Текст книги "И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно (СИ)"

Автор книги: Алексей Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 89 страниц)

Павлов Алексей Валерьевич
И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно

Алексей Павлов

И тогда

мы скоро

полетим

на Марс,

если только

нам это

будет нужно

Хроники героя нашего времени

Санкт-Петербург

Ленинградская область

2017

Для удобства чтения на компьютере данная Книга содержит структурированное WORD-оглавление, позволяющее сжимать текст до заголовков и быстро находить нужную главу (при нажатии CTRL и нужного заголовка)

НАПИСАННОЕ НА «АРСЕНАЛКЕ» 5

Слава Богу! 5

Родословная 7

Мама 7

Отец 8

Совместная жизнь родителей 9

Я маленький. Очень 10

Нас двое! 11

Дошкольное детство 12

Школа 19

* * * (Звёздочки ╧1) 23

* * * (Звёздочки ╧2) 25

Острова 26

* * * (Звёздочки ╧3) 29

* * * (Звёздочки ╧4) 29

* * * (Звёздочки ╧5) 30

* * * (Звёздочки ╧6) 30

* * * (Звёздочки ╧7) 32

* * * (Звёздочки ╧8) 35

* * * (Звёздочки ╧9) 36

* * * (Звёздочки ╧10) 37

* * * (Звёздочки ╧11) 37

* * * (Звёздочки ╧12) 39

* * * (Звёздочки ╧13) 39

* * * (Звёздочки ╧14) 40

* * * (звёздочки ╧15) 40

* * * (Звёздочки ╧16) 41

* * * (Звёздочки ╧17) 42

* * * (Звёздочки ╧18) 43

Учёба в вузах 44

Макаровка 44

* * * (Звёздочки ╧19) 45

* * * (Звёздочки ╧20) 45

Холодильник 49

* * * (Звёздочки ╧21) 50

* * * (Звёздочки ╧22) 51

* * * (Звёздочки ╧23) 52

* * * (Звёздочки ╧24) 53

Снова Ладога 53

* * * (Звёздочки ╧25) 54

Польша 54

* * * (Звёздочки ╧26) 56

* * * (Звёздочки ╧27) 57

* * * (Звёздочки ╧28) 58

Армия 59

* * * (Звёздочки ╧29) 59

* * * (Звёздочки ╧30) 60

Университет 60

* * * (Звёздочки ╧31) 61

* * * (Звёздочки ╧32) 63

* * * (Звёздочки ╧33) 63

* * * (Звёздочки ╧34) 65

* * * (Звёздочки ╧35) 67

* * * (Звёздочки ╧36) 68

* * * (Звёздочки ╧37) 71

Женитьба, но не Хохцайт моей жизни 73

Эпидерсия 75

* * * (Звёздочки ╧38) 75

* * * (Звёздочки ╧39) 75

* * * (Звёздочки ╧40) 77

* * * (Звёздочки ╧41) 78

* * * (Звёздочки ╧42) 79

* * * (Звёздочки ╧43) 79

* * * (Звёздочки ╧44) 81

* * * (Звёздочки ╧45) 82

* * * (Звёздочки ╧46) 86

* * * (Звёздочки ╧47) 86

Следующая

глава 100

* * * (Звёздочки ╧48) 100

* * * (Звёздочки ╧49) 101

* * * (Звёздочки ╧50) 102

200 лет Пушкину 102

* * * (Звёздочки ╧51) 104

Париж 105

Бакланы 106

* * * (Звёздочки ╧52) 107

Звери в погонах 111

Иван Грозный 118

Астория 119

Чуть было не беда 125

Боже, Царя храни! 125

* * * (Звёздочки ╧53) 126

Армия Наполеона 126

"Ferdinand Piatnik und Söhne" на Новый год 127

* * * (Звёздочки ╧54) 129

* * * (Звёздочки ╧55) 130

БГ & Åквариум 131

Война с бомжами 132

* * * (Звёздочки ╧56) 148

Самокат 150

* * * (Звёздочки ╧57) 152

Книги по немецкому языку 152

* * * (Звёздочки ╧58) 154

Моя чеченская война 163

* * * (Звёздочки ╧59) 167

Начало моей новой эры 168

* * * (Звёздочки ╧60) 168

* * * (Звёздочки ╧61) 177

Под крышей дома не своего 190

* * * (Звёздочки ╧62) 190

* * * (Звёздочки ╧63) 207

Arbeit 208

Рабство 235

* * * (Звёздочки ╧64) 254

* * * (Звёздочки ╧65) 257

* * * (Звёздочки ╧66) 258

Задумка Книги 267

Бомж original 273

Часть первая 273

* * * (Звёздочки ╧67) 312

* * * (Звёздочки ╧68) 317

Икона "Яко мы с тобою" 326

Ы-Ы 330

30-300 331

