Текст книги "Почувствуй (СИ)"
Автор книги: Алейна Севимли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 59 страниц)
Глава 18. Кадер
Утро началось с беготни. Около четырех часов утра телефон Биркана зазвенел, громко ругаясь, он побежал на балкон, якобы не желая меня разбудить, но мне уже было не до сна. Как я поняла, срывалась некая сделка, поэтому в короткие сроки ему нужно уехать в Стамбул, на неопределенное время.
Тут же новость дошла и до господина Тунгюча, только место действия перенеслось в гостиную, мужчины громко обсуждали дела, ругая виновника их пробуждения.
Так как мне уже не спалось, я вызвалась приготовить им кофе, благо, кофе это не суп, с этим у меня проблем нет.
– Спасибо, дочка, не утруждала бы себя, иди спать, утро ещё раннее, – улыбнулся мне хозяин дома.
– Что вы, мне не тяжело, – почему-то в этот момент я подумала, что Биркан внесет свою лепту, упомянув, что подавать кофе всегда было моей обязанностью, по этой причине я нервно взглянула на него.
Поняв этот взгляд по своему, он сказал:
– Кадер, здесь никто не кусается. Попытайся заснуть, но лучше в другой комнате, я сейчас начну собирать вещи, буду греметь и не дам тебе спать.
– Не буди девушек, они и так работают весь день, я сама соберу, только скажи, что тебе там будет нужно.
Укладывая его вещи в чемодан, я чувствовала себя странно, даже ощутила себя заботливой женой, хотя в моем положении скорее лучше назвать меня прислугой.
Биркан уехал около шести утра, провожая его к машине, я выслушала кучу наставлений, в его рекомендации было всё, начиная от того в какое время лучше не выходить из дома, заканчивая тем, что взрослой девушке не пристало играть с огнем.
Он, в самом деле, сказал это, от чего ввел меня в ступор, зато сам рассмеялся, напоследок хлопнул меня по плечу, и сказал ждать его через три дня.
Зайдя в дом, я обнаружила господина Тунгюча в кресле, он задумчиво смотрел прямо перед собой, в руках его осталась пустая чашка.
– Сварить вам ещё кофе? – Учтиво спросила я, надеясь не вызвать раздражение мужчины.
– Лучше чай, и себе тоже сделай. Посидим, поговорим.
Эта фраза испугала меня, до этого момента наши встречи с господином ограничивались фразами приветствия, доброго утра и приятного аппетита. Я не считала, что я могу разговаривать с ним, я была лишней в их доме, поэтому пыталась не попадаться ему на глаза. Мне казалось, он недолюбливает меня, и вполне заслужено, разве можно хорошо относиться к девушке, продавшей свою честь и достоинство, ныне позорящей его семью совместной жизнью с его внуком.
Не предчувствуя ничего хорошего от этого разговора, чай я делала довольно долго, максимально растягивая каждое действие, к сожалению, нельзя было делать этого до возвращения Биркана.
Я поставила стеклянный стакан на столик рядом с его креслом, а сама села на диван.
– Дочка, надеюсь, ты не сильно обижаешься на меня и моего внука? – Начал мужчина, чем сильно удивил меня.
– На что мне обижаться, господин?
– На то, что произошло с тобой. Биркан самонадеян, в чем-то избалован, но он не плохой человек, и я надеюсь, что он не сделал с тобой ничего плохого.
– Вам не о чем беспокоиться, – мои щеки и уши загорели, мне никогда не было так стыдно. Меньше всего мне хотелось разговаривать на эту тему.
– Хорошо, но если ты захочешь уйти, уйдешь, никто и никогда не узнает обо всем происходящем, всё будет, как и раньше.
Я надолго замолчала, не зная, что сказать. Мне было стыдно, и страшно, я не могла найти слов. Кажется, мужчина это почувствовал, поэтому задал другой вопрос, не менее трудный для меня:
– Одного не могу понять, дочка, как твой отец дал согласие на это? Мы оказались не очень плохими людьми, но что если бы ты попала в плохие руки? Разве может отец отдать свою единственную дочь?
