Текст книги "Ангелы бездны (СИ)"

Автор книги: tatateo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 51 страниц)

- Да вы спятили, падре! – Ванда сердито взмахнула на него рукой. – Во-первых, мы не имеем права так просто трогать мальчишку – в его жилах кровь ангела, а теперь еще и императора. Нужно получить специальное дозволение Высших для того, чтобы пролить священную кровь. А, во-вторых, нам лучше сейчас убраться отсюда – и чем скорее, тем лучше. Эти чокнутые маги с Алгола могут вмешаться. Я их, конечно, не боюсь, но от них всегда столько шума – не люблю, когда путаются под ногами. А потому мы сейчас возьмем магистра и его щенка и отправимся в такое место, где нас не найдет и не почувствует ни один маг. - Это куда же? – тихо спросил герцог. Он уже пришел в себя и поднялся, держась за голову – на затылке у него виднелась приличная шишка. - Скоро узнаете, - Ванда задумчиво перевела взгляд с Дрие на герцога. – А сейчас вы, ваше высочество, возьмете магистра, а вы, отец Стефан – мальчишку, только не калечить. И – прочь из замка, покуда нас никто не видел. Принц с готовностью подхватил на руки моего друга, но Дрие тут же мрачно перегородил ему дорогу. - С какой стати это должен делать его высочество? – с вызовом глядя в глаза герцогу, спросил он. – Мадам ему больше доверяет? - Да, - усмехнулась Ванда. – Принц Андрэ в достаточной степени себя уважает для того, чтобы не воспользоваться бесчувственным состоянием другого для удовлетворения своих личных потребностей, как бы сильны эти потребности в отношении этого другого не были. В отличии от вас, падре. Отец Стефан скрипнул зубами, но подчинился. Подойдя ко мне, он легко, словно мешок с шелухой, вздернул меня на ноги. - Пойдем, гаденыш. И без глупостей. Ну, ничего – пусть только Мадам получит дозволение!.. Он крепко связал ремнем мне руки за спиной и толкнул к дверям. Под окнами бесшумно били копытами бесшумные черные кони. Огромные, вздыбленные, гривастые, с красными глазами – кони-тени, кони-призраки. Я в ужасе отшатнулся. Тем временем принц Лотарингский легко запрыгнул в седло и, усадив перед собой бесчувственного магистра, крепко обхватил его рукой, чтобы тот не соскользнул вниз. - Смотрите, не забывайте поглядывать на дорогу, ваше высочество, - ядовито замети Дрие, - а то еще вдруг заплутаете. С такой ношей легко потеряться или заблудиться на часок-другой. А еще лучше – на всю ночь. Правда, принц? Герцог передернул плечами и покосился на Дрие с откровенной гадливостью. - Не равняйте всех по себе, святоша, - сквозь зубы бросил он. – И, мой вам совет – держитесь от меня подальше, иначе я за себя не ручаюсь!.. - Вы что же – угрожаете мне? – Дрие сжал меч. Но тут вмешалась Ванда. - Что за грызня, г-да апостолы?.. А, впрочем, какие вы апостолы? Вы сейчас больше похожи на бродячих псов, никак не желающих поделить между собой лакомую косточку. Какие же вы все-таки, люди – низменные создания! Есть ли на свете предел вашей грубой примитивности, вашим идиотским инстинктам?.. Немедленно прекратите пялиться на графа и садитесь на лошадей! Время не терпит. И тут… - Ни с места, уважаемые. Не делайте лишних движений, если не хотите получить в грудь стрелу. Из-за деревьев бесшумно, словно призрак, вынырнул капитан д*Обиньи, за ним – десятка два рыцарей; в кустах неподалеку угадывались фигуры лучников. - А, ну наконец-то, герои-ангелоборцы пожаловали! - пренебрежительно фыркнула Ванда. – А мы уже вас заждались. С дороги, г-н д*Обиньи, если не хотите неприятностей! - Что с монсеньором? Куда вы его везете? - Не ваше дело. Убирайтесь! Грэдо плэк. - Стреляйте! – дал капитан команду лучникам. Зазвенела тетива, и воздух вздрогнул. Но… Стрелы не достигли цели. Ванда резко вскинула вверх свои прекрасные руки, и стрелы, словно ударившись о невидимую преграду, замерли в воздухе, а затем, как хворост с сухим шелестом упали на землю. - Вот чертова баба! – отчаянно выдохнул капитан. Но это было не все. Мадам легонько повела левой рукой, и – воздух задрожал и сгустился. Мгновение – и раскаленная стена огня, вытолкнутая рукой снежноликой красавицы, обрушилась на растерянно замерших в недоумении и ужасе людей. Послышались