Текст книги "Бойня (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 59 страниц)

– Черт, черт, черт. Я же сказала – без резких движений, у тебя сотрясение! Видишь, что ты наделал! – Злобно сверкнув глазами в сторону непонимающе моргающего великана, наемница, запрыгнув в кузов пикапа, осторожно притянула девушку к себе. – Тише, кисонька. Тише. Никаких криков. Никакого напряжения ближайшие пару дней. Всё пройдет. А ухо, всё-таки, придется зашить. Оно у тебя на половине хряща висит, хорошо, что вообще не оторвало…

– Ладно… – Снова всхлипнув, девушка обхватила руку наемницы и слабо улыбнулась. – Только не деритесь…

– Не будем. – Пикап ощутимо качнулся, и в кузове сразу стало тесно. – Приношу свои извинения, Фурия. – Склонив голову, великан, тяжело вздохнув, вытер с лица текущую из носа кровь и изобразил нечто отдаленно напоминающее улыбку. – Я… Меня ввела в заблуждение твоя внешность. Считал, что легендарная прайм старше…

– Я – регенератор, сладенький, мы не стареем. Живем, пока не подохнем или не превратимся в упырей. Почти так же, как «Дорианы», ну, знаешь, те кто…

– Знаю, – кивнул великан и, снова сев на крышу машины, принялся с недовольным видом отряхивать одежду. – Терпеть не могу этих смазливых ублюдков… Похоже, швы разошлись… и бедро опять кровит…

– Давай, так. Закончу с принцессой и посмотрю, что можно с тобой сделать. – Поджав губы, наемница с подозрением оглядела озабоченно зажимающего рану на ноге великана и хитро прищурилась. – Только заруби себе на носу, ты мне, всё равно, не нравишься…

– Ага, – уныло кивнул Зеро. – Только ты, это… С перекисью полегче, ладно… И может, всё же расскажешь, что произошло… Вкратце…

– Если только вкратце. – Снова подхватив иголку, наемница жестом указала девушке лечь и, положив её голову на колени принялась ровными уверенными стежками стягивать разорванную пулей кожу.

Кити шипела и морщилась, но терпела, тело девушки пробивала нервная дрожь.

– Финк и Операторы договорились с кланами серокожих. Те должны были поставлять им всякие ништяки из зараженных зон. Форт – пробный шар. Шахта по добычи угля и ещё довоенный бункер – в довесок. Но что-то не заладилось, толстяк, судя по всему, даже аппаратуру вывезти не успел. У Эвенко не записано, но, судя по всему, это работа Брокера.

– Брокера? – Удивился гигант. – У Эвенко есть записи про Брокера?

– Ага. – Чуть повернув лежащую на коленях голову девушки, наемница, затянув нить, небрежно срезала ее ногтем большого пальца и занялась оставленной пулей идущей от виска до затылка бороздой. – Эвенко спелся с Брокером. И Ставро тоже. Судя по всему, им было приказано пустить нас в расход, но что-то пошло не так. – Прикоснувшись к перекрывающей глаз повязке, Элеум усмехнулась. – Об остальном и ёж догадается. Ставро сдох, как и старик. Я пустила в разнос ядер-генератор и дала деру. И наткнулась на Вас.

– Но… Детонатор… – Великан непонимающе нахмурился.

– Я блефовала. – Ухмыльнулась Элеум. – Не вовремя эта штука рванула, правда? Я думала, у нас ещё минут двадцать…

– Зачем ты взорвала бункер… Там ведь… там… – Взмахнув руками, гигант болезненно скривился и вновь зажал обильно кровоточащее бедро. – Один такой сендер стоит, как хороший дом.

– Тебя там не было, сладенький. Ты не видел, что там внизу. К тому же… я терпеть не могу старые убежища. – Прищурилась наемница и, затянув последнюю петлю, похлопала девушку по плечу. – Всё, кисонька. А ты боялась…

– Спасибо. – Пробормотала девушка, отодвинувшись от Ллойс, и бессильно привалилась к борту пикапа. – Спасибо Ллойс, – повторила она и выдавила из себя слабую улыбку.

