Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 96 (всего у книги 119 страниц)

Теперь, в свете солнца, подаренного Дитзи Ду, я увидела его. С каждым кусочком пазла, встающим на своё место, я всё чётче осознавала свою цель. Цель, что я всю свою жизнь так жаждала найти.

* * *

Я левитировала себя через стену Новой Эплузы. Плевать я хотела на изгнание из города. Сейчас было не до того. Каламити приземлился внутри с Дитзи Ду. Моё сердце вопило – я не знала, жива она или нет. Два дня назад я уже потеряла СтилХувза. Навряд ли я смогла бы перенести потерю ещё одного друга. Слишком скоро.

Я опустилась среди луж и поскакала к Каламити, сидевшему на железнодорожном рельсе, купаясь в лучах солнца, и Дитзи Ду, лежавшей на его передних ногах. Гной вытекал из её бесчисленных ран. Сильвер Белл и Ксенит стояли рядом, и вокруг них собиралась большая толпа. Если Рейлрайт решит вышвырнуть меня, пускай только попробует, подумала я.

Сердце тяжело стучало, когда я добежала до Каламити. Со слезами на глазах взглянув на гуля-пегаса, я взмолилась Селестии и Луне, чтобы она лишь только пошевелилась. Показала, что жива.

В голове всплыла картина, как Вельвет Ремеди держит СтилХувза, и я не смогла сдержать рыдания.

Шёрстка была неприятно мокрой от дождя, но тепло солнца и его чистый свет были слишком чудесны, чтобы прятаться внутри. Мой взгляд поднялся вверх, к зияющему провалу чистейшего голубого цвета, и утонул в этой перевёрнутой бездне. Совершенно непохожее на то страшное ночное небо, которое я увидела в просвет между облаками в первый день в пустоши, сейчас оно было прекрасным и безграничным, и одного взгляда на него было достаточно, чтобы развеять одолевавшие меня раньше ужасы.

– Нет, – тихонько скулила я, обращаясь к самой себе и Богиням. – Пожалуйста, нет. Она должна выжить. Она должна это увидеть. Она заслуживает увидеть это.

Пони Новой Эплузы выходили из домов и магазинов, где они прятались. Все смотрели на небо, впервые в жизни увидев солнце. Большинство выглядело как после контузии, но один за другим многие начали улыбаться.

Несколько цветных пятнышек закружилось в голубом небе. Некоторые начали спускаться, гоняясь друг за другом. Это были пони-пегасы из мира над пеленой облаков, собравшиеся посмотреть на невиданный доселе феномен.

– Ч-что это было? – спросил жеребец где-то слева от меня.

– По-моему… Дитзи Ду только что спасла нас, – ответила кобылица.

Я наблюдала за тем, как пегасы, движимые любопытством, нерешительно спускались к Новой Эплузе. Эти разноцветные пегасы совсем не походили на солдат Анклава. Они не были одеты в чёрное, и их движения не таили в себе угрозы.

Они не плохие пони, Лил'пип, – раздался тихий голос Каламити в моей голове. – Если бы большинство пони сверху понимало, чё тут внизу творится, они бы уже подняли и отправили чёртов Анклав и всех пони на помощь.

Надеюсь, что это так, подумала я, вновь обратив взор на Дитзи Ду. Сильвер Белл шагнула вперёд и осторожно касалась её, хныкая.

Тык. Ой.

– М-м-мамочка?

О Богини, прошу, только не это...

Позади меня голос маленького жеребёнка взывал к своей матери:

– Ма! Ты видела это? Видела? Дерпи спасла нас! И Дерпи... поранилась!

– Да, Тролли, – мягко сказала мать жеребёнка. – Я видела.

Она заслуживала увидеть всё это. Я рыдала, молилась, слёзы наполняли мои глаза, затуманивая взгляд. Дитзи Ду продолжала лежать неподвижно.

Пожалуйста!

Едва заметное движение. Дрожание глаз. Вдруг один повернулся и уставился прямо на Сильвер Белл. Потом Дитзи Ду прошептала что-то... что-то едва понятное, но, как показалось мне, даже несмотря на то, что у неё нет языка, это было очень похоже на "Прости милая, мама просто вздремнула."

