Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 119 страниц)

И конечно, если я была права, бежать спасать их означало совершить ту ошибку, которой оно от нас ждало, и попасться в ловушку.

* * *

Осторожно, я подбиралась к двери. Я была уже почти рядом с ней, когда услышала звук, доносящийся откуда-то с другой стороны, слабый, короткий и необъяснимый.

Я подпрыгнула и попятилась назад, пока мой хвост не коснулся дальней стены. Я согнулась, съёжилась и приготовила оружие к бою. Всё свое оружие.

* * *

Полумёртвая от страха, я начинала уставать от ожидания. Мои нервы были измотаны адреналином. От затхлого запаха обветшалости комнаты у меня болела голова. Мне показалось, что я слышала странные звуки ещё несколько раз, но они были такие слабые, что вполне возможно, что мое воображение играло со мной шутки.

На данный момент, если монстр пошёл за СтилХувзом и Каламити, то они были уже мертвы. Если оно ждало нас, оно явно могло ждать целую вечность.

– Отлично, – прошипела я. – Я собираюсь выяснить, ради чего мы собираемся умереть, и я выхожу. Медленно и осторожно. Я думаю, там ловушка.

Вельвет Ремеди кивнула,

– Просто держись подальше от адской гончей. У меня есть план.

У Вельвет Ремеди был план? У Вельвет? Я тут же упрекнула себя за то, что так удивилась. Она была умная и способная, хоть и не по-пустошски мудрая. И кроме того, это должно было случиться рано или поздно.

Я начала с проверки шкафа с оружием и обнаружила только, что, как и на ящиках с боеприпасами наверху, замок был испорчен попыткой взломщика-любителя открыть его. Я почувствовала вспышку гнева. СтилХувз и Каламити, возможно, мертвы, мы, возможно, скоро умрем, а этот дебил разъебал замок.

Я подошла к столу, только чтобы увидеть, что он был открыт и опустошён. Шкаф с бумагами также был открыт, но внутри в основном я увидела пепел с остатками сожжённых документов и папок, а также частично расплавленное записывающее аудиоустройство без каких-либо записей. Мой конкурент-взломщик открыл этот шкаф с бумагами с намерением уничтожить содержимое, а не унести с собой.

Я повернулась к терминалу. Взломать его было тяжело, но не так сложно, как терминал Пинки Пай. Но в любом случае, мой соперник уже добрался до него. Ну, или матрица заклинаний терминала была запрограммирована, чтобы стереть всё содержимое. Терминал был пуст.

Слева был сейф в стене, который я специально оставила напоследок. Осматривая его, я чуть не присвистнула над искусностью работы. Замок несомненно был самым сложным и требующим мастерства из всех, что я взламывала. Не говоря уже о том, что он был самый крепкий. Мой соперник, определённо, пытался открыть его и снова потерпел неудачу, но замок был даже не испорчен. Сволочь только сломал мою заколку, подло не давая мне добратья до приза, который не отдал и моему сопернику. Я дёрнула его с помощью простого телекинеза.

Моя первая попытка провалилась. Так же, как и вторая. Я надеялась, что на третьей попытке получится, но лишь была вознаграждена сломанной заколкой.

Чёрт! Я не была уверена, смогу ли без ПрМ управиться с ним.

Нет. Я не собираюсь идти по этому пути. Не снова.

Вместо этого я вытащила все взламывающие инструменты, какие у меня были, и попыталась ещё раз. И ещё раз. И ещё... пока, наконец, не сделала это.

Сейф с щелчком открылся.

Внутри было изрядное количество довоенных золотых монет, две обоймы тех очень страшных пуль, СтелсБак и шар памяти. И золотая седельная пряжка "Железный Пони". (Если это пряжка железного пони, то почему она золотого цвета?) Этот последний предмет я оставила внутри.

Указав жестом Вельвет, спрятаться за столом, я присела и сосредоточилась на двери. Телекинетическое поле окутало дверь; опустив ручку, я начала её открывать.

Первое, что я увидела, была адская гончая, присевшая на на дальнем конце дорожки, держа свою винтовку, направленной на цель, которую я не могла видеть. Первое, что я услышала, была симфония сигналов энергомагических мин, прикреплённых к двери адской гончей, готовых взорваться.