– С тебя сказка, принцесса, – фыркнула наемница и, тяжело вздохнув, на мгновение прикрыла глаза. – Ты про тех недомерков мне так до конца и не дорассказала. Мне интересно, как они справятся с тем огнедышащим ящером…

– Что дальше-то делать будем… Ты понимаешь, что Финк нам головы оторвет? – Досадливо скрипнув зубами, гигант с тоской поглядел на сосредоточенно копающуюся в аптечке, Элеум. – Так бы могли попробовать вернуться, а теперь, когда всё сгорело…

– Не знаю, как ты… – пожав плечами, Элеум вытащила из сумки зловеще выглядящие, хищно выгнутые щипцы и с неодобрением оглядев со всех сторон, потянулась к бутылке с перекисью. – А я в Бойню больше – ни ногой.

– Эй, ты что задумала? – Опасливо глянув на инструмент, гладиатор перевел взгляд на бутылку с перекисью и помотал головой. – Ты это, брось, железку этой штукой не обеззаразишь, а в глубокие раны ее лить нельзя – закупорить сосуды, как два пальц… Стой… – Гигант удивлено моргнул. – То есть, как ни ногой? Ты что, сбежать хочешь?..

– В точку, сладенький. – Довольно кивнула наемница. – Я самое главное забыла рассказать: на город Стая идет. Большой рейд. Весь клан собрался. И если ты думаешь, что это фигня, и Бойня выстоит, ты глубоко ошибаешься. Брокер в сговоре со зверями и откроет ворота. Так что, завтра в Бойне… – подбросив в руке щипцы, наемница ухмыльнулась, – будет настоящая… бойня.

– Ллойс. А как же… – Мы что, просто уйдем? – Неверяще протянула Кити и, застонав, приложила руки к вискам.

– А что ты предлагаешь? Драться с тысячей рейдеров? У нас из оружия – мое рубило, его когти да твоя лупара. Я бы добавила игломет, но ты только что все иглы расстреляла…

– Но… – Кити моргнула. – Дядя Болт, Майло, Магад, Пиклс… Мы их что, бросим?

– Слушай, принцесса, – вскочив на ноги, Ллойс бросила щипцы и перекись обратно в сумку и принялась мерить кузов пикапа шагами. – Болт и Майло взрослые мальчики. Они знают, что делать. Магду ты знаешь пару дней, а Пиклс… Он, всё равно, тебе не нравится… К тому же, я не думаю, что Болт их бросит. Выкрутятся. Максимус и не из таких передряг выбирался…

– Это не ты… – Девушка перебила Элеум и, сжав кулаки, упрямо выдвинула подбородок. – Это не ты… Ты так никогда не сказала бы… Ты бы не бросила друзей…

– ОНИ МНЕ НЕ ДРУЗЬЯ!! – Неожиданно гаркнула наемница и, с хрустом сжав кулаки, топнула ногой с такой силой, что автомобиль закачался. Вокруг кистей и предплечий Элеум заклубилось горячее марево. – В задницу таких друзей!! Я не собираюсь подыхать…

Встретившись взглядом с Кити, наемница осеклась на середине фразы.

– А-А-А-А! – Лицо наемницы поплыло, черты обострились, из глубины на секунду выплыло что-то древнее, хищное и жадное. В глазах сверкнуло желтое пламя.

– А-А-Р-Р-А! – Издав очередной, полный ярости крик, Ллойс резко развернулась к испуганно отшатнувшемуся от нее гладиатору.

– Новый план, – прошипела она, брыжжа слюной. – Я тебя штопаю. Ты берешь кисоньку и двигаешь на север. В Красный двор. В сам город не заезжай. Остановитесь в трактире «Трехногий конь». Скажи хозяину, что ты мой друг, он поселит тебя бесплатно. Ждете меня неделю, если нет…

– Не пойдет, – покачал головой великан. – Ты можешь убить меня на месте, но не пойдет. У меня в Бойне тоже есть… друзья. И я никогда не был трусом. Всю свою грёбаную жизнь я только пил, жрал, трахался и дрался. Каждый день рисковал своей задницей ради грёбаного серебра. Даже если всё так плохо, как ты говоришь… Я, всё равно, буду драться.

– Тогда ты сдохнешь…

– Может и так, – оскалил железные зубы великан. – Только, тогда это будет мой собственный выбор.

