Текст книги "Почувствуй (СИ)"
Автор книги: Алейна Севимли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 59 страниц)
Глава 38. Кадер
Новый день, не предвещавший ничего интересного для меня, оказался просто сумасшедшим. Сначала мне пришлось проснуться в четыре часа утра, чтобы успеть сбежать из комнаты до Биркана, не оказавшись закрытой там.
Вскоре после этого раздался звонок, мне приказали в срочном порядке ехать на учебу, сдать последние работы и зачеты, в дороге я поверхностно повторила всё, что смогла, и, оказавшись в учебном заведении жутко нервничала.
К моему бескрайнему удивлению, со всеми трудностями я справилась без труда, всё-таки, теперь у меня появилось много времени, и половину его я заполнила обучению профессиональным навыкам. А ещё существенное влияние оказал отзыв из фирмы Ташлычунаров, и из несколько других, где я смогла попросить благодарственные письма.
Не успела я с облегчением выдохнуть, как раздался другой звонок, на этот раз предстояло бежать на лесопилку, смотреть по сторонам и обсуждать новый проект с важной заказчицей.
Женщина стала моим наказанием за плохую учебу. В целом, человек она хороший, но никаких дел я бы с ней не завела, у неё есть умение прицепиться к чему угодно, найти во всём изъяны, и тщательно корректировать каждый мой штрих на наброске.
Ещё до конца не распрощавшись с важным клиентом, а каждый её разговор был изнурительно долгим, даже прощались мы минут пятнадцать, у женщины имелось прекрасное умение начинать новую тему, не закончив предыдущую, а потом возвращаться к каждой забытой и начинать заново, снова раздался звонок.
Ещё немного и я начну вздрагивать от звука телефона, поэтому до сегодняшнего дня он всегда был на беззвучном режиме, если появиться минутка, вновь всё отключу.
На этот раз звонил отец, попросил привести некоторые вещи из дома. Воспользовавшись ситуацией, я заглянула к соседке и забрала список работников.
Оставшийся день я бегала по больницам, сначала натянуто побеседовала с отцом, потом собиралась встретиться с Нихан, но её забрали на прогулку. Кажется, пора поговорить с Анри, и узнать, с ним ли она проводит время. Напоследок заглянула к Бурсу, наше общение становится всё теплее, она уже совсем не похожа на ту отстраненную девушку, какой была при нашем знакомстве.
Поговорили мы недолго, доктора позвали девушку на процедуры, стоило мне выйти из палаты, как я столкнулась с Танером.
– Я уж думал, что следующее мое дело будет связано с твоим поиском, – хмыкнул парень.
– Извини, что всё так получилось. Собиралась позвонить тебе утром, но сначала было рано, потом дела завертелись.
– Сейчас передам сестре одежду, и поедем в кафе, видок у тебя измотанный. Посидишь, отдохнешь.
– Что-то удалось выяснить? – Задала вопрос, с наслаждением откусывая сэндвич, моя первая еда за сегодняшний день. Мы разместились в кафе неподалеку, с трудом найдя свободное место.
– Узнал историю звонков Джана, телефон так и не нашли, либо его выбросили до встречи, либо после. Так вот, никаких посторонних звонков не было. В тот день он позвонил брату, матери, и тебе. Всё.
– Но я точно знаю, что в палате ему звонил не брат. Чье-то сообщение напугало его. Может, у него был другой номер? По нему он и связывался с этим человеком.
– Не исключаю подобный вариант. Но если и так, сим карта зарегистрирована не на его имя, когда людям нечего скрывать они не покупают номер на чужое имя, для связи с неопределенными личностями.
– Ладно, пока следим за другими версиями. Вот список работников стройки, – протянула помявшуюся в маленькой сумке бумажку, и кратко передаю слова соседки.
– Ух ты, нужно проверить их всех, и мало того, всех людей с этими именами. Сегодня у меня ещё есть одно дело, поеду за город к прошлому адвокату семьи Бетлюч, не уверен, что он зацепил то событие, но тоже странным образом отошел от дел, сбежав в пригород. Поэтому я отвезу тебя в нужное место, и в базе просмотришь этих людей.
