Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 119 страниц)

Глава 36. Очень Странная Повесть Миднайт Шовер

Глава 36. Очень Странная Повесть Миднайт Шовер

«У меня есть такая дурь, которая может возбудить тебя и твою кобылку, от которой ты можешь загрузиться, которая может сделать тебя счастливым и сильным, классным... И, конечно, у меня есть такой наркотик, который заставит тебя ЛЕТАТЬ... Дэш.»

БАХ!

Кровокрыл завопил, когда пуля моей снайперской винтовки прошила его брюхо насквозь. Тёмный силуэт, сложив крылья, штопором падал вниз, пока не исчез в буре.

Капли дождя барабанили по Небесному Бандиту. Я больше полагалась на З.П.С., чем на своё зрение. Стоя на крыше, СтилХувз делал то же самое. Ритмичные взрывы его автоматического гранатомёта и визги кровокрылов заполнили воздух.

– Откуда, чёрт возьми, они прут? – крикнул Каламити, стреляя из своего боевого седла, когда тёмный силуэт одной из летучей мышей пролетел прямо перед нами. Их было куда больше дюжины, как я сперва подсчитала. Тут была вся их чёртова стая.

Я услышала глухой удар, когда одна из тварей накинулась на СтилХувза, в тщетной попытке пробить броню кусая его. Ещё один кровокрыл вылетел из дождя и врезался в кузов Небесного Бандита, качнув его и опрокинув меня с сиденья. Моя снайперская винтовка звякнула об пол.

Зелёное пламя вспыхнуло по всему борту Небесного Бандита. Горящий кровокрыл оглушающе взвизгнул и беспорядочно закувыркался к земле. Паерлайт промелькнула в воздухе и, издав боевой клич, нырнула вслед за ним. Я удивлённо моргнула, впечатлённая яростью жар-феникса, несущего отмщение крылатым тварям.

Другой кровокрыл застрял в противоположной стороне фургона, яростно просовывая голову в окно и скрежеща зубами. Боевой дробовик Вельвет Ремеди взревел, и меня всю забрызгало содержимым его черепушки.

Когда Ксенит отбросила бездыханное тело кровокрыла, я взяла себя в копыта и, убрав снайперскую винтовку, вытащила Малый Макинтош. Стая плотным кольцом окружила нас. И верный маленький револьвер Эпплджек был самым шустрым и мощным оружием, что у меня было. На мгновение мне стало обидно за нашу зебру; в данной ситуации её навыки боя были малоэффективны.

Я прыгнула к окну, скользнув в З.П.С., и прицелилась в первую тёмную тень, которую увидела.

БАХ! БАХ!

Первая пуля попала в спину кровокрыла, вторая оставила рваную дыру в левом крыле. Монстр устремился в последнее пике, но заместо выбывшего к моему окну рванулся другой.

БАХ! БАХ! БАХ!

Импульс направил кровокрыла прямо в борт Небесного Бандита, размозжив тело с характерным звуком. Я услышала скрежет металла о металл. Тёмная масса из двух кровокрылов свалилась в пелену позади нас, СтилХувз зацепился за одного из них и пропал вслед за ними в потоках ливня.

Я закричала, бросив телекинетическую сеть, но было слишком поздно... он исчез. Мгновение спустя ещё несколько кровокрылов закружили вокруг нас. Один из них вспыхнул зелёным пламенем со стороны брюха.

Позади меня Ксенит пинком выбила дверь пассажирского фургона и вглядывалась сквозь дождевую завесу в многочисленные тёмные силуэты, окружившие нас. И прежде чем я поняла, что она собиралась сделать, зебра выпрыгнула из фургона и спланировала на спину гигантской летучей мыши. Она вонзила шип своего адского шлема в затылок крылатой твари. И ещё до того как монстр перестал подавать признаки жизни, она прыгнула к следующему противнику.

И я чувствовала жалость к ней, подумала я, смотря, как она разрывала своим "рогом" крыло ещё одного кровокрыла, в то время как другие твари даже не подозревали о новой угрозе. Мне стоило пожалеть её врагов.