Я рухнула на землю, разразившись рыданиям даже большими, чем когда-либо, но в этот раз я плакала от радости и облегчения. Дитзи Ду была жива!

– Мамочка! – Сильвер Белл, подскочив, обняла истекавшую сукровицей гулю. Будучи слишком слабой, чтобы двигаться, пегаска приобняла восторженную кобылку крыльями.

– Мамочка, – радостно затараторила маленькая единорожка, – ты сделала всё таким красивым!

Солнечный свет обволакивал нас, а на горизонте позади токсичная радуга рассеивалась, постепенно исчезая.

* * *

Сильвер Белл забралась на Дитзи Ду, её копыта скользили из-за гноя, истекающего из многочисленных ранений умирающей кобылы. Я обернула их в магический кокон и леветировала к магазину Дитзи Ду, где рядом уселась Паерлайт на бочку для сбора дождевой воды.

Мы должны были отнести её внутрь, я знала это. Положить её рядом с Паерлайт. Найти бинты... бинты лежали внутри. Они должны были быть там. Это ведь "Абсолютно Всё".

– Простите меня, – сказала Ксенит. – Я пыталась не пускать её наружу, но ваша дочь... оказалась хитрее.

– Ты вернулась домой, мамочка? – взмолилась Сильвер Белл. – Мисс Ксенит... хорошая. Но она не мамочка. – Кобылка, понизив голос, прошептала в изорванное, отвратительное ухо: – Она немножко жутковата.

Глаза Ксенит расширились на мгновение, но уже через секунду она смотрела вдаль как ни в чём не бывало. Слова Сильвер Белл лишь сильнее убедили её в том, что она не могла быть хорошей матерью для своей дочери.

Я поморщилась, хотя понимала, что Сильвер Белл не хотела никого обидеть. Я могла только догадываться, насколько странной и отчуждённой для неё была Ксенит. Даже сейчас зебра была одета в свой стелс-плащ. Вероятно, большую часть времени, проведённого с кобылкой, Ксенит была невидима, чтобы не сталкиваться с городскими пони. Но всё равно эти слова ранили её.

Искоса смотря на малышку, Ксенит предложила:

– Вы не думали насчёт того, чтобы обучить её Стилю Падшего Цезаря? – Вдруг я осознала, что мне хочется больше узнать о своей полосатой подруге, о её воспитании, её бывшем племени, ведь её ответом неуловимому жеребёнку стало предложение отточить её навыки убийств и калечения.

Дитзи Ду покачала головой и вновь обняла Сильвер Белл своими крыльями.

Дозиметр в моей ПипНоге всё ещё щёлкал, но я не могла точно сказать, реагировал ли он так на Дитзи Ду или же на воду в луже под ней. Я подозревала, что пегаска всё ещё была радиоактивна, даже после сверхзвукового радиоактивного удара. Но уровень излучаемой ею радиации был неопасен для маленькой единорожки. Ничего такого, от чего Антирадин (буэээ!) не помог бы. А сейчас им просто нужно было побыть вместе.

Щёлканье участилось, когда Паерлайт уселась на мою голову. Не дожидаясь нашего приглашения, жар-феникс сама устроила для раненого гуля ванну в зелёно-золотом свете радиации.

– Не-а! – настаивала на своём Сильвер Белл. – Я буду художницей! Видите?

Лавандового цвета кобылка указала куда-то копытом. Я проследила за направлением её ноги, и мой взгляд упал на один из близстоящих домов-контейнеров, на котором было грубое, но красочное изображение Новой Эплузы.

Настоящая фреска.

Я прошлась взглядом по городу, разглядывая его впервые с момента моего последнего визита. Рисунок на контейнере был не единственным. Детские росписи были повсюду: на вагонах, бочках, машинах. Везде, где только народ Эплузы позволял Сильвер Белл творить. По рисункам можно было проследить то, как она учится рисовать. В свете закатного солнца её картины, и без того яркие, делали город, похоже, самым привлекательным местом на пустошах.

Свет искрился на поверхности заражённых луж. Солнце приятно грело мою шёрстку. Я чувствовала, как тёплые лучи притронулись к моей душе, солнечный свет прорвался через завесу потерь и страданий, которые копились всё это время. Свет солнца вновь зажёг надежду, и вся тьма прошлых дней казалась не столь значимой. Моё сердце сжалось от боли, жалея о том, что СтилХувза больше нет с нами. Я бы хотела, чтобы он увидел это.

