Текст книги "Почувствуй (СИ)"
Автор книги: Алейна Севимли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 59 страниц)
Глава 47. Кадер
Прихожу в себя, первое, что вижу сидение автомобиля. Кто-то уложил меня на заднее сидение, где я провалялась какое-то время. С одной стороны снова волнуюсь, куда и кто меня везёт?
Не успела испугаться, услышала, даже почувствовала, до боли знакомый нервный стук пальцами по рулю.
– Откуда ты взялся? – Вяло спрашиваю я, поднимаясь как зомби, жутко трещит голова, тошнит, а ещё болят легкие, словно я пробежала марафон по морозу.
– У меня тот же вопрос, – тихо отвечает он, на секунду обернувшись ко мне. – Как ты?
– Жить буду, наверное, – конец фразы сказала с запозданием, с каждым днём всё больше сомневаюсь, в том, что в принципе буду жить. Кто знает, какая случайность станет последней.
– Говори конкретнее, пожалуйста. Что-то болит? – Нервно и даже немного злясь, переспросил парень, вроде как, взволнованно.
– Ничего не болит, – вру я, просто не имея возможности разобраться, что и где у меня болит.
– Сейчас заедем в больницу, – говорит он, словно не слыша меня, или не поверил.
– Не надо, правда. Мне лучше. Мы далеко уехали? Отвезешь меня к тёте?
– Далеко, – продолжая злиться, отвечает Биркан, взглянув на меня с укором, будто это я заявила о своей любви к другому человеку, а не он. – Какая тётя? Обязательно сейчас ехать к ней?
– А куда мне ещё идти? – Теперь уже я начинаю злиться, вспомнив за долю секунды все неприятные моменты дня.
– Будешь волновать её своим видом?
– Хорошо, уговорил, останусь на улице. Закончу то, что не успел завершить этот маньяк, хотя я не совсем уверена в его намерениях, – едко проговариваю, а вместе с этими словами возвращается то чувство страха, меня сильно затошнило, стоило осознать, что сегодня у меня была возможность умереть.
Скоро привыкну, даже тошноты не возникнет, за несколько месяцев у меня было много таких шансов.
– Это шок так проявляется? Если не хочешь ехать на осмотр сейчас, едем домой.
– У меня нет дома. Пыталась избежать, но всё равно потеряла, – нервно хохочу, чувствуя, что сейчас заплачу. Кажется, у меня появились большие проблемы с психикой, я то не чувствую ничего, то испытываю несколько эмоций сразу. – Отец выгнал меня.
Вспоминаю найденные очень давно вещи, принадлежащие женщине, тогда я не понимала, откуда они могли взяться, но сейчас осознала, что их хозяйкой является Татьяна. Кто знает, сколько времени я просто не замечала её присутствия, а она не могла перебраться к нам, и выгнать меня.
Ещё через некоторое время, понимаю, где я её видела. Примерно год назад она приехала отдыхать, снимала со своим сожителем дом по соседству, потом ей так понравилось здесь, что она осталась. Нелегально. Тетя решила ей помочь и взяла в ателье мыть полы. Но Таня любила приложиться к рюмке, а ещё была замечена на мелких кражах, её выгнали, но полицию вызывать не стали.
И теперь эта великолепная женщина, без сомнения, мечта всех мужчин, поселилась в моём доме, и подбивает под своё влияние отца.
От этих мыслей повторно нервно засмеялась, на этот раз, ощущая то, что не смогла ощутить в момент, когда всё это случилось, огромную, болезненную пустоту в груди, словно кто-то раскопал во мне карьер, в который не суждено залить воду.
– Ты ездила в тот дом? – Биркан почему-то расстроился, будто сожалел больше меня. – Послушай, я поговорю с ним, он вернётся, продолжит лечение…
Не даю ему договорить:
– Ты знаешь?
– Утром позвонили из клиники, я не хотел расстраивать тебя, думал вечером заехать к нему. Как раз туда я и собирался, когда увидел тебя, выскочившую из подворотни.
Всё же он привязался ко мне, совесть не позволяет ему вышвырнуть меня в ад. Как он и говорил, моё возвращение не будет болезненным, сплетни затихнут, внешние проблемы уладятся, и я просто вернусь в прежнюю жизнь, будто этих месяцев не было, а это всё длинный сон.