крики, проклятия и стоны умирающих. А я… Воспользовавшись тем, что Дрие, как истинный садист, от-влекся на столь впечатляющее зрелище, я изо всех сил ударил его ногой в живот (честно говоря, я целился несколько ниже, но он в самый последний момент успел увернуться) так, что тот сложился пополам, и метнулся в сторону отброшенных огнем рыцарей. - Где монсеньор? – Виктор д*Обиньи рванул меня за плечи, отстраняя от горящих деревьев, которые, вспыхнув, как спички, падали на дорогу. - Он на лошади с принцем… Ради бога, сделайте что-нибудь! Они ведь сейчас уедут. Однако сделать было ничего невозможно – по крайней мере нам, людям. Ванда снова взмахнула рукой – и земля под нашими ногами задрожала; нас швырнуло в сторону, словно бурьян под руками садовника. Я рухнул куда-то набок, связанные руки помешали мне вовремя уклониться, и через мгновение на меня, хрипя и стеная, упала подкошенная огнем, издыхающая лошадь. А еще через мгновение из кустов с рычанием тигрицы, у которой только что на ее глазах освежевали ее детенышей, выскочила Флер. Обнажив клыки и вздыбив, как черный щит, мохнатую холку, она ринулась к Ванде. Однако женщина только усмехнулась и бросила в собаку что-то похожее на вишневую косточку. В ту же минуту новый удар потряс землю, и стена пыли, земли, травы и огня отбросила собаку далеко в сторону. Послышался жалобный и отчаянный вой. Я закричал и, задыхаясь, попытался выбраться. Но бьющаяся в агонии лошадь еще сильнее придавила меня, я почувствовал, как затрещали мои кости, но – выдержал!.. Человек, обычный человек, на моем месте уже давно бы превратился в лепешку. Спасибо крови ангела – будь она проклята и черт бы ее побрал со всеми Всемогущими, вместе взятыми!... Последнее, что я увидел – это черные кони-призраки, убегающие ввысь по лунной дороге. Я застонал от отчаяния: ведь один из всадников был моим другом, тем, кого я, быть может, никогда уже больше не увижу. - Эй, Горуа, вы живы?.. Черт возьми, ну и угораздило же вас! Мгновение – и придавившая меня к земле невыносимая и болезненная тяжесть исчезла. Я застонал и вздохнул наконец-то полной грудью. - Где они? - Уехали. Точнее – улетели, черт возьми! Никогда бы не подумал, что такое возможно. Как птицы, мать твою. Я сел рядом с капитаном. Камзол на нем дымился, штаны на коленях обуглились, рукава обгорели. Волосы и брови – в саже. Наверное, и у меня вид был не лучше, однако меня тревожило совсем другое. - Руки развяжите. Один взмах кинжала – и руки мои оказались наконец-то на свободе. Я с наслаждением потер ноющие запястья – что и говорить, Дрие связал меня на совесть. - Ну, у этой Мадам и хватка, - задумчиво посмотрел в небо капитан так, словно пытаясь разглядеть в облаках след черных лошадей-призраков. – Только ручкой взмахнула, и 20 моих рыцарей отправились к праотцам. Плюс 10 лучников. Ума не приложу, что нам теперь делать. - А я знаю! Я взглянул на капитана. Голова все еще кружилась, но дрожь в руках прошла. Я нащупал на груди кольцо монсеньора – оно было теплым и пульсировало, словно крошечное сердечко. Значит, он жив и ждет меня!.. - Я знаю, что нам делать. Одним нам не справиться, даже, если вы положите всех рыцарей, что есть в замке. Мы должны попросить помощи. - У кого? – опешил капитан. – У короля? Так он только рад будет избавиться от магистра. Сами понимаете – оскорбленная королевская гордость. - Нет, д*Обиньи, король здесь ни при чем. Поедемте со мной, и вы все узнаете. Готовьте лошадей. - Мы поедем вдвоем? – еще более удивился капитан. - А разве нам еще кто-нибудь нужен? Где-то совсем рядом в кустах послышался жалобный, почти человеческий стон, затем тихий скулеж, и через мгновение перед нами появилась Флер. Живая!.. - Вот тебе раз – жива! – радостно воскликнул капитан. - Милая моя! – протянув руки, я крепко прижал собаку к груди. Да, она и вправду была живая, но, отнюдь не невредимая. Огонь опалил ей уши, и их обугленные кончики вздрагивали от боли, словно несчастные затравленные зверьки. На боку, чуть повыше живота была глубокая рана – видимо, рассекло камнями, когда собаку ударной волной швырнуло в сторону. - Вот бедная. Ведь увяжется за нами, как пить дать. И перевязать нечем, – капитан