Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 119 страниц)

Глаза Вельвет расширились, уши почти приклеены к черепу, она сжалась предо мной.

Хорошо.

Я повернулась и пошла прочь, не желая смотреть на неё более. Она всё ещё стояла там, когда я повернула за угол. Что-то раздирало меня изнутри, но я не хотела, чтобы она это видела.

– Ты не должна быть здесь, – сказал голос, звучавший словно механическая Пинки Пай. – Ты плохая пони!

Спрайт-бот угрожающе засветился красно-розовым и нацелил на меня магическую пушку.

* * *

– Откуда они только берутся? – закричала Вельвет Ремеди, когда в дверь влетели ещё пять спайт-ботов и начали испарять нашу баррикаду из столов и холодильников.

Я знала ответ, но не было времени сказать его вслух. Это же очевидно. До того, как Наблюдатель смотрел всё, это делала Пинки Пай. Конечно же, спайт-боты были её. Я представила себе их плавающими по улицам довоенного Понивилля, Эплузы, Мэйнхэттена... повсеместно. Везде. Игравших весёлую музыку. Маленькие послы хорошего настроения от Министерства Морали... Маленькие шпионы.

Я делала выстрел за выстрелом, пригибаясь только для перезарядки. Волны спрайт-ботов прибывали всё чаще и чаще, и их было так много, что действие моего заклинание прицеливания заканчивалось до того, как я могла разобраться с ними всеми. К счастью, они не представляли из себя сложных целей. Похоже, они даже не знали о уклонении.

Ясность ПрМ исчезла, оставив мой мозг вялым. Каждый момент, что я не прицеливалась или стреляла, был потрачен на надежды съесть ещё одну Минталку. Но с Вельвет Ремеди, присевшей рядом со мной, у меня не было никакой возможности сделать это. У меня всё ещё была холодная злость на неё, и последнее, что я хотела сделать, так это дать ей увидеть нечто, что она интерпретировала бы как то, что она была права.

Хотя я должна была задаться вопросом, почему она, всё-таки, права.

Ещё четыре влетело через разбитое окно. Я сбросила на них холодильник. Трое из них были раздавлены, четвёртого отбросило в прочь. Рядом со мной Вельвет стреляла из своего игольчатого пистолета в него снова и снова. Она постоянно мазала, но, наконец, попала. Игла безобидно отскочила от бота.

Бот открыл ответный огонь, подпалив её гриву.

– Прекрасно, – она рассердилась чисто в женской манере. Я удивилась, почувствовав, как дробовик вылетел из крепления. – Попробуй-ка это.

БАХ!!!

Спрайт-бот взорвался дождём искр.

* * *

Центральный офис когда-то был очень удобным. Огромное окно, что когда-то давало панорамный вид на Мэйнхэттен, было выбито во внутрь, в раме ещё остались неровные осколки стекла. Четыре сейфа, встроенные в стену рядом с окном, были покрыты волдырями, но нетронуты. Перед ними стоял расплавленный стол.

В дальнем углу была небольшая полу-кухня. Терминал на прилавке издавал мягкое розовое свечение. Я никогда раньше не видела, чтобы терминал светился не яблочно-зелёным цветом. Корпус был искривлён и обуглен, но всё же экран остался читаемым, и он принял некоторые спец-устройства для взаимодействия с ним, что я раздобыла в Стойлах номер двадцать девять.

В другом дальнем углу напротив кухни был ещё один почерневший скелет пони. Я просто сидела рядом с терминалом, пытаясь его взломать, когда я заметила что-то, похороненное в костях.

Мне стало любопытно, и я подбежала посмотреть. То, что я увидела, было пятно чистого, неискаженного огнём, охватившим это место, цвета. Приглядевшись, я увидела статуэтку внутри грудной клетки давно умершей пони: молодая фиолетовая единорожка с розовыми и фиолетовыми полосами в её лавандовой гриве. Твайлайт Спаркл.

Я осторожно левитировала статуэтку из грудной клетки и взглянула поближе. Я сразу же почувствовала странную ясность мысли, что оттолкнула облако, нависшее над моим мозгом. Ощущение было далеко не такое сильное, как от ПрМ, не такое чёткое... Но я не могла отрицать, что чувствовала себя как бы чище.

