Текст книги "Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II"

Автор книги: Борис Галенин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 71 страниц)

Не правда ли, маневрирование адмирала Того выглядит на этой схеме куда как круче маневрирования русского адмирала? Быстрота и натиск. Прямо по Суворову – полководцу. После лихого разворота под огнем противника резкий нажим на голову русской эскадры, отклоняющий ее на восток. Чтобы о севере своем и думать забыла.

«Суворов» вот почти под прямым углом повернул через две минуты после начала стрельбы «Микаса». И это еще не получив ни одного японского снаряда. Поскольку минимальное время японской пристрелки по «Суворову» оценивается в 8 минут[417]417
  «По “Суворову” противник пристреливался довольно долго – около 8 минут». – Грибовский В.Ю., Познахирев В.П. Вице-адмирал З.П. Рожественский. С. 242.


[Закрыть]. Хотя, вернее всего, 10 минут – как в рапорте адмирала Рожественского. Таким образом, до 13:59, а скорее до 14:01, «Суворов» осыпали разве только осколки разорвавшихся о воду снарядов. Потом, да, они пристрелялись.

Что и не мудрено – столько учиться. Элитные контрактные комендоры с собственного отряда Того! Необученные русские комендоры с первых минут попадать начали. Но это так, вновь апарт.

Красота схемы 7 – начала боя по-японски – дополняется и приумножается красотой схемы 8, отображающей целиком японскую версию первой фазы боя до 14 часов 25 минут.

Триумф духа страны Ямато. Графический

Следует сказать, что при графическом воспроизведении торжества боевого и иного духа сынов Ямато – иначе схему 8 не назовешь – автору пришлось столкнуться со значительными трудностями. И трудности эти заложены в самом источнике информации – «Сражении в Японском море».

Неленивый читатель может вернуться чуть-чуть назад и вновь просмотреть соответствующие места описания начала боя.

О пользе и вреде ершей

Возникает ощущение, что все это писали люди, не вполне пришедшие в себя после победного банкета, на котором терпкость ледяного брюта из подвалов «Вдовы Клико» и «Дом Периньон» гармонично ложилась на мягкий вкус подогретого сакэ. А на трезвую голову перечитать это никто и никогда не удосужился.

Несомненный плюс, с одной стороны, в этом есть. Описание сражения читается на одном дыхании – не как сухой штабной документ, а как поток сознания, опережая тем самым на десятилетия соответствующую литературу далекой от Страны восходящего солнца Западной Европы.

Особую ценность придает этому потоку то, что поток это не какого-нибудь обывательского сознания, как в известном «Улиссе» Джойса, а сознания самурайского. Где еще такое встретишь!

Отсюда и все эти «мы, сдерживая себя, не отвечали», «не обращая внимания, шли, все увеличивая ход», «красные молнии блистали вдоль и поперек, а звуки выстрелов раскатывались, подобно грому». И не только в остроадреналиновой завязке боя. Вовсе нет. Смотрите и слушайте все.

Вот, например, просто песня самурайскому геройству и лихости. Около 15:30 Того и его многочисленные адмиралы сумели потерять из виду наши главные силы, ведомые последовательно «Александром III» и «Бородино». «…И только были видны… смелые атаки наших авизо “Чихая” и истребителей[418]418
  В более современной терминологии: минного крейсера и эсминцев.


[Закрыть] на потерявший способность управляться “Князь Суворов”»^{429}.

Если к потере способности управляться добавить почти полное отсутствие к этому времени на «Суворове» стреляющих пушек любого калибра, то приведенный отрывок, пожалуй, не имеет себе равных в боевых летописях всех времен и народов по художественной силе воспевания высокой доблести шакальей стаи, атакующей умирающего льва.

Шакалам, впрочем, досталось. Из уцелевших пушек «Суворова». Храбрый «Чихая» присоединился к своим силам только после захода солнца. А бравые миноносцы отрядов Хиросе и Судзуки ухитрились ни разу не попасть в наш горящий флагман, выпустив по нему полтора десятка торпед.

