Текст книги "Бойня (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 59 страниц)

– Подвинься, кисонька, – сверкнув в темноте острыми зубами, Элеум грузно опустилась на импровизированное ложе. Хм. – Ты что, без рубашки спать решила?

– Да. – Покраснела девушка.

– Замерзнешь, ведь, – хмыкнула наемница и, повернувшись к Кити спиной, мгновенно захрапела.

– Не замерзну, – вяло пробубнила девушка, обняв Элеум за талию и закрыла глаза. Спина Ллойс была горячей, как печка. В кабине пахло пылью и почему-то грейпфрутом. Девушка невольно улыбнулась. Ее пальцы до сих пор помнили сочную податливость, буквально, тающей во рту терпко-горькой мякоти. Съевшая одну из долек Ллойс долго морщилась и говорила, что фрукт не дозрел, но Кити показалось, что ничего вкуснее в жизни она не ела. Перенасыщенный событиями день завертелся у нее перед глазами, вжал голову в подушку, и девушка провалилась в сон, как в бездонное болото.

****

– Мутное дело, Мэл. – Вздохнул громила, огладив бугристый, лысый, как коленка череп, принялся теребить мочку уха. – В общем, эти девки в «Маринеру» пошли. И сидели там почти до полуночи. С Мраком что-то обсуждали…

– С Мраком? – Раздраженно сплюнув под ноги комок табачной жвачки, маршал с интересом посмотрел на топающего по правую руку от него громилу. – Интересно. – Вдохнув неожиданно свежий, наполненный чуть заметными нотками бензина, табака, резины, дорожной пыли и плохо приготовленного мяса воздух шериф усмехнулся. – И что, по-твоему, заставило Мрака выбраться из своей берлоги и назначить встречу в подобном месте?

– Не уверен. – Пожал могучими плечами громила. Я только краем глаза заглянул. В окошко. Заходить, сам понимаешь, не стал. Знаю только одно, через полчаса после того, как Мрак ушел, девки там погром устроили. Хеллу положили…

– Хеллу? – Удивленно вскинув брови, маршал с нескрываемым удивлением глянул на подчиненного. – В закрытом помещении? Вдвоем, имея только пистолет, раздолбанный обрез, да одно рубило? Да Хелла бы их по стенам размазала… Я помню, как она на арене рубилась… Не баба, а ходячий танк.

– Не вдвоем… – Покачал головой великан. – Одна. И не рубилом, а вилкой. В лоб. Одним ударом. Даже не напрягаясь.

– Черт, – покачал головой маршал.

– Ага… – Согласно кивнул здоровяк. – Он самый. Зэд тоже говорит – это неправильно. У Хэллы подкожные защитные хрящи, а кости крепче броневой стали. Её башку так чисто только из винтовки пробить можно. Да и то, в упор.

– Больше ничего не раскопал? – Вздохнул шериф.

– Обижаешь, босс. – Громила высморкался в ладонь и, утерев пальцы о штаны, осклабился в довольной улыбке. – Я пока эту дылду в клинику тащил, Шрайка немного потряс. Сам же знаешь – у рогача слух хороший. В общем, Мрак девок куда-то в пустошь отправляет. Вроде как, в район Трех сестер, где заброшенная база стоит. Они что-то привезти оттуда должны.

– К Трем сестрам, говоришь? – Подкрутив ус, маршал вытащил из кармана кисет и принялся размеренно набивать рот табаком. – Опасный рейд. Особенно в это время года. На Крыс нарваться, как два пальца.

– Ты самое интересное, босс, еще не слышал. – Прогудел великан. – Мрак свой «Блейд» на это дело даёт. А помимо девок туда едут Зеро, Эвенко и… Ставро.

– Ставро? – Чуть не подавившийся табаком Мэл с шипением втянул в себя воздух и, покачав головой, коротко хохотнул. – А Финк, всё-таки, голова…

– Объясни, босс… – Похожие на две мохнатые гусеницы брови гиганта сошлись к переносице.

– Ставро – долбанный псих, от которого одни неприятности. – Раздраженно рубанул воздух ладонью маршал. – И сам знаешь, не будь он пугалом Финка, висеть ему на воротах. Зеро – лучший боец, которого я когда-либо видел. И эта парочка друг друга на дух не переваривает. Девка тоже не так проста. И имеет на Зеро зуб. Но и со Ставро, наверняка, не подружится…

Лицо великана озарилось светом понимания.

