Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 119 страниц)

Глава 32. Беседы в Затишье

Глава 32. Беседы в Затишье

«Мы могли бы организовать наше собственное тайное общество.»

– Итак?

Успела я только левитировать картину Прекрасной Долины на место, как вошла Хомэйдж.

– Что итак? – спросила я, надеясь, что звучала не так виновато, как себя в данный момент чувствовала.

– Ты прокралась у меня за спиной и взломала мой сейф, чтобы посмотреть свои воспоминания, даже после того как я и ты сама сказали тебе не делать этого?

О, Богини. То, что я разочаровалась в себе, уже было достаточно плохо. Но сколь плачевным было то, что я ворвалась в сейф Хомэйдж для этого?

Я ненавидела своё любопытство, и я ненавидела себя за то, что оказалась столь слабой. Я смотрела на Хомэйдж, гадая, что же сказать. Должна ли я признаться ей в содеянном? Будет ли ей больно? Знает ли она уже?

– Литлпип, – сказала Хомэйдж грустным, но строгим голосом. – Я не знаю, что меня расстраивает больше. То, что ты ворвалась в мой сейф и пыталась отменить всё то, над чем ты так усердно работала, или что ты в самом деле собиралась лгать мне об этом.

– Но я... – Моё сердце разбилось.

– Ты сделала паузу, чтобы подумать, – нахмурилась Хомэйдж. – Это не займёт много времени, чтобы подумать, как сказать "да".

Я опустила глаза к полу.

– Я думаю, этим вечером тебе лучше поспать где-нибудь в другом месте.

Я почувствовала, как моя кровь замерзает. Я с мольбой смотрела в глаза Хомэйдж. Красивая маленькая серая единорожка наградила меня грустной улыбкой.

– Я была там, когда ты делала ту небольшую речь для себя. Я знала, что ты, вероятно, собираешься сделать это... и ты сделала. Я надеялась, что ты могла бы быть лучше...

Её слова били меня, словно тот рейдер промеж ног.

– ...но я не сержусь на тебя за это. Просто разочарована.

Уж лучше бы она злилась. Разочарование гораздо больнее. Лучше бы она накричала на меня... Сама мысль, что я не смогла и опечалила Хомэйдж...

Хомэйдж ласково посмотрела на меня.

– Прежде чем твои беспокойства заведут тебя в тёмное место, я скажу тебе наперёд: это вовсе не меняет моё отношение к тебе. И моё разочарование не будет долгим. Я прогоняю тебя не потому, что не хочу тебя видеть, я прогоняю тебя потому, что ты была плохой и заслуживаешь наказания.

Она слегка улыбнулась мне.

– И я думаю, мы обе знаем, что тебе это необходимо столько же, сколь ты это заслужила. – Улыбка исчезла. – Увидимся завтра, Литлпип.

* * *

Выяснение, почему это я нуждалась в наказании столь же сильно, сколь заслужила, заняло у меня большую часть езды на лифте вниз. В заслуженности же наказания сомнений не было. Яма в желудке и отвращение к себе в сердце сказали мне, что я поступила неправильно. Я провинилась перед собой. И что ещё хуже, я провинилась перед ней. Моим голосом во тьме.

И вместе с тем, даже если она простила, я никогда не смогла бы принять её прощение, пока она не наказала бы меня за содеянное. Я не могла двигаться, в то время как мой хвост дёргался. Я нуждалась в том, чтобы что-нибудь упало мне на голову, или я всегда бы ожидала этого.

Я была не совсем уверена, как мне пришла в голову эта аналогия ("Внимательность! Оно было под буквой 'Э'!"), но я знала, что это было необходимо.

Я медленно шла по коридору к двери нашего номера и машинально открыла замок телекинезом. То, что когда-то было невообразимым подвигом, стало даваться мне с такой лёгкостью, что я едва была сосредоточена на этом. Почти все мои мысли были где-то далеко. Я была полна решимости оставаться в Башне Тенпони ещё кое-какое время. Не для себя, но для моих товарищей. За последние несколько дней каждый из них был на краю гибели. Ксенит и Каламити чуть было не превратились в пепел при атаке адских гончих. Если бы Вельвет не раздобыла у Лайфблума то замечательное заклинание в последний раз, как мы были здесь, это бы и произошло. Каждый из них получил страшные раны, травма Вельвет по-прежнему держала её в гипсе, несмотря на мощную целебную магию и лучший уход, что могли предоставить ей пустоши. Не то, чтобы я была нетронута, но я боялась за них больше, чем за себя. В глубине души я почему-то знала, что я была расходным материалом, но вот они не были.