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Инстинктивно мне хотелось захлопнуть дверь, но даже если бы нас не убило взрывной волной, взрыв разрушил бы мост. Вместо этого я охватила их телекинезом и помолилась Богиням, что силы моего заклинания хватит, чтобы оттащить их от двери.

Адская гончая повернулась и выстрелила в меня лучом оранжевого света. Луч попал в открытый сейф на стене и поджарил его заднюю стенку. Вспышка энергии раскалила пряжку Железного Пони докрасна.

Чёртовы мины не поддавались. Адская гончая могла прикрепить их с помощью чудо-клея. (И, возможно, так и сделала.)

БИ-ИП! БИ-ИП! БИ-ИП!

Больше времени не было. Я захлопнула дверь и упала.

Взрыв расплавил стену.

Он также расплавил и часть пола, так что стол свалился в комнату под нами. Не долго думая, мы с Вельвет прыгнули туда за ним. Последнее, что, мне показалось, я видела, прежде чем нырнуть в темноту внизу, была Паерлайт, парящая в свободном пространстве над генераторами, адская гончая пыталась сбить её винтовкой. Последнее, что я слышала, был звук разрывающегося металла.

* * *

Боль пронизывала мою левую переднюю ногу с каждым шагом. Учитывая, что мы только что сбежали, я была счастлива. Я просто подвернула копыто. Все мои конечности всё ещё были прикреплены ко мне.

Коридор вёл мимо ванных комнат с одной стороны и комнаты, которая, я думаю, была комнатой отдыха смотрителей, забитая торговыми автоматами. На другой стороне коридора в линию шли три освещённых, помещенных в рамки плаката с разными иллюстрациями, но объявляющих одно и то же – большими буквами, жирным шрифтом:

«ПРОГРЕСС»

На сильно стилизованных изображениях были, по порядку: локомотив, пускающий дым и тянущий за собой множество пассажирских вагонов, пони, с восхищением провожающие взглядом монорельсовый поезд, проезжающий над головой, и кобыла, которая практически в оргазмическом экстазе, любовалась, как её парящий в воздухе паукообразный робот протирал пыль с мебели. Подсветка у последнего плаката раздражающе мигала.

Мы нашли ещё двух расчленённых Стальных Рейнджеров, пока шли к лестнице. Меня встревожило то, что это была единственная дорога обратно в генераторную. Вельвет Ремеди шепнула мне:

– Когда скажу, беги что есть силы.

Волна страха прошла через мою грудь.

– Я не знаю, как далеко я сейчас смогу бежать, – сказала я, но на самом деле меня пугало то, что её план мог быть опасен для неё самой.

– Попробуй левитировать себя так, чтобы не распределять много веса на повреждённое копыто, – порекомендовала она. – И не волнуйся, я вижу, как ты на меня смотришь. Я буду прямо за тобой, обещаю.

Честность, как напомнил мне внутренний голос, не была достоинством Вельвет.

– Уж лучше будь, или я возвращусь.

Она кивнула. Я левитировала Малый Макинтош, заряженный магическими пулями, прямо перед собой и вздохнула.

Мы осторожно вступили на главный этаж электростанции Гиппокампус №12. Мы обнаружили раненую адскую гончую почти сразу же. Она взгромоздилась на верхушке генератора, стреляя в Паерлайт, которая вертелась и танцевала в воздухе, временами посылая сгустки зелёного огня в направлении чудища.

Паерлайт отвлекала его от нас. До меня дошло, что эти страшные звуки, которые я слышала, были выстрелами из энерго-магической винтовки, приглушёнными дверью.

Надо запомнить: Во-первых, Паерлайт добровольно рисковала собой ради Вельвет Ремеди (и, возможно, ради меня). Во-вторых, Паерлайт обалденно проворный летун. В-третьих, адские гончие могут убить тебя кучей способов, но совсем не обязательно, что среди них будет точный выстрел.

Адской гончей понадобилось меньше секунды, чтобы обнаружить наше присутствие. В прыжке на нас оно кровожадно протянуло когти. Задев повреждённой ногой пол, оно коротко взвизгнуло, но здоровой ногой оттолкнулось к нам со скоростью, которая застала меня врасплох. Я застыла, забыв выстрелить.

