Текст книги "Почувствуй (СИ)"
Автор книги: Алейна Севимли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 59 страниц)
– Я рад, что ты считаешь меня симпатичным.
– Дурак, – нехотя улыбнулась она. – Кулаками сам займешься.
Мимолетно она коснулась моей разбитой в кровь руки, с содранной кожей и посиневшими от ударов костяшками. В этот момент я тоже взял её за руку, раскрыл ладонь и увидел последствия их скольжения по асфальту.
– А так и не скажешь, что мы разные. Вон, как будто бы деремся вместе. Точно вопросов у доктора не возникнет.
Несколько часов ожидали окончания операции и каких-либо новостей. К нам вернулся Озгюр, и мы тихо обсуждали вечерние события, пока Кадер, уложив голову на мои колени, задремала. Друг в подробностях рассказывал, как сцепился с бандитом, в его версии событий, он был победителем, но его побитое лицо кричало об обратном, однако спорить с ним не хотелось.
Около четырех часов утра из операционной, или чем являлась та комната, мы так и не поняли, вышла сначала Тюркан, а за ней и Анри.
– Жить он будет, во всяком случае, если не втянется в похожую ситуацию. Только ему нужно оставаться под наблюдением, могу пристроить его в больницу, вопросов не должно быть.
– Большое вам спасибо, – искренне поблагодарил я, поднимаясь на ноги, так как Кадер уже проснулась и, зевая, наблюдала за этими событиями. – Если бы не вы…
– Не стоит. Теперь я хочу выслушать эту историю, о которой никто не должен знать. Как я поняла, этот парень связан с наркотиками?
Вывел женщину на улицу, на ходу придумал историю, что нашего друга побили из-за неуплаты долга за запрещенные вещества, а мы просто оказались рядом. В принципе, действительность не сильно отличалась от вымысла.
– Биркан, не смотря на эту историю, и в принципе на твою жизнь, ты нравишься мне. Тогда вы спасли мою сестру, и я благодарна тебе. Но в целом я ненавижу таких людей. Детей богатых родителей, которые ничего в этой жизни не делают, а только создают проблемы. Один такой парень убил моего мужа, и не поплатился за это. Если бы не вы с Кадер, я тут же вызвала бы полицию, и сдала всех ежесекундно. Это я к чему, больше не приводи подобных пациентов, такие люди сами должны сражаться за свою жизнь. А они только убивают сами себя, а потом бегут в больницу, где сваливают всё на плечи докторов, во время оказания помощи такого человеку, кто-то, совсем не виновный в своей беде, этой помощи не получает.
– Я вас понял, госпожа Тюркан, такого больше не повторится.
– Ему нужно лечиться, организм слабый, ещё немного и вы лишились бы друга. Однако если он вновь начнет колоться, результаты будут непредсказуемыми.
– На этот раз мы приложим все усилия, чтобы избавить его от этой зависимости, – пообещал я, впадая в глубокую задумчивость. Неужели несколько лет назад мы спокойно мирились с его укладом жизни, не пытались вытащить из ямы? Почему мы плевали на проблемы друг друга, если назывались друзьями? Как подсказывают последние события, всем требовалась помощь, поддержка, но никто не оказывал её.
– А этот твой Анри тоже странный малый, работает хорошо, быстро соображает, но непонятные вещи делает, будто пытался снискать моё расположение.
– Не обращайте внимания, он этого и добивался. Не того, чтобы вы поняли, а понравиться хотел.
– Это ещё зачем? На работу он потом и без моей рекомендации устроится, – не поняла женщина.
– Нет, он влюблен в вашу сестру.
– Тяжелый случай, не уверена, что она когда-либо сможет открыть кому-то своё сердце. Умение любить она похоронила вместе с Онуром.
– Разве ей не лучше?
– Дорогой, такие травмы ничто не лечит, со временем можно забыться, держать голову холодной, но в какой-то момент, стоит пройтись по той же улице, увидеть ту же вещь, ощутить вкус, запах, и ты неизменно вернешься в ту секунду, и будешь переживать свою боль заново.
– Вы так считаете из-за своего супруга?