– Хитро придумано, босс. Каждый будет хотеть перерезать другому глотку, но не решится, не зная, чью сторону примет третий…

– Примерно, – кивнул маршал. – Примерно. Меня больше волнует, что Финк и Мрак там забыли… И почему это так важно, что в рейд пошел Эвенко. Старый пердун еле ходит, а тут целый рейд. – Коротко оглядев пустынную улицу, Мэл разочарованно цокнул языком. – Что-то прохладно сегодня. Как думаешь, может, буря идет?

– Да рановато ещё… – Вновь нахмурился великан и, задрав голову, принялся обеспокоенно всматриваться в звездное небо.

****

Бросок. Падение. Блестящая, ярко-красная, чем-то отдаленно напоминающая брюшко ядовитого насекомого капсула сверкнула желатиновым боком, и приземлилась в ладонь. Бросок. Падение. Кити спала, как убитая. Дыхание девушки было чистым и ровным, худые плечи расслабились, а лишенное отпечатка дневных забот лицо вновь стало по-детски невинным. Неудивительно. Она и сама устала. Как собака устала. От драк, убийств, интриг. От постоянно преследующего ее, казалось, пропитавшего плоть до мозга костей запаха дерьма и крови. От собственного таланта на ровном месте вляпаться в дерьмо по уши. Грузовик. Кити. Море. Чертов чистый берег…

Она проехала на восток, пересекла этот гадский радиационный пояс, чудом прошла территории десятков мелких, жадных до чужого добра князьков и банд, чуть не попалась в лапы механистам из Аламо, запорола двигатель, лишилась потом долго и болезненно отрастающих пальцев на правой руке, заработала лучевую болезнь, а потом уперлась в чертовы скалы, фонящие так, что светятся в темноте. И вот теперь, проехав, если верить старым довоенным картам, половину драного континента, она вернулась к Сломанным холмам в надежде преодолеть солончаки. Место, откуда никто никогда не возвращался. А может, Болт прав? Может, она это просто придумала? Черт, да она даже не уверенна, что этот старик вообще был.

Большая часть её воспоминаний – это старая, разбитая игрушка. Чертова трубка с зеркалами и разноцветным стеклянным крошевом, складывающимся в новую картинку каждый раз, как только ее встряхнешь… Бросок, падение. С трудом оторвав взгляд от мерно сопящей в ухо прижимаемому к груди медвежонку Кити, наемница оскалила зубы в бешеной ухмылке. Стать лучше. Спокойная жизнь. Спокойная. Мать. Его. Жизнь. Честная работа. С трудом подавив рвущийся из горла истерический смех, Ллойс снова украдкой покосилась на девушку. Кити… Кэтрин Фелисити, мать его. Принцесса из забытого Богом хутора. Эта девчонка что-то с ней сделала. Что-то в ней сломала. Вскрыла запрятанный глубоко-глубоко в темную муть полустертых воспоминаний гнойник. Почему она её подобрала? Почему она стала для нее так важна? Кисонька… Маленькая наивная дурочка действительно так похожа на котенка, на только-только открывшего глазки комок шерсти, и принявший первое, что увидел, за мать. Кити… Почему ей нравится слушать ее байду про единорогов и принцесс? Почему рядом с ней она плывет и тает, как воск? Почему спокойно делится с девчонкой теми подробностями своего прошлого, которые не рассказывала даже…

