Текст книги "Бойня (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 59 страниц)

Глава 12. Честная работа

Пополнения… Откуда вы берете таких отборных дебилов? Потери в первый же день. Не боевые. Один из этих идиотов решил подкараулить Нежить в душевой. Черт. Даже не понимаю, что ему в ней так понравилось – на базе полно одиноких баб… Упокой Господь его гнилую душонку. То, что она с ним сделала… Я хотел было посадить ее в карцер, но, попытка изнасилования сослуживца, всё равно, карается смертью… Какая разница, как он подох? Во всяком случае, я уверен, что это было быстро. Хотя зрелище неаппетитное. Раздавила ему голову, как орех. Просто взяла и размазала о стену. Я отправил ее в патруль, пока все не успокоится. Скажу, пожалуй, нашему медику, чтобы подобрал и проверил все вытекшие из парня мозги. Просто так, на всякий случай. Отбой.

Из сообщения 14.7/29-201. Ст. Паладин Ваймс.

Архив операции «Пески»

Утерев тыльной стороной ладони вновь начавший кровоточить рот, Саймон Хротгар окунул дрожащие руки в чан с водой. Гребаные мутанты. Гребаный город. Гребаная жизнь. Плеснув в лицо пару пригоршней остро пахнущей ржавчиной, тепловатой влаги, проповедник, отряхнув руки, испустил тяжелый вздох, стащил через голову пропыленную рясу и, обессилено рухнув на кровать, уставился в потолок. Он запомнил эту суку. Размалеванную так, что проб негде ставить, проклятую Богом стерву, швырнувшую в него камень. Хорошо запомнил. Проведя языком по осколкам передних зубов, священник недовольно скривился. А меткая, всё же, уродина и быстрая. Но ничего. Светлая книга учит терпеть, и он будет терпеливым. А когда всё закончится, и Бойня обретет Свет, он лично привяжет эту мутантскую гадину к своему фургону и протащит ее вокруг города. А то, что останется, бросит в яму с негашеной известью. Да. Разошедшиеся в предвкушающей усмешке разбитые губы снова закровили, но Саймон не обратил на это внимание. Яма с известью. Ведь, именно так мутанты в своих поселках расправляются с братьями Чистоты. Вот пусть и испытает это на собственной шкуре. Пустоши всегда уважали силу. И жестокость. Вот он и покажет этим тварям, что такое настоящий…

Дверь каморки чуть слышно скрипнула.

– Именем Его. – Покрутив головой из стороны в сторону, вошедший отряхнул от пыли когда-то ярко-желтый, а теперь, скорее, грязно-серый, изорванный до состояния лохмотьев плащ и с улыбкой оглядел испуганно вскочившего проповедника. – Хорошая проповедь, брат. Возможно, излишне пылкая, но хорошая.

– Мы знакомы? – Мысленно коря себя за то, что даже не позаботился прикрыть дверь на засов, Саймон, покосившись в сторону висящей на спинке кровати кобуры со старым, видавшим виды револьвером, выдавил из себя слегка натянутую улыбку.

– Тебе что-то надо, сын мой? Ты пришел за исповедью? Или у тебя есть вопросы?

– Я давно получил свою исповедь, – покачал головой мужчина и, закатав рукав плаща, продемонстрировал проповеднику покрытое множеством застарелых шрамов предплечье.

Глаза проповедника расширились от изумления.

– Отче… – Враз позабывший обо всем проповедник рухнул на колени. – Прости, отче… Я слепец… и грешник… Прости…

– Всё в Его власти. – Еще шире улыбнулся мужчина. – Можешь звать меня брат Берг.

– Да, отче… То есть, брат Берг, – тут же поправился Хротгар и со смесью мольбы и неподдельного восхищения уставился на вошедшего. – Господь нас услышал. Ты здесь, а значит, жатва близка. Грешники заплатят…

– Все в Его власти. – Повторил Берг и, оглядев утлое жилище священника, одобрительно кивнул. – Скромность. – Взгляд монаха скользнул с узкой, лишенной даже намека на перину или матрас, кровати в сторону лежащего у подножья установленного в углу деревянного креста молитвенного коврика.

– Рвение. – Шагнув вперед, монах задумчиво коснулся кожаных ремней висящей на спинке кровати кожаной кобуры. – Сила. – Заключил он. – Ты хорошо блюдешь обеты.