– Чёрт… Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. – Плечи наемницы неожиданно поникли. – Ладно… – Выдохнула она, спустя минуту. Ладно, чёрт возьми. Если вы решили сдохнуть и утянуть меня за компанию…

– Если мы всё решили… Может, тогда всё-таки, попробуешь меня зашить? – Кивнув на рану, великан зябко поежился. – И зачем ты, чёрт возьми, достала из сумки ту штуку?

– Чтобы вытащить пулю, сладкий, – бесцветным голосом проронила наемница и снова склонилась над аптечкой.

– Вот дерьмо… – Уныло протянул гладиатор.

– Оно самое… – фыркнула Элеум. – Оно самое.

****

Лед умирал. Он знал, что умирает и от этого знания почему-то становилось немного легче. При попадании пули пятидесятого калибра в конечность, эту самую конечность просто-напросто, отрывает, ко всем чертям, но, к сожалению, этого не произошло. Выстрел девчонки попал ему в живот. Просто, вырвал большую часть кишок, захватив с собой пяток размолотых в труху ребер и забрызгав всё в радиусе пяти метров кровью, дерьмом и кусками внутренностей. Его кровью и его дерьмом. Не помог ни бронежилет, ни принявшая на себя часть удара винтовка. Да и как они могли помочь от выстрела из оружия, рассчитанного на то, чтобы выводить из строя бронетехнику и двигатели машин? Чёрт, как же больно…

Вколотый на автомате коктейль из стимуляторов противошоковых, а также пара прицепленных к разгрузке медшотов не дали ему умереть сразу. Но достаточно было взглянуть на рану, чтобы понять: его смерть – дело времени. Хуже всего, что химия и чертовы заживляющие наноботы не давали ему потерять сознание, оставляя его на той грани апатии, когда единственным ощущениям оставалась нестерпимая боль. Пальцы наемника всё ещё скребли по земле, инстинктивно запихивая обратно в зияющую, исходящую сукровицей дыру обрывки внутренностей. Загребали вместе с кровавым фаршем песок и мелкие камни, воспаленные, слезящиеся глаза слепо шарили по земле в поисках того невероятного чуда, что могло бы ему помочь.

Но Лед понимал, что чуда не случится… Возможно, окажись он сейчас в хорошей клинике, ещё можно было бы побарахтаться, сдать все нычки с припрятанным серебром, отдать последнее, стать клюющей по ложке размолотой каши и гадящей себе в штаны развалиной, но Пустошь не прощает слабых. Так что, пришло время умирать. Подняв глаза к солнцу, наемник растянул покрытый кровавой пеной рот в бешеной улыбке и захихикал. Вернее, он хотел засмеяться, но из груди вырвалось лишь слабое, принесшее с собой очередную волну боли шипение. Дышать с каждым вздохом становилось всё труднее и труднее, странное ледяное онемение медленно поднималось к трепыхающемуся, словно птица с оторванным крылом, сердцу.

– Суки… – прохрипел наемник. – Ненавижу… Всех ненавижу.

Неожиданно в паре шагов от него раздалось чуть слышное шуршание. Сделавший над собой невероятное усилие, Лед скосил глаза, и бешеная ухмылка на его лице сменилась гримасой отвращения и страха.

– Людь. – Прогудел серокожий, пнув ствол искореженной винтовки, и довольно оскалился. – Людь. Дохлый.

– Не людь, а человек. Правильно говори. – Ворчливо заметил второй, подойдя к стоящему в десятке метров от наемника мотоциклу, и принялся скрести обломанными ногтями по бугристой коже мощного, словно гранитный валун, затылка. – И не дохлый ещё. Видишь – дышит.

– Скоро сдохнет. – Усмехнулся первый. – Не донесём. Другая человеки убежала, а этот остался. Странно.

– Не донесём – сожрём. – Безразлично пожал плечами второй серокожий. – А другая, пусть ушли. Это есть хорошо. Большой человека воин. Баба с красный волос воин. Мелкий баба без носа из бум палка метко-метко стрелять. Тоже воин. Пусть ушли. Надо самим идти. Новый нора искать. Старый совсем гореть.

– Не баба. Жалко. – Вздохнул первый, сделав сотрясающий землю шаг по направлению к наемнику, жалостливо сморщился. – Баба хочу. И жрать.

– Дурак. – Оторвавшись от созерцания мотоцикла, мутант повернулся к собрату и растянул губы в довольной усмешке. – Какая разница? Человеки мягкие. Только старшим не говорить. Рассердятся.