На основании статуэтки было написано: "Будь умным"

Слегка улыбнувшись, я положила статуэтку в сумку и вновь обратила своё внимание на терминал.

Он был вне моего мастерства. Даже с новыми ухищрениями, что я узнала во время обучения в библиотеке, мне не удалось взломать его.

– Литлпип... – начала Вельвет Ремеди, осторожно приближаясь ко мне, когда я с отвращением сдалась, – пожалуйста, насчет того, что...

Я уставилась на неё предостерегающе.

– Не стоит говорить об этом, – отрезала я резко и жёстко, – На самом деле, почему бы тебе не пойти и постоять снаружи некоторое время. Мне нужно немного свежего воздуха.

Я могла видеть, как она ещё больше от этого сжалась. Она кивнула и, не сказав больше ни слова, пошла в офис за пределами странной двери в форме кекса.

В момент, когда дверь захлопнулась, я левитировала одну Праздничную Минталку из сумки и проглотила её. После этого я пошла открывать все сейфы по очереди, с лёгкостью взламывая их. К моей радости, в третьем сейфе оказались десятки банок с Праздничными Минталками, чему я обрадовалась даже больше, чем найденным в четвёртом сейфе двум СтелсБакам.

Как только мой разум подпрыгнул до новых высот, я обратила свое внимание на броский терминал. Мне понадобилось перезагружать терминал аж четыре раза, что бы не дать системе заблокироваться. Но все-таки я его сделала. И выкрикнула победный клич.

– Литлпип? – голос Вельвет Ремеди прозвучал через дверь. Робкий, осторожный.

Мои плечи упали, я вздохнула. Встав из-за терминала, я подошла к двери и открыла её.

– Ладно, посмотрим. Я знаю, что ты хочешь извиниться. И что ты не хотела этого. Но это не меняет факта, что ты всё же пыталась это сделать. И в ближайшее время моя боль не собирается утихать.

Она кивнула, у неё в глазах стояли слезы. Я чувствовала себя плохо. Почему я чувствую себя плохо?

Я закрыла глаза и вздохнула снова. Теперь я видела ситуацию ещё яснее, даже если мне этого и не хотелось. Праздничные Минталки как всегда проясняли суть.

– Что бы там ни было, я всё понимаю. Я знаю, каково это – возлагать все свои надежды на то, что тебе кажется, а не на то, что есть на самом деле.

Я искала пример, который бы не говорил, что я фактически ничего не узнала от диджея Пон3. Мне пока не хотелось это признавать. И к счастью, найти пример получше труда не составило.

– Когда я вышла из Стойла, я была полностью потеряна. Я не понимала ничего из того, что было снаружи. Единственное, что я понимала – это были Стойла. Или, по крайней мере, я так предполагала. На самом же деле, я понимала только Стойло Два. И когда другие стойла не оправдали мои ожидания, я... я не могла с этим справиться. – Я стукнула копытом об пол, подняв облачко пепла. – Чёрт, я даже не знала тогда о этих чёртовых странных социальных экспериментах... Я расстроилась уже от того, что архитектура не... не соответствовала моим ожиданиям. Разве это не то, что я считаю правильным?

Вельвет Ремеди смотрела на меня задумчиво.

– Когда что-то или кто-то оказывается не тем, кем, ты предполагала, он являлся, то ты либо должна признать, что это ты не знала его так хорошо, как ты думала, и начать стремиться узнать реального его... Или же начать... ну...

– Делать то, что я делаю сейчас? – предположила Вельвет Ремеди.

– Да, – улыбнулась я ей. Потом закатила глаза. – И я совершенно неправильная пони, чтобы давать тебе этот совет, когда я даже сама не могу это преодолеть.

– Спасибо, Литлпип, – серьёзно сказала Вельвет Ремеди, когда я исчезла обратно через дверь в форме кекса, чтобы в очередной раз посмотреть на терминал.

* * *

В терминале было только одно звуковое сообщение:

"Привет, Твайлайт. Это я...

Я пыталась послать тебе сообщения на оба твоих офиса в Кантерлоте и один здесь. Все говорят, что ты находишься в Прекрасной Долине снова, так что я пытаюсь отправить тебе сообщение и туда. Я действительно надеюсь, что ты не избегаешь меня. Я... Я не стала бы винить тебя, если это всё же так."