– Я… – Продолжающий стоять на коленях Саймон опустил плечи. – Я… Прости, брат Берг. Я был недостаточно ревностен…

– Именем Его. Это неважно. – Покачал головой монах. – Уже неважно.

– Но… – Глаза проповедника наполнились страхом. – Я, ведь…

Договорить Саймон не успел. Узкий, длинный нож с хрустом пробив скуловую кость, выбил по пути несколько зубов и, прорвав кожу, вышел с другой стороны.

– Славой Его. – Не обращающий ровно никакого внимания на бьющееся в предсмертной агонии тело, Берг, скорбно покачав головой, шагнул к кресту и, опустившись на колени, молитвенно сложил на груди руки.

– Давший Свет, отделивший Его от тьмы. Давшего солнце и звезды. Злачные пажити и тихие воды. Соль земли, о, огонь отмщения. Отделяющий агнцев. Именем Твоим, сделай плоть мою тверже стали, сделай разум мой острее меча, сделай сердце мое камнем. Дай мне силы нести Твое Слово, Твою Славу и Твою волю. Отжени от меня всякую жалость, ибо пути Твои неисповедимы…

Слова молитвы мерно падали с губ мужчины и растекались по комнате. Улыбка на губах Берга погасла.

Как всегда во время селихи [85], к нему пришли знания. И боль…

****

– Значит, просто посмотреть… – С подозрением прищурившись, Элеум, недоверчиво фыркнув, плеснула себе в стакан очередную порцию водки и, шумно выдохнув, отправила себе в рот. – Значит, меня, альфа-прайма Сити, выкинули на арену к этому чертовому слизняку-переростку, только чтобы проверить, смогу ли я пойти в какую-то торчащую посреди степи пердь, чтобы просто разведать, что там творится и забрать одну штуку? И что это за штука, позволь спросить?

– Выдвигаетесь завтра утром. – Проигнорировав возмущение наемницы, Мрак постучал кончиком ногтя по расстеленной среди грязных тарелок и полупустых стаканов донельзя истрепанной, густо испещренной сделанными от руки пометками довоенной карте, подцепив торчащую из нагрудного кармана сигару, захрустел сделанной из пулеметного патрона зажигалкой.

– Сначала на северо-восток. Около трехсот километров. Обойдете пути кочевий и проедите через холмы. Дальше повернете на юг, пока не выедете к…

– Трем сестрам. – Закончила за Оператора Элеум.

– Ты там была? – Слегка нахмурился бородач, выпуская через нос струйку тяжелого, неприятно отдающего плесенью дыма.

– Я много где была, – пожала плечами наемница.

– Это хорошо, – после недолгого раздумья заключил Мрак. – Значит, будем считать, что мы сэкономили кучу времени на разъяснения. Во всяком случае, если ты там бывала, знаешь, что делать, если встретишься с местными. На юго-западе от долины есть заброшенная база Легионеров. Покрутитесь, посмотрите, что там творится, заберете оттуда м-м-м… штуку и вернетесь. Думаю, особого труда это не составит для вас.

Закончивший свою речь Оператор, откинувшись на спинку стула, запыхтел сигарой.

Покопавшись в затылке, Элеум пригладила ладонью жесткий, словно щетка, ежик волос и, достав из-за пазухи сигарету, принялась вертеть ее между пальцами.

– Мой грузовик еще не на ходу, так что нам нужен транспорт, – заключила она после долгой паузы. – Или ты хочешь, чтобы мы с кисонькой шли пешком?

– С девчонкой? – Удивлено посмотрев в сторону внимательно прислушивающейся к разговору Кити, громила покачал головой. – Ты, видимо, не поняла. Она остается здесь.

– С чего это? – Опасно прищурившись, наемница, аккуратно положив сигарету на край стола и скрестив руки на груди, принялась с задумчивым видом изучать лицо Мрака.

– Потому что я так сказал. – Оскалился оператор. – Я не знаю, почему Финк решил взять тебя в команду. Но я тебе не доверяю. Так что, девчонка пока погостит у меня. В качестве гарантии.

– Разбежался, сладенький. – Фыркнула наемница. – А в жопку тебя на ночь не чмокнуть? Думаю, с Финка и грузовика моего хватит.