Свет вокруг рога Вельвет Ремеди сформировался в шар, который устремился в адскую гончую и попал в ей в плечо. Чудище сразу потеряло устойчивость, упав на пол в кучу конечностей и скользя к нам по инерции.

– Бежим! – закричала Вельвет Ремеди и бросилась бежать, оббегая монстра по широкому кругу и перепрыгивая через обломки мостика, который рухнул в комнату. Я побежала за ней, поняв её намёк. Боль всё ещё замедляла меня, но это не было большой проблемой. Адская гончая замахнулась на меня своими огромными, страшными когтями, я легко отскочила. Она пыталась ползти за мной, движимая одной лишь яростью. Гончая упала и никак не могла подняться.

Передо мной Вельвет Ремеди остановилась и жестом показала мне двигаться дальше. Я заволновалась, но спорить не стала. Когда я добежала до противоположной лестничной клетки, то услышала, как у меня за спиной она зовёт Паерлайт.

* * *

– Ты убила его? – тяжело дыша, спросила я, когда Паерлайт влетела в Небесного Бандита через разбитое окно, а Вельвет Ремеди подбежала, отставая всего на шаг.

Моя угольно-чёрная спутница-единорог заскочила в пассажирский фургон.

Я прибежала немного раньше их и крикнула об опасности СтилХувзу и Каламити, тяжело дыша. (Думаю то, что я сказала тогда было – Ааааа! Адская гончая... генераторы... винтовка... Вельвет... заклинание... Поехали! Поехали! ПОЕХАЛИ!) Каламити ещё не успел уловить связь между этим всем, когда Вельвет вылетела на крышу.

Каламити расправил крылья и резким толчком поднял нас с крыши в воздух.

Вельвет Ремеди кивнула мне головой, как только восстановила дыхание.

– Убила его? Зачем бы я это делала? У меня нет привычки убивать своих пациентов.

Я моргнула.

– Ачёэтсейчасбыло?

– Обезболивающее заклинание, – улыбнулась она. – Бедняге несомненно больно.

Я уставилась на Вельвет, как будто она совсем спятила.

– Плюс, у этого лечения очень полезный побочный эффект, который не позволяет больному бегать. Очень сложно это делать, когда не чувствуешь своих ног. – Она с умным видом улыбнулась и подмигнула.

Я села.

Чёрт. Этот план... Чёрт.

Немножко отойдя от услышанного,

– Ты же не... вылечила его на самом деле, да?

Вельвет закатила глаза. Я восприняла это как "нет". Лично я убила бы его, если бы знала, что оно фактически было беспомощным. Но отчасти я была рада, что Вельвет этого не сделала. Я беспокоилась, что Пустошь лишила её милосердия, которое делало её такой особенной. Она разрушила её дух, и от этого никуда не деться. Но было приятно видеть, что моя Вельвет Ремеди (в смысле "моя Пинки Пай" ) всё ещё была здесь.

И всё же, учитывая тех трёх Стальных Рейнджеров, я была совершенно не согласна с конкретно этим решением.

– Когда ты этому научилась? – изумлённо спросила я.

Вельвет мотнула гривой и улыбнулась.

– В Башне Тенпони, пока ты была... в другом месте. У Доктора Хелпингхуфа была замечательная подборка заклинаний, которые он выставил на продажу. – Вельвет Ремеди задумчиво улыбнулась. – Видимо, в Министерстве Флаттершай был целый отдел единорогов, занимающихся магическими исследованиями.

Моя внутренняя пони беспокойно мотнула головой, но была проигнорирована.

– Ты можешь покупать заклинания?

Вельвет Ремеди хохотнула.

– Если под этим ты имеешь в виду обмен на обучение, то да.

– Но... Доктор Хелпингхуф – земной пони?

– Да, – снисходительно поддвердила Вельвет. – Но у него есть помощник – милый жеребец-единорог. В любом случае, не расстраивайся. Сомневаюсь, что ты что-либо потеряла. Никакое обучение не поможет, если у тебя нет природного дара к тому типу заклинаний, который ты хочешь выучить. Я никогда не смогу выстреливать молнии из рога, или превратить камень в цилиндр, или наколдовать дверь из разряженного воздуха. Не важно, сколько я потрачу бутылочных крышек или часов на попытки научиться. Мой талант – развлечение и медицинские заклинания.