– Думаешь, я справлюсь?
– Ничего сложного, просто долго и нудно. Сделаешь, сколько сможешь, когда вернусь, помогу.
– Кстати, у нас появилась ещё одна версия.
– У нас? – Усмехнулся Танер, явно понимая, о ком я говорю.
– Друзья Джана тоже начали что-то вроде своего расследования, вчера появилась газета… – кратко рассказываю о статье и наших предположениях.
– Сеита тоже посмотри в базе, но, сдается мне, для его поисков понадобиться приложить большие усилия. Займусь им завтра. Кстати, теперь можешь ходить не оглядываясь, но лучше всё равно оглядывайся. Ночью Йетер увезли в больницу. Будут лечить от зависимости. Чтобы никто ничего не узнал, Кара отправили её в другой город.
– Но ты всё равно узнал.
– Я супер сыщик. И я за ней следил. Ничего интересного. Разве что могу посадить её знакомых наркоторговцев. Перед лечением она неплохо так закупилась. Явно надеется на скорое выздоровление.
До вечера пробивала людей по базе, сидя в тесном кабинете с неприятными, бледно-желтыми стенами, куда меня привел Танер. Привел, двумя словами объяснил принцип работы на компьютере, показал, как могу попасть в бумажный архив, и сбежал. Так как я почти ничего не поняла из-за его краткого пояснения, разбираться пришлось самой, к счастью, сегодня мне легко даются решения задач.
К моему счастью, в пределах нашего города однофамильцев не так и много. На всякий случай сохранила координаты этих людей, но как вычислить их на расположенность к мести, не придумала.
Никто из них не привлекался, не разыскивался, больше половины, как и следовало ожидать, погибли, по официальным данным причины указаны разные, и только дата одна, день обвала.
– Как успехи? – Пока я разглядывала фамилии в списке, наугад пытаясь определить их участие в смерти друга, в кабинет вошел промокший под дождем Танер.
– Нашла всех из списка, но понятия не имею, кого подозревать, – развернулась к адвокату лицом, наблюдая, как он снимает потяжелевшую от воды спортивную кофту.
– Этим займусь я, положусь, так сказать, на профессиональное чутье, – тяжело вздохнул Танер, подойдя ближе, заглядывая в компьютер, через мое плечо.
– А ты что-то выяснил?
– Он ничего не знает, от вопросов не смутился, слушал и об обвале, и о Джане с Серхатом с удивлением.
– Парня зовут Сеит, – поправила заговорившегося партнера по детективному делу.
– Да? Не помню, как я этому человеку сказал. Ладно, разницы нет. Он бы понял, если бы что-то знал. Либо он прекрасный актер, либо не застал этих времен. Я склоняюсь ко второму. День потрачен впустую.
– А что если Бетлюч запугали его? Как и всем пострадавшим заплатили так, чтобы он рот не открывал. За большие деньги можно и удивиться правдоподобно.
– Очень сомневаюсь, но знаешь что? Я у них самих спрошу, они же меня наняли, должны сказать правду, если хотят знать, что случилось с сыном.
– Завтра я планирую поговорить с Анри, если повезет то и с Озгюром. Брат должен быть лучше наслышан о врагах, если они есть.
– Как можно больше спрашивай о неизвестном нам Сеите. Всё, что сможешь. Я пока займусь его поисками. И версией о мести.
– Хорошо, я вернусь домой, нужно начать работу. Теперь исполняю прихоти жены министра.
– Ужасно, сочувствую. Терпения тебе и сил. Никогда не мог с такими людьми работать. Такого человека и посылать нежелательно, если совсем надоест. Хотя я бы послал, всё равно уеду отсюда. А ты держись.
– Удачного вечера, в окружении подозрительных строителей, – пожелала я, надевая ту самую кофту, столько раз забываемую мной в машине Танера. – Кофту забрала, не пиши про неё больше.
