Текст книги "Почувствуй (СИ)"
Автор книги: Алейна Севимли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 59 страниц)
Глава 42. Биркан
Следующим вечером мне неожиданно позвонил Танер, назвал место встречи и порекомендовал приехать туда с друзьями, якобы вместе нужно что-то обсудить.
Через час я, Озгюр и Анри пытались комфортно устроиться в неуютном офисе с секретными документами, к нашему приходу адвокат подготовился, стряхнул с дивана все папки и прочий хлам на пол.
Сам он сел перед нами на стул, и тут же перешел к делу.
– Вчера, стоило мне вернуться домой, я узнал некоторые данные. Мне не спалось, и ради интереса я вновь попробовал узнать что-то о Сеите, и мне улыбнулась удача. Около часа назад на его фамилию и имя зарезервировали билет на самолет до США. Почти сразу эта информация исчезла. Я вычислил человека, кто занялся организацией перелета, это был его отец. Как оказалось, они с женой переехали в Анкару, а вот сын рядом не появлялся, вообще не выезжал с территории этого города. Получив открытый доступ к его отцу, я стал узнавать его перемещения и узнал, что несколько раз в год он с женой приезжает сюда.
– Сеит где-то здесь? – Насторожился Озгюр. – И не попытался с нами связаться?
– Господин Джем так скрывал его зависимость? Может, он в какой-то клинике, но под чужим именем? – Вдруг осенило Анри, и я подумал, что это неплохая мысль, но понимал, что у Танера другой способ решения этой проблемы.
– Нет, скорее всего, они даже не пытались лечить его. Они именно спрятали его от общества, от всей жизни, при этом и сами сбежали. От таких проблем так далеко не убегают. Как оказалось, дело можно было решить ещё проще. Мой отец владеет риэлторским агентством, и был в приятельских отношениях с Джемом Гювеном.
– А раньше ты спросить не мог? – Разозлился я, видимо, какую-то информацию адвокат получил, и мы могли узнать её очень давно.
– С чего бы мне вмешивать в свою работу отца? Этим утром я случайно упомянул его, и отец сказал, что они хорошие знакомые. А потом признался, что два года назад Джем купил пустой участок за городом, почти на выезде, и это гораздо ближе, чем мы ездили вчера. Покупку, как и сам участок, оформили на неизвестного человека, перового попавшегося прохожего с улицы, поэтому мы не могли выйти на него.
– Он не объяснил причину такого поведения? Просто так участки под чужим именем не покупают, – заметил Анри.
– Отцу он сказал, что собирается подарить место любовнице, и не хочет, чтобы жена или кто-то ещё узнал об этом. Сейчас на том месте стоит небольшой дом, скорее всего в нём и живет ваш друг.
– Но для него заказали билет в США, – напомнил Озгюр, совершенно не понимая связи между домом, билетом, Сеитом и Джаном.
– Да, видимо, узнав, что их имя появилось в прессе, и то, что случилось с твоим братом, они решили вывести сына из страны.
– Почему сразу этого не сделать? Зачем нам вообще Сеит?
– Он может что-то знать, если они вместе вляпались в проблемы, то мы узнаем что они сделали, и найдем убийцу, – пояснил я.
– Если кто-то и вляпался, то это Сеит, поэтому он и прячется, при чем тут мой брат? Его не стали бы убивать из-за старого друга, который к тому же исчез, и не поддерживал с ним никаких отношений.
– Всё это странные совпадения, Озгюр. Мы должны это проверять. Сеит не покидал город, засел на дне, и вдруг, после смерти Джана решает бежать из страны, – спокойно пояснил Танер. – Я собрал вас, чтобы решить, поедите вы к нему или нет. Он уезжает завтра вечером, последняя возможность поговорить с ним сегодня, утром он уже должен выехать в сторону аэропорта.
– Можем подстеречь его там, – предложил Анри, нервно кусая губы.
– И упустить, если он увидит вас и убежит, а если нет, то разговаривать на глазах толпы, тем более, если ему есть чего опасаться.
– Мы должны ехать сейчас? – Напряженно спросил я, не зная, чего ожидать от этой встречи.
