Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 119 страниц)

"Мы в Стойл-Тек надеемся, что вы хорошо провели время на сегодняшней экскурсии. Если у вас есть какие-либо вопросы, вы можете их свободно задать в приёмной. Наш дружественный коллектив будет рад рассказать вам всё, что вы хотите знать.”

* * *

Пока СтилХувз разговаривал со Старейшиной наедине, мы вынуждены были ждать в длинном зале из гниющих деревянных панелей за дверью офиса Блюберри Сэйбр под бдительными взглядами бронированных пони.

Я попыталась завязать беседу с Маковкой. Разговор шёл неплохо, пока я не накосячила, спросив, что она думает о Присяге Стальных Рейнджеров, мне было интересно, понимает ли она её так же, как и Рыцарь Бак, в плане следования принципам Эпплджек? Вместо ответа я узнала, что говорить о Присяге посторонним (или ‘дикарям’, как она нас назвала), было запрещено. После этого она проигнорировала все мои дальнейшие попытки поговорить. Я не могла сказать точно, было ли это потому что я глубоко оскорбила рыцаря, или потому что здесь были другие Стальные Рейнджеры.

Я собралась было попытаться подслушать, но затем поняла, что охранники не позволят мне подойти к двери так близко. И я не была полностью уверена, что хотела знать, о чём говорили. Я была уверена, что есть часть беседы, которую я ещё успею услышать, особенно что-то относительно нас или миссии СтилХувза. Но тут, вероятно, было нечто большее, чем небольшая дискуссия о внутренней политике и текущих событиях в пределах Стальных Рейнджеров. Это было вне сферы моих интересов; и после погружения в одно из воспоминаний СтилХувза без его разрешения я не хотела вновь незванно лезть копытами в его дела так скоро.

Кроме того я заметила, что действительно не хотела знать. Стальные Рейнджеры были... неприятными.

СтилХувз был Стальным Рейнджером. Не просто бывшим членом, который всё ещё носил броню, потому что (по непонятным мне причинам) он не мог её снять, а действующей и всё ещё активной частью организации. Был Звездным Паладином. А это звучало внушительно, хоть я и не вполне понимала, что это значит.

Из этого путешествия и из воспоминаний в его шарах памяти я начала многое узнавать о моём новом компаньоне. (Ну, самом новом четырёх-копытным компаньоне). И я нашла, что смогу принять большинство из этого, хотя и не всегда легко. Я чувствовала, что могла доверять ему... в определённых пределах... и называть его другом. Но я не завидовала его судьбе, и я опасалась того, что станет с его лояльностью, когда посыпятся яблоки.

Изучая его, я также изучала Стальных Рейнджеров. Я интересовалась ими, так как они были связаны со СтилХувзом... и Эпплджек, кобылой из того узкого круга друзей, которых Спайк знал лично, и которые были мне не безразличны, независимо от веков между ними и нами. Сама идея о защитниках, всё ещё преданных идеалам Эпплджек, была словно луч света в море тьмы, которым часто казалась Эквестрийская Пустошь.

Но сами Стальные Рейнджеры, или, как минимум, большая их часть, показались мне немногим лучше, чем хорошо оборудованные более принципиальные рейдеры. Они не насиловали и не пытали, у них не было изуродованных тел, развешанных на стенах. Но они и не испытывали угрызений совести, просто просиживая круп и позволяя другим пони страдать, голодать и умирать, в то время как у них были технологии, чтобы сделать что-то хорошее. Они были как Спайк, только без благородной и самоотверженной причины, которая оправдала бы их действия.

Я нахмурилась и устремила свой внутренний взор от мыслей о Рейнджерах назад в прихожую. Решив не подслушивать, я вставила наушник в одно ухо и настроила мой ПипБак на радиопередачу Филлидельфии. Но вместо пропагандистских речей Красного Глаза я услышала очередное повторение “Марша Параспрайтов”. Я посмотрела на своих друзей. Вельвет Ремеди и Каламити сидели вместе, иногда украдкой бросая взгляды на дверь в офис Блюберри Сэйбр. Вельвет помогала Каламити отделаться от вопиющих заблуждений о жизни в Стойле после экскурсии.