Гигантская летучая мышь с огромными по сравнению с ней самой крыльями спикировала на Каламити. Я развернулась, прицелилась и открыла огонь.

БАХ!  клик клик

Последняя пуля Малого Макинтоша попала в тварь. Она завизжала. Каламити пытался сбросить её с себя, но летучая мышь обнажила свои длинные, острые как бритва клыки и вонзила их в тело пегаса. Каламити завопил.

Мимо меня проскакала Вельвет Ремеди с боевым дробовиком, из которого она не прекращая палила по монстру, разнеся его на куски, прежде чем он успел выпить хоть каплю. Небесный Бандит завалился на бок. Каламити был сильно ранен, а обезображенный труп летучей мыши до сих пор висел на нём. Но главное – Каламити был жив.

Мгновение спустя я увидела, насколько ужасающе близко он оказался к смерти. Бандит ушёл в пике, его сотрясала турбуленция, а Каламити упорно пытался посадить его. Перед нашими глазами возникла земля, и я увидела две фигуры, на выручку которым мы стремились. Две молодые зебры, не старше той кобылицы с меткой Арбы, Клиргласс. Я перезаряжала Макинтош, когда на одну из них бросился кровокрыл и придавил своим весом к земле. Я торопилась как могла, но на всё ушла всего лишь секунда. Монстр вонзил клыки в бок зебры и втянул в себя кровь. Зебра превратилась в пустую высушенную оболочку раньше, чем её покинуло сознание.

– Нет! Чёрт возьми, нет!

Я завыла. Щёлкнув затвором Малого Макинтоша, я прицелилась в монстра с З.П.С., как он вдруг метнулся в сторону, уйдя с линии огня. Но он не смог уйти от Ксенит и был разорван на части, прежде чем я успела нажать на спуск.

* * *

– Я не понимаю, – сказала Ксенит. – Почему вы втроём путешествовали по этой опасной местности? Да ещё в такую бурю .

Мы столпились под сияющим куполом магического щита Вельвет Ремеди. Я наблюдала за тем, как дождь нескончаемым потоком обрушивается на барьер света, завороженная необычной красотой этого зрелища.

Выживший зебрёнок высох после многократного применения чистящего заклинания Вельвет, как и все мы, и сидел, закутавшись в одеяло, взятое из нашего багажа (которому тоже не помешала бы подобная сушка).

Ксенит развела огонь и сидела напротив зебрёнка, а между ними уже закипала кастрюлька с супом (на сто процентов вегетарианским!). На глазах юнца только что самым страшным образом погибли два друга детства. Ему нужно было нечто большее, нежели какое-то одеяло. Я понимала, что это сделало бы не так много, но я начала верить в чудодейственную силу объятий.

Ксенит, однако, не стала обнимать жеребёнка. Она никогда никого не касалась, только если не хотела причинить кому-нибудь боль. Вельвет Ремеди хлопотала над ранами Каламити, используя собственную магию и кровоостанавливающую настойку Ксенит. Прежде чем применять целебные зелья, сперва нужно было вытащить из спины застрявшие клыки. Никто не видел и следа нашего Рейнджера Эпплджек. Встав, я подошла к зебрёнку и легла около него.

– Прости, – прошептала я. – Мы... Я должна была быть быстрее. – Я замолчала, неуверенная в том, являлось ли внезапное объятие лучшим утешением для него. И к моему стыду, маленькая часть меня напомнила, что я была одурачена и помогла каннибалам. Я мысленно уронила на эту частичку наковальню, а затем сослала на луну.

Я мягко поставила на одно из его копыт своё. Он вздрогнул и поднял на меня взгляд, и первоначальное удивление в его глазах сменилось благодарностью.

– Мы были должны, – сказал он наконец. – Мы были слишком взрослыми. – И, посмотрев на Ксенит, спросил: – Ты не из Глифмарка?

– Глифмарка? – переспросила Ксенит. Зебрёнок кивнул. – К сожалению, я ничего не знаю об этом месте. Это деревня зебр?

