Текст книги "Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II"
Автор книги: Борис Галенин
Жанр:
Военная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 71 страниц)
Прорыв был необходим и неотложен
«Вопрос 6. Считал ли Командующий эскадрой, что операция была достаточно подготовлена в начале мая 1905 года, чтобы решить ее боем? Какие основания имел Командующий эскадрой рассчитывать на успех боя?
Ответ. Вышеизложенным я старался показать, что прорыв во Владивосток был необходим и уже неотложим в ту пору, когда он предпринят, то есть в мае 1905 года.
Подготовка к прорыву состояла в сосредоточении способных к бою судов в избранное время в том месте, где наиболее вероятна была встреча сосредоточенных сил противника, в освобождении при этом эскадры от лишних транспортов и в некоторых мерах и движениях, имевших целью отвлечь часть сил неприятеля от места, в котором должен был произойти бой.
Подготовка должна была состоять в надлежащей организации эскадры и в должном обучении личного состава. Самый прорыв через узкость, по мнению многих публицистов, не должен был быть предпринят без подготовки его дальнею разведкой.
Без сомнения, сам я считал подготовку настолько достаточною, насколько я не мог или не умел сделать ее более целесообразной.
В частности, по организации эскадры и по обучению личного состава я сделал возможное, по мере моего умения, соответственно времени и средствам, имевшимся в моем распоряжении, и применительно как к условиям плавания, так и к характеру, способностям и силам лиц, мне подчиненных.
Я не применял разведки для прорыва потому, что признавал ее в данной обстановке излишнею и даже способною ослабить 2-ю эскадру и дать неприятелю добавочные преимущества. По этому поводу я буду иметь случай сказать еще несколько слов в дальнейших показаниях.
Теперь повторю, что каковы бы ни были мои взгляды на достаточность подготовки, прорыв во Владивосток был необходим и неотложен.
Что касается донесений моих по вопросу о том, рассчитывал ли я или не рассчитывал на победу в бою, то Следственная Комиссия могла бы получить от морского начальства все те мои донесения, которые начальство признает возможным ей сообщить».
По аналогии с боем 28 июля
«Вопрос 7. Предполагалось ли вступить в бой с неприятелем, чтобы разбить его флот или же только прорваться во Владивосток? Какие основания имел Командующий эскадрой рассчитывать на успех прорыва? Какие операции неприятельского флота представлялись наиболее вероятными по предположениям Командующего эскадрой?
Ответ. Я ожидал, что эскадра встретит в Корейском проливе или близ него сосредоточенные силы японского флота, значительную долю бронепалубных и легких крейсеров и весь минный флот. Я был уверен, что днем произойдет генеральное сражение, а по ночам суда эскадры будут атаковываемы всем наличием японского минного флота.
Тем не менее я не мог допустить мысли о полном истреблении эскадры.
А по аналогии с боем 28 июля 1904 года имел основание считать возможным дойти до Владивостока с потерею нескольких судов».
Проливы для прорыва
«Вопрос 8. Почему решено было дать сражение в Корейском, а не каком-либо другом проливе – Сангарском или Лаперузовом?
Ответ. Я решил прорываться Корейским проливом, а не Сангарским, потому, что прорыв последним представлял бы в навигационном отношении более трудностей, был бы сопряжен с большими опасностями ввиду того, что японцы публикациями обеспечили себе право прибегать в том проливе к пользованию плавучими минами и заграждениями в подходящих местах, и потому, что сравнительно медленное движение эскадры к Сангарскому проливу было бы, непременно, с точностью выслежено японцами и их союзниками, и прорыв был бы прегражден теми же сосредоточенными силами японского флота, какие были противопоставлены нашей эскадре в Корейском проливе.
Что же касается перехода в мае месяце от Аннама во Владивосток через Лаперузов пролив, то таковой представлялся мне совершенно невозможным: растеряв в туманах часть судов и потерпев от аварий и крушений, эскадра могла быть парализована недостатком угля и стать легкою добычей японского флота».
Почему именно 14-го?