Диковатого вида пони с шипастой гривой и кьютимаркой в форме черепа, пронзённого окровавленным клинком, проскакал мимо меня, держа дробовик в зубах.

Я проследила за тем, как он добежал до одной из упавших пегасок Анклава. Она пыталась встать, когда жеребец, вставая на дыбы, с размаху ударил ей по голове, бросая её обратно на землю.

– Лефать!

Забрало костюма пегаски было сломано, и я смогла разглядеть её пурпурные глаза, смотрящие с ужасом на пони. Жеребец приставил дробовик к крылу кобылы, продолжая придавливать копытом её голову и не забывая при этом поглядывать за смертельным хвостом.

Я услышала скрежет металла, когда ещё один пегас, облачённый в зловещие чёрные доспехи, выбрался из-под груды обломков, которая до этого была сараем. Что-то затмило солнечный свет надо мной, и, подняв голову, я увидела трёх пегасов, перелетевших через стену и зависших над городом. Вся Новая Эплуза стояла в молчаливом благоговении... Стар и млад повалил на улицу из своих домов, чтобы полюбоваться на небо, искупаться в живительных лучах солнечного света. Пегасы Анклава жили над облаками всю свою жизнь, всю жизнь они провели под ярким солнцем, и поэтому сейчас не обращали на него внимания. Всё, что они видели – это город, который снова нанёс им сокрушительный удар.

Бой ещё не окончился.

* * *

Бззззак! Бззззак!

Только я присела в дверном проёме "Абсолютно Всего", как лучи яркого света ударили в косяк, превращая входную дверь Дитзи Ду в кучу золы. Жар, пышущий от плавящейся двери, опалил мою шёрстку.

Снаружи царил хаос. Мы сражались при солнечном свете, и это казалось абсолютно неправильным. Постыдным. Маленькая пони у меня в голове волновалась, что горожане начнут ассоциировать что-то столь прекрасное, как солнечный свет, с отвратительными ужасами войны.

Я воспользовалась телекинезом, пытаясь пристроить наушник в своё ухо, одновременно отстреливаясь из Малого Макинтоша. Верный револьвер Эпплджек был единственным оружием, которое у меня оставалось. Я с сожалением вспомнила, что мои снайперская и зебринская винтовки до сих пор оставались запертыми в ящике где-то в Мэйнхэттене. Если, конечно, их ещё не стащили.

«...цели миссии прежние,» – возник голос жеребца на военной частоте Анклава. Я была почти уверена, что он транслировался с одного из сбитых Хищников. Новая Эплуза была атакована десятками солдат Анклава, вместо ожидавшихся сотен, позволяя предполагать, что либо пегасы с тех Хишников были до сих пор заперты внутри, либо за городскими стенами развернулась борьба между силами самого Анклава. – «Мы здесь, чтобы избавить Эквестрию от этого гнезда терроризма. Будьте стойкими, солдаты! Во имя Совета! Во имя Анклава!»

Пегаска в чёрной броне бросилась за перевернутую дрезину. Одна из моих пуль разбрызгала лужу позади неё, другая обрела покой в деревянном каркасе дрезины. Пегаска, захлопав крыльями, взлетела, снова открывая огонь.

Грифон-телохранитель Дитзи Ду подхватил молниевую винтовку и скрылся наверху. Каламити был чуть дальше в магазине, вместе с Паерлайт охраняя Дитзи Ду, пока Сильвер Белл несла медикаменты. Я оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как кобылка лавандового цвета опасно балансирует на нескольких коробках, пытаясь дотянуться до ключа, лежавшего на верхней полке. Я сумела поймать и малышку, и ключ, когда весь стеллаж обрушился вниз, рассыпая повсюду фотокамеры и плюшевых мишек.

Отвлекшись, я дала атакующей меня пегаске шанс, которым она не преминула воспользоваться. Я крякнула от боли, когда мне обожгло бок, но кантерлотская полицейская броня спасла меня от серьёзных повреждений.

КРЭК! Белая молния сверкнула из окна второго этажа надо мной. Пегаска свалилась с криком, её чёрная силовая броня дымилась. Возможно, она была ещё жива, но её броня, лишённая матрицы заклинаний, была слишком тяжела, чтобы двигаться в ней.