– Видимо, может. Не спрашивайте почему, я не смогу ответить на этот вопрос, так же, как и никогда не смогу принять его мнение.
– Не держи на него зла, быть может, он думал, что делает для тебя лучшее. Да и он столько лет прожил в России, у вас ведь проще к этому относятся?
– Проще, но не думаю, что он проникся этим обычаям, но в остальном… Я не знаю…
Господин почувствовал, что ещё немного, и я не выдержу, голос мой задрожал, а лицо пылало подобно пламени костра. Поэтому он остановился, но всего на мгновение, кажется, ему на ум пришел очередной вопрос, но к моему счастью, со второго этажа спустились работницы, отвлекшие внимание мужчины.
Этот день я решила провести с пользой, особенно хотелось снять с сердца груз относительно отца, как бы там ни было, мне нужно навестить его, хотя бы раз.
Я пыталась позвонить ему, но даже не могла набрать номера, все разговоры я представляла в голове, и каждый раз всё либо исходило к моей обиде, либо я понимала, что большую часть времени мы будем молчать.
Из дома я забрала свою последнюю заначку, и теперь собиралась потратить её, купив отцу что-то в угощение, сомневаюсь, что в больнице проблема с продуктами, но с пустыми руками ехать нельзя было.
Когда я поднялась в спальню, переодеться, на комоде нашла небольшой конверт, на нем написано: «Возьми это молча, это всегда пригодится», с интересом я вскрыла конверт и нашла там банковскую карту на свое имя. И когда он всё успевает?
Карта так и осталась на том же самом месте, я постаралась подавить в себе чувство стыда и чувство обиды, ведь только этого мне не хватало для продолжения замечательного утра.
Я подозревала, что день будет наполнен неприятными чувствами, но ожидала этого только от встречи с отцом, однако произошел момент, перекрывший все мои ожидания и страхи. До больницы меня довез молчаливый человек, по имени Ферхат, когда я вышла из дома, он встал у меня на пути и сказал, что Биркан приказал сопровождать меня везде. Этому я не расстроилась, пусть мне совсем перекрыли путь к свободе, зато я знаю, как куда-то доехать и вернуться.
Наверное, боги услышали мои молитвы, к отцу меня не пустили, объяснив это процедурами и прогулками, расписанными по времени. Я оставила одежду, взятую из дома, и угощения, состоящие из фруктов и некоторой любимой еды отца, самого любимого кушанья, имеющего в своем составе весомую долю спирта, в посылке не оказалось, надеюсь, он не сильно расстроится.
Мне предложили подождать, но я уже сильно обрадовалась отмене встрече, и соврала о своей занятости, узнав приемные часы для следующего раза.
Я чувствовала некоторую долю облегчения, пусть я и не поговорила с отцом, но думаю, это к лучшему, после разговоров с ним мне бывает только тяжелее. В приподнятом настроении я попросила Ферхата отвести меня в кафе.
Эти путешествия нисколько не нравились мужчине, но скорчив недовольное лицо, он старался не бухтеть себе под нос, и всю дорогу только тяжело вздыхал.
Единственное о чем я не побоялась с ним говорить, это прощение поехать домой, дорогу назад я как-нибудь найду, после этих слов на меня посмотрели как на дурочку, и молча остались ждать на парковке, остановившись на самом солнцепеке.
Сегодняшний день очень нравился мне, солнце жарило пустующую улицу, проникая в кафе «Эдер», через огромные окна, которые в это время мыла моя дорогая подруга.
Увидев меня, Нихан бросила скомканную газету и распылитель со стеклоочистителем, и бросилась в мои объятия, весело треща о том, как она рада меня видеть. В её многочисленных речах проскочила фраза:
– Этот день мне напомнил, тот момент, когда этот твой женишок впервые появился здесь.
– С чего бы? – Вопрос появился для уточнения, почему Биркан мой «женишок», но девушка подумала иначе.
– Только он умудряется ставить машину на парковке перед кафе, все остальные ставят за теми домами. Да и тогда было очень жарко. Как там твоя жизнь?
Мы разместились прямо на улице, сели на лавку под окном, жарясь под ослепительным летним солнцем.