Голос был тревожным, печальным и дрожащим. Я узнала голос Пинки Пай. Я слышала его в памяти Винил Скрэтч. Он был почти таким же, но гораздо более хрупким, возможно даже сломленным.

Я пошла на вечеринку в доме у Спайка и принесла его, как ты и просила. Там были все мои друзья, кроме тебя... Спайк сказал, что это потому что ты не можешь отлучиться с работы, но... Это из-за того, что я пришла, да?

Твайлайт, мне так жаль. Ты была права. Абсолютно права. Я очень долго знала это. Я просто...

Я просто не могу.

Я имею ввиду, я не могла. Но я это сделаю. Я записалась в клинику Хэлпингхуф на завтра. У них есть какая-то вещь... лекарство, которое поможет... наркомании... уйти.

Как думаешь, они могли бы испечь лекарство в виде торта? Или, может быть, пирога? Мне нравится пирог!"

На записи я услышала звук стука и открывшейся двери. Прозвучал второй голос:

«Мисс Пинки Пай? Министерство Военных Технологий прислало нам дюжину Стальных Рейнджеров. Они на позиции вместе с нашими агентами.»

Пинки Пай снова заговорила, но на этот раз обращаясь к вторгшемуся пони. Она не озаботилась остановить запись, а просто позволила записывающему устройству продолжить свою работу.

"Уууу, эти пони из Четырёх Звёзд – такие плохие пони! Их надо изгнать. А потом бросить в темницу в изгнании. Но сначала нам нужно вынуть все их секреты из их плохих-плохих маленьких головок, чтобы точно знать, что не осталось никаких других. Так что передай моим пони, что они нужны нам живыми...

О! Я знаю! Пусть они летят в одном из моих Пинки Шаров!"

Вторгшийся пони, казалось, был совершенно ошеломлён этим предложением.

«Мисс? Вы хотите, чтобы наш рейд на Четыре Звезды был... на гигантских дирижаблях в форме вашей головы?»

«Угу! Я хочу, чтобы они знали, что я иду на них!»

Я не могла удержать своё сознание от представления гигантского розового воздушного шара с тем же лицом, что смотрело с того огромного рекламного щита. Я не была уверена, было ли это безумным или же гениальным.

На аудиозаписи я услышала звук закрывшейся двери. Пинки Пай вернулась к обращению к своей (бывшей?) подруге Твайлайт Спаркл.

"Извини за это. Ты... ты не поверишь, что произойдёт дальше. Но не волнуйся. Если мы пройдём через этот день, то всё будет хорошо.

После сегодняшнего дня я могу сделать то, что ты хотела, чтобы я сделала. Я могу попытаться снова быть твой Пинки Пай. Прости, что не раньше... но я просто не могла. Я знаю, что ты мне не поверишь, но... постарайся вспомнить параспрайтов.

Я делала плохие вещи, Твайлайт. Ужасно плохие. И я позволила пони своего министерства сделать вещи ещё хуже. Мне очень, очень жаль. Я не знаю, смогу ли я быть твоей Пинки Пай снова, но я попробую. Это клятва Пинки Пай!

Я...

Праздничные Минталки плохие. Они портят пони. Я знаю, что я испортилась, запуталась. Больше, чем когда-либо. Но они мне нужны. Нормальная, старая Пинки Пай умна, и она может чувствовать, когда что-то надвигается. Но Праздничные Минталки делают меня... большей Пинки Пай. Не лучшей. Я теперь понимаю это. Но... большей, более эффективной. И нам нужно больше. Эквестрия нуждается в большем.

С Праздничными Минталками моё Пинки-Чувство намного-намного чувствительнее. И это единственное, что позволяет нам быть на копыто впереди от очень-очень плохих вещей. Мой нос горел весь день. Это как зуд в носу, но только намного-намного хуже. Есть плохие пони, Твайлайт. И они собираются навредить нам. Навредить всей Эквестрии. И обычная Пинки Пай не сможет их остановить...

Но после сегодняшнего дня всё будет нормально снова. Я просто знаю это. Надо лишь пройти через этот день.

...И завтра у меня назначение. И... и...

И Твайлайт? Как ты думаешь... может быть... ты могла бы пойти со мной? Мне своего рода... страшно. И это не тот страх, который уйдёт, если посмеяться.

