Текст книги "Почувствуй (СИ)"
Автор книги: Алейна Севимли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 59 страниц)
Глава 19
Биркан
Спустя неделю я вернулся в родной город, закончив все дела в Стамбуле. Дома ничего не изменилось, если не считать, взявшую на свои хрупкие плечи домашние обязанности, Кадер.
Стоило мне войти в дом, как я увидел её, задумчиво листающую толстую книгу, и выписывающую что-то в тетрадь.
Её темные волосы, некогда собранные в пучок, опустились. Часть прядок выбилась из прически и теперь лохматой волной закрывают глаза, и препятствуют написанию текста.
Увидев её, я улыбнулся, молча замер в проходе, прислонившись к стене, разглядывая это задумчиво-растерянное выражение красивого лица. Не прошло и мгновения, как ей захотелось поправить волосы, она выпрямилась, взгляд её случайно наткнулся на меня. Она вздрогнула, подскочив на стуле.
– И давно ты там стоишь?
– А ты принципиально не желаешь говорить мне приятные слова, вроде «добро пожаловать»?
– Добро пожаловать, – растерянно проговорила девушка, заправив прядку за ухо, откуда она тут же выбралась и опять упала на лицо.
– Спасибо. К тебе вор зайдет, ты и не заметишь, – я поднялся и подошел к столу.
– С работой всё хорошо?
– Возможно, ещё пару раз нужно будет уехать. Если хочешь, поехали со мной. Как раз ты никогда не видела Стамбул.
– Лучше не надо, – она задумчиво опустила глаза.
– Твое право, – я сел на стул напротив неё, теперь нас разделял длинный стол. – Как ты проводила время?
– Как и раньше, – пожала она плечами. – Только ещё один раз пыталась за это дело с заказами сесть.
– Из дома даже не выходила?
– Было один раз, встречалась с Мелике и твоей подругой.
– Что за Мелике, что за подруга?
– Будущая жена Джана, а с ней была Йетер, и ещё девушка, честно сказать, её имени я не запомнила.
– Ты знакома с Шекер? – Удивился я, почему-то мне даже стало смешно. – И когда вы успели подружиться?
– Шекер? А почему просто сладкой не назовешь? – На лице Кадер застыло странное выражение, бровь изогнута, на губах замерла чуть глуповатая улыбка.
Мне стало ещё смешнее, я не выдержал и засмеялся.
– Это что-то вроде прозвища, не ревнуй, – мне захотелось её позлить, я ведь целую неделю не видел этого зеленого огня ненависти в её глазах. – Так и что ей нужно от тебя?
– Знать бы, – на лице появилось слабое раздражение. – Одно я поняла точно, я не очень ей нравлюсь.
– Конечно, обычно ей нравятся другие вещи.
– Ты о чем?
– Не важно. Надеюсь, ты не строишь иллюзии вокруг этого? Не обращаешь на неё внимания, и не расстраиваешься, что не подружилась с ней?
– Мне, по-твоему, пять лет? – Разозлилась девушка. – Да и Джан предупредил, сказал, что не стоит обращать на неё внимания.
Имя друга заставило меня встрепенуться, если весь разговор до этого я оставался расслабленным, то сейчас странное чувство посетило меня. Что-то похожее я ощутил неделю назад, увидев сообщение от друга на телефоне Кадер.
– Джан? Когда это вам удалось пообщаться?
– В тот же день. Он узнал, что Йетер сидит с нами и забрал, потом ещё ругал Мелике, не хотел, чтобы та девушка знала о наших «отношениях».
– О ваших?
– Каких ваших? Якобы о нас с тобой, они ведь считают, что у нас отношения.
– Надеюсь, ты не опровергла это?
– Зачем мне это? Только хуже себе сделаю. Знаешь, – Кадер тяжело вздохнула, отвела взгляд в сторону. – Обо мне начинают ходить сплетни, сам понимаешь, хорошего ничего не говорят.
– Кто мог узнать?
– Кто? Будто мы на людях не появлялись, сколько раз нас видели? А мои соседи, думаешь, не заметили твоего приезда в тот день, и то, что теперь в доме никто не живет? Мало того, ещё та девушка из кафе, Тюлин, ты ведь вытащил меня прямо у неё под носом, вот она и наговорила всем.