На расстоянии, я могла видеть тела жеребца, смахивавшего на рейдера, и фиолетовоглазой пегаски Анклава. Они упали рядом, обменявшись смертельными ударами. Её фиолетовые глаза смотрели безжизненно. Его тело было пронзено лезвием её хвоста.

– Тролли, а ну СЕЙЧАС ЖЕ внутрь! – раздалось откуда-то левее снаружи.

В панике я выскользнула за дверь. Слишком много смертей жеребят я видела. Я чувствовала вес бутылки с прахом в одной из седельных сумок. Я не могла допустить, чтобы что-нибудь случилось и с этим маленьким жеребёнком.

Мать Тролли, чья соломенная шляпа и цветастое платье были пропитаны радиоактивными осадками, стояла между солдатом Анклава и своим жеребёнком. У неё не было оружия, но она стояла твёрдо, заслоняя собой сына, который, выскочив из своего укрытия за её ногами, побежал к ближайшей открытой двери. Я взяла пегаса на мушку в тот самый момент, когда застрекотало магическое оружие на его броне.

Ну неужели ни дня не может пройти без того, чтобы я убила другого пони? – печально взмолила к пустоши маленькая пони у меня в голове.

Бело-синяя полоса ударила в землю между матерью и солдатом Анклава одновременно с (Бззззак! Бззззак!) его выстрелами.

Белая пегаска с гривой и хвостом всех оттенков синего приземлилась лицом к лицу с солдатом Анклава. Она открыла рот, но, прежде чем успела сказать хоть слово, один из лучей смертоносной энергии ударил ей в грудь. Второй выстрел прошёл сквозь шляпу матери, превращая шляпку в пепел.

БАХ! БАХ!  щёлк

Мои выстрелы пошатнули пегаса Анклава, одна пуля пронзила его броню, пока белая пегаска падала на землю. Судя по её прерывистому дыханию, выстрел разорвал, а возможно, и испарил одно из её лёгких.

Я поймала себя на том, что взываю к Вельвет Ремеди, но быстро вспомнила, что её не было с нами.

Пегас Анклава застыл ошеломлённый, глядя на стонущую белую пегаску.

«Командующий, у нас тут гражданские,» – зазвучал новый голос на военной частоте Анклава. – «Предлагаю отвести войска для проведения операции 'Облачнй занавес'.»

Я забралась обратно в укрытие, перезаряжая Малый Макинтош, когда знакомый жеребёнок цвета хаки с ванильной гривой выбежал из соседнего вагона и упал рядом с белой пегаской. Один из трёх молодых героев, которых мы встретили у домика Флаттершай.

– Кто-нибудь, помогите мне отнести её к Канди!

Искры, сопровождаемые звоном металла о металл, брызнули с пегаса, когда он попал под огонь с крыши. Посмотрев вверх, я увидела искалеченную, лишённую гривы кобылу в рейдерской броне, которая вела огонь железнодорожными костылями из чего-то, напоминавшего самодельную паровую винтовку. Рейлрайт, мэр города, прятался за перевёрнутым верстаком, держа в зубах связку костылей для перезарядки.

Через мой наушник стало просачиваться больше голосов:

«...встретили неожиданное сопротивление...»

«...не так, как в предыдущих поселениях. Здесь есть жеребята. Семьи...»

Солдат Анклава повернулся к ним, открывая огонь. Второй закованный в чёрную броню пегас пронёсся над нами, обрушивая на голову мэра град магических гранат. Сосредоточившись, я отправила их обратно. Заряды взорвались во вспышке разноцветного безумия, разорвав бомбардировщика на куски. Кровь и внутренности дождём обрушились на Рейлрайта. Я почувствовала приступ тошноты, взглянув на ярко-розовые кишки, блестевшие на солнце.

«Говорит Винтер, командующий Хищником 'Кучевой'. Не забывайте, что это террористы, снабдившие Красного Глаза мегазаклинанием, которое он использовал для своей трусливой атаки, во время которой погибли сотни граждан Анклава! Атаки, которая повлекла за собой смерть Харбринджера и можества наших братьев и сестёр! Этот день будет внесен в историю как день позора...» – вещал рычащий голос на частоте Анклава. Я была поражена тому, насколько велика была разница между пропагандой, которую Анклав вещал жителям Пустоши и тем, что они говорили своим солдатам. – «...и позорное использование этих неприемлемых, ужасающих приёмов должно лишь укрепить нашу уверенность!»

