Текст книги "Steamout. Story of Joanna (СИ)"

Автор книги: Sonata D.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 49 страниц)

Анна закрывала глаза и представляла, что её тело оставалось сидеть у кровати, а душа отрывалась от него и начинала ходить по медблоку. Дафний неподалёку заполнял очередные бумаги. Пейзаж за окном был скучен и уныл – облака и клочки земли снизу. Сквозь круглое окно падали солнечные лучи – но скудные, жалкие, неспособные нормально осветить комнату. Анна шла к окну, не оглядываясь. Пока что она не хотела знать, как она изменилась – и настолько.

Дафний, её руководитель и дорогой приятель, иногда отвлекался от работы и начинал с ней говорить странно умиротворенным голосом. Он пытался успокоить, рассказывал о новых возможностях её тела, полученных благодаря протезам, о какой-то системе V.A.T.S., модификации в глазу, но вся эта информация не желала вкладываться в голове, так что слова, долетая до неё, разбивались о невидимые барьеры, которые она же и воздвигла. Анна послушно кивала, мыслями пребывая где-то не тут.

Этим же днём её решили проведать Айрис и Ленц.

– Мы решили покинуть «Галетею», – спустя некоторое время, когда разговор совершенно не клеился, произнесла девушка, держа своего избранника за руку. Они вели себя рядом с ней как-то странно – отводили глаза, нехотя встречались с ней взглядами. – Вернёмся назад, в Столичную Пустошь. Мелисса пообещала, что скоро попытается найти нового механика, так что мы можем отбыть со дня на день.

Анна взглянула в раскосые карие глаза Фэнг – и хотела вновь почувствовать то дружеское тепло, которое всегда гнездилось внутри, когда она смотрела на приятельницу. Но не ощутила ничего – как будто все её чувства и эмоции выжгло ещё тогда, на «Дьяволице». А вместо души осталось лишь пепелище.

Она хотела было спросить, смог ли Дафний полностью излечить Ленца от его зависимости, но быстро передумала. Если это было не так, он бы перед ней сейчас не сидел. Да и Анна не хотела говорить много. Она потеряла интерес ко всему и, если бы её вовремя не заставляли поесть, уже умерла бы от истощения. Но всё же… она оставалась живой. Только это осознание держало на плаву и не давало ей наконец-то покончить раз и навсегда со всем. Её ударило молнией, но она всё ещё в живых. Пускай и изуродованная теперь донельзя. Возможно, это было не зря.

К ней заглядывали и другие, но подолгу не задерживались. Не могли. А Анна всё ждала, что в дверном проёме появится рыжая макушка Кейт; подруга, как и всегда, бесцеремонно усядется на её койку и прикажет поменьше ныть. Выжившая всё одёргивала и одёргивала себя, но никак не могла свыкнуться с этой мыслью. И каждое воспоминание о ней ранило, впиваясь острыми шипами в сердце, разносясь эхом воспоминаний и сожалений. Кейт больше с ними не было.

Мелисса не забыла о своём обещании и на следующий день пришла за ней, чтобы отвести к душевой комнате. Она осторожно придерживала её всю дорогу, а Анна словно бы училась ходить заново – даже несмотря на то, что её организм принял протезы, для него это всё ещё было стрессом.

– Уверена, что тебе не нужна помощь? – спросила роботесса, когда они дошли к месту назначения. Анна замотала головой. – Ладно. Я зайду за тобой через двадцать минут. Постарайся не спустить всю воду.

Дождавшись, когда шаги Мелиссы затихнут в коридоре, Выжившая медленно приблизилась к поддону и бочке с водой над ним, а затем скинула больничную сорочку, что была на ней всё это время. Глубоко вдохнув, она опустила взгляд дабы проследить, насколько сильны последствия, и издала судорожный всхлип, прикрыв рот ладонью. Анна укусила себя за щёку изнутри, дабы проснуться, но треклятый мираж всё никак не исчезал, убеждая её в реальности происходящего.

