Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 119 страниц)

Охранник посмотрел на меня скептически.

– Когда это было?

Я сделала паузу, а затем дважды перепроверила даты на моём ПипБаке.

– Три недели назад. – Неужели это было всего лишь три недели? Я чувствовала, что была вне намного дольше.

– Извини, – сказал охранник наконец. – Но это всего лишь твоё слово против его. И, честно говоря, так как ты не являешься гражданином Тенпони, слово твоё ничего не значит здесь.

– Вы хотите сказать, что это ему просто сойдёт с копыт? – возмутилась я.

– Литлпип, – тихо сказала Вельвет Ремеди, успокаивающе положив копыто мне на плечо. – Оставь это в прошлом. Возможно, он и пытался ограбить тебя, но ему это не удалось.

Я столкнула её копыто и развернулась к Монтерею Джеку.

– Так значит, ты будешь просто стоять там и отрицать это, не так ли? Ну так я...

– Нет, – сказал он твёрдо.

– ...не буду... стоп. Что?

– Монтерей? – Хомэйдж смотрела на бежевого единорога, её покупки были моментально забыты. Охранник вдруг застыл.

– Я ухаживаю за двумя жеребятами и кобылкой. Я должен был добраться до дома благополучно, а ты бы только зря перевела те припасы. Ты даже не была достаточно умна, чтобы обшмонать трупы. Ты бы и неделю не прожила.

– Очевидно, что нет, – прокомментировала Вельвет Ремеди.

– Монтерей Джек, – грозно произнёс охранник. – Вы понимаете, в чём вы сейчас признаётесь?

Монтерей фыркнул, глядя на меня.

– Я не лжец. И я не стыжусь того, что пытался сделать. Обеспечить жизнь своих детей важнее какой-то глупой маленькой незнакомки, которой даже не хватает здравого смысла, чтобы не идти в лагерь работорговцев. – Он оглянулся на охранника. – После того, как Кларнет была убита, у них никого кроме меня не осталось.

Охранник заржал.

– Ну, наверное, теперь это не так. Вы знаете закон. Наказание за бандитизм – казнь.

Стоп, стоп, ЧТО?!

Вельвет раскрыла рот в изумлении. Охранник нажал что-то на своём боевом седле, и я услышала, как взводится его оружие.

– Прошу прощения, Монтерей Джек, но вы пройдёте со мной.

– Хм... Я передумала. Я никого не обвиняю. Ничего не произошло.

Охранник сердито взглянул на меня.

– Извини, кобылка. Но твои слова противоречат его словам. И, как я сказал, слово не-гражданина здесь не стоит и грязи на копытах.

* * *

Я ходила взад и вперёд перед лифтом. Это было безумием. Они не могут убить пони за то, что тот попытался и не смог ограбить другого пони, не так ли? Богини, почему я не могла просто держать свой глупый рот на замке?

Двери лифта отворились. Я отправила Вельвет Ремеди изучать законы башни Тенпони, надеясь, что она найдёт что-нибудь, пока я пытаюсь поговорить с диджеем Пон3. Войдя в лифт, я добавила это к списку вещей, которые я хотела спросить у него.

Если на то пошло, то почему сам Монтерей Джек не мог держать свой рот закрытым? В Эквестрийских Пустошах честность – не всегда добродетель.

Лифт начал скользить вверх. Я сделала глубокий вдох. Я собиралась встретиться с диджеем Пон3 и не знала, чего ожидать. Я надеялась, что он желал бы поговорить со мной. Если же нет, то это был бы долгий бессмысленный поход сюда. Ну, не совсем бессмысленный. Это была долгая прогулка для санитарно-курортного лечения.

И всё-таки она того стоила.

Двери открылись, и я вышла из лифта в богатый мраморный холл, в центре которого был фонтан. Огромный аликорн, сделанный из потемневшей от возраста латуни, вздыбился в моём направлении. На шее аликорна висело ожерелье с большим сапфиром – водным талисманом. Благодаря талисману, в фонтане текла свежая, чистая вода даже через двести лет после апокалипсиса. Я вспомнила чистую не облучённую воду в наших ваннах и спа-салоне и задумалась над тем, сколько же водных талисманов было в центре М.Ч.Н. И скольким пони эти талисманы смогли бы принести пользу, не будь они все собраны в одном месте.

