Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 119 страниц)

Я не без иронии мысленно отметила, что при других обстоятельствах такое поведение было бы большим тактическим просчётом со стороны грифины – три на одного, двое из нас могли постоять за себя. (Думать о себе, как о пони, способной уверенно вести боевые действия, было непривычно и в какой-то степени неприятно. Уже не в первый раз я задумалась о том, изменяли ли меня пустоши в лучшую или худшую сторону, или же просто изменяли меня.) Сейчас же, однако, я была не в состоянии использовать левитацию, так что, если бы дошло до драки, нам была бы труба. По этой же причине я, собственно, и приняла “приглашение” Гауды ранее. За это время соотношение сил не изменилось.

Комната была обставлена просто, без излишеств, если не считать стоящего на столе включенного компьютерного терминала и висящего на стене потрёпанного чёрного флага, на котором были изображены угрожающего вида когти, будто проступающие из темноты. Гауда с важным видом села за стол, облокотила на него свои когти и повернулась к нам. Я потрясла головой, чтобы прояснить замутнённый недосыпом рассудок, и поймала себя на мысли, что она выглядела бы весьма привлекательной, будь она моего возраста, ну и, само собой, пони.

– Ну что ж, давайте разбираться по порядку, – Гауда сердито посмотрела на нас. – Кто такие и на кого работаете?

– Я б тя о том же хотел спросить! – ощетинился Каламити.

– Следи за языком, пегас! Ты на нашей территории и у меня в доме. Я спрашиваю, ты отвечаешь.

Я успокаивающе положила ему на бок своё копыто, давая понять, что всё в порядке.

– Меня зовут Литлпип. Это Каламити и Вельвет Ремеди. Мы просто проходили мимо, – пояснила я, сделав шаг вперёд. Нам всё больше требовалось место для ночлега, но я не собиралась это упоминать, не говоря о том, чтобы предложить заночевать где-либо поблизости.

– Мистер Топаз разрешил вам пересечь нашу территорию?

Этот вопрос показался мне ловушкой. Не успела я сформулировать тактический ответ, как Вельвет Ремеди опередила меня:

– Кто такой Мистер Топаз?

Седеющая грифина перегнулась через стол, единственный глаз зафиксировался на Вельвет.

– Повтори-ка? – Она оценивающее буравила единорожицу взглядом.

Вельвет выпрямилась.

– Ты спросила нас насчёт Мистера Топаза, о котором я впервые слышу. Я спросила, кто это такой. Что тут непонятного?

Удержаться от порыва сделать фейсхуф было весьма непросто.

Однако Гауда, очевидно, увидела в ней что-то, внушившее ей доверие к Вельвет и искренности её слов. Грифина вернулась в нормальное сидячее положение.

– Вы действительно не в теме, не так ли? – Её лицо медленно расплылось в улыбке, что придало шраму на клюве ещё более отталкивающий вид. – Как интересно! – Она раздумывала над этим, постукивая друг об друга кончиками когтей.

– Ну и? – вывела её из раздумий Вельвет Ремеди.

Гауда откинулась назад, теперь улыбаясь пуще прежнего.

– Мистер Топаз – хозяин и глава Разбитого Копыта и прилегающих территорий.

– Бред сивой кобылы. До Утёса Разбитого Копыта ещё ой как далеко, – усмехнулся Каламити, на что Гауда закатила глаза.

– Верно. Но вы менее чем в получасе лёта до Разбитого Копыта, закрытого лагеря-каменоломни, названного в честь битвы при Разбитом Копыте.

– Лагеря-каменоломни, ну да, конечно.

Гауда стукнула себе по лицу крылом.

– Да ладно? Вы ведь не можете не знать процесс переработки камня. – Она посмотрела наши недоуменные лица и вздохнула. – В некоторых камнях скрыты самоцветы. Если у вас нет при себе единорога, который может определить, в каких они есть, а в каких нет, то, чтобы это выяснить, приходится раскалывать эти самые камни и смотреть, что внутри. Ну вы даёте, ребята, должна же была вам хотя бы одна ферма для выращивания камней попасться по пути сюда.