– Иначе кое-кто будет ревновать? – Усмехнулся парень, усевшись на мое прежнее место.
– Да, этот предмет гардероба очень дорог моему начальнику, ему неприятно осознавать, что кофта провела с тобой столько времени.
– Кстати, если он всё же захочет поговорить, я могу сказать о расследовании?
– Не захочет. Мы уже всё обсудили.
– И ты дала ему понять, что это не его дело?
– Хотелось бы, но нет. Разговоры подобного характера я не вытягиваю.
– Понял, на допросах участвовать не будешь. Тебя подвести или ты скрываешь свое место жительство?
– Ты что-то обо мне знаешь? – Сощурила глаза, подозрительно разглядывая нового коллегу.
– Мог бы поискать информацию, но надеюсь, что ты сама когда-нибудь расскажешь. А чтобы любопытство не взяло верх, я даже не узнаю твою фамилию. Представь себе, на какие жертвы иду.
Изможденная и уставшая, после беготни и долгого сидения на неудобном стуле, ввалилась домой, где на меня тут же прыгнуло сокровище этого дома.
– Где ты была весь день? Я скучала.
– Извини, дорогая. Сейчас я переоденусь, и мы можем поиграть.
– В другой раз, – послышалась со стороны лестницы. – Ты вовремя, едем на ужин.
– Нельзя обойтись без меня? – Устало протягиваю, глаза предательски слипаются, желудок урчит. Непонятно чего я хочу больше, спать, есть, или послать Биркана куда подальше.
– Нет, давай, поднимайся. Тебе привезли новое платье, и колье надень, лишним не будет.
– Это снова прием? Разве ты любишь посещать подобные мероприятия? Тем более мне туда теперь вход закрыт.
– Это просто ужин, вычурный, но ужин. Я не могу быть уверенным, что супруга Ялмаза никого не позовет, а если судить по прошлым визитам, заявляться в их дом не при параде, чревато.
– Братик, я же соскучилась по Кадер, – обиженно протянула Фериде, дергая брата за штанину брюк. – Я хотела раскрашивать с ней фей.
– Пока Кадер будет собираться, я порисую с тобой, хорошо? – Ребенок, добившись своего, радостно побежал в гостиную, доставать раскраски и фломастеры. – А ты не смотри на меня так, будто я тебя на пытку везу, а не на ужин.
– Для меня это и есть пытка, – недовольно пробубнила себе под нос, подходя к лестнице.
– Наверное, такая же, как и общение со мной, – с печальной улыбкой, глядя в пол, замечает Биркан.
– Не так всё плохо, – пожимаю плечами, проходя мимо него. – Ужины всё же приятнее. Они меня не запирают, и не считают своей вещью.
Дом Ялмаза и его жена мне понравились, чего нельзя сказать о нём самом. Он, как человек, посвященный в историю нашего знакомства с Бирканом, относился ко мне соответственно, что освобождало меня от обязанности вести светский разговор.
За столом нас было четверо, мы с Бирканом, и Ялмаз с женой, Зейнеп, как и я, почти ничего не говорила, поэтому, когда мужчины ушли на балкон пить кофе, а мы переместились в гостиную, я напряглась, что мы так и продолжим молчать.
– Благодарю за гостеприимство, – выражаю искренние эмоции, в этом обществе мне гораздо уютнее, чем на любом приеме, на коих я успела побывать.
– Спасибо, что пришли, – улыбается девушка, взглянув на меня своими необыкновенными черными глазами, окруженными длинными, черными ресницами. – Я беспокоилась за господина Биркана.
Зейнеп всего на несколько лет старше меня, ей чуть больше двадцати, её волосы скрывает платок, он же подчеркивает миловидные черты лица, большие глаза слегка подведены. Девушка создает приятное впечатление, и мне даже стало немного обидно, что такой прекрасный человек не счастлив в браке, она никак не заслуживает измен мужа.
– Почему вы за него беспокоились?