Холл обнимали две лестницы, ведущие на второй уровень этажа. Через ограждавшие его перила протянулась надпись в бронзе: Министерство Чародейских Наук – Мэйнхэттен. Позади фонтана находились большие двойные двери под надписью "Библиотека имени Твайлайт Спаркл". А на самом втором уровне были ещё одни почти такие же двери.

М.Ч.Н. Станция Экстренного Радиовещания.

Только Уполномоченные Единороги.

Я сделала глубокий вдох и шагнула к лестнице. Вторая пара дверей лифта открылась позади меня. Я обернулась и увидела серую единорожку – Хомэйдж. Она вышла и осмотрелась вокруг. Я улыбнулась. стараясь не выглядеть нервной.

– Ты здесь тоже, чтобы увидеть диджея Пон3?

Единорожка кивнула. Она была примерно моего размера, единственная взрослая пони подобного мне телосложением из тех, что я встречала. Я махнула копытом, пропуская её вперед. Она, всё-таки, гражданин.

Как только подъёмник прибыл на нужный уровень, двойная дверь в С.Э.Р.М.Ч.Н. едва слышно отворилась, напомнив мне историю бродячего торговца о призраках Мэйнхэттена.

Внутри находилось множество мэйнфреймов и целые стены, увешанные мониторами, отображавшими с высоты птичьего полёта... ну, в общем, очень большую долю площади Эквестрийской Пустоши. Пока я разглядывала мониторы, Хомэйдж процокала мимо. После некоторых поисков я нашла на одном из мониторов Новую Эплузу.

– Впечатляет, не правда ли? – спросила Хомэйдж.

Я кивнула, заметив, что в то время, как у большинства экранов были чёткие изображения, несколько мерцали или имели искажённые картинки. Ещё был один большой набор экранов, которые вообще были черны.

– Вы были здесь раньше?

– О, несколько раз. – Она подошла к панели с кнопками и нажала одну из них копытом. Развернувшись, она побежала обратно к центу комнаты, где из пола поднимался микрофон. Рог Хомэйдж засветился и её голос изменился по волшебству.

– Доброе утро, жители пустоши! – закричала в микрофон Хомэйдж, её голос теперь был мужским и очень знакомым. – Как ваши дела? Это ваш приятель диджей Пон3, и сейчас время для... Правильно, время для кое-каких новостей!

Я осела на круп и смотрела, как голос маленькой серой единорожки передаётся по радиоволнам.

– До меня дошли слухи, что владелец сырного магазина Башни Тенпони Монтерей Джек был арестован за то, что тот решил, будто ограбить спасителя – самый адекватный ответ на доброе дело. Помните, что я всё время говорю вам, дети мои: относитесь друг к другу с добротой и уважением. А иначе ждите, когда содеянное цапнет вас за хвост в ответ.

И к другим новостям. Наконец-то кто-то прибыл починить мой тостер. Аллилуйя! Время завтрака! Проведем утро под Сапфиру Шорс.

* * *

Десять минут спустя я стояла на обдуваемой всеми ветрами крыше башни Тенпони. Хомэйдж отрегулировала драгоценный камень в центре одной из тарелок для радиопередачи.

Я вглядывалась в серый лабиринт Мэйнхеттена. Отсюда я могла видеть другое здание министерства, значительно более изношенное, Башню Подковы и даже Пони Дружбы в гавани. Далее насколько хватает взгляда простирался лишь восхитительно синий океан, постепенно скрываясь под завесой тумана.

– Иронично, не правда ли? – спросила Хомэйдж, её голос снова был нормальным. – Мне сказали, что статуя была подарком зебр, ещё до войны.

Я повернулась, чтобы посмотреть на неё, но увидела что-то далеко на горизонте, это привлекло моё внимание. Игольчатая, белая башня выросла до облаков. Я моргнула, понимая что я видела её раньше, но не там. Раньше я видела её из далека но это... было...

Я повернулась посмотреть туда, где должна была быть башня, и увидела ее. Их было две. Я достала бинокль и медленно повернулась, осматривая горизонт. Похоже, я заметила третью вдали, торчащую из-за гор старой Эплузы.