– Чем раньше, тем лучше, – пожал плечами адвокат. – Поедем на одной машине, не стоит привлекать внимание, он думает, что найти его невозможно.
К месту мы добрались через час, дом держался в стороне от соседских участков, и даже выделялся среди них, выглядев при этом как жилище настоящего затворника. Кругом посажены ивы, скрывающие дом с других сторон, к дому ведет узкая дорожка, по бокам которой болото, или пруд, ночью, в блеклом свете фар, трудно определить классификацию водоема.
– Если приглядеться, то с другой стороны дома горит свет, – вывернулся Озгюр, вглядываясь в отблеск на одной из дальних ив.
– Ваше мнение, если мы постучим, он откроет? Если он никогда не ждет гостей, то, вероятно, к двери тоже не подходит, – предположил мой догадливый друг с французскими корнями в родословной.
– Предлагаешь вломиться? – По-своему понял наш будущий журналист, готовый идти напролом.
– Не такая уж и плохая идея, – согласился с ним Танер.
– Из тебя хороший служитель закона, всегда вмешаешься, если где-то несправедливость и вмешательство в чужую жизнь, – не удержался от ехидства, я, вставляя свою лепту в это дело.
– Я же не супергерой помешанный, не становится же мне полицейским, и потом ждать ордер кучу времени, для простого разговора старых друзей?
– Ты точно адвокат, а не частный сыщик? Как-то абсолютно ничего не вяжется, – поинтересовался Анри.
– Я особенный адвокат, совмещаю в себе всё, что хочет клиент.
Мне захотелось пошутить про проституцию, но я удержался, скорее всего, после этой шутки мы не попали бы к Сеиту, а я отправился бы в больницу. Каким бы непобедимым я не считал бы себя, что-то подсказывало, что Танер мог бы отнести к своим навыкам профессиональное избиение.
– Где только твои родители нашли его? – Из всего многообразия вариантов, что я хотел заметить, спросил лишь это.
– Адвокат он ничего, три месяца назад отвоевал мою неправильную парковку, – пожал плечами Озгюр.
– Да, это стоило того, чтобы нанимать его на дело о расследовании убийства их сына, – продолжил язвить я, нисколько не смутившись, что предмет моего обсуждения стоит рядом и всё слышит.
– У них же контракт, – вновь пожал плечами член странного и своеобразного семейства Бетлюч. – Мы долго пейзажами любоваться будем?
На том и решили сначала постучать, и уже на крайний случай выбить дверь при помощи бычьей силы моего любимого адвоката.
К нашему удивлению, без каких-либо вопросов, дверь открылась. Весьма обросший, и немного одичавший, как мне показалось по взгляду, Сеит с малым удивлением в тех самых глазах, оглядел нас. Дверь закрылась, так же, как и открылась, без вопросов.
– Ты ничего не перепутал, дорогой мой? – Как обычно, не церемонясь, спросил Озгюр у двери, в этот момент мы могли общаться только с ней.
– Вы зачем приехали? – Послышалось из-за двери.
– Так и будем друг другу кричать, или ты проявишь гостеприимство? – Вдруг вмешался Анри.
Перед нами вновь появился старый друг, уставившись на самого приятного из всех нас человека, если честно оценивать наши качества, он проговорил:
– Ты-то как с ними оказался? Старый Анри в авантюры не вмешивался.
– Пригласи нас войти, и обо всём узнаешь, – продолжил наш интеллигентный друг.
Хоть Сеит чаще общался с Джаном, но Анри он уважал больше всех, прислушивался к его мнению, не спорил с ним, поэтому несколько лет назад именно ему досталась миссия по отваживанию приятеля от зависимости.
Хозяину пришлось нас впустить, мы прошли в просторную гостиную, где нехотя включили свет, чтобы, наконец, спустя долгие годы, рассмотреть пропавшего друга.
– Как вы нашли меня? – Спросил Сеит, сложив пальцы домиком, до его вопроса мы молча сидели, разглядывая друг друга.
– Долгая история, о расследовании нашего друга Танера, – пояснил Анри. – Почему ты прячешься?
– Я не прячусь, так, укрылся на некоторое время, – попытался уйти от ответа приятель. – Джан на меня в обиде? Поэтому не приехал?