– Джан ведь умер, очень жаль его, такая ужасная смерть. Не представляю, каково сейчас его родителям.
– Вы знали Джана?
– О, нет, – девушка слегка улыбнулась. – Только рассказы о нём. Моя кузина много рассказывала о своих друзьях. У неё веселая жизнь, не то, что у меня. Хотя в семье меня называют счастливицей, а её наказанием для нашего рода.
– Почему они так считают?
– Я ведь вышла замуж, сделала так, как хотели родители, а Севиляй иначе воспитана. Её мама, моя тетя, умерла рано, отец сначала жил с дочерью в Стамбуле, она стала совсем, как местные, а потом он вновь женился и передал девочку на воспитание нашим дедушке и бабушке. Она никогда их не слушалась, жила, как привыкла, часто из-за обиды на отца вела себя ужасно. Сбегала из дома, неделями не возвращалась, ходила по клубам, выпивала, встречалась с мужчинами. Но ко мне она хорошо относится, раньше рассказывала о своей жизни, сейчас не может, рассказывать больше нечего. Извини, что говорю о семейных проблемах.
– Ничего, я рада, что вы делитесь со мной, – улыбаюсь, и вместе с тем думаю о Севиляй, может ли она знать что-то ещё? – Ваша сестра встречалась с Джаном?
– Нет, нет. Они просто дружили. Собирались в каком-то подвале, не подумайте, там всё было прилично, она когда-то показывала фотографии. Не очень уютно там было, ни окон, ни дверей, но им нравилось.
В голове тут же щелкнули фотографии из газеты, которую я специально купила утром по дороге в институт, там была странная стена, вполне возможно, что это был тот самый подвал.
– Биркан тоже знаком с вашей сестрой? Они все вместе дружили?
– Нет, но там был другой их друг, Сеит, кажется, его я видела пару раз, не очень приятный парень. Приезжал как-то ночью к сестре, они ругались, она плакала, кто-то в доме услышал их, Севиляй перестала кричать, обняла его и он убежал.
– Давно это было? – Внутри всё забурлило, неужели мы близки к разгадке? Я нетерпеливо поерзала в кресле.
– Очень, несколько лет назад, я только замуж собиралась.
– А потом Сеит не появлялся? Или Джан?
– Нет, потом сестру заперли в комнате, дедушка узнал о её похождениях и больше не оставляет без присмотра. Даже её подруги приходить перестали, тоже из той компании, пусть домашние никогда не радовались их приходу, но потом они совсем оставили Севиляй. Йетер была неприятной, очень высокомерной, а вот Себахат мне нравилась. И Севиляй и Себахат хорошие девушки, а вот связались с Йетер и изменились, просто неузнаваемые стали.
– Йетер? Йетер Кара?
– Ты её знаешь? Неприятная личность. Когда они заходили к нам, она мне сразу не понравилась. Отталкивающий человек.
– Они дружили все вместе? Севиляй, Йетер, Джан и Сеит?
– Ещё Себахат.
– Почему они перестали общаться?
– Знаю только про сестру, дедушка, наконец, смог выдернуть её из этого, – черные глаза уткнулись в пол, Зейнеп явно что-то не договаривала. – Но про Джана она всегда говорила только хорошее, и я знала, что он друг Биркана. Захотела, чтобы в дружеской компании он немного отвлекся от переживаний.
– Севиляй тоже расстроилась?
– Она не знает, – произнесла Зейнеп, закусывая губу. Я поняла, что продолжать тему с сестрой не стоит.
– А что она рассказывала о Сеите? Биркан почти не рассказывает о нем, но мне интересно.
– Сестра не говорила, но я поняла, что она была влюблена в него. Их познакомила Йетер, а с той она познакомилась через Себахат. Потом они все подружились, стали собираться. Почти каждый вечер Севиляй сбегала, возвращалась утром. Домашние долго не догадывались о её похождениях.
– Что за Себахат? О ней я никогда не слышала.