Я хочу сказать, у меня ты сейчас со мной, так что ты как бы будешь со мной в любом случае. Но это не то же самое. Я хочу реальную Твайлайт Спаркл. Я...

Я хочу свою подругу назад.

Пожалуйста?

Я всё сделаю..."

Запись закончилась. Я сидела, ошеломлённая. Вихрь мыслей в моей голове, но ни одна не хотела взяться в фокус.

Праздничные Минталки делали пони хуже.

Пинки Пай сама сказала это. Но она также сказала, что они делали её... эффективней. Я знала, что это была правда, они делали меня эффективней прямо сейчас.

Пинки Пай хотела избавиться от них. Но она не могла. Не только потому, что она была зависима, но и потому, что они ей были нужны, чтобы делать её работу. Чтобы попытаться спасти жизни миллионов пони. Как это могло быть менее важно, чем дружба одной пони?

Эквестрийские Пустоши требуют жертв.

К аудиозаписи было привязано сообщение:

"Ошибка. Сбой подключения к терминалу Марипони номер 42.

Сообщение не отправлено."

Твайлайт Спаркл так и не получила последнее сообщение Пинки Пай.

У меня ты сейчас со мной...

Мой взгляд упал на скелет пони, из которого я получила статуэтку Твайлайт Спаркл. Грусть нахлынула на меня. Я чувствовала, что слёзы текут по моим щекам.

– Да пребудут с тобой Селестия и Луна, Пинки Пай, – сказала я, не зная что ещё сказать.

* * *

Солнце погружалось за горизонт, раскрашивая облака в оттенки розового и сиреневого. Цвета сумерек.

Когда мы с Вельвет Ремеди добрались до места, куда, пробив окно, приземлилась передняя часть самоката, Каламити и СтилХувз уже ждали нас там. Массивная красная модель самоката стонала на ветру.

– О, да. Это выглядит безопасно, – прокомментировал СтилХувз.

Увидев Каламити, Вельвет Ремеди выпрямилась, уставившись на него, а получив ответный взгляд, отвела свой.

– Итак, я думаю, что очередь Вельет Ремеди и Каламити идти вместе, – предложила я твёрдо. Им надо было поговорить, и чем раньше они это сделают, тем лучше для них и для меня. – Я пойду со СтилХувзом и с помощь левитации проведу его через самокат.

Небо над нами уже заметно потемнело. Нам надо было спешить. Я подошла к выступу и совершила ошибку, взглянув вниз. Массивное парализующее головокружение ударило меня. Мы были на четырнадцатом этаже. Крошечные красные точки – мантикоры бродили по аллее внизу. Я почувствовала холодный пот на своём лбу.

Я не думаю, что смогу сделать это!

– Не обижайся, но я не хочу, чтобы ты левитировала меня, малышка. Ты выглядишь так, будто собираешься хлопнуться в обморок.

– Смена плана, – объявил Каламити. – Лил'пип, вернись с уступа. Поймай дыхание. Вельвет, ты иди первой. Не волнуйсь, – добавил он, увидев её страх, – я подхвачу, если ухнешься. Лил'пип, как будешь готова, поубавь вес СтилХувза своей левитацией. После этого я перенесу тебя.

Мы все согласились. Как только я убралась подальше от уступа, я почувствовала себя гораздо лучше.

Вельвет Ремеди пошла первой, тестируя самокат на надёжность. Он слегка вибрировал на ветру и тревожно застонал, когда он проделала пол пути, но всё же устоял. На мгновение я задалась вопросом, почему Каламити не мог перенести её тоже. Но я поняла, что он не мог перенести СтилХувза. И лучше, когда сначала переберутся на ту сторону те, кто полегче, прежде чем по самокату пойдёт Мистер Тяжёлый Пони.

Вельвет Ремеди перебралась на ту сторону и спрыгнула с задней части самоката. После чего, слегка улыбнувшись, помахала нам. Я помахала ей в ответ. И вот тогда я впервые заметила их.

Несколькими этажами выше я увидела сломанные леса, что когда-то держали гигантский самокат Алого Скакуна. К ним были подвешены тёмные кожистые формы кровокрылов. Солнце уже полностью закатилось за горизонт, было темно, и они начинали двигаться.