– Всё не так плохо, в чем-то даже хорошо.
– А с этим парнем что?
– Ничего, мы почти не видимся.
– Видишь, он оказался не таким плохим человеком.
– Да, он хороший, да только суть остается прежней. Он купил меня, Нихан, неужели он сделал это, и привел меня в свой дом, ради коротких бесед, в которых я постоянно веду себя, как обиженный ребенок, и постоянно пытаюсь задеть его?
– Может, он передумал?
– Я боюсь, потом может быть ещё хуже. Кто знает, чего он потребует. Может, это большая афера. Потом он выставит мне счет, в том числе и за все дни, что я жила с ним.
– И чем же ты заплатишь, дурочка? – Чуть не засмеялась Нихан. – Думаю, он и сам понимает, что деньги ты ему не вернешь.
– А я верну, дорогая. Найду какой-нибудь способ, и верну. Всё до последней копейки.
– Думаю, он этого не ждет.
– Значит, ждет чего-то другого. Послушай. Я тут подумала. Что если он бандит? Потом попросит взять на себя какое-то преступление.
– А ты совсем в хороших людей не веришь, да, Кадер? – Нихан смотрела на меня как на глупышку. – Ты ему просто понравилась, а он не знал, как подойти к тебе. Ты же понимаешь, к тебе и подойти невозможно, ты даже на людей не смотришь, всегда взгляд в сторону.
– По-твоему это нормальное знакомство? – Не успокаивалась я.
– Нет, но с тобой иначе нельзя. Не накручивай себя, я сначала переживала за тебя, а теперь понимаю, ты ему нравишься, вот он и нашел способ привлечь твое внимание. Вспомни, он столько раз пытался это сделать, но ты лишь прогоняла и ругалась.
– Нихан, я не нравлюсь ему.
– Почему ты так думаешь? Делал бы он для тебя всё это?
– Разве я могу кому-то нравиться? Тут всё просто, ему что-то нужно от меня.
Подруга собиралась накричать на меня, её глаза гневно округлились, она тяжело вздохнула, вздох для неё, как перезарядка, секунда, и начнет сыпать словами. Опасаясь продолжения разговора, ибо я чувствовала себя стыдно и нелепо, я перебила её:
– Что там с Онуром? Когда свадьба намечается?
– Хочешь меня запутать, девочка? – Грозно свела брови девушка, но тут же улыбнулась, вспомнив возлюбленного. – Ещё пара месяцев, и мы будем вместе. Знаешь, я кольца присмотрела. Вообще это должен делать жених, но они мне так понравились, только взгляни, Кадер.
Нихан досталась из кармана фартука телефон и через секунду показала мне фотографию. Два серебряных кольца, широкие, только вместо обычной формы, серебро будто представляет собой листья, переплетенные друг с другом. Кроме ювелирных изделий на фото видно ценник. Стоят украшения совсем как хорошее золотое кольцо с мелким бриллиантом.
– Очень красиво, – похвалила я. – Ты Онуру их показала?
– Нет, конечно, – расстроенно протянула подруга. – Это очень дорого, получилось дороже, чем платье. Он сам их не купит. А я вот решила поработать эти оставшиеся дни без выходных, и на все банкеты выходить, и тогда куплю их. Он ведь так старается для нас, каждый день жизнью рискует, а я что же, не могу сделать ему подарок?
– Ты молодец, ему очень понравится.
– Эх, Кадер, ты бы знала, как мне здесь скучно без тебя. Очень не хватает тебя.
– А ты мне звони, как только скучно станет, так сразу. Подожди, ты сегодня одна работаешь?
– Вместо тебя в пару ставят Тюлин, а она не ходит с утра. Ты же знаешь, она приходит только в обеденный перерыв, чтобы ворковать с работниками, надеясь, что один из них окажется начальником. Одно хорошо, мы договорились, она приходит только в перерыв, а я в остальное время одна, а она потом отдаст мне часть своей зарплаты.
– Судя по её стараниям, ей деньги больше, чем нам нужны.