* * * (Звёздочки ╧69) 333

Верона 341

День рождения Города 342

Часть вторая 366

* * * (Звёздочки ╧70) 366

* * * (Звёздочки ╧71) 376

Поступок 377

До 377

Пятница. 13-ое 383

Суббота, 14-ое 389

После 396

* * * (Звёздочки ╧72) 396

* * * (Звёздочки ╧73) 399

* * * (Звёздочки ╧74) 405

Печальное 406

Царица 408

Письмо Дарье Мельниковой 411

* * * (Звёздочки ╧75) 412

ДОПИСАННОЕ В ДРУЖНОСЕЛЬСКОЙ ПСИХБОЛЬНИЦЕ (ДПБ) 413

Моё пребывание на "принудке" в ДПБ 413

* * * (Звёздочки ╧76) 413

2012 год 416

МСЭ 416

Подвиг моей тёти 416

Информация из Интернета 417

Трусы 419

Свастика 420

Снова о письме в немецкое издательство 423

9-ое отделение 424

7-ое отделение 426

Выборы на "Арсеналке" 426

Выписная комиссия и суд 427

Моё пребывание на 12-ом отделении ДПБ 429

Моё пребывание на 8-ом отделении ДПБ 430

Сволочи 432

Я расстроен 433

Последствия моего курения 433

Запоздалое постановление 437

Облом отпуска в августе 2014 года 438

История создания предыдущей главы и последствия её прочтения врачом и старшей медсестрой 8-го отделения ДПБ 444

Ох уж мне эти уколы! 453

Подлинные имена некоторых персонажей забыты или намеренно изменены по разным причинам.

Моему любимому Народу

НАПИСАННОЕ НА "АРСЕНАЛКЕ"

Слава Богу!

Раннее утро. Но после белой ночи светло как днём. Метро только начало ходить и пешеходов на Невском раз-два и обчёлся. Машин также ещё что пока мало. Они не слились ещё в единый поток. На Невском тихо.

Вот он идёт по Невскому. От Адмиралтейства к Восстания. На нём тёмно-синий почти чёрный морской бушлат, шведский, прямой, с дутыми золотыми пуговицами в два ряда, якорь на каждой;

на ногах итальянские чёрные ботинки со слегка заострёнными носами, на ботинках кроме шнурков сверху имеются молнии сбоку, но они не застёгнуты, потому что ниже колен и до щиколоток поверх чёрных американских джинсов у него намотаны клетчатые портянки, серые в клетку из тонких чёрных и красных полос, прямо как рисунок-цвет шотландского килта (килт – шотландская народная мужская юбка), так что портянкам было бы тесновато, будь они застёгнуты молниями на ботинках;

на воротнике бушлата в местах, где в армии принято размещать эмблемы, орлы жёлтого металла, чернёные, с распростёртыми крыльями;

на правой стороне груди с плеча свисают несколько верёвок аксельбанта, верёвки разных цветов, на свисающих двух концах аксельбанта в роли наконечников две пластмассовые трубки-свистульки, красная и белая, какими пользуются футбольные фанаты;

с левой стороны бушлата под сердцем чёрная металлическая брошь, квадрат с серебряным крестом из угла в угол, брошь развёрнута как бубна, то есть углами вверх-вниз и стороны;

в левой верхней петлице бушлата стальной карабин, к нему пристёгнут чёрный шнурок-лента, спускающийся наискосок груди в правый карман бушлата, откуда торчат стальные дужки с двумя шариками, как на старых кошельках, но в кармане не кошелёк, а чёрный очёчник (футляр для очков), в котором мобильный телефон Nokia 7210, стильная финская модель для пижонов, правда, устаревшая, телефон сам по себе в кожаном футляре, так что у телефона тройная защита: 1) шнурок-лента, то есть телефон пристёгнут, 2) кожаный футляр, 3) очёчник (забегая вперёд скажем, что в армии, ведь, всё должно быть надёжным и, по возможности, дублироваться);