Моя кантерлотская полицейская броня разогревалась всё сильнее. Верхние слои начали плавиться, когда две энерго-магические молнии ударили в меня. Ещё одна поразила вывеску Дитзи Ду ("Да, я доставляю!"), уничтожая её предложение о бесплатных экземплярах "Руководства по Выживанию в Пустоши".

Осматриваясь в попытке понять, откуда в меня стреляют, я заметила пегаску в чёрной броне, которая приземлялась на балкон таверны "Шлагбаум". Похоже, что она привлекла не только моё внимание. Её стало обволакивать зелёное телекинетическое поле, постепенно поднимая крылатую воительницу вверх и придавая ей вращение. Маленькая пони в моей голове вздрогнула, осознав ошибку единорога за мгновение до того, как пегаска вытолкнула себя из магической оболочки одним сильным взмахом своих крыльев.

Атака единорога не только не помешала, но даже наоборот, помогла заклятию прицеливания пегаски обнаружить атаковавшего её эпллузианца. Ещё до того как я смогла взять солдата на прицел, она выстрелила, и удивлённый единорог испарился в свечении магической энергии Анклавовского минигана.

БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!

Я жала на спуск Малого Макинтоша так быстро, как только могла. Несколько пуль отрикошетило от её чёрной брони, но одна всё-таки попала в крыло висящей в воздухе пегаски. Теряя контроль и дико вращаясь, она врезалась в грузовой кран Новой Эплузы с отвратительным хрустом.

«...Будьте стойкими!»

Пегаска Анклава срикошетила от металлической стрелы крана и рухнула на землю. Я скользнула взглядом вдоль стрелы вверх и увидела платформу, которую он держал высоко над городом, и рельсы, лежащие на ней.

Та же идея пришла в голову кому-то ещё. Магическое сияние карамельного цвета вспыхнуло среди молний под одной из сторон платформы и срезало удерживающие её цепи. Платформа развернулась вниз, обрушивая всю массу рельс на солдата Анклава, прежде чем она успела унести копыта. Звук, раздавшийся, когда все эти металлические балки столкнулись с землёй и другим металлом, прокатился по всей Новой Эплузе, подобный барабанной дроби какого-то жуткого оркестра. Я съёжилась, закрывая уши.

«...И помните, что вашими действиями здесь вы гарантируете вашим братьям и сёстрам, вашим семьям, оставшимся дома, безопасное будущ... Рэд? Что это ты?..»

Вещание в моём наушнике внезапно прервалось.

Краешком глаза я заметила единорожицу, рыдавшую над телом павшего жеребца. Я видела, как выражение безутешного горя на её лице внезапно сменилось слепой яростью, когда солдат Анклава приземлился на улице неподалёку, тыкая носом неподвижное тело другого пегаса в броне. Я знала, что сейчас должно произойти. Маленькая пони в моей голове молила остановить это, но с моих губ не сорвалось ни звука, когда она левитировала в воздух боевое седло-машинган мёртвого жеребца и, прицелясь, открыла огонь.

Первые пули попали в цель, пробивая броню солдата Анклава и разрывая его внутренности. Но отдача боевого седла выбила его из магического захвата кобылы, разворачивая ствол, и несколько пуль прошило саму несчастную единорожку. Ещё долгие три секунды после того, как боевое седло рухнуло на землю позади неё, она стояла, обливаясь кровью, с выражением удивлённого непонимания в глазах. Затем, зашатавшись, упала на тело жеребца, которого оплакивала, и жизнь ушла из её глаз.

Дыхание смерти чувствовалось над всей Новой Эплузой. Ухмыляющийся пони-жнец правил бал.

* * *

– ХВАТИТ! – кричал Каламити, стреляя через дверной проём позади меня в двух пролетавших Анклавовских солдат. Они обстреливали горящей плазмой улицу под собой, оставляя лишь кричащих, сгорающих заживо пони в агонии. В голосе Каламити чувствовались гнев и горе. Его крик был душераздирающе надломленным:

– ХВАТИТ УБИВАТЬ ПОНИ!