– Она жила по соседству, она вместе с родителями прислуживала богатой семье, неподалёку от нас. Мать на кухне работала, отец починкой занимался, а Себахат убирала. У них в семье много детей, пять или шесть. Старший брат после смерти отца украл деньги, на которые их семья собиралась уехать, и сбежал, поэтому они задержались здесь.
– Йетер дружила с человеком не своего круга? Как так вышло?
– Я тоже удивлялась, наши родители тоже не самые богатые люди, не ровня этим Кара, Йетер всегда у нас дома фыркала, якобы всё старомодное, все по старым традициям живут. Но с Себахат она как к равной обращалась, та даже могла её пристыдить, а та успокаивалась.
– Себахат всё ещё работает в доме соседей?
– Их семья уехала, накопили денег, и смогли позволить купить свой дом, они зашли к нам попрощаться, но подруга не зашла, наверное, мать была на неё зла, это было через пару недель после того, как Севиляй посадили под арест.
Стеклянная балконная дверь распахнулась, в гостиную заглянул невеселый Ялмаз, даже не взглянув на нас, он произнес:
– Выходите на воздух.
– Для чего, дорогой? – Мягко спросила Зейнеп, тут же подрываясь с мягкого кресла.
– Я сказал, выходи, значит выходи, – не сдерживая раздражения, проговорил он, стоило жене открыть рот, он разозлился, так, что мышцы напряглись.
Послушно поднялась следом за хозяйкой дома, вместе мы вышли на широкий, каменный балкон, рядом с дверью стоит стол, накрытый ажурной скатертью кремового цвета, и два кованных стула, почти как в нашем кафе, только эти широкие, и покрыты мягкими накидками и подушками, для удобства сидящих.
С моим появлением Биркан встал, подошел к перилам, подзывая меня за собой, Зейнеп села на его место, а её недовольный супруг вернулся на свой стул, и с недовольством отвернулся в противоположную от неё сторону.
Послышался залп, будто из ружья, мы с Зейнеп вздрогнули, а она ещё и ойкнула, через долю секунды в небе расплывался яркий красный цветок, расходящийся сотнями цветных брызг. Огромные, разноцветные шары взрывались и оседали прямо в воду близкого пролива, на той самой каменной мостовой, отсюда её было прекрасно видно.
На моем лице незаметно для меня самой, заиграла улыбка, всю свою жизнь, заслышав грохот, предвещающий салют, я, сломя голову, лечу к окну, иногда чуть не вывихивая ногу, или едва удержавшись, чтобы не выпасть из окна.
Биркан взял меня за руку, от неожиданности я чуть не вздрогнула, недоуменно посмотрела на него, он смотрел на меня. Чуть наклонился к моему уху и прошептал:
– Извини меня.
Сжала его пальцы и улыбнулась, в ответ на мою улыбку он притянул меня к себе, обняв за плечи, и прижав головой к своей груди. Макушкой почувствовала легкий поцелуй.
И как мне всё это понимать? Вчера он запер меня в комнате, а сегодня устроил праздник фейерверков и обнимает. Хотя до того дня мы тоже неплохо проводили время, пока он вдруг не решил перестать слушать меня, и не вспомнил о покупке меня. Что-ж, вероятно, после этого меня тоже может ждать сюрприз. У мужчин одно из любимых занятий испортить прекрасный момент.
– Как ты узнал? Догадался? – Спрашиваю, чуть приподняв голову, касаясь носом его подбородка. Сзади фыркает Ялмаз, примерно так на наши отношения, фыркала бы любая нормальная история любви.
– Догадался, – тихо отвечает Биркан, потеревшись колючей щекой о мой лоб, из-за чего оставшийся вечер кололась кожа. – Догадался спросить у твоей тети.
Досмотрев салют, мы попрощались с Ялмазом, и его гостеприимной женой. Решили прогуляться по незнакомым улицам, где-то с другой стороны моста была квартира моей тети, а в середине этих двух точек, мостовая, откуда запускали фейерверки, и где я, по традиции, каждый раз плачу.