К моему сожалению, проснувшись, я не смогу с такой же легкостью, как открытие глаз по утрам, вырвать любовь из сердца.
– Благодарю, сегодня ты спас мне жизнь, но на этом твоё вмешательство в неё закончено. Так же и я больше не буду влиять на судьбу отца. Пусть живёт, как сердце велит.
Так странно, что в один момент Биркан стал мне чужим. Да, и моим он никогда не был, и всё же раньше я ощущала какую-то связь. Что-то незримое, терпкое. Близость, которой ни с кем не было. А теперь и её нет. Пустота, вот что я чувствовала.
– Тебе нужно успокоиться. Это был тяжелый день. Больше не вспоминай ничего. Только одну вещь мне скажи. Один вопрос.
– Слушаю.
– Это существо успело что-то сделать с тобой?
– Нет. Это всё? Теперь я могу уйти?
– Кадер, пожалуйста, – взмолился он, словно надеясь образумить меня, но я больше не могла находиться рядом с ним. Нигде не хотела быть. И не думать, совсем не вспоминать и не чувствовать.
Пусть уезжает к своей невесте, только бы не делал вид, словно волнуется за меня. Нет, где-то в душе он действительно переживает, но не за меня, а из-за своей косвенной вины.
Мне вдвойне тяжелее осознавать это, видеть и слышать его, ощущать его заботу, чтобы оттянуть момент неизбежности. Мы и так долго тянули с расставанием, больше я не могу терпеть, только не в день, когда остатки моих руин стали прахом.
– Останови машину, прошу тебя. Я выйду, пока мы не заехали ещё дальше.
Жмет на тормоз, быстро бросаю на парня тоскливый взгляд, видя только часть его затылка, выхожу на улицу.
Делаю несколько шагов, сердце разрывается, словно с каждым шагом от него отходили клапаны, и вместе с процессом жизнеобеспечения, погибала моя душа.
Хлопок дверью, Биркан догоняет меня, хватает за руку, притягивает к себе. Я не сопротивляюсь, просто не могу.
– Не делай этого, – молю я, заглядывая в карие омуты его глаз, погибая, оставляя в этих омутах свою душу.
– Чего не делать? – Тихо спрашивает он, так же печально глядя на меня. Протягивает руку, гладит мои волосы, а затем останавливает свою ладонь на моей несчастной щеке, получившей за сегодня ни один удар.
– Всего, – пожимаю плечами, грустно улыбаюсь, едва сдерживаю слёзы. – Оставь меня. Уезжай, не оглядываясь, а я побегу в противоположную сторону, не разбирая дороги.
– Это был тяжелый день, поговорим завтра. Сейчас вернемся домой, и ты отдохнёшь, – заботливо говорит он, нежно заглядывая в мои полные слёз глаза.
Отрицательно качаю головой, тихо отвечаю:
– Мне нет места нигде, абсолютно. Тем более в вашем доме. Возможно, я действительно должна умереть? Не просто же так мне преподносится это возможность, ещё и несколько раз.
– Не говори глупостей. Я всё равно не оставлю тебя здесь. Или на ночь мы останемся здесь, будем стоять вдвоём посреди дороги, и много думать, чтобы не заснуть, – пошутил он, мягко улыбнувшись, словно на самом деле был готов провести ночь на этом месте.
– Ты не должен страдать из-за жалости ко мне.
– Это не жалость. Если поедешь домой, то когда отдохнешь, сможешь узнать, что это.
– Вариантов не очень много.
– И это будет тот, который ты не ожидаешь.
– Даже не сомневаюсь, – задумчиво хмыкаю я, думая, что сейчас всё происходит так, как я не жду, и ждать не хочу.
В ванной долго привожу себя в порядок, как сумасшедшая смываю с себя грязь, ещё тщательнее обеззараживаю ротовую полость, вспомнив, что в нём побывала рука и кровь моего обидчика.
Выхожу в комнату, сразу же сталкиваюсь с тяжелым, задумчивым взглядом Биркана, он тоже смотрит на меня, будто всё это время ждал моего появления, и прожигал взглядом дверь.