Витиеватые цветы молнии, именуемые в науке фигурами Лихтенберга, начинались от основания шеи, тянулись вдоль лопаток, спины, всего её живота и заканчивались тонкими полосками на бёдрах. Несмотря на то, что от прикосновений ей всё ещё было больно, Анна провела подушечками пальцев здоровой руки вдоль выпуклых уродливых шрамов. Это не затянется уже никогда.

Затем Анна перевела взгляд на протезированную ногу. Она начиналась чуть выше середины бедра, была такой же, как и рука, но только заканчивалась, как и у всех роботов Содружества, двумя подвижными пальцами вместо пяти. Сгибалась в колене конечность легко и послушно, но всё же – как-то иначе, неестественно. Только потом, убедившись, что изучила её всю, Выжившая принялась ощупывать заменённую левую руку, будто опять видела её впервые. Она провела её подушечками пальцев вдоль стены и выдохнула – конечность была оснащена сенсорами. Не настолько хорошо заменяющими нервные окончания, однако о большем она и не просила. Анна медленно щупала шарниры пальцев, сгибала и разгибала их правой рукой, слабо пыталась выдернуть, дабы убедиться в прочности, и те совершенно не поддавались, крепко оставаясь в нужном положении. Она отметила, что новые конечности не были тяжёлыми – похоже, их создавали из какого-то интересного сплава. Затем наконец-то приступила к банным процедурам. Вода в ведре была ещё холоднее обычного, но при контакте с ней всё ещё не исцелившиеся полностью тело горело, однако Анна не была намерена сдаваться так быстро и заканчивать, так что, закусив нижнюю губу, продолжала выплёскивать на себя воду. Она хотела смыть из себя всё то, что произошло с ней за последние дни, последние месяцы, последний год… Но действительность не собиралась потакать её желаниям. Так что, закончив мытье, Анна не почувствовала привычного облегчения – лишь вселенскую усталость. Захотелось закрыть глаза и провалиться в пустой сон без каких-либо сновидений.

«Ты там уже?» – донёсся из коридора голос Мелиссы. Усилием воли Анна заставила себя ответить ей.

Она выкрутила волосы, обтёрлась первой попавшейся тряпкой, служившей здесь за полотенце, а затем зашагала к осколку зеркала, прикреплённому гвоздями над раковиной. В отражении на неё глядел кто-то страшный. Со впалыми щеками, резкими кругами под глазами, острым подбородком и болезненно-бледной кожей. В волосах закралось ещё больше седины. Но сразу же притягивало взгляд вовсе не это. Теперь Анне стало ясно, почему Айрис и Ленц словно сторонились её и не часто встречались с ней взглядом. Дар молнии, острые шрамы, словно нервно нарисованные, пересекали половину её лица, отчётливо контрастируя со светлой кожей. А заместо левого глаза красовался искусственный – с графитовой склерой и светлой бесцветной радужкой. Она светилась в полутёмном помещении.

Анна устало выдохнула и прислонилась лбом к поверхности зеркала. Ей хотелось почувствовать хоть что-то такое же яркое, томившее её душу год назад – когда леди Ребиндер навсегда оставила свои метки на ней. Но теперь что-то изменилось. Выжившая выпрямилась и вновь посмотрела на себя. В своём преобразившемся навсегда взгляде она увидела лишь одно. Безразличие.

И тут же отвернулась, дабы больше не встречаться глазами с той тенью, отражением которой являлась.

***

Вскоре «Галатея» опустела – не хватало мелькающей неподалёку Айрис, скромного Ленца, вечно измазанного машинным маслом, да даже шуточек Эдгара, которого ещё тогда высадили посреди нелюдимой пустыни, оставив ему только револьвер с одним патроном. А ещё не хватало язвительных комментариев Кейт. И, безусловно, капитана Ирвинга, одним только своим видом вселяющего им соответствующий настрой и оптимизм для будущих свершений. Мелисса была неплохой капитаншей, отнюдь, но пока что не решалась на какие-либо крупные авантюры и ограничивала их лишь небольшими грабежами на рейдерские угодья. Боевой дух команды понемногу падал. Маргарита ворчала про себя, что скоро они все совсем загнутся. Некоторые уже ей верили.