В ужасе я приказала заклятию прицеливания игнорировать врагов и переключиться на дружественные цели. Пони, объятые магическим огнём, были обречены. И я не могла оставить их страдать. Я хотела, чтобы Вельвет Ремеди была здесь, я тосковала по её анестезирующему заклинанию. Но единственным, что я могла им предложить, были пули.

БАХ...

...БАХ

Моё заклятие прицеливания позволяло идеально точно целиться сквозь огонь. Одна голова – одна пуля. Это было проявлением милосердия, и я ненавидела себя за это. Такое чувство, что моя кожа, скрючившись от отвращения, желала сползти с моего тела.

«Внимание всему персоналу Анклава!» – новый голос, принадлежавший кобыле, раздался в моих ушах по вновь заработавшей военной частоте Анклава. – «Говорит Рэд Глэр, действующий командующий Хищника 'Кучевой'. Командир Винтер был отстранён от командования. С этого момента приказы отдаю я.»

Яростная битва ненадолго затихла. Многие солдаты Анклава остановились, чтобы послушать её и перезарядить оружие.

«Эта битва окончена. Я прибегаю к протоколу „Облачный занавес“. Все силы Анклава должны немедленно отступить и оказать поддержку.»

И вот так просто всё и закончилось.

Солдаты Анклава остановились, повернув головы к солнечному синему небу над нами. А потом все как один поднялись и улетели. Демоны убегали обратно в Ад.

Прошло несколько минут, пока пони Новой Эплузы не перестали стрелять по ним. Но пегасы были слишком быстрыми, и все, кроме одного, вылетели за радиус поражения, до того как горожане под ними начали стрелять в попытках их сбить. Та единственная кобылка пикировала, выделывая в воздухе пируэты. Падающая тень. Она врезалась в дождевую бочку, разнеся её на части. Она истекала кровью, раскрашивая облученную воду.

Я упала в дверном проёме, силы покинули меня. Отвращение и ужас сменились оцепенением, отчего мне стало ещё хуже. И кроме оцепенения я почувствовала, что меня трясёт.

Дитзи Ду спасла Новую Эплузу. Если бы не она, то от города остался бы лишь дымящийся кратер. Но всё вокруг меня (мёртвые тела, плачущая толпа) говорило, что эта победа была не без тяжёлых потерь.

Я наблюдала за тем, как Каламити приземлился рядом с упавшей белой пегаской с фантастической синей гривой. Ее грудь то вздымалась, то опускалась – она боролась за каждый вдох, но всё ещё была жива. (И пока я смотрела, я приметила, что у неё на ремне висел ПипБак. Замок на нём был заперт, наверняка его сняли с трупа предыдущего владельца. Неспособная сама его открыть, она просто повесила ПипБак на себя, как какую-нибудь фляжку.) Каламити помог пони цвета хаки положить её на кусок листового металла и отнести к клинике Канди. Было ещё много пони, направлявшихся к этому зданию. У Канди уже закончились палаты, и поэтому она приказала всем раненым выстроиться в очередь у крыльца клиники.

Я перевела свой взгляд, уставившись в темноту внутри "Абсолютно Всего". Грифон-телохранитель Дитзи Ду всё ещё сидел у окна на втором этаже, как ястреб высматривая поднимавшихся пегасов... или, ну, как грифон.

Ужас пробежал по мне, как только я осознала, что ещё никто не позаботился о Дитзи Ду. Я могла видеть её со спины, освещённую свечением Паерлайт. Недвижимую. (То, что она не двигается, ведь нормально, да? – отчаянно спросила маленькая пони в моей голове. – Это ведь ещё ничего не значит. Гули и так мало двигаются. СтилХувз мог стоять на одном месте часами... Богини, бедный СтилХувз.) Сильвер Белл сидела рядом с кроватью гуля, жар-феникс свернулся у её передних копыт. Маленькая пони в голове перестала оплакивать моего Рейнджера, ушедшего достаточно давно, и вздрогнула, вспомнив, насколько вредным могло быть свечение Паерлайт для маленькой кобылки. Я молилась Богиням, что Дитзи Ду не потеряла весь свой запас Антирадина в тот момент, когда её фургончик разлетелся на кусочки.