Я собиралась было присоединиться к беседе, но я пропустила большую её часть, и Маковка и охранники казались более заинтересованными в ней, чем я. Так что я просто сидела, начиная ёрзать на месте (скучно!). Я начала рассматривать картины на стенах, изодранные и потемневшие от возраста, изображавшие проекты зданий. Одно из них я узнала – кажется, это фабрика Алый Скакун.

Я встала, чтобы рассмотреть картины поближе, и прошлась по залу. Кое-где на одинаковом расстоянии друг от друга были установлены пьедесталы, на каждом из которых выставлялись маленькие архитектурные модели. Большинство моделей разрушилось под тяжестью не менее двадцати десятилетий. Но некоторые из них уцелели почти полностью и всё ещё стояли нетронутыми, представляя собой свидетельство удивительных навыков своего создателя.

Когда Стойл-Тек строили что-то, они строили это на века.

Я уже собиралась вынуть наушник из своего уха, когда музыка прекратилась (играло что-то патриотическое, но в то же время с преобладанием гобоя), и послышался голос Красного Глаза.

"Друзья мои, позвольте поделиться с вами тайной – только между мной и вами. Я не всегда был таким. Нет, когда-то я был юным жеребёнком, безответственным и беспечным. Я не понимал нужды в тяжком труде и стараниях. Да и не должен был понимать. Ибо я был ребёнком, а детство – это время невинности. Время познания мира. Время счастья и роста.

Мне повезло быть одарённым, сверх заслуженного, безопасными местами для странствий, защитой от злодейств и ужасов Эквестрийской Пустоши и компанией моей любимой собаки – Зимы. О, какие приключения у нас были.

Звучит прекрасно, не правда ли. Время мира и радости, в которое я могу мысленно возвращаться в конце дня после того, как Эксестрийская Пустошь обрушит на меня худшие из своих ужасов и отчаяния. Среди видений моего мирного прошлого и нашего восхитительно светлого будущего я обретаю силу идти вперёд, каким бы ни был труден путь и тяжела поклажа.

Но... моё детство – живописное, идеальное и безопасное... Этим ли наслаждаются ваши собственные дети? Скажи мне, Эквестрийская Пустошь, сколько из наших детей сегодня истинно счастливы? Истинно беззаботны?

К сожалению, мы оба знаем ответ. Ни одного. Сегодняшняя Эквестрия – суровое, мрачное, непрощающее место. Наши жеребята живут среди страха, насилия и убийств. Жестокий и отравленный мир не предлагает нашим детям ничего кроме бессмысленной борьбы, слишком часто завершающейся мучительным и ужасным концом. Здесь нет радости и нет надежды.

Довольно! Это закончится здесь. Это закончится сейчас. Да, однажды Новая Эквестрия, которую мы строим, предложит им ту же утопическую безопасность, которой я когда-то наслаждался... но мы не можем ждать этого, пока наши дети страдают. Лидеры нашего прошлого могли забыть, какой заботы заслуживает каждый жеребёнок, когда они излили свою надменную ярость на наш мир. Но мы – те, кто прошёл через ад – не настолько глупы. И мы не будем ждать до завтра.

Как уже известно тем, кто живёт в местах, вновь освоенных нами, молодые эквестрийцы всегда были и остаются для меня приоритетом номер один. Всё, что мы делаем, чем мы жертвуем, делается для них, чтобы они смогли жить в лучшем мире. Сейчас же мы стремимся окружить их всей заботой и защитой, что могут предложить наши копыта.

И даже больше того, дорогие друзья. О, намного больше. Мы даём им школы, где они могут учиться, медицинские центры, где они получат бесплатный уход – лучший медицинский уход во всей Эквестрии, и дома, где они могут жить с другими детьми, заводя друзей, и всё это в окружении бдительной заботы любящих, проверенных кобылиц и жеребцов.

Вскоре армия Детей Единения придут в ваш город. Не как армия захватчиков, о нет. Но как армия инженеров, учителей и врачей. Они заново отстроят ваши школы, учредят больницы, предоставляющие лучший уход среди этой разбитой и замученной нации, и принесут вам Слова Богини, чтобы и вы могли познать Единение.