разрезы карманов на шведском бушлате не как на русских, то есть они расположены не горизонтально, а наискосок, чуть ли не вертикально, что удобно для вкладывания рук в карманы;

через голову надет ремень-лямка чёрной сумки из кожзаменителя, модель под названием "VIP" петербургского производства, этот ремень лежит на левом плече и спускается через грудь наискосок к правой ягодице, которую и прикрывает сама сумка, она, то есть сумка, вертикальная, размера такого, что удобно вертикально вложить пару толстых книг, или три-четыре тонких;

к этой сумке типа армейской "планшетки" привязаны японский лиловый зонтик, болтающийся сзади посередине как хвост, и с другой стороны, то есть под правой рукой, бутылка с сине-зелёной яркой жидкостью: это голландский мятный ликёр, дорогой (а как будто болтается граната!);

в замок сумки-планшетки вставлена бумажка с многозначительным текстом в два ряда печатными буквами, написанными от руки красным маркером:

НЕ НАДО

КАК БЫ!

(понимай, как знаешь!);

на левой руке у него швейцарские часы со швейцарским гербом – белый крест на красном щите и надписью "SWISS ARMY", но они не ходят, да и стекло у них треснутое;

на правой – китайский браслет, состоящий из мелких пластмассовых алых сердец-"червушек";

на голове у него американская кепка-бейсболка, серая с белой надписью "HOLLYWOOD", из под кепки спускаются до плеч белые волосы – это парик, снимающийся вместе с кепкой, так как волосы приклеены к кепке;

а за спиной у него под большим нашитым вышитым серебряной нитью крестом, какие носят на своих церковных одеждах во время службы священники, цвета зелёного хаки стальная французская каска времён I Мировой войны с двумя козырьками, спереди и сзади, и защитным гребнем сверху, на каске сбоку надпись на оранжевой полосе чёрными буквами готическим шрифтом по-немецки: "Seemaulwürfe", что в переводе означает "Морские кроты" (есть же в Америке спецназ "Морские котики");

на каске спереди коричневая детская кожаная маска на глаза, она в форме знака бесконечности лишь с острыми, а не закруглёнными концами, в глазницах маски вставлено два монокля-цилиндрика с чёрными стёклами, а крепятся эти детские ортопедические очки на каску белой резинкой от трусов;

каска за спиной не болтается на ходу, а плотно прилегает к спине, будучи вставленной задним козырьком под сумку;

каска висит на голубой ленте в палец толщиной, так что спереди под шеей и под воротником виден лишь небольшой кусочек этой ленты;

а в каске внутри медный валдайский колокольчик с ручной росписью отдаётся звоном на каждый его шаг;

а на рукавах на предплечьях также серебристые кресты-нашивки (всё как в армии!), только не такие большие как на спине;

под пряжкой ремня сумки на груди у него штопор с деревянной ручкой и стальным кольцом, на котором надпись "Made in GDR", а привязан этот штопор к ремню георгиевской ленточкой;

в правой верхней петлице бушлата, куда вставлен аксельбант, у него вторые чёрные очки, вытянутые "кисаньки", а на глазах – третьи, на этот раз круглые, как у Джона Леннона (Бог любит троицу! Тройная защита для глаз, а глаза ему ох как нужны, чтобы видеть, видеть то, чего никто другой лучше него не увидит);

а в левой руке у него бутылка вина с французским "бордо";

а правая – свободна (лишь иногда он ею курит, курит "Беломор").

Не сезон, и поэтому английская вязаная шапочка "балаклавка" цвета зелёного хаки с прорезью для глаз у него в сумке, а не на голове.

На Аничковом мосту ему навстречу попадается девушка, которая увидев его ТАКОГО, спрашивает, восклицая от восторга:

– Кто ты?!! И к чему всё это?

– Я ангел – воин Господень, – ласково ответил он, – разве ты не видишь этого?! Ведь Бог есть!!!

– Вижу! Вижу! Конечно, вижу! И верю тебе. Теперь верю, что Бог есть, раз Бог послал тебя мне! Какое чудо! Какую чудесную весть ты мне принёс!

– Так я же ангел, что в переводе с греческого и значит "вестник".