– Ты думаешь, она плохо живет? Ей всегда мало бывает, да и работать у неё желания нет. Куда проще выйти замуж. Ах, Кадер, она как узнала, услышала где ты теперь живешь, да увидела женишка твоего, так такой концерт устроила. Назвала тебя тихоней, говорила, что тебе это не надо, а в итоге раньше Тюлин устроилась.
– Ты же знаешь, что это не так, – обиделась я.
– Я-то знаю, но эту бестию разве остановишь? Знаешь, теперь о тебе много говорить будут, ещё и из-за неё. Ты постарайся не обращать на это внимания.
– Так и будет всегда, до конца моей жизни вспоминать будут. Приличные девушки так не поступают.
– А Тюлин, что, приличная девушка? Про её поведение все молчат, – разозлилась подруга.
– Про неё никто точно сказать не может, только догадки да сплетни, а я открыто в чужом доме, с чужим мужчиной живу.
– Кадер, если всё это закончится, и люди продолжат говорить, плевать, уедешь к нам. Мы после свадьбы уедем в Стамбул, и ты приезжай.
– Посмотрим, дорогая, – вздохнула я, положив свою руку поверх руки подруги.
Вероятно, она права, мне следует уехать, но всё же, я не смогу до конца жизни работать официанткой, нужно что-то делать и вернуться в институт. Я должна больше уделять внимание своему будущему, тем более, сейчас мне не приходится бороться и уделять все свое время настоящему.
С твердым намерением решив, что прямо сейчас я возьму все чертежные принадлежности, и дома попытаюсь сесть за работу, и если Биркан вновь предложит мне поработать, то я соглашусь, и сделаю это на максимуме своих возможностей.
Моё трудоспособное настроение прервал звонок. Это был незнакомый номер, я растерялась, но всё же ответила. Я боялась, вдруг что-то произошло с отцом, а я как раз сегодня оставила в клинике свой номер.
– Алло?
– Не узнаешь? Это Мелике.
Я вздохнула с облегчением.
– Здравствуй. Очень рада слышать тебя. Что-то случилось?
– Нет, что ты, мне захотелось встретиться с тобой. Ты можешь приехать?
Встреча была назначена в кофейне, в паре кварталов отсюда, и меня очень радовало, что это произошло не в моем кафе. Я вошла внутрь и пожалела, что не подготовилась к этой встрече тщательнее.
Не собираясь выходить в свет, я надела обычные джинсы, и легкую блузку салатового цвета с открытыми плечами. Ткань легкая, очень удобно носить в жару, но слишком простая, для моего нынешнего положения. На ногах мотаются старые, поношенные серые кроссовки.
Помимо Мелике за столиком разместились и другие девушки с помолвки. Я не запомнила их имен, и потому чувствовала некоторую неловкость присоединяясь к ним. Одна из девушек напряженно вчитывается в меню, словно в этом несуразном тексте решаются вопросы жизни и смерти.
Желание подходить к столу и начинать разговор тут же отпало, мне не нравилась эта непонятная подруга Биркана, видимо, и я не нравилась ей.
– Привет, – сказала я, подойдя к компании.
Мелике встретила меня радостно, но в её глазах читалось чувство вины, она понимала, что мне не нравится общество красивой брюнетки.
– Кадер, – протянула она, растягивая свои губы, щедро накрашенные красной помадой. – С нашей последней встречи ты изменилась. Очень похорошела.
Последние слова дались ей тяжело, улыбка стала такой натянутой, что щеки, должно быть, свело.
К слову, про мой улучшенный внешний вид она не врала, поэтому и сказать это было для неё неприятным.
Жизнь в новом доме подействовала на меня в лучшую сторону. Я стала высыпаться, хорошо питаться, и не выглядела изможденно усталой, кроме этого у меня появилось время пользоваться тюбиками с разными средствами красоты. Я часто покупала их, но пользовалась только в те дни, когда не валилась с ног от усталости. Потратить лишние пять минут, предназначенные для сна, на нанесение маски или геля для умывания, было для меня проблемой. Пусть я и выгляжу, как оборванец, но более-менее ухоженный оборванец. Я даже подпилила ногти, что для меня большой подвиг.