Я левитировала зебринскую винтовку, думая, что если смогу расстрелять их, пока они прижаты друг к другу, то смогу уничтожить разом всё гнездо. Но в этот момент СтилХувз ступил на самокат, который протестующе заскулил от напряжения. Я сфокусировалась на обёртывании СтилХувза в телекинетический кокон, снижая вес его сумок и брони. Он, наверное, сейчас весил даже меньше, чем я.

Первый кровокрыл раскрыл свои крылья и поднялся в воздух, начав охоту.

Каламити выпалил в него. Очертание накренилось в полёте, затем начало падать. Встревоженные остальные кровокрылы поднялись в воздух.

Каламити взлетел и выпалил ещё раз. и ещё одна тушка устремилась к земле. Но другие два полетели к нему, почуяв ужин. Пегас развернулся в воздухе и помчался, уводя их от нас.

Пфт. Пфт. Пфт.

Я разделила свой фокус между стрельбой из зебринской винтовки и контроле веса СтилХувза. Сосредоточение внимания сразу на двух разных задачах – это не одно и то же, что поднять два объекта, но я могла это сделать. Просто нелегко. Правда, я не мола использовать заклинание прицеливания, не теряя контроль над весом Стального Рейнджера.

Большинство моих выстрелов не достигали целей.

Я услышала звуки пальбы с позиции Вельвет Ремеди. У неё всё ещё был мой боевой дробовик, и её первый выстрел прошил одного из кровокрылов. Я увидела, как высоко в воздухе над ней хлопает ещё один. Изогнутый шлейф дыма устремился к нему, и кровокрыл взорвался, как ракета СтилХувза настигла свою цель. Кожистые крылья затрепыхали вниз; не было никаких признаков тела, к которому они когда-то были привязаны.

С глухим стуком, мой обзор битвы был поглощен при виде приземлившегося кровокрыла на край самоката Алого Скакуна и затем замахал на меня кинжальной остроты когтями. Потеряв обзор, я потеряла из виду и СтилХувза. Самокат просел, вызывая болезненный скрежет метала по бетону.

Пфт. Пфт. Пфт.

Я промазала. Эта тварь была прямо перед моим лицом, я чувствовала её прогорклое дыхание, и я промазала!

Кровокрыл сложил крылья, пролезая в окно, чтобы цапнуть меня. Я почувствовала рядом со мной тварь, похожую на огромную летучую мышь, от чьей вони я зашлась в приступе удушья. Его когти, жаждущие крови, полоснули по моей броне, пытаясь проникнуть сквозь неё.

Я услышала выстрел Каламити, и кровокрыл издал раздирающий уши визг. Он отступил от окна и развернулся к нападающему, но в его голове расцвели два кровавых цветка, когда Каламити выпалил ещё раз.

– Думаю, ты желала чутка помощи сейчас, партнёр! – выкрикнул Каламити, и, опрокинув шляпу, умчался. Его теперь преследовало четыре кровокрыла!

СтилХувз только что сделал это. Я уставилась на самокат. Он пережил вес СтилХувза, но выглядел сейчас менее стабильным, чем раньше. Каламити был занят, и я должна была сделать это сама.

– Ты можешь сделать это, – сказала я себе вслух. – Это был твой план.

На дрожащих ногах я вышла на самокат.

* * *

Я обливалась потом и передвигалась дюйм за дюймом. Я была на полпути через самокат, когда кровокрыл налетел на меня. Я направила зебринскую винтовку на нападающего и нажала на спуск.

Пфт. Пфт. Пфт.

Кровокрыл завизжал, воспламенившись. Мои глаза расширились, горящая летучая мышь мчалась на меня. В панике я галопом помчалась к концу самоката.

Горящий труп кровокрыла врезался в самокат позади меня, со скрежетом выбив его из окна Министерства Морали. Я почувствовала, что мост, по которому я мчалась, выскользнул из-под копыт и оставил меня в свободном падении.

Упаковав себя в свою собственную магию, я пыталась толкнуть себя вперёд.

По милости Луны, я нырнула в окно, а не в бетонную стену. И, поскольку Эквестрийские Пустоши меня ненавидели, это было как раз единственное уцелевшее окно во всём "Алом Скакуне".