Команду воздушных пиратов пополнили несколько новобранцев – трое матросов, два парня и девушка, а ещё новый механик, и добиться какого-то сближения с пиратами «Галатеи» им удалось, но всё же… это было уже не то.

Сама же Анна изменилась тоже. Когда она достаточно окрепла и покинула медблок, переместившись в свою каюту, которую теперь делила с Америкой, то вновь пыталась вернуться к своим обязанностям помощницы медика, но очень быстро поняла, что не может. Теперь это было не её. Так что, попросив Дафния не обижаться и взяв себе в интенданта новую саблю с винтовкой, Выжившая при каждом налёте отчаянно врывалась на поле битвы, испытывая новые возможности своего тела. Они и правда были настолько хороши, какими их описывал Уолтерс. Теперь она целилась куда лучше благодаря протезированному глазу, а стальной рукой могла свободно поднимать различные тяжести. Анна жила от битвы к битве, ведь только тогда она могла чувствовать хоть что-то: адреналин, покалывающий в крови, слабость или же силу превосходящего противника, резкий запах пороха и озона после лазерного оружия. Это стало новой частью её мира. Вне налётов она вела себя тихо. Как напоминание носила на шее обгорелый платок, подаренный когда-то Кейт. Даже сдружилась с Америкой, к которой относилась как к младшей сестрёнке, коей у неё никогда не было. Америка тоже не любила болтовни, но чувствовала себя ужасно виноватой перед ней и поначалу много извинялась. Анна всегда прерывала её на полуслове и просила больше так не делать. И спустя время она всё же прекратила.

Однажды Мелисса вызвала Анну в свой кабинет. Выжившая пыталась предугадать по дороге, для чего она ней понадобилась, но уж никак не смогла предусмотреть того факта, что капитанша решила предложить ей звание помощницы. Её правой рукой стал Джастин, но Мелисса нуждалась в ещё одном боцмане. «Нужно же деть куда-то твою неуёмную энергию», – подшутила роботесса, аргументируя своё решение, но на губах у неё играла отнюдь не весёлая улыбка. Недолго думая, Анна согласилась.

Незаметно для неё прошёл год. Все дни слились в один и были скудны на впечатления. Но наконец-то настал тот, что повернул стрелку компаса её жизни в противоположном направлении.

За совместным ужином новый механик (Анна всё никак не могла запомнить его имя) прямолинейно объявил не очень приятную новость:

– Двигатели уже совсем ни к чёрту.

Мелисса оторвалась от перечитывания старого бортового журнала и подняла на него взгляд. Теперь она выглядела немного иначе: пышные волосы собирала в хвост, перекинутый через плечо, избавилась ото всех своих платков и камзола праздничного синего цвета, заменив на траурный чёрный, серебряные узоры которому вышила сама.

– Что ты имеешь в виду?

– Не хочу огорчать вас, мэм, – механик потушил очередную сигарету о край столешницы. Дымил он всегда и везде, даже в своём моторном отделении, и никому, даже прямому приказу капитанши не удалось отвадить его от этой привычки. – Но, похоже, «Галатея» отжила своё. Это судно уже столько, лет сто на ходу? Оно износилось, сколько не заменяй все детали. До войны на нём бы уже давно опасались выходить, если учитывать, что мы можем полететь вниз топором в любой момент. Да и последние годы, судя по рассказам, окончательно его угробили.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Разве что найти новую посудину, – угрюмо пробасил механик.

Это тут же вызвало волну обсуждений среди воздушных пиратов.

– Я не для того нанимался сюда, чтобы спустя год узнать, что мы летаем на ржавом корыте, – возмутился новый матрос (Джек? Или Джон?) и хлопнул ладонью по столу.

– Не ты один! – поддакнула ему Тэн, тоже новобранка.

– Да где мы новое-то возьмём? – сокрушилась Роберта.

– Я помню, что прадед капитана Ирвинга с трудом это судно откопал. А уж сколько лет он потратил, чтобы просто собрать его и поднять в небо… – Маргарита, бывшая в самом первом составе «Галатеи», предалась воспоминаниям.