– Хм… – задумался первый. – А твоя прав. Только я первый.

Неожиданно для себя издав истерический смешок, Лед, собрав последние силы, попытался отползти в сторону, но всего, чего он добился было жалкое подергивание отказывающего служить тела. Неожиданно перед внутренним взором наемника возникло лицо. Старое. Усталое. Выгоревшие волосы, высушенное временем и солнцем, загрубевшее от принесенных осенними ветрами самумов. Иссеченное морщинами и шрамами. Тонкая линия подбородка. Горестная складка у рта… И глаза. Смотрящие на него со смесью жалости, любви, разочарования и… надежды?

– Мама… – чуть слышно прошептал Лед. И умер.

Глава 17. Люди и звери

Я их повесил. Эти чертовы ублюдки… Откуда вы выкопали этих уродов? Они ее изнасиловали. Черт, да эти уроды насиловали ее все время, пока она находилась в карцере. И судя по тому, что обнаружил Васкес, накачивали ее наркотиками. Скармливали ей лошадиные дозы винта. Чтобы не сопротивлялась. Чертово новое пополнение… Капрал их застукал. Решил поставить камеры, чтобы приглядывать за Нежитью по ночам. И обнаружил, что делают с ней караульные.

Так что, у мня теперь на воротах четыре новых украшения. Вот гадство. Попробую с ней поговорить. Объяснить… Может… Да, что тут можно объяснить… О боже, почему мне так стыдно…

Из сообщения 14.7/29-313. Ст. Паладин Ваймс.

Архив операции «Пески»

Проснулся Пиклс от громкого металлического лязга. Удивительно, но, несмотря на ранний час и почти бессонную ночь, занятую перетаскиванием в грузовик странных мешков и ящиков, а также спешным возведением укреплений на крыше эллинга, голова подростка была чистой и ясной, а тело наполняла непонятная, живая, буквально, выталкивающая его из постели энергия. Отбросив одеяло, Пиклс потянулся и, привычно шагнув в сторону стоящего рядом с импровизированной, устроенной им в глубине склада из груды невесть зачем сохраненных карликом старых матрасов кроватью, похожего сейчас на раскрытую устрицу стелс-костюма, с трудом сдержал довольную улыбку. Он всё же, смыл перечную пыль. Потратил почти две канистры воды, но всё равно, отмыл. И синяки почти прошли – хорошо. Привычно щелкнув скрытыми застежками, подросток дождался высветившегося на внутренней стороне плексигласового забрала шлема сигнала об окончании диагностики, повернувшись, принялся аккуратно складывать плед. Не то, что это было необходимо, но матушка с детства приучала его к аккуратности. Неожиданно в глаза мальчишки бросилась некоторая несуразность. Наклонившись, подросток запустил руку в щель между матрасами и извлек из нее желтый пластиковый цилиндр. Пиклс улыбнулся. Точно. Чуть не забыл, надо же. Он спрятал эту штуку под матрас. А что, если верить татуированной и карлику, вещь дорогая. Может пригодиться. А хорошую историю он, всё-таки, придумал. Никто не проверит, действительно ли шерифы отобрали у него батарею или нет. Даже матушка поверила. Только надо бы перепрятать. Покосившись на один из перегораживающих проход лабиринта деревянных ящиков, мальчишка потянулся было к ножу, но тут же досадливо сморщившись, принялся возиться с ремнями портупеи. Успеется. Сегодня его ждёт настоящее, мужское дело – защищать гараж, а спрятать батарею он всегда успеет. Пристроив кобуру на бедро, Пиклс довольно кивнул. Ну, вот. Теперь он вооружен. Карлик дал ему пистолет. Самый настоящий пистолет. А еще две запасные обоймы [98] и несколько десятков патронов россыпью. Хороший пистолет, похожий на тот, что у татуированной, но коротышка сказал, что этот даже лучше умеет очередями стрелять. Покрутив в руках смертоносную машинку, подросток, широко улыбнувшись, сунул ее в кобуру, собирался уже было двинуться в сторону доносившихся из-за стеллажей и завалов старых покрышек звуков, но остановившись на середине шага, обернулся к лежащей на матрасе батарее.

– Ох… – проворчал подросток и, тяжело вздохнув, щелкнул клапаном нагрудного кармана. – Со мной пойдешь.