– Вы ссорились? – Деловито зацепился за фразу адвокат.
– А ты кто? Зачем вы его привели?
– Танер, адвокат нашей семьи, – кратко ответил Озгюр, сдержав в себе желание, вывалить всю правду, на случай, если какие-то детали мы сможем узнать без этого.
– А вы с кем-то судитесь? Извини, газет не читаю, телевизор не смотрю, – на этом моменте он самопроизвольно взглянул на включенный телевизор, который смотрел до нашего прихода.
– Ты кого-то ждал? Открыл нам, даже не спросив, кто там, – продолжал допрос адвокат.
– Может, ты следователь? Что это такое? Зачем вы пришли и теперь задаёте вопросы? – Возмутился парень, явно занервничав.
– Джана убили, вскоре в газете появились ваши совместные фотографии, где было сказано, что вы вместе принимали запрещенные вещества, – внёс ясность я, это игра в неопределенность мне наскучила.
– Как это? – Сеит искренне удивился, даже напугался, сразу вытянулся и напрягся, задерживаясь в неудобном положении.
– Мы не знаем как это, поэтому пришли к тебе, узнать, вдруг, тебе что-то известно.
– Откуда мне знать? Мы два года не виделись, – тряхнул он головой, отвернув лицо к окну, скрывая свои бегающие глаза.
– И почему ты прячешься эти годы?
– Разве Джан не рассказывал? Вы ведь знаете о моей зависимости, – огрызнулся друг, начиная злиться.
– Зависимости обычно лечат, а не скрываются в доме за городом, и вдруг, после убийства старого друга, не улетают на другой континент, – насел на друга адвокат.
– Я его не убивал, – испуганно начал отнекиваться Сеит, в этот момент он стал похож на психа, который наехал на Озгюра.
– Мы тебя и не подозреваем, – попробовал успокоить человека Анри, но Танер сурово взглянул на него, прося заткнуться.
– Откуда нам знать? Сначала ты скрываешься, залегаешь на дно, вероятно, после ссоры с Джаном, а после его смерти решаешь сбежать. Подозрительно, не так ли? – Почувствовав слабость и некую психологическую неустойчивость, начал давить Танер, видимо к этой тактике у него особое любовное отношение.
– Я ничего не делал, – сжал голову руками несчастный, схватив приступ паники. – Отец не сказал, что с Джаном что-то случилось, он сказал, что время пришло и можно уехать. Я, правда, ничего не делал с ним.
– А кто мог сделать?
– Не будем его мучить, пусть успокоится и сам всё расскажет, – не выдержал Анри, вступаясь за старого друга, хотя раньше они не были достаточно близки.
– Пожалуйста, я расскажу всё, что знаю, только дайте мне собраться с мыслями.
Его руки тряслись, он сжимал ими свою лохматую, давно не стриженую шевелюру, готовый вырвать не один клок волос, а потом сдавливал череп, словно хотел раздавить его.
– Может, нужно что-то сделать? – Испугался Озгюр.
Я встал, собираясь подойти к другу, чтобы утешить его, но замер, не успев сделать и шагу. С улицы послышался ужасный грохот, такой бывает при столкновении машин, звон стекла, скрежет металла, всплеск воды.
– Это ещё что? – Вскочил за мной Танер, осознав, что беда произошла именно с его машиной, так как поблизости нет ни трассы, ни других машин.
Не успел он подойти к двери, как в дом ворвались люди, их лица скрыты черными масками, в руках не видно оружия, зато есть кастеты, стоило первому приблизиться, так он тут же ударил в нос Танера, так как тот не успел отреагировать.
Быстро завязалась драка, ничего не понимающие мы, пытались отбиться, а вот Сеит закричал и бросился в окно, разбивая его своей головой, двое бросились за ним, один попытался перехватить в окне, второй выбежал на улицу. С четырьмя остальными пытались разобраться мы.
Ударив своего противника легким деревянным креслом, на некоторое время, обезвредив его, тут же бегу на улицу за Сеитом, краем глаза отмечая, что машину Танера толкнули в этот неизвестный водоём.