Вот как объясняет этот прискорбный промах А.П. Капнист: «Вероятно, вид этого объятого дымом и пламенем броненосца, представлявшего собой гигантский костер, шедшего 10-узловым ходом и продолжавшего стрелять из единственной уцелевшей пушки, был в достаточной мере внушителен»^{430}. Нервная, одним словом, была обстановка, чтобы еще торпеды метко пускать.

А вот уже подвиги не авизо с миноносцами, а главных сил Соединенного флота под личным руководством самого Того: «1-й боевой отряд, имея впереди 2-й боевой отряд (и в очередной раз потеряв наши главные силы. – Б.Г.), шел в погоню за его (нашими. – Б.Г.) главными силами на юг, временами обстреливая неприятельские крейсера». Посильно развлекался, одним словом.

Через полчаса, не найдя на юге и следов наших главных сил, Того решил оставить 2-й отряд славного адмирала Камимура на собственное его усмотрение и повернул на север, на курс NW 22°. Произошло это по японским часам в 5 часов 28 минут, если следовать «Описанию», и в 5:27, если верить отметке на схеме 2. Соответственно в 5:09 или в 5:08 по часам русской эскадры, то есть как раз тогда, когда «Буйный» подходил к «Суворову».

Установить точный путь отряда Камимура, вырвавшегося из-под надзора шефа, в течение последующего часа не представляется возможным. Вначале, как мы знаем, его крейсера увлеченно стреляли по «Суворову» и «Камчатке». Впрочем, по нашей доблестной плавмастерской, как увидим чуть ниже, с неменьшим азартом стрелял и старший начальник. Стреляли крейсера 2-го отряда и по отходящему от «Суворова» «Буйному», что соответствует уже 5:30 по-русски и 5:49 по Киото.

В «Описании Мейдзи» эти действия Камимура характеризуются как преследование им русской эскадры. Далее, как пишет в своей «Тсусимской операции» граф Капнист, цитируя упомянутое «Описание»: «Ввиду близости заката солнца Камимура в 5 часов 45 минут вечера (6:04 по Киото. – Б.Г.) прекратил преследование нашей эскадры и пошел разыскивать адмирала Того», что являлось, по-видимому, главной боевой задачей 2-го боевого отряда во вторую половину боя 14 мая.

И дальше граф Алексей Павлович, забыв на минуту о пиетете к главному своему источнику объективной информации, не без раздражения добавляет: «Проследить за его движениями нет возможности, тем более что японское повествование о ходе событий в “Описании… Мейдзи” очень плохо согласовано с чертежами»^{431}.

Несоответствие описания подвигов Соединенного флота в битве при Цусиме с их графическим воплощением в официальном японском источнике вызывало иногда недоумение даже у вполне благорасположенных авторов. Еще сто лет назад.

Вернемся к подвигам Камимура.

Соединившись ближе к семи вечера с 1-м отрядом, верные себе камимурцы вначале занялись тем, что отгоняли соединенным огнем «Изумруд» от легшего вверх килем «Александра III», чтобы тот, не дай японский бог, не спас кого из уцелевших гвардейцев. И ведь как чувствовал адмирал Камимура, да ну их, этих русских, с их броненосцами, подальше от них! «Один из последних 305-мм снарядов с “Сисоя Великого” попал во флагманский корабль Камимура броненосный крейсер “Идзумо” и чуть было не вывел его из строя. К счастью для японцев он не разорвался»^{432}. Ну надо же!