Бросок. Падение. Жалеть и бояться глупо. Что сделано, то сделано. А еще более глупо врать самой себе. Люди не меняются. Меняются обстоятельства. Но сейчас ей лучше собраться. Стать той, кем она была. Иначе им не выжить. Бросок… Легкое движение головы и падение капсулы заканчивается между зубов Ллойс. От дела, которое ей «предложил» Финк, просто воняло подставой. Идти почти в самое сердце Сломанных холмов в разгар осени, когда одуревшие после сухого сезона боевики многочисленных семеек и кланов заключают шаткие союзы, сбиваются в банды и начинают делить территории? Когда изгои и негодяи всех мастей отправляются в погоню за спешащими на осенние ярмарки караванщиками? Это само по себе глупость. Но с ней отправляются еще двое. Зеро, бывший альфа-прайм Сити. Умелый, опасный и очень, очень сильный. Будь он на месте Клавикуса, неизвестно как бы все ещё повернулось. И некий Ставро. Судя по многозначительной ухмылке Мрака, тоже далеко не простой персонаж. А еще Эвенко. Как поняла Элеум, лучший техник города. Сложив губы трубочкой, Ллойс, задрав голову, выплюнула чуть скрипнувшую на зубах капсулу, и снова поймав ее губами, принялась катать на языке. «Разведать что к чему». И «забрать одну штуку». Значит, старую базу Легионеров уже кто-то облюбовал. Логично. Как говорится – свято место пусто не бывает. А вот что там может быть? И почему Финк хочет разгрести дерьмо чужими руками? Ее руками? К черту. Ловко спрыгнув с капота, Ллойс подтянула завязанный на поясе шарф и сжала челюсти. Желатин хрустнул, и на язык наемницы пролилась порция жидкого ледяного огня. Ллойс усмехнулась. Стать лучше. Как же…

****

Миновав квартал, Шип вышла к перекрестку рыночной площади. Было довольно безлюдно, шерифы успели закончить работу над укреплением постов, и теперь посреди развилки красовалась обложенная мешками с песком небольшая, установленная на массивную треногу пушка.

– Безотказная 2А42, – фыркнула, остановившись у бруствера, Верука, и брезгливо поморщившись, лениво пнула его ногой. – Идиоты, лучше бы на башню её поставили. Толку-то здесь от этой дуры.

– Тебя не спросили… – Раздался голос из-за баррикады. В венчающий заграждение мешок с песком вцепилась бледная, покрытая разводами грязи рука.

– Фу-у… Т-тебе рожу, что… наджа-аком драли? – Пьяно икнув, молодой мужчина с нашивкой шерифа, покачнувшись, ухватился одной рукой за ствол пушки, а другой – за расползающиеся мешки, и попытался плюнуть в сторону женщины, но лишь обслюнявил себе подбородок. – А-атвали отсюда, стахо-людина… Пока в кутузку не отвел…

– Да я, в принципе, не против. – Улыбнулась Сей. – Можешь и отвести.

– А? – Брови молодого человека сошлись к переносице. – Чё? А… зачем?..

– Ну… Потому что мне надо? – Предположила женщина.

– Да? – Еще больше нахмурился страж порядка.

– Ага… – Улыбнулась Сей.

– Ты странная, – заключил шериф после минутного раздумья. – А что ты здесь делаешь, а? – Осведомился он с подозрением, приложив ладонь к расплывшемуся на половину лица синяку, и застонал. – Су-ука. Это мне мутантка двинула. – С жалостливым видом сообщил он Веруке и опять качнулся назад. – А ты не мутантка, случаем?

– Нет… – Покачала головой Сей. – Так что, пойдем в тюрьму?

– А по мне, так мутантка. – Отпустив пушку, мужчина, наклонив голову, словно атакующий бык, сделал несколько неверных шагов сначала влево, потом вправо, неловко взмахнул руками, но всё же умудрился, устоял на ногах. – Точно, – заявил он с присущей только смертельно пьяным уверенностью. – Тебя, сучка мутская, в город шпионить прислали. Ты тут, чтобы диверс… двиресв… пакости нам всякие устраивать. Но, это, не на того напала… Счас я тебя… При попытке к бегству… – Перехватив ремень автомата, мужчина принялся бестолково крутиться на месте в попытках достать оружие.

– В дрова, – тяжело вздохнула Шип. Неуловимым движением перемахнув через бруствер, Верука Сей шагнула вперед и схватила парня за грудки. – Сука мутантская, значит… – елейным голосом поинтересовалась она и, неожиданно размахнувшись, впечатала лоб в переносицу шерифа. Мужчина булькнул и осел в пыль.

– Идиот. – Сей зло сплюнула и, утирая кровь со лба, устало покачала головой. – Эти шерифы… Ничем не лучше банды вышедших на тракт репоедов. Идиоты. Сколько не вставляй овце волчьи зубы, она всё равно, остается овцой. Пить на посту… Да еще в одиночку… Ну, какой кретин этого придурка одного мог оставить?

Повернувшись в сторону медленно собирающейся вокруг толпы, Сей подняла с земли полупустую бутылку с мутно-белой жидкостью и, присев на мешок с песком, сделала длинный глоток из горлышка.