– Чё ты подразумеваешь под "слишком взрослый"? – проворчал Каламити. Он стиснул зубы, когда Вельвет вытащила второй клык и обработала открывшуюся рану настойкой Ксенит.

Зебрёнок странно посмотрел на нас.

– Кто же вы?

– Друзья, – ответила я мягко.

Он посмотрел на меня с подозрением, а затем с грустью.

– Мой друзья мертвы. – Он повернулся к Ксенит. – Куос и Зуна были моими друзьями с тех пор, как мы научились ходить. Мы всё делали вместе. Мы даже... Мы даже метки получили вместе. – Он запинался, а слёзы катились по его юному лицу. – И-и из д-д-деревни т-тоже и-изгнаны вместе...

И тогда я его обняла. Я прижимала его к груди, позволяя заливать меня слезами.

* * *

Ливень начал успокаиваться, оставляя после себя моросящий дождик. Мой взгляд скользнул в сторону хребта. Там, по сторонам узкой долины, укрывались тёмные шпили Руин Кантерлота. Мы бы уже были там. Но нас ждала другая дорога.

Над пологими холмами разносился прекрасный голос Вельвет Ремеди:

– Нет сил больше сидеть взаперти

Под замком в позолоченной клетке.

Я готова со сцены сойти,

Свободной птицей взмыть с этой ветки.

Каламити вступил, превосходно попав в ритм. Его тембр приятно дополнял роскошный голос кобылицы-единорога:

– Я закрыл глаза, бродя, как слепой,

Что говорили, то и видел точь-в-точь.

Я сыт по горло всей ложью тупой,

Брошу всем вызов, вскину крылья и прочь!

Вместе они сплели себя в дуэте, и было полным безрассудством свинцовому небу и неутихающему дождю сопротивляться их хору.

Мне этого не хватало.

Мы шли в сторону Глифмарка. Неподалёку от меня Каламити тянул Небесный Бандит. Он удерживал его на уровне головы пони от земли. Одна лишь мысль о посадке в летающее "нечто" вызывала у юнца приступ паники. Так что мы пешим ходом сопровождали зебрёнка к его новому дому.

Я считала, что так даже лучше. Я и так провела целую кучу дней зажатая в четырёх стенах этого фургона, восстанавливаясь физически после травмы головы и психологически после того душераздирающего Самого Худшего Дня В Моей Жизни. Физически-то я теперь была здорова, а вот психологически... Я была способна продолжить путешествие. Но то, что я натворила, уже нельзя было исправить.

Осознание этого направило поток моих мыслей к СтилХувзу. Ещё одна причина пешего похода: я была уверена в то, что он нас искал. И когда он нашёл бы нас, было бы лучше нам находится на земле, а то он и ракету пустить мог, чтобы привлечь наше внимание.

– Я чуда не жду, сам кую свою судьбу.

– Я не спасу никого, если сдамся и умру.

– Целый мир лежит под ногами,

– Само небо взирает на нас...

Когда Вельвет Ремеди и Каламити объединили свои голоса на последней строчке стиха, воспламеняя свой хор с новой силой, я обратилась к своей спутнице-зебре. Ксенит шла рядом со мной, юный же жеребец шёл между нами.

– Ты всё ещё хочешь найти своё племя?

– В этом нет необходимости, – серьёзно ответила Ксенит. – Моя дочь больше не с ними.

Раз начав, зебрёнок уже был не в силах остановиться оплакивать своих погибших друзей. В редкие моменты, когда он успокаивался, он рассказывал, как они оказались в этом треклятом месте. Я начала представлять картину произошедшего.

Троица друзей происходила из родного племени дочери Ксенит. Его основали те, кто пережил нападение работорговцев на деревню Ксенит. Среди выживших и не попавших в рабство были только жеребята.

Мне вспомнились слова Ксенит: Мои родители и муж погибли в сражении. Моя дочь была слишком юна для работорговцев Стерн... и для неё не было места в школе Красного Глаза. Она просто оставила её с остальными детьми.