Я попыталась подняться на копыта, надеясь доскакать до них, но ноги не выдерживали моего веса. Я взглянула на медицинский дисплей Л.У.М.а, надеясь, что меня не так уж и сильно поранили во время битвы. Да, броня защитила меня, но я была исчерпана, эмоционально жестоко избита, и в последний раз я спала перед похоронами. И только солнечный свет давал мне силы и энергию для того, чтобы идти вперёд. Даже если он был "исковеркан".

И тут свет начал тускнеть.

Я обратила свой взор к небу. Высоко над нами Анклавовские пегасы летали от одного края синего круга к другому, рисуя параллельные полосы из облаков на просвете. Странно, я вспомнила старую историю о фигуристах, разрезавших таким способом лёд во время Зимней Уборки. Но когда тонкие линии из облаков начали густеть, разбухать одна за другой, заполняя синие промежутки, я поняла, что это выглядит так, будто кто-то медленно закрывает жалюзи на окне. Пегасы снова заперли солнце.

Облачный занавес.

* * *

Мои мысли казались мне тёплыми, умиротворяющими и слегка пушистыми, словно плюшевый медвежонок, которого я обычно обнимала, засыпая. Лечебная микстура Канди содержала приличную дозу рома.

Каламити обнаружил меня рухнувшей в дверном проёме, пытающейся доползти до Дитзи Ду, и настоял на том, чтобы отправить меня в госпиталь. Я протестовала, так как не считала себя раненой настолько серьёзно, чтобы отвлекать на себя внимание, необходимое другим пони. Но я зря волновалась. Мне нашли койку примерно в полуквартале от переполненной клиники, освободили от доспехов и напоили из "исцеляющей фляги", содержимое которой сильно отдавало алкоголем.

Стоны и рыдания обволакивали меня, как густой дым. В воздухе витали запахи алкоголя, крови и жжёной плоти. На койке рядом со мной лежал пожилой земной пони с зёленого цвета шкуркой. Он вышел на улицу только для того, чтобы увидеть солнце, и лишился задней ноги. Канди с горечью в голосе говорила его внукам, что их дедушка крепко уснул и может проспать ещё очень долго. Молодая кобылка, обняв жеребёнка, который был немногим моложе её, разразилась в рыданиях.

Мне тоже хотелось разрыдаться. За СтилХувза. За Вельвет. За молодую кобылку, чей прах я носила в бутылке. За Дитзи Ду... Хотя я надеялась, что она выкарабкается. И за тех, кто не смог. Но я не могла. Я слишком устала для этого. И вокруг было чересчур много пони. Маленькая пони в моей голове шептала, что моя боль, моя скорбь – это моё, личное. Я могла плакать вместе с Каламити. Или с Хомэйдж. Но не перед всеми этими пони.

Каламити лежал недалеко от меня, шляпа сдвинута набок, а взгляд направлен в грязь под его ногами. Мой друг не плакал, но даже он не мог скрыть свою боль. Всем сердцем мне хотелось подойти к нему, обнять, но мои ноги меня не слушались.

– Мы исправим это, – заверила я его.

Каламити замешкался. Он смотрел не на меня. Взгляд моего друга был направлен на ряды бугорков, покрытых простынями. В каждом из них угадывались знакомые до боли формы – это были тела погибших сегодня пони.

– Нельзя исправить смерть.

Его тихий голос был унылым, разбитым. Мне хотелось зарыться в землю, лишь бы только не слышать его.

Я представила СтилХувза, мрачно шагавшего среди тел под простынями, отдававшего дань уважения павшим. Он должен был быть здесь, рыдала маленькая пони в моей голове. Затем моё извращённое воображение представило его как одно из этих тел. Я поперхнулась и отвела взгляд.

Я посмотрела на Канди, мои глаза следили за белой земной пони в жёлто-розовом халатике медсестры. Я фантазировала о ней один раз, и она стоила того. Но сейчас я жалела, что она не Вельвет Ремеди, навыки единорожки были крайне необходимы.

Или не Хомэйдж. Это было эгоистично, но я ничего не могла с собой поделать. Хомэйдж могла вылечить и успокоить меня лучше, чем ящик слабых лечащих зелий с ромом. Хомэйдж была солнцем для меня. Её присутствие согрело бы меня, её нежные слова прогнали бы мрачные мысли из моей головы. А её язык, спускающийся всё ниже, к...