Девушка возликовала: завизжала-запрыгала от охватившего её полного восторга, а, успокоившись, спросила:

– Что за вино у тебя в бутылке?

– Бордо.

– Дай попить.

– Конечно же, на, только выпей немного – мне ещё других угощать надо.

Отпив из горлá протянутой ангелом бутылки девушка вернула бутылку хозяину, подтвердив:

– Да, настоящее бордо. А что у тебя краснеет на правой руке?

– Это браслет. Сердце – символ Любви, а Любовь – это Бог.

–Позволь, я позвоню при тебе той, которую люблю.

– Пожалуйста.

Она поставила бутылку на ограду моста и позвонила:

– Маша! Представляешь, Бог есть! Я сейчас узнала об этом. Мне явился ангел, он настоящий, его можно потрогать, и даже выпить с ним также можно! Ты представляешь, Машка, как мне сейчас стало хорошо, когда я узнала, что Бог есть! Вот поэтому только я и позвонила тебе в столь ранний час, разбудив тебя. Но я не могла не позвонить тебе сейчас: мне хотелось как можно скорее сообщить тебе, что Бог есть!!! Он есть, есть, есть! Я верю и мне хорошо! Слава Богу!

Говоря всё это по телефону громким голосом, полным восторга, так что слышно было на весь Невский, она снова принялась прыгать-танцевать прямо на Аничковом мосту перед ангелом.

Ангел оставил её, танцующую, и пошёл проповедовать Евангелие дальше, являя себя миру: с каской, в парике, бушлате, портянках, с кучей очков, штопором и бутылками.

Родословная

Мама

Елизавета Фёдоровна Анашкина, донская казачка, родила дочь Элечку в 1948 году вне брака. Да где их взять, мужей то, в достаточном количестве после войны? Поэтому рожали от чужих мужей, лишь бы был красивым. Сама Елизавета была красавицей, но даже ей, красавице, мужа не хватило. Поэтому и Элечка, то есть Эльвира, вышла такой же – вся в родителей, то есть красавицей. Но это я забегаю вперёд, а пока что было не до умиления, ведь пока она ещё не выросла и не распустилась как цветочек всей своей красой. То есть ребёнок как ребёнок. И есть просит. Родила Елизавета свою дочь Элю в Воронежской области в деревне Алёшки. Но там, как и вокруг, стояли послевоенные голод и разруха. Чтобы не компрометировать никого из красавцев деревни, ведь там все друг друга знают, в свидетельстве о рождении Эли Елизавета Фёдоровна написала отчество "Ивановна".

С младенцем-Элечкой на руках Елизавета Фёдоровна со своей сестрой Тамарой Фёдоровной подались в Ленинград, чтобы работать на одном из заводов на Ржевке. А жильё они сняли во Всеволожске, и то не комнату, а долгое время всего лишь угол. И ездили каждый день на паровозах в Ленинград (удобных и частых электричек ещё не было).

В школе Эльвиру называли Леной. Так проще, и по-русски, а не то, что какая-то Эльвира. Лена Анашкина носила 2 косички и была школьной красавицей. Цветочек распускался.

Школу Элечка окончила хорошо, но приятных воспоминаний о школе она не сохранила – в памяти её перевешивали мрачные картины съёмных углов и комнат.

Как хорошему работнику Елизавете Фёдоровне Анашкиной от завода наконец-то дали комнату в Ленинграде на Петроградке. Хорошую большую светлую комнату на двоих с дочерью. Ох, сколько пота пролила на заводе Елизавета Фёдоровна, чтобы заслужить эту комнату! Слово "лимита" появилось позже, но, по сути, Елизавета Фёдоровна была лимитчицей.

Эльвира поступила в техникум и выучилась на радиомонтажницу. Она поступила работать в ленинградский институт "Биофизприбор". А может быть, "Биофизприбором" назывался и не институт, а завод, но, главное, название точно это. Там она паяла и монтировала всякие там приборчики и датчики к резинкам, которыми были обмотаны тела первых космонавтов. Сам Алексей Леонов, первый из людей, вышедший в скафандре в открытый космос, ласково называл её Элечкой.

Отец

Антонина Александровна Павлова родилась в Петербурге ещё до революции в 1908 году. Ещё её дед пришёл на заработки в Питер с Новгородчины, а когда его спросили "Чьих будешь?", чтобы записать в участке, он ответил: "Сын Павла". Так его и записали "Павлов".