Разбившееся стекло врезалось в мою шкуру, покрыв тело очагами свежей боли, я жёстко приземлилась, отскочив от стола и отлетев на группу стульев. Мир вокруг почернел, и я потеряла сознание.

* * *

Придя в себя, я обнаружила, что находилась в остатках конференц-зала. Всё моё тело болело. Меня и друзей теперь разделяло несколько этажей. Прошло достаточно времени, чтобы действие Праздничных Минталок прекратилось.

А ещё меня обнюхивала мантикора.

Я застонала, пытаясь подняться на ноги, но эта задача оказалась мне не по силам. Я задалась вопросом, каково это быть съеденной. И ужалила ли бы мантикора меня перед этим.

Мантикора наклонилась и сомкнула зубы на моей гриве. Затем подняла меня и потащила как котёнка. Этот процесс оказался болезненным, холку и кожу черепа словно жгло огнём, но я была не в том состоянии, чтобы протестовать.

Мантикора развернулась и стала выходить через дыру в стене. Среди развалившихся стульев я заметила свою зебринскую винтовку и сконцентрировалась, левитируя её к себе. Мантикора то ли не заметила этого, то ли не настолько осознавала происходящее, чтобы встревожиться.

Я понимала, что могла просто пристрелить её; но она меня куда-то несла, и мне было любопытно, куда именно. (Мне самой стоило куда-то идти, и, если бы мне удача улыбнулась, то эти куда-то совпадали. В любом случае, сколько бы боли переноска за гриву не причиняла, идти пешком мне никуда тоже не хотелось.) Ответ на мой вопрос я узнала, когда, пройдя два этажа, мантикора вышла с лестничного колодца на балкон, выходивший на фабричный цех. Повсюду были разбросаны маленькие, обычного размера красные самокаты в разной степени готовности. Между разложившимися конвейерными лентами и древним, развалившемся оборудованием кто-то поставил клетки. Многие из них содержали в себе пони. В большинстве же лежали ужасно раздутыми, извращёнными и деформированными телами, которые когда-то были пони. От их вида у меня скрутило живот и закололо в сердце.

Между клетками, словно сторожевые собаки, свободно расхаживали мантикоры.

Мой пленитель перегнулся через край балкона и раскрыл пасть, сбрасывая меня в одну из лишённых крыши клеток. Я жёстко приземлилась на тонкий слой сена с глухим стуком.

Я осторожно задействовала сортирующее заклинание ПипБака и достала экстра-сильное восстанавливающее зелье, прихваченное из Стойла Двадцать Девять. С жадностью осушив его, я прилегла отдохнуть, пока моё тело восстанавливалось.

– Не может быть, – прошептала я, взглянув на клетку напротив моей, находившуюся по другую сторону покрытой колёсами для самоката ленты конвейера. В клетке была уже знакомая морского цвета кобыла. Я заскулила. Всё это походило на страшный сон.

Она заметила меня. Неудивительно, учитывая то, как произошло моё прибытие.

– Эй! – Она поднялась на ноги и помахала мне через решётку и громко шептала мне. – Это ты!

Я посмотрела на неё с печалью.

– Мне очень жаль! Моя вина, надо было остаться с тобой. Позаботиться, чтобы ты благополучно добралась до дома.

Синяя пони с опаской огляделась вокруг.

– Нет. Он поджидал меня там.

Он? Кто он?

– Он забрал всех из Гаттервилля, – прошипела она испуганно, – Согнал нас всех в кучу своими монстрами. – Она оглядела меня. – У тебя ещё осталось оружие! Когда он вернется, убей его!

Мой рассудок всё ещё был затуманен депрессией после Минталок и глупостью. Я кинулась догонять.

– Кто? Что? – и, наконец, – Почему?

– Доктор! Он мучает нас до смерти! – второпях поведала она мне, – он говорит, что ставит на нас опыты! Забирает пони в другую комнату, и затем они кричат ужасающе и страшно. А когда он их возвращает, они обычно мертвы. И это счастливчики. Некоторые ещё дышат и чувствуют, но недолго. Их тела все извращены и ненормальны.

Селестия, помилуй.