– Как можно выращивать камни? – подняла бровь Вельвет.

– Уф. Да запросто. Берёшь земельный удел, где была замечена повышенная вероятность нахождения в камнях самоцветов, и выращиваешь их! – Своим незнанием таких вещей мы несомненно производили на грифину негативное впечатление. Помахивая в воздухе когтем, она продолжила: – Некоторые пони даже перекатывали камни с поля на поле, чтобы повысить шансы нахождения самоцветов...

– Бессмыслица какая-то, – выпалила я, прерывая её речь. Не росли же самоцветы в камнях подобно семенам. У меня вскипал мозг.

– Наверно, эт традиция такая, – предположил Каламити. Мне от этого стало ещё хуже.

– Ну тогда это глупая традиция, – ответила я. – В камнях не будет больше самоцветов, если за ними ухаживать, держать на солнце или положить на плодородную землю.

– Ну, походу это могли быть волшебные самоцветы. То бишь, ведь они используются во многих магических артефактах. Самоцветы ещё нужны для энерго-магического оружия, они в нём фокусируют и усиливают энергию.

Я уставилась в пустоту. Во-первых, я не ожидала от Каламити таких глубоких технических познаний. Во-вторых, мне никогда раньше не приходило в голову, что самоцветы действительно могли быть волшебными.

Гауда сидела напротив нас, нетерпеливо ожидая. Я нарушила наступившее молчание, повернувшись к ней.

– Думаю, с этим мы разобрались. Пожалуйста, продолжай.

* * *

У Гауды была для нас работёнка. И она обещала за её выполнение крышечки и право свободного прохода.

Само собой, у нас сразу возникли вопросы. Первым был:

– Почему именно мы?

– Потому что вы, поняши, не местные. Вы не относитесь ни к одной из местных фракций. И благодаря этому вы можете делать то, чего не могу я, проворачивать такое, что нельзя безнаказанно совершить, работая на Мистера Топаза. – Гауда прищурилась. – Смекаете?

Я медленно кивнула.

– Мы тебе нужны, чтобы сделать что-то, чего ты не можешь сделать сама, не предав при этом Мистера Топаза.

– Но разве нанимать кого-то сделать грязную работу за тебя – не такое же предательство? – сомнительно уточнила Вельвет Ремеди.

Гауда сердито посмотрела на неё.

– Послушайте-ка сюда. Я верна только контракту и крышечкам. Именно в таком порядке. – Она обернулась и взглянула на флаг, висящий за её спиной. – Моя старая команда испытала это на собственной шкуре, когда они решили принять предложение Красного Глаза и отдать ему в рабство караван, который мы были наняты защищать. – Она снова повернулась к нам. – Когти контракты не разрывают. Даже за бочки крышечек. Они выучили этот урок, когда получили от меня по пуле в спину.

Её улыбка теперь выглядела зловеще.

– Это было делом чести.

Я не особо представляла, как можно было называть делом чести убийство своих друзей исподтишка. Как бы то ни было, эти слова Гауды породили целый ряд новых вопросов, полившихся один за другим. Гауда любезно отвечала на них, пусть и недолго.

– Красный Глаз, тот жеребец, который болтает по спрайт-ботам, он глава работорговцев?

– Да. Иронично, не так ли? Он проповедует всю эту чепуху про мир, единство, светлое будущее, а сам строит это будущее на костях сотен рабов. Не понимаю, почему же так много пони ведётся на это лицемерие.

– А грифоны не ведутся?

– Конечно, нет. У него денег не хватит на то, чтобы купить моё мнение, – поморщилась Гауда. – Не то чтобы он это предлагал. Для грифонов Единства нет. Мы для него просто наёмные крылья.