И тогда наши дети снова смогут спокойно играть."

Дверь в офис Блюберри Сэйбр открылась, и из неё выглянул СтилХувз.

– Литлпип, не могла бы ты зайти ненадолго?

* * *

Старейшина Блюберри Сэйбр была первой из Стальных Рейнджеров, на которую я действительно положила глаз. Она была довольно симпатичной престарелой кобылой. Мне показалось,что когда она была ближе к моему возрасту (или даже Вельвет), она, должно быть, была очень милой. У неё была шерсть приятного голубого цвета, а её грива и хвост были ягодно-фиолетового цвета до того, как они стали в основном серебристо-серыми. В них по-прежнему просвечивались клочки натурального цвета. Я не увидела её кьютимарку; её одежда скрывала небольшую часть её тела.

СтилХувз провёл меня внутрь и закрыл за собой дверь своим закованным в металлическую броню хвостом. Блюберри Сэйбр стояла передо мной рядом с тяжёлым металлическим столом, плетёный фронтальный дизайн которого странным образом напомнил мне строительные леса. Одно её копыто лежало на столе. Присмотревшись внимательнее, я заметила, что её копыто не касалось поверхности металла. Между копытом и столом был зажат круглый черный шар памяти.

– Литлпип, – сказал СтилХувз со странным напряжением в голосе. – Мне нужно, чтобы ты посмотрела в этот шар и сказала мне, что внутри.

Я озадаченно посмотрела на него. Потом на Старейшину Стальных Рейнджеров. Она кивнула с ухмылкой, которая неприятно смотрелась на её некогда милом лице.

– Ладно, – сказала я, медленно приближаясь. Я была немного удивлена своей нерешительностью. Что-то в атмосфере комнаты было не так. Всё же я сделала так, как просил СтилХувз, наклонив рог к шару и сконцентрировавшись. Когда реальность начала ускользать от меня, я почувствовала странное окатившее меня ощущение. Часть меня запаниковала, внезапно подумав, что они хотят обездвижить меня. Моё собственное воспоминание – то, когда Вельвет Ремеди стреляла в меня из моего собственного дротикомёта – вспыхнуло у меня в голове.

А после я больше не была с ними.

<-=======ooO Ooo=======->

Первым чувством, которое у меня появилось, был запах. Прежде чем я смогла увидеть амбар, я почуяла насыщенный запах сена, смешивавшийся с другими, менее приятными, грубыми ароматами. Зрение появилось следующим. Мне захотелось моргнуть, когда ослепляющий солнечный свет, прекрасный и чистый, просочился в амбар через открытый сеновал. Затем появилось осязание. Сначала ощущение прикосновения накидки, которую я носила, из грубой но совсем не неприятной ткани. Потом...

Я чувствовала себя странно.

Тело, в котором я оказалась, было каким-то непривычным, заметно отличалось от тела пони... но ума не приложу, чем. Я уже была в воспоминаниях земных пони, и отсутствие рога уже не было поразительным для меня. Однако, тело было менее чужим, чем у мужчин-пони, и уж тем более ощущения были не такие, как в моём причудливом опыте пребывания в теле Спайка. Но я всё равно чувствовала, что что-то было не так. Это ощущение было как зуд, который не хотел проходить.

Мой носитель стоял на постели из сена, наблюдая за тем, как две знакомые мне кобылы заходят в амбар. Они прошли мимо меня, даже не удостоив взглядом.

– Ну так о чём таком ты хотела со мной поговорить, Рэрити, что нам пришлось прятаться в амбаре?

– Ну, – начала элегантная белая единорожица, глядя на свою веснушчатую подругу с растрёпанной светлой гривой, – Рэйнбоу Дэш сказала, что на прошлой неделе на Празднике Летнего Солнца она заигрывала с тобой, и ты не возражала...

Мне захотелось засмеяться. Рэрити удалось выдержать идеальный тон, лежащий между сплетничаньем и непристойным намёком. И всё же я не сомневаясь могла сказать, что она лишь играла с рыжей кобылой с тремя яблоками на кьютимарке. Можете называть это интуицией, но я просто знала, что Рэрити смотрит только на жеребцов. И от этого выражение лица Эпплджек выглядело ещё более забавным.