Бодро затолкав пластиковый тубус в карман, подросток, аккуратно затянув клапан, ловко запрыгнул на наполовину разобранный токарный станок, перешагнул на остро пахнущую старой резиной огромную покрышку, перемахнул через верхнюю полку заставленного подозрительного вида железками стеллажа, и приземлившись в «жилой зоне» мастерской, невольно раскрыл от удивления рот.

Огромный стальной кентавр, почему-то называемый карликом дурацким именем «Щука», лениво перетаптывался рядом с грузовиком. Пиклс завистливо вздохнул. Классная штука, дорогая, наверное. Дрон коротышки чем-то неуловимо напоминал Зэда и одновременно пресловутого Клавикуса. Больше киборга-врача, но меньше мутанта-гладиатора, он казался намного массивней обоих, то ли из-за покрытых толстым слоем брони стальных ног-опор, то ли из-за увешанного огромным количеством оружия раздутого металлического брюха. Раздался скрежет, машина качнулась вперед, задрав одну из четырех лап, с громким лязгом поставила её на бронированный борт фургона.

– Стой! Ты сейчас фуру развалишь! – Раздраженно выкрикнул балансирующий на массивных дугах снятого с фургона тента Майло и, перекинув неизменную травинку в угол рта, ловко крутанувшись в воздухе, перепрыгнул на принайтованное к борту запасное колесо. – Почему эта штука дергается, как эпилептик?

– Да не знаю я! – Зло отмахнулся коротышка, и обеспокоенно подбежав к металлическому чудищу, с некоторой опаской заглянул под стальную пластину, прикрывающую один из механических суставов, выгнутую и толстую, почти в палец толщиной. – Вчера, вроде, нормально всё было… Погонять по уму, я его, конечно, не мог, но вся гидравлика, как часики, работала!

Неожиданно механический монстр дрогнул и чуть дернул лапой. Грузовик снова качнулся.

– Осторожней! – Не удержавший равновесия охранник взмахнул руками и с громкой руганью свалился со своего наблюдательного пункта. Пиклс завистливо засопел. Самодельный бронежилет Майло был тяжелым и неудобным, он сковывал движения, и стрелок просто обязан был покалечиться, но вместо этого извернувшись в воздухе, словно падающая с дерева кошка, ловко приземлившись на четвереньки и быстро встав, принялся, как ни в чем не бывало отряхивать руки. – Похоже, всё. – Прокомментировал телохранитель. – Эта штука сломалась.

– Ничего не понимаю, – механик недовольно вздохнул, выныривая из-под брони, и нервно щелкнул ногтем по экрану укрепленного на запястье массивного прибора. – В гидравлической системе полно воздуха. Где-то утечка жидкости. Вот Щука и скачет, будто необъезженная кобыла. Давление нестабильно… – Словно подтверждая его слова задергавшийся, будто в припадке падучей, дрон принялся со скрежетом раскачивать фургон.

– Если сломаем грузовик, Дохлая нам голову оторвет, – устало помассировав веки, охранник отвернулся и принялся поправлять сбившиеся во время падения ремни портупеи. – Доброе утро, Пиклс.

– Доброе утро, дядя Майло. – Кивнул подросток, откидывая забрало шлема. – А где мама?

– Наверху, – ткнул пальцем в потолок охранник. – Я ей ружье дал. – Одернув полы натянутой прямо поверх бронежилета куртки, молодой человек сплюнул зажатую между зубов травинку, снова повернулся к грузовику и недовольно скривился. – Может, его, всё-таки выключить? – Поинтересовался он у снова полезшего под стальное брюхо машины механика.

– Да отстань ты со своей фурой, – отмахнулся коротышка. – Её для транспортировки тяжелых танков делали, а тут всего-то восемь тонн. Ничего не случится. А вот если я Щуку бегать нормально не заставлю… – Почесав в затылке, карлик нахмурился. – Ничего не понимаю, – пробормотал он в полголоса и принялся ожесточенно скрести обломанными ногтями покрытые потеками масла запястья. – Нормально, ведь, всё было… Может, фильтры нагнетателя забились?

– Дядя Болт, а как ты им управляешь? – С интересом обойдя застывший, наконец, механизм, Пиклс восторженно цокнул. – И что тут за пушка?