Он лежит на кровати, не переоделся, только обувь снял, сложил руки замком. Молча глядим друг на друга. Мне это надоедает, решаю сделать то, что никогда не делала, в конце концов, это последняя ночь, последние часы, когда у меня есть возможность побыть рядом.
Подхожу к кровати, ложусь рядом с ним, укладываю голову на его плечо. Будто это происходило каждый день, он перебрасывает руку через мою голову, обнимает, мы ложимся удобнее. В какой-то момент он начинает поглаживать мои сырые волосы, прижимается щекой к моему лбу, и я тоже обнимаю.
Не говорим ни слова, нам и не нужно говорить, сейчас общаются наши души, напоследок, тесно прижимаясь, друг к другу.
Просыпаюсь утром одна, место рядом со мной ещё теплое, слышу льющуюся воду в ванной. Болит шея, кажется, всю эту ночь мы не шевелились, как заснули, так и проснулись в том же положении.
Решив принять душ потом, достаю из комода первую попавшуюся вещь, удивительное совпадение, этим оказался тот комбинезон с цветами, подаренный Бирканом.
Желудок скручивает от голода, последней моей пищей был чай, несколько глотков, прежде чем я разбила кружку, разлив всё содержимое на пол и на свои ноги.
Открываю дверь, собираясь пойти на кухню, и сталкиваюсь с реальностью, с тем, что так хотелось бы забыть. На лестнице, всего в двух шагах от меня стояла Рувейда, невеста этого дома.
– Кто вы? И что там делали? – Спрашивает она, тут же сократив до минимума расстояние между нами.
– Прибиралась, – кратко отвечаю я, избегая её проницательных карих глаз, вероятно, мне было стыдно, или обидно. Что-то из этого. После вчерашних событий с трудом различаю эмоции и ощущения.
– Хозяин в комнате?
– Нет, он вышел, – по какой-то причине продолжаю врать я. Через секунду понимаю зачем, нашла, чем оправдать свой поступок.
– Хорошо, подожду его на улице. Сообщи, если увидишь, – красавица развернулась, уже спустилась на одну ступеньку, и тут же остановилась. – И ещё, ты бы не могла сделать мне фреш?
– Сожалею, я занимаюсь только уборкой, – только сейчас решаюсь взглянуть в её глаза, теперь гостья смогла заметить в них огонёк сопротивления.
Девушка хитро улыбнулась, обнажив свои идеальные зубы, словно в данный момент снималась в рекламе отбеливающей пасты.
– На уборщицу ты не похожа. Хорошо одета. Но я поверю тебе. В конце концов, мы ещё не помолвлены, – с некоторым высокомерием проговаривает девушка, последний раз окинув меня взглядом, и продолжает спускаться вниз.
В ту же секунду возвращается умение различать свои чувства. Это была злость, а немного обиды, на саму себя.
Забегаю в спальню, срывая с себя дорогой подарок, замеченный невестой, от резких движений ничего не могу расстегнуть, просто тяну ткань. Бросаю эту затею, а вместе с ней свои старые вещи на пол.
Достаю чемодан, неаккуратно запихиваю в него вещи с пола, освобождаю место для гардероба будущей хозяйке дома.
Открывается дверь ванной комнаты, на пороге появляется уже одетый Биркан, не оборачиваюсь на него, даже не отвлекаюсь от процесса, но чувствую, что он недоуменно смотрит на меня.
– Что ты делаешь? – Спрашивает он, подходя ближе.
– Собираю вещи, твоей невесте не понравится видеть здесь чужую одежду. Что останется, можешь просто выбросить.
– Кадер, как вчера я не отпускал тебя, так и сейчас не отпущу, что это вдруг тебе в голову взбрело?
– Мы договаривались до утра, всё, новый день наступил. Со свежей головой я ухожу.
– И ты хочешь уйти? – Парень садится на пол, рядом со мной.
– Да, – кратко отвечаю, странно взглянув на него.
– И это именно желание уйти? Ты в этом уверена?
– Уверена. Это желание сбежать, и не видеть тебя, не видеть вас вместе.
Биркан странно улыбнулся, но попытался скрыть это, хитро поглядывая на меня, проговорил:
– И что же тебя беспокоит?
– Наличие невесты. Ты не понимаешь, что причиняешь мне боль? Что я не могла сначала терпеть присутствие Йетер, хоть это и было только догадками, а теперь ты женишься.