«Вопрос 9. Почему решено было дать сражение именно 14 мая, а не позже, с целью ввести неприятеля в заблуждение относительно принятого направления?
Ответ. Поставленный в необходимость прорываться во Владивосток с боем, я пытался, хотя отчасти, нарушить сосредоточение японских сил такими демонстрациями и маневрами, которые были единственно по силам эскадре, но цели не достиг: японский флот, по-видимому, получил сведения о демонстративных движениях эскадры и отдельных судов позже, чем я мог рассчитывать, и остался 14 мая сосредоточенным на пути моем в Корейском проливе.
Я не умею, однако, и теперь ответить на вопрос, было ли бы выгоднее прорываться через тот же пролив не 14 мая, а позже, например, 15-го».
Цель прорыва определяла сущность плана
«Вопрос 10. Существовала ли основная идея боя с неприятелем (план боя), и в чем именно она заключалась? Как предполагалось действовать отрядами броненосцев, отрядами крейсеров и миноносцами?
Ответ. Цель, которая преследовалась эскадрою при прорыве через Корейский пролив, определяла собою сущность плана сражения: эскадра должна была так маневрировать, чтобы, действуя по неприятелю, по мере возможности подвигаться на север».
И здесь мне хочется спросить, чего все-таки хотят многочисленные критики от адмирала Р.? «Действуя по неприятелю» и означает: разбить, поджечь, потопить, убрать его с дороги, а не обменяться братским поцелуем. Далее, в отличие – принципиально! – от боя 28 июля 1904 года адмиралу Р. было жизненно необходимо привести максимум своих судов во Владивосток для дальнейших действий по морским коммуникациям неприятеля. А вот Порт-Артурская эскадра, если бы и легла вся смертью храбрых, но хотя бы половину Соединенного флота с собой захватила – считайте, войну выиграла.
«Броненосцы в трех отрядах должны были действовать соединенно против неприятельских броненосцев.
Крейсера “Жемчуг” и “Изумруд” с четырьмя миноносцами должны были отражать попытки минных атак на линию броненосцев (из-за дыма) со стороны, противоположной расположению главных сил неприятеля.
Остальные крейсера и пять миноносцев должны были быть использованы распоряжениями Командующего крейсерами для защиты транспортов и в помощь потерпевшим и выпавшим из строя броненосцам против крейсеров и миноносцев неприятеля».
Известно, понятно, ожидалось, было предположено…
«Вопрос 11. Был ли план боя достаточно разработан? Как предполагалось узнать заблаговременно о силах и строе неприятеля?
Ответ. Было известно, что неприятель может противопоставить:
– нашим главным силам – равное число броненосных судов, имеющих преимущество в скорости хода и в силе артиллерии;
– нашим крейсерам – двойное число крейсеров и
– нашим миноносцам – подавляющее превосходство минного флота.
Было понятно, что по причине сравнительной быстроходности японских броненосцев инициатива в выборе относительного расположения главных сил как для начала боя, так и для различных стадий его, равно как и в выборе дистанции, будет принадлежать неприятелю.
Ожидалось, что неприятель будет маневрировать в бою в строе кильватера.
Было предположено, что он воспользуется преимуществом в скорости хода и будет стремиться сосредоточивать действие своей артиллерии на наших флангах.
2-й эскадре оставалось признать за японцами инициативу действий в бою, а потому не только о заблаговременной разработке деталей плана сражения в разные его периоды, как на заранее подделанном двустороннем маневре, но и о развертывании сил для нанесения первого удара не могло быть и речи».
Всему личному составу эскадры…
«Вопросы 12 и 13. Обсуждался ли план боя в собрании флагманов и капитанов, и был ли он вообще известен этим лицам?
Были ли даны Командующим эскадрой перед боем какие-либо руководящие указания младшим флагманам и сообщены его соображения по развертыванию плана боя?
Ответы 12 и 13. Всему личному составу эскадры были известны:
– неотложность прорыва во Владивосток, то есть цель, преследуемая боем в Корейском проливе,
– определяемая этою целью сущность плана сражения и назначение каждого отряда.