– Неужели это всё? – подлил масла в огонь Малец Фрид. Тыковка на его руках грустно засопел.

Мелисса быстро пыталась придумать выход из этой ситуации, но упаднический настрой уже захватил всю команду. Одна лишь Анна оставалась в стороне от него. Невидимые шестерёнки в её мозгу отчаянно закрутились впервые за такое долгое время. Она начала вспоминать. Вспоминать, как однажды её с напарником сквозь узкие бостонские улочки занесло прямо к застрявшему в обломках здания «Конститьюшену», управляемому сломанными, но всё ещё функционирующими роботами – и как они потратили несколько дней для того, чтобы тот вновь смог летать над городом. Она припомнила всех тех милых механизмов, в платы которых заложили матрицы поведения настоящих матросов.

Готова ли она предать их ради своей теперешней команды?

Анна оглядела все эти знакомые лица. Кто-то ссорился, кто-то притих, грустно уставившись вниз. Роберта вместе с сыном собирали пустые тарелки. Итан вертел головой, переводя взгляд с одного пирата на другого. Его звание пилота было для него смыслом жизни и лишь сейчас ему начало доходить, как легко он может его лишиться. Тоня достала припрятанный в закромах бурбон и наливала всем желающим. Мелисса, нахмурившись, барабанила пальцами по столу, запутавшись в своих расчётах.

Но… разве ей стоит вновь идти прямо в лапы всем своим демонам, от которых так долго и упорно бежала за тридевять земель все эти два года? Чтобы наконец-то понять, что всё это было зря – ведь они будут поджидать её везде, куда бы ни шла. А ещё приведут с собой новых.

Взгляд Выжившей метнулся к сидящей подле Америке, на её отросшие до ушей светлые волосы, татуировку под глазом, виднеющиеся из-под рубашки крепкие жилистые руки. Та пыталась казаться невозмутимой, но Анна знала: она тоже переживает. Куда денется Америка? Она совершенно не знала восточные края, ведь почти никогда не покидала родную Неваду. Это словно брось наугад семечко в неплодотворную землю – какой шанс того, что оно приживётся?

Определённо. Дальше она и секунды сомневаться не будет.

– Я знаю, где найти новый корабль, – заговорила Анна, и все взгляды пиратов обратились к ней. – Но для этого нам нужно будет вернуться в Содружество.

Комментарий к Глава XXXIII: Пепелище

Главная героиня теперь: https://sun9-6.userapi.com/c854320/v854320625/154d04/zP3cNc1nkzI.jpg

Мне печально объявлять это, но вот и подошла к концу пиратская арка. Третья, финальная, поджидает нас в следующей главе. Мы возвращаемся в Содружество и теперь будем наблюдать, как же оно изменилось за эти два года. Кстати, “Конститьюшен” не авторский “вотэтоповорот” из-под полы [2], о нем было упоминание в 23 главе.

И еще, ребята! Я буду очень рада отзывам. Серьезно. Они скрасят мои унылые и тяжелые учебные дни.

Спасибо за чтение этой главы!

========== Глава XXXIV: Родной край ==========

Каких-либо ожиданий от встречи с родными землями у Анны не было. Так что она не удивилась привычной пустоте внутри, когда они показались на горизонте. Команда «Галатеи» запланировала тихонько приземлиться на том самом отдалённом берегу, где и два года назад. А потом разойтись на два месяца. Это решение было принято самой Мелиссой, хотя Анна и попыталась было воспротивиться ему – чем меньше времени она будет оставаться тут, там лучше для её самой. Однако капитанша лишь ответила: «Не спорь. Сама знаешь, как все успели устать после битвы с „Дьяволицей“». Нам нужен отдых, Анна». А затем она обратилась к остальным: «Все всё слышали? Мне одинаково, где вы проведёте свое время: хоть на рынке Даймонд-Сити, хоть в борделях Добрососедства, главное – чтобы как штык были тут в начале октября. А там уже штурмом будет брать „Конститьюшен“».

После её слов команда не заставила себя долго ждать и потихоньку покидала «Галатею».

– А куда же подашься ты? – спросила у неё Анна, когда зашла напоследок в её кабинет перед своим уходом.