– Позовите кого-то что-ли. – Буркнула она недовольно. – Скажите, что я сдаюсь.

****

Проснулась Кити резко, рывком, не поняв поначалу, что её разбудило. Девушка моргнула, протерев глаза, оглянулась по сторонам. Ллойс в кабине не было. На покрытой плохо оттертой ржавчиной полуоткрытой дверце грузовика танцевали неясные тени. Осторожно подтянув ноги, Кити подтянула поближе чуть не упавшего на пол медвежонка, села и, выглянув наружу через узкое зарешеченное окошко, с трудом подавила испуганный вздох. Посреди ангара двигалась Элеум. Тусклый свет дежурной лампы отражался от покрытой тонкой пленкой пота кожи. Блестя на сложных пересекающихся узорах татуировок, вспыхивал на рассекающих воздух острых ногтях и костяшках пальцах. Одетая лишь в низко спущенные штаны, босая и полуголая наемница кружилась, подпрыгивала и приседала, будто сражаясь с невидимым противником. Это напоминало какой-то танец. Сложный, красивый, завораживающий, но в то же время, невыразимо страшный.

Ллойс двигалась быстро. Намного быстрее, чем во время боя на арене. Так быстро, что Кити с трудом понимала, что она делает. Раны на боку Элеум уже почти затянулись, на кончиках пальцев, на костяшках кулаков, локтях и коленях то и дело вспыхивало пламя. Открыв рот, Кити заворожено смотрела, как наемница раз за разом раскидывает, толкает, подсекает и швыряет своих невидимых противников на землю. Как ломает им конечности и ребра, сворачивает шеи, выбивает суставы… Как уворачивается от призрачных ударов и жестко бьет в ответ. Неожиданно Ллойс остановилась и, развернув голову, уставилась в сторону грузовика. Чуть не вскрикнув от испуга, девушка, отшатнувшись от окна, прикусила ладонь.

Наемница не могла ее видеть. Слишком узко было окошко, слишком толсто в попытках скрыться от дневной жары затянутое полупрозрачной пластиковой пленкой стекло, слишком темно было в кабине, но на секунду Кити показалось, что наемница смотрит прямо ей в лицо. Но девушку испугало совеем не это. Ещё пару часов назад зеленые, меняющие оттенки в зависимости от настроения хозяйки глаза Ллойс, сейчас больше напоминали две плошки раскаленного золота. В бушующих всеми оттенками желтого и красного зрачках плескалась с трудом сдерживаемая ярость. И невыразимая тоска загнанного в угол зверя.

Притаившийся между стоящими в дальнем углу ангара ящиками Пиклс чуть заметно вздрогнул. Ну и глазища. Как глянет, сразу ноги, как вата. Такое ощущение, что она его видит. Прямо в душу смотрит… тварь. Но на самом деле это не так. Нельзя его увидеть. Никак нельзя. А хорошая это придумка – камеру к палке прикрутить. Повезло ему всё-таки, что часть оборудования с костюма снимается. Взял, снял костюмчик, поставил на видном месте – типа, спать пошел, а сам камеру из укрытия выставил, планшет на коленки сложил и смотришь. Пиклс с трудом подавил смешок. Ух-ты. Как крутится… Никогда б не поверил, что так изогнуться можно. Ну да. Стайники, они крутые. Людей жрут. Оттого, наверное, и сила у них такая. А эта татуированная, конечно, красивая. Так вроде, посмотришь, дылда дылдой. Рожа кислая, глазищи, как плошки. А сейчас глядишь и понимаешь – красивая. Пиклс улыбнулся. Хорошая запись. Интересно, сколько Айоро за нее даст? Когда он ему видео из кабака принес, про то, как Зеро развлекается, крашенный ему целую двадцатку серебром отсыпал. А ведь, у него еще и запись, как безносая переодевается, есть. И как эти двое в цистерне моются. Мальчишка в предвкушении засопел. Полтиник, не меньше. Точно. Ему как раз полтинника не хватает, чтобы книжку купить. Добрая книга большая редкость. Батюшка, что на площади каждый день проповедует, обещал отдать её за восемьдесят монет. Сорок у него уже есть, и, если продать запись… Мамка обрадуется. Раньше у них дома была Добрая книга, давно, когда они в Холмах жили. Но когда они бежали, она потерялась. А это неправильно. Плохо, когда дом без Доброй книги. Мамка говорила – в ней про всё написано. Про людей. Про мутов. Про то, что с миром сталось… Сам он не помнит, слишком маленький ещё был, читать не умел. Но чего мамка врать будет? Коротко глянув на тусклый исцарапанный экран планшета, Пиклс облизал губы. А классные всё-таки у татуированной сиськи, даже круче, чем у той девки, что с Зеро трахалась…

ПРИМЕЧАНИЯ

85 – Покаянная молитва.