Мне нужно было многое восстановить. Я подумала, должна ли я просить их прояснить путь? Или мы должны пройти через это поодиночке? Я не знала, с чего лучше всего начать. Или даже что я, возможно, уже сделала. Обречена ли я была в ближайшие дни повторять обсуждения, которые мы уже провели и я их просто не помню? И видеть, как неловко смотрят друзья на меня в тот момент, как я второй раз начинаю трудный разговор?

Может быть, я оставила себе какие-нибудь подсказки? Конечно, как говорится, задним числом... но нет, даже этого не было. Что ещё хуже, я была достаточно умна, чтобы понять, что не должна даже пытаться сложить кусочки вместе. Если я буду думать о вещах слишком много, я могла бы восстановить логические линии, а я не хочу, чтобы мой мозг подвёл меня, когда окажусь нос к носу с Богиней. Я подозревала, что Трикси телепатией может прочесть не многим более моих поверхностных мыслей – если бы могла, то в Марипони всё пошло бы совсем не так. (Или, возможно, всё-таки могла, но у неё не было достаточно свободного внимания, чтобы сделать это, при этом сохраняя связь со всеми её аликорнами. Тот факт, что Каламити удалось её чем-то удивить насчёт того, что он видел, сказал мне, что она этого не видела и была лишь в начале текущей мысли.) Тем не менее, если бы я знала план или даже имела подозрения, то я никак не могла бы о нём не думать, выполняя его.

Эти мысли столь заняли мою голову, что я даже не заметила звуков, когда вошла в комнату. Но одного взгляда хватило, чтобы я застыла, словно мёртвая.

Каламити. И Вельвет Ремеди.

Вместе. В постели. Переплетённые. Двигающиеся...

...занимающиеся...

Я не должна быть здесь. Срочносматываюсьпока!

Я стала мастером скрытности. Мне удалось выскользнуть быстро и гладко, без малейшего шороха, незамеченной.

Но щелчок, когда я закрыла дверь за собой, прозвучал громче, чем Малый Макинтош.

Я замерла. Всё моё тело напряглось, нервы обледенели, мозги дымились. Я могла бы приступить к разбирательству в своих чувствах по поводу того, на что только что наткнулась, но прямо сейчас меня захлёстывала паника.

С другой стороны двери я услышала голоса. Моё сердце бешено колотилось.

– Неужели... кто-то только что открыл дверь? – спросила она осторожно.

– Я закрыл её на ключ, – ответил он.

А потом, почти в унисон:

– Лил'пип!

– Литлпип!

Я побежала. Так быстро и так тихо, как только могла. Когда я уже мчалась по коридору, могу поклясться, я услышала голос Ксенит, провозгласивший из ниоткуда:

– Обреченаааааааа!

* * *

Я постучала копытом в дверь библиотеки Твайлайт. Часть меня знала, что я должна была быть изгнана из компании Хомэйдж сегодня, но я искала, куда бы сбежать. Мне нужно было место, чтобы спрятаться и место, чтобы остаться на ночь, и Хомэйдж выступила на передний план в моих мыслях.

Никто не ответил. Дверь была заперта, и я была не в том состоянии, чтобы ещё что-нибудь взломать без разрешения. Я бросилась вверх по лестнице на балкон и подняла копыто к двери станции экстренного радиовещания. Она была занята? Прервёт ли стук моего копыта запись? Имею ли я право на такой риск?

И что она скажет мне? Как я могу просить её сделать мне исключение на основании того, что я умудрилась вторгнуться в что-то большее, чем просто частную жизнь моих друзей?

Действительно обречена. И я это заслужила. Я опустила копыто. Я буду просто весь день бесцельно гулять по Башне Тенпони, всех избегая, и ждать, пока последний час моей ссылки не истечёт.

Без проблем. Я могла бы прожить пол дня, не попав в очередную беду.