Я поникла, но постаралась не подать виду.

– Да. А мой – сотворять то же заклинание, на которое способен любой другой единорог. Самое первое заклинание, которое мы учим. – Это примерно то же, что и иметь кьютимарку в виде ПипБака. Лучший пример ничего не значащего.

– Нет, – сказала Вельвет с упрёком. – Твой талант – совершать это заклинание лучше, чем кто-либо за последние две сотни лет.

Я слабо, но благодарно улыбнулась. Так звучало гораздо лучше.

* * *

– Прости за эт, – сказал Каламити, повиснув на сбруе и опустив крылья. Весь Небесный Бандит был поглощён мягким светом моего левитационного заклинания, сверкая в темнеющем небе, пока я медленно переносила нас к свободной части моста на трёх столбах. Он выглядел довольно крепким и должен был быть безопасным от адских гончих. Место, чтобы провести ночь.

– Не нужно извиняться, – настояла я. Каламити летел несколько часов до конца пути, с одной только остановкой на Электростанции Гиппокампус. Я завидовала выносливости пегаса.

– Я могу оклематься и дотянуть, – пожаловался Каламити, – ...прост силы не рассчитал. – Он посмотрел на громаду моста. – Думашь, так далеко донесёшь?

– Даже не вспотев.

Вообще-то, даже очень вспотев. Я уже начала чувствовать напряжение, а до эстакады было ещё полчаса. Я бы сказала, что никак не смогу удерживать нас так долго, но после всего того, что сделал Каламити, я бы прокляла себя, если бы не нашла в себе стойкости донести нас чуточку дальше.

Мы двигались по небу нестерпимо медленно.

– Я всё ещё не могу поверить... – раздосадовалась я, – в смысле, идея того, что можно торговать заклинаниями, никогда не приходила мне в голову. – Я вздохнула. – Полагаю, это объясняет, почему Вельвет Ремеди наш дипломат и главный торговец, а я...

– Ремонтница тостеров? – предложил Каламити, когда я не смогла подобрать слова. Я засмеялась и кивнула.

Паерлайт выпорхнула наружу и уселась на боевое седло ржавошкурого пегаса, вцепившись в него когтями. Она расправила крылья и захлопала ими, как будто могла надеяться с участием моей магии тянуть Небесного Бандита Сама.

– Чёрт! – усмехнулся Каламити. – Совсем скоро я вам стану совсем не нужен.

Мои глаза расширились от тревоги.

– Что? Не говори так!

– Ну эт, я заметил моментик: чё-т случаев, когда меня не было с тобой во время твоих приключений, явно больше, чем когда я был рядом.

Я раскрыла рот, чтобы сказать ему, насколько это неверно... и остановилась, когда до меня дошла действительность его утверждения. Вместо этого, я сказала:

– Каламити, ты мой самый близкий и дорогой друг... "Не считая Хомэйдж", – добавила я про себя. – Ты придаёшь мне силу. Ты помогаешь мне её не потерять. Ты мне всегда будешь нужен.

– Конечно, ты теперь так говоришь.

– И на следующее приключение мы отправимся вместе. Ты и я. Обещаю.

Заходящее солнце опустилось ниже кромки облаков, заставив их запылать ярко-оранжевым и тёмно-красным. Эффект усиливался на фоне чёрных туч, висевших над Филлидельфией, превращая весь пост-апокалиптический город в пылающий ад.

– Проклятье!

Это были тёмные пятна, парящие над городом. Мы были достаточно близко, чтобы различить их, но лишь едва. Каламити тоже заметил их, когда попросил меня поднести ему бинокль. Он просмотрел пространство между силуэтом руин Филлидельфии и охваченным огнём небом.

– Ааа-чёрт, – сказал он, вынуждая меня посмотреть самой. Я левитировала бинокль к своим глазам и посмотрела в сторону Филлидельфии, увидев сотни ярких огней на чёрном фоне. Трубы, беспрестанно испускавшие дым. Драконий скелет огромных американских горок добавлял инопланетных очертаний городскому небосводу. Мрачный силуэт Филлидельфии возвышался в небеса. Следующим, на что упал мой взгляд, были они...