Все флагманы и командиры имели не только указания в приказах и циркулярах о маневрированиях, которыми могли быть в известной мере нарушаемы или расстраиваемы намерения неприятеля, но и практику в этих маневрированиях.
Все офицеры и комендоры знали, что следует стремиться сосредоточивать артиллерийский огонь на том корабле, по которому стреляет флагман, если командир не возьмет на себя отступить от этого правила или если флагманом не будет указана другая цель.
На всем пути эскадра пользовалась всякою возможностью, чтобы учиться действовать в бою.
Собрания же флагманов и капитанов для обсуждения детально разработанного плана сражения не было, потому что не было и самой разработки.
Вопрос 14. Входила ли в план боя защита транспортов при их отделении от эскадры?
Ответ. Транспорты, оставленные при эскадре на последнем переходе, должны были отдалиться от нее перед началом боя.
Защита их, как уже упомянуто, предоставлена была инициативе Командующего крейсерами».
«По вопросам, предложенным Следственною Комиссией для выяснения подготовки эскадры к бою, имею честь показать следующее.
Вопрос 15. Возбуждал ли Командующий эскадрой вопрос о замене запасных матросов на 2-й эскадре более молодыми матросами действительной службы?
Ответ. Я не возбуждал вопроса о замене матросов, призванных на 2-ю эскадру из запаса, более молодыми матросами действительной службы».
О стрельбе. Сколько и чем?
«Вопрос 16. Какие практические стрельбы были произведены судами 2-й эскадры, и сколько сделано было выстрелов настоящими снарядами (а не учебными стволами) из каждой 6-дюймовой, 8-дюймовой, 10-дюймовой и 12-дюймовой пушки[268]268
Многие современные отечественные авторы – из критиков адмирала Р. – считают вопросы Следственной Комиссии весьма дельными. Но вопрос 16, по-моему, кретинический. Адмирал Р., судя по его ответу, считал также. Спросили бы еще, сколько стрельб произвела эскадра сапогами, тоже не привезенными «Иртышом» на Мадагаскар.
[Закрыть]?
Ответ. На 2-й эскадре было очень мало практической стрельбы. Я не помню, сколько именно было сделано выстрелов из пушек каждого калибра.
Морское Министерство могло бы с достаточною точностью ответить на вопрос, была ли возможность дополнительного снабжения 2-й эскадры боевыми запасами для практики в стрельбе во время плавания, и указать, что для этого делалось.
Вопрос 17. Требовал ли Командующий эскадрой снаряды для практических стрельб?
Ответ. Мне было обещано прислать вдогонку на транспорте “Иртыш” боевые запасы для обучения стрельбе, но по отплытии эскадры из Балтийского моря поступившие с заводов запасы получили другое назначение».
«Вообще, с транспортом “Иртыш” распорядились очень странно»
В главе Таинственное Совещание, в части ее, посвященной показанию адмирала Ф.К. Авелана, мы говорили уже об удивительно своевременной аварии ведомого двумя опытными моряками транспорта «Иртыш» вблизи славного ганзейского города Ревель. Но оказывается, раз начавшись, чудеса с этим простым и незатейливым на вид судном продолжались и далее. И что характерно, все эти чудеса были исключительно вредоносны для 2-й эскадры и, более того, сыграли не последнюю роль в ее трагедии у Цусимы.
Вот что пишет по этому поводу Следственная Комиссия в своем Заключении:
«Затруднение это (с поставкой угля для эскадры. – Б.Г.) было улажено переговорами Морского Министерства с правлением Гамбургско-Американской линии в половине февраля, но эскадра оставалась на Мадагаскаре еще две недели в ожидании транспорта “Иртыш”…
Транспорт “Иртыш” прибыл в Носси-Бе 27 февраля, не привезя на эскадру того, в чем она более всего нуждалась – боевых запасов…»{244}
Следовательно, именно ожиданию «Иртыша» с ценными боевыми запасами эскадра обязана своим появлением у берегов Аннама не в первой половине марта, а в начале апреля.