В отличие от маршрута 2-го путь 1-го боевого отряда с момента 5:28 по Киото легко проследить и по «Описанию» и по схеме 2. Следует отметить, что поскольку время тогда было не декретное, то до сумерек оставалось менее двух часов, и до сих пор не установленное местоположение 2-й эскадры следовало поскорее разъяснить. Не отвлекаясь ни на что. Но в жизни всегда есть место подвигу: «За это время (примерно в 5:42 по Киото. – Б.Г.) слева был замечен потерявший способность двигаться и несомый волнами вспомогательный крейсер “Урал” (бывший лайнер, вооруженный несколькими орудиями небольших калибров. – Б.Г.), по которому был открыт жестокий огонь; затем, слегка изменив курс и проходя от него почти в 2 тыс. метрах, потопили его миной».

Приведенное в японском источнике расстояние в 2 тысячи метров В.Я. Крестьянинов в своем исследовании о Цусиме характеризует почему-то словами «около кабельтова»^{433}, сводя тем самым на нет как глазомер японских минеров, превосходящий уровень техники тех лет, так и полет фантазии составителей японских рапортов и описаний.

«После этого направились к потерявшему способность управляться транспорту “Камчатка” и, перенеся на него огонь, нанесли ему значительные повреждения»^{434}.

Повреждения были действительно значительные. Снарядами японских броненосцев и броненосных крейсеров были выведены из строя машины вместе с машинными командами, разбиты шлюпки. Из 400 человек персонала остались в живых и попали в плен 64 человека. Многие были выловлены без сознания из воды на третий день после боя. Офицеры погибли все. Начиная с командира – капитана 2-го ранга Андрея Ивановича Степанова. Последним командиром «Камчатки» стал ее старший офицер лейтенант Владимир Владимирович Никонов.

«Перед самой гибелью один из механиков… предложил раненому лейтенанту Никонову поднять белый флаг, для того чтобы японцы прекратили стрелять, но последний уже умирал и несколько раз в забытьи повторил: “Все, что хотите, только не флаг”»^{435}.

В том, что объединенные силы 1-го и 2-го броненосных отрядов Соединенного флота не смогли заставить почти безоружную мастерскую «Камчатку» спустить флаг Святого Андрея, есть что-то от военной фэнтези. С современной точки зрения.

Русский миноносец атакует Соединенный флот

В общем, увеличив ход, сдерживать себя перестали. Стали душу отводить. Но венец всему, превыше всех наград, говоря языком классика, впереди.

«В 5 часов 33 минуты (5 часов 52 минуты по Киото. – Б.Г.), идя на NW 67°, вдруг встретили несущийся на нас неприятельский миноносец; уклонившись от него на NO, заставили его отойти»^{436}.

Ей Богу, если бы не в «Описании Мейдзи» прочел, счел бы злостной клеветой на Соединенный флот! И ведь еще в схеме боя отразили.

^{Схема 2–1}

Воспроизведем крупным планом кусочек схемы 2 в ее верхнем правом углу, чуть левее вертикальной надписи: 4-й отряд истребителей (схема 2–1). Сплошной линией на схеме 2–1 выделен курс 1-го боевого отряда Соединенного флота, а пунктиром, перерезающим его между точками 5–52 и 5–56, – курс неизвестного русского миноносца. Желающие могут убедиться сами – благо указанная книга не дефицит и есть во всех книжных, не говоря уж о библиотеках. Ясно видны курс NW 67° 1-го отряда до 5–56 и резкий поворот на NO в 5–56.

Одна эта последняя цитата из «Сражения» и подкрепляющая ее схема соответствующего маневрирования 1-го отряда дорогого стоят. Минимум заключительной сцены одной из серий еще не снятого нашего русского блокбастера про то, как в реальности прошел день 14 мая в Цусимском проливе. Только представьте себе.

Идет кильватерная колонна бронированных громад 1-го боевого отряда: «Микаса», «Сикисима», «Фудзи» и «Асахи» с «Кассугой» и «Ниссином» впридачу. «Дредноут» еще не появился на свет, а потому – можно смело считать – идет колонна мощнейших и современнейших на тот день линкоров в сопровождении двух линейных крейсеров. Идет курсом почти на запад.