– Возможно, сужу всех по себе. Дам тебе один совет, так как вижу и в тебе эту тревогу. Никто никогда не знает, когда видит человека в последний раз, какие чувства к нему испытывает, как ведет себя, что говорит. После ссоры кто-то может вскоре умереть, а потом мы ненавидим себя за сказанные слова, но на самом деле важно, что ты думаешь и как поступаешь после. Эти поступки мертвые помнят и ощущают, а не глупую ссору, о которой все успели пожалеть.
Глава 43. Кадер
– Ты никогда не была в Измире? – Начал издалека Биркан, около пяти утра, когда мы добрались до секретного офиса Танера, чтобы забрать оставленную ранее машину.
– Нет. И в ближайшее время смотреть не собираюсь, – отрицаю я, понимая, к чему он клонит.
– Вам с Фериде лучше уехать, как раз Ферхат присмотрит за вами.
– Что это значит? Нам ведь ничего не угрожает. Пока мы даже не знаем, что происходит и кто под ударом.
– Действительно, давай подождем, пока с тобой что-то случится.
– А что может быть со мной? Я к этой истории непричастна, я даже для тебя никто. Зачем мне сбегать?
– Потому что ты умудряешься находить неприятности на свою голову, та же ситуация с Озгюром, с Йетер, и это малая часть того, что может произойти.
– Если ты хочешь от меня избавиться, так и скажи, не нужно начинать тираду о заботе и волнении.
– Перестань, я действительно волнуюсь за тебя, – на выходе, как-то нехотя, даже вымученно, произнес собеседник. – И не хочу, чтобы ты пострадала из-за моей старой ошибки, которую я даже не могу вспомнить.
– Нет мыслей, что это могло быть?
– Во-первых, ни единой догадки. Во-вторых, не переводи тему. Тебе нужно уехать.
– В событиях последних дней я вредила? Мешала? Пострадала? В этих ситуациях я старалась быть полезной.
– И у тебя это получилось. Если бы не ты, задавили бы Озгюра, и нам пришлось бы искать другой выход с ранением Сеита, и, возможно, мы не смогли бы спасти его. Я безмерно благодарен тебе, но сейчас ничего не случилось, а завтра, послезавтра? Мы не можем так рисковать.
– Не решай за меня, я не уеду, и точка. Сделаем всё, чтобы скорее разобраться с этим делом и тогда всё закончится. Попытайся вспомнить, что вы вчетвером могли совершить?
– Вот именно, что ничего. Сеит поздно вошел в нашу компанию, и скорее был близок с Джаном, чем с нами. Моя мысль в том, что нечто произошло, когда они были с кучкой этих наркоманов. Но это исключено, ведь Озгюр там никогда не был. Если предполагать вашу версию с местью Бетлюч, то сюда не привязать покушение на Сеита. Я уже ничего не понимаю.
– Сеит ведь в порядке, придет в себя, и мы спросим, кто это был, что они сделали, найдем причину, чтобы он заговорил. Ещё можно поговорить с Йетер. Узнать у них адрес того места, посмотреть что там, возможно, остались какие-то следы.
– Спустя два года, следы. Очень сомневаюсь. Хотя стоило раньше спросить у Севиляй этот адрес, тогда это могло сыграть какую-то роль, но не сейчас.
– Когда Сеит придет в себя? Тюркан не сказала?
– Завтра, послезавтра, через час, никто не может дать этих прогнозов. Рана серьезная. Хоть нам и пообещали, что он будет в порядке, это ещё ничего не значит.
Вечером уставшая я выходила из ателье, где не выспавшаяся, нервная и дерганная после ночных событий, продолжала помогать с коллекцией. У тётушки Айшен сегодня были планы на вечер, поэтому закончили мы раньше времени.
Как только услышала о её намерениях отпустить меня, решила, что сразу же вернусь домой и займусь своей работой, ведь ещё немного, и я перестану укладываться в сроки, к тому же это работа не на Ташлычунаров, где к моей задержке отнеслись бы спокойно.
Но стоило мне выйти на свежий воздух, подумала, что пора поговорить с Анри по поводу Нихан. Лучше было бы выяснить это с ней, но в клинике сегодня не приемный день, и телефона ей не должны давать. Уже почти нашла в контактах номер парня, как вдруг мне позвонил незнакомый номер.