– Останусь тут с несколькими другими. Мне в Содружестве делать нечего. – И неожиданно добавила: – Ты ведь знаешь, что я отсюда?

– Я догадывалась – таких, как ты, делали только здесь.

После небольшой паузы Мелисса спросила её:

– И ты даже не будешь мучить меня вопросами о том, кем я была до этого и как попала на «Галатею», как остальные в команде?

Анна дёрнула плечом.

– Просить других обнажать своё прошлое – не в моих интересах.

«Теперь», – докинуло сознание. В последнее время его рассудительный, но чаще всего ехидный голос почти не доносился в глубинах сознания. Словно она и сама стала механизмом, ведомым внутренними установками, отличными от человеческих.

Мелисса кивнула.

– Спасибо.

Анна попрощалась с ней и, сжав покрепче лямку дорожной сумки через плечо, направилась к трапу. А когда сошла с него и вновь почувствовала под ногами содружественную землю, поняла, что ничего и не изменилось – этот песок под ногами, старый маяк рядом, гнёзда болотников, виднеющиеся на востоке. На миг Анна почувствовала себя прежней – ещё не пираткой, а лишь Выжившей из Убежища 111. Но виденье рассеялось, когда с ней поравнялась Америка. Накануне Анна согласилась сопроводить её.

– Куда-таки решила направиться? – первой заговорила она.

– Хочу заработать достаточно крышек. Чтобы не голодать все эти дни. И накопить немного. Где здесь можно найти себе занятие?

– Если честное – Банкер-Хилл. Это в центре города. Если же не очень – тебе в Добрососедство, расположенное в исторической части Бостона. – Свою речь Анна подкрепила, показывая пальцем на карте нужные места.

Девушка кивнула и как всегда лаконично спросила:

– Ты?

Анна вздохнула, всё ещё не веря, что произнесёт это вслух – словно только после этого оно станет явью, а пока что…

– Вернусь домой. К месту, где я когда-то жила. Не знаю, существует ли оно ещё. Но надеюсь на это.

Америка отвернулась.

– Хорошо, когда есть куда возвращаться.

***

«Well I didn’t tell anyone, but a bird flew by

Saw what I’d done he set up a nest outside,

And he sang about what I’d become

He sang so loud, sang so clear

I was afraid all the neighbours would hear,

So I invited him in, just to reason with him

I promised I wouldn’t do it again…»

Florence + The Machine – Bird Song

Содружество однозначно менялось. По пути им встретилось столько патрулей минитменов, что Анна уже была сбилась со счёту. Патрульные косились на неё неодобрительно, но всё же не останавливали. А по доносившимся отрывкам речей по радио, транслируемых перенастроенными робоглазами, что кружили по всем пустошам, Выжившая поняла: её догадки подтвердились и за всем этим стояла Жадин, генеральша минитменов. Вот кто действительно не сидел на месте все эти два года и действовал решительно. На мгновение ей стало интересно, смогла ли её знакомая уладить отношения со своим сыном, но Анна тут же оставила эти мысли в покое – если так, она уже узнала бы об этом от других, а власть минитменов окончательно поглотила бы все Содружество.

Доведя Америку до Добрососедства, Анна остановилась у ворот города. Сама она пока не испытывала нужды посещать его – всему своё время. Взяв с девушки клятву о том, что она не успеет ничего натворить и вернётся к «Галатее» целой, а ещё оставив ей свою карту, Выжившая вновь отправилась в путь сквозь знакомые улочки Бостона, кишащие недружелюбными обитателями. В этот раз путь вёл её на северо-запад.

Впрочем, то ли пустошинские боги её берегли, то ли минитмены постарались на славу и провели зачистку территории, то ли она ещё помнила все окольные пути, позволяющие пройти незамеченной, но по пути Анне редко встречался кто-то, недружелюбно настроенный к ней. Лишь небольшая банда рейдеров, тут же поплатившаяся за это, да несколько нор с кротокрысами. Проходя мимо Бостонской публичной библиотеки, Анна мимо воли замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Интересно, как там Роланд, нынешний хранитель этого места? Когда-то их связывала крепкая дружба… Которой, впрочем, недостаточно. Чем меньше знакомых увидят её такой, тем лучше для неё. Пусть будет лучше так – нежели видеть разочарование в их глазах.