вздохнул и ласково потрепал ее по выгоревшей пятнами шерсти. – Ну, да ничего, она ведь собака – заживет. Минут через 10 я и капитан, выбрав лучших лошадей на конюшне, мчались лесом по направлению к водопаду. Флер, молча, сцепив зубы, бежала следом. Она прихрамывала, припадая то на одну, то на другую лапу, но упрямо не хотела отставать. Через несколько часов мы были на месте. ========== Глава 21. ========== В то же мгновение на другой стороне обрыва в темноте словно вспыхнула ослепительная звезда, разгораясь все сильнее и ярче, пока один из ее желтых лучей не вытянулся, подобно гигантской руке в нашу сторону. Он лег через водопад, словно желтый сияющий мост из тысячи крыльев сотен тысяч лунных мотыльков или крошечных эльфов, которые пожертвовали своими крыльями для того, чтобы два человека смогли безбоязненно сделать шаг над бездной. - Пойдемте, капитан, - сказал я и, не оглядываясь, пошел первым. В темноте водопад представлял собой зловещее зрелище: вода с шумом бурлящими черными потоками падала вниз, а лес на другой стороне обрыва напоминал затаившегося перед нападением огромного дракона. Перекинутая через бездну жердочка казалась тонкой белой ниточкой, ее почти не было видно. - Вот черт! – выругался капитан, подойдя к краю обрыва. - Да, - я почесал затылок. – В темноте нам точно не перейти, придется ждать рассвета. «Не нужно ждать рассвета – дорога каждая минута, - внезапно раздался у меня в голове тихий, невозмутимо-вкрадчивый голос Домиана; от неожиданности я пошатнулся и схватился руками за голову. – Переходите мост, вас ждут. Д*Обиньи отпустил заковыристое ругательство, повторить которое не представлялось возможным, и пошел следом. Флер, с опаской переставляя лапы, словно боясь обжечься, потрусила за нами. Мы перешли водопад. У самого края обрыва на том берегу нас ожидали Домиан и Мадлен. В руках молодого мага был небольшой, величиной с яблоко хрустальный шар – это его лучи проложили нам дорогу над пропастью. - Что с монсеньором? – без предисловий тут же спросил Домиан. - Он в опасности? – подхватила Мадлен; в темноте ее голубые глаза казались угольно-черными, как у лесной ведьмы. Она, как и прочие маги, теперь была одета в белоснежные одежды, с алыми лентами в свободно струящихся на плечи белокурых волосах. Сейчас эта очаровательная весталка ничем не напоминала манерную и капризную дамочку – фаворитку герцога Лотарингского. - Я…я не знаю, – ответил я, с трудом подбирая слова. – Могу сказать только одно: он жив. И он – в руках у своих врагов. Вернее, даже не врагов – скорее, наоборот… Черт, не знаю, как и сказать! Домиан задумчиво пожал плечами и улыбнулся. - Я бы назвал это так – «злейших друзей». Его увезли ангелы? - Да. И, кажется, они хотят его сломать. Домиан кивнул. Мадлен, ахнув, прикрыла рот ладонью. - Пойдемте с нами. Я созвал своих людей на совет. Мы ждали только вас. Я не могу, не имею права ничего предпринимать без одобрения племени. Пойдемте к костру, Горуа. И вы, капитан. О, да вы не одни!.. Он наклонился над сидящей между нами Флер. - Бедная собачка, досталось тебе! Ну, да ничего – сейчас я тебе помогу. Он протянул руку и, словно гладя, провел ладонью несколько раз по обгорелой шерсти собаки. В то же мгновение по телу Флер словно бы пробежал легкий ветерок, который смыл, сбросил, разгладил обгорелую шерсть, кровь и раны. Собака вздрогнула от неожиданности и села на задние лапы. Кисточки ее ушей, целые и невредимые, черными флюгерами снова взмыли вверх. А ужасная рана на боку исчезла без следа. - О, да вы тоже умеете исцелять раны! – искренне удивился капитан. Маг скромно потупился. - Немножко. Честно признаться, ваша питомица – чуть не первый мой пациент. Но пойдемте, нас ждут. На большой поляне у реки, там, где всего две недели назад великий магистр пленял слушателей своим удивительным голосом, теперь собрались маги. Их было человек 50, мужчин и женщин. На этот раз они сидели, молча, подобравшись, то и дело с тревогой оглядываясь по сторонам. Нас действительно ждали. Как только мы подошли, несколько десятков глаз вопросительно, настороженно, с ожиданием и надеждой устремились в нашу сторону. - Здесь только те, кто прошел обряд