– И грифоны готовы на него работать?

– Ну да, – кажется, Гауда восприняла это как оскорбление или тупость с нашей стороны. Или тупое оскорбление. – Когти работают на любого, кто платит. На работорговцев, рейдеров, мирных жителей, караваны. Лишь бы были крышечки. Мы политикой не занимаемся и стороны не выбираем. Кроме оглашённых контрактом, конечно. У грифонов так заведено уже более двух веков. Красный Глаз это понимает. И не имеет ничего против того, чтобы пополнить свои ряды нашими наёмниками.

– Ладно, а что за «когти»?

– Когти, – похвалилась Гауда, снова повернувшись к флагу, – это лучшие наёмники в Эквестрийской Пустоши со времен, когда та ещё даже не была пустошью. – Она гордо постучала по своей броне. – И лучших наёмников вам не сыскать.

– А почему...

Но у Гауды наконец-то иссякло терпение.

– Довольно. Я вам, блять, в учителя не нанималась. Я вам работодатель. Выполните моё задание и выполните его как следует, и можете задавать мне свои вопросы, пока я буду вас провожать со своей территории.

Я повернулась к своим товарищам. Работка вряд ли была сложной. Как раз подходила мне по возможностям. Мне даже навряд ли нужна была магия (которой и так почти не осталось).

– Ах да, чуть не забыла. – Гауда снова пощёлкала когтями друг об друга.

И почему только я чувствовала, что мне это не понравится?

– Чего?

– Залог. – На лице Гауды висела холодная, недружелюбная улыбка. – Не то чтобы я вам не доверяла, но мне надо быть уверенной, что вы не пойдёте и не расскажете Дэдайсу всё о нашей небольшой сделке. Так что... один из вас остаётся здесь со мной.

– Хрена с два! – прорычал Каламити.

– А почему бы тебе не сесть на мой рог и покрутиться? – предложила я сдержанно.

Гауда даже хохотнула над этим. Она раскинула когтями.

– Ну, если не хотите работу, то можете идти на все четыре стороны. Я просто прикажу пони снаружи отпереть дверь, а потом скажу им, что вы больше не находитесь под моей защитой. – Она приподняла бровь, будто давая нам время обдумать каждый вариант, как будто у нас и впрямь был выбор. – Если решите взяться за работу, то следуйте правилам.

Ладно, делать нечего. Я с нескрываемой неприязнью посмотрела на грифину.

– Хорошо. Можешь взять меня. – Мгновение спустя я, вздрогнув, уточнила: – В заложники.

Какую-то долю секунды Гауда раздумывала над предложением.

– Нет. – Острый как бритва коготь рассёк воздух и указал на Вельвет Ремеди. – Останется она.

У меня в рассудке эхом отдались слова, сказанные Каламити: “хрена с два!”. Я раскрыла рот, собираясь излить такой поток ругательств, который поверг бы в шок любого рейдера. Но Вельвет Ремеди опередила меня:

– Договорились.

– Чего?! – Я ошеломлённо уставилась на неё.

Вельвет просто кивнула.

– Здесь есть пони, которым нужна моя помощь. К тому же твои навыки пригодятся для выполнения задания...

– Погоди, – перебила её Гауда. – Нужна помощь? Только не говори мне, что ты ещё один Проповедник.

Вельвет Ремеди смерила грифину строгим взглядом.

– Может быть, тебе стоило сначала спросить чуть больше обо мне, прежде чем заявлять, что останусь с тобой именно я.

* * *

Каламити передал мне бинокль и укрылся за грудой камней, лежащей на вершине холма. Я поднесла его к глазам и оглядела раскинувшуюся перед нашими глазами небольшую искусственного происхождения долину, окружённую гребнями холмов.