– О, нет! – чуть не закричала Эпплджек, отступив назад. – Проклятье! И ты туда же? Рэйнбоу Дэш была пьяна. Опять. И я сказала ей, что...

Мне очень хотелось, чтобы мой хозяин засмеялся, потому что трудно ощущать колики, когда твоё тело отказывается сотрудничать. Но, по крайней мере, я могла сказать Эпплснэку, что всё, что он мог бояться здесь обнаружить, было чушью.

Эпплджек восстановила самообладание, как только Рэрити похлопала ресницами, но вскоре не смогла сдержать женственный смешок.

– Ох, во имя любви... – сказала Эпплджек, топнув ногой. – Неужели ты притащила меня сюда, чтобы только шутки шутить? – Она прижала копыто к своему веснушчатому лицу. – А, чёрт... это Рэйнбоу Дэш тебя подговорила? Это один из её розыгрышей, да?

– Вообще-то... да, – призналась Рэрити. – Это была её идея...

– Я так и знала! – фыркнула Эпплджек, снова топнув.

– ...но мне правда нужно с тобой поговорить кое о чём, – сказала грациозная единорожица, неожиданно становясь весьма серьёзной.

Эпплджек заметила перемену настроения. Веселье, даже то, которое было за её счёт, закончилось.

– Что это?

– Я... столкнулась с новой магией, – осторожно произнесла Рэрити. – Магией зебр. – Она остановилась, оценивая реакцию сельской кобылицы.

– Ты имеешь в виду, типа тех снадобий, которые варила Зекора?

– Нет, не совсем, – ответила Рэрирти, понижая голос. – Ты когда-нибудь слышала о сосудах душ?

Эплджек смерила свою пурпурногривую подругу взглядом.

– Нет. И я не уверена, что хочу.

Но Рэрити не была готова остановиться.

– Сосуд души – это предмет... это, вообще-то, может быть любой предмет, а не обязательно сосуд... в который помещают душу.

Эпплджек выглядела ошеломлённой, но Рэрити продолжала. Было похоже, что теперь, начав говорить, она не могла остановиться, пока не выскажет всё.

– Помещение души в сосуд меняет объект. Во-первых, он становится фактически неразрушаемым. И можно использовать душу, чтобы подвешивать на неё другие заклятья... – Она остановилась, захваченная какой-то мыслью, и добавила: – Она становится основанием. Похоже на каркас мегазаклинания, я полагаю.

– Рэрити! – вскрикнула Эпплджек. – Что за бес в тебя вселился, девочка! Где ты вообще достала такую магию? Это же... – Голос рыжей кобылы понизился до шипения. – Это некромантия!

Рэрити посмотрела на свою подругу и кивнула. Её глаза тоже были широко раскрыты.

– Я знаю. – Затем, в ответ, – Она из книги зебр под названием Чёрная Книга. – Она снова остановилась в задумчивости. – Ну, Чёрная Книга... чего-то... что я не могу произнести. Имя, но в нём недостаёт гласных в тех местах, где они обязаны быть. Там есть все виды в высшей степени мерзких вещей. Сосуды душ. Обходные заклинания. Магия для разрывания душ на части...

С каждым словом Эпплджек приходила во всё больший ужас. Рэрити, кажется, не очень это замечала. Она улыбнулась, как будто раскрывала особенно пикантную подробность сплетни.

– Если тебе интересна более колоритная история книги, то говорят, что она написана безумным зебринским алхимиком, который общался со звёздами через сны.

– Кто говорит? – спросила Эпплджек, но так и не получила ответа.

– Что ж, я знаю, что всё это совершенно чудовищно, и первым моим порывом было сжечь книгу и таким образом избавиться от неё, – сказала Рэрити. Впервые с момента, когда разговор принял неприятный оборот, Эпплджек выглядела немного успокоенной. Это успокоение прожило недолго.

– Но лучший маг моего Министерства говорит, что он обязательно сможет переработать ту кромсающую души магию, превратив её в точное заклинание, которое позволит ему отделять небольшие порции души пони. Достаточно, чтобы создать сосуд души, не нанося реального урона объекту заклинания.