Я поднялась на ноги, оглядывая ряды клеток. Взгляды десятков пони были направлены на меня, по большей части полные ужаса и отчаяния. Некоторые смотрели с надеждой. Другие – с жалостью и разбивающим сердце признанием того, что они вскоре умрут, в муках и воплях, и ничего не могут с этим поделать. Две пони, чьи рассудки не могли выдержать происходящее здесь, уставились в пустоту.

Только через мой труп!

Мантикора, "Монстр" этого доктора, посадила меня в клетку. Клетки меня удержать не могли. И она оставила моё оружие. Я сконцентрировалась, поднимая зебринскую винтовку, а затем и дротикомёт, левитируя их по разные стороны от себя. Я оказалась не готова к механическим совам, роям спрайтботов и кровокрылам, но к мантикорам я подготовилась заранее. Решётка только всё упрощала. Добраться до меня можно было только сверху.

Я соскользнула в З.П.С. Мне не доводилось использовать сразу два оружия, как сейчас, но не могло же это быть сложно? Яд из хвоста мантикоры парализовывал пони, а при достаточной дозе – убивал. Я не знала, был ли у мантикор иммунитет к своему же жалу; если не был, то яд должен был по крайней мере замедлить их.

Я перезарядила зебринскую винтовку и стала расставлять цели.

* * *

Взламывать замок моей клетки было бы заметно проще, если бы в ней вместе со мной не находилась мёртвая мантикора. Но я справилась.

Кроме этой мантикоры, ни одна другая не успела попасть в клетку, до того как я смогла её убить. Отравленные дротики оказались так же неэффективны против мантикор, как и против спрайтботов и сов, поэтому я отбросила дротикомёт, взяв вместо него Малый Макинтош. Мантикора успела неслабо меня оцарапать, оставив у меня на груди кровавые порезы, перед тем как Малый Макинтош наполнил её шумной смертью.

Дротикомёт и зебринская винтовка были беззвучны. Малый Макинтош же был шумным. Но с другой стороны горящие мантикоры тоже себя тихо не вели. Предприятие, в котором я сейчас находилась, было полно дыма и вони от жареного мяса мантикор.

Дверь моей клетки распахнулась, и я выбежала навстречу клетке синей кобылы, взламывая её замок так быстро, как только могла, не ломая при этом заколку.

– На этот раз я провожу тебя до дома, – пообещала я. Но сперва, – Где лаборатория этого так называемого доктора?

Она указала путь. Но я не проследовала туда, пока не вскрыла замок каждой клетки, содержавшей ещё живую пони. Следуя моим наставлениям, те, чьи умственные способности пострадали в наименьшей степени, помогали тем, кто был не в состоянии покинуть клетки без посторонней помощи. Я решительно удержала себя от того, чтобы слишком долго или слишком внимательно смотреть на тела погибших.

– Все оставайтесь здесь. Я скоро вернусь, и тогда я всех выведу отсюда обратно в... – Я обратила взгляд на пони морского цвета, и та произнесла название своей деревни. – Гаттервилль.

Вслед за этим я направилась к лаборатории, припав к земле. Выйдя из фабричного цеха, я сразу активировала СтелсБак. Доктора ожидал неприятный сюрприз.

* * *

Я проскользнула мимо очередной мантикоры, запомнив, где она находилась, чтобы убить её после того, как разберусь с доктором. Мне не хотелось лишний раз поднимать шум после того, что уже произошло.

В конце зала виднелись двустворчатые двери, ведущие в то, что когда-то было локальным медпунктом фабрики "Алый Скакун". (Что это говорило об уровне безопасности на фабрике, когда та ещё функционировала?) Через маленькие квадратные окна на дверях и щели в стене медпункта лился свет.

Я осторожно толкнула дверь, стараясь произвести как можно меньше шума, и проскользнула в помещение.

Гниющий гуль-земной пони в лабораторном халате расхаживал между столами с наборами химических реактивов и медицинским оборудованием. Вдоль одной из стен были поставлены медицинские кровати, запятнанные чем-то тёмным, что, наверное, было не одной только кровью. На самой дальней кровати лежал стянутый ремнями земной пони коричневого цвета с широко раскрытыми глазами мертвеца, из его груди вздулся гигантский зловредного вида пузырь. В центре комнаты лежали тела вскрытых мантикор. Судя по всему, их препарировали. Вдоль другой стены висели десятки хвостов мантикор. В дальнем углу были нагромождены на высоту двух пони бочки. На каждой был жёлтый знак в форме бриллианта с тёмно-фиолетовыми предостерегающими символами.