Несколько рядов железнодорожных путей пересекали долину и обрывались перед металлическими воротами крепости. Бетонные стены с решётчатыми окнами возвышались над окрестностями, окружая внутренний двор, едва видный сквозь крышу из колючей проволоки (хотя с одного из краёв двора в проволоке имелось отверстие, через которое, очевидно, когда-то спускались грузовые вагоны). Развалины дороги, разрубленные на части несколькими бетонными заграждениями, вели ко вторым металлическим воротам, находящимся под сторожевой вышкой. Между ней и другими башнями прогуливались редкие часовые пони.

Перевоспитательный Скотный Двор Разбитое Копыто

"Восстанавливаем сбившихся с пути тяжёлой работой и любящей заботой"

Мы были предупреждены о том, что долина была заминирована. Путь по дороге обернулся бы в кровавую мясорубку. И даже если бы я пошла в одиночку, воспользовавшись СтелсБаком, я вряд ли прошла бы через закрытые ворота. Судя по их виду, они открывались только изнутри. Если мы собирались проскользнуть вовнутрь незамеченными, у нас оставался лишь один вариант. Я повернулась к Каламити и по его лицу увидела, что он пришёл к тому же выводу.

– Так понимаю, мы подождём, пока стемнеет, потом я перенесу тя туда.

Я кивнула.

– Ты уверен, что твоё крыло выдержит?

Каламити потянул своё забинтованное крыло и несколько раз взмахнул им.

– Агась. Сойдёт. Чтоб меня сбить, нужно всадить больше, чем одну пулю. – Потом быстро добавил: – По крайней мере, когда я не тащу с собой телегу из-под яблок.

Он посмотрел на крыло и помрачнел. Лететь всё равно было рискованно. Тёмное пятно в форме пони на фоне неба вполне могли заметить, особенно если местные часовые ожидали грифонов. Я не хотела вновь рисковать здоровьем Каламити. А СтелсБак не мог укрыть нас обоих. Я поразмышляла над дилеммой, пока меня не осенило. Это должно было сработать, хотя мне было неприятно просить Каламити лишний раз напрягать своё больное крыло. (Даже если он сам это только что предложил.)

– Каламити, помнишь те матрацы, что лежали в бакалее? – спросила я.

Час спустя Каламити плавно снижался, описывая в вечернем небе круги над брешью в колючей проволоке, растянутой над камнедробительным двором. В передних ногах он нёс меня. А я в свою очередь напрягала свой телекинез, левитируя под нами простыню от одного из матрасов из лагеря рейдеров. Покрытый пятнами кусок ткани прямоугольной формы скрывал наши очертания в небе.

Разбитое Копыто стало домом сбежавшим рабам, в частности и тем, что спаслись с того самого железнодорожного состава у Узловой Станции Р-7, которые теперь жили за счёт рейдов на местные фермы. Мой живот скрутило от одной мысли об этом. После того, как я сражалась за свободу рабов, рискуя как своей жизнью, так и жизнями моих друзей (не говоря уже о невинных поездовых пони), от мысли о том, что некоторые бывшие рабы опустятся до самых отвратительных форм варварства, у меня появилось ощущение, будто с меня вот-вот слезет кожа.

Их вожаком был пони по имени Дэдайс, который в свою очередь выполнял приказы ещё более важного пони, которого никто, кроме самого Дэдайса, не видел: Мистера Топаза. Именно для Мистера Топаза Дэдайс организовывал рейды и поддерживал работу на каменоломне.

По словам Гауды, в этой крепости, в офисе Дэдайса, был сейф. А в сейфе лежал гроссбух. Он и был нужен Гауде. Она не сказала зачем.

Честно говоря, у меня самой были причины для того, чтобы покопаться в этом гроссбухе.

Каламити ловко проскользнул сквозь дыру в проволоке и аккуратно приземлился на краю двора.

– Вот видишь, – прошептал он с самоуверенностью в голосе, – проще пареной репы.

Мгновение спустя два рейдера пробежали мимо нас рысцой. Мы отступили в тень, и я накинула на нас простыню. Мы задержали дыхание.