Десятки розовых дирижаблей, сделанных в виде розовых улыбающихся лиц, заканчивающихся ушами и гривой, парили в небе над руинами города.

– Шары Пинки Пай.

– У них есть название? – спросил Каламити, содрогаясь. – Вообще-то, я больше смотрел на тех пони, которые в эти... шары Пинки Пай запакованы. Нам чертовски не стоит туда лететь.

Я посмотрела ещё раз, выкрутив увеличение до предела. Теперь я видела земных пони, обслуживавших укреплённые винтовки, легко превосходившие двух пони в длину, снабжённые оптикой и смотрелись они просто жутко. Они выглядели так же, как будет выглядеть моя снайперская винтовка, когда совсем вырастет.

– Бронебойные винтовки класса Антимех, – проинформировал меня Каламити. Теперь у меня была идея, для чего нужны были мои новые жуткие патроны.

Он был прав. Подбираться на этой бомбе на пегасьей тяге как-либо близко к горизонту было бы смертным приговором. С этого момента мы пойдем. Мы проберёмся в Филлидельфию на своих копытах. Я искренне надеялась, что мы не на территории адских гончих

* * *

"Как боготворимые Принцесса Селестия и Принцесса Луна позволили нашей стране до такого дойти? Как главы Министерств позволили самой великой и прекрасной нации на свете умереть в огне и агонии? Ответ очень прост.

Некомпетентность.

Многие поколения трудолюбивых пони Эквестрии усердно работали, отстраивая эту страну, а лидеры сидели в стороне и извлекали выгоду. И не только они, но ещё и большинство пони по всей стране. Они пожинали плоды тяжёлой работы, сами и копытом не шевеля. Они бездельничали, спали на облаках, коптили небо, словно паразиты, кормящиеся потом тружеников. Тружеников, вроде вас. Тружеников, вроде меня.

Они стали эгоистами и лентяями. А лень, мои маленькие пони, – это мать глупости.

Разрушение, принесённое нам ими, было, коротко говоря, неизбежным. Они не могли делать ничего лучше, потому что они и не были никем лучше. Но сегодня мы работаем все. И завтра, когда наш труд будет завершён, мы сделаем шаг вперёд и будем приняты в любящие объятья Богини и преображены. И в наступающем Единстве мы пожнём плоды наших собственных трудов. Вместе. Как равные..."

Я выключила радиопередачу Красного Глаза. После них я почему-то постоянно чувствовала у себя в голове путаницу. Иногда он звучал по-неприятному убедительно. Послушаю такую приманку подольше – того и гляди, сама съем его отравленное яблоко.

Как только мы достигли эстакады, Каламити рухнул от истощения и теперь тихо храпел неподалёку. Здесь оказались и другие средства передвижения, включая когда-то направлявшийся в Филлидельфию большой фургон Рассветной Сарсапарели с изображением Селестии, улыбающейся счастливым потребителям сарспарели, на боку. На дальнем краю покоилась пара закамуфлированных колесниц – часть военного конвоя, которая не была раздавлена и погребена под обрушившимся следующим пролётом эстакады. Мне хотелось поглазеть да поизучать... но я дала Каламити обещание ранее. И, хотя копание в кузовах нескольких фургонов трудно было назвать приключением, я была уверена, что он бы обиделся, если я не подождала бы его. Не без причины.

Вельвет Ремеди тоже спала. На её плече сидела Паерлайт, чьё оперение, казалось, светилось в наступающей темноте. Жар-феникс выглядел гордым и, если это было не просто моим воображением, охваченным собственническим инстинктом.

СтилХувз снова дежурил. Я не могла припомнить, чтобы видела, как он спал. Гулям вообще нужно спать? Так много я не знала.

– Ты мне нравишься, – улыбнулась я сказочной птице, – Ты... – Пришедшее мне на ум слово было простым, но после моего предыдущего недоразумения с Вельвет Ремеди я аккуратно подбирала слова, – откровенна. Мне не надо беспокоиться о том, что у тебя могут быть тайные планы или тёмные тайны. Ты наблюдала за нами... осмелюсь сказать, из любопытства? Если так, то этим мы похожи.