Общий тоннаж – 80 тысяч тонн. Только противоминной артиллерии 144 ствола^{437}, из них – 96 пушек 76-мм (3-дм), которые уж точно снаряжены снарядами с «шимозой новой», взрывающимися от пристального взгляда. Это не считая ста с лишним орудий 12, 10, 8 и 6-дюймовых, 25 торпедных аппаратов и пулеметов.

И вот на эту стальную соединенную крепость несется «невский» миноносец в 350 тонн с одной 75-мм и пятью 47-мм пушечками и 3 торпедными аппаратами. Картина во весь сверхширокий экран.

Горящее, с черными полосами дыма небо над головой. Андреевский флаг. Русский миноносец изо всех надорванных 18 000-мильным переходом сил, молча, без выстрела летит на броненосную стену, полыхающую в него сотнями стволов с так хорошо уже знакомым нам за этот день «жидким огнем». Прорваться на дистанцию залпа! Посмотреть в упор на удачливого врага пристальным взором торпедных аппаратов.

Кадр с японской стороны: колокола громкого боя, ругань офицеров, бешеная работа комендоров, команды в машины: «Самый полный!»…

И разбивая в прозрачную пыль серую волну родного Японского моря, лучшая половина броненосных сил Соединенного флота империи Ниппон под личным руководством самого Того, превышая все возможные нормативы, разворачивается вправо на 10 румбов с запада на восток от страшного русского миноносца и форсированным ходом кидается от него прочь, стреляя из всех возможных стволов. Ни разу при этом не попав!

«Уклоняется» значит.

А насчет «заставили его отойти» – так, наверняка, просто сам отстал, механизмы не потянули. Так и видишь командира, срывающего фуражку с головы и швыряющего о палубу: «Уходят!»

Конец серии.

Жаль, что никогда

Жаль, что никогда не узнаем достоверно имя миноносца, обратившего в бегство – пусть на 10 минут! – личный отряд японского Нельсона в полном составе. Повторившего при Цусиме в 5:52 пополудни 14 мая 1905 года в утроенном варианте подвиг «Меркурия»: бой одного русского миноносца с шестью японскими линейными кораблями. Айвазовскому впору локти кусать!

И ведь за сто лет никто внимания не обратил! Видно, не нужен стал никому русский героизм.

Все же с большой долей достоверности можно предположить, что миноносцем этим был «Безупречный». Про остальные цусимские миноносцы все более или менее известно, и факт нападения одним из них средь бела дня на персональный отряд Того не зафиксирован[419]419
  Предположение графа Капниста, что этим миноносцем мог быть «Буйный», командир которого специально подчеркивает в донесении о бое и в показании, что шел еле-еле, отчего «догнал эскадру только через час» и, по счастью, «японцы меня не преследовали», – не выдерживает критики. На роль миноносца, несущегося на 1-й боевой отряд Соединенного флота, «Буйный» в данном контексте решительно не подходит.


[Закрыть].

Но японские, никак не льстящие русской эскадре данные, упрямо свидетельствуют, что был у нас миноносец, не забывший приказ Адмирала: атаковать неприятеля, где бы к тому ни представились случай и возможность[420]420
  См. ответ Адмирала на вопрос 39 Следственной Комиссии.


[Закрыть].

Так что остается «Безупречный», которому еще предстоит надвигающейся ночью погибнуть со всем экипажем в неравном бою с крейсером «Читосе» и миноносцем «Ариаке». Собственно, один «Ариаке» почти вдвое превосходил русский миноносец вооружением, обладая двумя 76-мм пушками и четырьмя 57-мм. Но решающую роль сыграл, конечно же, 5000-тонный бронепалубный «Читосе» с его двумя 8-дюймовками, десятью орудиями 120-мм, двенадцатью 76-мм, не говоря уж про 42-мм мелочь. И скоростью хода около 23 узлов.