Подоспел почти вовремя, бандит заносил нож для удара, перехватил его руку, отводя нож в сторону, в процессе драки чуть не получил этим ножом между рёбер.
Тут же подоспел тот второй человек, так и не рискнувший прыгнуть в окно с остатками стекла в раме, тоже мне бесстрашный собиратель жизней, задержался он, потому что кто-то из моих друзей попытался задержать его, но так как с моим уходом распределение сил сократилось ещё больше, это получилось ненадолго.
Сеит, словно мертвый, лежал на земле, не шелохнувшись, не пытаясь не сбежать, ни помочь мне, на какое-то время мне показалось, что он, действительно, умер.
Если я справлялся с одним недоброжелателем, то с двумя получалось ещё хуже, в какой-то момент один из них схватил меня сзади за шею, и пока я отбивался, ударяя его по лицу, голове и менее приятным частям тела, тот второй, склонился над Сеитом и несколько раз вонзил нож в его тело.
Будто в замедленной съемке я видел разлетающиеся капли крови от вытаскивания ножа. Несколько ударов в живот, а один, целился в сердце, но в ту область нож входил туго, вероятно, столкнувшись с ребром.
Только в тот момент послышался стон друга, от этого звука моё сердце сжалось, глаза застилала пелена, откуда не возьмись, появился прилив сил. Собрав остатки своих возможностей, я вырвался и отшвырнул нападавшего в воду. Приблизился к человеку, так упорно старавшемуся стать убийцей, ударил в голову со всей силы. Схватил за шиворот, намереваясь прокатить лицом по разбитому окну, где осталось торчащее, словно акульи зубы, стекло.
Но он полоснул мой бок ножом, хотя вполне мог вонзить в меня, завершив свое дело, и пока я на мгновение, ощутив непривычную боль, замер, противник оттолкнул меня, швырнув от себя на целый метр. Вытащил на ходу другого бандита из воды, легко схватив его за шиворот, словно тот ничего не весил, и приказал своим людям уходить, крикнув им в разбитое окно.
Собирался побежать за ними, задержать, насколько смогу, но в мою ногу вцепился Сеит, с такой силой он мог разделаться с этими бесчестными, но всё это время он предпочитал лежать на земле, и увеличить свой и без того не малый шанс быть убитым.
– Биркан, прошу, спаси, – прохрипел он, странно закидывая голову от боли.
Перед тем как бандиты сели в машину, взглянул на того человека, что был с ножом, его фигура и движения казались мне знакомыми, словно я мог знать его.
Спустя несколько секунд из дома, с небольшим отставанием от нападавших, выскочили мои побитые друзья, пусть побитые, но живые, чему я был несказанно рад.
Танер пытался схватить кого-нибудь из бандитов, почти смог добежать до их машины, но те, каким-то образом, в количестве шести человек, за несколько секунд утрамбовались в автомобиль, как я смог заметить, со снятыми номерами, и скрылись с места происшествия.
Меньше всего я переживал за адвоката, и не потому, что тот мне не нравился, как я уже говорил, он выглядел огромной грудой мышц, способной побить кого угодно, чего нельзя было сказать о моих друзьях. И если Озгюр, будучи достаточно тощим, но при этом имел какие-то навыки в дворовых драках, когда-то мы в таких участвовали, то Анри никогда не дрался, зря бабушка Дюзийде приучала его, что любой конфликт можно решить без рукоприкладства. Как показали события сегодняшнего дня, не всегда можно избежать драки. Скорее всего, дрался в основном Танер, но в одиночку побить четверых, так ещё задержать пятого, задача сложная, поэтому друзья тоже получили по своим красивым лицам.
– Идите сюда, – позвал я, склоняясь над единственной жертвой, рискующей в любой момент умереть.
Наклониться, как оказалось, тяжелая задача, тут же вспомнил, что теперь у меня имеется прекрасный порез поперек ребер с правой стороны, а ещё порезанная кофта, залитая кровью.
– Нужно как-то перевязать рану, затянуть её, – тут же сказал Анри, вспоминая всё, чему он учился, но как я понял по его глазам, вспоминалось ему всё, кроме нужного знания. Отличный специалист, сразу видно, в экстренной помощи работать не рекомендую.