86 – Ллойс ошибается, при подобных травмах потеря сознания вызывается не болевыми ощущениями, а связано это с тем, что нарушение целостности черепных костей часто приводит к сдавливанию или повреждению мозга и сосудов и почти всегда сопровождается серьезным сотрясением мозга.

87 – Просторечное обозначениe механика, специализирующегося на починке электроники.

Глава 13. Дым и зеркала

Получил ваше сообщение. Что значит: полевые испытания окончены? Я не отдам ее пока вы не пришлете мне чертову технику. И хватит пытаться меня строить, будто я сопливый новобранец! Я – старший паладин, мать вашу! У меня тут в личном подчинении сорок искателей, два десятка скрипторов и почти четыре сотни рядовых бойцов. Хватит того, что совет отправил меня на войну в эту козлиную задницу! Думаете, я не понимаю, что это – гребаная ссылка? Так вот, недоумки, повторяю вам еще раз! Хотите получить девчонку обратно? Хорошо! Она ваша – после того как я получу пять легких танков, три взвода новобранцев и минимум один кулак паладинов. А еще мне нужны боеприпасы для тяжелых пулеметов и снайперских винтовок и хотя бы парочку разведывательных дронов. И не забудьте про нормальный, вашу мать, спутниковый передатчик! Мне надоело выстукивать эту сраную морзянку каждый раз, как здесь портится погода. Отбой!

Из сообщения 14.7/29-212 Ст. Паладин Наммер.

Архив операции «Пески»

Кити разбудил запах. Насыщенный, тяжелый, какой-то невыразимо домашний он проник в кабину грузовика и заставил ее чуть ли не захлебнуться слюной. Пахло хлебом. Настоящим свежевыпеченным, черным дрожжевым хлебом. Запах которого девушка не чувствовала с детства. Открыв глаза, Кити оглянулась по сторонам, и опять не обнаружив наемницы, со вздохом принялась натягивать на себя штаны. Судя по всему, было ещё очень рано. Первые лучи встающего над горизонтом солнца только коснулись открытых ворот эллинга, но, похоже, она опять проспала. Справившись с пуговицами рубашки, Кити, споро застегнув пояс, повесила на него нож и пристроила на животе подаренный ей Элеум обрез. Немного поколебавшись, погладила по голове и посадила на переднее сиденье плюшевого мишку.

– Тут посиди пока, ладно? – Чуть слышно пробормотала она и, несколько раз энергично проведя ладонями по лицу, выпрыгнула из кабины.

– Ох, – поморщилась она от прострелившей пятки боли и покачала головой. – И как Ллойс постоянно прыгает… Она, ведь, больше и тяжелее.

Словно почувствовавшая что-то вольготно расположившаяся за столом в окружении полудюжины разнокалиберных напильников и точильных камней наемница повернула голову и, улыбнувшись, призывно махнула рукой.

– Доброе утро, кисонька. – Зажмурившись, словно объевшийся сметаны кот, Элеум провела точильным камнем по лезвию небольшого, не длиннее ладони, судя по характерной форме – сделанного из гаечного ключа ножа с обмотанной черной изоляционной лентой рукоятью, придирчиво осмотрела лезвие, и перехватив за острие, протянула его Кити.

– На, владей. В сапоге спрячешь, а то с одни тесаком даже неприлично как-то. – Сказала она и потрепала свободной рукой девушку по волосам. – Я потом косу тебе заплету, а то ходишь, как растрёпыш… Настоящая, пустынная крыска-воительница…

– Я не крыс… Ой! – Чуть не уронив заточку, Кити принялась сосать порезанный палец. – Острый.