Однако же, Анна едва не поддалась искушению, когда увидела по пути знакомые ромбические знаки на выкрашенном зелёной краской фоне. Ведущие к Даймонд-сити. Каково это – вновь прийти к массивным сводам стадиона, скрывающего город внутри, пройтись по тихим улочкам, отведать до боли знакомые места… Анна тряхнула головой, и горечь реальности тут же отрезвила. Да сейчас охрана даже не пустит её внутрь – почитает за какую-то рейдершу или того хуже… Не стоило даже пытаться.

К тому же до Пристанища осталось недалеко. Там Анна планировала залечь на дно недели на две. Вновь подарить себе радость и спокойствие пустошинской жизни обывателя. Навряд ли она ей понравиться вновь, но, если совсем недолго… Да и просто интересно было узнать, каким изменениям подвергли её прошлое обиталище.

«Кардинальным», – подумала Анна, когда взглянула на высокий забор с кольями, устремлёнными к небу, затянутому тучами – похоже, к дождю. Вместо стареньких турелей стояли совсем уж навороченные – лазерные. А рядом с патрульными минитменами лязгали своими механизмами несколько мистеров-храбрецов. Их выкрашенные в синий бока украшала отметка – молния, скрещенная с мушкетом. Такая же была и на флаге у ворот, развевающемся по ветру.

– Кто? – не стал церемониться постовой, незнакомый Анне мужчина.

Похоже, теперь так просто внутрь поселений было не попасть.

– Я… – Выжившая на секунду запнулась, но потом всё же собралась с мыслями и провозгласила: – Я – Джоанна Джексон. Когда-то жила тут.

– Не помню такой, – мужчина пожал плечом.

– Я покинула Пристанище два года назад. Жила в конце улицы. Рядом со старым фонтаном.

Её собеседник почесал затылок.

– Это, что ли, там, где сейчас пустой дом стоит? – Наверное, впервые за столько времени сердце Анны дало слабину и ёкнуло – пустой, там никто не поселился, он всё ещё её. – И чем докажешь?

– Можете пригласить кого угодно, жившего тут больше двух лет, и он меня узнает, – дёрнула плечом Выжившая.

– Ладно. Стой тут. И только попробуй что-нибудь отчебучить – эти парни от тебя лужицу зелёной слизи оставят, – он кивнул в сторону мистеров-храбрецов, а затем скрылся за забором.

Анна покосилась на роботов и подавила инстинктивное желание схватиться за клинок на поясе – ещё не хватало, чтобы «парни» восприняли это как проявление агрессии с её стороны.

Скоро постовой вернулся вместе с полноватой женщиной, в которой Анна узнала местную торговку. «Как же её звали? Саманта? Салли?» Некоторые клочки памяти, отголоски прошлого были словно покрыты дымкой в её сознании.

– Батюшки, и правда она! – лавочница всплеснула руками, едва завидев её. – Но как же!.. Как же всё-таки поменялась!

– Значит, пускать её можно? – решил переспросить постовой.

– Ну конечно! Пошли, Джоанна, заодно отдам тебе ключи.

Анне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Изменения коснулись и внутреннего обустройства Пристанища. Домов стало больше – и в самостоятельно сколоченных из подручных материалов хижинах, примыкающих к основным постройкам, ютились новые жители. Лампы в фонарях вдоль улиц заменили, чтобы те могли светить и ночью. Виднелось даже несколько караванов – а не один, как раньше, изредка навещающий селение. А ещё изменились и люди. Всё так же было много работяг, трудящихся над новыми постройками. Так же мелькали среди улиц наёмники, ищущие заработок. Но вот «коренные» жители… Женщины стали куда опрятней и не такими измученными работой, когда Анна видела их в последний раз. Мужчины были испачканы в грязи от полевых работ. Дети бегали по улицам, играя в салки, словно не должны сейчас заниматься работой под присмотром старших. Причину этого Анна вскоре поняла, когда увидела теплицу, внутри которой над рассадами трудилось много роботов-помощников.