– Ты останешься здесь.
– Ты что, шутишь? Я просто останусь в этом доме? В каком же качестве? Пополню штат прислуги? Хотя нет, у меня же и раньше не было названия, так и теперь не будет, да?
– Я не женюсь на ней, Кадер. Хорошо, я не буду удерживать тебя здесь, если захочешь, уходи.
– Уйду, – тяжело вздыхаю, чувствую, что моя душа разрывается от боли, поднимаюсь на ноги, чем быстрее исчезну, тем лучше.
– Сначала я скажу кое-что, и если ты где-то в глубине души, не согласишься с этим, я не буду тебя держать, сделаешь то, что хочешь. Уйдешь или останешься, – проговорил он, поднявшись за мной. Он перестал смотреть мне в глаза, словно боялся узнать мой ответ раньше времени.
Молча киваю, с каким-то страхом, будто сейчас услышу самое плохое, что в принципе можно услышать. Некоторое время он молчит, кажется, мы даже дышать перестали, единственный звук в этой комнате, биение наших безумных сердец.
Наконец, он смотрит на меня, его черные глаза проникают прямо в мою душу, сердечный ритм тоже замедляется, уже готовый остановиться навсегда. Чувствую, сейчас услышу что-то плохое, то, что точно убьет меня.
– Я люблю тебя. Ты хочешь быть рядом со мной?
Сердце падает куда-то вниз.
Глава 48. Биркан
– Ты решил напоследок поиздеваться над моими чувствами? – Растерянно с недоверием спрашивает девушка. Она не верит мне, и в этом только моя вина, сколько раз я мог поговорить с ней, рассказать о своих чувствах.
Вчера вечером, когда мы были максимально близки к разлуке, а я почти вернулся в свою прежнюю жизнь, с клубами, ничего не значащим общением, девушкам вспышкам, только тогда я понял, что не хочу этого.
Я не могу представить, что вернувшись с работы, не увижу суетливую деятельность Кадер, занявшую весь стол, заваленный её рабочими принадлежностями. Потом она поднимет на меня глаза, этим взглядом обменяется со мной всеми неудачами, вздохнёт, и вернется к работе.
Бывают дни, когда мы совсем не разговариваем, нам хватает одного взгляда, чтобы понять друг друга, и на душе сразу становится теплее, откуда-то появляются силы для нового дня.
Делаю шаг ближе к ней, беру за руку, продолжаю смотреть в изумрудную зелень её души, и отвечаю:
– Если ты хоть немного разделяешь мои чувства, останься, можешь даже ничего не говорить в ответ.
– В саду ждет твоя невеста…
– Она не будет ей, просто я хотел тебя позлить. Мне нужно было знать, что ты чувствуешь ко мне.
– И как, узнал? – Девушка разозлилась, в глазах повторно зажегся огонёк, способный испепелить меня.
– Пытаюсь. Ты ничего не сказала, к моему сожалению, а я не смог больше молчать.
– Биркан, – тяжело вздохнув, протянула она, а я напрягся. – Я не знаю, как реагировать на это. Разве всё наше общение не тянулось в бездну? Ведь всё ведёт к этому. Я люблю тебя, но ведь мы не можем быть вместе.
Улыбаюсь, услышав главные слова, произнеси она это с меньшим сожалением, я бы не поверил. Вижу, что она действительно сожалеет о своих чувствах, в отношении ко мне это самая искренняя реакция. Это большая ошибка, но мы оба совершили её.
Не сдерживаюсь, на секунду прижимаюсь губами к её губам, она тоже улыбается, едва заметно, всё ещё опасаясь своих чувств.
– Можем, если у нас есть желания, есть любовь, то мы всё можем.
– Я не подхожу тебе, раньше речь не шла об отношениях, это было нечто неопределенное.
– Для нас это было что-то неопределенное, а все вокруг считали нас парой, и ничего. Это для себя мы всё усложнили. Кадер, – обнимаю её за талию, прижимаю к себе. – Мне наплевать, что будут говорить другие люди. Если это наша жизнь, зачем беспокоиться о том, что думают на этот счёт другие?
– Потому что вся концепция мира строится на взаимоотношениях людей, всё современное общество.