Не терпелось позвонить Танеру и рассказать о полученных сведениях, или же расспросить Биркана об этих девушках и событиях, связанных с ними, это могло оказаться важным.
С другой же стороны мне этого не хотелось, сейчас такой хороший момент, когда ещё мы сможем насладиться обществом друг друга, а не обоюдной ненавистью.
– Я сильно не нравлюсь Ялмазу?
– Ему никто и ничто не нравится. Даже не напрягайся, – утешил Биркан, накидывая мне на плечи свой пиджак. – За все годы, что я его знаю, он никогда не был доволен.
– Из-за той девушки?
– Когда я успел рассказать тебе? И почему ты запомнила?
– Ты редко что-то рассказываешь, эти моменты столь ценны, что их просто невозможно забыть.
– Зачем нагружать кого-то своими проблемами?
– Говоришь прямо, как я.
– Да, я старался, – тепло улыбается он, и мы обмениваемся глупыми, счастливыми взглядами. – Ялмаз жаловался, что жена рта не закрывает, успела надоесть во время отпуска, а что мы видим сейчас? Она и слова не говорит.
Эта фраза напомнила о нашем разговоре, если промолчу сейчас, а завтра расскажу обо всём Танеру, а Биркан узнает в последнюю очередь, то его это разочарует.
– Не всегда она молчит, – тихо проговариваю, затем резко останавливаюсь, из-за чего чуть не врезаюсь в Биркана, поворачиваюсь к нему и, глядя в глаза, на одном дыхании пересказываю весь наш разговор с Зейнеп.
– Впервые слышу, – эта информация загрузила его, так же, как и меня. Мы опять вернулись к нашей общей беде.
– Не стоило рассказывать тебе, и портить этот вечер. Извини.
– Нет, меня радует, что ты обсуждаешь это со мной, а не со своим «начальником», – недовольно пыхтит парень при упоминании Танера.
– По сути дела, это ты мой начальник, – не сдерживаю улыбку, но предотвращаю смех, при виде этого обиженного олененка.
– А этот тогда кто? Как ты умудряешься влюблять в себя людей, стоит мне отвернуться?
– Почему сразу влюблять? Что за выводы? – Начинаю смеяться, но растерянный взгляд собеседника прожигает меня недоумением. – А ты не отворачивайся, и всё будет хорошо.
– Здорово придумала, придеться мне везде носить тебя с собой. Куплю переноску для кошек, и буду носить, ты худая, поместишься.
– Хорошо хоть не вольер собачий, псиной ты меня ещё не называл, – не сдерживаю своего возмущения.
– А то ведь я очень люблю обзываться, что ни день, так новые оскорбления.
Лучше бы ты меня любил, а не свои отговорки. Очень хотелось так сказать, но я промолчала.
– У кого-то сможешь узнать об этих девушках? Как фамилия жены Ялмаза? Так мне будет проще искать её сестру, когда Танер опять заставит меня искать её в базе.
– Он заставляет тебя на кнопки нажимать, пока сам делами занимается? Прекрасно, а ведь он мне сначала не нравился.
– Что ты хочешь этим сказать? Что я мешаюсь под ногами? – От его слов мне стало обидно, в конце концов, ко мне, как ни к кому, информация сама идет в руки.
– Нет, а то, что ты сидишь в безопасности, никуда не лезешь и не ищешь приключения.
– Будто я каждый день нахожу себе проблемы, – вспыхиваю от злости. Когда такое вообще было?
– Ты просто этого не замечаешь, но у тебя постоянно что-то происходит, – как можно мягче отвечает Биркан, осознавая, что ещё пара слов и я окончательно разозлюсь. Он не понял, что обратной дороги уже нет.
– По-твоему, я проблема, да? – Складываю руки на груди, какое там мне дело, какая любовь, всё, вместо всего этого пришла обида. Никто не воспринимает меня всерьез.