посвящения несколько лет назад, то есть, зрелые и опытные маги, - объяснил Домиан. – Остальные нам сейчас не помощники. Итак, дамы и господа… Он остановился перед костром в центре поляны и вытянул вперед руки с хрустальным шаром на ладонях. - Итак, друзья. Вы все знаете, что случилось. Великий магистр попал в беду, ему требуется наша помощь. Однако на сей раз, нашими противниками будут не люди, а те, кто куда опаснее, сильнее, безжалостней и беспощадней. Наши давние враги – те, кто захватил наш мир и считает его своим без всякого на то права. Те, кто хочет лишить нас будущего – нашей истории, нашей судьбы, самой жизни, наконец. Это ангелы. Борьба против ангелов может оказаться не только опасной, но и бессмысленной – они сильны. И не просто сильны, а всесильны. Если мы вступим в эту войну, многие из нас погибнут. Даже не так: немногие из нас останутся в живых. - А, если не вступим? – глядя на огонь, тихо спросила Мадлен. - А, если не вступим… Что ж. Наш мир исчезнет. А мы сами – и мы, и люди – станем марионетками в руках Всесильных, подсобным материалом, глиной, чистым холстом, на котором и из которого они будут создавать свой мир и свое будущее для нас, исходя из их представления о гармонии и совершенстве. Мы потеряем все, что имели, и все, что должны будем иметь через тысячи лет. Выбирайте, дамы и господа. Вас никто не неволит. Вас никто ни к чему не принуждает. Пусть сейчас каждый из вас подумает над тем, что я сказал, и каждый из вас сам для себя примет решение. Видите шар у меня в руках?.. Если решение ваше будет совпадать с моим, если вы отважитесь вступить в борьбу, шар сделается красным, как кровь Спасителя. Ну, а, если большинство из вас ответит отказом, решит, что наше дело – сторона, шар останется таким же, как сейчас – хрустально-белоснежным, как… Как ладони монсеньора, который, возможно, в эти минуты принимает нечеловеческие страдания за то, чтобы наше «завтра» было нашим и только нашим. Наступила тишина – такая тишина, что слышно было, как звенит потревоженный чужим дыханием воздух. Люди сидели вокруг костра, молча, не глядя друг на друга. В их глазах, словно в осколках разбитого зеркала, танцевало пламя, отражалось пламя, в них рождался (а, может быть – умирал?) новый день. Затаив дыхание, я смотрел на шар. В полумраке капитан нашел мою руку и крепко сжал – рука его была холодной, как лед, и слегка дрожала. Если уж д*Обиньи изменила выдержка, то что и говорить обо мне: мое бедное сердце то проваливалось в бездну, то, подобно гончей, пускалось опрометью куда-то непроходимыми дебрями тревожного и мрачного ожидания. - Смотрите, смотрите! – вдруг тихонько воскликнула стоящая рядом Мадлен. Где-то в центре хрустального шара внезапно вспыхнула алая искра, затем еще, и еще одна. Шар вздрогнул, словно стряхивая с себя сон и оживая, по нему отчетливо пробежали розовые волны – одна, другая, третья… И с каждой волной, с каждой новой искрой он неудержимо и бесповоротно изменял свой цвет. Бледно-розовый, как лепесток магнолии, затем – цвета убегающих за горизонт летних облаков, и еще через мгновение – алый, словно спелые лесные ягоды. А через минуту – ярче крови и краснее вишневого сока. И, наконец – темный, сочный, густой, почти багровый, как запекшаяся кровь на истерзанных болью губах моего друга. - Довольно! – выдохнул Домиан, поднимая шар высоко над голо-вой. – Довольно, я понял. Все видят? Все понимают, что это значит? По поляне прокатился вздох. Восторг, одобрение, озарение, жажда деятельности нескольких десятков глаз и нескольких десятков сердец – все было в этом вздохе. Так, словно те, кто собрался сейчас на этой поляне, были одними глазами и единым сердцем. - Мы все пойдем! – протягивая к огню руки, сказала Марфа. – Раз прекрасному г-ну нужна наша помощь, то… - …то помочь ему сможет разве что Марфа со своей первой ступенью посвящения, да и то неполной. Голос раздался совсем рядом – громкий, хлесткий, ироничный, он, словно ушат ледяной воды, выплеснулся на разгоряченные всеобщим воодушевлением головы молодых магов. Все разом умолкли, подобрались и насторожились. Губы Домиана дрогнули в легкой усмешке – он медленно обернулся. Мы с капитаном - тоже.