– Плевать. Пусть люди думают, что хотят. Что за мода пошла, в чужие дела нос совать. А та девушка? Ей ли тебя обвинять?
– Но ведь это правда, мне не стоило ехать сюда, теперь всё разрушено.
– Прекрати, тебе ли не наплевать на них? Это твоя жизнь.
– Ты не понимаешь, в каком обществе мы живем? Хорошо, общество, в котором живу я. Это здесь могут спокойно отнестись ко всему этому, вы живете по современным правилам, но там, ближе к нашему провинциальному городку, где каждый у каждого грехи ищет? Я когда стала в кафе работать, так каждая соседка заходила, проводила со мной беседы, все старались переубедить, будто я не официанткой работаю, а приватные услуги оказываю. Стоит мне вернуться, как они мне в глаза смотреть перестанут, видя меня, начнут на другую сторону переходить.
– Кадер, – я встал с места и подошел к ней, заметив в её глазах бисеринки слез, взял её за руки и вкрадчиво проговорил. – Я обещал тебе, что позабочусь обо всем, обо всех последствиях, и я это выполню. А ты не думай ни об этих людях, ни, тем более, об их мнении о тебе. Ты знаешь правду, я её знаю, ты не сделала ничего, поддающегося осуждению.
– Но ведь, – попыталась возразить она, с надеждой глядя мне в глаза, и не вырывая своих ладоней из обхвата моих рук.
– Я позабочусь, как и обещал. А теперь успокойся, потом позови Фериде, мы все вместе поедем куда-нибудь.
Кадер послушно вытерла слезы, забрав свою руку от моих, что почему-то огорчило меня, и последовала наверх, оставив после себя на столе книгу с каталогом, тетрадь и ручку.
Она оставила меня с размышлениями и тяжестью на сердце. Я и подумать не мог, что в наше время ещё осталось это осуждение и обсуждение. Видимо разница между районами одного города существенно отличается в своих мнениях. Стоит вспомнить, что все спокойно восприняли новость о нашей совместной жизни, пусть история и была приукрашена. Вероятно, если отправиться по стране дальше, найдется место, где люди способны забить провинившегося человека камнями на площади.
После нашего разговора у Кадер пропало настроение, как бы мы с сестрой не уговаривали её, она отказалась ехать с нами, сославшись на головную боль.
Мы с Фериде отправились в парк развлечений, сестрица до тошноты накаталась на аттракционах, и наелась сладостей, в перерывах рассказывая, как они с Кадер жили ту неделю без меня.
В течение дня, на телефон пришло десяток сообщений, которые по неизвестной мне причине не доходили до меня в Стамбуле, и почти все из них от Йетер. Кажется, девушку сильно взволновало появление в моей жизни новой пассии.
Шекер приветствовала меня и в честь моего возвращения предложила устроить дружескую вылазку, сказав, что уже оповестила друзей, и этим вечером мы просто обязаны явиться в ресторан.
Мне хотелось позлить Йетер, и главное, дать ей повод отстать от меня и от Кадер, и этот вечер показался мне лучшей возможностью.
***
Кадер
Как и в большинстве случаев, сегодня не спросили моего мнения, поставили перед фактом, сказав, что я иду на эту встречу.
Меня расстраивал не сам выход, а те люди, что будут там. Вдруг Йетер расскажет о моих нелестных словах? Мне не стыдно за сказанное, но некоторые ответы походили на то, что я сама считаю наше общение с Бирканом отношениями. А больше всего на свете мне не хотелось, чтобы он рассмеялся мне в лицо, и вернул меня на землю.
Пусть я не влюблена, но всегда опасаюсь услышать суровые слова, касаемо истинного отношения ко мне. Я боюсь быть отверженной, и никогда не сомневаюсь, что очередной человек захочет отказаться от меня. Я неуверенная в себе девочка, нежелающая получить отказ, из-за чего стараюсь не сближаться ни с кем.
Сейчас я натянула на себя зеленое платье с небольшим блеском и переливающимися разными цветами мелкими искорками. Платье длиной до пола, с облегающими длинными рукавами, и чуть приоткрытыми плечами.