Сколько же этих башен там было?

– Вижу, ты их заметила, – обронила Хомэйдж.

Я опустила бинокль.

– Что это за башни?

– Без понятия, – призналась Хомэйдж. – Что-то довоенное и действительно сложное. Я точно знаю, что у каждой из них пункт управления в основании и камеры наблюдения примерно на трети пути вверх. Диджею Пон3 удалось взломать одну из них. С помощью этих камер и отчётов от лояльных слушателей каждый диджей Пон3 старался держать пони проинформированными об опасностях, поднимать им настроение рассказами о героях и давать знать, что в целом происходит в пустошах. А также дать пони красивую музыку, чтобы помочь сделать жизнь более терпимой.

– Это всё, чем я могу помочь остальным. Но, похоже, как я ни стараюсь изо всех сил, это всё равно капля в море.

Я смотрела на Хомэйдж с изумлением, граничащим с благоговением.

– Ты же, напротив, можешь сделать гораздо больше. И мне нужна твоя помощь...

Заметка: Следующий уровень.

Новая способность: Так Это Делается на Ферме – Ваши критические атаки стали более разрушительными. Урон от критических атак, в том числе и при Скрытных Атаках, увеличен на 50%. Данная способность не влияет на вероятность критического попадания.

<<< ^^^ >>>

Глава 17. Главный Злодей

Глава 17. Главный Злодей

«Говорю вам правду, какой бы горькой она ни была.»

Ответы.

В течение нескольких недель я возлагала надежды на то, что если смогу добраться до Башни Тенпони и поговорить с диджеем Пон3, то получу ответы на все мои вопросы.

Сидя напротив Хомэйдж за её крохотным столиком и разговаривая за ледяной Спаркл~Колой, я задавалась вопросом, как это я умудрилась убедить себя в этом. Например, она не могла сказать мне ничего о Красном Глазе. По-видимому, его операции были в одном из немногих мест, куда она не могла заглянуть. Во всяком случае, у Хомэйдж было больше вопросов, чем у меня. К тому времени, как я закончила пересказывать историю из первых копыт о том, что же на самом деле произошло в Разбитом Копыте, и почему я сделала выбор, который сделала, стало понятно лишь то, что возложение всех своих надежд на предположения приносит только огорчение.

– Спасибо, Литлпип, – сказала Хомэйдж, протягивая мне ещё один ломтик арбуза, только что из консервной банки. – Я всегда говорю моим слушателям всё настолько точно, насколько позволяют мои источники. Ты не представляешь, как я рада иметь кого-то, кто может заполнить пробелы.

Я кивнула.

– И я благодарна за возможность рассказать мою сторону истории. Моя... репутация, кажется, выходит из-под контроля.

Хомэйдж улыбнулась.

– Незаслуженно? – Она указала на меня копытом. – Ты могла бы подумать, что то, что ты делаешь – ничего особенного, но это не так. Просто рискуя, чтобы помочь другим пони, как будто это само собой разумеется, ты показываешь пустоши способ быть лучше.

Хомэйдж подняла кусок веками сохранившегося арбуза в свои копыта и надкусила его, прежде чем продолжить:

– Ты права насчёт того, как должны пони относиться друг к другу, но в Эквестрийской Пустоши достаточно редко можно встретить пони, готовых потратить ценные боеприпасы, чтобы спасти незнакомца. Особенно, когда они знают, что эти боеприпасы могут им понадобиться завтра, чтобы защитить себя и свои семьи. Подвергнуть свою жизнь и здоровье опасности?

Хомэйдж печально покачала головой. У неё была красивая короткая синяя грива, которая упала ей на лицо, когда она сделала это. Я протянула копыто убрать ей волосы с глаз, чтобы Хомэйдж не пришлось выпускать из копыт её арбуз.

– Я боюсь, что Эквестрийская Пустошь не испытывает недостатка в Монтерей Джеках, но сталкивается с сокрушительным недостатком Литлпипов.

* * *

– Зачем он это сделал? – Я металась в отчаянии, упоминание Монтерея Джека сорвало наш предыдущий разговор. – Я просто не понимаю!