Целое племя детей. Постоянно живущих с единственной мыслью: взрослые – это добыча для работорговцев. Взрослые могли привлечь новую атаку. И факт того, что работорговцы не забирали детей, не означал, что они не сделали бы с ними более страшных вещей.

– И как же они решают, когда зебра вдруг становится слишком взрослой? – поинтересовался Каламити. Ответ был очевиден. Дело было не в днях рождения. Всё зависело от зрелости. Ты становишься слишком взрослым, когда получаешь свою метку.

Как в Стойле Два. Получив свою кьютимарку, ты считался взрослым. И с этого момента ты становился рабочей силой. Здесь же, в племени зебр, получение метки было страшным событием.

Я кивнула Ксенит. С тех пор как атаковали деревню зебр, она долгие годы страдала в рабских ямах. Её дочь была юна, но едва ли младенцем, и зебрёнок с нами лишь смутно помнил, когда ту кобылку изгнали из племени.

– Моя дочь находится в Глифмарке, если она всё ещё жива.

* * *

В Глифмарке было... отстойно...

Я посмотрела вниз склона, на ряды унылых, обветшалых лачуг с продавленными крышами, ведущие к наполовину разрушенному зданию на площадке, забитой мусором. Весь город был окружён стеной мусора, не способной остановить даже радсвина. Земля превратилась в чёрную безжизненную грязь. Горстка зебр, выглядевших избитыми и удручёнными: их головы опустились, глаза смотрели в землю, гривы и хвосты запутались и стали неопрятными.

Это было похоже на город, где только и ждут, чтобы умереть.

Из букв на фасаде разрушенного здания я могла составить "ЭНЖЕЛ", последнее оставшееся слово из забытого названия. Какой бы ангел^[1] ни присматривал за этим городом, он пал.

Стоило нам подойти, зебры посмотрели на нас с ужасом. Я заметила, как две из них вытолкнули третью вперёд. Кобылица ступила к нам.

– Мы сдаёмся! Только... только не убивайте нас, – крикнула она. – У нас ничего нет... но берите всё, что хотите!

Я почувствовала, как рухнуло моё сердце.

– Это... Глифмарк? – недоверчивым тоном спросила Ксенит.

Зебрёнок кивнул нам, слегка покачиваясь на копытах, застигнутый врасплох.

Вельвет рысцой выбежала вперёд.

– Здравствуйте, – ласково сказала она успокаивающим голосом. – Не бойтесь, мы не причиним вам вреда. Мы всего лишь путешественники, которым посчастливилось встретить только что получившего свою метку жеребца и предложить ему свою помощь, а именно сопроводить его сюда в целости и сохранности.

Лица зебр выражали противоречивые чувства. Я-то знала, как они нуждались в путниках, что не имели бы злого умысла в посещении их деревни, но, тем не менее, им было уж очень нелегко поверить в такое чудо.

– Но теперь, когда он здесь, мы можем тотчас удалиться отсюда, если пожелаете. Хотя я все равно попрошу вас о снисхождении. У нас был долгий путь в поисках безопасного места для стоянки.

– Безопасного? – спросила зебра, в голосе её при этом прозвучала горькая усмешка. – Леди-пони, безопасностью тут и не пахнет. Мы тут сидим, как на пороховой бочке, в ожидании работорговцев. Весь вопрос только в том, останется ли здесь хотя бы кто-нибудь после набегов рейдеров и монстров к тому моменту, когда работорговцы придут.

Но она всё равно пригласила нас в город. С каждым шагом городишко становился всё хуже и хуже. Унылее. Как если бы отчаянье и безнадёжность въелись в каждую прогнившую доску обшивки жалких лачужек, подобно Облаку заставляя их навевать это состояние окружающим.

– И как же вы тут выживаете? – спросила Вельвет, её голос уже был похож на плач. Я знала, в чём было дело. Тут не было ни полей с урожаем, ни садов. Зебры были вооружены грубыми копьями да пистолетами, чьё состояние оставляло желать лучшего, а сами пистолеты были тварям, вроде кровокрыла, что слону дробина. Охотников тоже было не видать. Разве что они ставили капканы на мелкую дичь.