В 1929 году у Тони родился сын-первенец Александр, через пару лет дочь Людмила, оба ребёнка от мужа-поляка по национальности Викентия Бóбровича польских дворянских кровей. В 1943 году в эвакуации из блокадного Ленинграда родилась у Антонины дочь Надежда, также Викентьевна, а в 1945 году по возвращении из Читы, где Тоня была в эвакуации с детьми, родился последний её ребёнок, то есть четвёртый, тоже от Викентия. Назвала она его в честь лётчика-героя Советского Союза Валерия Чкалова Валериком.

В детстве Валерик был окружён заботой и вниманием своих старших брата и сестёр Саши, Милы и Надины (Надежду мать Антонина Александровна называла на французский манер Надиной). Антонина Александровна работала в школе учителем русского языка. Когда пришла пора получать паспорта, все дети Антонины Павловой кроме Милы избрали фамилию матери, только строптивая Мила захотела стать Бобрóвич.

После войны Саша Павлов пошёл учиться в Горный институт. Подросла Надина и пошла учиться туда же. Саша учился на главном факультете Горного – "шахтёрском". Надина – на маркшейдерском.

Подрос Валерик и поступил учиться на модную тогда профессию радиоинженера. Таких инженеров готовили тогда многие вузы, но, вполне естественно, что Валерий выбрал Горный институт в качестве alma mater. По окончании Горного молодой специалист устроился на работу в уже упоминавшийся "Биофизприбор". Там он и познакомился с Элей Анашкиной. Они работали вместе. Вместе же стали ходить в кино, на каток. Решили жить вместе, то есть жениться (Валерий записал своё предложение Эльвире стать его женой в салоне грамзаписи с приложением – песней Сальвадоре Адамо "Падает снег" (Tombe la nege – или как там правильно пишется?), прозрачная пластинка была прикреплена к открытке с тюльпанами). Их свадьба была в 1969 году. Регистрация состоялась во Дворце бракосочетаний на улице Петра Лаврова (ныне снова улица Фурштадтская), а справляли свадьбу дома у старшего Валериного брата, то есть Александра. Александр к тому времени уже успел стать профессором Горного института, обзавестись семьёй-детьми, съездить с женой Люсей и сыном Серёжей в Индию как преподаватель индийским студентам (с Индией ведь дружили), заработать четырёхкомнатную квартиру на проспекте Обуховской обороны, купить на заработанные в Индии деньги "Волгу" ГАЗ-21 бирюзового цвета – на ней и катались на свадьбе.

Совместная жизнь родителей

Елизавета Фёдоровна, желая счастья дочери, разменяла свою большую светлую комнату на две маленькие. В одной, мрачной, которая располагалась на "Чернышевской", она осталась жить сама, а вторую отдала Эле в качестве свадебного подарка молодым – пусть живут и рожают детей. А то ведь Валера не мог привести молодую жену к себе домой, так как он из многолюдной коммуналки, и места в ней молодым просто не было. А были его пенаты на Адмиралтейской набережной, там, где внутри буквы "П" (по плану сверху Адмиралтейство такое) построено несколько домов в те времена, когда Адмиралтейство перестало функционировать как верфь (корабли стали строить большие, и они перестали помещаться в адмиралтейском дворе). Александр Павлов теперь жил на Обуховской обороны, а остальные его родственники ведь остались прописанными в одной комнате. Все. В одной. И мать, и сёстры, и брат. Так что привести Валерику Элечку было некуда, и тем ценнее был подарок Елизаветы Фёдоровны! Где территориально находилась эта комната, история умалчивает, но, скорее всего, на Петроградке. Но в ней молодые жили недолго. Они поменяли её на другую, более "перспективную", на Лесном проспекте в доме, во дворе которого позднее будет построена станция метро "Лесная". Вот в этой-то комнатушке на первом этаже с окном, выходящим на Лесной проспект, и был зачат их ребёнок. Он был рождён чуть раньше срока: какая-то страшная рожа заглянула с улицы в окно комнаты и напугала беременную Элю. Говорят: "напугать до смерти", в данном же случае можно сказать: "напугать до рождения", благо на свет появился сын Алёша, но поскольку роды были всё-таки неожиданными, то роженицу отвезли рожать в Институт акушерства и гинекологии имени Отта на Васильевский остров. Так что малой родиной Алексея Павлова был Ленинград (зачат на правом берегу Невы, рождён на "Васе").