– В больницу его надо, – сплюнул кровь на землю Танер, стоит отметить, по лицу он получил меньше остальных, крови на лице, меньше, чем на разбитых кулаках, чего нельзя сказать об Анри.
Вероятно, вспоминалось ему плохо, потому что тот неплохо получил по голове, и его, ранее, почти модельное лицо, сложно было узнать из-за припухшего глаза и разбитой губы. Если бы не кровь, лицо Озгюра было бы фиолетово-синим, из-за огромного количества ударов по нему. Я по морде тоже получил, поэтому прекращу оценивать чужую привлекательность.
– Твоя машина в болоте, нужно идти к дороге, искать попутку, – предложил я, разглядывая умирающего Сеита, к моему счастью, он тоже разглядывал меня, не теряя сознания. Хотя помимо ножевых ранений у него разбита голова, из которой торчат маленькие кусочки стекла, после его эффектного выхода из окна.
– Кто нас в таком виде повезет? – Задал резонный вопрос Озгюр, всё ещё стараясь отдышаться, его рыжие волосы у висков смешались с кровью и теперь он старался отлепить их от лица.
– Разве мы можем сообщить обо всём этом в больницу? Тогда полиция не отстанет от нас, – отвлекся от мыслей о первой помощи Анри.
– Ты сможешь что-то сделать с ним?
– Здесь? Точно нет. И неплохо бы иметь человека с каким-то опытом, один я не справлюсь.
– В полиции мы не сможем сказать, что расследуя дело, которого на самом деле нет, ведь они послали с этим нашу семью куда подальше, влезли в это, – выругался Озгюр.
– Зато есть шанс, что они поверят и откроют дело, – настаивал Анри, прижимая к кровавой ране друга снятую с себя рубашку.
– Нет, – вдруг сказал Танер. – Они напрочь уверены, что это самоубийство, если узнают о Сеите, то спишут на разбой из-за наркотиков, придумают историю, и расследовать не будут, но тогда и мы получим своё. Нельзя чтобы они узнали.
– И что ты предлагаешь? – Взрываюсь праведным гневом я, поднимаясь на ноги, от чего боль в боку усиливается. За свою рану я не беспокоился, зная, что органы не задеты, хотя стоило переживать из-за крови. В конце концов меня ранили ножом, коим до того убивали заядлого наркомана. – Оставить его умирать?
– Нет, вспоминать знакомых врачей, кои должны иметься у Анри, учитывая род его деятельности, и привозить его сюда.
– Не думаю, что кто-то ввяжется, это попахивает криминалом, и здесь ничего нельзя сделать, нужно оборудование. Есть только один вариант, и тебе, Биркан, он не понравится, – загадочно начал Анри.
– А вам в этой истории что-то нравится? Будет делать всё, что возможно.
– Есть один доктор, который в принципе, по идее, сможет нам помочь. И там даже есть доступ к операционной. Но договориться с ней может только Кадер.
– Ничего не понял.
– Кадер лично знает сестру Нихан, та работает в мелкой больнице, там есть какое никакое оборудование, если хорошо уговорить, то она никуда не сообщит.
– Ты не сможешь договориться? Нельзя вмешивать в это Кадер.
– Кадер хотя бы знает об этой ситуации, о расследовании, а Нихан ничего не знает, ей придеться дольше объяснять, чем получать помощь, а мы не можем медлить.
– В любом случае, нам нужно уезжать, операционная сама к нам в эту глушь не приедет. А так как вариантов не остается, я звоню Кадер, пусть возьмет какую-нибудь из твоих машин и приезжает за нами, – внёс безумное предложение Танер, из-за чего я был готов ввязаться во вторую драку.
– Она не умеет водить, и я не могу так рисковать ей.
– Умеет, говорила, что умеет, Биркан, у нас нет другого выбора. Сообщать кому-то из ваших семей? Сомневаюсь, что это лучший вариант, и они не обратятся в полицию самостоятельно из страха за своих детей.
– У нас есть водитель, он приедет и никому не сообщит, – пытался я найти решение проблемы, минимально впутывая Кадер. Одно дело договориться с кем-то по телефону, и совсем другое нестись по незнакомому маршруту, имея минимальные навыки вождения и видеть всё это безобразие, совершенно не стоящее её беспокойства.