Зебры были так истощены, что я могла легко различить кости, проступающие сквозь шкуру. Все они умирали от голода.

Когда Вельвет высказала свои наблюдения, ближайшая к ней зебра сразу же ответила:

– Здесь ничего не растёт. Земля, на которой стоит город, была заражена Облаком из Кантерлота. – Увидев наши встревоженные взгяды, она добавила: – Не переживайте, мы достаточно далеко от него, воздух здесь чистый.

Зебра, что впустила нас в город, объяснила:

– Вон то здание – это ветеринарная лаборатория...

Я была удивлена её познаниями. Племя детей было куда более состоятельным, нежели те, кого они выгнали. Но меня всё равно интересовал вопрос, как долго собиралась просуществовать эта "идиллия". Без взрослых племя не могло пополнятся. Пару лет, и племя-то племенем бы уже не было. Остался бы лишь один ребёнок, отсылающий другого, уже повзрослевшего, куда подальше.

– ...Там в подвале есть гидропонный отсек. По большей части там выращивали ядовитые растения. – Сказав это, зебра посмотрела на землю, и её пробила сильная дрожь. – Нам довелось узнать это не самым лучшим способом. Но мы выживаем за счет тех растений, что оказались съедобными, и за счет того, что осталось в торговых автоматах. Но эти запасы почти закончились. Мне очень жаль, но нам нечем вас накормить.

Вельвет Ремеди взмахнула копытом.

– Забудьте об этом. У нас есть провизия. Давайте уж лучше мы вас накормим.

Я обменялась взглядом с Каламити и кивнула. Этими припасами мы собирались питаться во время нашего путешествия по Кантерлоту и по пути обратно. Но эти зебры, очевидно, нуждались в них куда больше, чем мы. Да и по сравнению со мной, они и заслуживали их куда больше. Они ведь в последнее время не вырезали целый город, обуянные слепой яростью. А мои страдания на фоне их выглядели совсем уж незначительными.

– Ветеринарная лаборатория? – спросил Каламити, как только мы приблизились к зданию.

То, что выглядело мусором издали, продолжило выглядеть им и вблизи. Правда, этот металлолом определённо принадлежал военным. Сломанные роботы сгрудились вокруг боевых колесниц, все они так проржавели и обветшали, что были едва узнаваемы. Кучи пустых коробок из-под боеприпасов были свалены в одном из углов вместе с останками турелей различных видов. Тут даже было то хитроумное летающее устройство, вроде того, что мы нашли в Старом Олнее, только это было на порядок больше. Оно занимало пол-площадки и валялось вверх тормашками.

Каменные столбы окружали скудные остатки дороги, ведущей во двор здания. Покосившийся плакат гласил: "Фармацевтическая компания зайки Энжела." Что же, в конце концов, это имя было ещё не всеми забыто. Я вспомнила заявление Ксенит о том, что ручной кролик Флаттершай изобрёл боевой наркотик "Стампед^[2]", и задумалась о том, как же Энжелу удалось создать эту компанию. Затем я ударила себя копытом в лоб, осознав всю глупость своего вопроса. Зная Флаттершай, можно было предположить, что Министерство Мира имело подразделение, посвящённое благополучию животных. И, конечно же, она назвала бы его в честь своего любимого зверька.

– Захват военными, – предположила я, заметив остов часового робота. Мне стало интересно, уж не переделали ли часть этой лаборатории для производства Стампеда.

С содроганием я осознала, что несчастные зебры жили здесь в тени Смерти... Зайки Смерти. Ирония была столь горька, что мне пришлось воздержаться от смешка.

– А как же торговля? – спросил Каламити?

– Караваны здесь не останавливаются, – сказала нам зебра. – Здесь нет ничего, нужного пони, и нам не на что купить припасы.

