Текст книги "Бойня (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 59 страниц)

– Новая татуха? – Озадаченно почесала подбородок Элеум и неожиданно улыбнулась. – А это идея. Сто лет уже новых партаков не делала. А сможешь её не сверху на знак забить, а просто замаскировать, сделать так, чтобы он выглядел… немного приличней? А татуху мне в другое место набьем… Вот сюда. – Задрав майку, наемница ткнула себя в плоский, словно доска, живот.

– Да, пожалуйста. – Покачал головой врач. – Просто выбери рисунок, и ты никогда не увидишь своих клейм.

– Тогда… – наемница на секунду замерла. Повертела головой по сторонам, пощелкала пальцами и остановила взгляд на Кити.

В глазах Элеум заплясали бесенята.

– Сюда, – сжав кулак, наемница подняла руку на уровень груди, – приделай каких-нибудь завитушек. А сюда, – показала она указательным пальцем куда-то в район пупка, – её мордашку. В три четверти. Сможешь?

– Я могу поймать муху, переставить ей местами крылья и лапки, и она будет летать и ползать. – С нескрываемой гордостью лязгнул клешнями манипуляторов киборг.

В голосе Зэда проступили очередные нотки самодовольства.

– Неужели думаешь, я не смогу нанести на кожу обыкновенный рисунок? Только пока мы говорили, я разработал двадцать шесть разных вариантов. – Один из манипуляторов стального паука дрогнул и раскрылся, явив миру небольшой слегка мерцающий экран. Можешь посмотреть…

– Меня?.. Ллойс, ты… – Удивленно открыв рот, девушка следила, как на ярком экране пропадают и появляются необычно яркие, будто светящиеся изнутри, рисунки.

– А кого еще, Болта что ли? – Слегка раздраженно фыркнула Элеум. – Или может, того симпатичного стройняшечку, что сегодня утром к нам приходил? Неглиже. Или может… – Наемница тяжело вздохнула. – Хочется что-то позитивное, принцесса. Светлое, понимаешь? А самое светлое, что мне сегодня приходит в голову, это твоя мордашка. Но если ты, против, только скажи. Вот эта. – Указав пальцем на одну из картинок. – Мне нравится.

– Я… – Покраснев до корней волос, девушка отчаянно затрясла головой. – Нет… То есть… Я не… Я… даже рада буду… Наверное… Они такие… красивые…

– Если вы закончили выяснять отношения, может, пройдем в операционную? – С лязгом хлопнув жвалами, механическое чудище свернуло экран, выпрямилось и нависло над Элеум, словно собираясь ее схватить. – Время дорого.

На секунду Кити показалось, что на заменяющей лицо киборга стальной маске промелькнула улыбка. – Или вы предпочитаете, чтобы я проводил процедуру прямо в мастерской? Это конечно, несложно, но я предпочитаю лечить, в более… пригодной обстановке.

– Мастерской? – Вскинула брови Ллойс. – А я думала – это склад…

– Лучше бы подумали о тех татуировках, что располагаются у вас немного ниже клейм, барышня. – Прогудел Зэд. – Я к таким вещам отношусь индифферентно, а вот, другие могут и не понять. Особенно в сочетании с метками стрелков…

Покосившись на жилетку, наемница, недоуменно нахмурившись, провела пальцами по пуговицам и подняла на киборга вопросительный взгляд.

– Рентген, – пояснил механический врач. – В нанокраске, даже имеющей псевдобелковую основу, присутствуют металлические частицы. Так что, я вижу большинство покрывающих тебя рисунков. Кстати, как ты при своей профессии умудрилась не получить ни одной серьезной травмы? Ни переломов, ни поражений мягких тканей…

– Зарядку по утрам делаю и морковки много ем. – Фыркнула Элеум, отлипая от верстака, и, повернувшись к подруге, протянула ей руку. На ладони наемницы покоилась одинокая красная капсула. – Давай, кисонька. Под язык. Но только обещай: больше, без веской причины, ты к этой дряни не притронешься…

– Обещаю, – недоуменно взглянув на наемницу, Кити пожала плечами, взяла протянутую ей капсулу и поднесла ее к глазам. – А как… это будет?