– Пушка? Да обычная, авиационная тридцатимиллиметровка… – рассеянно пожал плечами карлик. – А управляю я им с вот этой штукой. – Постучав себя по еле заметному шраму на макушке, механик растянул рот в кривоватой усмешке. – У меня нейрокорды прямо в черепушку вшиты. Считай: я думаю, а она делает. Быстро, надежно. Ну и защита от угона. – Понимающе глянув на подростка, Болт усмехнулся. – Но обычно я внутри сидеть люблю – там ручное управление. Знаешь, как на нём летать круто… – Карлик мечтательно закатил глаза. – У Щуки четыре блока прыжковых двигателей… – бросив короткий взгляд на задумчиво изучающего дрона охранника, коротышка вздохнул. – Ладно, что-то заболтался я. А, ну, марш наверх!

– Эм-м-м. – Задумчиво почесав в затылке, Майло подошел к дрону и, присев на корточки, принялся внимательно осматривать стальное брюхо механического монстра. – Если сильная утечка, капать должно.

– Да знаю я… – Болезненно поморщился коротышка и снова постучал по укрепленному на запястье прибору. – Уровень жидкости на критической отметке. Больше, только, из кабины скажу.

– Понятно. – Неопределенно протянул Майло и поскреб в затылке. – А, может, скрутить с него пушки и наверх поднять? Всё лучше, чем ничего, а?

– Если по уму, – не обратив на предложения охранника никакого внимания, рассеянно протянул коротышка, – то тут всю гидравлику разбирать нужно. Но учитывая, что времени до восхода с гулькин нос, можно попробовать перевести систему приводов на аварийный режим, задать пиковую нагрузку и, когда давление дойдет до критического, начать понемногу стравливать воздух, он должен в главном нагнетателе…

– Началось!! Идут!! – Неожиданно раздался откуда-то сверху донельзя испуганный голос Магды.

– Черт. Видимо, придется без этой игрушки справляться… – Болезненно сморщился охранник и развернувшись, задорно подмигнул подростку. – Ну что, парень, пойдем, посмотрим? Кстати, – покопавшись в кармане разгрузки, Майло протянул Пиклсу неприятно напоминающую расстегнутый рабский ошейник пластиковую ленту. – Это переговорник, – пояснил он. – Рация и гарнитура в одном флаконе. Застегнешь на горле и услышишь меня в пределах пары километров. И не только меня. Не бойся, это не больно.

– Я не боюсь, – покачал головой подросток и коснулся ворота костюма. – Только мне не надо. Тут встроенная радиостанция, дешифровщик и пеленгатор.

– Красиво жить не запретишь, – вздохнул Майло. – Ладно… моя частота…

– Знаю, – отмахнулся Пиклс и зашагал к лестнице.

– Вот засранец. – Покачал головой телохранитель, и развернулся к Болту. – Представляешь, что будет, когда вырастет?

– Если вырастет. – Ухмыльнулся коротышка.

– А ты как? Здесь или тоже наверх?

– Позже подойду, – отмахнулся механик и вновь впился взглядом в мелькающие на экране планшета цифры. – Сейчас на самодиагностику поставлю и поднимусь.

– Ага. – Неопределенно кивнул Майло и, отвернувшись, нервно поскреб подбородок. – Черт… Даже побриться не успел.

****

Машину снова жестко тряхнуло. Пикап скрипел и раскачивался. Натужно ревя перегретым двигателем, машина, поднимая тучи пыли, неслась через степь. Чуть меньше трехсот километров птичьего полета. Более четырех сотен маршрута, петляющего между занесенных песком, пересохших русел ручьев, оврагов и покрытых тонкой, блестящей в свете восходящего солнца алым цветом, солевой коркой зыбей грязевых солончаков. Зеро большую часть ночи гнал, как сумасшедший, но было понятно – они не успевают.

– Вот дерьмо! – Раздался громкий щелчок раздвижной пластиковой шторки, и в открывшемся заднем окошке кабины показалось раздраженно-злобное лицо наемницы. – Не дрова везешь, сладкий!

Кити вздохнула. Погруженный в багажник пикапа чудесный мотоцикл занял почти все свободное пространство и настоявшая на том, чтобы занять место стрелка, наемница отправила девушку в кабину. Впрочем, в салоне машины тоже было тесно. Как не сутулился великан, меньше ему стать не удавалось. И сейчас скорчившаяся на краешке сидения Кити искренне сомневалась, что, когда они, в конце концов, остановятся, она сможет хотя бы разогнуться. О том, чтобы ходить, речи вообще не было.