Далее повествование будет вестись от первого лица, так как главный герой наконец-то родился! Случилось это 19 апреля 1971 года.

Я маленький. Очень

К моменту моего рождения что-то случилось в отношениях между моими родителями, или даже чуть раньше. Мама, наверное, была бы рада уйти от папы, в смысле, развестись с ним и выставить его за дверь своей комнаты, но беременность сдерживала её от этого шага. Перспектива же остаться матерью-одиночкой пугала её. Таким образом, беременность была для неё досадной обузой. И она весь срок её течения курила. Курила и курила. Несмотря на замечания отца. Родив меня, она курить не бросила, а продолжала. Кормить меня она забывала, даже не то слово, точнее будет сказать: саботировала. Нянчить меня она также не считала нужным. А ведь я плакал и просил есть!

Отец не выдержал, схватил меня, запеленованного, и убежал на Набережную (далее Адмиралтейская набережная будет называться мной просто Набережной, для удобства и краткости) к своей родне. Но оказалось, что его родне это пришлось не по душе. И тогда бабушка Тоня решила сама наведываться к молодым, чтобы нянчить и кормить-поить меня, то есть она дала моему отцу от ворот поворот со словами примерного содержания: "Я тебе, Валера, сразу говорила, что Эля тебе не пара, но ты был упрям и не послушался матери, теперь пеняй на себя; здесь у нас на Набережной тебе с ребёнком нет места, так что возвращайся к жене, а я буду приходить к вам и нянчиться с Алёшей". Валерию ничего не оставалось, как вернуться со мной к жене.

Моя мама по-прежнему халатно относилась к своим материнским обязанностям. На замечание бабушки Тони, что меня не следует пеленать при открытом окне, ведь на улице холодно, моя мать хладнокровно отвечала, что со мной ничего не случится. То есть моей матери далеко до радистки Кэт (смотри фильм "Семнадцать мгновений весны"), чьи материнские чувства заставили её аж упасть в обморок, когда её психически пытали, распеленовывая её младенца при открытом окне. Прочие замечания бабушки Тони, например, о вреде курения матери здоровью малыша, также игнорировались.

– Упадёт ведь ребёнок из коляски. Когда Алёша встаёт, коляска так раскачивается!

– Не упадёт, – самоуверенно отвечает нерадивая мать.

Упал! И оказался в больнице. Вместе с матерью, поскольку я был ещё очень маленький. Удар пришёлся нижней челюстью об пол. Не помню, естественно, были ли у меня тогда уже зубы, возможно, что молочные и были, но коренные точно из-за этого случая стали расти криво, а не ровно в ряд. Что верхние, что нижние. Положенного срока я в больнице не долежал: мать сбежала со мной из больницы, лишь только мне стало лучше.

Кроме бабушки Тони со мной возились её сестра Соня (тётя Соня) и сестра Елизаветы Фёдоровны (бабушки Лизы) Тамара (бабушка Тома). Когда эти тётушки-бабушки ухаживали за мной, мама сидела на стуле нога на ногу и просто курила. Типа: "Вам нравится – вы и возитесь с ребёнком". Так я не умер в младенчестве. Благодаря добрым родственникам. И слава Богу за это!

А ещё однажды меня Бог миловал, когда бабушка Тома со мною в коляске возвращалась с гуляния: балкон обветшавшего дома упал прямо за её спиной, а не на нас с ней. Наверное, Бог сберёг меня для чего-то, а не просто так, возможно, для великих свершений. Но это моя интерпретация случившегося – имею право так думать! И верить, что Бог есть!

Нас двое!