Жар-феникс радостно присвистнул.

– Вельвет Ремеди помогла тебе, и ты решила остаться с ней. Дружба, чистая и простая.

Феникс охорошился.

– Ты сделала правильный выбор, – добавила я, глядя на Вельвет Ремеди. – Она и правда очень хорошая, очень особенная пони. – Я протянула копыто к ее боку, касаясь кьютимарки. С поющей птицей.

Паерлайт сердито посмотрела, издав крик, сопровождённый вспышкой зеленого пламени. Мой ПипБак слегка пощёлкал, затем снова затих. Я, хохотнув, убрала копыто.

– Не волнуйся. Я не соперница. Она вся твоя. – Немного огорчённым тоном я добавила: – Может быть, раньше и была бы. Но... всё изменилось.

Золотисто-зелёный феникс навострил уши. Я нашла способ объяснить:

– Вельвет посадила меня в клетку. Ради моего же блага... Я болела и вредила себе. Но после этого... – я приостановилась, – мы просто хорошие подруги.

Судя по всему, такое разъяснение удовлетворило Паерлайт. Но я не собиралась трогать бок Вельвет Ремеди, чтобы проверить.

* * *

Мне не удавалось заснуть. Недавние страхи и тревога о том, что ждало меня впереди, слились в несмолкающий гул в моей голове. Я не могла себе позволить войти в эту новую ситуацию отупевшей от недостатка сна, но от этой тревоги становилось только хуже. Я не могла заставить себя заснуть. Я пыталась.

Небольшое отвлечение внимания могло помочь мне разогнать тревожные мысли, роящиеся в голове. Я достала шар памяти, подобранный на электростанции. Я рассматривала его короткое время, пробегая по воображаемому контрольному списку. Я не была в битве или в неминуемой опасности, так что это должно было быть безопасно. С другой стороны, эти шары всегда были азартной игрой. Я слишком отчётливо помнила тошнотворные ощущения от повреждённого шара памяти.

Часть меня, однако, задавалась вопросом, не пользуюсь ли я бессоницей как предлогом, чтобы удовлетворить своё любопытство. Вероятно, так и было. Что ж, это было нормально. У кого из нас нет недостатков?

<-=======ooO Ooo=======->

Воспоминание несло в себе нечто изумительное, чудесное, вдохновляющее. Солнечный свет!

Чистый, сияющий солнечный свет. Нефильтрованый и незадержанный пеленой облаков. Огненный шар в небе был одновременно страшным и величественным. Живой символ самой Богини Селестии. Его свет был мощным, способным пробиться через тьму и тени, разоблачая и очищая. Он был теплым и сочувствующим, и приносил с собой чувство надежды.

Солнечный свет был так же удивителен для меня, как ПипБак для пони Эквестрийской Пустоши. И, в свою очередь, свет был так же прозаичен для того пони, в теле которого я оказалась, каким был ПипБак для меня.

Я стояла на балконе вместе с несколькими элегантно одетыми джентльпони, глядя вниз на огромное залитое солнцем фойе, отделённое от улицы рядом окон из чистого стекла, поднимавшихся вверх по крайней мере на три этажа. Снаружи раскинулась идиллическая картина: хорошо одетые пони ярких цветов шли по своим делам по булыжным мостовым вдоль травяного бульвара – геометрически чёткого зелёного поля, разделённого на идеальные фигуры булыжными дорожками и большим зеркальным прудом. Здания на другой стороне были в основном закрыты деревьями, но я видела, что они были такими же величественными и впечатляющими, как и то, в котором я находилась.

Балконы и мезанины охватывали открытый атриум. В больших садовых ящиках были посажены полностью выросшие яблони. Повсюду деловито сновали пони. Оглядевшись вокруг, мой хозяин сосредоточился на мраморном полу светлых цветов, на котором образовалось скопление пони, вызывавшее беспорядок.

Это было небольшое столпотворение, напиравшее на одинокую фигурку в центре – зебру.

– Возвращайся, откуда пришла!