– Ты ничего не слышал? – спросил один у другого.

– Слышал. Как у меня желудок проурчал.

Казалось, они остановились на несколько мучительно долгих секунд. От вони, испускаемой простынёй, у меня слезились глаза и скручивался узлами желудок. Я боялась, что чихну или меня стошнит.

Наконец, их копыта зацокали, удаляясь. Отбросив поганую простыню, я втянула свежий воздух. Затем мы с Каламити проскользили вдоль стены к первой попавшейся двери. Та оказалась закрыта. Ненадолго.

* * *

– Эт не тот сейф, который нам надо взломать, – прокомментировал Каламити, стоя на стрёме у двери.

Как оказалось, мы умудрились вломиться в центр для посетителей перевоспитательной… глядя правде в глаза, тюрьмы. На украшавших стены плакатах были изображены улыбающиеся, счастливые пони, которые разбивали копытами камни, открывая взору прекрасные самоцветы, или несли эти самоцветы надзирателям, буквально излучавшему одобрение. (“Здесь мы учим тех бедных пони, что сбились с пути, воссоединяться с миром!” гласило одно знамя. На другом читалось: “Наши гости гордятся своей полезной и тяжёлой работой, поддерживающей фронт!”)

Чтобы передать мои чувства не хватило бы фэйсхуфов всего мира.

В стороне от Каламити стояли, тускло помигивая лампочками, два торговых автомата. Оба уже давно были взломаны, и запасы Спаркл~Колы и Рассветной Сарсапарели соответственно (на втором автомате красовалось изображение Богини Селестии, поднимающей солнце над счастливыми потребителями Сарсапарели) опустошены. Однако нам удалось добыть из этих машин немало довоенных монет.

– Да это недолго, – ответила я, левитируя к замочной скважине заколку с отвёрткой. Сейф, над которым я сейчас работала, не принадлежал Дэдайсу; это был сейф-хранилище для ценных вещей в Бюро Находок Центра для Посетителей. Эта часть здания даже не была напрямую соединена с самой тюрьмой. Нам ещё предстояло вновь отважиться пройти по двору и найти другую дверь.

Каламити покачал головой.

– Честно слово, я не в своей тарелке. Не пойму, зачем мы эт всё делаем. Мы ведь не помогаем рейдерам?

Я остановилась. Эта мысль приходила на ум и мне.

– Мы делаем это потому, что мы не в том состоянии, чтобы бороться с этим народом. Даже если бы мы были здоровые и выспавшиеся, это всё равно было бы непросто. – Я глубоко вздохнула. – Более того, это наш шанс копнуть поглубже в то, что вообще тут творится.

– Мне не особо интересно, чё творится в лагере рейдеров. Разве что чтоб узнать, как положить этому конец.

Я повернулась к Каламити.

– Нет, не только здесь, а везде. – У меня в голове обрисовывалось что-то, что мне не особо нравилось. – Я замечаю всё больше мелочей, подсказывающих, что это не нормальная для Пустоши ситуация. В мою первую ночь вне Стойла меня поймали работорговцы. Они прибыли к рейдерскому мосту, собираясь заплатить пошлину за проход, но вместо этого рейдеры открыли огонь. Тогда я приняла это за слепую удачу, но я больше так не думаю.

Каламити задумчиво посмотрел на меня, взвешивая в уме выдвигаемые мной идеи.

– Та псевдо-богиня в старой Эплузе была чем-то новым. Местные работорговцы не видели раньше ничего подобного. А некто Стерн прислала ту сучку сюда из Филлидельфии в качестве надзирателя. И всё это произошло за сколько времени? За неделю-две?

Моё внимание снова переключилось на сейф.

– Тут явно что-то происходит, и этот Красный Глаз тут играет главную роль. Что бы это ни было, оно долго планировалось... – Я не могла найти подходящие слова; внезапно они пришли ко мне с ментальным озарением. – Это как река во время грозы, которая вот-вот выйдет из берегов и всё затопит.