Я услышала звон в атриуме ниже. Двери лифта скользнули в стороны. Я присела, спрятавшись на балкончике, как только увидела, как из него в атриум выходят Вельвет Ремеди и Каламити. Каламити помогал ей, поддерживая крылом. О, Богини! Я не могу встретиться с ними сейчас! Я тихо прокралась обратно к двери М.Т.Н.С.Э.Р.

– Как думаешь, она расстроена? – прозвучал снизу голос Каламити.

Я услышала странное глухое бряцание передней ноги Вельвет, когда та неловко прошествовала через атриум.

– Ну, я хотела бы, чтобы она видела в этом лишь возможность подразнить меня в отместку за мои поддразнивания, – приплыл ко мне голос Вельвет Ремеди. Её шоколадный, ровный голос имел слегка затравленный тембр. – Но я сомневаюсь, что так оно и будет. Бедняжка была влюблена в меня целую вечность, и в то время как я под впечатлением, что она прошла это, может быть, она всё ещё чувствует боль.

И правда, чувствовала ли я? Я не была уверена. Я всё ещё была слишком переполнена страхом быть пойманной. А теперь я забеспокоилась, что я могла бы себя так чувствовать. Это было бы несправедливо. И эгоистично. У меня были отношения с Хомэйдж, которые оставили меня... исчерпанной, честно говоря. Какое право я имела ревновать других, что они строят свои собственные отношения? Особенно если это два моих самых близких друга. Я должна быть счастлива больше, чем когда-либо за них.

– Честно гря, я думаю, ты слишком плохо думаешь о Лил'пип. У неё слишком большое сердце, чтоб её ревность разъедала. Думаю, я должен больше беспокоиться о твоей птичке.

До меня дошло, что я не чувствую радость за них. Не думаю, что я ревновала. Я хотела быть гораздо лучшей пони. Если бы я была ревнива, я не заслуживала бы дружбы ни одного из них. Но нет, не думаю, что чувство, что я сейчас чувствовала – ревность.

Это чувство было тревогой. Болезненным пессимистическим беспокойством.

Голос Каламити вновь раздался снизу.

– Ты думашь, она здесь? Кажется ужасно...

– Тихо? Да, теперь, когда ты упомянул об этом. Но если бы она была в компании Хомэйдж, мы бы услышали её. Во всяком случае, это то, в чём меня уверила Ксенит.

Я спрятала лицо в передних копытах, вдруг залившись краской. Я никак не могла уже попасть в более неудобное и унизительное положение.

– Ну, то есть... тридцать один? Селестия, помилуй!

Окей, я была неправа. Вот Теперь не может быть хуже.

– Это... много, верно? – спросил Каламити в козлоподобном невежестве.

– Да, это много, – сказала Ремеди. Я практически слышала, как она закатывает глаза.

– А... у тебя? – Оу нет. Неужели Каламити действительно спросил это? Я услышала мягкий шлепок копыта Вельвет Ремеди. Так ему и надо.

– Не спрашивай даму об этом, Каламити! – сделала она ему выговор. А затем, более тихим голосом, – Да. Дважды.

– Дважды? – Ох, какой идиот. – И мы были... тогда она была... – Я почувствовала, как мои уши горят, когда поняла, что Каламити пытается сделать арифметические вычисления. – Как, чёрт побери, она умудрилась найти время, чтобы ещё и в Прекрасную Долину сгонять?

– Действительно, – сказала Вельвет с лёгкой горечью. – Похоже, кьютимаркой Хомэйдж должна была быть Литлпип. Очевидно, это то, что она лучше всего делает.

Мне захотелось слиться со стеной и исчезнуть в пустоте за ней. Мне захотелось, чтобы с неба упала сама луна, обрушив потолок и меня вместе с ним. Мне не хотелось, чтобы они нашли меня, и мне не хотелось слышать их личную беседу... И просто мысль о том, что они могут узнать, что я случайно их подслушивала, убивала меня изнутри.

Я услышала всплеск. Один из них ступил в фонтан.

– После Марипони я наконец поняла аликорна в этой комнате, – размышляла Вельвет, переводя тему. – Я удивлялась, как и зачем Твайлайт Спаркл выбрала это украшение.

– Думаю, когда найдём её, – медленно проговорил Каламити, – тебе следует поговорить с ней.