– Конечно, острый. – Насмешливо хмыкнула Элеум. – Бумажку какую-нибудь найди, чтобы обернуть, и за голенище сунь – тогда не порежешься. Или ножны подходящие подбери. В грузовике их полно. В правом рундуке посмотри. В среднем отсеке, по-моему, под микросхемами лежат. Или в правом…

Кити невольно улыбнулась. Огромный клубок всяческих перепутанных ремешков, портупей, кобур, подсумков и ножен действительно занимал основную часть большого рундука, соседствуя с, как минимум, пятью десятками ножей, ножичков, мечей, тесаков, копий, топоров и прочих орудий «конструктивного диалога» самых невообразимых форм и размеров, выточенных наемницей из разнообразного подобранного в пути железного лома. Кити не понимала, зачем Элеум столько оружия. Ну не может же человек на себе носить столько ножей? Несколько раз она попыталась задать наемнице вопрос, но Ллойс лишь пожимала плечами, и уже на следующем привале подобрав на обочине какую-нибудь гнутую ржавую железку, проверяла, насколько она радиоактивна, после чего принималась обтачивать ее куском абразивного камня, превращая в очередное орудие убийства.

– Ты рано… – Снова облизав палец, Кити внимательно осмотрела порез и вздохнула. – Обычно тебя не добудишься.

– Не спалось. – Немного смутилась наемница и повернулась к раздраженно гремящей посудой в кухонном углу Магде. – Слушай, дорогая, а завтрак скоро будет?

– Если невтерпеж, можете завтракать там, где ужинали, – недовольно буркнула повариха и продолжила перебирать выстроенные на полке ровными рядами жестяные банки. – Растолкала ни свет, ни заря, а теперь ещё и завтрак им готовь…

– О, уже проснулись, что ли? – Появившийся из-за стеллажа Болт, зевнув так, что Кити на секунду показалось, что еще чуть-чуть, и голова карлика развалится на две половинки, почесал прикрытый куцей майкой поросший густым курчавым волосом живот, с громким кряхтением залез на скамью и принялся болтать ногам в воздухе.

– Господин Максимус, вы перец не брали? – Повернувшись к коротышке, Магда уперла руки в бока. – Я яичницу пожарить хотела, а перца нет.

– А на кой хре… В смысле, зачем он мне, – поправился Болт. – Я даже не знал, что у меня перец есть…

Окинув подозрительным взглядом разложенные перед наемницей инструменты, коротышка нахмурился. – И много ты ключей испортила? Тебя что, не учили, что чужое брать – нехорошо?

– Да ничего я не испортила, – демонстративно выпятив челюсть, Ллойс вытащила откуда-то из-за пазухи длинную, обточенную в трехгранник стальную спицу с пластиковой, обмотанной по краям уже знакомой Кити изолентой рукоятью и продемонстрировала клинок механику. – Смотри, какое пыряло получилось. У тебя тут несколько отверток валялось. И пара ключиков ржавых. Ты не бойся, я самые маленькие взяла….

– Да где же… Вчера, ведь, сюда ставила. – Пробормотала Магда, снова загремев передвигаемыми с места на место кастрюлями.

– Мать его… – Устало пробормотал Болт и, утвердив руки на стол, обхватил голову руками. – Маленькие она взяла… Ну, что ты за человек такой, Дохлая? Это же инструмент. Из довоенных наборов. Я им работаю, понимаешь? Работаю. В том числе и твой грузовик чиню… Ты хоть знаешь, сколько эти отвертки и ключики стоят?.. Или ты думаешь, что здесь легко найти инструментальную сталь?

– Отвали, Мотыль, и так башка с недосыпу трещит, – небрежно завернув напильники и точила в расстеленную на столе ткань, Элеум с оскорбленным видом подвинула неопрятный сверток под нос Болту и, откинувшись на спинку стула, потянулась за сигаретой. – На, подавись, жадина.

– Если не спится, лучше бы гараж тогда подмела или Майло подменила. Парень третьи сутки толком не спит. – Буркнул коротышка и, убрав узел под ноги, громко засопел, вдыхая аромат выпечки. На лице карлика медленно расцвела мечтательная улыбка.

– Ма-ам? А завтрак скоро? – Вышедший из-за стеллажей Пиклс, словно на стенку наткнувшись на хмурый, не предвещающий малолетнему шпиону ничего хорошего взгляд Ллойс, на секунду сбился с шага, слегка побледнел и, поскребя обломанными ногтями шею, забрался на скамью.