– Благодарю, я вам не помешала?
– Что ты, – Мелике собиралась ответить мне, но её перебила моя неприятельница. – Мы с Бурсу прогуливались, делали покупки, и увидели Мелике. Она сказала, что у вас встреча, а мне так захотелось поговорить с тобой, на празднике нам не удалось хорошо пообщаться.
– Верно, – улыбнулась я в ответ, почти так же едко. – Надеюсь, в этот раз ты не убежишь по срочным делам.
– Что поделаешь, – продолжала улыбаться Йетер, и только сейчас я вспомнила её имя. – Кстати, как там Биркан?
– Уехал по делам в Стамбул.
– Он передавал привет? – С каким-то застывшим лицом спросила собеседница.
Почему за этим столом молчат все, кроме нас? Я бы с удовольствием поговорила с Мелике, да даже с этой молчаливой Бурсу, которая даже не поздоровалась со мной, изучая меню.
– Привет для тебя?
– От меня, – хохотнула Йетер, из-за чего по моему телу проскочила нервная дрожь. – Мы виделись с ним на днях, я попросила передать тебе привет. Только вот, он ни разу не обмолвился о тебе, я переживала, что вы расстались, думала, больше и не встретимся.
– Почему мы должны были расстаться? – Теперь мое лицо застыло с натянутой улыбкой. От чего-то меня задели её слова. Значит, они виделись, и как следовало ожидать, Биркан ни разу не вспомнил меня, а это подтверждает мою мысль, я ему не нравлюсь.
– Прости, милая, не от меня ты должна была это слышать, – девушка приложила руку к сердцу, будто она о чем-то сожалеет, её брови приподнялись. – Но у Биркана столько девушек было, но они не могли надолго заинтересовать его.
– И ты одна из них?
Этих слов от меня никто не ожидал, в том числе и я сама. Глаза мои округлились, я почувствовала, как стремительно краснеют щеки. Йетер, наоборот, сменила свою ухмылку на злобный прищур.
Почувствовав накал ситуации, Мелике попыталась это исправить. Едва моя соперница открыла рот, спасительница заговорила, довольно громко, чтобы у Йетер не хватило наглости перебить её.
– Бурсу, – обратилась она к безмолвному звену нашей компании, она как раз удивленно воззрилась на меня, оторвавшись от тонкой книжки с картинками и ценами. – Ты всё ещё не выбрала?
Девушка положила меню на стол и выдохнула, надув и без того не малые щеки. И это удивляло в ней. Не смотря на излишне худощавое телосложение, можно сказать, даже близкое к дистрофичному, щеки Бурсу казались чуть ли не шире её плеч.
– Как выбрать, сестра, здесь одни сладости.
– А то ты сладости не любишь, – будто поиздевалась над ней Йетер, выместив злость, предназначавшуюся мне.
– Иногда только можно, но и тогда, сразу нужно бежать в зал, сжигать всё, что наела, а то и больше, – тяжело вздохнула девушка, чем навела меня на некоторые догадки.
– Ох уж эти проблемы, – вздохнула Йетер, закатывая глаза. – Бурсу, появятся другие мысли в голове кроме калорий и их сжигания? Я уже слушать не могу. Что не скажи, во всех действиях она знает, сколько калорий сжигается.
– Правда? – удивилась я.
– Есть немного, – засмущалась Бурсу, и тут же попыталась поменять тему разговора, чем очень удивила всех нас. – Кадер, как же вы познакомились с Бирканом?
Этот вопрос заинтересовал и Йетер, она приподняла бровь и приблизилась к столу, облокотившись на свои колени. Она смотрела на меня, как удав, поэтому теперь меня смущал не только вопрос, ответа на который я не знаю, но и этот взгляд.
И что мне ответить? Я уже врала по этому поводу или пока нет? Или Биркан сам объяснял им? А если они с Йетер близки, то есть вероятность, что она знает правду, и стоит ли мне врать? Я и так не нравлюсь ей, что будет после уличения во лжи.
Но одна ложь покрывается другой, и новый обман очень быстро пришел мне в голову, пусть и глупый, но быстрый.