– Так, тихо, ещё одно слово и я тебя в воду окуну, остудишься, – этот наглец, посмевший усомниться в моем гневе, смеялся. Его довольное лицо злило меня сильнее любых слов.
– Ты называешь меня проблемой, но сам…
Он схватил меня за ноги, перевесил через своё плечо, удерживая руками под коленями, встал спиной к ограждению, мое лицо болталось в недалекой близости от воды. Когда я не стою на земле и не контролирую ситуацию, у меня начинается паника, я вцепилась в него со всей силы, боясь рухнуть вниз. Вся моя злость сменилась испугом.
– Точно, как кошка, воды боишься. Идея с переноской не так уж и плоха.
– Поставь меня, – взмолилась я, прижимаясь головой к его спине, обхватывая руками его поясницу.
– И ты даже ругаться не будешь?
– Нет, просто побью тебя. Отпусти, – он слегка ослабил хватку, мне показалось, что я падаю. Негромко завыла, сжав его туловище ещё сильнее, показалось, что ещё немного и раздавлю его внутренние органы.
– Сама просила опустить, – это чудовище продолжало смеяться, думая, что он контролирует ситуацию. На секунду представила, как я падаю в воду, и тогда пугается уже он.
Это видение настолько воодушевило меня, что страх упасть головой вниз, и неумение плавать, перестали волновать меня. Ради такого можно и утонуть. Чем не неожиданное окончание нашей и без того странной истории.
Опускаю руки, ткань платья медленно съезжает по гладкой ткани его рубашки, не будь на мне его пиджака, я бы как рыбка скользнула в воду.
Для его удивления хватило и этого, как жаль. Тут же перехватил меня, и поставил на ноги.
– Это ещё что было? – С беспокойством смотрит в мои глаза, трудноразличимые через взъерошенные, упавшие на лицо волосы.
– Попытка побега, но и тут ты всё испортил, – не понятно зачем, наверное, от избытка чувств, щипаю его за руку. Жалею, что не взяла сумку, отдав на хранение свой телефон в карман Биркана, будь у меня этот прекрасный аксессуар, побила бы его им.
– Тихо, тихо, – продолжает смеяться, краткосрочная тревога исчезла, будто её и не было. Перехватил мои руку, схватив два запястья одной рукой, другой прижал меня к себе, наклонился к моему лицу. – Злишься?
– Злюсь, – почти тихо отвечаю, всё ещё взъерошенная и лохматая, замираю от близости наших глаз.
– Сильно? – Уже без тени улыбки спрашивает он.
– Очень.
– Спорим, ещё сильнее разозлю?
Не успеваю ответить или подумать, его губы накрываю мои. Несколько секунд вырываюсь из вредности, меня усердно удерживают.
Перестаю дергаться, он опускает мои руки, не прерывая поцелуя, перекладываю их на его шею, Биркан теснее прижимает меня, поглаживая по спине. Его горячие руки греют через пиджак и платье, касаясь моей кожи.
– Госпожа Эда передает свои извинения.
– По какому поводу? – Удивляюсь я, повернув к нему голову, уложив её на спинку сидения машины.
– Устала? – Спрашивает Биркан, заводя машину.
– Сумасшедший сегодня был день, – соглашаюсь я, чувствуя, как он секундного расслабления на тело опускается слабость и сонливость.
– А вечер совсем безумный, – улыбается парень, на мгновение, взглянув на меня.
– Так что она хотела? Это ведь Эда Кара?
– Ты переняла манеру общения у своего адвоката, называть всех по имени и фамилии, – фыркает он, при очередном упоминании Танера. – За тот прием, где их неадекватная дочурка решила поговорить о том, что её не касается.
– Сколько времени с того момента прошло, – удивляюсь я, и тут же зеваю, зарываясь носом в плечо пиджака.
– Это она нас, так сказать, лицом к лицу, решила на ещё одну встречу позвать, и заодно извинилась за прошлый прием. Сказала, что Йетер уехала на лечение, но это закрытая информация. Так что, опасаться тебе нечего.