Но это еще не все.
Адмирала Рожественского обвиняют все – от Управляющего Министерством Авелана и всех членов всех следственных и исторических комиссий до нынешних правдолюбцев и историознатцев – в том, что он боевых запасов этих не требовал, не просил, а то бы мы, мол, как только, так сразу.
Поэтому продемонстрируем наглядно, как относилось родимое Министерство к просьбам и требованиям Адмирала, когда таковые были – и неоднократно – им высказываемы и выражаемы. Процитируем строевой рапорт адмирала Рожественского от 5 апреля 1905 года:
«Транспорт “Иртыш” прибыл в Носси-Бе 27 февраля. К сожалению, на нем, кроме угля, не оказалось никаких материалов.
Между тем эскадра ожидала, что именно на “Иртыше” будет прислана хотя бы часть второго комплекта боевых запасов, которых не было в наличии при отплытии эскадры из Либавы, но которые должны были поступить в Либаву по мере доставки с заводов.
О невысылке боевых запасов на “Иртыше” приходится сожалеть тем более, что вслед за разгромом нашей армии под Мукденом надо было ожидать падения Владивостока, где еще единственно представлялось бы возможным пополнить боевые запасы.
Вообще, с транспортом “Иртыш” распорядились очень странно.
Когда я телеграммами просил выслать на “Иртыше” в Порт-Саид если не все обмундирование, то хотя бы 12 000 пар сапог для босой команды. Главное Управление Кораблестроения и Снабжений мне ответило, что “Иртыш” должен проходить Порт-Саид 9 января, а сапоги могли бы быть доставлены туда лишь 12 января, и потому Главное Управление не взяло на себя доложить начальству о задержании “Иртыша” в Порт-Саиде на три дня.
Команда эскадры осталась босою и терпит истинные бедствия, особенно при погрузке угля, а “Иртыш”, выйдя из Порт-Саида 9 января, присоединился к эскадре лишь 27 февраля, через 49 дней, тогда как на переход ему требовалось лишь 16 дней.
“Иртыш” – транспорт в 16 000 тонн водоизмещения – привез едва 8000 тонн угля и больше ровно ничего… (! – Б.Г.)
Он не привез даже денег: свои кредитивы вместе с ревизором он отослал из Джибути для размена в Порт-Саид, но должен был уйти, не дождавшись возвращения ревизора»{245}.
Как видим, короткое и веское слово трибунал было не знакомо не только членам порт-артурского Совета флагманов. Пока.
Разведочная служба
«Вопрос 18. Практиковались ли на эскадре в несении разведочной службы, и что именно с этой целью делалось?
Ответ. Задачи разведочной службы исполнялись крейсерами эскадры в весьма редких случаях и лишь в то время, когда эскадра держалась у Мадагаскара и у Аннама. Крейсеров было немного. У Мадагаскара и у Аннама все крейсера чередовались на сторожевой службе, а в пути те, которые имели сравнительно большие запасы угля, несли ежедневно дозорную службу.
Я не буду утруждать внимание Комиссии изложением тех серьезных причин, которые заставили меня воздержаться от развития разведочной службы.
Считаю достаточным отметить, что до настоящего времени никем из интересовавшихся переходом 2-й эскадры до Аннама не обнаружено, чтоб малым применением на нем разведочной службы причинен был вред эскадре.
Зато, рассуждая о мерах, принятых и не принятых мною для прорыва эскадры через Корейский пролив, многие публицисты ставят мне в вину отсутствие дальней разведки.
По их мнению,
– для того чтобы оставаться верным вечно юному принципу внезапности,
– при прорыве тихоходною эскадрою через узкость, заведомо обороняемую сильнейшим флотом, действующим в связи с близлежащими береговыми наблюдательными станциями и опорными пунктами и выславшим в море цепь разведчиков,
– мне следовало послать таковую же цепь не менее чем на сто миль вперед от эскадры,
– дабы эта цепь, внезапно обрушившись на неприятельскую разведку, дала знать 2-й эскадре по беспроволочному телеграфу о месте нахождения неприятельских разведчиков, по крайней мере, десятью часами раньше, чем неприятельская цепь могла сама открыть эскадру, шедшую без разведчиков (если бы эскадра шла без разведчиков).