– Да? И почему это?

– Ну, прост ты всяко в этом лучше меня. Лил'пип захочет узнать, кем мы терь друг-другу приходимся, ну и всё такое. Я только хуже сделаю.

– И кем же, по-твоему? – вкрадчиво спросила Вельвет.

– Вот чёрт, – досадно и растерянно вздохнул Каламити. – Этого вопроса я и пытался избежать, – Нехотя признался он. – Не знаю.

Голос Вельвет был нежным и добрым.

– Ты – Каламити, а я – Вельвет Ремеди. Такие же, как и были до этого, только чуть более близкие. – Я услышала ещё один всплеск. – Я не собираюсь настаивать, чтобы мы были чем-то большим, чем хочешь ты. Я точно не собираюсь обязывать тебя или требовать того, чего ты против...

Я никак не могла прекратить думать о том, что весь этот разговор основан на чём-то таком, во что меня до этого не посвящали, и что у меня не было никаких прав его слушать. Мой разум начал искать выход из сложившийся ситуации.

– Те и не нужно просить, девчушка.

– Я знаю, – промурлыкала Вельвет. – Но ты должен знать, что я против того, чтобы что-либо менять в тебе... ну, кроме, может быть, твоего произношения... я просто хочу быть с тобой.

Если бы я открыла дверь позади себя, закрыла и быстро встала, подумают ли они, что я просто только что вошла сюда со станции позади? Было похоже на хороший план.

Дверь была закрыта. Ну конечно, как же ещё.

Ну, хуже уже точно не могло быть...

– А, чёрт. Не знаю, чё и сказать. Я в таком не силён.

– Тебе и не нужно что-либо говорить.

– Агась. Наверно. Может мне... прост обнять тя?

Замок щёлкнул. Я приоткрыла дверь, потом встала и снова закрыла.

– Литлпип.

– Лил'пип.

Я посмотрела вниз на них, стоящих в бассейне фонтана. Копыто Каламити скользнуло из прерванных обьятий к его лицу. Моё сердце учищённо забилось, и я выпалила первое, что пришло в голову.

– О. Привет. Я только что была там с Хомэйдж, мы с ней, ну, занимались.

Они одарили меня странным взглядом. Я хотела зафэйсхуфить себя до беспамятства. Взамен я одарила их наигранной, а скорее всего и неуклюжей улыбкой. Они посмотрели друг на друга, потом опять на меня, выражения их лиц расплылись в сострадании и заботе. Я поняла,что они примут мою неловкость за дискомфорт от увиденного ранее, а не от втайне услышанного сейчас. Вельвет Ремеди хотела уже потребовать обьяснений...

Дверь позади меня открылась, и выглянула Хомэйдж.

– Литлпип, ты ведь только что пыталась зайти, да? – Её глаза сузились на мне. – Наказание работает совсем не так.

Каламити и Вельвет Ремеди переглянулись, осознавая ситуацию.

Обречена. Я не смышлёная пони.

* * *

После двадцати минут объяснений, признаний и извинений (и не без помощи жалобного хныканья) я, Каламити и Вельвет Ремеди сидели в комнате Хомэйдж за столом напротив друг друга. Хомэйдж заваривала чай, а я сгорала от стыда и чувствовала себя маленькой провинившейся пони.

Но теперь я, по крайней мере, могла как-то выразить свои чувства конкретными фразами. Проблема была в том, как мне их лучше озвучить. Что если мои опасения были верны? Не сделаю ли я им больно, пролив свет на их отношения? Или, что ещё хуже, вдруг мои предчувствия обманули меня, но неаккуратно заданные вопросы породят новые подозрения?

Неприятная тишина висела между нами. Вельвет сидела спокойно, но выглядела напряжённой. Каламити теребил зубами шляпу.

Если говорить, то говорить прямо сейчас, пока они вместе и могут вытянуть друг друга, отвечая на неудобные вопросы. Но что если?..

Каламити внезапно постучал копытом по столу, и как бы невзначай спросил Вельвет:

– Слушай, думашь они прям тут этим делом занимались, а?

Я быстро сменила тему – не только потому, что ответ был "да", но ещё и потому, что мне не хотелось заставлять их об этом думать именно тогда, когда Хомэйдж ставила на этот самый стол чай и тортик.