Я не умер (слава Богу!), и мои родители смирились, что им суждено жить и дальше вместе. В коммуналке на Лесном, в этом сталинском доме, освобождалась вторая комната из трёх (жильцы куда-то из неё девались). Мы имели право занять эту освобождавшуюся комнату, ведь нас было трое, и по метражу не было бы превышения. Но мои родители приняли другое решение, оказавшееся мудрым: не занимать эту комнату, а съехать, обменявшись, в другую коммуналку, ещё более перспективную. Ведь заняв две комнаты, возможно, нам суждено было бы всю жизнь прожить в этих двух комнатах. Нет, так дело не пойдёт!, решили мои родители. У них созрел план. План, как занять отдельную квартиру. Согласно ему моим родителям стоит родить ещё одного ребёнка, и путём обмена на жилплощадь в другой перспективной коммуналке занять её со временем, потому что у них будет двое детей. А ведь был соблазн сейчас же оказаться в двух комнатах из трёх на Лесном! Но был произведён обмен. И мы уехали в комнату в трёхкомнатной коммуналке, где три квартиросъёмщика (как и на Лесном), но скоро должна будет освободиться вторая комната. Надо скорее рожать ещё одного ребёнка – и скоро две комнаты будут наши. А третья ведь тоже в недалёкой перспективе должна будет освободиться, так как жильцы этой комнаты согласно очереди должны будут получить квартиру в новом доме. А очередь в шестидесятых – семидесятых шла. Может быть, не так быстро, как хотелось бы, но она уверенно шла, без сбоев (социализм в те годы процветал!).

Новая комната находилась на тихой Гражданской улице, идущей от канала Грибоедова до канала Грибоедова в том месте, где канал очередной раз изгибается, недалеко от площади Мира (ныне снова Сенной). Ещё пара слов об этой улочке. До революции она называлась Мещанской, это именно на ней жил Родион Романович Раскольников, герой "Преступления и наказания" Достоевского. Но после революции название улицы стало казаться красным властям просто вульгарным, типа: нет мещан, а есть граждане, поэтому-то она и стала называться Гражданской.

Переехали мы на Гражданскую где-то в году семьдесят втором. А в 1973 году у меня родилась сестра Полина. Приблизительно в этом же году или следующем освободилась вторая комната. Мы заняли её, так как теперь нас было четверо. В скором времени съехали жильцы из третьей комнаты. И вот теперь был сделан "ход конём". В роли коня, или, точнее, "паровоза", выступил мой дядя Саша (старший брат Валерия). Он к тому времени будучи коммунистом (в Индию беспартийного профессора не пустили бы) успел стать депутатом Василеостровского районного совета. Он взял моих родителей за руку и провёл их без очереди в комиссию Ленгорисполкома по распределению жилой площади. Войдя в кабинет без стука, он спросил чиновников:

– Товарищи! Вы за социализм?

– Да, – ответили опешившие от такой постановки вопроса чиновники, косясь на его депутатский значок.

– Вы за крепкую счастливую семью в социалистическом обществе?

– Да.

– И за то, что целью социализма является наступление коммунизма?

– Конечно же, мы согласны с этим! А в чём дело, товарищ?

– А дело в том, что при коммунизме каждая советская семья должна жить в отдельной квартире. Так осчастливьте эту семью. Отдайте им освободившуюся комнату, тем более, что у них не будет превышения допустимых норм на человека!

Аргумент дяди Саши про коммунизм был для чиновников убедительным. Так наша семья зажила в отдельной трёхкомнатной квартире. Благодаря рождению моей сестры Полины, то есть стараниям моих родителей, и благодаря дяде Саше.

Дошкольное детство

В детстве я стабильно посещал детский сад (про ясли не помню). Оставался в детском саду и на ночь. Ездил с детским садом летом на дачу. В общем, я был детсадовским. Там я научился общению со сверстниками. Полина же, напротив, была домашним ребёнком. Но это вовсе не означает, что она всё время сидела дома. Дело в том, что бабушка Лиза (напомню: мать моей матери) в начале семидесятых вышла замуж за рабочего одного из ржевских заводов (может быть, того же, на котором работала и она) Юрия Ивановича Ерастова. Он построил себе дом во Всеволожске, район Бернгардовка, и также, как и она, мотался каждый день в Ленинград на электричках работать на Ржевке. У него был взрослый сын с семьёй, и земельный участок вокруг дома был поделён пополам, как и дом, с семьёй сына. Вот на этих даче и участке в три маленькие сотки и прошло дошкольное детство моей сестры Полины, благо, к этому времени бабушка Лиза вышла на пенсию (года рождения её я никогда не знал, а только день). Бабушка взяла фамилию Ерастова. Летом, осенью, весной Ерастовы жили в Бернгардовке у него, а зимой у неё в тёмной комнате в 16,5 квадратных метров на «Чернышевской», а именно, на Сапёрном переулке в доме номер 6.

В ясли моя сестра успела походить, а вот в детские сады нет-всё на даче и на даче.