Почему-то встревожилась, Биркан нехорошо настроил меня утром, когда мы возвращались домой, глупо думать, что мне позвонил убийца, но спокойнее не стало.
– Слушаю, – напряженно ответила я, вслушиваясь в звуки по ту сторону.
– Что случилось? Почему у тебя такой странный голос? – Облегченно выдохнула, так успокоилась, что даже сама не стала задавать вопросов, хотя всё равно удивлялась.
– Нихан? Ты своровала чей-то телефон?
– Я когда-то была воровкой? Это не больничный телефон, а старый я выбросила вместе с номером. Ты сейчас занята?
– Нет. Можно приехать в клинику?
– Я в нашем кафе, если есть возможность, приезжай, – как-то странно сказала подруга.
Поймала такси, поехала в «Эдер», размышляя о странном звонке, и такой же предстоящей встрече. Почему она не в больнице? О чем хочет поговорить?
Внутрь заведения я буквально ввалилась, сгорая от негодования и тревоги. В пустом зале, как и всегда в это время, занят только один стол в центре, там и сидела моя подруга. За стойкой официантов пилила огромные ногти Тюлин, заметив меня, скорчила недовольную гримасу, и сказала:
– Если собралась делать заказ, сама Ышику на кухню и передай. Всё равно будет ругаться, что не сказала о твоем приходе.
Проигнорировала её, впоследствии чего услышала громкое фырканье, и продолжение маникюрного процесса, молча села к подруге.
– Ты сбежала? – Тихо спрашиваю, пропустив момент приветствия.
– Нет, я лучше чувствую себя, и меня выписали. Хоть я и должна посещать специалиста каждую неделю, чтобы не усугубить процесс выздоровления и не вернуться в прежнее состояние.
– Тебе точно легче? Ты не обманула, чтобы выйти раньше? Нихан, это не шутки, это твоё здоровье.
– Перестань, мне надоело там сидеть, и да, некоторые улучшения есть. Я даже могу назвать себя счастливой. Не смотри так, то, что осталось в моей душе, так просто не исчезнет, от лекарств, бесед и терапии.
– Как раз наоборот. Сама ты не справишься, – продолжала настаивать я, новости совсем не обрадовали меня, теперь к беспокойным мыслям прибавилась и тревога за подругу. Когда она была в больнице, настроенная на лечение, и оно осуществлялось с хорошими прогнозами, я почти не боялась, только иногда, когда в разговоре речь заходила о покойном женихе.
– Отлично ты в меня веришь, Кадер. Очень приятно слышать твои слова, – в её голосе чувствовалась обида, мне стало стыдно, и я попыталась загладить ситуацию.
– Извини, я знаю, что ты поправишься, но в атмосфере и в стенах клиники гораздо проще настроиться на лечение, ты попадаешь в другое место, и почти ничего не напоминает тебе о прошлом.
– Ты не права, – девушка грустно улыбнулась, её задумчивый взгляд застыл на голубой салфетке, плохо подходящей к дизайну кафе. – Я ведь собираюсь жить там не всю оставшуюся жизнь, когда-то я вернусь. Поэтому я должна восстанавливаться в привычных условиях. Хотя на работу я не вернусь. Не могу.
– Так даже лучше, появляется возможность устроиться на лучшую работу. Там, где тебе понравится.
– Нет, дорогая, – Нихан положила руки на стол, начала перебирать пальцы, взгляд её замер на них, словно она думала, как переубедить меня. – Не думаю, что продолжу работать. Всех денег не заработаешь.
– Верно, но на жизнь, в любом случае, нужно зарабатывать, так уж вышло, – я перестала понимать суть нашего разговора, так же и мнение подруги.
– Ты воспитывалась в другой стране, при иных обстоятельствах, – девушка легко улыбнулась. – В приличных семьях, без острой необходимости, женщины не бегут на работу. Мои отпустили меня только потому, что я мечтала о идеальной свадьбе, и фактически за меня отвечал Онур, он был не против моей работы, говорил, что не буду скучать в его отсутствие.
– Да, мне действительно не понять этого. Поэтому не буду вмешиваться в ваши порядки. Чем тогда ты хочешь заниматься?