Хомэйдж смотрела на меня, удивляясь моей озабоченности.

– Гордость, я думаю. Судя по тому, что ты сказала, похоже, он действительно не жалеет о содеянном.

– Это идиотский закон, – утверждала я, топая копытом.

Хомэйдж, похоже, была не согласна.

– Башня Тенпони имеет очень строгие законы в отношение всего, что попадает под разряд "рейдерская деятельность". Это выступает в качестве сдерживающего фактора. Постарайся вспомнить, мы находимся между рейдерами Разбитого Копыта и работорговцами кратера Филлидельфии. Тенпони не просто хотят показать недоброжелательность, они хотят послать чёткий сигнал каждому в этих группах, чтобы те и не думали соваться сюда.

Чёрт возьми. Ненавистно было признавать, но это имело смысл. Но для меня всё ещё не имело смысла признание Монтерея Джека. Почему он признался? Надежда на то, что Монтерей будет освобождён, потому что он не был успешным бандитом, окончательно увяла.

Я остановилась и посмотрела на Хомэйдж.

– Он... он должен был знать о... – Я чувствовала неуверенность, как будто хватаюсь за соломинку. И что ещё хуже, я чувствовала себя ответственной за это. Хомэйдж ещё в начале разговора указала, что Монтерей Джек был тем, кто пытался ограбить меня, и он был тем, кто сделал то убийственное признание. Насколько она могла судить, у меня не было причин чувствовать себя виноватой. Но это не меняло того, что я чувствовала. В момент, когда я увидела Монтерея, я вспомнила его предательство, и чувство праведного гнева затопило меня, заставив броситься на врага. – Был ли шанс, что он не знал, что они могли бы казнить его за ... то, что он признался?

Хомэйдж покачала головой.

– Каждый гражданин Тенпони знает здешние законы. Чтобы получить постоянное проживание здесь, нужно очень многое. И знание законов – одно из простейших требований. – Я внутренне застонала, я была смущена и расстроена. Хомэйдж твёрдо добавила: – Монтерей Джек был владельцем того сырного магазина уже пять лет, а до этого он был охранником каравана, снабжавшего предыдущего владельца магазина. Монтерей знает законы.

Проклятье.

* * *

Хомэйдж и я шли по Библиотеке имени Твайлайт Спаркл. Все стены были увенчаны полками, за исключением пары читальных уголков и трёх больших сводчатых окон, позволявших ослабленному серыми облаками свету освещать библиотеку. Каждая полка была заставлена томами, копытоводствами, романами и сборниками копытописей. Каждая колонна была окружена ещё большим количеством книг. В центре стоял массивный стол, поддерживающийся не ножками, но кольцеобразной книжной полкой. Даже пространство под подлокотниками каждого стула были забиты книгами. Под окнами стояла кровать, ни с книгами, ни с полками, просто один из рассеянных по комнате предмет мебели (наряду со столом, холодильником, стульями и старым фонографом), которые говорили мне о том, что здесь обжилась Хомэйдж.

– Здесь... так много книг.

Хомэйдж подбежала к столу, где был установлен старый терминал, изливавший зелёное свечение сквозь завесу пыли. Симпатичная серая единорожка ткнула в него копытом, и из него раздался элегантный голос.

"Твайлайт, дорогая, мы действительно должны собраться в ближайшее время. Мы это годами не делали. И могу ли я говорить честно? Тебе нужно отдохнуть. Если кто-то и знает о изнурении себя, так это я. Почему бы тебе просто не взять отгул на утро? Присоединяйся к нам с Флаттершай на этой неделе. Мы даже съездим в Мэйнхэттен. Нет необходимости возвращаться в Кантерлот, я уверена, в Мэйнхэттене тоже есть прекрасные спа.

Так, а теперь, почему я, собственно, звоню по спецлинии: Я только-только услышала, что моё Министерство собирается обчистить Понивилльскую Библиотеку от идеологически неверных книг, и я уже знаю, что ты бы хотела сохранить их у себя. Так что, книги отгрузят у тебя. Надеюсь, что у вас там достаточно комнат. Я знаю, что в Министерстве Магии на Министерской Аллее библиотека куда больше, но нам не сойдет с копыт, если мы отгрузим все телеги, идущие в Кантерлот, не так ли?