Обнимаю ещё крепче, удобно устраивая подбородок на её голове, её руки мягко, едва уловимо, двигаются по моим лопаткам и плечам.
– Если будет так тяжело, а люди будут кидать в нас камни, сбежим на необитаемый остров, где мы останемся только вдвоём.
– Твой дедушка ведь нашел невесту, он против меня.
– Не думай об этом, он хорошо к тебе относится. А теперь полюбит ещё больше, ведь теперь всё будет иначе.
– Например? – Проявляет своё любопытство девушка, немного отстраняясь, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Теперь ты моя любимая, и точно не будешь лезть в расследование, и подвергать свою жизнь опасности.
– Я так надеялась услышать что-то другое, – загадочно проговаривает Кадер, игриво опуская глаза.
– Мечтаю услышать твоё предложение, – шепотом говорю я, касаясь своим носом её носа.
– Мог бы сказать, что теперь можно обнимать и целовать тебя, когда захочется, не боясь, что засмеешься надо мной и оттолкнёшь.
Смеюсь, встречаясь с её теплым, якобы обиженным взглядом. Целую, ещё крепче прижимаю к себе.
– Именно, ведь раньше я бы точно этому возмутился, – шучу я, когда поцелуй заканчивается.
– Ты ведь даже сейчас смеёшься, – получаю лёгкий укор от игривых глаз. – И ещё, пообещай, что не пойдешь к старику Анлачик. Я верю, что больше ничего не будет, не влезай в новые проблемы из-за меня.
– Обещаю, даже ноги моей там не будет, – улыбаюсь я, вновь прижимая её голову к себе, проводя рукой по мягким, немного спутанным, после сна, но не менее красивым волосам.
Зачем ей знать, что я там уже был. Незачем волноваться, главное, что больше ей ничего не угрожает. Хотя бы от них, над угрозой с других фронтов нужно ещё поработать.
– А расследование я всё равно не брошу, – Кадер легонько чмокает меня в нос, и тут же прерывает наши объятия, словно куда-то спешит. – Не смотри так, мы не можем так это оставить. В опасные моменты я влезать не буду.
– Это мы ещё посмотрим. А ты давай, раскладывай вещи обратно, а мне ещё нужно выпроводить гостью, – на прощание целую девушку в лоб, из-за чего на её лице появляется теплая, счастливая улыбка.
– Может, я подожду? Ты ещё можешь передумать, не складывать же всё обратно. Сейчас эта модель посмотрит на тебя, распахнёт свои прекрасные глаза, как у оленя, и ты тут же обо мне забудешь.
– Ты всегда была такой ревнивой, или это только сейчас появилось? Охрана территории?
– Да ты вообще ничего не замечал. И сейчас это не ревность. Посмотри на эту ситуацию с любой другой стороны, ты идёшь разговаривать со своей невестой, на которой ещё вчера хотел жениться.
– Я же уже сказал, для чего её привёл, позлить тебя, узнать, что ты чувствуешь, – тяжело вздыхаю я, в который раз повторяя одно и то же.
– Ты и свадьбу сыграть можешь, чтобы позлить меня.
– Когда-то мог, но теперь я другой человек, – легко усмехаюсь я, наблюдая за возвращением одежды по домам. – Есть какие-то планы на сегодня?
– Раз переезд на улицу откладывается, поеду к Танеру, может, нужна помощь с расспросами жертв.
– Спешу тебя огорчить, дорогая. Твой любимый проект с экологическим домом возвращается. Сегодня до самого вечера будешь подбирать материалы.
– Ты это специально? – На меня посмотрели недовольным взглядом, подозревая в чём-то.
– Я же не знал о твоих намерениях помогать проныре. Она вчера позвонила, попросила освободить тебя от дел. Возможно, сама она будет немного занята, но по видеосвязи она сможет руководить вашим совместным выбором.
– Нельзя подождать, пока она приедет? Лучше своими глазами видеть материалы, нужный цвет, фактуру.
– Это ведь её прихоть. Возможно, она сможет приехать, будь готова ко всему.
Вышел на улицу, где-то внизу, в том месте, где мне не повезло встретиться с Хасаном, расположилась Рувейда. Её не было видно, зато слышно её разговор с кем-то по телефону, обсуждение предстоящего похода в салон красоты.