Вельвет Ремеди ахнула от ужаса, когда из какой-то лачуги, балансируя на трёх ногах, проковыляла зебра. Остатки четвёртой явно были поражены гангреной.

– У вас что... и врача нет, да?

– Больше нет.

Мы обошли всё. Смотреть в городке было особо не на что. Наша провожатая махнула копытом.

– Спите, где хотите.

– И это... все? – медленно спросила Ксенит у проходящей мимо зебры, с любопытством глазевшей на нас. Я поймала себя на том, что уставилась на эту зебру; она подвела свои полосы углём, поэтому выглядела так, будто бы её шкурка была чёрной в белую полоску, а не наоборот.

– Не обращайте внимание на Глум (анг. Gloom – "Мрак"), – пренебрежительно сказала наша проводница.

Ксенит мотнула головой.

– Тут что, нет ещё других зебр?

Зебра покачала головой. Другая зебра, Глум, повернулась:

– Найтмэр Мун забрала их. Шесть ночей назад. Теперь они все мертвы. Хотела бы и я.

– Найтмэр Мун... забрала их? – спросила я.

Наша провожатая кивнула.

– Они пришли и забрали половину из нас. Не знаю, зачем. Прежде они никогда не обращали на нас внимания.

Ксенит это явно задело.

– Была ли похищена та, что откликалась на имя Сефир?

Полосатая кобылка уставилась на Ксенит.

– Да. – Видя, как Ксенит изменилась в лице, другая зебра отвернулась, устремив взгляд вместо неё на Вельвет Ремеди. – Она была нашим доктором.

Я подалась вперёд, ловя взгляд зебры.

– Куда они ушли?

* * *

– Вы не обязаны отправляться на их поиски только из-за того, что среди них моя дочь, – сказала Ксенит, когда я перезаряжала оружие. – Или из-за твоей необходимости загладить вину за город каннибалов.

– Нет, – согласилась я, вложив Малый Макинтош обратно в кобуру. – Мы должны, потому что это правильно.

– Агась, – добавил Каламити, подойдя к нам в броне Анклава, но без шлема. Большую часть свободного времени с самого Старого Олнея он провёл, пытаясь найти способ вести огонь из своих Прибоев, не надевая его. – К тому же, хотел бы я оказаться неправ, но, быть может, мы сами к этому причастны.

Чего? Я остолбенело уставилась на Каламити.

– Я думаю, что Богиня не так-то глупа, – объяснил Каламити. – Она поняла, что где-то возникла мёртвая зона, и вот... экспериментит себе.

Это... Это же было связано с теми воспоминаниями, что я извлекла из себя, так ведь?

– Ну, раз уж вы не упомянули об этом раньше...

– Я остаюсь, – внезапно сказала Вельвет.

Я в недоумении повернулась к ней. Единорожица мотнула головой.

– Им нужен врач. И сейчас, а не когда ты вернёшь им своего. С атаки аликорнов на Глифмарк прошло пять дней, а это на целых пять дней больше, чем они могут ждать.

Её глаза говорили за неё. В них была убеждённость, что ей есть, о чём сожалеть. И она теперь не собиралась отворачиваться ни от кого, оказавшегося в нужде – будь то пони или зебра.

Я шагнула к ней и обняла.

– Береги себя.

– Это я должна сказать тебе это, – ответила она. Паерлайт села рядом на ржавый бочонок и издала вопрошающий крик. Вельвет прижалась мордочкой к прекрасной птице и сказала ей: – Пожалуйста, лети с ними, Паерлайт. Береги их. – Птица кивнула и салютовала ей крылом.

Глядя на Каламити, Вельвет строго наказала:

– Верни их мне без лишних дыр.

– Не пожалею сил, – пообещал он и надвинул шляпу на лоб.

Я отпустила Вельвет Ремеди и повернулась к Ксенит и Каламити.

– Ну что, кто-нибудь из вас двоих хоть что-нибудь знает о цели нашего похода – Зебратауне? – В ответ от обоих, что и неудивительно, я услышала "нет". В очередной раз мы отправлялись навстречу неизвестности.