– Да, знаю, – ещё раз зеваю, и глаза наполняются слезами. Моргаю, и слезы, сами по себе, скатываются по щекам.
– Не расстраивайся, она будет тебе звонить, – шутит Биркан, протянув руку, стирает слезу с моей щеки. – Откуда ты могла узнать?
– Танер рассказал.
– Он теперь все новости раньше меня рассказывать будет? – В голосе вновь слышится недовольство.
– Если ты не начнешь ничего рассказывать, то да. Хорошие родители, только дочь из дома уехала, они праздник устраивают.
– У них странные отношения в семье, но сомневаюсь, что сборище по этому поводу.
– Ты ведь отказался?
– Обещал подумать.
– Это ещё зачем? – Теперь уже я возмущаюсь, от неожиданности даже взбодрилась.
– Вдруг ты во вкус вошла, теперь от таких вечеров за уши не оттянешь.
– Если там будет какая-то информация о Джане, то я пойду, а если нет, то и ноги моей там больше не будет.
– Завтра должна была быть свадьба, – сдавленно произносит Биркан, напряженно вглядываясь в плохо освещенную дорогу.
– Уже? Мелике звонила, просила приехать к ней. Наверное, нервы не выдерживают. И завтра будет тяжелый день.
– А что с сегодняшним? Как тебе новый клиент?
– Ужасно, даже не напоминай. С этой женщиной меня ждут прекрасные деньки.
– А что Хасан? Вы ведь сегодня вместе были. Вчера он отказался проводить экскурсию без тебя, сначала согласился, а потом вдруг характер показал, – нотки недовольства стали ещё сильнее, в этот раз его настроение больше склонялось к злости.
– Что это за намеки?
– Ты ведь была влюблена в него, – усмехается в свой сжатый кулак, словно пытается скрыть свои эмоции. Биркан не спрашивает, утверждает.
– Это что такое? Ревность?
– С чего бы? Да и я не ревнивый, – сжимает губы, вглядываясь в боковое зеркало, хотя на дороге мы одни.
– Как скажешь, – закрываю глаза, будто засыпаю, и всеми силами сдерживаю улыбку, чтобы через секунду «случайно перепутать» имя. – Хасан.
– Что? – От неожиданности он нажал на тормоз и на мгновение мы подпрыгнули, будто на кочке.
Чувствую, что он не следит за дорогой, а прожигает меня взглядом. Усердно притворяюсь спящей, однако мои брови ползут вверх, губы всё сильнее сжимаются, чтобы не выдать улыбку.
Не выдерживаю и смеюсь от всей души, раздражая этим собеседника. Он совсем не смеется, скорчил губы, и недовольно следит за дорогой.
– Что ты смеешься, Йетер? – Специально произносит он, и я заливаюсь хохотом с новой силой.
– У тебя так не получится. Правда. Даже не понятно, зовешь ли ты свою бывшую или просишь меня остановиться, – от смеха скрутило живот. – Не понимаю, зачем называть своего ребенка обычными словами? Почему она «довольно»?
– И это сейчас говорит «судьба»? – На этот раз Биркан улыбается.
– Я же себе имя не выбирала.
– А если бы выбирала? Как бы назвала себя?
– Долунай или Хазал, всегда нравились эти имена. Что ты смеешься?
– Не поверишь, когда я не знал, как тебя зовут, то это были два основных варианта. Я был уверен, что тебя зовут как то так.
– А потом, ты специально делал вид, будто не помнишь, как меня зовут? Ты часто говорил «Эй, как там тебя».
– Нужно же было как-то начать разговор.
– Тебе бы уроки давать, будешь учить людей знакомиться. А то все какие-то странные. Подход к людям ищут, внимание проявляют, знакомятся, общаются. А ты им сразу говори, главное не помнить имени, надоедать своим присутствием, а потом увести к себе домой в качестве долга.
– Очень долго. Быстрее сажать в мешок и бежать.
– Ого, мне ещё повезло, даже привыкнуть к твоим выходкам успела.