На бледном лице подростка, несмотря на утреннюю прохладу, поблескивали капли пота.

– Еще один оглоед… – Поджала губы кухарка. – Потерпи. Клянчить еду невежливо. Почти так же, как курить там, где едят.

– А вот сейчас, ты прям в точку, сладенькая. – С серьезным видом кивнула наемница, и щелкнув пальцами, выпустила изо рта огромный клуб дыма, остро пахнущего ментолом и жженым пластиком.

– Пиклс, а ты чего такой бледный? – Вяло поинтересовался Болт, внимательно следя за тем, как Магда выливает на раскаленную сковородку содержимое здоровенного, почти с кулак взрослого мужчины, покрытого подозрительными буро-зелеными пятнами, яйца. – Не выспался?

– Климатизатор в костюме, похоже, сдох. – Уныло сообщил подросток. – Еще утро, а уже так жарко, что аж кожа горит. И яйца чешутся….

– Фу-у… Вот прямо фу, – брезгливо скривила лицо Элеум. – Пацан, за языком-то следи. Мы же сейчас завтракать будем…

– К вечеру посмотрю. – Пожал плечами механик. – Поглядим, что можно сделать. А нормальной одежды у тебя нет?

– А смысл? Вы же меня опять пошлете бочки с водой катать… – Со страдальческим видом протянул мальчишка, и принялся ожесточенно скрести шею. – Дядь Мотыль, может, сейчас посмотришь, сил нет…

Кити вздохнула, и осторожно отложив острую, как бритва заточку на край стола, покосилась на наемницу. На лице с сосредоточенным видом пускающей дымные кольца Элеум не дрогнул ни один мускул.

– А где Майло? – Поинтересовался, оглядевшись по сторонам Болт.

– На крыше, – пожала плечами Магда. – Он сказал, что позавтракает позднее. Я дала ему немного лепешек и меда. Предлагала вяленого мяса, но он отказался. Очень воспитанный молодой человек.

– Этот воспитанный хмырь только один тип мяса ест. – Буркнула Элеум и, стряхнув пепел в стоящую на краю стола жестяную банку, принялась внимательно разглядывать кончик тлеющей сигареты. – Другие ему религия запрещает.

– Какое? – Нахмурилась повариха, выставляя на стол скворчащую сковородку с огромной, одуряюще пахнущей поджаренным салом и свежей зеленью яичницей. – И какая у него вера? Может, Пиклс на рынок сходит и купит?

Накладывающий себе на тарелку порцию поджаристого белка механик кашлянул, вздрогнул и чуть не уронил сковороду.

– Не стоит, – слегка побледнев, прохрипел он. – И про веру тоже… не стоит.

– Ну, почему? Пиклс, всё равно, сейчас на базар пойдет. Надо соли купить, побольше. Овощей разных, молока. Заодно и мясо возьмет. Какое нужно? Баранина, свинина, козлятина?

– Сладкое, сладенькая. Сладкое и красное. Такого у вас на рынке нет. На виду, во всяком случае. – Рассмеялась, пододвигая к Кити исходящую ароматным паром тарелку наемница и, громко клацнув зубами, кивнула в сторону побледневшего подростка. – Сынуля тебе, небось, уже про мои вкусы рассказывал? Так вот, мы с Майло в этом похожи, только я не такая привереда… любое мясо ем. Кстати, яичница не досолена.

Поджав губы, повариха с громким стуком поставила перед наемницей большую, треснувшую по одному боку, мутную от царапин и старости стеклянную солонку.

– Ага. – Довольно кивнула Ллойс и, затушив окурок в пепельнице, даже не притронувшись к соли, принялась уплетать за обе щеки. – А мед ещё есть? И лепешки?

– Кончились, – буркнула Магда и отвернулась. – Хлеб есть. Но он ещё не дошел. Горячий. Через полчаса остынет.

– Хлеб. – Мечтательно закатила глаза Элеум. – Ты, прям, кудесница, Магда. Была бы ты мужиком, замуж бы за тебя вышла. И сына тебе родила. Не такого, конечно, зассанца, как этот, но тоже неплохого…

– Булка маленькая, потому больше, чем на кусок не надейся, – фыркнула повариха. – И вообще, женщинам хлеб есть вредно, от него бока растут.

– А я не женщина, я – мутант, – рассмеялась наемница. – Как и кисонька. И, надеюсь, отсутствие меда на Кити не распространяется?