С таковым мнением я не согласен».
Цвет эскадры
«Вопрос 19. Почему эскадра не была перекрашена в шаровой или какого-либо другого тона цвет?
Ответ. Эскадра не была перекрашена в серый цвет, потому что матово-черный лучше скрывает суда ночью от минных атак».
В тактическом отношении
«Вопрос 20. Считали ли Командующий эскадрой, флагманы и капитаны, что в мае месяце 1905 года эскадра была достаточно подготовлена к бою в тактическом отношении?
Ответ. По вопросу Комиссии, считал ли я, что в мае 1905 года эскадра была достаточно подготовлена к бою в тактическом отношении, я должен напомнить, что одним месяцем позже, то есть в июне 1905 года, эскадра не могла бы ни в каком случае существовать как сила, применимая для каких бы то ни было военных действий в Русско-Японской войне.
Если бы в мае эскадра не двинута была на Владивосток, то есть в бой, то в июне она была бы или на обратном пути под конвоем англичан, или интернирована.
Отвечая по существу вопроса, должен признать прежде всего, что нравственный элемент был в эту пору в периоде упадка.
Отправляясь из Балтийского моря, личный состав эскадры, знавший условия предстоявшего плавания, не верил в способность эскадры дойти на Дальний Восток. У Танжера при делении эскадры на части, которым следовало идти разными путями, был проявлен упадок духа.
Правильная, хотя и тяжелая, работа на дальнейшем пути подняла настроение, а прибытие обеих частей к Мадагаскару в назначенный по маршруту день укрепило в личном составе веру в свои силы.
Задержка у Мадагаскара, возмутительная агитация одного из “аматеров” (по оценке английского адмирала Фриментля) военно-морского публицистического спорта[269]269
Речь идет о капитане 2-го ранга Кладо. Между прочим, доверенного лица адмирала Скрыдлова.
[Закрыть] и его сообщников в некоторых органах русской прессы, корреспонденция из России, отражавшая эту агитацию, в связи с параллельными происками революционеров, снабжавших эскадру под видом частных посылок (пакетов табака и др.) изданиями своей пропаганды, расшатали дисциплину.
Новый переход Индийским океаном и торжественный марш Сингапурским проливом возродили было эскадру.
Но месячное блуждание под Аннамом, оказавшееся, к сожалению, бесцельным, и то же, что и на Мадагаскаре, губительное действие подвозившихся каждою почтой старых русских газет привели к новому шатанию духа, которое несколько успокоилось с присоединением, наконец, к эскадре судов контр-адмирала Небогатова, бунтовавшие еще в Либаве экипажи которых принятыми мерами лишены были возможности влиять на экипажи остальной эскадры.
Обучение личного состава оставляло желать многого.
Команды новых судов плохо справлялись с электрическими приводами во всех частях корабельной техники.
Телеграфирование крайне сложными и быстро расстраивающимися приборами фирмы Telefunken было в высшей мере ненадежное.
Все корабли плохо стреляли[270]270
Адмирал здесь судит по практическим результатам стрельбы 2-й эскадры в бою 14 мая, не зная, что она фактически стреляла стальными муляжами снарядов против «жидкого огня» японцев.
[Закрыть], и за неимением боевых запасов офицеры не могли упражняться в управлении огнем.
Обрастающие суда с каждым днем теряли в подвижности. Котлы, паропроводы и холодильники прогрессивно изнашивались. Из девяти миноносцев только два способны были по нужде развить 22 узла.
Корабли умели держаться в строю кильватера, но с эволюциями справлялись вяло. Броненосцы отряда контр-адмирала Небогатова были к ним вовсе непривычны и чрезвычайно невнимательно относились к сигналам.