– Я постараюсь! – Сверкнул стальными зубами гигант и ещё больше втоптал педаль газа в пол.

– Так я и поверила. – Фыркнула Элеум и, с грохотом захлопнув заслонку, судя по звукам, вновь полезла в свое воронье гнездо. В следующую секунду машина влетела в очередную яму. Снаружи раздался громкий лязг и забористый мат.

– Черт… – Покачал головой Зеро и виновато пожал плечами. – Я ведь, действительно стараюсь…

– Я понимаю, – кивнула Кити, и потрогав кончиком языка прикушенную губу, вздохнула. – Она не на тебя злится.

– Я бы тоже злился, если бы глаз потерял. – Прогудел гигант, и неожиданно сбросив обороты, резко вывернул влево.

Мимо окон машины промелькнула наполовину занесенная песком и пылью глубокая щель небольшого оврага. Кити поежилась, она достаточно видела, как Ллойс ведет грузовик, чтобы понять – на такой скорости любая серьезная яма в земле, это, как минимум, поломка автомобиля, а как максимум… Про максимум думать не хотелось.

– Дело не в этом. Там что-то произошло… – Вздохнула девушка. – Внизу. У серокожих. Что-то плохое… Я не знаю, что именно, но она… – Осекшись на середине фразы, Кити устало потерла щеку, покрытую тонкой пленкой пробивающейся в салон, несмотря на плотно задраенные окна, дорожной пыли и покачала головой. – Это сложно объяснить. Раньше она была… как бы расколотая, понимаешь? Внутри расколотая. А сейчас… сейчас, это похоже на то, как будто две половинки одного целого снова вместе, и они… кипят.

– Кипят? – Бросив на девушку удивленный взгляд, великан снова склонился к рулю. – Что значит, кипят?

– Ну… – Кити задумалась. – Я когда в трактире работала… хозяин… иногда меня спирт разбавлять отправлял… Знал, что я не выпью и не украду… Так вот, когда воду в спирт льешь, бутылка нагревается. Вот и она сейчас так же…

– А ты-то, откуда знаешь? – Подозрительно покосившись на девушку, гигант снова придавил педаль газа и рывком бросил машину вперед. – Не про спирт, в смысле, а про то, что она чувствует.

– Это сложно… – тяжело вздохнула девушка. – Просто чувствую и всё… Ты вот, например, боишься. Не за себя боишься, за кого-то другого. И тебе стыдно. Перед Ллойс. И передо мной почему-то. А еще ты гордишься. Потому что считаешь, что поступаешь правильно…

– Эй! – Брови гиганта сошлись к переносице. – Ты что, из Бъорковских видящих родом? Только они мысли читать могут.

– Нет… – Покачала головой девушка. – Я не читаю мысли… Просто вижу, когда кому-то хорошо или плохо… Это, как цвета, понимаешь, радуга в голове… – Девушка надолго замолчала. – Извини… – Прошептала она, наконец. – Я больше не буду на тебя смотреть… Только не злись…

– Я не злюсь. – Снова пожав могучими плечами, гладиатор, не снижая скорости, обогнув заросли чахлого кустарника, устремил раскачивающуюся и скрипящую машину в обход подозрительно ровного, покрытого мелкой сеткой трещин обширного грязевого пятна. – Там, наверное, озеро было или родник большой. – Зачем-то пояснил он девушке. – Опасное место… Обычно под такими штуками скрыты подземные пустоты. Провалишься и поминай, как звали.

– Я не ведьма… – Насупилась Кити и отвернулась.

– А я этого и не говорил, – прогудел великан. – Не волнуйся. Твоя подруга крепче, чем кажется. Намного крепче. – На секунду оторвав руку от руля, громила помассировал шишковатый морщинистый затылок. – Я так и не понял, как она это делает… Раз, и меня как пушинку подбросило, а потом об землю, как шмякнуло. Думал, ещё чуть-чуть, и кишки из пасти выплюну… Понятно теперь, почему Фурию непобедимой считали… У меня, ведь, половина имплантатов в тот момент отказали….