– Под винтом? – Наемница насмешливо фыркнула и, почесав переносицу ногтем большого пальца, повернулась к Зэду. – Под винтом – не больно. И даже весело. Очень весело.

– Подтверждаю. – Недовольно загудев, киборг с жужжанием засеменил к выходу.

****

– Докладывай, Мрак, – отдышливо выдохнул Джебедайя Финк и, утерев краем замызганной скатерти покрытые жиром губы, с тоской посмотрел на стоящую перед ним пустую тарелку.

– Четыреста километров, если по прямой… Остановились. Один из мегатраков застрял в овраге.

– Вытянут? – Устроитель боёв лениво побарабанил толстыми пальцами по столешнице.

– Вытянут. – Уверенно кивнул здоровяк и довольно огладил заплетенную в три косы бороду. – Но дня три на это убьют. Как минимум. Предлагаю устроить налет малой мобильной группы и заминировать тракт.

Устроитель боев надолго задумался. – А зачем? – Проворчал он, наконец, уставившись на командира отряда Операторов маленькими, заплывшими салом глазками. – Мы, разве, с ними воюем?

Громила нахмурился, облизал губы и, снова потеребив косицы на подбородке, начал раскачиваться с носка на пятку.

– Надеюсь, ты понимаешь, они не успокоятся на предместьях, Финк. – Произнес он, спустя минуту. – И если ты думаешь, что их остановят стены…

– Если их не остановят стены, их остановишь ты. – Раздраженно перебил боевика устроитель боев. – Или я плачу вам за что-то другое?

– Я не отказываюсь от работы, Джебедайя, – поджав губы, Мрак небрежным, выдающим богатую практику движением, перекинул висящий на груди пулемет на плечо, после чего, подцепив ногой, подтащил поближе стоящую у соседнего столика скамью, одернул манжеты «тактических», лишенных пальцев перчаток, и уселся напротив толстяка. – Но я предпочту выполнить её с наименьшими потерями для отряда. Не хочешь минировать тракт – закрой хотя бы ворота.

– Это вызовет ненужные вопросы. – Поморщился жирдяй.

– За последние сутки мои ребята отловили больше десятка шпионов-стайников. – Прогудел здоровяк. – И пропустили в город не меньше полусотни. Такое ощущение, что Колючка собирает всех.

– И? – Вопросительно вскинув брови, Финк скрестил на необъятной груди невероятно жирные, похожие больше на тюленьи хвосты, чем на человеческие конечности, руки.

– Шесть заложенных в ключевых точках мин. Попытка вылить в твой водопровод какую-то дрянь. Ликана говорит, что это какой-то нейротоксин. – Командир Операторов недовольно цыкнул зубом. – С последним вообще темное дело.

– Поясни, – потребовал толстяк и, повернувшись в сторону трактирной стойки, призывно махнул рукой. – Четыре пива! – Возвысил он голос и повернулся к командиру Операторов. – А тебе заказать?

– Обойдусь, – вяло отмахнулся Мрак. – Так вот, по поводу водопровода. Судя по всему, кто-то подкупил заправщика. Пообещал ему кучу серебра и сунул в руки ампулу с токсином. И это не простой яд, Финк. Скорее всего, боевой стимулятор. Эта штука снижает уровень критического мышления, повышает уровень агрессивности и болевой порог. Попади эта дрянь в водозабор, уже к вечеру полгорода уже резало бы друг друга. Ликана в таких делах собаку съела, но даже она не может быть везде одновременно. Мы опоздали. Почти. Кто-то нам помог… Придурок валялся прямо у насоса. Чистая работа. Четыре удара: сердце, солнечное сплетение, печень, пах. Быстро и точно. Работал профессионал.

– Почему ты так решил? – Благодарно кивнув подоспевшему с заставленным кружками подносом трактирщику, толстяк, обхватив лапищей первую кружку, опрокинул ее содержимое в широко раззявленный рот. – Может, заправщик не поделил что-то со шпаной?

– Каждый удар сам по себе смертелен, – тяжело вздохнув, принялся объяснять Мрак. – И каждый достаточно сложен в исполнении. Трудно попасть, требует силы и навыков. Шпана без затей напихала бы десяток уколов в брюшину и разбежалась. Нет, тут профи работал.

– Ищите? – Финк прищурился, потянувшись за второй кружкой.