– Ты думала сможешь просто так прискакать в Министерство?

– Лучше быть распятым, чем полосатым!

– Что ты здесь делаешь? Ты шпион?

Над толпой прозвенел голос знакомой рыжей пони со светлыми гривой и хвостом, спускавшейся рысью по изогнутой лестнице.

– Остынь, родной. Зекора не шпион!

Эплджек достигла скопления и быстро разогнала всех пони, которые заворчали, возвращаясь к работе. Чуть больше чем через минуту там стояли только она и донельзя неуместная зебра. Другие пони обходили их стороной, бросая недобрые взгляды. Эпплджек бросала ещё более недобрые взгляды, заставив нескольких отвернуться и прибавить шагу.

Наконец, она повернулась к зебре, глядя на неё с большим сожалением.

– Зекора, тебе правда не стоит ходить везде просто так. Это сейчас небезопасно.

– А что, нельзя мне друзей навещать? – спросила зебра экзотическим, необычно-поэтическим голосом. – Ну что же, теперь буду знать.

– Ну, сейчас же война, – разумно заметила Эпплджек и, подняв копыто, смущённо почесала за ухом.

– Пони питают ко мне злобу и страх. Я с этим встречалась в Понивилльских местах. – В голосе зебры чувствовалось глубокое разочарование. – Тебе народ зебр может странным казаться, но пони… они не умеют меняться.

– Ну спасибо, – нахмурилась Эпплджек и слегка ощетинилась. Затем она вздохнула. – Давай просто уберём тебя с глаз, ладно? Идём со мной... – Эплджек замолчала, озираясь в огромном атриуме. – У меня тут где-то должен быть офис.

Это её Министерство, и она даже не знает, где её офис?

– Леди Эпплджек, как приятно вас... – окликнул её джентльпони, спускаясь по другой лестнице. Заметив зебру, он остановился. – О, боже!

– Ох... – скривилась Эпплджек, прижимая копыто к лицу. – И ты тоже, Старшайн. С Зекорой всё в порядке. Она мой друг.

– О, конечно! – вежливо ответил джентльпони. – Я ничего не имею против зебр. Фактически, моя компания одна из немногих в Кантерлоте практикует приём на работу зебр. – Ну, разве он не льстивый паренёк. – Пусть Министерство Пропаганды говорит, что хочет...

– Министерство Стиля, – поправила его Эпплджек.

– Полагаю, я так и сказал, – пренебрежительно заявил Старшайн, полностью переключая внимание на зебру. – Так или иначе... Зекора, верно? Если вы когда-нибудь будете искать работу, загляните ко мне. Всякий, у кого есть отпечаток копыта Леди Эпплджек на рекомендации...

– Ты что-то хотел, Старшайн? – раздражённо перебила его Эпплджек.

– О, да. Я просто хотел передать вам небольшую благодарность за поддержку М.В.Т. для нашего расширения в Сталлионграде и Мэйнхэттене. Всё идёт как по маслу, и я ожидаю никак не меньше, чем звёздный успех.

– А... Я тебе уже говорила, Старшайн. Мы тут не берём отбрыков. Это не то, как мы здесь работаем.

– Конечно, конечно. Даже мысли такой нельзя допустить! – ответил джентльпони, добродушно оправдываясь. – Нет, это просто дружеский подарок. Но раз так, тогда ладно.

Он не хотел её оскорблять, разумеется. Скользкий тип. Абсолютно всё в этом пони вызывало у меня неприязнь. Судя по выражению лица Эплджек, ей он нравился не больше.

– Что ж, Зекора... – сказал он, возвращаясь к зебре. – Что вы думаете об общественных перевозках?

Жеребец, стоявший на балконе рядом со мной, произнёс, понизив голос, отвлекая меня от сцены внизу:

– Она уже чуть ли не публично объявляет о дружбе с зебрами. Одна только огласка может нас потопить.

Я ощутила, как мой хозяин кивает вместе с остальными.

– Джентльпони, я думаю, настало время обсудить отставку Эпплджек.

<-=======ooO Ooo=======->

Я чувствовала холод, возвращаясь в реальность. Это ужасно – хранить память только для шантажа. Я оттолкнула шар подальше.