– Это, ведь, не только глаз, да? – Вздохнула Кити. – Она хромает. Немного, почти незаметно, но хромает. И когда твою рану шила, у нее руки тряслись… У нее никогда руки не тряслись, даже когда она грузовик из песка пыталась выталкивать и надорвалась…

– Говорю же, не волнуйся. – Тяжело вздохнув, великан принялся преувеличенно внимательно всматриваться в несущуюся навстречу степь. – Она сама сказала, что регенератор, а с таких обычно всё, как с гуся, вода. Если сразу не прибить, пара дней, и как новенькие…

– Неправда… – Неожиданно отвернувшись к окну, Кити утерла набежавшие на глаза слезы. – Ты сам знаешь, что это неправда…

– Слушай, девочка…

– Может, я и кажусь тебе девочкой, но я не дура, – на мгновение сжав кулаки, Кити стянула с шеи шарф и принялась стирать с лица грязь.

– Регенераторы – это довольно редкая мутация. Очень редкая. – Осторожно заметил великан после долгой паузы и стиснул на руле могучие ладони с такой силой, что через гул мотора прорвался жалобный треск пластиковой оплетки. – Да и разные они… У одних раны чуть-чуть быстрее заживают, другие, как будто постоянно под медшотом. Третьи настолько быстро восстанавливаются, что их даже радиация не берет. Дохлую сильно потрепало, ей досталось намного сильнее, чем она хочет показать, тут ты права. Но думаю, что всё будет в порядке. Фурии я слышал, глаз уже один раз выбивали…

– Не выбивали, а выжигали. – Шторка заднего окна хлопнула и в открывшийся проем просунулась голова наемницы. – В наказание. Восстановился за три или четыре месяца.

– Я… – девушка покраснела. – Ты что, всё слышала?

– Естественно… – С ехидным видом кивнула Элеум и, продемонстрировав Кити тридцать два треугольных зуба, довольно кивнула. – Наверху скучно, так что, я в багажник перелезла. Тесно, зато не так дует. И к жратве ближе. Кстати. Во-первых, у нас вяленое мясо кончилось… и сок. Во-вторых, мне приятно, что ты за меня беспокоишься. Честно. Без дураков. Иметь друзей круто, и всё такое, но думаю, нам пора притормозить и решать, что делать дальше.

– Это Ставро сок был. Любил шиковать… пижон. – Убравший ногу с педали газа великан пригнулся к лобовому стеклу и подслеповато прищурился… – Мы, что, уже подъезжаем? Ни хрена не видать… Я, конечно, вдаль не очень, но…

– И не увидишь. До Бойни еще километров пятьдесят… – Фыркнула наемница.

– Так чего тогда…

– Вот с чего, – Элеум постучала по закрепленной на ухе клипсе, – если бы ты додумался радио включить, то тоже бы всё понял. Стая под стенами.

– Опоздали? – Плечи гладиатора поникли. – Мы… опоздали?

– Скорее, успели к самому началу представления. – Фыркнула наемница. – А теперь, может, ты, наконец-то, остановишься? Я сикать хочу.

****

– Вот срань, – выругался коротышка и, оторвав от глаз бинокль, протянул его Майло. – Их, по-моему, даже больше, чем Аладдин говорил. Ладно хоть, помощь этот хмырь сюда направил. – Кивнув в сторону перекрывающей выход на площадь перед мастерской баррикаду с дюжиной сидящих на мешках с песком вооруженных автоматами и ручными пулеметами людей, маленький механик повернулся к завороженно смотрящей в сторону стен поварихе. – Магда, а у тебя поесть что-нибудь осталось?

– Эм… Ну… внизу остатки супа есть. – Неуверенно протянула кухарка, нервно сжимая пальцами ствольную коробку кажущегося слишком тяжелым, совершенно неуместным в ее руках дробовика. – Только он вчерашний и остыл совсем… Может, разогреть?

– Обойдусь, – отмахнулся Болт и, достав из кармана разгрузки, натянутой на бронекостюм, где-то взятый исшарканный, несуразно смотрящийся на коротком, деформированном тельце карлика, запакованный в яркий пластик соевый брикет, громко захрустел оберткой. – У меня энергетический батончик есть… Кто-нибудь хочет?.. Могу поделиться.

– Ты бы не ел перед боем-то. – Немного нервно пробормотал телохранитель. – Сам знаешь, кишки перед дракой лучше пустыми… Эй! – Неожиданно возмущенно воскликнул он. – Это же мои пайки!