Если у тебя нет достаточно места... только не злись сейчас... но ты могла бы попросить Пинки Пай помочь. Её министерство тоже в центре Мэйнхэттена, в конце концов. И, кажется, она всегда может найти ещё место для чего угодно. Понятия не имею, как она это делает.

Ну, ладно. Жаль, кончено, но надо закругляться и бежать по делам. Дизайн обложек для откорректированных книжек готов и просто не могу пустить их в печать, пока не буду убеждена, что каждая из них идеальна."

Я посмотрела на Хомэйдж с возросшим уважением. Здесь было не просто очень много книг, многие из них были оригинальными версиями.

Хомэйдж бросила взгляд на одну из стен, которые в основном были заставлены книгами. Над полками висела обрамлённая картина (изображающая панорамный вид долины камней и грязи) и маленькие настольные часы из дерева и латуни на одной из полок. Большое копыто прошло уже полпути между единицей и восьмеркой, маленькое копыто указывало прямо на четвёрку.

– Извини, но мне очень нужно вернуться к радио. Нужно огласить пару сообщений и проверить мониторы – не засекли ли они чего. Но, пожалуйста, чувствуй себя как дома и полистай книги, пока я не вернусь. Мне хотелось бы поговорить ещё... если тебе некуда спешить.

А мне и не нужно было, что я и сказала, хоть и знала, что, возможно, мне следовало сообщить своим товарищам, где я буду пропадать. Я извинилась, пообещав, что сейчас вернусь. Но, когда я уже собиралась покинуть библиотеку, вспомнила про записи. Повернувшись к Хомэйдж, я вынула их из сумки и левитировала к ней. Она смотрела во все глаза, словно кобылка на дне рождения, обнаружившая, что одна из коробок с подарками как раз такого размера, как игрушка, которую она так хотела.

– Я нашла их в одном из Стойл, – сказала я, стараясь не рассмеяться над её реакцией. – Думаю, ты могла бы найти им хорошее применение.

Она прыгала, визжа от восторга. Впервые с сырного магазина я почувствовала себя счастливой.

Рог Хомэйдж засветился, и она завладела записями.

– Ты не представляешь, как много это значит! Не только для меня, но для всей Эквестрии!

Я широко улыбалась, спускаясь в лифте на свой этаж.

* * *

Я всё ещё ощущала счастье, пока бежала к двери нашей комнаты. Но голоса, звучавшие изнутри, заставили меня застыть на месте.

– ...доктор говорит, что может выполнить процедуру, которая излечит зависимость, – утверждала Вельвет Ремеди. Я почувствовала, как радость утекает из меня, сменяясь раздражительностью. Они в самом деле говорили об этом? У меня за спиной? И они даже говорили об этом с доктором? С незнакомцем – никак не меньше?

– Что, типа как просто дать Лил'пип пилюлю? – Сомневающийся голос Каламити прогнал всякие сомнения в том, что они действительно говорили обо мне. – Проглоти, и все твои проблемы уйдут?

– О, нет, – ответила Вельвет Ремеди. – Во-первых, это... требует большего вовлечения. И займёт большую часть дня. Во-вторых, доктор Хелпингхуф чётко сказал, что процедура только очищает тело пациента от наркотика и избавляет от физической зависимости. Психологические элементы зависимости, вероятно, останутся с Литлпип на всю жизнь, но так ей будет намного легче.

Я занесла копыто, чтобы топнуть в ярости, но потом спокойно поставила его, не желая, чтобы они меня услышали. В этом было столько неправильного! Во-первых, как они посмели?! Во-вторых, какая зависимость? И чем мне будет легче? Я была в полном порядке. Я не принимала Праздничных Минталок уже сколько? Два дня? Какой наркоман может этим похвастаться? И в-третьих... "Хелпингхуф"? Серьёзно?

– Я в этом не так уверен...

Спасибо, Каламити. А теперь скажи ей, чтоб отъебалась.

Вместо этого он сказал:

– Лил'пип не оч хорошо переносит чувство предательства. Я видел её реакции на Стойла, куда мы...