– И... зачем тебе делать это?

– Подумай, Эпплджек! Какой солдат не захочет отдать небольшую часть души, чтобы вложить её в собственную броню, сделав её непроницаемой для любой пули? Для любого оружия? – Рэрити прямо таки сияла, восторгаясь своей идеей. – И это не обязательно должны быть те безобразные металлические штуки, над которыми работало твоё Министерство. Мы можем сделать идеальную, непроницаемую броню из платьев. Прекрасных платьев!

Эпплджек дрожала.

– И наши солдаты не только будут выглядеть сказочно, оставаясь неуязвимыми для оружия врага, – продолжала Рэрити. – Они не будут отягощены. До сих пор броня всегда доставалась ценой подвижности, но теперь...

– Рэрити?

Единорожица остановилась, положив копыта на плечи Эпплджек.

– Эпплджек, только подумай. Никто из наших семей больше не должен будет умирать в битвах. Если бы у Биг Макинтоша была...

– НЕТ!

Рэрити отступила, потрясённая внезапной вспышкой Эпплджек. Но рыжая земная пони ещё не сказала всего. Она придвинулась к своей подруге, тыкая копытом ей в грудь.

– Не смей тащить моего брата в этот мрак!

Рэрити судорожно втянула ртом воздух, широко распахнув глаза.

– Разговор окончен! – отрезала Эпплджек. – Не хочу слышать ни слова больше. Это... мерзко. Ни один солдат не отдаст того, что ты просишь. А даже если бы они и хотели, как бы мы могли им позволить? Некоторые цены просто слишком высоки! Думаешь, если бы не было ужасных последствий от пользования этими штуками, мы бы уже не встречали зебр с непробиваемой бронёй? Или пулями, которые могут пробить что угодно? Или хуже?

– Я... – Рэрити остановилась. Она отвернулась от Эпплджек, краснея от смущения. – Ох... ты совершенно права. Я... Я не понимаю, о чём я только думала!

Эпплджек вздохнула с глубоким облегчением.

– Ничего, сахарная. Тебя захватила идея, и ты как следует обо всём не подумала. Со всеми иногда бывает.

Единорожица посмотрела на Эпплджек, слабо улыбаясь.

– Ну, тогда... мне везёт, что у меня есть хорошая подруга, которая может меня одёрнуть.

Эпплджек рассмеялась.

– Значит всё в порядке. А теперь я хочу, чтобы ты вернулась в Кантерлот и продолжила работать над своими дизайнами. У тебя и так куча работы. И пусть никто из нас никогда больше об этом не упоминает.

– Как будто этого никогда не было, – сказала Рэрити с искренней благодарностью в голосе...

– Как будто этого никогда не было, – согласилась Эпплджек.

Рэрити и Эпплджек обнялись. Затем единорожица элегантно выскользнула из объятий и направилась к двери амбара.

– Эй, – окликнула её Эпплджек. Её подруга остановилась, оглянувшись назад. – А когда вернёшься, сожги эту книгу. А лучше пусть кто-то другой сделает это за тебя, – посоветовала рыжая пони. – Я подозреваю, что даже от её чтения у тебя мутился рассудок.

Рарити задумчиво подняла копыто к подбородку, а потом кивнула.

– Да, думаю, ты права, Эпплджек. – Она благовоспитанно нахмурилась. – Эта книга опасна.

Эплджек наблюдала, как Рэрити толкает дверь амбара копытом и выходит. Наконец мой хозяин пошевелился, легко ступая, чтобы не делать никакого шума, следуя за белым единорогом.

– Эй! – снова крикнула Эпплджек, проскакав мимо меня достаточно быстро, чтобы моя накидка затрепетала. Она остановилась в дверях, продолжая, – И на что бы там ни подбила тебя Рэйнбоу Дэш, знай – обнимашки не считаются!

<-=======ooO Ooo=======->

Я вернулась. Вернулась в своё тело и в компанию СтилХувза и Блюберри Сэйбр, двух членов Стальных Рейнджеров с самым высоким рангом. Носителей тех самых "безобразных металлических штук", которые Эпплджек разработала, несмотря ни на что. Шестерёнки снова задвигались в моей голове. И пони в моем мозгу была занята попытками собрать головоломку. И первое, что щелкнуло, было воспоминание Эпплджек и Рэрити в памяти Спайка:

« Надеюсь, здесь нет ничего общего с... той... штукой, о которой мы не говорили.»