В предвидении того, что в бою более быстроходные японские броненосцы будут наседать на головной отряд нашей линии и что парализовать такую тактику возможно развертыванием нашего концевого отряда в строй фронта, я за тринадцатидневное совместное с отрядом контр-адмирала Небогатова плавание держал этот отряд 10 суток в замке эскадры в строе фронта и, несмотря на непрерывные настойчивые требования, за все это время не мог добиться от этого отряда порядка, близкого к строю[271]271
3-й отряд и вне боя был плохо управляем!
[Закрыть].
Но, повторяю еще раз, положение, в которое 2-я эскадра была поставлена благодаря запрету англичан продавать нам уголь, заставляло меня не медлить с движением на Владивосток, как бы ни была слаба подготовка эскадры в тактическом отношении.
Вопрос 21. Почему 13-го мая эскадра занималась эволюциями?
Ответ. 13 мая эскадра занималась эволюциями – развертывания фронта по сигналам: “Неприятель впереди” и “Неприятель сзади”, – чтобы еще раз подтвердить начальникам отрядов, что именно им следует делать, когда неприятеля нет в обстреле бортовых орудий».
Запасы угля и перегрузка судов
«Вопрос 22. С какими запасами угля и другими вступили в бой наши суда 14-го мая, и насколько они были перегружены?
Ответ. Вступая в бой, суда 2-й эскадры имели от 50 до 70 процентов нормального запаса угля и почти полный комплект боевых припасов. Так, например, новые броненосцы, уходя от Аннама 1 мая 1905 года, брали до 1600 тонн угля; за две погрузки в море могли принять около 400, а израсходовали за 13 суток не менее 1400, так что могли иметь налицо утром 14 мая не более 600 тонн.
Боевых припасов на всех судах одинаково недоставало около пяти процентов одного комплекта. Провизия принята была у Аннама в количестве, соответствовавшем вместимости погребов.
Вообще же, суда были перегружены против проектированной осадки не запасами, а уклонениями при постройке от утвержденного проекта чертежа».
О транспортах и прочем…
«Транспорты были отправлены утром 12 мая в Шанхай затем, чтобы вечером того же числа появились телеграммы о их прибытии в Вузунг и сообщения о том, что они разлучились со 2-ю эскадрою близ Седельных островов. С транспортами должны были появиться у плавучего маяка вспомогательные крейсеры “Днепр” и “Рион”. Эти же крейсеры могли бы быть опознаны 13 мая в Желтом море.
Если бы такие сведения дошли без промедления до Командующего японским флотом, как я неправильно рассчитывал, то он мог послать в Желтое море для разведки несколько крейсеров, которые, таким образом, были бы отвлечены на 14 мая от Корейского пролива.
Вопрос 23. Почему не все транспорты были отпущены от Седельных островов и часть их пошла с эскадрой? Почему транспортам не было дано рандеву перед боем?
Ответ. При эскадре оставлены были только три вооруженных артиллерией военных транспорта, один коммерческий пароход с необходимым грузом и два буксирных парохода без груза. Оставленные при эскадре транспорты не уменьшали ее хода. С появлением главных сил неприятеля они должны были отдалиться от эскадры под защитой крейсеров, малоценных для поддержки главных сил.
Вопрос 24. Почему начальник транспортов был отпущен с частью транспортов в Шанхай, а не был оставлен при той части, которая пошла с эскадрой?
Ответ. Начальник транспортов ушел с коммерческими транспортами в Шанхай, потому что присутствие его там почиталось мною необходимым.
Вопрос 25. Почему “Кострома”, отстав от эскадры, шла в ночь на 14-е мая с огнями?
Ответ. Госпитальные суда “Кострома” и “Орел” шли в ночь на 14 мая с топовыми огнями, потому что того требовала конвенция о госпитальных судах».
Первый радиоконтакт
«Вопрос 26. Когда впервые перед боем были замечены неприятельские телеграфные знаки?
Ответ. На переходе от Седельных островов к Корейскому проливу, чужие телеграфные знаки впервые получены аппаратами 2-й эскадры вечером 12 мая, но на горизонте (ограниченном, правда, пасмурностью) не видно было ни дымков, ни вершин рангоута.