– Я просто хотела спросить, в смысле, вы двое – мои самые близкие друзья. Мы везде путешествуем вместе. И с нами обычно... почти никого больше нет...

– И ты волнуешься, что мы стали так близки только из-за того, что оказались в одной упряжке? – тактично закончила Вельвет.

– Ну... в общем-то, да.

Каламити фыркнул.

– Терь я знаю, как ты, наверн, думаешь, будучи выходцем из Стойла. Но я здесь внизу уже долго. У меня было много других вариантов. Мне было как-то не до них. – Он кивнул вверх. – И там, наверху, тож были варианты. Но никого из кобылок из обслуживания особо не беспокоила помощь поняшам здесь, внизу. Эт отбивало интерес, знаешь ли.

Должна была признать, я никогда не думала о том, что у Каламити были отношения с кем-то до нас. Он казался этаким героем-одиночкой, из-за чего в моём представлении он был таким же чужаком для всего остального мира, как и мы. Но разве Рейлрайт не утверждал, что Каламити были предложены дом и местечко в Новой Эплузе?

Вошла Хомэйдж, неся чай и тортики. Она улыбнулась и поцеловала меня в рог, который внезапно почувствовался мне приятно тёплым, в то время как она левитировала чашку чая на стол передо мной.

– Должна признаться, – начала Вельвет Ремеди. – Я сначала тоже об этом волновалась... Первое, что привлекло меня в Каламити, были крылья.

– Да все вы на перья западаете, – шутливо подколол её Каламити.

Вельвет сдержанно хихикнула.

– Нет. Тогда я ещё едва покинула свой дом, и рисковала тем, что можно было назвать свободой, и появился ты. Свободнее, чем любой пони, которых я вообще могла себе представить. Даже земля тебя к себе не тянет.

– Да брось ты. Я ничем не лучше других пегасов.

– Нет, ты лучше, – нежно, но твёрдо ответила Вельвет. – Я не могу точно знать этого, но ты гораздо лучше. Я всегда хотела быть мед-пони, и я ухватилась за первую же возможность. Но я оставила свой дом только по личным причинам. А ты вырвался из оков, которые не давали тебе помогать остальным пони. Ты покинул своих родных ради сострадания к другим.

Каламити покраснел. Я внезапно поняла, что таким мне он больше нравился. Это делало его красивее.

– Ты правда заботишься о пони, – бродя взглядом по Каламити, продолжила она. – И я видела, каков ты с нами, а в особенности с Литлпип. – И, повернувшись ко мне, сказала: – Он рядом с тобой, никогда не покинет. Защищает тебя даже от самой себя...

– Всегда рядом, чтобы подхватить, – неожиданно мягко сказала я.

Улыбнувшись, Вельвет Ремеди кивнула.

– Когда он рядом, я чувствую себя в безопасности, ведь я знаю, что он защитит нас. А в особенности, тебя, после того как ты показала, что нуждаешься в этом больше всех. Но он всегда прямо здесь, рядом со мной, когда я тоже нуждаюсь в нём.

Я внезапно почувствовала себя опять неуютно, на сей раз из-за того, что я опять прерывала Каламити. Я наклонила голову, вдыхая успокаивающий аромат зебринского чая с молоком и специями, исходивший из моей чашки.

Хмурясь немного, Вельвет Ремеди не могла не добавить:

– Я не говорю, что мы идеальная пара. На мой взгляд он часто склонен прибегать к насилию как решение проблем, и не он единственный. – Она пристально взглянула на меня. В течение нескольких мгновений её стальной взгляд держал меня, заставляя непроизвольно ёжиться. Тогда её выражение расслабилось. – Но я понимаю, что в реалиях Пустоши насилие – зачастую единственный способ. Хотя Вы двое и злоупотребляете этим. По крайней мере вы оба считаете, что вся пролитая кровь – это цена ради справедливости, сострадания и чувства ответственности за притеснённых пони. Хотя многие посчитают это проявлением слабости.

Она повернулась к Каламити, всем своим видом говоря "теперь твоя очередь".

Хомэйдж обошла стол и села позади меня, ненавязчиво поглядывая на меня. В этом взгдяде читалась поддержка, несмотря на недавнее разочарование во мне. Я думала, что должна быть наказанной, но даже намёка не витало в воздухе.