Удостоверившись, что ни Кадер, ни «невеста» не видят меня, набрал номер заказчицы, настаивая на их сегодняшней встрече, сегодня для нас такой важный день, нельзя обманывать свою девушку, точнее, попасться на лжи, хоть это и сделано ради её безопасности. Или из-за моей ревности.
– О, Биркан, я заждалась тебя, – красавица грациозно поднялась с плетеного кресла, своим сегодняшним нарядом она явно намеревалась ускорить свадебный вопрос. – Прислуга сказала, что ты вышел. И ещё она отказалась приготовить для меня напиток. – Заметила, что я усмехнулся. – Это ведь не прислуга?
– Нет, а она сказала другое? – Продолжаю улыбаться её находчивости, даже ненавидя меня, создала мне алиби для будущей жены, хотя могла рассказать всю неприглядную правду о нас.
– Я не осуждаю, до заключения помолвки ты можешь заниматься своими делами. А вот после лучше прекратить все интрижки, я современна, но ещё не готова к свободным отношениям.
– Ты очень открыта, – хвалю я, отчего она улыбается, думая, что это очередной комплимент, кои она получает пачками. – Не ревнива. Твоему будущему мужу повезёт с такой женой.
– В первую очередь именно тебе может повести, если ты сейчас всё не испортишь, а после будешь добр ко мне, – обнажает она свои идеальные зубы, улыбка фальшивая, обманчивее всех моих улыбок.
– Та девушка, с кем ты столкнулась, это моя возлюбленная.
– Тогда зачем ты соглашался общаться со мной? – На лице застыла немного злобная, с примесью обиды маска, кою она попыталась скрыть за той же улыбкой.
– Некоторое время между нами были недопонимания, теперь это в прошлом. Благодаря этому я осознал, как сильно люблю её.
– Ты ведь неглупый парень, понимаешь, что если такое возникло, а ты мило общался со мной, не отрицая мысль о браке, то у вас всё не так уж и хорошо. Я не влезаю, просто подумай над этим, – стараясь не выглядеть обозленной, Рувейда хватает свою маленькую сумочку с дивана, собираясь уходить.
– Прости, мне не стоило так поступать с вами, ты ещё встретишь человека, готового стать твоим будущим мужем.
– Конечно, встречу, на этот счёт у меня никаких сомнений, – самодовольно хмыкнула она. – Но подумай, если в течение полугода передумаешь, я готова стать твоей женой. До встречи.
На прощание мы пожали друг другу руки, обменявшись неестественными улыбками, и я вновь заверил её, что стоит заняться поисками другого партнера. Из-за этого предложения получил полный ненависти взгляд.
Не загадывая и не стараясь, я смог впечатлить её, как в своё время впечатлила меня Кадер, раньше по отношению к нам не проявляли равнодушия, а избалованных детишек это привлекает больше, чем пыльца привлекает пчёл.
Следующей целью на сегодня было не менее важное событие, вправка головы на место одному взрослому мужчине.
Выгнать из его дома истеричную женщину, успевшей промыть ему мозг раньше меня, должно быть легко, Танер, как хорошо, что теперь у меня есть личный искатель запрещенной информации. Можно припугнуть эмиграционной службой, а если не сработает, просто вызвать полицию.
Сложной задачей оставалось подобрать правильные слова к этому мужчине. Виделись мы однажды, наше знакомство получилось специфическим, не располагающим к дружественным отношениям.
Оставалось надеяться, что он, как и я, сделает всё возможное для блага Кадер, один раз он уже согласился на лечение, оказав предпочтение своей единственной дочери, а не пагубной привычке, необходимо и сейчас сделать тот же выбор.
Но на этот раз точно и навсегда, вернуть доверие дочери будет гораздо сложнее, чем ему может показаться, на следующий же раз, она точно не простит его.
Дверь в дом была открыта, от слова совсем, просто распахнута, так, что с улицы можно было увидеть продолговатую узкую прихожую.
Захожу внутрь, постучал, но никто не услышал, с моей стороны это довольно нагло, но я и без того незваный гость. Не ждать же мне, пока кто-то пригласит войти.