– Жить, как и другие. Получать удовольствие от жизни, быть счастливой. Всё ведь к этому стремятся. Никто не проходит свой путь, ожидая от него только неприятности, да, так происходят, но об этом не мечтают. Я ведь позвала тебя не только сообщить о почти выздоровлении.
– Соскучилась? – Предположила я, приподняв бровь.
– Да, но и это ещё не всё. Пора рассказать тебе. Мы с Анри теперь вместе.
Очень неприлично, даже в какой-то степени оскорбительно, замерла с полуоткрытым ртом на несколько секунд, обрабатывая информацию.
Минуту назад, при упоминании погибшего жениха в её глазах загорелся огонь его поминальной свечи, а я услышала, как затрепыхалось её сердце от едва сдерживаемых мук, а уже сейчас она говорит, что встречается сдругим человеком.
Нет, я рада за подругу, она как никто другой заслуживает счастья, но я чувствую, что это ложь, не больше, чем самообман, а это не сделает её жизнь лучше.
– Поздравляю, – всё же выдавливаю из себя, и нацепляю неестественную улыбку. Может, я не права, не стоит тут же обвинять подругу во лжи. – Желаю вам счастья.
– Ты не выглядишь счастливой, – оскорбилась Нихан, складывая руки на груди. – Если хочешь что-то сказать, говори.
Очень хотелось сказать, но я удержалась. С одной стороны ситуация мне не нравится, но с другой, возможно Анри станет её ключом в мир счастливой жизни, и вскоре она полюбит его.
– Нет, задумалась о своём. Анри очень хороший человек, не поступай с ним жестоко, – всё же не удержалась, и под конец сказала лишнего.
– Знаю, и не собираюсь его обижать. А как ваши отношения? Ты всё ещё ненавидишь Биркана? – Собеседница очень оживилась при этом вопросе, словно хотела услышать моё признание к нему в любви, и это дало бы ей возможность думать, что и её ожидает нечто подобное.
– Иногда. Точно, он же должен меня забрать в семь из ателье. А я уехала, – начинаю рыться в сумке в поисках телефона, неожиданно вспоминаю новые правила о безопасности. То есть не выходить откуда-то не предупредив, и уезжать-приезжать можно только с Бирканом, так как Ферхат уехал. Чувствую себя ущемленной преступницей, но приходиться мириться, или это, или далекая поездка на другую часть страны, и полное отсутствие понимания происходящего.
– Ничего, подождет. Или сюда подъедет. Ты ведь не побежишь обратно, тем более Ышик ещё не поговорил с тобой, а он очень скучает.
– Нужно бежать, иначе он разозлится.
– Ты, кажется, окончательно его рабыней стала. Всё так плохо? Попытаться вытащить тебя из его мерзких лап? – Встревожилась подруга, приподнимаясь на стуле.
Попасть бы ещё в его мерзкие лапы. Удивительно, но в последнее время я забываю, особенности нашего знакомства и общения. Как-то после смерти Джана события смешались, и я чувствовала себя не вещью, а кем-то особенным, пусть не любимой, но какой-то частью его жизни.
Появился повод что-то припоминать ему, но пользоваться им уже поздно. Смирилась и даже забыла.
– Не беспокойся, осталось не так уж и долго, – хмыкнула я, проверяя телефон.
– У вас конкретные сроки обозначены? Он сильно напрягает тебя?
– Я же говорю, не волнуйся. Всё будет хорошо, если я успею добраться до ателье, – встаю из-за стола, запихиваю телефон обратно. – Передай Ышику, что зайду в другой раз.
Чмокнула подругу в щеку, не успела подойти к двери, как в её отражении появился Анри, встретились у входа, поздоровались, и я собиралась бежать дальше, так как осталось всего десять минут, за которые я должна поймать машину, зайти в ателье, и сделать вид, словно не выходила оттуда.
Хотелось спросить последние новости, но обсуждать при Нихан не совсем хорошо, да и времени у меня нет, уже собиралась выскочить на улицу, как услышала испуганный возглас подруги:
– Что с тобой произошло?
– Она не знает? – Тихо спрашиваю я, замерев на месте, пока девушка быстрым шагом подходит к нам.