– Ищем. Но, во-первых, у нас нет зацепки. Никто ничего не видел. – Громила фыркнул. – Черт, да в этой дыре обычно поссать выйдешь, а через пару минут весь город знает, а тут ни одного свидетеля. Во-вторых, у нас полно других более насущных дел, чем искать того, кто нас практически спас. И с каждым днем их все больше. – Тяжело вздохнув, командир Операторов воззрился на раскрасневшееся после обильного ужина, покрытое тонкой пленкой остро пахнущего ацетоном пота лицо Финка. – Слушай, Джебедайя. Это не мое дело. Наш договор предельно прост. Ты платишь, мы следим, чтобы ты оставался у руля. – Начал он. – Но… В армии Колючки больше полутора тысяч бойцов. Есть тяжелое вооружение. Наверняка, они притащат боевых зверей. Я не сомневаюсь, что мы отобьемся, мои парни тоже не зря едят хлеб, но… к тому времени, как стайники решат, что игра не стоит свеч и отстанут, минимум половина города будет лежать в руинах. Твоего города, кстати.

– Просто позаботься о том, чтобы в руинах лежали нужные полгорода. – Чуть заметно прищурившись, Финк, довольно рыгнув, пристукнул опустевшей кружкой по доскам стола, застеленным покрытой жирными пятнами скатерти, и потянулся за следующей порцией пива.

– Я слышал, что сюда идет Аладдин. – Чуть заметно поморщился бородач.

– Да… Не успел тебе сказать. А это проблема? – Отставив в сторону очередной опустевший сосуд, толстяк вперился в переносицу командира ударного отряда Операторов холодным, словно у змеи, немигающим взглядом. – Я знаю тебя уже больше дести лет, Мрак. Знаю, насколько хорош ты и твои ребята. Но вас действительно чуть больше сотни, а мои шерифы больше приспособлены, чтобы впятером мутузить одного безоружного. Поэтому я немного… подстраховался. Пяток боевых вертолетов и один джет – думаю, неплохое подспорье для твоих штурмовиков, а? Плюс почти сотня десантников. Твоим парням они, конечно, и в подметки не годятся, но с какой стороны за автомат держаться, знают туго.

– Не люблю стрелков. – Скривился Главный Оператор. – Бузотеры и выскочки… Вечно от них проблемы. А потом, здесь уже и так их полно.

– От Аладдина проблем не будет, – беспечно отмахнулся от боевика толстяк. – Даже напротив. Присутствие в городе его отряда остудит некоторые кое-какие горячие головы…

– Хотелось бы тебе верить… – протянул, судя по виду, совершенно неудовлетворенный ответом устроителя боев гигант и снова огладил бороду. – Закрой ворота, Финк. Из-за чертовой ярмарки мы не успеваем отслеживать всех входящих. К тому же, сканер сбоит… Час назад какой-то урод включил генератор ЭИМ [62] прямо в воротах. А Стая могла завербовать половину окрестных репоедов…

– Закрытие ворот вызовет неудовольствие у купцов и лишние вопросы у «мусорщиков» из предместий… – Задумчиво потеребил подбородки жирдяй. – А если оставить всё, как есть…

– Впустишь в город прорву шпионов и диверсантов, Финк. Уже впустил. Но их будет больше. Намного больше. Мы будем вынуждены распылять силы и в результате просто не сможем скоординироваться в нужный момент.

– Чистильщики. Они проповедуют? – Неожиданно сменил тему толстяк.

– Да… – Недовольно поморщился громила. – Чертовы монахи. Торчат на каждом перекрестке.

– Нейротоксин… Это чистильщики. Их стиль. Хотели устроить беспорядки. Хотят строить храм.

– Возможно. – Кивнул бородач. – Ликана тоже высказала эту версию. Если она подтвердится, мы с ними… поговорим.

– Не надо… – Устало прикрыл глаза толстяк. – Просто держи меня в курсе. А я пока подумаю, что делать с воротами. Хорошо подумаю. – Повторил он и принялся выстукивать по столешнице сложный ритм. – Сканер, говоришь, сбоит…

ПРИМЕЧАНИЯ

56 – Знаменитая смесь, состоящая из витаминов, питательных элементов, модифицированного белка и лечебных нанокультур, доносящих этот модифицированный белок до поврежденных участков организма.