Я почти молилась, чтобы Каламити сейчас не ляпнул что-нибудь невпопад. Раньше я не была за них рада, потому что боялась, что эта близость повредит им. Но сейчас я хотела, чтобы они были вместе. Теперь я понимала это. Я надеялась, что у них всё получится. И слова Вельвет были словно луч настоящего, чистого солнечного света. Я впервые подумала, что они, возможно, действительно будут хорошей парой. Разумеется, если Каламити снова не начнёт тупить в ближайшие пару минут.

Каламити нервно чертил копытом пол.

– Эээ, то есть, сейчас не прокатит просто сказать "окей, я тоже так думаю"?

Я сделала глубокий глоток, наполняя рот слегка горьковатой жидкостью. Приятное тепло чая мягко разлилось внутри меня, медленно распространяясь по всему телу.

Вельвет Ремеди кивнула головой. Пегас снова почесал загривок, случайно уронив шляпу на глаза.

– Ну... она очень красивая, – начал Каламити. – Не только снаружи. За её внешней красотой и периодически резким характером скрывается восхитительный внутренний мир.

Я удивленно моргнула. Ему теперь нужно было как-то поддерживать заданный стиль.

– Ну то есть... – замялся Каламити, он тоже это понимал. Но он говорил честно. Я надеялась, Вельвет это учтёт. – Вот смотри, когда мы её в первый раз спасли, я не знал, чё и думать. Она помогала работорговцам. И она была... Ну... Короч, я подумал, что она такая же наглая, жеманная и высокомерная фифа, как эти пони здесь в башне. Но она была совсем не такая. Она прекрасна, но она... Ну не знаю... Как-то попроще что-ли?

Он остановился, чтобы подобрать слова, затем улыбнулся, по-видимому найдя нужное, и продолжил:

– Настоящая. Она настоящая, и само главное – она предана своему делу. Она помогала работорговцам не потому, что ей нравилось то, чё они делают – прост она должна была помогать пони. И в этом ей не помешают неудобства или личная неприязнь.

Каламити обернул своим хвостом Вельвет Ремеди, восхищённо смотревшую на него.

– Она верный друг. Она не отвернётся и пойдет с нами в любое пекло. Правда эта её манера мирно решать проблемы со злыми или агрессивными ребятами не всегда прокатывает, но я понимаю, что в этом что-то есть иногда... Ну, она же так делает, потому что реально беспокоится за них и хочет помочь... Хотя в основном они этого не заслуживают. Да они её и не спрашивают даже.

Пегас пожал плечами.

– Ну как мне её за это не любить?

Глядя в глаза Вельвет Ремеди, он закончил:

– Ну ты такая... в общем, то, чё доктор прописал, понимаешь? – Вельвет наигранно закатила глаза, но улыбнулась. – Эквестрийская Пустошь – она же не самое лучшее местечко. Мрачная, жестокая, кровавая... Бывает, так сразу и не вспомнишь, за что тут вообще стоит бороться. Но вот щас мне достаточно прост посмотреть на эту угольно-чёрную единорожку, чтобы вспомнить, понять, какими хорошими на самом деле могут быть пони, и что за это стоит бороться.

Часть меня хотела вскочить и обнять их. Часть меня хотела сказать им, чтобы они уже ушли в комнату и уединились... Хотя они и сейчас могли бы ещё быть там, и виновата в этом была я.

– Хорошо... вы меня убедили, – сказала я с улыбкой. Хомэйдж обняла меня сзади, и наш дуэт помог почувствовать меня менее неловко перед Каламити и Вельвет Ремеди.

– Да, – неожиданно сказала Вельвет Каламити, передавая кусочек тортика. – Я думаю, они действительно занимались ''этим'' на этом столе.

Хомэйдж куснула меня за мои покрасневшие уши. Ох... слишком поздно, я сменила тему разговора:

– Ну... и как долго вы вместе?

Каламити засмеялся.

– Ты имеешь ввиду физически? Или что-то другое? – Он взглянул на Вельвет, но та своим видом будто говорила ''от этих вопросов я держусь подальше''. – Эммм...со вчера?

Я моргнула.

– Да ладно те, Лил'пип. Да мы тольк неделю назад впервые поцеловались.