«О нет, дорогая, я давным-давно забросила тот проект.»

СтилХувз прервал мой напряженный мыслительный процесс нехарактерным тоном:

– Ну, так что там было?

Я мигнула. Я больше не думала, что вся каша из-за преданности Эпплджек, которая вообще никогда не должна была ставиться под сомнение. Но меня сбило с толку то, что нужно было в этом воспоминании СтилХувзу. Ясно, что Эпплджек отговорила свою подругу от этой ужасной идеи. Иначе такая совершенная броня и в наше время была бы на каждом шагу.

– Это был ... разговор, – предложила я. Мой мозг интенсивно работал, пытаясь подобрать нужные слова и выяснить, как вытащить информацию, которую я хотела от них узнать. – Между главами Министерства Технологий и Министерства Стиля. – Я подумала, что может лучше было расшифровать МВТ полностью, но менять это было уже слишком поздно.

– Это был долгий разговор о разных вещах, большинство из них тривиальны, – сказала я. Ну, это не совсем неправда. – Что конкретно вы хотите узнать?

СтилХувз покачал головой.

– Сказав это, мы повлияем на твой ответ.

Старейшина Блюберри Сэйбр фыркнула.

– Ну, если ты не скажешь, то, без проблем, я скажу ей. – Пожилая кобыла улыбнулась мне. – Скажи ему, что эта память подтверждает, что "истинные ценности министерской кобылы", за которые он так упорно цепляется – фикция. Эта память доказывает, что она действительно заботилась не о жизни солдат, а только о продвижении своих собственных проектов. И когда другие пони придумывали гораздо более совершенную броню, она делала так, чтобы такой проект никогда не вышел в свет.

Ааа, так вот о чём речь.

Я нервно мигала, чувствуя гнев. Это – то, что их на самом деле волнует!? Из всех наихудших вещей в той памяти Старейшине Стальных Рейнджеров было важно именно это? Я окосела.

Встав так ровно, как позволяла моя осанка, я раздраженно спросила:

– А как насчёт того, что я вам скажу, что же в этой памяти я не увидела?

Блюберри Сэйбр мигнула в удивлении. СтилХувз сделал предварительный шаг ко мне.

– Что я не увидела, так это своего хозяина!

Из бессмысленного взгляда Старейшины я поняла, что использовала выдуманные мной термины. Я понятия не имела, как правильно назвать хозяина воспоминания. Не то, чтобы это имело значение. Старейшина была земной пони. Она так или иначе не могла посмотреть шар памяти без реколлектора. Казалось всё более вероятным, что она никогда и не видела этого воспоминания сама, или что это было много лет назад, и она уже просто не могла точно вспомнить его детали.

Таким образом, я попробовала объяснить ещё раз, едва сдерживая гнев (Нет, ну надо же, о такой ерунде!..)

– Я не видела пони, память которого была в шаре. Даже копыто. И хотя это не совсем уж необычно, я совершенно уверена, что две Кобылы Министерств также не могли видеть хозяйку воспоминания. Я не думаю, что та беседа состоялась бы при свидетелях.

Старейшина и СтилХувз сосредоточились, готовясь внимательно выслушать мой ответ.

– Всё, что я видела там, так это как кто-то шпионил за Кобылицами Министерств. Незаметно. – Я вспомнила ту зудящую странность. – И я не думаю, что это вообще была пони. Я почти уверена, что побывала в памяти зебры.

Ещё одна часть головоломки в моей голове встала на место. Я подняла свой ПипБак, говоря:

– Я нашла это в щебне рекрутингового центра около Разбитого Копыта. – И воспроизвела старую запись, выключив наушники, чтобы они оба могли услышать:

"Посылаю вам одно из устройств, полученных из Утёса Разбитого Копыта. Разведка уже предполагала, что зебры разработали некие талисманы с заклинанием невидимости, но это  похоже на что-то, сконструированное Министерством Магии. Оно даже совместимо с ПипБаками. Мне противно это говорить, но, видимо, среди нас есть предатели. Если кто-то в М.Т.Н. сдаёт зебрам тайные технологии, Принцессам стоит принять меры."