– Ну что, как тебе наш городок-то теперь, а? – отвлекла её от созерцания Пристанища торговка. «Санни, – вдруг вспомнила Выжившая. – Её звали Санни».

– Вполне, – проговорила Анна, прочистив горло. Собеседница бросила на неё изучающий взгляд.

– Да, совсем ты, Джоанна, изменилась. Раньше бы болтала без умолку всю эту дорогу. Спрашивала, как дела, как новости, что случилось у знакомых. Как делала раньше, когда отлучалась ненадолго со своим… – Санни на секунду замялась. – А сейчас даже я тебя не могу на разговор вывести. Что же с тобой случилось?

Анна не ответила.

Вздыхая всю дорогу, торговка всё же довела её до своей лавки.

– Хочешь что-нибудь прикупить? – Выжившая дёрнула плечом. – Ну, смотри сама. Мы закрываемся, как всегда, в семь вечера.

Она зашла ненадолго к себе и вышла, уже сжимая ключ на стальном кольце в руках.

– Это он мне их передал, когда ты… ушла. Сказал пригреть на всякий случай у себя. А вдруг ты объявишься. Он так верил в это. Все мы верили…

– Спасибо, – оборвала её Анна и выхватила ключи из её рук, а затем ушла, не попрощавшись.

Торговке оставалось лишь вздохнуть, глядя ей вслед.

Вокруг её дома выросло много пустошинских высоких сорняков, загораживающих крыльцо, из-за чего Анне пришлось немного потрудиться, прежде чем она досталась до двери. Да и само пространство вокруг выдавалось пустынным. Словно его обитатели умерли, и никто не хотел тревожить этих призраков, чтобы не навлечь беду на поселение.

Краска на двери облупилась, а ручка проржавела, однако же ключ вошёл в замочную скважину плавно. Раздался знакомый щелчок, а затем же – скрип старой двери, и Анна шагнула внутрь. Она дома.

Внутри не изменилось ничего, и Анна выдохнула про себя – жители Пристанища оказались добросовестными и не стали грабить её пожитки. Их покрывал толстенный слой пыли, а все углы обвивала паутина. Раньше вид такого запустенья в своём доме немедля поверг бы её в ужас, и она тут же бы схватилась за тряпку и принялась наводить порядок. Нынешняя Анна опустила свою дорожную сумку на пол и зашагала в сторону кухни. Авось, ещё остались какие-то съестные припасы, и ей удастся тотчас подкрепиться. А потом она завалится спать. Плевать на окружающую обстановку. На такую мелочь, как уборка, у неё не оставалось ни сил, ни какого-либо желания.

Да и Выжившая понимала, что она здесь – ненадолго.

***

В детективном агентстве было, как обычно, тихо – разве что слышалось шуршание папок в картотеке, которые как раз перебирал мистер Валентайн, пытаясь отыскать нужное досье. Как вдруг привычную спокойную атмосферу нарушил скрип двери, а вслед за ней – и появление Пайпер.

– Ух, ну и дождь на улице – я пока к тебе прибежала, уже успела вымокнуть до нитки! – пожаловалась она после приветствия. Отряхнув с рваного пальто дождевые капли, она плюхнулась на стул напротив рабочего места детектива, сложила ногу на ногу и выжидающе уставилась на него.

Тот же наконец-то нашел нужную папку и, прихватив её, тоже сел.

– Ты что-то хотела, Пайпер? Если тебе к Элли, то она ушла как раз разведать кое-что для меня.

– А то я не знаю, где сейчас моя жена, – хмыкнула она и отмахнулась. – Как раз видела её по дороге.

– Хм. – Ник раскрыл досье и принялся просматривать его краем глаза. – Зашла просто поболтать?

– Почти. Я встретила одного караванщика, пришедшего от Пристанища четыре дня назад. Решила расспросить, не происходило ли там что-то интересное – и достойное моей публикации. И знаешь, что он мне ответил? – Пайпер наклонилась к нему ближе и заговорщицки произнесла: – Что туда якобы наведалась та самая довоенная женщина, благодаря которой и было основано поселение.