– Биркан очень любит рассказывать эту историю, особенно ему не нравится, когда не успел сообщить кому-то из наших общих знакомых, а я уже рассказала.
– Это не ответ на вопрос, – разочаровано проговорила Йетер, не пытаясь улыбнуться.
– Спроси у него, и он ответит.
– Не проблема, мы видимся часто, он разве не говорил тебе?
Очередная попытка задеть меня. И что ей нужно от меня?
– К сожалению, нет, за всё время нашего знакомства, я слышу о вашей дружбе только от тебя, – я решила не оставаться в долгу.
– Видимо, не хочет расстраивать тебя. Кому понравится, когда вспоминают бывших возлюбленных?
– Стоит ли переживать о прошлом, когда оно было столь быстрым и богатым на события? Будь ты единственной, может, и стоило бы волноваться, а так…
И все же мои догадки были верны. Йетер была в отношениях с Бирканом и, судя по всему, чувства остались, может быть, у него тоже осталось, поэтому он продолжает общаться с ней.
– То были так, развлечения. Не хочу тебя обидеть, но Биркан довольно ветреный, надеюсь, с тобой он задержится, ты станешь той точкой опоры, которой когда-то была я. Ну что ж, я рада, мы только друзья, теперь у меня нет прежних проблем с ним, – к её красивому лицу вновь прилипла эта отвратительная улыбка.
– Даже не переживай, теперь эти проблемы на мне, и тебя они не заденут.
Чувствую, если Биркан узнает о нашем змеином разговоре, достанется за это именно мне.
Мелике в который раз предотвратила конфликт, переведя тему, она начала расспрашивать Йетер о какой-то ерунде, смысла которой я не понимала, поэтому остаток встречи я решила молчать, и не отвечать ни на какие едкие фразы от неприятельницы.
Ферхат, ранее ожидающий меня в машине, забежал в кафе, и сказал, что дома возникли срочные дела, что-то случилось с водопроводом, поэтому нам нужно вернуться. Я была несказанно рада этой перспективе, ибо не знала, как улизнуть из компании, но этот радостный момент поспешила испортить моя «лучшая подруга»:
– Вы езжайте, я сама могу довести Кадер.
– Благодарю, Йетер, не хочется тебя утруждать, – я поднялась с места, желая сбежать быстрее.
– Кадер, дорогая, мы ведь с тобой столько не обсудили, ты ведь не хочешь обидеть меня и сбежать?
– Что ты, – с видом идущего на казнь, я попрощалась с Ферхатом, и вновь взгромоздилась на этот неудобный, скользкий стул из зеленого пластика.
Ещё около часа Йетер пыталась вывести меня, но я так устала от всего разговора, измотавшего меня сильнее, чем двенадцатичасовая рабочая смена, что молча кивала ей, соглашаясь со всеми выпадами. Разумеется, она не унижала меня открыто, со стороны мы выглядели даже мило, улыбались и щебетали, если не знать, что скрывалось за нашими лицами.
– Кадер, – неожиданно обратилась Мелике. – Сейчас приедет Джан, мы как раз отвезем тебя.
– Зачем это? Я ведь обещала отвести её, – вмешалась Йетер.
Да, отвезешь и по дороге отравишь ядом, оставив умирать где-то в лесополосе.
– У нас были ещё некоторые совместные дела, – резко соврала я, что со стороны совсем не походило на правду. – В следующий раз, дорогая.
Джан приехал через пару минут, вошел в кафе, и нетерпеливо произнес:
– Давайте быстрее.
Как же я рада видеть его, сейчас он представился мне рыцарем, спасшим меня от дракона.
Дракон же не упустил возможность пококетничать, закинув ногу на ногу, а выпрямив спину, девушка проговорила:
– Ох, Джан, привет, твое появление как всегда неожиданно и приятно.
Мелике взглянула на неё с такой примесью разочарованности и отвращения. Видимо, она очень ревнует своего жениха.
– Ага, – равнодушно ответил Джан, даже не взглянув на неё.