57 – Та самая «сибирь». Ну, вы поняли.

58 – Нанокультуры, создающие структуру псевдорецепторов, подключающуюся к обонятельному и слуховому нерву. Серьезно усиливают обоняние и слух. По отзывам носителей позволяет при желании слышать шелест крыльев ночных бабочек и ощущать запахи за пару километров. Правда, работа культуры на полною мощность сильно перегружает нервную систему носителя.

59 – Просторечное название роботов с искусственным интеллектом и киборгов, перешедших ту грань, когда их проще воспринимать машинами, а не людьми.

60 – Киборг, имеющий в теле менее десяти процентов органики. Чаще всего это головной и спинной мозг, а также легкие. Хотя, бывают исключения.

61 – Виртуальный интеллект. Программа со способностью к самообучению, но в отличие от искусственного интеллекта, имеющая четкие программные и аппаратные ограничения развития.

62 – Электромагнитный импульс.

Глава 6. Заботы мясников

Потрудитесь объяснить, что значит «нежелательные эмоции»? Что вы имеете в виду? То, что я не могу похвалить своего бойца? Или, что она теперь не может обедать за моим столом? Может, мне держать ее в изоляции, периодически отпуская на «охоту»? Как дикари-людоеды Стаи своих боевых зверей? Идите к черту. Девчонка честно заслужила мое уважение, и я не собираюсь обращаться с ней, будто с долбанным цепным псом. Конец связи.

Из сообщения 14.7/28-258. Ст. Паладин Ваймс.

АРХИВ операции «ПЕСКИ»

В теплице было жарко. Очень жарко и влажно. Несмотря на то, что эта отгороженная от остальных секций, находящаяся немного ниже уровня земли часть покрытой запыленным пластиком охватывающей изрядную часть склона холма конструкции была оборудована какой-никакой, а вентиляцией, Веруке Шип иногда казалось, что она пытается дышать бьющей из прохудившегося котла струей перегретого пара. Но хуже всего была вонь. Всепроникающий сладковато-медный запах гниения и крови. С шипением втянув воздух в сморщившиеся и отекшие от избытка влаги легкие, женщина подошла к торчащему из покрытого кровью и нечистотами цементного пола рычагу, покрытому разводами ржавчины, придавив широкой ладонью стопор, резко дернула его на себя.

Теплица… Почему это место тоже называют теплицами… Только из-за того, что оно находится под одной крышей с гидропонической фермой?.. Ржавый желоб за ее спиной дрогнул, раздалось приглушенное хрюканье, визг и влажный неприятный звук, будто кто-то огромный и невидимый с размаху припечатал о бетонную плиту здоровенный мешок с мясом. Впрочем, по большому счету, так он и было…

Бросив короткий взгляд под ноги, Верука поморщилась. То ли свинья оказалась слишком старой и жирной, то ли удар слишком силен, но наполовину парализованные от неподвижного стояния в загоне, нелепо тощие по сравнению с заросшей толстым слоем сала, щедро обколотой гормонами роста туши, ножки не выдержали неожиданно свалившейся на них нагрузки. Свинья колыхала жирным телом, пыталась опереться на переломанные конечности с торчащими из них, прорвавшими кожу осколками костей, не в силах ни убежать, ни даже бороться. И визжала. Не обращая никакого внимания на издаваемые животным звуки, Верука, привычно оседлав тушу, крепко схватившись за отвислый, сморщенный пятак, и резко дернув голову животного вверх, полоснула по горлу вытянутым из-за пояса длинным ножом. Под ноги хлынула кровь. Визг сменился бульканьем. Сунув нож за пояс, Шип распрямилась, запустив руку в открывшуюся рану, что-то там нащупала и рывком перевернув все еще вяло шевелящее конечностями животное на спину, потащила свинью за собой. В туше было килограмм сто-сто двадцать, но Шип не особо об этом беспокоилась. Да и чего тебе переживать о таких вещах, если до двух метров ты не дотянула ровно одного сантиметра, ширине твоих плеч позавидует почти любой мужик, а твое тело больше напоминает обмотанный в несколько слоев витками толстой проволоки и сыромятными ремнями скелет. Крякнув от усилий, Верука схватила свинью за задние ноги, перевернув, дернула вверх, с мерзким хрустом насадив ее ляжку на покачивающийся на уровне глаз крюк, снова потянулась за ножом. Центнер. Ха. Однажды она на спор завязала узлом арматурный прут толщиной в сантиметр. Хорошим таким узлом, в петлю и палец не пролезет. Да уж. За силу спасибо папашке. Хотя, если подумать, наверное, больше деду, которого она никогда не знала. Это он прошел процедуру боевой генетической коррекции. А потом случились Черные дни, вектор [63] дал сбой и начал передаваться по наследству. Правда, в активной фазе почему-то только девочкам.