Вопрос 27. Почему утром 14-го мая было приказано не мешать телеграфированию неприятеля и для этого не воспользовались мощной станцией на крейсере “Урал”?
Ответ. Утром 13 мая чужое телеграфирование возобновилось. Крейсер “Урал” просил позволения мешать чужим переговорам волнами своей так называемой мощной станции (фирмы Телефункен), которая, однако, сама всегда расстраивалась, как только ею начинали действовать. Я не разрешил “Уралу” этой попытки потому, что имел основание сомневаться в том, что эскадра открыта[272]272
Напомню, что до сих пор идут споры: запрос с «Урала» был 13 мая или утром 14 мая.
[Закрыть].
Насколько я припоминаю теперь, мне было доложено около полудня 13 мая, что в числе понятых знаков были такие, из которых составлялись японские слова: “десять огней”… “большие звезды”. Но и такой доклад меня не вполне убедил, что эскадра была открыта в предшествующую ночь».
Когда была открыта эскадра?
«Вопрос 28. Когда впервые эскадра была открыта неприятельскими разведчиками?
Ответ. Я ив настоящее время не могу утвердительно сказать, когда именно неприятельские разведчики открыли нас: Командующий японским флотом в своем рапорте о Цусимском бое говорит, что первым пришел в соприкосновение с 2-ю эскадрою вспомогательный крейсер “Shinano-maru” и только в пятом часу утра в день боя. Но, может быть, в рапорте, предназначенном для обнародования, умышленно не сообщено о более ранних извещениях.
Эскадрою, однако, и крейсер “Shinano-maru” не был усмотрен. Только в седьмом часу утра с правой стороны во мгле обрисовался силуэт крейсера “Idzumi”.
Вопрос 29. Почему не было принято никаких мер, чтобы не допустить неприятельских разведчиков на вид нашей эскадры?
Ответ. Я уже показывал, почему нами не применена была дальняя разведка, которая могла бы если не пробиться через цепь неприятельских разведчиков, то во всяком случае показать наши крейсера неприятелю ранее, чем его разведчикам удалось бы увидеть остальные суда 2-й эскадры».
Как пособничество неприятелю
«Простым изложением взводимого на меня обвинения я старался выяснить, как несовместимо применение дальней разведки в том случае, когда вслед за нею должен иметь место прорыв слабейшей эскадры через узкость, сильно обороняемую.
И как странным мне представляется стремление рейдом своих разведчиков возбуждать в подобном случае напряженность внимания противника и упреждать на несколько часов его готовность к отпору: ведь, без всякого сомнения, цепь неприятельская, столкнувшись с нашею, должна бы была в самый момент столкновения сообщить своему адмиралу столь нетерпеливо им ожидаемое известие.
Следовательно, соединенными усилиями наших и неприятельских разведчиков японский флот мог бы быть осведомлен о приближении нашей эскадры несколькими часами раньше, чем если бы мы ему в том не помогли.
Словом, насколько всем очевидна безусловная важность посылки японцами разведочной цепи, чтоб не прозевать нашего прорыва, настолько мне был и остается ясным безусловный вред предпосылки разведчиков от той эскадры, которая должна неотложно прорываться.
Посылка крейсеров по направлению к Корейскому проливу могла бы иметь смысл, если бы я решил не прорываться вовсе тем проливом или прорываться им через большой промежуток времени, в течение которого частыми появлениями моих крейсеров можно было бы приучить неприятеля к мысли, что я только задался целью беспокоить его демонстрациями.
Но, как я уже объяснял, состояние снабжения эскадры не позволяло мне тратить время на продолжительные демонстрации. Я должен был ограничиться демонстративным движением к Шанхаю и посылками крейсеров в Желтое море и по восточную сторону Японских островов.
При этих условиях посылка к проливу такой разведки, которая лишь на несколько часов предупреждала бы прорыв эскадры, не представлялась и не представляется, на мой взгляд, ничем иным, как пособничеством неприятелю.