– Это не обсуждается. – Подался вперед Мрак.

– Вот именно, милый. – Зеркально повторив жест громилы, Ллойс навалилась грудью на стол.

Их лица почти соприкоснулись. Несколько мгновений Оператор и наемница сверлили друг друга взглядами.

– Чертова упрямая сучка. – Не выдержал первым Мрак. – В машине для нее даже места не будет.

Опустившись обратно на стул, громила, пыхнув сигарой, принялся рассеянно теребить пальцами косицы бороды. – Ладно, – решил он, наконец, и хлопнул ладонью по столу. – Ладно. Но учти: задумаешь сбежать или выкинешь что-нибудь эдакое, я лично поставлю Совету вашей чертовой кодлы штраф за неисполнение контракта и назначу награду за твою голову.

– Как скажешь, сладенький. – Неопределенно хмыкнув, Элеум почесала переносицу и вздохнула. – Думаю, они обрадуются.

– Вот тут ты права… – Хмыкнул громила. Неторопливо свернув карту, Мрак убрал ее в один из многочисленных карманов разгрузки, и тяжело опершись на столешницу, воздвиг себя на ноги.

– Шмоток много не бери, – буркнул он, поворачиваясь к выходу. – Поедите на моем каре, а места там действительно не много…

– Ты кое-что забыл, сладенький. – На лице наемницы зазмеилась глумливая улыбка. – Во-первых, уточни условия, команда, приоритеты и прочие глупости. Судя по тому, что ты сказал, со мной едет кто-то еще. Хотелось бы познакомиться, посмотреть на их снаряжение и обсудить детали. Во-вторых, что эта за штука, которую мы должны привезти. В-третьих…

– Видимо, я не сказал, – перебил Ллойс громила и вернул усмешку наемнице.

– Наверное, ты подумала, что являешься лидером группы. Нет, нет, – еще шире оскалился Оператор и, презрительно фыркнув, махнул рукой. – Ты – всего лишь штык. Твоя задача – разведка и силовая поддержка. А командира группы зовут Эвенко. Он тебе понравится…

– А остальные? – С подозрением прищурилась наемница. – Что-то я сомневаюсь, что Финк настолько мне доверяет, что отпустит своего лучшего электронщика без дополнительной охраны.

– Ну… – Ещё шире осклабился громила. – Зеро ты уже знаешь. А третий… – Оператор прищелкнул пальцами. – Его зовут Эрик Ставро. И я бы руку отдал, чтобы посмотреть, как вы уживетесь в одной машине.

– Так за чем дело стало? – Не меняя позы, Элеум похлопала себя по крюку с висящим на нем вибромечом, – давай руку и айда с нами. Вместе веселее. А рука, это мелочь. Левой, говорят, дрочить даже приятней.

– Завтра. В восемь. – Буркнул Мрак. – Не проспи… сладенькая. Сделаешь всё, как надо, и всё будет хорошо.

– А вот за это стоит выпить, – шутливо отсалютовав громиле, наемница снова потянулась к графину.

****

Джебедайя Финк, как и положено человеку его положения, занимал верхний этаж арены. Опоясывающее верхние ряды трибун кольцо из бетона, стали и пластика, помимо ложи, включало в себя: кабинет, столовую, несколько спален, зал для совещаний, пару кладовых, небольшую кухню, бар, ванную, пост охраны, комнаты для прислуги и даже небольшой бассейн, в котором, к большому неудовольствию Финка, очень любила плавать Ликана, но уютнее всего барон чувствовал себя в библиотеке. Небольшое, даже можно сказать, маленькое по сравнению со всем остальным, не больше тридцати квадратов, пропахшее книжной пылью помещение, все убранство которого состояло из пары кресел, высокого столика для письма и закусок, а также занимающих три стены комнаты, забитых книгами стеллажей, почему-то всегда действовало на устроителя боев умиротворяющее. Самое смешное, что он терпеть не мог читать. Большая часть полок были забиты не книгами, а довоенными журналами с яркими картинами автомобилей, лодок, самолетов, перемежающимися с фотографиями не менее ярких, неестественно холеных и гладких мужчин и женщин. Книги же его утомляли. Но почему-то именно здесь он чувствовал себя увереннее всего.

– Ну как? – Отдышливо поинтересовался Финк, наблюдая как из раскрывшегося, словно цветок, манипулятора Зэда выдвигается пистолет-инъектор.