Я пыталась подобрать к нему обувь, меняя одну пару на другую, крутилась у зеркала в спальне.
– С любыми хорошо, обувай те, что больше нравятся, – неожиданно раздался голос, из-за чего я вздрогнула.
– Твое новое занятие – подглядывать за мной или пугать?
– Ещё не решил, – улыбнулся Биркан. – Я только зашел, хотел спросить, когда мы выходим?
– Можно прямо сейчас, если я не пойду. У меня же есть такая возможность?
– Нет, это не обсуждается.
– Каждый мой вопрос находит от тебя ответ, что он не обсуждается.
– Да, ведь можно поговорить о чем-то другом.
– Раньше не замечала у нас разнообразия тем для разговоров.
При входе в ресторан Биркан открыл мне дверь и пропустил вперед, вызвав мое немалое удивление, но я промолчала, лишь подозрительно взглянув на него. Кто-то в Стамбуле научил его манерам?
Мы поздоровались с его друзьями, пока Йетер вешалась на своего бывшего парня, я перебросилась парой фраз с Джаном.
– Мелике не придет?
– Нет, хотелось бы сейчас проводить с ней меньше времени, ведь всю оставшуюся жизнь я буду видеть только её, – грустно усмехнулся парень.
Почему то мне было очень легко общаться с ним, будто я знала его всю жизнь, мне даже не приходилось контролировать себя на каждом слове.
При этой мысли я улыбнулась, Джан заметив это, кивнул в сторону своего друга и тихо проговорил, приблизившись ко мне и склонившись над моим ухом, чем привлек внимание Биркана:
– Тебя это не расстраивает? Йетер. Она от него на шаг не отходит, если хочешь, я верну её на землю, – он сделал шаг вперед, будто действительно хотел оттащить эту девушку.
Я испугалась и схватила парня за локоть, притянув к себе, наши взгляды встретились, и я тихо проговорила со слабой улыбкой:
– Если он захочет сам отстранит её, значит, сейчас он не считает это чем-то предосудительным. Как и всё остальное, чем он занимается.
– Он тебя чем-то обидел? – Обеспокоено спросил Джан, заглядывая в мои глаза.
А я замерла, чуть приоткрыв рот, не зная, что ответить. Мне хотелось поговорить с ним, сказать, как есть, это желание я ничем не могла объяснить, я знаю его совсем недолго, мы не близкие друзья, и даже не могли бы ими быть, но мне не хотелось врать глядя в эти бездонные карие глаза.
Но как я могла сказать? Тем более что Биркан и Джан друзья, а это не та информация, которой можно поделиться просто так, с первым встречным.
– Нет, нет, – я улыбнулась, чтобы слова казались правдоподобнее. – Они ведь просто общаются, дружески.
– Со стороны выглядят как парочка, – зачем-то попытался переубедить меня собеседник, поэтому я ещё раз взглянула в сторону, по другую часть стола.
Биркан стоит в центре, около него скопились остальные гости, что-то обсуждая, Йетер стоит очень близко, почти вплотную, возле его правой руки, эту руку она держит за локоть, и снизу заглядывает ему в глаза. Биркан же слабо поддерживает беседу, пока «Сахар» улыбается и, хохоча, рассказывает ему что-то, как мне показалось, описывая нашу прошлую встречу, он лишь вбрасывает мимолетные фразы, смотрел он почему-то на нас с Джаном.
На Шекер красуется облегающее фигуру, черное платье в пол, на тонких бретельках, оголяя плечи и руки. Но на этих тонких и бледных руках натянуто что-то вроде перчаток. Будто шелковые ленты обвязаны от запястий и до предплечий. На шее небольшой кулон с черным сердцем, камень обрамлен мелкими жемчужинами.
– Очень уж на парочку похожи, – своими словами Джан оторвал меня от рассматриваний и размышлений, я повернулась и встретилась с каким-то болезненным и тяжелым взглядом собеседника. Только смотрел он не на них, а на меня.
От этого взгляда мне стало не по себе. Будто я сделала ему что-то плохое. Или кто-то другой. Может, Джан когда-то был влюблен в эту девушку? Поэтому сейчас реагирует нехорошо, и не хочет признавать Мелике?