Но важнее другое. Из недолгого столкновения в 5:52 по Киото бесконечного дня 14 мая следуют весьма долгосрочные выводы.

Во-первых, Того всегда очень нервно относился к возможности атаки неприятельскими миноносцами своих броненосных сил. Вспомним раздел «Того испугался возможных атак…» главы о бое при Шантунге. И в своей осторожности, вообще говоря, Того был совершенно прав. Но реакция его на появление одинокого русского миноносца в 5:52 по Киото – это уже чересчур даже для Того. Последнее говорит о том, что нервы у адмирала были более, чем на взводе. И это при, казалось бы, более чем удачном для Соединенного флота течении дневного боя.

Во-вторых, похоже, что японцы в этот день мало опасались русских снарядов, но зато боялись наших торпед. Не очень, кстати, высокого качества. Но специально их, видимо, не портили.

В-третьих, совершенно не правы те, кто говорит, что Того осторожничал, скажем, при Шантунге, а вот при Цусиме вел себя почти бесшабашно. Лишь бы истребить вражеский флот. Как видим, вся бесшабашность и лихость Того мгновенно исчезали там, где он видел реальную опасность для своих судов и себя лично. А значит, никогда бы добровольно в петлю своего имени не полез.

В-четвертых, хваленые японские артиллеристы немедленно начинают «мазать», когда нервничают. А не нервничать при столь нервных маневрах своего адмирала они, естественно, не могли. Запомним это.

И наконец скажем несколько слов о гибели миноносца «Безупречный». О ней известно лишь из строк «Описания Мейдзи» (Статья 3 главы V «Сражения в Японском море»):

«Крейсер “Читосе”… вышел из залива Абурадани в 9 часов 50 минут вечера; на пути к острову Дажелет около 4 часов утра с левого борта по носу был замечен миноносец. Крейсер повернул влево, но миноносец также повернул влево и начал уходить полным ходом. Уже рассветало, и было видно, что миноносец двухмачтовый и четырехтрубный.

^{Капитан 2-го ранга Иосиф Александрович Матусевич. Командир миноносца «Безупречный»}

Убедившись, что это неприятель, “Читосе” немедленно повернул за ним в погоню; так как тот, по-видимому, не мог развить полного хода, то расстояние постепенно уменьшалось, и в 4 часа 20 минут “Читосе” открыл огонь. В это время подошел миноносец “Ариаке” и тоже начал стрелять по неприятелю».

Поскольку в данном случае, в соответствии с.лучшими традициями флота страны Ниппон, стрельба велась с расстояния, недоступного для пушечек и торпед «Безупречного», японские комендоры, не слишком напрягаясь, смогли достойно продемонстрировать искони присущие им твердость руки и меткость глаза. За какой-нибудь час подавив сопротивление одинокого русского миноносца. «Нанеся серьезные повреждения и видя, что неприятельский миноносец совершенно потерял боевую способность и скоро затонет, “Читосе” в 5 часов 27 минут прекратил огонь и вместе в “Ариаке” пошел к острову Дажелет».

«Атакованный на рассвете “Читосе” и “Ариаке” русский миноносец оказался “Безупречным”. Он накануне вечером передавал судам приказание адмирала Рожественского, с заходом солнца совершенно отделился от своих и пошел самостоятельно во Владивосток. В пути его застиг “Читосе”, и после боя с ним “Безупречный”, по-видимому, затонул, но так как с него не осталось в живых ни одного человека, о последних минутах его ничего не известно»^{438}.