– Не слишком. – Прошелестел Захария и, неуловимым движением зарядив аппарат сразу десятком вытащенных из небольшого саквояжа ампул, приложил его к шее толстяка.

– Твое сердце не справляется. Думаю, всё дело в запущенности сосудов. В твоих артериях больше холестериновых бляшек, чем крови. Сейчас я введу тебе кровяных плавунцов. Эти ребята просто обожают свою работу. Сутки – и твои вены будут, как у двадцатилетнего.

– Я слишком хорошо тебя знаю, Зэд. – Дернувшийся от боли толстяк, поморщившись, приложил палец к месту укола и, откинувшись на спинку тяжелого, оббитого мягкими подушками кресла, принялся с тоской наблюдать за установленными на потолке, слегка помаргивающими пластинами работающих в половину накала световых панелей. – Что-то серьезное?

– Твои имплантаты. – Щелкнул жвалами киборг. – Вся эта форсированная печень и дополнительный комплект искусственных почек… набор «Гурман», насколько я понимаю. Выбор неплохой. Искусственные органы помимо очевидного прироста силы и выносливости, позволяют тебе перерабатывать почти любые токсины, но… Эта модификация устарела еще до того, как я родился. Но хуже всего то, что ты далеко не первый ее хозяин…

– Значит, имплантат, – нахмурился Финк и, задумчиво посмотрев на свой живот, выглядывающий из расстегнутой рубахи и чем-то напоминающий наполовину спущенный, заросший густым бурым волосом воздушный шар, тяжело вздохнул. – Я поставил его, когда мне стукнуло двадцать. Сделал себе подарок… Специально для этого ездил в Яму.

– Перестройка организма идет слишком быстро… Твое тело начало его отторгать. – Стальная маска лица Ливингстона чуть качнулась, отчего на ней заиграли неверные световые блики. Одна из многочисленных клешней киборга громко щелкнув, изобразила в воздухе что-то типа свернувшейся в параксизме змеи. – Нужна операция… Проблема в том, что имплантат – это не только пара лишних почек и запасная печень. Он уже разросся, дал метастазы и заменил тебе большую часть пищеварительной системы, и теперь нам надо растить для тебя новые кишки.

– Да… – Финк кивнул. – Я узнал об этих проблемах потом. Ну, кто же знал, что эта штука на деле даже хуже любой железки? Псевдобелковый, саморазвивающийся симбиот казался мне намного лучше тупых жестянок. Не надо жрать антибиотики, не зависишь от батарей, к тому же…

– Тебя наверняка привлекла процедура установки. – Прищелкнув жвалами, Захария просеменил к окну и принялся вглядываться в темное, как смола, покрытое мелкими бисеринками звезд небо. – Пара проколов намного лучше вскрытой и зашитой плоти, вырезанных для замены кусков костей и прочего.

– А если… – Сделав паузу, Финк прищелкнул пальцами. – Форсировать процесс? Ты говорил, что решил проблему регенерации…

– Даже в ускоренном режиме восстановление утраченных тканей займет несколько недель. К тому же, это заберет у тебя силы, которые лучше приберечь на финальный этап трансформации.

– Твои предложения? – Устало опустив взгляд на стоящий у кресла столик, толстяк со вздохом подтянул к себе хрустальный бокал и под пристальным взглядом Зэда плеснул в него немного воды из графина.

– Первый способ, как я уже сказал, трансплантация. – Прогудел стальной паук и снова повернулся к окну. – Болезненно, долго, но довольно безопасно. Второй предложил ты – ускорение процесса, что грозит десятком непредсказуемых осложнений. Третий… я бы предложил тебе не дожидаться Эвенко и сразу перейти к запасному плану. Хватит цепляться за свою плоть, Джебедайя. Она слаба…

– Проблема в том, что это моя плоть, Зэд. Я к ней, как-то, знаешь ли, привязался… – Любовно огладив живот, толстяк вздохнул. – Трансплантация… У нас нет машин для быстрого клонирования…

– Зато есть четыре подходящих раба. – Прищелкнул жвалами Зэд. – Я посмотрел записи. И дважды проверил кандидатов.

– Черт… – Финк нахмурился. – С этим нельзя повременить?