– Не хочу тебя расстраивать, но сегодня мы видели Ферхата на вашей ферме, он заезжал за вещами, у него отпуск и он собирался к родственникам в Измир.
– Чёрт, – не выдержал я, хотелось разорвать этот мир от злости.
– Набираю Кадер, – тут же сказал адвокат, понимая, что это наш последний вариант.
– А я пока сделаю всё возможное, чтобы Сеит дожил до приезда в больницу.
Девушка примчалась через полчаса, хотя мы сами добирались час, испуганная, взволнованная, готовая взорваться от страха. По дороге она неслась на последней скорости, что ещё больше испугало меня, она ведь могла разбиться, желая помочь нам.
Едва притормозив, выскочила из машины, обнял её, поймав на ходу, пока парни пытались уместить Сеита на заднее сидение. Кадер, в процессе объятий, задела рану на боку, сдержал вздох боли, но это не помогло, она пальцами нащупала порез.
– Тебя тоже ранили? – С полными ужаса глазами заглядывает в мои глаза.
– Всё нормально, не волнуйся.
Уместиться в обычный автомобиль шестерым сложная задача, в совершенстве выполняемая только теми бандитами. Нам же пришлось посадить Танера за руль, так как он заверил, что водит лучше всех и чувствует себя соответствующе после побоев, чего нельзя сказать об остальных. Озгюр и Анри сели сзади, уложив на себя Сеита, как сказал наш медик, в наиболее безопасную позу. Нам с Кадер пришлось сесть вперед, где девушке пришлось оказаться в непосредственной близости со мной, сидя у меня на коленях.
– Ехать не очень далеко, ближе, чем я ехала сюда, – пояснила Кадер, всё ещё волнуясь, хоть и старалась выглядеть спокойнее.
– Ты её предупредила?
– Конечно. К счастью, она не стала задавать лишних вопросов, сказав, что сначала нужно сделать дело, а потом разберемся.
– Если что, я готов помочь ей.
– Сразу нужно было помогать, – огрызнулся Озгюр, с яростью отрывая прилипшие волосы от застывшей крови со лба.
– У меня нет с собой операционной в кармане, уж извини, – не остался в долгу Анри, впервые сумев огрызнуться на кого-то.
– Хватит, без вас проблем хватает, – прикрикнул на них адвокат, вжимая педаль газа в пол.
Я же прижал ближе дрожащую от страха девушку, уткнувшись носом в её мягкие волосы, при этом забыв, что моё лицо в крови, хоть и засохшей.
– Очень больно? – Шепотом спрашивает она, всё ещё беспокоясь за меня.
Отрицательно качаю головой, сейчас, когда я могу обнимать её, и вдыхать свежий аромат её волос, я не чувствовал боли ни от побоев ни от ранения.
Как так получается, что рядом с ней я чувствую себя в безопасности, хотя должно быть наоборот? Мне начинает казаться, что ничего страшного просто не может произойти, я не допущу этого, а если уж произошло, то справлюсь со всеми бандитами, монстрами и катастрофами, при условии, что Кадер будет рядом со мной.
Пусть только заглянет в мои глаза, своими необыкновенными изумрудными глазами, являющимися для меня лучиком света, на который я шагаю из тьмы своей души, и я буду счастлив и непобедим. И это всё чертовски неправильно.
Поэтому мне приходится губить её, заставлять эти прекрасные светила наполняться слезами, и видеть в них отражение её сверкающей души, которую я мастерски втаптываю в землю.
– Это Сеит? – Так же тихо спросила девушка, отвлекая меня от тоскливых мыслей.
– Да. Не такой встречи я ждал несколько лет.
– Наверное, не лучший момент, чтобы отдать любовное письмо?
– Наверное. Подождем до утра, – оптимистично заявил я, стараясь вложить в свой голос уверенность, пусть не верилось в благоприятный исход при таких обстоятельствах, но мне совсем не хотелось печалить Кадер.