– Ничего страшного, просто подрался, – пытается оправдаться парень, пока его некогда красивое лицо, ощупывают пальцами.
– Ты? Дрался? – Удивлению Нихан не было границ, видимо, они успели хорошо узнать друг друга.
– А что такого? С кем не бывает?
– С большинством приличных людей. Что могло случиться, чтобы ты подрался? – Продолжала допрос девушка.
– Анри благородно заступился за человека, и за это, не менее благородно, получил по лицу. Могу тебя заверить, обидчик тоже не просто так отделался, – попыталась помочь парню я, видя его растерянное и испуганное лицо.
– А ты откуда знаешь?
– Биркан рассказал. Вы тут продолжайте, а мне срочно нужно бежать.
– Стой. Пусть герой тебя отвезет к этому тирану. Как ты вообще можешь общаться с этим человеком? Можешь ведь её довести, а потом вернуться к обсуждению?
Как оказалось, у нас с Анри есть похожие черты, а именно неумение отказывать, поэтому через минуту мы шли к парковке, радуясь, что на какое-то время избежали серьёзного разговора с Нихан.
– Кадер, спасибо, я растерялся и не знал, что придумать. Не люблю лгать, но посвящать её в подробности не хочется. Пусть не волнуется.
– Тихо, улыбайся, она смотрит за нами в окно, – проговорила я, натянув неприятную улыбку, от которой вскоре заболели щеки. – Зачем только такие большие окна поставили, хуже, чем витрина.
Парень деликатно посмеялся над моей не шуткой, и развернулся, приближаясь к автомобилю. Я собиралась последовать за ним, но в голове зажужжало, как предупреждение.
Звук приближающейся машины я слышала так громко, словно она проезжала по моей голове. Примерно так же я чувствовала себя перед тем, как Озгюра попытались убить.
Тревога тут же кольнула моё сердце, выворачивая душу наизнанку, ноги похолодели и онемели, словно вся кровь постепенно выходила из моего организма.
Нужно срочно думать, куда спрятать Анри, и что с ним попытаются сделать, судя по вчерашним событиям, можно ожидать чего угодно, хотя, вероятно, я просто нервничаю, без причины.
Краем глаза замечаю, что Нихан скрылась в кухне, за ней же пошла и Тюлин, уже хорошо, избежим лишних глаз, теперь главное что-то предпринять.
Но всё это только в моей голове длилось долго, на самом деле, с того момента, как я услышала приближающуюся машину, до того момента, как она появилась, прошло не больше тридцати секунд.
Не успев ни в чем разобраться, кидаюсь к машине, и кричу:
– Анри, осторожно!
Парень оборачивается, тоже бросается в машину, так как было ближе, оказываемся на заднем сидении, едва успеваем свалиться на пол, насколько это было возможно, и раздаются выстрелы.
Стекла разбились, почувствовала как шею и спину засыпает осколками, голову я прижала к себе и накрыла руками, Анри повторил моё действие, так как иных способов защитить себя у нас не было.
Пальба не прекращается несколько минут, от силы две-три, но мне кажется, что это вечность. От страха не могу пошевелиться, даже дышать не могу. Понимаю, что в любой момент они могут открыть дверь или подойти ближе, и нас точно убьют.
Единственное утешение, Анри тоже жив, максимально сжался, что трудно сделать с его ростом.
Трясусь от страха, челюсть трясется ещё сильнее, пытаюсь сжать зубы, но не получается, если бы не выстрелы, всем было бы слышно их стук, наконец, сжимаю челюсть, словно это была единственная моя проблема. Чувствую мерзкую боль в зубах, так как не рассчитала силы, тут же начинает болеть голова, на секунду это чувство отступает и я чувствую невыносимую боль в шее.
По спине, под кружевной белой кофтой, презентованной сегодня тётушкой, так как ей показалось, что она идеально подойдет мне, с шеи течет кровь. Чувствую это явно, всё моё тело словно похолодело, превратилось в ледышку, и тягучая, горячая кровь будто окутывает меня.