Каламити присел, сдвинув шляпу на затылок, и долго над этим поразмышлял.

– Да, пожалуй, всё логично. – Каламити хихикнул. – Кроме того, как часто я могу похвастаться тем, что я на задании, данном…

– Не надо.

– Кажись, ни разу, – заржал он.

Моя заколка сломалась. Я достала другую и попробовала ещё раз. У меня было сильное и отчётливое желание посмотреть содержимое этого сейфа, вызванное прочтением одной из последних довоенных заметок в терминале Центра для Посетителей. Сам терминал был так здорово зашифрован, что Рейдеры Разбитого Копыта так и не смогли его взломать.

Запись 42:

"Только что узнала, что Центр для Посетителей этого учреждения закрывают. Министерство Морали постановило, что друзья и семьи пони, признанных виновными в провокации и предательстве, больше не будут иметь право видеться с нашими гостями, пока те не будут официально реабилитированы, опасаясь, что гости могут передать ересь своим близким. По существу, это будет моя последняя запись.

К частью, выходное пособие будет весьма щедрым. Думаю переехать в Клаудсдейл с семьёй. Наземный мир слишком мерзок для того, чтобы выращивать тут моих жеребят.

Мы сделали всё, что было в наших силах, чтобы связаться с теми пони, чьи вещи всё ещё лежат в Бюро Находок, и почти всё, что тут осталось, будет отправлено им по почте уже сегодня. К сожалению, нам так и не удалось связаться с посетившей нас недавно певицей. Свити Белль, очевидно, пропала с лица Эквестрии. Я позаботилась о принадлежащих ей вещах, убрав их в сейф.

Забавно, что мы закрываем этот офис буквально сразу после того, как его перекрасили. Если бы нас предупредили пораньше, то у нас было бы меньше проблем. (Не считая нового платья Тиары, пусть остальные и огорчены случившимся. Эта кобыла просто невыносима.)"

Сейф открылся ценой одной заколки. (Вскоре я, к своему разочарованию, узнала, что могла бы просто открыть его через терминал, если бы была терпеливей.)

Внутри лежал одинокий свёрток. Я аккуратно вытащила его зубами и положила на землю. Стоило мне потянуть за шнурок, как он с лёгкостью развернулся. Моему ошеломлённому взору предстала статуэтка непередаваемо прекрасной белой единорожки со сладострастными фиолетовыми гривой и хвостом, а также кьютимаркой в виде трёх самоцветов. (В свёртке были и другие вещи, но я про них совершенно забыла.)

– Ну что, закончила растлевать взглядом эту статуэтку? – Слова Каламити вернули меня на землю. Он нетерпеливо посмотрел на меня. Я залилась румянцем.

– Да, признаю, она красавица. Но вряд ли б ей понравилось, как ты на неё смотришь.

– Я... просто… смотрела… – пробормотала я, а затем сосредоточила все силы на том, чтобы левитировать статуэтку себе в сумку. Я знала, что могла в любой момент сжечь остатки своей магии, но я не могла не взять её с собой! И я не смела портить статуэтку, перенося её зубами. Она зашаталась, не желая отрываться от земли. Затем я почувствовала мощный приток сил, и статуэтка грациозно взлетела. Чем бы это благословение, данное ей, ни было, мои магические силы были восстановлены. Немного, но достаточно, чтобы левитировать статуэтку и даже Малый Макинтош. Я повернула в воздухе сексапильную, великолепную пони и смогла разглядеть гравировку.

“Будь непоколебим!”

Заметка: Следующий уровень.

Новая способность: Твёрдое Копыто – Ваши атаки становятся изящнее и точнее. Вы получаете повышенный, эквивалентный 5 очкам Удачи, шанс нанести противнику критический урон.

<<< ^^^ >>>