Свинья наконец-то затихла. Снова с шипением втянув в легкие порцию воздуха, Верука, в несколько умелых взмахов отрезав от тела голову и копыта, вскрыла брюхо животного и отделила съедобные потроха от условно съедобных, отправив первые в стоящую неподалеку бадью, а вторые – вместе с нечистотами пинком в проделанную в полу, ведущую к черной широкой дыре провала, переполненную кровью канавку. Потратив пару секунд на размышления, куда все-таки ведет яма в полу, и используются ли для подкормки растений скатывающиеся в резервуар потроха, дерьмо и кровь, Верука, полюбовавшись делом своих рук, резко дернула за цепь. Раздался скрежет, и вскрытая туша поползла наверх. Туда, где ее разделают окончательно. Консервный завод. Пока что небольшая фабрика по производству мясных консервов. Отличных, кстати, консервов. Верука это знала, потому как большую часть платы получала либо свежим мясом, либо этими самыми увесистыми жестяными банками. Ее это вполне устраивало. Мясо было вкуснее, зато консервы не надо было готовить, а банки можно было использовать в нехитром хозяйстве. Несколько раз вдохнув и выдохнув, Шип утерла покрытый испариной лоб. Пятьдесят седьмая. Чуть больше половины той цифры, что бригадир назвал ей с утра. Хорошо. Возможно, даже успеет домой пораньше. Было бы неплохо. А еще было бы неплохо затребовать с этого жирного борова небольшой аванс. Хотя бы пару монет. Купить канистру воды. Да и сыну чего-нибудь. При мысли о ждущем ее дома ребенке, откровенно пугающее, похожее на неумело сшитое из лоскутов кожи одеяло лицо Шип слегка расслабилось. Да. Именно так она и сделает. Канистру воды и пару тех замечательных вымоченных в сладком сиропе яблок. Пусть мальчишка порадуется. Кривые, иссеченные буграми и шрамами губы женщины, растянулись в улыбке. Бывший лоцман пустыни, разведчик, сталкер и сорвиголова, а сейчас – один из лучших забойщиков в городе, Верука Сей, по прозвищу Шип, любила свою работу. В конце концов, забивать свиней было намного лучше, чем то, что ей приходилось делать раньше.

****

– Как самочувствие, кисонька? – С улыбкой поглядев на неверяще сгибающую и разгибающую ногу, глуповато улыбающуюся Кити, Ллойс, довольно прищурившись, поправила упрямо съезжающий с плеча ремень карабина. – Прогуляемся за город или пойдем обратно?

– Дофтог Фед скафал, фто мне нуфно больфе ефть и дфифатьфя. – Прошепелявила девушка и, удивленно моргнув, полезла пальцами в рот. – Ефе дфа пфофефалифь – обрадовано сообщила она наемнице и, подпрыгнув на месте, заливисто рассмеялась. – И хофить софсем не фольно!

Снова подпрыгнув, Кити в два широких шага поравнялась с Элеум и заключила ее в объятья. – Фпафибо! Фпафибо!

На душе у девушки действительно пели птицы. Зэд всё-таки обманул. Было совсем не больно. После того, как данная ей Ллойс горькая красная капсула растворилась у нее во рту, стало… легко. Очень легко. Все опутывающие мозг сомнения и страхи ослабли, растворяясь в розовом тумане. Жуткое зрелище взрезаемой, мгновенно перекраиваемой и тут же сращиваемой встроенным в одну из лап огромного механического монстра лазером собственной плоти вызывало приступы смеха. А от вида Элеум, лежащей на соседней кушетке, слегка морщащейся при каждом прикосновении иглы к коже, хотелось петь. И похоже, она действительно пела. Кити не очень хорошо помнила, потому что несколько минут операции превратились в бессвязную мешанину цветов и красок, но, судя, по неожиданно выплывшему из цветного марева обеспокоенному лицу Ллойс, и пробившуюся через ватно-звенящую тишину просьбу Зэда немного посидеть на месте и помолчать, так оно и было. Но Кити, всё равно, пела.