Я решила перевести это в шутку, и поскорее закончить разговор, меня напрягали два прожигающих взгляда, один рядом, и второй подальше, глаза Биркана смотрели неласково.
– Это можно сказать и про нас, – улыбнулась я, от чего Джан смягчился и опустил глаза вниз. – Будто влюбленные шепчемся.
– Было бы правдой, – тихо проговорил Джан, и я даже подумала, что мне это показалось.
Он грустно улыбнулся, снова посмотрел на меня и засмеялся, переводя это всё в шутку. Я не могу утверждать, что я услышала то, что услышала, поэтому тоже засмеялась, не зная, над чем мы хохочем.
Биркан вдруг сорвался с места, по пути к нам он остановился и пригласил всех сесть, подойдя ко мне, он чуть приобнял меня за талию, из-за этого моя улыбка тут же померкла.
– Как ты?
– Неплохо. В Стамбуле все дела решены?
– Всё в норме.
– Я бы так не сказал. Кое с чем, видимо, не в норме.
– Тут я сам разберусь.
– Как знаешь, только дураком не будь.
– К тебе тоже относится, – напоследок они кивнули друг другу и разошлись, Джан кивнул мне и ушел к другому краю стола, усаживаясь рядом с Анри.
И так выглядит разговор двух неразлучных друзей, не видевших друг друга продолжительное время? А их взгляды, казалось, даже мы с Йетер смотрелись дружелюбнее, а не как две гадюки в одном террариуме.
Я подошла к своему стулу, Биркан оказался быстрее и отодвинул его для меня, а затем и пододвинул, чем вновь вызвал мое удивление.
– Что с тобой? – Спросила я подозрительно.
– Проявляю галантность, или тебе не нравится? – Лицо его не пылало дружелюбием, скорее он смотрел на меня так же подозрительно, как и я.
– Пусть будет, – вздохнула я, отворачиваясь от него, и встречаясь с не отрывающимся взглядом Йетер, сидящей напротив меня.
Вскоре настроение за столом поменялось, все уже веселились, рассказывая друг другу истории и вспоминая что-то прошлое, кажется, и Джан с Бирканом говорили теплее, веселились всё, кроме меня.
Пусть общение в этом кругу было непринужденным, и гораздо свободнее, чем на приемах, но я по-прежнему была не в своей тарелке. До этого момента в ресторане я была всего раз, в возрасте пяти лет, на свадьбе папиного приятеля. Но тогда все не было таким натянуто официальным, да и мне было всё равно. Сейчас же, даже прием пищи был для меня напряденным.
Я боялась перепутать, какой рукой нужно использовать нож, а какой придерживать вилкой, хотя раньше с этим проблем не было, ни дома, ни в кафе. Я опасалась, что еда упадет по дороге к моему рту, или я просто уроню столовый прибор, или испачкаюсь, или в зубах что-то застрянет, или мне придеться с кем-то разговаривать.
Поэтому пока все непринужденно ели, пили и разговаривали, я со всей силы вцепилась в вилку и ела с такой сосредоточенностью, с какой никогда даже на занятиях не сидела.
К счастью, мне даже поговорить было не с кем, друзья Биркана сидели у другого края, со мной же были незнакомые люди, которые не спешили поговорить со мной, Йетер же всё свое внимание обратила к Биркану, это меня обрадовало. Мне не хотелось ещё и лихорадочно соображать, подбирая нужные слова, казалось, я даже турецкий язык забыла напрочь.
Я не была частью историй, что обсуждались за столом, не знала ни места, где они происходили, так же не знала и людей. Словом, я была лишней, единственным человеком в этой комнате, без прошлого и настоящего.
Ещё одно огорчение для меня – Биркан. Весь вечер он пытался втянуть меня в разговор, всеми мыслимыми и немыслимыми способами вплетая меня в любую тему. С каждым обращением ко мне, я замечала, как звереет взгляд девушки напротив, пару раз, под столом она со всей силы ударила меня своей ногой, якобы случайно.
– Что с тобой? Почему молчишь? – Тихо спросил Биркан, наклоняясь ко мне.
– Иногда мне лучше молчать, – попыталась уйти я от ответа.