Очень странно, будто я пришла с мороза в отапливаемый дом, пью горячий чай, и медленно погружаюсь в сон. И сейчас я постепенно переставала что-либо чувствовать, только боль в шее пульсировала, не могу ничего поделать, перед глазами расплывается не самый лучший вид для последнего взгляда, спинка кресла и коврик в ногах, очень острый, его волокна впиваются в колени через джинсы.
Выстрелы прекратились, но этого я уже не слышала, почувствовала. Размазанной картинкой увидела, как пошевелился Анри. Весь мир вдруг стал ярче, стал смазанный цветным пятном, холстом, на котором потекли краски. В ушах зазвенело. На смену яркости, пришла темнота.
Последнее, что я почувствовала, удар головой о сидение, шея перестала служить опорой для головы, постепенно я вся обмякла и свалилась не то на пол, не то на кресло.
Неожиданно вспомнился день, когда я собиралась прощаться с жизнью, но тогда ко мне успел Джан, первое, что я увидела, открыв глаза, его испуганное лицо.
Появилось стойкое ощущение, что если я сейчас открою глаза, тоже увижу его, в этот раз он не смог спасти меня, так же, как и я его.
Глава 44. Кадер
Почувствовала прикосновение к своей руке, кто-то держал меня за руку, это первое, что я ощутила, выныривая из темноты.
Открыть глаза оказалось тяжелой задачей, но при закрытых глазах темнота не кружилась, как было в прошлый раз, после отравления. Услышала мерзкий писк, далекий, глуховатый, но он неприятно прокатился по моим ушам. Звук не повторился, на этот раз, из-за любопытства, организм поддался и глаза открылись.
Увидела Биркана, уронившего голову на подлокотник моей больничной койки, двумя руками он держит мою безвольную ладонь, согревая ледяные пальцы.
Не хотела его будить, но ещё хуже пока он так лежит, ожидая не понятно чего, нужно что-то сказать. Спрашивать где мы, бессмысленно, я и так вижу.
– Биркан, – тихо зову я, не узнавая свой голос. На данный момент он особенно слабый, тихий и какой-то трескучий. – Всё хорошо?
Быстро поднимает голову, глядит на меня уставшим, но потеплевшим взглядом. Под глазами синяки, но это вполне могут быть последствия вчерашней драки. Или не вчерашней?
– Как ты себя чувствуешь? – Взволнованно спрашивает он, протягивает руку и поправляет мои волосы. Не знаю, но чувствую, что выгляжу отвратно.
– Уже лучше. Анри в порядке?
– Да, из него тоже кучу стекляшек вытащили, но сразу отпустили. Вернулся к твоей подруге, искать оправдание этому беспределу, и просил позвонить, как ты придешь в себя.
– Много времени прошло?
– Скоро утро, не смотри так, и года не прошло.
– В меня попала пуля?
– Нет, но ты плохо прикрывалась, тебя сильно осыпало стеклом, сначала не почувствовала, а потом от боли потеряла сознание.
Посмотрела на свои руки, забинтованы, так же, как и шея. Лежать неудобно, подушка касается ран, пусть и скрытых бинтами. Чувствую, что спина тоже частично порезана, но не так сильно, одежда почти спасла меня.
– Они хотели убить Анри? – Продолжаю допрос.
– Или припугнуть. Стрелять в упор они не стали. Танер сейчас проверяет записи, ищет этих трусов. Ты не разговаривай. Отдыхай, – парень устало вздохнул и опустился на спинку своего стула, при этом, не отпуская мою руку.
– Езжай домой, поспи. Это уже вторая бессонная ночь.
– Ничего страшного. Побуду рядом. Только схожу за телефоном, напишу, что ты очнулась.
На этот раз отпустил, встал на ноги, довольно тяжело, явно устал. Несколько секунд смотрел на меня, словно думая о чем-то.
– Что такое? – Не выдержала я, надеясь, что он не скажет, как плохо я выгляжу. А если выгляжу я, как чувствую себя, то его остается только пожалеть.
– Придешь в себя, не убежишь от разговора. Зачем ты ушла? Так сложно было сообщить или сразу поехать домой?
– Всё. Исчезло желание поправляться. – Вздохнула, обхватив голову руками, от движения заломило тело, чуть согнула шею, заболели раны.
– Ты мне ещё поспорь.
– А что это за звук противный был? – Спрашиваю я, вспоминая, почему проснулась.