* * *

Прослушивание записи породило оживлённую дискуссию, но в конце концов осталось ясным лишь то, что мне удалось завоевать хотя бы немного доверия Старейшины, уведя при этом её со СтилХувзом от прежнего спора о Министерской Кобыле.

Где-то час спустя Старейшина Блюберри Сэйбр встала и подошла к окну, глядя на агрессивно-красное зарево, поднимавшееся из-за филлидельфийской стены.

– Если вы собираетесь туда, то так у вас ничего не выйдет, – сказала она. – Во всяком случае, точно не в броне, с оружием и с отрядом товарищей.

– Почему бы и нет? – спросила я. – Я не беспокоюсь насчет того, что надо преодолеть стену. Я могу просто перенести нас через неё в момент, когда будет смена патрулей. – Ну, по крайней мере, так я планировала.

– Потому что, – Блюберри Сэйбр повернулась ко мне: – Вам никогда не не приблизиться к Красному Глазу таким способом. Он всегда под защитой. Как минимум, стаей грифонов, если не крылом этих проклятых аликорнов. Стоит вам всего лишь немного засветиться, и он тут же покинет город на своей небесной колеснице. Без шансов, вы не сможете застигнуть его врасплох. Он будет оповещён о вас заранее, а вы даже не будете знать об этом.

Блять. Я была уверена в возможности подобраться к нему поближе, пока она не упомянула аликорнов. Я должна была догадаться, что это будет непросто. Но будь я проклята, если теперь я сдамся и развернусь домой. Только не после того, что, я узнала, эти рабовладельцы делали с невинными пони.

– Я могу помочь тебе, – предложила Старейшина. – Если ты согласишься помочь мне.

Ох. Это должно было случиться.

Старейшина предложила свой вариант. Она могла бы доставить меня и, возможно, одного из моих товарищей в окружённую стеной часть города... безоружными и одетыми в робы рабов. И уже оттуда я стала бы подбираться к Красному Глазу, желательно путём получения его доверия, а не за счёт чьих-то смертей. Последний вариант, вероятно, имеет те же минусы, что и тайное нападение.

– Возможно, вам придётся больше опасаться заключённых, чем охранников, – заметила Блюберри Сэйбр. – Армия Красного Глаза начала облавы на рейдеров и теперь обращает их в рабство вместе с остальными. Среди тех пони, с которыми ты окажешься в одной упряжи, могут встретиться редкостные куски дерьма.

Этот план становился всё лучше.

– А что вы хотите от меня взамен? – спросила я наконец.

– Две вещи. – Блюберри Сэйбр ходила по офису кругами, пока рассказывала суть задания. – Во-первых, Красному Глазу удалось разработать какой-то реактор, который подпитывается от радиоактивного магического излучения. Прямо из Филлидельфийского Кратера рабы добывают ему облучённый мусор, который он может превратить в полезную энергию для работы заводов.

СтилХувз усмехнулся.

– Ну, это изменит правила игры. – Заявления Красного Глаза о строительстве Новой Эквестрии, по крайней мере на уровне инфраструктуры, внезапно стали гораздо реальней.

– Именно, – согласилась Блюберри Сэйбр. Она повернулась ко мне. – Я хочу получить чертежи этого двигателя.

Окей. Чертежи питаемого радиацией реактора. Это пункт один.

– А что во-вторых?

Старейшина Стальных Рейнджеров нахмурилась ещё больше.

– Наша разведка утверждает, что Красный Глаз продолжил исследования в области так называемых Обходных Заклинаний.

Я вздрогнула. Я слышала о такого рода магии не более чем два часа назад, и не в таком "приятном" контексте.

– Я хочу, чтобы вы нашли его лабораторию по исследованию Обходных Заклинаний. Что сможете – конфискуйте. Остальное уничтожьте. – Старейшина топнула передними копытами. – Тщательно!

Я удивилась.

– С каких это пор Министерство Военных Технологий заинтересовано в исследованиях заклинаний?