К сожалению, накатившее всепоглощающей волной ощущение эйфории ушло так же быстро, как и наступило. Мир слегка потускнел. Будто вынырнувшие из детства запахи полевых цветов сменились тяжелым медяным духом крови и почему-то оружейной смазки. Зачем-то проколотая в десятке мест киборгом спина нестерпимо зудела и чесалась. Петь уже не хотелось. Но Кити, всё равно, было хорошо. Очень хорошо. Стоявшая последние дни удушающая жара стала казаться ничего не значащей мелочью. Разноголосая толчея улиц перестала раздражать и вызывать страх. А самое главное, рядом с ней была Ллойс. Как же здорово было сейчас её обнять. Как приятно слышать биение её сердца, буквально, поверхностью кожи ощущать пульс…

– Эй, кисонька, – осторожно отцепившись от повисшей у нее на шее девушки, Элеум вытащила заложенную за ухо сигарету и, по обыкновению, прикурив от проскользнувшей между пальцев искры, смерила Кити оценивающим взглядом.

– Ты чего, принцесса, заснула? – Лицо наемницы расплылось в широкой улыбке. – Соберись, девочка, – беззлобно расхохоталась она и, покровительственно хлопнув девушку по плечу, выпустила через нос здоровенное облако остро пахнущего ментолом и жженным пластиком дыма.

– Соберись, милая, скоро совсем отпустит. Еще пару часов, и всё. А потом – добро пожаловать в реальный мир. Черт, меня бы так с бодяжного винта пёрло… Ладно…

Вновь пыхнув сигаретой, продолжающая ухмыляться Элеум склонилась к уху во все глаза пялящейся куда-то в пространство глупо улыбающейся девушки. – Я тебя тоже люблю, милая. Только постарайся больше на меня не кидаться, во всяком случае, на людях, ладно? И личико прикрой. А то видела, как шериф, что за клиникой присматривает, на тебя пялился?

– Ой, – встряхнувшись, будто вылезший из воды пес, Кити, с удивлением посмотрев на свои руки, глупо хихикнула, поспешно замотав лицо шарфом, спустила со лба презентованные ей механиком круглые светоотражающие очки-консервы и повернулась к наемнице. – Тах луфе?

– Лучше, – кивнула Элеум и, глубоко затянувшись прочно прилипшей к нижней губе сигаретой, зашагала вниз по улице. – Не отставай, сладенькая.

Снова хихикнув, Кити провела кончиком языка по невероятно гладким и острым кончикам прорезающихся через плоть десен передних зубов и вприпрыжку поспешила следом за наемницей. Удивительно, но боли почти не было. Вскрытые лазерным ножом механического хирурга мышцы, переломанные и собранные обратно кости, перекроенные суставы напоминали о себе только еле чувствующимся подспудным зудом. Следы от разрезов и проколов уже побелели и исчезали буквально на глазах. Голова была удивительно легкой и слегка кружилась. Иногда накатывало нестерпимое, неохотно отпускающее желание застыть и смотреть на ласково помигивающее, становящееся то нестерпимо ярким, то тускло желтым, но невероятно в такие моменты притягательным солнце. Почти нестерпимо хотелось есть, но киборг-врач сказал, что в течение пары дней это будет совершенно нормальным явлением, после чего вручил девушке объемистую пластиковую бутыль с отвратительной на вкус мутно-коричневой бурдой, которую назвал питательно-витаминным коктейлем. Жижу надлежало пить по нескольку глотков каждые полчаса, но пару раз попробовавшая проглотить маслянистую, отвратительно сладкую, с привкусом протухшей соленой рыбы и почему-то керосина, липкую, как кисель, дрянь, Кити решила, что постарается делать это немного реже. Поравнявшись с наемницей, девушка привычным движением подхватила подругу под локоть.

– Ллойф… А… такой… Зэф… Он в кафдом большом горофе есфь?