– Иногда, конечно, но не сейчас. Тебе что-то не нравится?
– Всё нормально, просто я не привыкла к этому.
Биркан улыбнулся, медленно прикрыл глаза, он осторожно прикоснулся к моей руке, лежащей на столе, и успокаивающе сжал её. Он хотел сказать что-то воодушевляющее, но Йетер, заметив это прикосновение, в который раз ударила по моей ноге. Извиняться она перестала раза с четвертого, тогда и я перестала как-то реагировать на это. В этот раз удар был гораздо сильнее, я сжала губы и чуть сощурила глаза, это получилось непроизвольно.
– Что такое?
– Если в ближайшее время мы не разойдемся, придеться покупать мне мазь от ушибов, или ехать в больницу.
Биркан хмыкнул и взглянул на девушку, та подарила ему милую улыбку, это было так странно, я не выдержала и засмеялась.
Мой смех выглядел ещё страннее, но остановиться я не могла, чтобы не привлекать к себе внимание, я спрятала свое лицо на плече Биркана. Когда я успокоилась и вернулась в исходное положение, то есть лицом к Йетер, то встретилась с её напряженно-замершим лицом.
Я удивленно взглянула на Биркана, он отрицательно покачал головой, будто говоря, не придавать этому значения.
После этих моментов кое-что поменялось. Биркан стал уделять мне нарочито много внимания, ухаживал за мной за столом, и иногда даже нежно поглядывал на меня, всё бы ничего, но практически после каждого раза он переводил взгляд на Йетер.
Всё это внимание было таким наигранным, что я начала злиться. Более того, мне стало обидно. Он привел меня, чтобы вызывать ревность у своей бывшей девушки? Чтобы вновь привлечь её внимание, хотя это и не требуется, ведь вся она и так обращена к нему. Для чего весь этот спектакль?
Настроение, которого и так почти не было, совсем исчезло. Я отвернулась и не хотела ни на кого смотреть, я почувствовала подступающие к горлу слезы. Я ощущала себя вновь использованной. Конечно, о чем я думала, разве он позвал бы меня сюда просто так, стал бы позориться перед друзьями, приводя что-то вроде меня.
Все слова и действия только чтобы приревновала Йетер. Не знаю, для чего он в принципе взял меня в свой дом, но нынешней целью было привлечение внимания бывшей девушки.
И как я могла подумать, что нужна кому-то, нужна просто так, как человек, а не как что-то для достижения цели.
Этими мыслями я довела себя до точки кипения, понимая, что сейчас расплачусь, я поднялась на ноги, сказав, что мне нужно позвонить. И выбежала на улицу.
Ресторан находился напротив мостовой, где некоторое время назад я плакала в объятиях Биркана. Как всё совпало. Только теперь я плачу сама по себе.
Прохладный морской воздух заставлял меня дрожать от холода, и я совсем сжалась, обхватив свои плечи руками. Я не знаю, сжалась я от холода, или от того, что сердце сдавливалось, желая сложить меня в клубок, будто от этого его боль утихнет.
Я не решилась взойти на мост, стояла чуть поодаль от ресторана, прижавшись к резным перилам, остерегающим от падения в воду.
Я услышала, что дверь неподалеку хлопнула, я не была уверена, что это дверь ресторана, или что кто-то идет за мной, но на всякий случай я вытерла горячие слезы, стараясь делать вид, будто всё хорошо.
– Что произошло? – Послышался знакомый голос.
Потрудившись, чтобы мой голос не был плаксивым, я тихо проговорила:
– Я вышла поговорить по телефону.
– Понятно, – вздохнул он. – Поэтому не взяла телефон?
Я не нашла подходящего ответа, человек встал рядом со мной, уложив руки на перила, любуясь лунным светом, отражающимся в водной глади, кажется, наш первый серьезный разговор произошел при похожей обстановке.
– Такой красивый вечер, а ты плачешь.
– Разве при красоте не плачут? – Спросила я, усмехнувшись.
– Нет, иначе и свою красоту испортить можно, – Джан повернулся ко мне, и пальцем осторожно провел по моей щеке, смахивая ещё одну слезу.