К сказанному следует добавить, что японские корабли даже не попытались оказать помощь экипажу гибнущего русского миноносца. А сопротивление «Безупречного» было, очевидно, настолько яростным, что в процессе боя были уничтожены все спасательные средства и, скорее всего, были убиты или тяжко ранены все защитники миноносца. Последний факт был отмечен нашими моряками уже давно[421]421
  Впервые обратил я внимание на этот факт на заре туманной юности, прочитав главу «Миноносец Безупречный» романа «Лезвие бритвы» Ивана Антоновича Ефремова. Главная героиня романа – внучка лейтенанта с миноносца «Безупречный» Александра Александровича Быкова 2-го.


[Закрыть].

^{Схема 8. Маневрирование эскадр в первой фазе боя с 13:49 до 14:25. По описанию его в «Сражении в Японском море»} 

Но вновь открывшееся знание позволяет предположить, что уничтожение нашего корабля вместе с экипажем стало запоздалой местью японцев за тот шок, который заставил их пережить «Безупречный» своей отчаянной атакой на главные силы Соединенного флота накануне. В 5:52 по Киото.

«Сражение в Японском море» и противоречия в нем

Смыв таким образом позор с самурайской души, можно уже было в привычном взвинченно-восторженном стиле писать, как эти самые главные силы, уклонившись от несущегося на них миноносца, «заставили его отойти». И все прочее в том же духе.

Такое бесшабашно-эйфорическое ощущение передается, видимо, всем читателям этого весьма официозного источника, на основании его слагающим уже свои нетускнеющие перлы о Цусиме. Во всяком случае никто из известных автору описателей Цусимы не потрудился претворить соответствующие абзацы официоза в те же самые схемы. Желательно интегрально-обобщенные.

Так, скажем, тот же В.Я. Крестьянинов, почти дословно приводящий в своем труде целые куски из «Сражения», не утомляя себя, впрочем, их закавычиванием, не обратил внимания – свое или читателя – на бросающиеся в глаза противоречия. Особенно в описании начальной фазы боя.

На схеме 8 автор честно пытался отобразить все, что говорится в «Сражении» о маневрировании и взаимном расположении японской и русской эскадр в первые 36 минут боя.

Оказалось, что если по отдельности воспроизводить указанные там курсы броненосцев «Микаса» и «Суворов», то все японские рассказы о сближении и сокращении дистанции между противоборствующими сторонами, особенно после 14:05, можно смело отнести к области той самой военной фэнтези.

Посмотрим на схему 8, а лучше сразу на схемы 7 и 8. На первой из них еще удалось достаточно легко совместить указанные расстояния в указанные японскими авторами базовые минуты, заставив наш флагманский броненосец совершить несколько малопонятных поворотов от противника в первые же мгновения боя. Ну, в конце концов, всего лишь на бумаге. Стерпит.

Но вот если броненосец «Суворов», а за ним вся 2-я эскадра поворачивают все круче на зюйд-вест уже в 14:16, как предписывают им авторы «Сражения», а Соединенный флот, гордо игнорируя сей факт, продолжает свой торжественный победный марш на ост, да еще, возможно, вновь наращивая скорость, то результатом этого будет к 14:25 возрастание дистанции между флагманами эскадр до 39–40 кб.

И это еще в том маловероятном случае, если 2-я эскадра в безнадежной попытке догнать Соединенный флот – поближе к японским комендорам, чтобы не осложнять им работу, – рванется за ним с 14:05 до 14:16 12-узловым ходом, теряя по дороге даже приличные корабли 2-го отряда. Не говоря уж о «небогатом» 3-м отряде.

А при присущем ей – 2-й эскадре – эскадренном ходе 9, максимум 10, узлов указанная дистанция к 14:25 возрастет до 42 кб, даже при повороте «Микаса» в 14:24 на курс SO 67°.

Поэтому на схеме 8 японская эскадра реально идет по дуге большого круга, охватывая русскую эскадру на дистанции не более 30 кб, что, по крайней мере, соответствует основной тактической идее боя с японской стороны в день 14 мая 1905 года: бой на 25–30 кб на приблизительно параллельных курсах.