Если верить часам, до нужного места добрались быстро, но по нашим ощущениям добирались мы целую вечность. Мыслей о жизни или смерти Сеита не возникало, то и дело он начинал стонать и бредить, на удивление, от этого становилось легче, он жив, а значит, что-то ещё можно сделать.
– Сестра Тюркан, спасибо тебе большое, постарайся помочь ему, – упрашивала Кадер, когда мы выгружали несчастного на носилки.
Женщина не горела энтузиазмом, внимательно осмотрела нас, явно не оставшись довольной не нами, ни нашим внешним видом, но она не отказала в помощи, и остальное, на фоне этого поступка, теряло свою значимость.
– Потом ты мне обо всём расскажешь, дорогая, а сейчас нет времени, – проговорила эта серьезная спасительница жизней. Узнав меня, она кивнула, молча отправляясь к комнате с большими дверями.
– Этот красивый молодой человек может помочь тебе, – Кадер подозвала Анри, чуть приобняла его за плечи и натянуто весело улыбнулась.
– Какое он имеет отношение к медицине? – Холодно поинтересовалась Тюркан.
– Он только учится, но вполне сообразителен, и в принципе хороший человек, – продолжала девушка то, что я никак не мог понять.
– Очень рад знакомству с вами, госпожа Тюркан, – так же улыбнулся парень, что с его разбитой губой выглядело не очень дружелюбно, хотя в дороге он усердно вытирался салфетками.
– Нечего говорить, умойся, и приступим к делу, – проговорила доктор, заходя в ту самую комнату.
– Отличное знакомство с будущими родственниками, ситуацию заманчивее словно вообразить, – пробубнил Анри, натягивая на лицо ватную повязку, и остальную соответствующую атрибутику, и через мгновение скрылся в том же направлении.
– Я сейчас ничего не понял, – вздохнул я, опускаясь на странное подобие скамейки в небольшом коридорчике, где мы остались ждать результатов.
– Это сестра Нихан, а у Анри и Нихан… Что-то там, наверное, намечается, – смутно проговорила Кадер.
– Если что-то понадобится, звоните. Биркан, я могу взять твою машину? Моя всё равно в озере, – проговорил Танер, подходя к выходу.
Молча киваю, удивительно, но моя неприязнь к этому человеку убавилась, почти исчерпалась, и её не было бы совсем, если бы он не втянул в эту историю Кадер, а всего-то стоило вместе подраться. В таких случаях важно бить кого-то, а не друг друга, тогда есть шансы найти общий язык.
Девушка тут же подскочила к нему, виновато не решаясь заглянуть ему в глаза, пусть не смотрит, мне так даже больше нравится.
– Танер, извини меня. Всё так нехорошо получилось. Я виновата перед тобой.
– При чем тут ты? И, Кадер, я не маленький мальчик, знаю куда влезаю. А теперь это дело стало интереснее, чем было, поэтому я даже рад, испытать себя в новой области.
– А ещё ты понял, что это опасно и больше не будешь брать с собой Кадер, – подсказал ему я, не поднимаясь с лавки, сейчас, облокотившись на холодную стену, я осознал, как сильно устал.
– Возможно и так, или дам ей пистолет, – не стал соглашаться вредный адвокат.
– Куда ты сейчас? – Продолжала спрашивать девушка, не обращая внимания на нашу милую ругань.
– Вернусь на место, попробую узнать что-то по горячим следам. Что-то они должны были оставить.
– По их крови нельзя как-то вычислить ДНК? – Вмешался Озгюр, ранее уделявший всё свое внимание двери, за которой происходила процедура спасения жизни.
– Такого оборудования у меня нет, и я не смогу проверить кровь всех жителей и посетителей этого славного городка. Если только отпечатки на ноже. Биркан, куда они дели нож?
– Не успел заметить, может, выбросили в болото? Или увезли с собой?
– Понял. До скорого, машину постараюсь вернуть до завтра, – бросил он на ходу.
– Можешь не торопиться, у нас этого добра. Кадер ещё самую неприглядную выбрала.
– Что ближе в гараже было, то и выбрала, к счастью, безопасностью вы не занимаетесь, ключи от всех машин на стене висят, очень удобно, – ухмыльнулась девушка.
– И правда, зайду к вам как-нибудь ночью, не встречайте и не провожайте. Всё, удачи, звоните, пишите. Увидимся.