Не успел свернуть в кухню, столкнулся с незнакомой женщиной, даже не сомневался, что это та самая воровка пациентов. Как рассказал мне доктор, пару раз она приходила в клинику, а вскоре после её визитов, господин Джошкун исчезал из зоны видимости, а по возвращении пребывал не в самом адекватном состоянии.
После второго такого случая женщину тут же перестали пускать, а пациента выпускать. Но через пару недель мужчина отказался от лечения, тогда же за ним и пришла бывшая посетительница.
– Ты кто? – Спросила женщина, с трудом выговаривая фразу, на едва незнакомом ей языке.
– Я пришел поговорить с господином Джошкуном, – поясняю я, замечая полное непонимание в глазах Татьяны.
Она не знает, что я прошу, но на всякий случай преграждает мне дорогу, вытянув руку в сторону, уперев её в дверной проём кухни.
– Господин Джошкун, – громче позвал я, решив не вступать в преждевременный конфликт. Ответом мне стало молчание. Позвал ещё раз.
– Но-но-но, – повторила женщина, наверное, имея в виду слово нет. И как это понимать? Как вообще с ней договариваться?
– Мне необходимо поговорить с хозяином дома, не могли бы вы позвать его? – Спрашиваю я, на этот раз, переходя на английский язык, это её но же было с чем-то связано.
Непонимание в глазах прибавилось, теперь ответа я не удостоился, она просто покачала головой.
Ладно, наверное, отца Кадер нет дома, мой зов он должен был услышать, принимаю решение приехать позже, поборов желание вызвать эмиграционную службу на Татьяну, пока та не приняла решение стать мачехой моей возлюбленной.
Разворачиваюсь, уже подхожу к выходу, и вижу у косого забора нужного человека, он тоже видит меня, замирает от удивления, непонимающе смотрит на меня.
Я приветственно киваю, ожидая, пока хозяин войдёт в дом, не побежит же он от меня. Пришлось подождать пару минут, что со стороны выглядело странно, будто за мужчиной пришла Смерть с косой, и он не спешит к ней приближаться.
– Что вы хотите от нас? – Спрашивает мужчина, явно не радуясь моему приходу.
– Поговорить о вашей жизни, – спокойно отвечаю я, совершенно не смутившись.
– Тебя разве должна касаться моя жизнь? Свою сначала проживи, а потом в чужие дела влезай, – с нескрываемой неприязнью почти шипит мой будущий родственник.
– Вы правы, меня это совершенно не касается. И мне, честно говоря, плевать как вы ведёте свои дела, и каким способом расслабляетесь. Единственное, что беспокоит меня, ваша дочь, это же должно беспокоитьи вас.
– Ты купил её, – злобно прорычал Джошкун. – Забрал, как ненужную вещь. Насильно сделал своей любовницей.
– Вы собираетесь обсуждать это здесь? Почти на улице, при открытой двери, чтобы соседям было о чём поговорить?
– Пусть слушают! Слышат, какой ты человек. Чтобы до всех дошли эти слухи, и ты опозоришься!
– Не советую так кричать, скорее всего, сейчас вы выставляете свою дочь в неприглядном свете, – чуть жестче проговариваю я, выразительно, с некоторым высокомерием, глядя на мужчину.
Нельзя допустить, чтобы нас кто-то услышал, плевать, что будут думать обо мне, но Кадер, особенно среди своих соседей, не должна поддаваться осуждению.
Игнорируя мнение хозяев дома, прохожу в гостиную, где без приглашения усаживаюсь за стол, примерно на то же место, где мы впервые разговаривали.
– Да что ты себе позволяешь, мальчишка? – Следом за мной заходит Джошкун.
– Не хочу, чтобы посторонние слышали наш разговор. А теперь прошу вас выслушать меня. Так уж сложилось, что когда люди заводят детей, они принимают на себя ответственность заботы о них, а так же, заботы и о себе. Но по какой-то причине вы забыли об этом, и вместе со своей жизнью, губите жизнь Кадер.
– Она сделала свой выбор, отказалась от меня ради богатой жизни. Стала падшей женщиной.
– Прошу не делать поспешных выводов. Считаете, что она переехала в новый дом из-за своего стремления жить богато? Нет, она села в мою машину в тот день, не взяв с собой ничего, оставив здесь свою душу и сердце, только потому, что хотела для вас блага. Она не соглашалась уезжать, промолчала и поехала, узнав о вашем согласии на это. Это вы не оставили ей выбора.