– Как хочешь… Чем быстрее пройдет операция, тем меньше вероятность сбоя. Не бойся, проблем с органами не будет. Даже с учетом того, что мы не можем применять лечение нанитами, шанс отторжения…

– Меня не волнует шанс отторжения, – поморщился толстяк, поставив бокал на место, сложил руки на животе. – Я знаю, что ты сделаешь все, чтобы процедура прошла без последствий. Хотя бы, потому, что полностью от меня зависишь. Мрак просит продать тебя не реже раза в неделю. Операторы просто мечтают разобрать тебя на запчасти. Им кажется, что они смогут тебя… повторить.

– Ничем не обоснованное заблуждение…

– Да, – тряхнул подбородками толстяк, – но меня волнует, насколько процедура выбьет меня из седла.

– А… – Склонив голову, киборг с чуть слышным шелестом сфокусировал мертвый взгляд глаз-камер на Финке. – Твоя маленькая война… Зачем она тебе, Джебедайя? Только не надо рассказывать мне про иссякающие источники. Если бы ты хотел, то давно бы решил эту проблему намного быстрее, эффективнее и безопаснее.

На лице жирдяя расцвела самодовольная улыбка.

– Неужели ты еще не понял? А вот Эвенко, например, никаких вопросов не задает.

– Эвенко устроила версия с Брокером. – С гудением прошествовав в дальний от толстяка угол, Захария, протянув стальную руку, ухватил с полки один из довоенных журналов. – Эвенко… Знаешь, это ведь, был прорыв. Искусственный мозг. Настоящий искусственный мозг. Не клонированный, не выращенный из щепотки перепрошитых атипичных клеток, а полностью работающая, доступная к интеграции с плотью графеново-кремниевая структура. Была решена проблема с гематоэнцефалическим барьером. Найден способ увеличения быстродействия нашего естественного биологического процессора в десятки раз. Способность к мгновенному анализу сотен тысяч факторов. Побеждена проблема энергообмена, а значит, рассеивания внимания и усталости. Практически, без побочных эффектов. Мы вырастили пророков… Сотворили настоящее чудо. И как мы распорядились этой технологией?

Полистав журнал до середины, киборг продемонстрировал Финку фото, довольно вызывающе одетой женщины, сидящей на коленях у еще более вызывающе одетого мужчины. Оба держали в руках небольшие блестящие хромом и никелем пистолеты.

– Мы назвали их Серверами. И использовали… Финансовые и военные аналитики… Именно они предсказали войну. Но мы их не послушались… Не хотели слышать… Ты знаешь, что серверу необходима калибровка? Даже без учета постепенного износа графеновых структур большая часть их мозга – банальный компьютер. И работу этого компьютера нужно постоянно корректировать. Проблемы с калибровкой и питанием, знаешь ли. Особые наниты, поддерживающие структуру. Их нужно обновлять. А постоянное перенаправление потоков… Ошибки копятся, накладываются друг на друга. Переписываются и дублируются. – В очередной раз щелкнув жвалами, кибер-врач издал звук, отдаленно напоминающий смешок. – Чистильщики называют это голосом неба. Их бродячие монахи, просто-напросто, боевая вариация Эвенко. Полностью свихнувшиеся, так как не проходят корректирующих процедур годами, а то и десятилетиями. Интересно… Кто проводит им операции? А сам Эвенко? Ты ведь знаешь, что он калибрует себя самостоятельно?

– Ты хочешь сказать, что Эвенко уже неспособен на правильные прогнозы? – Слегка нахмурился устроитель боев.

– Я хочу сказать, что у тебя было достаточно времени, чтобы решить, Финк. Держать ли меня в неведении или, всё же, поделиться информацией. Хотя бы из чувства собственного превосходства.

– Ты играешь в шахматы, Зэд? – Кивнув в сторону стоящей на столике каменной резной доски. – Занятная игра, не находишь?

– Скучная комбинаторика. – Покачал головой Захария. – Быстро надоедает.

– В чем-то ты прав. – Довольно прищурился толстяк. – Зато учит просчитывать ходы наперед.

– Хм… – Издав серию щелчков, киборг приподнялся над полом и, поставив журнал обратно на полку, просеменил к окну. – Вода… Брокер… Мутанты… – Издав шипящий звук, Ливингстон замер, застыл, превратившись в сюрреалистическую статую. Раздался скрип, и бочкообразное тело стального паука пошло волнами, вздыбившись сотней острых шипов и лезвий, выражая крайнее раздражение. – Не понимаю, – проскрипел он, наконец.