– О, да. И это ничто по сравнению с тем, как она налетела на владельца сырного магазина, – согласилась Вельвет Ремеди. Прекрасно. Так вот что она делала, когда я попросила её разузнать о законах и о предстоящей казни Монтерея Джека. Беседовала с врачами о моих проблемах, которые, как они оба воображали, у меня есть.

– ...Мы должны быть очень осторожны в том, как мы подходим к этому делу, – Вельвет Ремеди продолжала свой абсурд. – Даже если мы вылечим Литлпип, от этого не будет никакой пользы, если мы потеряем её из-за этого. Без друзей, которые могут просто принимать её...

С меня было достаточно. Я отправилась обратно в библиотеку. Если Вельвет Ремеди и Каламити не знали где я и начали беспокоиться, то... Что ж, они это заслужили.

* * *

Хомэйдж была милостивой хозяйкой, чему я была особенно рада, так как не желала в ближайшее время видеть Вельвет Ремеди или Каламити. Хорошенькая серая единорожка помогла мне найти несколько книг, в которых я была заинтересована, и убежала наверх в радиостанцию, оставив меня тут читать.

В течение следующих нескольких часов я корпела над оригинальными изданиями "Большая Книга Чародейских Наук" и "Слесарь по замкам Сегодня", сверяясь с имеющимися у меня копиями. Я делала заметки и научилась многому в обоих предметах. Видимо, сделать книги "идеологически верными" также означает удалить из них те виды передовой информации, что могли бы вдохновить нарушителей порядка. Я слегка улыбнулась, понимая, что вся моя деятельность в юности по поиску своей кьютимарки как раз подходила под эту категорию.

Хомэйдж забежала в библиотеку чуть более двух часов назад и левитировала к себе записи и старый фонограф, что я заметила ранее. Пока я читала, она сидела и слушала музыку, её голова покачивалась в такт.

Только один раз моё обучение было прервано. Хомэйдж примерно наполовину прослушала довольно энергичную песню (о восстановлении дружбы, а именно утверждение в хоре, что жизнь без друзей – полный отстой. Это песня меня задела, и я просто не могла сейчас снова сосредоточиться на чтении). Вдруг Хомэйдж прервала песню и включила с самого начала. У меня мелькнула мысль, что она чувствовала себя подключённой к песне, но это было стёрто её провозглашением:

– Ладно, ладно. Я не могу просто слушать эту песню. Я должна танцевать под неё.

Я подняла глаза и вежливо кивнула, после продолжила читать.

– О, нет, – она топнула, – я не собираюсь танцевать перед гостьей, которая не танцует сама. Это было бы слишком неудобно. – Мысль только начала появляться моей голове, как Хомэйдж позвала: – Ну же, вставай.

Поражённая, я подняла голову. У меня от этой песни не появлялось особого желания танцевать, и не важно, насколько оживлённы были музыка вкупе со словами песни. И ещё мне было стыдно показывать Хомэйдж своё полное отсутствие навыков танца. Но я просто не могла сказать ей "нет", особенно учитывая, что эта библиотека была её домом, и я сделала ей тот подарок.

Так что мы... начали танцевать.

И хотя поначалу это было неуклюже, Хомэйдж сама была не шибко хорошим танцором, но отсутствие умения с лихвой компенсировалось творческой энергией. И эта её энергия и улыбка были заразительны, и я выкинула все переживания из головы. К концу песни я действительно наслаждалась, и почувствовала приступ грусти, когда она закончилась.

Следующая песня была намного медленнее, и я на мгновение почувствовала себя неловко, но я отвлекла нас обеих, спросив о картине над часами.

– Это картина Прекрасной Долины, – ответила Хомэйдж, убирая волосы с лица.

Я подняла бровь.

– Она не выглядит "прекрасной".

– Так и есть. Это ужасное место. По сравнению с ним ночёвка в Вечнодиком лесу не страшнее похода в сРа.– Хомэйжд положила копыто мне на плечо. – Лучше держись подальше.