– Нет, принцесса. – С довольной улыбкой покосившись на вприпрыжку скачущую рядом Кити, наемница, со снайперской меткостью выплюнув окурок в карман откинутого капюшона стеганого то ли плаща, то ли халата прожегшего её взглядом проходящего мимо громилы с татуировками Ордена чистых на затылке, потянулась за следующей сигаретой. – Встретить киборга медика – это… – охотница задумалась.

– Как-то у тебя там, в сказках был такой… – Ллойс прищелкнула пальцами. – Ну, волшебная лошадь с рогом на лбу… Ну, которая только с принцессами дружит…

– Ефинороф? – Полувопросительно поинтересовалась Кити.

– Точно, – кивнула Элеум. – Зэд, это чертов единорог. Даже не понимаю, что он делает в Бойне. Жил бы в Рино или Сити, я бы еще поняла.

С интересом поглядев на зарождающуюся, будто циклон, безобразную свару, центром которого был источающий клубы дыма здоровяк, наемница, довольно оскалившись, чуть ускорила шаг и свернула на параллельную улицу.

– Кроме Зэда я лично видела только двух. Один – в Сити. Обслуживает верхушку правящих домов и арену. Второй – в Рино. Еще слышала, что у Железячников, то есть у Железного Легиона парочка таких есть и, вроде как, у Ржавых был «конструктор», Еще говорят, клан Сильвер в Сити чуть ли не целый штат таких держит, но это слухи… За что купила, за то и продаю.

Миновав многоголосый перекресток, с установленным посредине помостом, по углам которого лениво топтались, вяло обмениваясь ударами два полуголых, крепких на вид мужика с обмотанными кожаными ремнями кулаками, путешественницы свернули на идущую к Главным воротам города улицу.

– А каф эфо? Робоф-врафь?.. – Рассеянно почесав шею, Кити вопросительно поглядела на сосредоточенно размышляющую о чем-то своем наемницу и громко вздохнула. – Ты фкафала, фто он фыл фелофеком.

– Хм, как бы тебе объяснить. – Приостановившись, Элеум повертела по сторонам головой и остановила взгляд на стоящем неподалеку лоточнике. – Сосиску будешь? Тебе бы поесть не мешало, да и у меня брюхо подводит. – Не дожидаясь ответа, наемница шагнула к торговцу и, бросив на уставленный бутылками с приправами жестяной поднос несколько мелких монеток, продемонстрировала лоточнику два оттопыренных пальца.

Продавец молча кивнул, скрипнул крышкой вмонтированного в передвижной киоск бака, привычным движением отшатнулся от ударившего в лицо клуба ароматного пара, после чего, вооружившись длинными, покрытыми потеками застывшего жира щипцами, достал из него пару исходящих жаром сосисок. Ловко завернув ароматное мясо в лепешки, киоскер сбрызнул полученное блюдо зелено-коричневым соусом из помятой пластиковой бутылки и протянул наемнице.

– Держи. – Отдав одну из сосисок Кити, Ллойс откусила от своей и зажмурилась от удовольствия. – Это вкусно, не бойся.

– Фпафибо… – Повертев угощение в руках, девушка, спустив конец шарфа на подбородок, несмело откусила небольшой кусочек. Лепешка оказалась свежей и мягкой, сосиска – горячей и жирной. А соус – острым. Очень острым. Было по-настоящему вкусно, и Кити, благодарно кивнув, расплылась в довольной улыбке.

– Зэд… – Быстро прикончив свою порцию, Элеум с громким чмоканьем облизала пальцы и вытерла ладонь о штанину. – До войны люди много чего умели. Как медшоты [64], например, действуют – ты уже поняла. На собственной шкуре. Но эти штуки еще цветочки. До Черных лет очень популярно было тело железками разными укреплять. И я не про простые протезы или наноколонии говорю. Хотя и про них тоже. В общем, было как – чем больше у тебя навороченных имплантатов и нанокультур, тем, значит, ты круче и привлекательней, потому что стоит это дорого. Это, как его… Э-э-э. – Вновь прищелкнув пальцами, наемница глубоко задумалась. – Признак статуса, во, – произнесла она, наконец. – Вот, как мое рубило.

Похлопав по потертой рукояти вибромеча, Элеум расплылась в улыбке.