Валентайн оцепенел. Любые мыслительные процессы тотчас были приостановлены, и в микросхемах осталась лишь одна чёткая и ясная мысль. Неужели она?.. Впрочем, виду он не подал.

– Жадин часто навещает свои поселения, это не новость, – ответил он и полностью погрузился в материалы досье.

Пайпер закатила глаза.

– Ты, конечно, умеешь придуриваться, но ведь меня не проведёшь – я тебя знаю, как облупленного. Ведь сразу же понял, о ком я говорю.

Детектив с силой захлопнул досье и поднялся, дабы спрятать его назад.

– Боюсь, что ты неправильно истолковала его слова, Пайпер. – Он так и стоял к ней спиной, пока говорил. – Ты ведь прекрасно знаешь. Джоанна умерла.

– А что, если нет? Что, если нет?! – повторила она. – Мы ведь не нашли никаких доказательств. Да и, к тому же, эта записка от Кейт… и вещи Блу в том старом маяке…

– Все говорит об обратном. – Он уселся на прежнее место, но избегал встречаться с ней взглядом.

– Поверить не могу! – Райт вскочила. – И это мне говорит чело… робот, предназначенный всегда подвергать всё сомнениям. Хорошо. Как хочешь. Сиди тут и дальше. А я хотя бы попытаюсь что-то сделать.

Она покинула агентство, а Ник лишь пробарабанил пальцами по столу, пытаясь отогнать ядовитые, ненужные мысли. Так будет лучше, подумал он. Не стоит давать себе ложных надежд.

А когда он уже примирился с ними и угомонил их, Пайпер возникла на его пороге опять.

– Ну что, успокоился? – спросила она, сжимая лямку дорожного наплечника. – А теперь поднимайся и пошли. В Пристанище нас уже заждались.

И весь выстроенный им карточный домик отрицания тут же рухнул, когда мистер Валентайн поднялся со своего места и пошёл вслед за ней.

***

«…I couldn’t scream and I couldn’t shout,

The song was coming from my mouth.»

Анна точно не ждала гостей. Более того – ей казалось, что жителям поселения вообще нет до неё дела, так что она затаилась и все четыре дня лишь изредка покидала своё обиталище, да и то чтобы пополнить запасы. Тем не менее, на пятый день в её дверь постучали.

Выжившая как раз перебирала детали своей винтовки, расположившись прямо за кухонным столом, как вдруг услышала стук. Сначала она подумала, что ей это попросту мерещится. Анна зажмурилась и попыталась абстрагироваться от этого шума. Представила, что она находится не здесь. Он не прекратился.

Раздраженно выдохнув, Анна поднялась и схватила первую попавшуюся тряпку, на ходу вытирая оружейную смазку с ладонь. Если это кто-то из Пристанища и ему что-то от нее понадобилось, тому явно не…

Она дёрнула дверь на себя и продолжить мысль не успела – та так и осталась оборванной в сознании. Ибо в следующий же момент на её шее бесцеремонно повисли.

– Блу! Это ты! – Пайпер сжала её в таких объятиях, что Анна даже на несколько мгновений перестала дышать, вжатая в её плечо.

Выжившая ей не ответила. В последний раз её обнимали давно – кажется, Айрис, когда прощалась в землях Столичной пустоши. Что тогда, что сейчас Анна просто превратилась в ледяную статую, не смея двигаться. В теле словно происходило короткое замыкание, и она напрочь забывала, как реагировать на это.

Пайпер наконец-то отстранилась, все ещё не понимая намёков, и посмотрела на неё. На миг – один-единственный миг – её улыбка угасла, словно кто-то задул свечку, а в глазах заискрилось какое-то странное выражение. Это не ускользнуло от Анны. Ещё бы, от неё ничто теперь, благодаря протезированному глазу, не ускользало. Райт возобновила улыбку тут же, но теперь она выглядела натянутой и неискренней.

– Ну так что, так и будем на пороге стоять или ты пропустишь наконец-то нас?