Мои фантазии прервал Рейлрайт. Чёрно-серому жеребцу составила компанию безволосая, покрытая шрамами кобылка, которую я уже видела с ним. Её рейдерская броня не скрывала кьюти-марку: чёрный, иглоподобный кинжал, с которого капает кровь.

Мои глаза сузились.

– Ты дал Красному Глазу жар-бомбу, – выпалила я, когда он открыл рот, собираясь что-то сказать. Рот резко закрылся. Воздух между нами стал холоднее и начал потрескивать от странной, невидимой энергии.

Каламити встал, мрачно смотря на него.

Лысая пони вклинилась между нами, не обращая внимания на распри между мной и мэром, или не в состоянии понять, что к чему.

– Ничёсе. Терь я понимаю, каково это, – заявила она. – Чертовски здорово разок оказаться богиней проклятой героиней. Биться вместе с ангелами и типа того.

– Кто ты такая, черт побери? – проворчала я. Она выглядела, как рейдер. И разговаривала так же.

– Стилетто. – Её лицо перекосила дикая улыбка. – Рейдеры Разбитого Копыта... хотя какие мы теперь, к чёрту, рейдеры. Защищаем пустошь за крышечки и забавы ради.

Пони Гауды. Разбитое Копыто нанимало наёмников. Водилось с шипастыми пони, которых я видела раньше, и с грифонами-телохранителями, как у Дитзи Ду. Я знала, что Гауда не только объединяла свои силы, но и думала, что делать с "червивыми яблочками" в их рядах. Может, она решила, что эти бывшие рейдеры недостаточно мерзки или недостаточно безнадёжны, чтобы поближе познакомиться с её когтями, но не настолько, чтобы позволить им ошиваться рядом с домом?

– А ты её для него рванула, – с каменным лицом сказал Рейлрайт.

– Он угрожал этой бомбой Хомэйдж! – прошипела я. А поняв, что это имя для него ничего не значило, добавила: – Он угрожал всей Башне Тенпони. Тысячам пони!

– Твои действия поставили меня в трудное положение. Мне надо было показать Красному Глазу, что Новая Эплуза не против него, – негодовал Рейлрайт. – К тому же, думаешь, я предпочёл бы держать в городе неразорвавшуюся жар-бомбу? Да никто бы так не поступил. Это же чистой воды безумие!

Я чувствовала, что мои нервы натянуты до предела. Несмотря на истощение, я прилагала огромные усилия (Будь Милым), чтобы не врезать ему копытом по морде.

– Между прочим, ты, кажись, по-любому на Красного Глаза работаешь, – прошептал Рейлрайт. Жеребец непонятно усмехнулся. – От уничтожения его работорговцев и к уничтожению его врагов... Хрен бы кто догадался, что до такого дойдёт.

Чрезвычайное усилие. Каламити ощетинился, предостерегающе заржав.

– И у него, кажись, на тя планы.

Что ещё?

Очевидно, Стилетто заскучала. Она отошла в сторонку, села и стала начищать шипы на своей броне, глядя на небо.

– Ты о чём? – спросила я, неуверенная, что хочу знать ответ.

Рейлрайт пожал плечами.

– Не уверен. Но я пришёл сказать, что ты можешь возвращаться в Новую Эплузу, – сказал он. – Нет смысла тебя избегать, если ты в активе у Красного Глаза. Не буду говорить, каким непопулярным это решение сделало меня среди орды любителей этого ДиДжея Pon3. Мне вообще повезло, что мэром остался, – пробурчал Рейлрайт.

Стилетто подошла и ткнула Рейлрайта копытом.

– Грифоны на подходе. Похожи на больших шишек.

Я подняла глаза к небу. Облачная завеса была полностью восстановлена. Примерно за полчаса больше сотни пегасов заделали дыру в небе, погружая пустошь обратно во мрак. Отдалённая вспышка осветила грозовые облака, и вторая вспышка ответила ей уже чуть ближе. Она высветила стаю грифонов. Двое поменьше летели по бокам от лидера стаи, направлявшейся в Новую Эплузу.

С неба начали падать тяжёлые капли дождя.