При этом флагманский корабль русских действительно удерживается на траверзе 4–5-го, а иногда 3-го или 7-го мателота японской эскадры. Что технически для японского командующего не представляло сложности: даже при 15-узловом ходе против нашего 9-узлового броненосцы Того выигрывали у наших 1 кабельтов в минуту.

1 кабельтов в минуту или 11,1 километр в час

Чтобы сухопутному человеку было понятнее: выигрыш 1 кабельтова в минуту означает выигрыш 11,1 км/ч – скорость кроссового армейского бега.

И все эти 11,1 км/ч против привязанного к месту человека, который разве что поворачиваться может. Да и то с угловой скоростью меньшей угловой скорости огибающих его врагов.

И вот этому обездвиженному и расстрелянному с ходу человеку уже столетие многоумные мужи, с флотским образованием и неотягченные оным, предъявляют претензии, что он плохо-де маневрировал и стремительно не атаковал. Самих бы на его место. Прочли бы лучше лишний раз Колчака о значении в бою лишнего 1 узла. А тут лишних узлов было 6!

Вернемся, однако, к завязке боя, отраженной в схеме 8.

Очевидно, что для выполнения японского плана необходимо, чтобы броненосец «Микаса» лег на курс SO 67º не в 14:24, а примерно в 14:16–14:17, вслед за поворотом к юго-востоку русской эскадры, а на курс SO 51° примерно в 14:21–14:22. Тогда дистанция «Микаса» – «Суворов» в 14:25 будет 32 кб при ходе последнего 9 узлов и 27 кб при его ходе 12 узлов. Что как-то все же отвечает допускам и посадкам и нашло свое отражение на схеме 8. Скорость «Микаса» начиная с 14:05 принята равной 15 узлам.

Графическими же фантазиями на тему сближения до 4600 метров (25 кб), когда пошли в дело 75-мм пушки, пусть занимаются, исходя из своих описаний, сами японцы.

«Исход двухдневной баталии определен был в течение первого часа»

Но хватит придираться к деталям. Главное, что в целом картина, даваемая описанием завязки Цусимы в «Сражении в Японском море» и нашедшая свое посильное воплощение в схеме 8, получается грандиозная. Прорыв русской эскадры на север заблокирован в зародыше в 1 час 53 минуты, через 2 минуты после первого выстрела «Микаса» и за 6–8 минут до первого попадания в «Князя Суворова».

И сразу начинается нажим на голову русской эскадры, ее загибание, пригибание, так и тянет сказать – ее опускание, на юг. Как в потенциальную яму, из которой нет возврата. И пригибают нашу эскадру легко и красиво – «все увеличивая скорость», а «стрельба (японская. – Б.Г.) становится все лучше и лучше».

И это еще когда эскадру ведет «Суворов» и команды отдает адмирал Рожественский! Непонятно вот только, как такая эскадра могла вообще продержаться до 7 часов вечера, да еще умудрилась пройти на север своим 9-узловым ходом хотя бы и 20 миль. Курсом NO 23°.

График схемы 8 однозначно показывает, что такого просто не могло быть!

Ну а если говорить всерьез, то читатель, наверное, и сам уже понял, что построить внятную схему завязки и первой фазы Цусимского боя, самой важной для оценки именно флотоводческого таланта командующих обеих эскадр, опираясь на правдивый японский источник, физически невозможно.

Важность же именно этой первой фазы сражения в Японском море определяется тем, что, как говорит английский военно-морской историк Джон Вествуд: «Исход двухдневной баталии определен был в течение первого часа. Следовательно, особое значение приобретают маневры, открывшие битву. Маневры эти с обеих сторон были необычны…»^{439},[422]422
  Любопытно, что в русском переводе Виктора Вишневского (Вествуд Джон. Свидетели Цусимы. М., 2005) данный абзац отсутствует.


[Закрыть]

А потому постараемся посильно восстановить правду об этих маневрах.