Вельвет Ремеди вздохнула, затем мягко произнесла:

– В самом деле, Литлпип, мы должны тебя поблагодарить за то, что у нас вообще есть отношения.

Подождите, что?

– Агась. Если б ты не вела ся так, типа мы уже были парой там, в Стойле, я б низачто не подумал, что мы начнём мыслить друг о друге таким образом.

Я покраснела так сильно, что начала бояться совсем сгореть.

* * *

Каламити покатил мне два шара памяти по столу.

– Ты говорила, что можешь посмотреть их ещё раз.

Я поймала их телекинезом, стараясь не сосредотачиваться на них.

– Они... мои?

– Дась. Сбарыжил их у той караванщицы, она сказала, что это подлинские воспоминания Рэйнбоу Дэш. – Он криво ухмыльнулся мне, из-за чего моё сердце ёкнуло. Я была взволнованна, ведь представлялся шанс узнать что-нибудь ещё о легендарных пони прошлого. Но когда это стало навязчивой идеей?

– Правда? – спросила я с надеждой.

– Ну, если верить твоим же словам, – ответил Каламити, судя по голосу, считавший, что его облапошили, – то это не совсем так.

Я переместила их себе на хранение в сумку и допила чай. Он уже был едва тёплым. Разговор ещё некоторое время продолжался.

Затем Вельвет и Каламити оставили нас. Я почувствовала, как Хомэйдж отпустила меня. Чашки, блюдца и остатки тортика засветились цветом магии рога Хомэйдж и поплыли обратно, в раковину.

Я почувствовала, как будто с меня стащили тёплое одеяло в холодный зимний вечер.

– Я думаю... Я должна идти. Я ведь по-прежнему наказана, не так ли? – Я встала и начала идти в неопределённом направлении.

– Да, – сказала Хомэйдж неохотно.

Я хотела наказания, не связанного с разлукой с Хомэйдж. Мысль, о том, что сегодня придётся быть одной, причиняла больше боли, чем прежде. Я остановилась рядом с письменным столом, где валялись личные вещи Хомэйдж. У неё был триптих с фотографией в рамке на столе. Фотография со мной на пустоши, рядом с друзьями. Фотография была сделана откуда-то далеко и высоко и настолько приближена, что я почти заполнила кадр, но размазанная из-за большого расстояния от камеры до объекта съёмки. Я подозревала, что фотография была сделана с камер на шпилях. Я подозревала, что сегодня Хомэйдж было так же больно, как и мне.

– Не могла бы ты меня просто отшлёпать? – спросила я, надеясь на быстрое наказание.

Хомэйдж рассмеялась.

– Неееет. Но завтра я могла бы. В качестве вознаграждения.

Я недоумённо смотрела на неё, опустив одно ухо. Как порка может быть наградой?! ох… ОХ! О-мой-бог! Я потеряла равновесие и треснулась головой об стол. Я отпрянула обратно, спотыкаясь и считая звёздочки.

Хомэйдж всё ещё посмеивалась, даже когда подбежала ко мне, чтобы убедиться, что всё в порядке.

– Я думаю, что лучше уйти сейчас, – сказала я ей. – Прежде чем ушибусь. Снова.

* * *

Я брела по рыночному сектору Башни Тенпони, мало обращая внимания на пони вокруг меня. Запах от ресторанов и закусочных дразнил мои ноздри ощущениями, которые были слишком хороши для упакованных несколько веков назад продуктов. Но так или иначе, мой нос тянул меня к одному из них.

Осматривая предложенные меню, мои глаза расширились от удивления, цены теперь писали карандашом, и, судя по всему, множество раз переписывались, причём явно не в меньшую сторону. Я бросила взгляд на свой ПипБак, проверяя, сколько крышечек имела на копытах. Вельвет Ремеди была королевой бартера, и таким образом мы позволяли ей держать большинство наших крышечек. Мне хватало только на Спаркл-Колу и на упаковку яблочных кексов. (Заполненных сладкими яблочными конфетками и пятитысячной нормой консервантов. Yay!)

Я швырнула свои крышечки и заказала колы. Я смотрела как пони копытом сгрёб крышечки с прилавка и пошёл с ломом в зубах ко всё ещё функционирующему автомату Спаркл~Колы. Подцепив панель, он достал мой заказ. Цепь и замок на земле объяснили мне, как обеспечивалась сохранность товара.