Я отвернулась, не зная, что ответить, а ещё мне было стыдно, а слезы вновь собирались покатиться из глаз.
– Ты переживаешь из-за Йетер? – Я промолчала, если отвечу, скажет назвать истинную причину, но её я назвать не смогу. – Я ведь говорил, не обращай на неё внимания, она этого не стоит. Тем более плакать из-за неё.
– Нет, не в ней дело, – всё же произнесла я.
– А в ком? В Биркане? Он всё-таки обидел тебя?
Обида сдавила горло, слезы хлынули из глаз, обжигая замерзшие щеки горячими каплями. Мне хотелось поговорить об этом, хотелось отпустить всю эту ситуацию. Но я понимала, если скажу, это будет концом.
– Ты ведь хорошо относишься ко мне?
– Конечно, ты мой друг. И мне очень легко с тобой общаться. Я редко могу так быстро сблизиться с кем-то. Ты можешь рассказать мне, я сохраню твою тайну. Про Мелике я ведь тебе тоже рассказал.
– Тогда точно не скажу, ты возненавидишь меня, и будешь прав в этом. Никогда не захочешь взглянуть мне в глаза.
– Кадер, если хочешь напугать меня этими словами, у тебя не получится. Скажи мне, я всё приму.
Несколько секунд я глупо смотрела на Джана, размышляя, стоит это делать или нет, и если говорить, то, как сказать об этом.
– Дело в том, что мы с Бирканом не встречаемся, – начала я, медленно подбирая слова, делая большие промежутки между ними, продолжая с каждым словом ругать себя, жалея о том, что вообще начала это. – Он купил меня, как покупают женщин легкого поведения, как понимаю, куплена я была для той же цели.
Джан ошеломленно молчал, чуть приоткрыв рот. Я была благодарна ему, что он дослушал меня, а в его глазах не появилось отвращения, и он не отступил от меня ни на шаг, узнав мою истинную сущность.
Произнеся первую часть, я замолчала, опустив глаза и голову, слезы потекли по шее, я не могла позволить себе взглянуть собеседнику в глаза. Теперь никогда не позволю себе смотреть кому-то глаза.
– Как это произошло? – Глухо спросил Джан.
– Мой отец заложил дом, а все деньги пропил. Я не знаю, как Биркан узнал об этом, но в день, когда нас выгоняли, он приехал, и предложил мне сделку.
– Что дальше? – Я чувствовала, как он едва сдерживается, чтобы не повысить голос. Я чувствовала его напряжение, чувствовала как закипает в нем отвращение и ненависть ко мне.
– И я согласилась, – продолжение и без того было понятным, но зачем-то я ответила.
Джан молча отвернулся, через мгновение он со всей силы ударил кулаком по каменной ограде мостовой. Когда он выпрямился и опустил руку, по пальцам стекала кровь.
Я сжалась, не решаясь взглянуть на него, я считала себя недостойной, чтобы посмотреть ему в глаза, или что-то сказать.
Я запоздало услышала удар двери ресторана и приближающиеся шаги.
– Что вы здесь делаете?
Джан медленно обернулся, лицо его перекосило от гнева, я думала, он сейчас ударит меня или плюнет мне в лицо, от отвращения.
– А ты что здесь делаешь? – Обратился он к Биркану. – Как до этого момента не провалился под землю?
– Ты чего говоришь? – Удивился Биркан, что в этот момент отражало его лицо, я не знала, не хватало смелости поднять голову.
Джан подошел к Биркану и схватил его за пиджак, резко притянув к себе, с ненавистью рыча:
– Как ты мог так поступить? Тебе это нормальным показалось?
Ответом ему было молчанье, Биркан спустя мгновение понял, о чем идет речь, наверное, взглянул на меня и всё понял.
– Джан, мы без тебя во всём разберемся.
– Как ты можешь разобраться, в тебе ничего человеческого нет, – крикнул Джан, отпуская друга. – Ты думаешь, это всё игрушки? Захотел, купил, захотел, вернул обратно? Я ведь думал, ты влюбился, наконец-то станешь нормальным человеком, дашь излечить себя, но нет. Ты только и умеешь разрушать.