– Тогда, может, оно и к лучшему? – Фыркнул устроитель боев. – Так каков период подготовки?

– Пара недель… – Недовольно проворчал киборг. – Может, чуть больше.

– А если ускорить…

– Сутки… Может, двое. – Зажужжав внутренними сервоприводами, стальной паук снова повернулся к окну. – Можно сократить период еще больше, но это будет… опасно.

– Я выживу?

– А у тебя есть основания думать, что нет? – В механическом голосе Зэда послышались нотки обиды. – Ты достаточно хорошо меня знаешь, Джебедайя. Я не привык давать пустых обещаний.

– Тогда… – Глаза толстяка скрылись под набрякшими веками, и на мгновение стало видно, насколько Финк стар. – Увеличь дозу.

****

– И с чего это я должна тебе еще две сотни, сладенький? – Пьяно покачнувшись, наемница уперла руки в бока и уставилась на раздраженного кабатчика не предвещающим ничего хорошего взглядом.

– Господин Мрак заказал виски. Односолодовый. Со складов Сити. – Отставив в сторону протираемую до этого момента пивную кружку, хозяин «Маринеры» нахмурился и многозначительно покосился на сидящую у входа вышибалу. – Так вы будете платить? Или мы решим всё по-другому?

– А с какого рожна я должна платить за Мрака? – Упрямо наклонив голову, Элеум презрительно скривилась и сплюнула под ноги. – Я нажрала и выпила на полтинник. Максимум. Закрыла глаза на то, что ты опустил меня на десятку. От доброты душевной решила простить тебе остальной сороковник, хотя, на севере на эти деньги можно жить месяц. А теперь, ты хочешь кинуть меня на двести грамм серебра из-за рюмки, которую выпила даже не я?

– Уважаемая, – тяжело вздохнул кабатчик. – Либо вы платите, либо отрабатываете, либо Хелла превращает вас в отбивную, и после вы, всё равно, отрабатываете. Третьего не дано.

– Отрабатываю? – Задохнулась от возмущения Элеум. – То есть, ты, ушлепок жидкоклювый, хочешь, чтобы я отрабатывала чужой долг?

– Мне без разницы. Хочешь – плати, хочешь – шмотки снимай, а хочешь, работай. – Пожал плечами хозяин заведения. – Главное, чтобы я в накладе не остался. А если у тебя есть сомнения, Хелла два года назад получила свободу не за красивые глаза. Она, конечно, не Зеро, но учитывая, что я видел на арене, тебе хватит за глаза. Ты ведь не слишком уважаешь честный бой, а? Так что, не пытайся качать права. Меня не надуть, девочка.

– Если я тебя надую, ты лопнешь, сладенький – неожиданно хохотнула Элеум. – Забавное, наверняка, будет зрелище…

Кабатчик зло прищурился и повернулся к великанше-вышибале:

– Хелла, научи клиента вежливости и уважению к старшим. – Небрежно бросил он. – Только без синяков.

– Предсказуемо, – демонстративно пристукнув костяшками пальцев по столешнице, Элеум рассмеялась. – Ну что, милая? – Промурлыкала она. – Хочешь размяться? Или, всё же, пораскинешь немного мозгами и сохранишь здоровье?

– Разомнусь, пожалуй, – медленно поднявшись со стула, проскрипела великанша и повела могучими плечами.

Туго обтягивающая торс охранницы кожаная безрукавка жалобно скрипнула и затрещала по швам. – Ты не бойся, я тебя не сильно покалечу… Тебе и твоей подпевале еще в Дыре до утра трудиться. Знаешь, что такое Дыра?

– Предположу, что ещё одно заведение для мутантов? Более шумное, но более денежное… Где-то неподалеку? – Склонив голову набок, елейным голоском поинтересовалась наемница.

– Догадливая шмакодявка, – хмыкнула бабища. – Ну что, честно или с фокусами? Можешь попробовать разок шарахнуть меня своими искорками, не возражаю. Но учти, зубы-то я тебе, конечно, повыбиваю в любом случае, но если решишь кинуть молнию, будет больнее…

– Отойди от моей подруги!! – Неожиданно закричала Кити, и вскочив из-за стола, выхватила обрез. Направив подрагивающее оружие на великаншу, девушка громко всхлипнула.