Токсичный Побочный Продукт Магии.

Собственность Министерства Чародейских Наук.

НЕ ТРОГАТЬ, НЕ ВДЫХАТЬ, НЕ СМОТРЕТЬ.

– Нет, нет, – бормотал себе под нос доктор гуль, – Я так близок к цели. Последняя партия почти сработала. Чего же мне не хватает?

Он подошёл к терминалу и оглядел экраны с данными. Затем повернулся к груде мёртвых мантикор.

– Только посмотрите на себя. Ничуть не изменились со времён до бомб...

Если не считать того, что теперь они были мертвы и вскрыты, предположила я.

–...Радиация вас не трогает. Порча вам не вредит. Вы совершенные существа.

Я достала Малый Макинтош. Гуль не был рейдером-садистом; он был просто чокнутым. Я помешкала с выстрелом, давая ему закончить возмущённую тираду. Мне хотелось узнать, ради чего же эти пони умерли в таких мучениях. Даже если я знала, что это было бессмысленно.

Доктор замер, уставившись на один из столов. Среди планшетов и нагревательных плит лежал шар памяти. Доктор протянул копыто и покатал шар под ним. Затем отвернулся.

– Я знаю, весь секрет в вашем яде, – заявил он разрезанным телам мантикор, – Я просто ещё не сформулировал точную формулу. Ещё несколько доработок, ещё несколько опытов... Но я разгадаю её!

Он повернулся к мёртвому жеребцу, лежавшему на медицинской кровати. Подойдя к нему, доктор одобряюще прошептал.

– Недолго осталось ждать. Все будут тебя помнить. Всех вас. И, в первую очередь, меня. Мы дадим пони Эквестрии лекарство от Порчи! Думаю, я назову его Антипорчин... – Он приостановился, будто тело ему ответило: "Да, пожалуй, ты прав, это глупое название."

– Нет-нет, не за что. Не стоит благодарности. Я был только рад позволить вам внести лепту! – махнул он копытом телу, отступив назад и улыбаясь.

Богиня. Моя. Селестия.

Доктор замер в моменте озарения.

– Мне понадобятся ещё пони.

* * *

Любопытство взяло верх. Я была невидима, а этот психопат не собирался никого калечить прямо сейчас. Я решила, что ещё есть время.

Я приблизилась к дальнему столу, наклонила рог и сфокусировалась на шаре памяти. Реальный мир покинул меня...

<-=======ooO Ooo=======->

...вытесненный роскошным офисом. Награды выставлены на полках. Гораздо меньшая модель самоката Алый Скакун свисала с потолка. У всего был странный красноватый оттенок, а мой взгляд раскачивался и наклонялся, вызывая тошноту.

За большим столом из тёмного дерева стояла немолодая кобыла с рыжим мехом и лиловой гривой, в которой уже виднелись первые седые пряди.

– Ещё что-то? – Этот голос был чертовски знаком.

– Пока что только один. – Голос принадлежал не мне, но исходил от кого-то рядом. Я внезапно осознала, что эта память была определённо пугающе отличной от других. Я могла видеть и слышать, но не чувствовать или обонять. Я вообще не чувствовала тело.

Вид у меня перед глазами неожиданно резко наклонился, представляя моему взору потолок. Затем вид вернулся в первоначальное положение. Если так пошло бы и дальше, то меня бы стошнило, выдавая моё присутствие. Но я до последнего была заключена в памяти. Я осознала, что совершила вопиющий тактический просчёт.

Я, покачиваясь, приблизилась к книжному шкафу. Затем уставилась сквозь красноватый туман на стену над ним. Мой взор медленно вращался, пока не остановился на суровом лице белого единорога с алой гривой и светящимся таким же оттенком рогом. Она уставилась прямо на меня. Затем её рог погас, и красный туман пропал, возвращая чёткость и правильные цвета миру вокруг. Она прошлась по комнате, снова задействовав рог, чтобы изучить мебель в дальней части комнаты. Когда её рог проходил мимо одной из ламп, из неё полилось яркое розовое свечение. Розовый луч вспыхнул с хлопком лопающегося воздушного шарика и пропал.