Я оставалась недвижимым и негласным свидетелем этой ссоры, виной которой, являлась я. Я не посмела влезать в это, просто трусила, боясь взять удар на себя.
– Джан, – в ответ повысил голос Биркан. – Это моё дело. Не вмешивайся, ты уже достаточно сказал.
– Это не твое дело, не твое. Ты хоть на секунду представляешь, что ты сделал? Как, по-твоему, она будет жить дальше? Забудет? И все остальные люди тоже забудут? Закроют на это глаза? Нет. Я молчу про само твое предложение, ничего отвратительнее в своей жизни я не слушал. Я от тебя никогда не ожидал такого.
– Я хотел помочь.
– Помочь? Лишив её настоящего и будущего? Помощь, это когда ничего не требуют взамен.
– Джан, – взревел Биркан, и я поняла, ещё мгновение и они подерутся.
– Это я виновата, – вмешалась я, собравшись с силами. – Это всё из-за меня. Не ссорьтесь. Пожалуйста.
Джан переводил взгляд то на меня, то на друга, затем сделал шаг вперед, толкнул Биркана, и прорычал:
– Мы ещё продолжим этот разговор, а до того момента, включи свою дурную голову.
Сказав это, Джан ушел, оставляя меня с огромным чувством вины и страхом.
– Кадер, – спокойно обратился ко мне Биркан, через несколько секунд.
Я перебила его:
– Извини, мне не стоило говорить об этом. Я как всегда всё испортила. Не только свою жизнь, но и твою репутацию.
– Он никому не скажет, – глухо произнес мой владелец.
– Но вы поругались.
– Поговорим и помиримся. Ты рассказала ему, потому что переживаешь по этому поводу? – Начал он разговор, который я уже сама никогда не хотела бы начать.
– А как ты думаешь? Мы ведь разговаривали об этом. Или… Ты не понимаешь, как я чувствую себя?
– И как? – Тихо спросил Биркан, заглядывая мне в глаза.
– Как купленная на распродаже футболка, которую наденут один раз и выбросят на помойку.
– Это не так.
– А как тогда? Для чего всё это? Я не понимаю ничего. И я боюсь всего этого. Я не знаю, что происходит сейчас, и что произойдет потом. Я не знаю, что тебе нужно от меня. Ты хочешь вернуть Йетер? Хочешь вызвать её ревность? Или ты хочешь сделать мне что-то плохое? Уничтожить меня крупнее, чем та жизнь уничтожала меня? Ты маньяк? Или просто любишь наблюдать, как страдают другие? Если ты хотел моих страданий, ты добился своей цели.
Мы стояли лицом к лицу, в шаге друг от друга, я подняла свою голову, заглядывая в его бесстыжие глаза, слезы продолжали затапливать мое тело, они уже давно намочили верхнюю часть платья, оставляя некрасивые мелкие разводы на ткани.
– Прости, – тихо произнес Биркан, будто он совсем не слышал моих слов, не придал им значения.
Одним шагом он приблизился ко мне, обеими руками обхватил мое мокрое от слез лицо, пару мгновений вглядываясь в мои заплаканные, красные глаза, и сделал то, что никогда не должен был делать, или же нужно было сделать сразу, расставив все точки.
Он быстро прижался своими губами к моим губам. Я замерла от неожиданности, не смея ни сопротивляться, ни оттолкнуть его. Это продолжалось пару секунд, но мне казалось это вечностью.
Когда он отстранился от меня, разглядывая моё растерянное лицо, я собралась с силами, и оттолкнула его, так и не сказав ничего.
Этой ночью я осталась у тети, предварительно выплакав все слезы по дороге, я сказала, что устала после работы, поэтому не хочу идти домой. Она с радостью приняла меня. И ей понравилось мое платье, она даже похвалила Биркана, за такой красивый подарок, она знала, что я никогда не купила бы себе такую вещь.
Стоило мне закрыть глаза, я видела перед собой Биркана, на руке ощущалась его рука, а на губах его губы. От этого я злилась, надеясь как можно скорее уснуть и перестать видеть и чувствовать это. На и здесь мне не повезло. Во сне опять был Биркан, мы опять стояли на мостовой, только не ругались, а смеялись, и, кажется, там я была счастлива.