– Кто не знает, не поймет, а кто в теме – сразу скумекает, что я крутая, раз могу себе такую штуку позволить… Так и раньше… Просто до войны люди себя больше для красоты улучшали, а сейчас… Да уж… – Улыбка на лице наемницы погасла. – Вообще имплантаты, по большому счету, дело хорошее. Кто-то от болячек с их помощью избавляется, кто-то в работе использует, но даже хорошим вещам надо меру знать. Как с бухлом, например. Пара стаканов – только на пользу, болеть меньше будешь, а если пару бутылок выпить – на утро башка болит… Так, о чем это я…

С тоской покосившись на скучающего продавца сосисок, Элеум покопалась в кармане. – Еще хочешь?

– Неф, фпафибо, – Кити покачала головой, откусив очередной кусочек оказавшегося немного непривычным, но неожиданно вкусным лакомства, – я ефе и полофины не фьела. Луфе лафкафи дальфе… Инфефефно…

Бросив извлеченную из кармана монетку торговцу, Элеум благодарно приняла протянутую хмурым лоточником еду и, откусив огромный кусок, заработала челюстями. – Да что рассказывать-то, – протянула она, спустя минуту. – Если я правильно поняла, прямо перед войной научились люди имплантаты для мозгов делать… Ну и, как водится, кое-кто с этим переборщил.

Поправив чуть сползшую на бок кобуру висящего на бедре револьвера, Ллойс покосилась на увлеченно жующую Кити.

– Тех, кто заменил себе больше пятидесяти процентов мозгов, или восьмидесяти остального тела, начали комбинированными звать или просто мехами. А потом война началась, и оказалось, что лучше, чем мех, медика не найдешь. Дел-то, загрузить в память все возможные наставления и пособия по медицине, да прикрутить к киберпротезам парочку лазерных скальпелей, чтоб резать и сшивать было сподручней. В сочетании с идеальной координацией, многозадачностью, отсутствием таких понятий, как рассеивание внимания или усталость… Самые крутые врачи на свете. В общем, сначала всех мирных мехов в армию призвали, а потом, как обычно, «добровольцев» искать начали. Даже стандарт тела разработали, если старики не брешут. – На секунду задумавшись, Элеум поскребла ногтями кожу затылка и, сплюнув под ноги комок коричневатой от острого соуса слюны, продолжила:

– Но Зэд круче… намного круче… Во всяком случае тот, который арены обслуживал, лап имел в половину меньше. И шил медленней… – Проглотив последний кусок сосиски, Элеум с прищуром посмотрела на девушку. – Но учти, что Зэд – говнюк.

– Фто? – Кити чуть не подавилась едой.

– Он мутный. – Пожав плечами, пояснила наемница. – Пытается показать, какой он принципиальный и правильный, но это не помешало ему взять у тебя и меня образцы крови. Он считал, что я не замечу, но я знаю, куда смотреть.

– А… – Девушка нахмурилась. – А зафем ему?

– Понятия не имею. – Развела руками Элеум. – Но мне, всё равно, не нравится, когда кто-то незаметно берет у меня кровь. И время выбрал гад самое подходящее – разбухать не будешь, пока он тебя штопает… Доела? Тогда пойдем, а то до заката не успеем.

– Лафно… – Проглотив последний кусочек угощения и в очередной раз проведя языком по практически уже достигшим нормального размера зубам, девушка по примеру наемницы облизала слегка испачканные соусом пальцы и со вздохом натянула на нижнюю часть лица шарф.

Пройдя несколько кварталов, путешественницы вышли к площади перед въездом в город. Здесь было посвободней, и, хотя, в воздухе стояла отвратительная вонь выхлопных газов от въезжающих в Бойню, тянувшихся, казалось, бесконечной вереницей разнокалиберных машин и грузовиков, Кити почему-то посчитала это хорошим знаком. Неожиданно девушку окатила очередная волна эйфории, захотелось смеяться и прыгать, а еще лучше покататься по такой притягательной, наверняка, мягкой и теплой, утрамбованной тысячами колес и ног земле, но взяв себя в руки, девушка всё же поборола этот, к счастью, прошедший так же быстро, как начался, порыв. Упрямо помотав головой, Кити вздохнула и попыталась сосредоточиться на спине идущей впереди наемницы.