Адвокат вышел на улицу, после этого Кадер как-то медленно и задумчиво повернулась к нам, бросив на меня сердитый взгляд.
– Злишься? – Догадался я, наблюдая, как она подходит к небольшому шкафчику в углу, и достает оттуда средства для оказания помощи нам, побитым и оскорбленным.
– Не на тебя, а в принципе на всю эту ситуацию. Всё, что с нами происходит, сумасшествие.
– Это точно, – ухмыльнулся Озгюр, роняя свою рыжую голову в сложенные ладони. – Я просто не понимаю, не успеваю разобраться, хоть что-то сделать в этой жизни.
Его голос срывался, он больше не мог терпеть, девушка села между нами, положила руку на его плечо, друг не выдержал, расплакался.
– Ещё полгода назад единственной проблемой в моей жизни было выбрать, с какой девчонкой погулять, и постепенно всё наваливалось, со всех сторон. Вернулась моя любовь всей жизни, вернулась, и не стала относиться ко мне лучше, не стала ценить, или считаться с моими чувствами. Потом умер мой брат, и оказалось, что его убили, и за этим всем есть какая-то жуткая история. Родители с ума сошли, и это не поведение обычных людей, когда у них умер ребенок, нет, они даже сейчас не стали нормальными людьми, хотя бы на время траура. Следующим событием стала попытка моего убийства, просто за секунду меня могло не стать, и всё, уже ничего бы не произошло. А теперь нас чуть не убивают в доме старого друга, исчезнувшего два года назад, а сам он вполне может отойти в мир иной к Джану.
Парень устало свалился на плечо Кадер и горько заплакал, пока девушка утешающе гладила его рыжие кудри, я взял его за руку и вкрадчиво проговорил:
– Озгюр, я обещаю тебе, что всё это закончится. Мы прекратим эти события, найдем убийцу, и всё будет почти, как раньше, хоть Джана мы и не сможем вернуть.
– Это настоящее безумие, Биркан. Неужели мы сделали что-то, за что теперь приходится так расплачиваться?
– Когда-нибудь мы найдем ответ на этот вопрос, – неопределенно проговорил я.
– Я выйду, подышу воздухом, спасибо, что выслушали, – мгновенно успокоившись, сказал друг, вставая со скамейки.
– Пойду с тобой, – предложил я.
– Нет, пожалуйста, останься здесь, мне нужно побыть одному.
Вновь уселся на скамейку, решив отогнать мысли о Джане, и страданиях Озгюра, а заодно об умирающем за стенкой старым другом, начал думать о нападении.
– Знаешь, я не могу понять, почему эти люди… – начал я, но девушка сразу же прервала меня.
– Хватит, сейчас и слышать об этом ничего не хочу. Завтра, пожалуйста, завтра. И сам не думай об этом. Голова взрывается от всех этих событий. Покажи бок, нужно обработать.
Нехотя поднимаю окровавленную, порезанную кофту, на боку красуется несимпатичный, зато неглубокий, порез. Рано могла выглядеть лучше, если бы вместе с кровью, к ней не прилип предмет гардероба, поднимая который вновь пришлось надорвать рану.
– Вас ранили одним ножом? – Кадер села на корточки, разглядывая рану, после моего кивка, продолжила. – Не очень хорошо, я обработаю, но потом покажем врачу.
– И что скажем? Такое, чтобы не привлечь внимание полиции? – Попытался отвлечь её я, пока она смачивала вату дезинфицирующим веществом. – Что я испортил твоё любимое платье, разлив рядом с ним отвратительные духи, и тогда ты схватилась за нож.
– За такое не вырезают напоминание на ребрах. Скажем, что ты мне изменил.
– Я бы не поступил так, – оскорбился я, чувствуя неприятное, шипящее покалывание на ране.
– Очень сомневаюсь, – на этот раз она сказал без шутки, действительно не верила в мою порядочность, хотя это неудивительно.
– Что? Ты сомневаешься в моей верности?
– Заканчивай этот разговор ни о чем. Может, начать с наименьшей проблемы? С лица? – Предложила она, не зная, что дальше делать с раной.