Я взяла колу, левитировав к своей морде, и пригубила приторный и теплый однородный морковный напиток. Я была час в изгнании и уже ненавидела это.

Я увидела Каламити, покидающего полицейского, он выглядел недовольным.

– Просто разбой какой-то, – проворчал он. – Да я могу где угодно прикупить бронебойные патроны за ту цену, по которой они толкают резиновые. – Потом добавил: – Если их где-нить продают.

Я проскакала рысью в его сторону.

– Как там твоё крыло?

Каламити улыбнулся, поняв цель вопроса.

– У нас с Вельвет всё путём. Хотя... не всё. Ей тяжело. То, что случилось в Стар Олнее, не на шутку её испугало. Но мы вместе, мы справимся. Так что не надо больше таких подстав, как тогда с психологом.

Я удивлённо моргнула.

– Я записала вас на приём? – Раньше я уже обдумывала такую возможность.

– Агась. Не самый лучший твой план, – отметил Каламити. – Зато с благими намерениями.

У меня пропало желание увидеть те воспоминания. Совсем.

Мы молча шли некоторое время. Я отпила свою колу, потом немного предложила своему другу. Каламити взял её, ухватив зубами за край бутылки, наклонил и сделал глоток. Затем он передал её обратно. Мы прошли ещё немного, не заговаривая.

– Я волнуюсь, Лил'пип.

Я кивнула. Было около сотни волнующих нас вещей. Вдобавок, несколько особых для Каламити, недавно нырнувшего в более глубокие отношения с Вельвет Ремеди.

– Анклав... тот эксперимент на крыше Стар Олнея. Это было что-то новое. Чё-т катастрофически новое. И я не знаю, почему они там были, чё делали или чё у них на уме. – Он посмотрел на меня. – Дась, я волнуюсь.

Из всех возможных его переживаний это было то, чего я меньше всего ожидала. Хотя должна была бы. Это был его народ. Его родина. И тяжесть эта была для него такой же, как все связанное со Стойлом Два для меня.

– Пегасы – отличные ребята, – сказал Каламити. – Что бы ни случилось, помни об этом. Потому как Анклав... Вот он – нет. Не особо.

* * *

<-=======ooO Ooo=======->

Я была в просторном вестибюле, облицованном серым мрамором. Тусклый из-за пасмурной погоды свет падал через огромные вертикальные окна. Снаружи под проливным дождём с транспарантами в копытах протестовали десятки пони, выкрикивая лозунги. Внутри пони бегали рысью по своим делам или разговаривали, собравшись в небольшие кучки. Длинные плащи на большинстве из них до сих пор блестели от влаги. Немногие тащили за собой скромных размеров тележки, доверху загруженные коробками.

Моим хозяином была земная пони, которая сидела за длинной стойкой, лениво уставившись в текст на терминале. Судя по распространявшемуся в определённых частях тела теплу, история, так увлёкшая её, была весьма откровенного и наверняка небезопасного для чтения на работе содержания.

Знакомый голос эхом отразился откуда-то сверху и на безопасном расстоянии, чтобы моя хозяйка успела сменить окно (на памятку о Неврозе Военного Времени), не вызывая лишних подозрений. Она взглянула через плечо вверх, её взгляд следовал по кованной лестнице, спускающейся с мезонина. Архитектура помещения без сомнения соответствовала Министерскому стилю.

Неожиданная вспышка света в четырёх метрах от приёмной стойки отвлекла внимание моей хозяйки от поисков. Посреди фойе стояла немного пошатывающаяся Рэрити. От её одежды, гривы и большого рюкзака шли струйки дыма. Она часто моргала и, казалось, сама не понимала, как тут очутилась. Но в мгновение ока собралась и рысью с настойчивым выражением направилась к моему хозяину.

– Здравствуйте. Добро пожаловать в... – вежливо начал мой хозяин. Но Рэрити слишком торопилась для тонкостей.

– Да, да. Я знаю, где я и кто вы, – сказала она, махая копытом. – Мне надо узнать, здесь ли ещё Рэйнбоу Дэш. Пожалуйста, скажите мне, что я её не упустила.