– Хватит к нам приставать! Мы просто пришли поесть! Сюда! Потому что в других местах нам не рады! Нам вообще нигде не рады! А мы просто хотели поесть! – По щекам Кити протянулись мокрые дорожки слез. – Отвалите все! – Срывающимся голосом выкрикнула она. – А ты руки подними! Чтобы видно было! Знаю, что у тебя под столом ружье припрятано или, что покруче!! Хряк тоже свое оружие под стойкой держал! Уроды, вы все!! Почему мы просто не можем уйти?! Просто уйти!? Что мы вам сделали!?

На секунду качнув стволом в сторону потянувшегося куда-то под стойку кабатчика, девушка, часто и громко дыша, шагнула вперед и заслонила собой недоуменно застывшую посреди зала Элеум. – Отстаньте! Мы уходим!! Ллойс, пошли…

Великанша с удивлением посмотрела на Кити, дрожащую всем телом, нервно направляющую стволы лупары то на неё, то на застывшего не столько от страха, сколько от удивления трактирщика и, уперев руки в бока, заухала словно гигантская сова.

– Уморила. – Пробасила она, придерживая огромными, как ковши экскаватора, ладонями больше похожий на бревенчатую стену, чем на часть человеческого тела, живот. – Не поранься своей пукалкой, девочка. А лучше убери, пока я тебе ее кое-куда не засунула. – Смахнув выступившие от смеха слезы кончиком огромного толстого, словно вагонная сцепка, пальца бабища с усмешкой повернулась к наемнице.

– Хороша у тебя защитница, шмакодявка. От горшка два вершка, а уже во взрослые разговоры лезет. Ты, наверное, ее очень любишь? Не хочешь ведь, чтобы ей было больно? Тогда отдавай меч и остальные железки. А потом мы все втроем немного прогуляемся. Говорят, что в Сити за ночь с праймом почти полкило серебра берут. – Хэлла усмехнулась. – Но в Дыре расценки подешевле, придется до утра отраба… К-х-х-х…

С удивлением скосив глаза на торчащий изо лба над правым глазом черенок вилки, великанша медленно подняла руку, несколько раз неловко цапнула пальцами воздух и с грохотом опустилась на колени. Из уголка рта охранницы потянулась длинная нитка слюны.

– Просто ждала, может, что интересное скажет. – Повернувшись к трактирщику, Ллойс ловко подбросила в ладони следующую вилку. – У нее шок. Плюс повреждение лобной кости. Мозг, скорее всего, не задет, но ей всё равно, очень больно [86]. Настолько больно, что организм просто решил отключиться. К твоему сведению, лишняя дырка в черепе в большинстве случаев вызывает ураганный отек тканей. Говоря по-простому, если ты не вколешь ей медшот или не отнесешь ее ко врачу в течении ближайших двадцати минут, она сдохнет. Плохо сдохнет. Я пару раз подобное видела. Обгадится, облюет тебе весь трактир, а потом будет биться в судорогах, пока не расшибет себе башку или не остановится сердце. И еще…

Аккуратно обойдя девушку, Ллойс, положив ладонь на ходящий ходуном обрез Кити, медленно направила стволы оружия в пол.

– Все было очень вкусно. Нам понравилось. Особенно, халва.

– Убирайтесь, – простонал кабатчик. – Просто убирайтесь.

Медленно стянув с головы шляпу, скрывающую здоровенную лысину, украшенную десятком несимметрично торчащих из черепа коротких рожек, коротышка принялся нервно комкать ее в руках. – Нет, постойте. Помогите донести её до клиники. Пожалуйста… Я заплачу…

– Заплатишь? Вот, подавись! В задницу себе сунь и попрыгай… – Сунув руку за пазуху Элеум швырнула под ноги несколько криво обрезанных, блестящих, словно только что выловленная из реки рыба, слитков.

– Здесь две сотни. Мы что – грузчики? – Буркнула Ллойс и, подхватив Кити под локоть, потянула ее к выходу.