Моим вышеизложенным соображениям могут быть противопоставлены указания на те преимущества, которые получил японский флот вследствие того, что им были высланы крейсера на разведку.
На такие указания я могу ответить повторением утверждения моего, что преимущества неприятеля были бы еще больше, если бы его разведчики встретили моих несколькими часами раньше, чем они встретили мою эскадру».
Я знал в точности… я не мог не идти
«Я знал в точности численность японского флота, который целиком мог препятствовать прорыву; я пошел на него, потому что не мог не идти.
Какую же пользу могла дать мне разведка, если бы в предвидении ныне торжествующего мнения публицистов я решил застраховать себя таковою?
Говорят, при большой удаче я заранее знал бы строй, в котором надвигается неприятель. Но такая осведомленность не могла бы быть использована для моей сравнительно тихоходной эскадры: неприятель, придя на вид моих сил, не дозволил бы мне начать бой ранее, чем не расположился бы для первого удара так, как ему угодно.
Во всем, только что мною показанном, содержится ответ на вопрос Комиссии, почему не было принято мер, чтобы не допустить неприятельских разведчиков на вид нашей эскадры: если я считал вредным иметь сам разведчиков, то, конечно, моя эскадра должна была рано или поздно прийти в соприкосновение с неприятельскими разведчиками.
Вопрос 30. Почему утром 14-го мая нашим крейсерам не было приказано попытаться отрезать неприятельских разведчиков, державшихся сзади эскадры?
Ответ. Я не пытался гоняться за ними, потому что должен был сосредоточенно подвигаться вперед.
Младший флагман, командовавший крейсерами, тоже считал неразумным перед боем рассылать свои суда для побочных предприятий, особенно имея в виду, что мгла закрывала горизонт утром за пределами пяти миль и только к началу боя постепенно раздвинулась до семи – восьми миль».
Почему в хвост эскадры?
«Вопрос 31. Почему утром 14-го мая разведочный отряд был поставлен в хвост эскадры?
Ответ. В ночь с 13 на 14 мая эскадра, следуя к Корейскому проливу в походном строе, имела в голове цепь из крейсеров: “Светлана”, “Алмаз”, “Урал”, “Жемчуг” и “Изумруд”, протяжением более мили поперек курса эскадры. Цепь эта, не несшая никаких огней, кроме фонарей малого углового освещения на корме у первых трех судов, занимавших средние места, ориентировалась сама по отличительным огням.
Эскадра была невидима ни спереди, ни с флангов и служила заслоном от встречных минных атак, причем на сигнальных постах и у заряженных орудий всю ночь бодрствовали люди, обладавшие лучшим зрением в темноте. (Подобными же заслонами по длине походного строя и с тыла эскадры служили не несшие внешних отличительных огней колонны боевых судов.)
Из числа судов, составлявших переднюю цепь, протянутую поперек курса эскадры, “Светлана”, “Алмаз” и “Урал” принадлежали к разведочному отряду, не исполнявшему в данное время разведочной службы, по выше объясненным соображениям моим. Утром 14 мая эти три корабля по отданному накануне приказанию ушли в тыл эскадры, чтобы не стеснять перестроения эскадры из походного строя в боевой, когда в том явилась бы надобность».
Могли и имели. Боевой ход эскадры
«Вопрос 32. Какой ход могли развить 14-го мая суда эскадры?
Ответ. 14-го мая новые броненосцы эскадры могли бы развивать до 131/2 узлов хода, а прочие от 111/2 до 121/2.
Крейсер “Олег” с поврежденным в Кронштадте цилиндром, стянутым обоймой, мог по нужде идти 18 узлов, с тревогой, однако, за целость машины.
Крейсера “Светлана”, “Аврора”, “Урал” и “Алмаз” могли иметь также 18-ти узловой ход, причем “Алмаз”, как всегда, рисковал бы целостью своих паровых труб.
Крейсера “Жемчуг” и “Изумруд” могли делать короткие переходы по 20 узлов при огромном расходе масла.
Почитать похожее на эту книгу
Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных с ...Автор: Борис Галенин