– Ты обвиняешь меня? – Закричал мужчина, вновь вскакивая на ноги. В его глазах пылал огонь ненависти. Интересные у нас будут отношения, когда с Кадер всё зайдёт слишком далеко.
– А вы обвиняете её. Между нами не было ничего, что принизило бы Кадер в ваших глазах.
– Но ты забрал её, как покупают товары в магазине. Я никогда не поверю, что ты помог нам из добрых побуждений. Ты не относишься к таким людям.
– В чём-то вы правы. Я оплатил долг по одной единственной причине, я влюблён в вашу дочь, и как это ни странно, на тот момент это казалось мне единственным способом обратить на меня внимание.
– Обратить внимание? Ты хоть понимаешь, что говоришь? Ты заманил её, заставил быть рядом, а теперь говоришь, что это был единственный выход?
– Влюблённые совершают странные поступки, чтобы быть рядом с тем, кого они любят. Я не оправдываю себя, сейчас, зная её лучше, я не поступил бы так же, хотя, это был единственный способ к её сердцу.
– Ты, в самом деле, маньяк, парень! – Воскликнул мужчина, но уже не так злобно, скорее удивленно.
– Вероятно, вы не поняли уровень значимости Кадер для меня, но тем не менее, я сделаю всё, чтобы она не расстраивалась.
– А причина её расстройств я? Ты ошибаешься. Она сама сказала, что теперь оставляет меня, и не будет помогать мне.
– А что ещё ей нужно было сказать? Вы для неё самый родной человек. Всю свою жизнь, все мечты она перечеркнула для вашего спасения. И что получила в итоге? Плевок в душу? Кадер могла сказать многое, но это было на эмоциях. Сколько бы она не говорила, что вас больше не существует, переживания об отце оставят неизгладимую яму в её душе.
– Вы оба меня не понимаете! Я не могу остановиться, алкоголь мой единственный способ забыться. Моя жена, любовь всей моей жизни оставила меня. Я больше не смогу взглянуть ни на одну женщину так, как смотрел на неё. Никогда я не буду счастлив. Так оставьте мне возможность залить горе и не испытывать невыносимую боль.
– Рано или поздно придеться остановиться. Забыть жену. Начать новую жизнь. Чувства угасают со временем, если постоянно не подпитывать их. А вы только этим и занимаетесь, судя по всему.
– А ты остановился? Ты забыл мою дочь? Нет, ты сделал всё, чтобы привязать её к себе, – рассерженно взглянул на меня Джошкун, в его глазах отражалась безмерная тоска. Так по мёртвым не горюют, как он убивается по бросившей его женщине.
– Возможно, но в том то и дело, я сделал, а не сидел за столом, выпивая горячительные напитки, в надежде, что когда-то её осенит, и она поймёт, что является моей судьбой.
– Ты ещё молод, не понимаешь, – с какой-то дружелюбной интонацией, словно старик, делящийся мудростью, проговорил он. – Люди не всегда могут повлиять на что-то. У тебя был шанс забрать Кадер, ты им воспользовался. А у меня не было ни шанса, ни возможности.
– Возможность есть всегда. А если я найду её, найду вашу жену, разве она захочет возвращаться к вам? В этот дом, к этому человеку, которого она не знает? Человеку, который появился после её исчезновения.
– Появись она на этом пороге, я бы тут же изменился. Всё бросил к её ногам. Мне не нужно было бы пить. Я бы работал с утра до ночи, чтобы иметь возможность осыпать её цветами. Купил бы большой дом, где ей было бы комфортно. И делал всё, для её блага.
– Если вы можете всё это сделать, почему не сделали для своей дочери? Почему вы любите её меньше, чем женщину, пожелавшую навсегда оставить вас? Кадер делала всё, чтобы вытянуть вас на поверхность, а вы, вместе с любовью всей жизни, зарывали себя в бездонную яму.
Мужчина на мгновение замер с приоткрытым ртом, седеющие, большие брови опустились, глаза наполнились тоской, но иной, не той, что была раньше. Эта больше похожа на сожаление, подсознательное принятие своей ошибки.