Я никогда не слышала о Прекрасной Долине, да и побывать там желания не возникало. Однако мне стало любопытно, зачем это Твайлайт Спаркл в её библитеке картина такого места? Этот вопрос показался мне крайне глупым – оно, конечно же, не было таким ужасным до войны. С другой стороны, оно явно не выглядело прекрасным или даже красивым. Оно выглядело пустынным и негостеприимным. Картина явно не вписывалась в библиотеку ни по цветовой гамме, ни по настроению, будто была нежеланным гостем.

– Там расположено отделение Министерства Маги,и – ответила Хомэйдж.

– Оно не такое, как этот центр, – разъяснила Хомэйдж. – Под Прекрасной Долиной расположена обширная сеть пещер и пустот в породе. Вскоре после основания министерства, М.Ч.Н. прогнало обитателей этих пещер и развернуло там добычу самоцветов. Когда самоцветы иссякли, они стали использовать пещеры в качестве зоны захоронения некоторых... побочных результатов магических экспериментов Министерства.

Мой мозг рисовал мне образы монстров и всяческих нелепиц. Хомэйдж, видимо, поняла ход моих мыслей и любезно его перенаправила.

– Полные бочки странных магических токсинов. В последние военные месяцы Министерство Магии, видимо, проводило переоборудование отделения, но не думаю, что им удалось это закончить. Прекрасная Долина стала целью вдара мвторого егазаклинания. Многие, кому вообще не лень было интересоваться историей, считают, что Мэйнхэттен был вторым. Но по Прекрасной Долине удар был нанесён минутами ранее.

Я отметила себе, что этих мест следует избегать. Странные магические токсины вряд ли образовывали с излучением мегазаклинания хороший коктейль.

* * *

День перетекал в вечер; Хомэйдж вернулась в радиостанцию, чтобы снова накинуть на себя личину диджея Пон3. На этот раз я последовала за ней и наблюдала, как изменились её голос и манеры, когда она подошла к микрофону.

«...И пришло время для ещё одного гида по выживанию от диджея Пон3. Сегодня я хочу поговорить с вами о двух самых серьёзных угрозах Эквестрийских Пустошей, на которые вы можете наткнуться. Нет, не радигаторы, кровокрылы или адские гончии. Нет, дети мои, сегодня я хочу поговорить с вами о их матерях. Это верно, подтяните стулья, потому что пришло время диджею Пон3 поговорить с вами об опасности радиации и порчи...»

Было что-то удивительное в наблюдении, как голос этой маленькой единорожки становится голосом Эквестрийской Пустоши.

"...Магическая радиация, как мы все знам, является побочным эффектом мощной и злой магической ярости, выпущенной на Эквестрию. Естсественно, самые большие и худшие зоны излучения находятся в таких местах, как кратер Филлидельфии, центр Мэйнхэттена... Почти везде, где взорвались мегазаклинания, за исключением Клаудсдейла и Кантерлота, которые следует избегать по другим причинам. Но даже недавно взорвавшийся небесный фургон может быть радиоактивным. К счастью, пока вы носите с собой детектор излучения, эти места можно избежать.

Более коварна радиационная угроза тем, что она проникает в пищу и воду. Всегда пейте очищенную воду, когда можете. Убедитесь, что вы несёте с собой несколько фляжек всякий раз, когда куда-либо путешествуете, и пополняйте их везде, где найдёте чистую воду. Носите с собой Антирадин..."

Большую часть этого я уже знала благодаря "Руководству по выживанию на пустошах", поэтому только наполовину слушала. Я должна была признать, что, несмотря на Монтерея Джека и глупость моих друзей, этот день был одним лучших в моей жизни. Но было уже поздно, и мой гнев на Вельвет Ремеди и Каламити, хоть и был всё ещё силён, но уже немного притупился по краям. Пора было возвращаться к ним.

«...Порча, с другой стороны, это зебра совсем в другую полоску. Никто точно не знает, что она собой представляет и откуда появляется, но мы знаем о её мутационном действии на монстров и зловредном, смертельном влиянии на пони. Запомните, ребята: порче всё равно, что на вас надето. Никакой защитный костюм от неё не спасёт. И от неё нет средства. Единственный надёжный способ определить, содержит ли место порчу, это по его репутации. Откройте это любым другим способом, и скорее всего будет уже слишком поздно...»