– Мне такую тушу не то, что поднять, с места не сдвинуть…

****

Кити поежилась. Ночная прохлада не приносила облегчения. Пришедшая в город после одуряющей дневной жары полутьма жадно высасывала тепло из земли и зданий, пробиралась под одежду, прилипала к коже и выбивала из размякшего в тепле трактира тела крупную дрожь.

– Постой, кисонька. – Сорвав с шеи шарф, наемница ловко развернула кусок ткани и набросила девушке на плечи. – А то трясешься, как мокрый кошак. – Пояснила она удивленно вскинувшей глаза девушке. – Понимаю, что тебя больше от нервов колотит, но всё равно… Смотреть больно.

– Спасибо, – вяло кивнула Кити. И поежившись, завернулась в толстую, пахнущую ружейной смазкой и потом ткань. – А ты не мерзнешь?

– Я на севере выросла. – Пожала плечами наемница и, задумчиво почесав пупок, все же запахнула полы расстегнутой жилетки. – Там и летом-то холодно, а зимой и под минус пятьдесят бывает. Особенно, если радиоактивная буря с моря придет… Старики рассказывали, что после Черных лет мороз, бывало, несколько месяцев за сотню стоял, но я не особо верю. Если это правда, то непонятно, как там вообще люди остались. И кстати, спасибо, что за меня вступилась. Не стоило, конечно, но всё равно, спасибо. Это было… очень мило.

– Тот, в шляпе… он под стойку полез… – Смущенно пробормотала девушка. – Я испугалась, что он в тебя выстрелит…

– Я видела. – Вытащив из кармана сигарету, наемница звонко щелкнула пальцами. – И ты права, там у него наверняка ружье или обрез. Скорее всего, хауда с картечью. Но опасности не было, через доски он стрелять бы не рискнул, а так, пока достанет, пока развернет…

Кити вздохнула. Наверное, она действительно поступила глупо. Даже сейчас, глядя на неспешно шагающую по пустынным ночным улицам, расслабленно пыхтящую сигаретой Ллойс, Кити замечала короткие, быстрые взгляды, бросаемые наемницей по сторонам. С момента их въезда в город Элеум стала похожа на вышедшего на охоту зверя – всегда оставалась начеку и была готова к любым неприятностям. А она опять поступила, как дура.

– Да не переживай, – Элеум потрепала девушку по волосам, по-своему истолковав ее вздох. – У этой Хеллы не башка, а таран. Лобная кость пальца в два будет. У нее культура «Бессмертный». Это одна из первых моделей военных наномодификаций. Дерьмо конечно, полное, толку, по большому счету, кроме того, что шкура почти как у серокожего, нет, зато куча побочек, но поверь, эта баба крепче наковальни… Ее скворечником можно гвозди заколачивать. К тому же, у нее в туше имплантатов килограмм на двадцать, минимум. Так что, это я немного соврала. Даже если коротышка ее до врача не дотащит, всё равно, оклемается…

– Почему она к нам привязалась? – Поинтересовалась Кити, с удивлением провожая взглядом вышедшую из подворотни группу наряженных в кричаще яркие одежды молодых людей.

Шедший последним парень, видимо, почувствовав на себе взгляд девушки, неожиданно обернулся, заговорщически подмигнул и, приложив к губам растопыренные пальцы, показал ей язык.

– А давай я ему башку оторву? – Задумчиво проворчала Элеум, слегка сбавляя шаг.

– Не надо, – покачала головой девушка. – Пусть их…

– Добрая, кисонька. – Хмыкнула наемница и, щелчком отправив в полет мелькнувший падающей звездой окурок, потянулась за следующей сигаретой.

– Просто… Хватит на сегодня драк… пожалуйста. – Кити всхлипнула.

– Не разводи сырость, принцесса, это я так, просто, к слову пришлось. – Лениво почесав предплечье, Элеум тяжело вздохнула… – Ничего я им не сделаю… Что-то я немного устала. От вечных драк, перестрелок, убийств. От того, что стоит мне где-нибудь появиться, я почти сразу вляпываюсь в какое-нибудь дерьмо…

Прикурив сигарету, Ллойс выпустила под ноги длинную струю дыма и закашлялась. – Это… Это, как с табаком, понимаешь? Уже в печёнках сидит, от одной мысли воротит, а рука сама тянется. – Зло растоптав едва прикуренную сигарету, наемница со слегка виноватым видом покосилась на девушку.