* * *

– СтилХувз? – Я осторожно подошла к Стальному Рейнджеру. – Я хочу поговорить с тобой об Эплджек и её Министерстве.

Шлем закованного в броню Рейнджера повернулся ко мне, но он ничего не ответил.

– Ты знал её... вероятно, лучше, чем кто-либо, за исключением членов семьи и лучших друзей. Что... что случилось?

– Мегазаклинания упали, – невозмутимо ответил СтилХувз. – Все пони умерли.

Я вздохнула. Следовало ожидать, что он ответит что-то подобное. Я попробовала снова.

– Что произошло между ней и Министерством Технологий?

– Ты приказываешь мне рассказать? – спросил он со странной интонацией.

– Нет... – сказала я, чувствуя себя неловко из-за этого вопроса. – Я спрашиваю тебя. Просто я... хотела знать.

– Потому что знаешь, что обладание этой информацией даст тактическое преимущество?

Я повесила голову, чувствуя раздражение.

– Нет. Потому что... – Я замолчала в неуверенности. – Потому что, как бы глупо это ни звучало, мне не всё равно.

Мои слова удивили меня, как и истина, скрывавшаяся за ними. Каким-то образом мне стали действительно небезразличны эти шесть пони, жившие двести лет назад – кобылы Министерств. Я не понимала почему. Это было бессмысленно. Но в какой-то момент мои взгляды в прошлое переросли из академического любопытства в настоящее чувство привязанности.

Может быть, это было из-за встречи со Спайком. Его истории о ярком и радостном прошлом и приключениях этих близких друзей несомненно закрепили это превращение. Часть меня хотела счастливого завершения для истории хотя бы одной из них.

В реальности шансы этого рисовались гнетуще бледными. Я знала это, но всё равно не хотела терять надежду. Взглянув мимо СтилХувза, я оглядела укрытую ночью Эквестрийскую Пустошь. Низкие облака над Филлидельфией светились багряным, отражая огни на земле.

Ад. Мы буквально направлялись в ад.

Низкий рокот голоса СтилХувза заставил меня вздрогнуть.

– У Эпплджек не было вкуса к администрированию, – начал он. Я повернулась к гулю, который был когда-то – я была уверена – любовником Эпплджек. – Это не было похоже на управление фермой или организацию Уборки зимы... – Я услышала, как он фыркнул от смеха под шлемом. – ...с которой, если подумать, ей всё равно требовалась помощь Твайлайт Спаркл. Так что она просто наняла кучку бизнес-пони, чтобы они делали это за неё.

Я задумалась, как много из них делили со мной балкон в том воспоминании.

– Намерения Эплджек, – продолжил СтилХувз с ноткой необычной для него ностальгии, – заключались в том, чтобы Министерство Технологий помогало поощрять и субсидировать предприятия, которые осуществляли большее развитие технологий и промышленности. Министерство продвигало принципы пути земных пони и искало возможность помочь сделать Эквестрию лучше для всех пони, опираясь на эту этику.

СтилХувз смотрел на горизонт. На Филлидельфию. Его голос оставался твёрдым, но я могла с уверенностью сказать, пони-гуль говорит о глубоко эмоциональных для него вещах. Я почтительно слушала, понимая, что это дар.

– Эпплджек хотела совать копыта в чужие дела не больше, чем ей бы хотелось, чтобы кто-то вмешивался в дела её фермы. Она верила в добрую по сути природу пони и считала, что их следует оставить под управлением их собственных добродетелей...

Он внезапно повернулся ко мне и произнёс с горечью:

– Проблема в том, что промышленные предприятия и корпорации – это не пони. У них нет доброй натуры. Они как... мэйнфреймы, рассчитывающие риски и прибыли. И если числа будут достаточно велики, они бросят маленьких жеребят в шестерни своих машин, чтобы смазать поток капиталов.

Я вдруг вспомнила о Мэйнфрейме Крестоносце в Стойле Двадцать Девять.

– Когда Эпплджек вернулась в Министерство Технологий после смерти своего брата, её единственной целью было сосредоточить усилия Министерства на том, чтобы создать новые, лучшие доспехи. Такие, которые не подведут пони, как подвела Биг Макинтоша его броня.