По мне это звучало как лучший способ спрятать что-то – поместить это в пещеру и повесить снаружи надпись: "Осторожно: Порча".

"И в новостях, один из небольших населённых пунктов в руинах Мэйнхэттена Гаттервилль замолк. Если есть кто-нибудь, кто путешествует недалеко от него, пожалуйста, загляните туда, посмотрите, что происходит, и дайте вашему приятелю диджею Пон3 знать.

И наконец, диджей Пон3 оканчивает новости со специальным заявлением:

Ну а теперь, я знаю что вам всем на самом деле интересно: что известно о той Эквестрийской героине из Стойл номер два? Как она?"

Я поморщилась и дала Хомэйдж умоляющий взгляд. Но просить её о чём-либо, пока она в личине диджея Пон3, было всё равно, что просить у СтилХувза его оружие.

«Ну так у меня есть невероятные новости: Выходец из Стойла любит вас! Правильно, всех вас! И вы знаете, откуда я это знаю?...»

Я сжалась в страхе.

«...потому что она послала ко мне маленькую ремонтницу тостеров с нарочным. С завтрашнего дня в эфире появятся новые песни. Так что, верные слушатели, держите себя настроеными на эту радиоволну, если не хотите быть последним пони, кто не слышал диски, что я буду крутить для вас завтра! А теперь, это ещё раз Сапфира Шорс и её песня о том, что солнце не может прятаться вечно.»

Свечение рога диджея Пон3 померкло, и я опять была в комнате с Хомэйдж.

– А ты , я вижу, не прочь легка перегнуть палку,

Хомэйдж улыбнулась.

– Просто говорю правду, как я всегда делаю.

– Ну, за исключением целого трюка с тайной личности, – рассмеялась я.

Хомэйдж одарила меня серьёзным взглядом.

– Ты же не думаешь, что высокомерным пони, населяющим Тенпони, понравится мысль о стороннике гулей, живущем в одной с ними башне? Да ещё и вещающем из неё. Если бы они знали, кто я на самом деле, то я бы не могла рассказывать обо всём как есть. Да на самом деле они бы дружно отсюда меня выдворили. Иногда, – сказала она, – быть честным – значит знать, когда не быть им.

* * *

Были ещё две вещи, которые я хотела спросить у Хомэйдж, но только одна, которую я могла себя заставить сказать. Поэтому, когда мы вышли с радиостанции, я наконец задала вопрос:

– Этим утром ты сказала, что нужна моя помощь. Итак?

Хомэйдж покраснела.

– Ну, я отчасти надеялась, что ты могла бы рискнуть своей жизнью по моему поручению, но сейчас об этом просить было бы немного смешно.

Я подняла бровь, моё любопытство было задето.

– Давай, я слушаю.

Замечательная серая единорожка с синей гривой, спадавшей ей на глаза, казалось, обдумывала это. Но покачала головой.

– Скажи мне, – я слегка толкнула её.

– Мм... Я не хотела бы. Это глупо сейчас.

– Скажи мне, – я ещё раз толкнула. Её отказ делал меня ещё более любопытной.

Это уже было невыносимо.

Я остановилась на мгновение.

– Скажи, скажи, скажи!

Хомэйдж помахала копытом:

– Хорошо, хорошо. Раз уж ты у нас такая любопытная... – Она сделала глубокий вдох. И затем выпалила всё на одном дыхании: – Я хотела попросить тебя найти мне новые песни. Особые песни. Я знаю, что Свити Белль была очень близка с двумя другими основательницами Стойл-Тек, одна из которых – Скуталу. А ещё Скуталу была основательницей Алого Скакуна, чей офис и фабрика прямо тут – в Мэйнхэттене. Эта информация прошла через меня несколько лет назад, и в ней говорится, что офис Скуталу в сохранности, и в нём должны находиться несколько демонстрационных записей песен, которые ещё никто и никогда не слышал. Но сама я не смогу, потому что это весьма опасно. Это место просто кишит мантикорами.

Ух ты. Ага, ладушки, мне было определённо понятно, почему Хомэйдж считает просьбу насчет записей глупостью. А ведь она ещё даже не знает о Вельвет Ремеди.