Биркан подошел к креслу, возле входной двери, в полутьме, освещаемой маленькой лампой, зажегся экран его телефона, глядя на смартфон, он проговорил, не отвлекаясь, от набора ответного сообщения.
– Танер написал. Нашел их, даже заказчика, ждет нас завтра в своем чудо офисе. Только ты не поедешь.
– Меня не выписывают?
– Утром поедешь домой, и будешь никуда оттуда не выходить.
– Почему ты опять приплетаешь меня? Не меня же хотят убить, – возмущаюсь я, хотя сейчас не отказалась бы посидеть дома.
– Да, но ты всегда оказываешься в ненужном месте.
– Если я буду сидеть дома, ты тоже сиди. Вероятно, они ищут и тебя, или и ты оказываешься не там, где стоило бы оказаться. Тем более Танер нашел их, чего нам бояться?
– Не начинай. Безумно хочу узнать, кто это, но я совсем без сил, да и тревожить твоего друга не хочется.
Оставшееся время до выписки далось мне нелегко, я всё кружилась, не могла найти себе места, лечь в удобную позу, в которой не задеваются раны и не ломит тело. И только за час до пробуждения смогла заснуть и не думать о случившемся.
Биркан злился на меня, поэтому в дороге почти не разговаривал, но принял решение, что рядом с ним, что довольно сомнительно, если за ним охотятся, будет безопасно. Поэтому вместе мы вошли в офис Танера, куда он сам ещё не приехал.
– О времени вы не договорились? – Догадалась я, наблюдая, как мой провожатый дергает за ручку закрытой двери.
– Договорились, просто твой дружок непунктуален.
– В отличие от некоторых я успел уладить дела, а не только снёс дверь с петель, – за спиной раздался голос Танера. – Как здоровье? Понравилось быть героиней боевика?
Парень подошел к двери, по пути прикоснулся к моей спине, немного погладив, специально, чтобы позлить недовольного индюка, неотрывно наблюдающего за его руками.
– Ей очень понравилось, но больше подобных приключений не будет, верно, Кадер? – Сквозь зубы процедил Биркан, взглянув на меня предостерегающим взглядом.
– Посмотрим, – оставила его без ответа, равнодушно пожала плечами, даже не посмотрела в ответ.
Хозяин помещения медленно вошел в кабинет, галантно проводил меня до дивана, смешливо поглядывая на недовольного индюка, потом так же неторопливо начал снимать некое подобие пиджака, повесил его на вешалку у входа, а затем предложил нам кофе.
– Ты долго будешь тянуть? Что узнал? – Не выдержал Биркан, исчерпав своё и без того малое терпение.
– Иногда ты много себе позволяешь, дорогой, – спокойно проговорил Танер, пододвинул стул к дивану, сел на него, оказавшись лицом к лицу ко мне, шутливо подмигнул, словно просил поддержать его и злить индюка вместе.
– Возможно, когда дело касается жизни дорогих мне людей, – немного смягчился парень, осознав свою ошибку, или же ускоряя признание адвоката. – Кто эти люди? Зачем им убивать Анри?
– Анри? Пожалуй, ни к чему. Убить собирались Кадер.
– Что? – Выпалили мы одновременно, уставившись при этом на вестника.
– Я ведь говорил, связываться с семьей Анлачик неудачная затея.
– А они тут при чем? – Спросила я, не сразу вспомнив, кому принадлежит эта фамилия.
– Мелике решила разобраться с Кадер из-за ревности к Джану?
– Её отец. Каким-то образом узнал о любви неудавшегося зятя, решил отомстить за слезы дочери. Сама девушка ни о чем не знала, я рассказал, она удивилась, расплакалась, наехала на отца, тот наехал на меня. Но в итоге они пообещали, что подобное не повторится, и попросили меня не сообщать в полицию.
– Попросили не сообщать в полицию? Старик Анлачик испугался полиции? – Чуть не прыснул от смеха Биркан, какого-то враждебно-издевательского смеха.
– Просто не уточнил, как именно. Суть в том, что повторного нападения не будет.
– Так легко они не отделаются, – почти спокойно проговорил Биркан, но в глазах его зажглось пламя.