– Я же сказала, кончился, – раздраженно пожевала губами кухарка.

– Ладно, ладно, – обезоруживающе улыбнулась Ллойс. – Будем считать, я ту банку, что у тебя рядом с жестянкой для муки стоит, не заметила. А вот, что ты ребенка обидела, я запомню… Кстати, о детях. – Запустив руку в подсумок, Элеум извлекала из него пригоршню разнокалиберных серебряных обрезков и подвинула к Пиклсу. – Если на рынок пойдешь – патронов купишь. Вот таких, – вытащив из кобуры пистолет, Ллойс вытащила магазин и, резко выщелкнув патрон, отправила его в середину серебряной россыпи. – Да ты сюда на маркировку смотри. Возьмешь именно такие, понял? – Ллойс, смерив скептическим взглядом с несчастным видом скребущего шею малолетнего шпиона, глубоко вздохнула и снова полезла в поясную сумку. – Вот. – К горке серебра добавился тонкий и короткий ярко-желтый пластиковый цилиндр. – Когда будешь расплачиваться, эту штуку как бы невзначай засвети. Выронишь там или еще что-нибудь придумаешь. Следи за реакцией. И не потеряй, вернешь потом – фиговина дорогая.

– Дорогая? А с чего это я тогда шею подставлять должен? – Насупился подросток. – Ограбят ведь, как пить дать, ограбят.

– С того, что я сказала, сладенький. – На лице Элеум не дрогнул ни один мускул. – И с того, что я еще не решила, что с тобой, диверсантом малолетним, делать. Если что, сбежишь. Опыт у тебя уже есть. Только не обоссысь со страху. А то у тебя климатизатор сдох, так что, в штанах хлюпать до конца дня будешь.

– Ну, что я тебе сделал, а? – Тяжело вздохнул мальчишка.

– Да ничего, – безразлично пожала плечами наемница и с заговорщическим видом подмигнула уныло ковыряющемуся в своей порции Болту. – Просто, не нравишься ты мне. А еще я не люблю, когда за мной шпионят. В следующий раз замечу – в ухо дам.

Побледневший, как мел, подросток громко сглотнул слюну и уткнулся взглядом в стол.

– Запись, – потянула ладонь наемница.

– Я не… – Замотал головой Пиклс.

– Чип. – Глаза Элеум слегка прищурились, в глубине зеленого моря заплясали желтые искорки. – Или я тебя прямо здесь вместо меда на хлеб намажу.

– Я… – Громко вздохнув, подросток засунул руку в расположенный на животе карман, достал из него небольшой планшет и протянул его наемнице. – Может… я просто удалю?..

– Чип. – В голосе Элеум послышалась сталь.

Вздрогнув, будто его ударили, мальчишка, со вздохом развернув планшет, подцепил ногтем выглядывающий из его бокового гнезда кусочек пластика и протянул его Элеум.

Наемница, кивнув, сжала кулак, раздался хруст и треск, между пальцев Элеум пробились струйки сизого, пахнущего горелым пластиком дыма.

– Это, чтобы у нас потом соблазна не было, милый. – Пояснила наемница, стряхивая с ладони пепел. – У тебя – подглядывать, а у меня – проверить, насколько ты мягонький и вкусненький.

Пиклс тяжело вздохнул.

– Нужна ты мне, – буркнул он чуть слышно. – Вымя, как у коровы…

Аккуратно утвердив на столе поднос с пышущим жаром караваем, Магда с громким стуком поставила перед наемницей покрытую липкими потеками баночку и, неожиданно развернувшись к подростку, отвесила малолетнему шпиону увесистый подзатыльник.

– Засранец! Весь в папашу, прости, Господи! Он тоже ни одной юбки не пропускал! Мал ещё на женщин глядеть! А вы, барышня, либо жилет свой застегните, либо молочные железы свои хотя бы бинтом обмотайте, всё ведь, наружу торчит…

– Ой! – Потер ушибленное место мальчишка. – За что, мам?

– Узнаю, что ещё за кем-нибудь подсматриваешь, так по заднице надаю, сидеть не сможешь! – Многообещающе погрозив сухоньким кулачком сыну, Магда повернулась к наемнице. – Хлеб. Мед. Угощайтесь. – Неприязненно процедила она и отвернулась.