СтилХувз вмешался:

– С тех самых, как только это стало вопросом выживания. – Он пояснил: – Зебры создали Обходные Заклинания в середине войны. Обход дополняет любое другое магическое воздействие, что позволяет ему игнорировать один конкретный тип вещей. Зебры, например, использовали его для создания ракетного варианта жар-бомб для увеличения скорости стрельбы... Эти ракеты – это уменьшенная версия того самого знакомого тебе мегазаклинания, только с... с игнорированием урона по зебрам. Проще говоря, зебры могли прокрасться в область, переполненную пони, установить взрывчатку, взорвать её и убить всех в радиусе одного-двух кварталов без вреда для себя.

Мысленный образ невидимой зебры, входящей в переполненный атриум Стойла во время одного из выступлений Вельвет Ремеди запал в мою голову и отказывался уходить.

– Единорогам из Министерства Тайных Наук не удалось расшифровать эти чары до того, как обрушились мегазаклинания, – сообщила Блюберри Сэйбр. – И сейчас уже невозможно узнать, как близко подобрались к этому они. И, следовательно, как близок к успеху Красный Глаз. Я думаю, что ты понимаешь, что в интересах выживания всех пони, чтобы Красный Глаз не закончил это исследование.

Я кивнула, теперь воображая обходные заклинания аликорнов. О Богини!

– Итак, – спросила Старейшина. – Ты согласна с моим предложением?

Как бы мне ни была ненавистна эта мысль, я не видела других вариантов. Не сейчас, когда просто убить Красного Глаза уже не достаточно.

* * *

– Это дурацкий план.

Я вздохнула, глядя на своих друзей.

– Почти наверняка, но уж какой есть.

– Я не пущу тебя одну! – настаивал Каламити. – Особенно безоружной!

Я улыбнулась в ответ на его верность.

– Я не буду совершенно безоружна, – заверила я его. – Они не заберут мой рог. И они не смогут забрать мой ПипБак.

Вместо этого мы собирались обмотать мои передние ноги грубыми тряпками, чтобы скрыть его присутствие.

– Почему ты должна идти одна? – спросила Вельвет Ремеди, почти умоляя. Кажется, ей этот план нравился даже меньше, чем Каламити.

– Потому что...

Потому что я не хочу, чтобы проклятые рабовладельцы трогали тебя своими копытами. Ты прекрасна. А там красота – это очень неподходящее качество.

– Ты нужна мне здесь. Ты не боец, а там полно захваченных в рабство рейдеров.

Пожалуйста, пожалуйста, не заставляй меня объяснять дальше.

Вельвет Ремеди нахмурилась, явно недовольная каждым словом, но больше ничего не сказала.

– Один из нас должен быть с тобой! – продолжал настаивать Каламити. – Почему не я?

По крайней мере Каламити мне было легко дать прямой ответ.

– По двум причинам, – сказала я, чувствуя себя на секунду причудливо похожей на Блюбери Сэйбр. – Во-первых, потому что ты – пегас. И одной Луне известно, что они станут делать с пегасом. Вы, ребята, не совсем обычная добыча тут внизу. – Я сжала губы от досады. – Не думаю, что мы сможем оставаться вместе после ворот.

Каламити это совсем не удовлетворило.

– А мне плевать. Пусть попытаются сделать что-нибудь, если считают, что я им это спущу. Я не собираюсь оставлять тя ток поэтому!

Я ожидала услышать это, но всё равно почувствовала волну искренней благодарности. И, прежде чем я успела перейти ко второй причине, меня перебила Вельвет Ремеди.

– А как насчёт СтилХувза?

– Я не могу, – коротко ответил он. – Стальные Рейнджеры немного... бросаются в глаза.

Вельвет раздражённо вздохнула.

– Мы уже все знаем, что ты гуль. Тебе не обязательно прятаться в броне. Ты можешь её снять.

– Нет. Не могу.

Каламити вскинул голову и вопросительно посмотрел на СтилХувза.

– Почему нет? – спросила Вельвет Ремеди.

– Потому что моё тело сплавилось с ней, – дал гуль ответ, вызвав несколько потрясённых вздохов (один из которых был моим).