– С ними нельзя связываться. Если из-за простых подозрений в неверности они натравили убийц, но если ты перейдешь им дорогу, считай всё, уже покойник.
– Они могли убить Джана? – Спрашиваю, надеясь отдалить Биркана от нехороших мыслей, ещё не хватало, чтобы он пострадал из-за меня.
– Могли, но не убили. Тебя они припугнули, хотя ничего не стоило выйти из машины и выстрелить в упор. Их подобные убивают грязно, не будут скрывать своих мотивов, не подстроят самоубийство. Даже вчера, они не скрыли номера, стреляли в городе, под камерами, перед людьми. Думаю, старик хотел бы убить виновника слез младшей дочери, но не успел.
– И больше ничего не успеет.
– Пожалуйста, перестань, – чуть повысила голос, не выдержав волнения. – Не влезай в это. Я в порядке, и больше ничего не будет. Анри тоже в порядке.
– Но ты могла умереть, Кадер! – Прошипел парень, повернувшись ко мне. – Ты не понимаешь? Им наплевать, убили бы, хорошо, напугали, тоже хорошо. Нельзя верить слову этого шакала, если он начал дело, то закончит его.
– Прошу, оставь, – чувствовала, что на глазах появляются слёзы. Ужасное чувство, когда любимый человек бросается в огонь, и ты не можешь его остановить, но должна.
– Тихо, – почти миролюбиво протянул он, обнял меня одной рукой, едва касаясь больной шеи, прижал к своему плечу, успокаивающе гладил по голове. – Я не могу этого так оставить.
– А я не могу допустить твоей смерти, ты не понимаешь? – Поднимаю на него глаза, надеясь найти в них успокоение, увидеть, что он передумал.
– Она права, Биркан, – вмешался Танер, деликатно кашлянув, ведь мы забыли о его присутствии. – К ним нельзя лезть, это та семья, попав в которую выйти невозможно, если только ногами вперед. А ты им мстить собрался.
– Я сам разберусь, адвокат.
– Биркан, пожалуйста, – настаивала я, и по лицу прокатились слезы ужаса. Если он сейчас встанет, вцеплюсь в руку, прибью себя к стене, чтобы он не смог двинуться.
– Позже поговорим, – пообещал он, осторожно стирая слезы с моей щеки, но по глазам видела, врет. Отвезет меня домой, закроет в комнате, и поедет на разборки. – Сейчас позволь обсудить дела. Что с другими наемниками?
– Не смог выйти на след. Отслеживал камеры со всех сторон, куда бы они могли выехать, но где-то они поменяли автомобиль. Переоделись, и узнать их невозможно. В доме следов тоже не осталось. Если что и было, они вернулись и подчистили, пока мы ездили в больницу.
– Они ведь не собирались убивать нас. Нож был только у одного. И он предназначался Сеиту, – задумчиво проговорил парень, продолжая прижимать меня к своему плечу.
– Почему нож, а не пистолет? Один выстрел и всё, – вмешалась в разговор я.
– Не напоминай, видимо, не для всех предназначены несколько магазинов патрон, – съехидничал Биркан. – Но что-то в этом есть. Почему нож? Хотели, чтобы он помучился? А нас отвлекали дракой?
– Есть у меня одно мнение. Это не наёмники, те знали бы, где найти оружие, и оно бы у них было, не пришлось бы драться. Нас отвлекали, скорее всего, кто-то один всё затеял, остальных нашел и нанял для нас. Идти одному с ножом против пяти человек? Не очень получается. Но можно было подождать нашего ухода.
– А что если за нами следят? Мы узнали, где Сеит, человек проследил, приехать раньше не мог, так как не знал куда ехать, быстро нашел разбойников с улицы. Как мне кажется, это не специалисты боев, просто мы не были подготовлены, и половина наших никогда не дралась. Не смог ждать дольше, потому что мы могли узнать тайну Сеита, или же, потому что слышал, что утром он уедет и другой возможности не будет, – предложил свою версию Биркан, задумчиво поглаживая мою голову, он её почти чесал, иногда даже больно было.
– Тогда нас подслушивали, и подслушивали именно отсюда, – догадался Танер, осторожно вставая со стула.