Я умел играть с игрушками, ведь я был детсадовским. И с кубиками, и с солдатиками, и с машинками, и с мячами. А с моей сестрой, маленькой, никто не играл – она сидела взаперти на участке, а бабушка Лиза только и занималась что огородом да кухарством. Поэтому маленькой Полечке было всё интересно, как я играю, когда мы всё-таки жили с ней вместе зимой или когда меня на выходные брали с собой на дачу родители, чтобы навестить Полину и Елизавету Фёдоровну (бабушку Лизу). Так вот, я сестру в свои игры не принимал, ведь мне она казалась неумехой, маленькой и вообще вела себя как слон в посудной лавке: разрушала мои постройки из кубиков, валила моих солдатиков, переворачивала мои машинки. Бедная Полина, ведь ей было всё так интересно и так хотелось поиграть со мной вместе! Я не бил её за то, что она пыталась поиграть со мной вместе. Нет. Я ведь знал (в детсадике об этом мне говорили да и родители тоже), что девочек бить нельзя, да и вообще лучше не драться. Так вот, я наказывал её другим способом. И то слово "наказывал" не подходит, я просто, будучи раздосадован её вмешательством в мои игры, которые происходили либо на полу, либо на диване, топтал её ногами, ходил по ней прямо по животу, ведь она лежала рядом как змея с поднятой головкой, когда вмешивалась в мои игры, и мне просто хотелось сделать ей неприятно, лишь бы она отстала от меня и уползла. Чувства мести, насколько я помню, я к ней не испытывал, а только злобу. Детсадовская привычка дёргать сестру за косу также имела место быть. Эти мои привычки в общении с сестрой закрепились на долгие годы, а родители всего этого не видели – были заняты своими делами. Я топтал и дёргал, даже когда мы уже учились в школе, то есть до третьего класса (а сестра училась в первом), а может, даже до четвёртого. В этом возрасте она уже научилась жаловаться на меня родителям, и они, наконец-то, внушили мне, что так поступать нехорошо.

Но вернёмся в наше дошкольное детство. Нет, не всегда мы играли порознь, иногда играли и вместе. Иногда я был папой в играх сестры с куклами в дочки-матери, когда она научилась играть в эту игру. А однажды я предложил сестре сыграть в парикмахерскую и постриг её кукол, в том числе и дорогую немецкую, за что мне, не скажу, чтобы попало, но был сделан родителями выговор.

Летом я каждый год ездил с детским садом на дачу. Однажды во время пребывания в беседке нашей группе воспитатели раздали по кусочку пластилина с ниточкой или по листу бумаги. Каждый мог выбрать: или то, или другое. И мы делали "удочки", привязывая нитку к коротенькой веточке-палочке одним концом, другой же конец нитки прилепляли к кусочку пластилина, и "ловили" рыбу, забрасывая "удочки" за борт ограды беседки. Или складывали листы в самолётики. И запускали их. Я выбрал тогда "удочку".

А в другой раз мы с группой сидели кругом на поставленных так скамейках. А воспитательнице (или двум – не помню) понадобилось отлучиться. И мы остались под присмотром хахаля воспитательницы, молодого студента-очкарика. Он не знает, чем нас развлечь. И вдруг после молчания говорит, улыбаясь.

– Дети! А хотите, я вам анекдот расскажу?

С нашей стороны никакой реакции на заданный нам вопрос. Потому что никто из нас ещё не знает, что такое анекдоты, ведь нам по 5 лет.

– Я понял, дети, вы не знаете, что такое анекдот. Это такая короткая смешная история. Вот послушайте. – Мы внимательно слушаем. – У одной женщины была маленькая собачка. Звали её Пушок. Пошла эта женщина на реку купаться. Взяла с собой Пушка. Разделась догола, пошла в воду, а Пушка оставила охранять одежду. Когда она искупалась и вышла на берег, то ни собачки, ни одежды нет. И увидела женщина в этот момент милиционера. Она сорвала большой лист лопуха и прикрыла им... как бы вам сказать, что?... А! Свою письку! И подходит так к милиционеру. И спрашивает его: "Товарищ милиционер! Вы не видели моего Пушка?" А милиционер показывает пальцем на дырку в лопухе и говорит (студент тоже вытянул руку с пальцем, изображая милиционера): "Вижу-вижу ваш пушок через дырявый лопушок!"