Я быстро попрощалась, и вскочила с этого отвратительно стула, пока Мелике прощалась с девушками, обнимая их, и продолжая о чем-то разговаривать, я повернулась к Джану и тихо сказала:
– Как я рада видеть тебя, честное слово, я уже не знала, как сбежать отсюда.
– Я так и понял, – хмыкнул он. – Я спросил, встретилась ли Мелике с тобой, а она ответила, что Йетер прилепилась к тебе.
– Благодарю тебя.
Мы последовали к машине Джана, Йетер, с какой-то маньячной улыбкой, и приподнятой бровью, наблюдала за нами из окна кофейни, слабо помахивая нам рукой на прощание.
– Хорошо, что я не поехала с ней, – задумчиво проговорила я, хватаясь за ручку двери.
– Лучше совсем не связывайся с ней, – согласился Джан, усаживаясь в машину.
– Кадер, извини, я не думала, что всё так получится, – жалостливым голосом протянула Мелике, когда мы уже ехали.
– Зачем ты вообще привела её? – Строго спросил Джан, не поворачиваясь к невесте. – Ты же знаешь эту полоумную, ей с людьми контактировать нельзя.
– Это произошло случайно, я ждала Кадер, и тут они подошли, – оправдывалась девушка, заглядывая в лицо парня, но тот не отрывал взгляда от дороги.
– И ты решила выложить всё.
– Она как узнала, кого я жду, так и уходить передумала, я же не могла послать её.
– А зачем сказала, что она девушка Биркана?
– Я это уже давно рассказала, я же не знала, что она так поступит.
– Нужно хотя бы иногда думать, – со злобой проговорил Джан, и в тот момент у меня не осталось сомнений, он не очень хорошо относится к будущей жене.
Я почувствовала, что Мелике сейчас заплачет, поэтому заступилась за неё:
– Перестань, она ведь не виновата, кто знал, что Йетер захочет остаться, – в этот момент наши с Джаном взгляды встретились, он посмотрел в зеркало заднего вида и увидел мои растерянные глаза.
От этого мне стало неловко, и я отвернулась к окну, а Джан поправил зеркало, чтобы через него видеть не меня, а дорогу.
Остаток пути мы молчали, так вышло, что Мелике вышла раньше меня, их дом находился ближе к городу, а нам с Джаном предстояло ехать ещё несколько километров.
Я попрощалась с девушкой, а жених махнул ей из машины, даже не удосужившись хоть раз взглянуть на неё, Мелике отправилась домой без настроения.
– Сядь вперед, не болтайся там, – приказал Джан, когда я собиралась вернуться на заднее место. Приказ я выполнила. – Извини, после глупостей Мелике я раздражительный.
– У вас не очень то хорошие отношения, – проговорила я, и осеклась. – Прости, это не мое дело.
– Ничего, так уж выходит в нашей жизни, – он тяжело вздохнул. – Я стараюсь быть с ней спокойнее, но не получается. Стоит представить, что мне предстоит прожить с ней большую часть жизни, так я начинаю злиться.
– И разве это стоит того? Мелике хорошая девушка, но если ты и представить себя с ней не можешь, стоит ли выполнять обещание, когда можно всё изменить?
Джан взглянул на меня, его взгляд полон печали, безвыходной печали. Как бы он не хотел всё изменить, у него нет возможности.
– И как я оставлю её? Нехорошо быть оставленной невестой.
– Ещё хуже быть женой человека, которому ты не нужна.
– Она знала, что этот брак будет без любви. Да и я знал. Это сложно объяснить, так было нужно.
– И теперь нет другого выхода? Сомневаюсь, что это принесет кому-то счастье.
– Выход есть, можно сбежать и начать всё сначала. Но стоит ли это того? Стоит ли оставить дом, родных, друзей, оставить Мелике одну на свадьбе? Родители мне этого не простят, да и я себе этого не прощу. Нужно было раньше искать возможности отказаться от этого, а сейчас поздно. Многие факторы говорят, что все так и должно быть, – Джан вновь взглянул на меня, грустно улыбнувшись.
– И что это за факторы?
Он улыбнулся, промолчал и отвернулся, вернув все свое внимание идеально ровной и пустой дороге.