* * *

У меня было такое чувство, будто этот дождь собирался длиться вечно. Задыхаясь после подъёма на очередной холм, я начала переосмысливать идею пешего похода в Зебратаун. Услышав, что он всего в двух днях рыси, Каламити предложил отправиться на своих четырёх. Я согласилась, ибо Небесный Бандит был бы очень заметным объектом для аликорнов.

Теперь я поняла, что идея нестись назад по этим скользким холмам с освобождёнными зебрами на буксире и, возможно, аликорнами на хвосте была просто глупа.

Я услышала свист над нами. (Каламити всё-таки не буквально шёл на своих четырёх.) Взглянув вниз, я увидела ещё одну маленькую долину с пятнами асфальта почти исчезнувшей дороги. Там среди разрушенного забора стояла древняя каменная хижина. На её крыше распластался труп кровокрыла, а на железной распорке бывшей ветряной мельницы был насажен ещё один. От двери хижины к нам скакала фигура в металлической броне со знаком Эпплджек.

– Огромная пустая долина вокруг, а ты умудрился врезаться в единственную хижину! – крикнул ему Каламити, улыбаясь.

Я мчалась вниз навстречу к нему, Ксенит – за мной, но поспокойней.

– Поосторожней, – предупредил Каламити, когда я достигла СтилХувза. – В последнее время её так и тянет обниматься.

– Насколько я помню, в прошлый раз именно ты обнимал её, – дружелюбно съязвил обычно немногословный Рейнджер Эпплджек.

Через несколько минут мы зашли в маленькую двухкомнатную хижину, чтобы уйти из-под непрекращающегося дождя.

– Тпру! – изрек Каламити, подтвердив мои опасения, останавливаясь на пороге; потоки воды лились с полей его чёрной шляпы.

Я уже видела достаточно коррозии, гнили и мусора, оставленного поколениями мародёров. Но тут было иначе. Картины были искромсаны, мебель разломана копытами, маленькие сокровища осквернены.

Я видела и последствия разорительных зверств рейдеров. Разруха в доме гораздо больше походила на дело их копыт, но она была старше, она хранила все признаки предшествующего апокалипсиса: картины выцвели настолько, что нельзя было разобрать ни одного силуэта, мебель гнила, а набивка порванных подушек обратилась в пыль (думаю, изначально они всё-таки были наполнены не пылью).

– Дальше – хуже, – предупредил СтилХувз. Я ступила дальше во внутрь, из-за поворота показались обломки скелета на полу под висящей петлёй. Любая зацепка относительно того, повесился ли владелец этого скелета или был линчёван, была утеряна в далёком прошлом.

Каламити опрокинул ударом копыта груду сломанных стульев, затем понёсся в кухню, чтобы глянуть, было ли что-либо стоящее внимания в холодильнике. Минуту спустя я услышала знакомое шипение бутылки Спаркл~колы. Любопытство снова принесло плоды.

Я ткнула в лежавший среди щебня терминал с экраном, разбитым чьим-то копытом. Потом пригляделась. Это была одна из тех более новых моделей, которые я и встречала повсеместно. Присмотревшись получше, я поняла, что он ещё работал. Кто бы ни сломал его, терминал пал жертвой всеобщего и глупого заблуждения о том, что поломка экрана может хоть как-нибудь повлиять на его матрицу заклинаний.

Каламити вернулся, держа в зубах бутылку Рассветной Сарсапарели и опустошая её содержимое большими глотками.

Я левитировала несколько инструментов и присела рядом с терминалом.

СтилХувз внимательно посмотрел на Каламити и сказал:

– Мы что, на свидании?

Каламити аж поперхнулся и брызнул своей сарспарелью прям через зажатую в зубах бутылку.

– Чего?! – сказал он, выронив бутылку, на его глаза навернулись слёзы.

Я прекратила своё занятие и посмотрела, что там творилось, затем засмеялась во всё горло. Так ему и надо!

– Я предполагал, что, заметив украшения на крыше, вы придёте, чтобы найти меня, – отметил СтилХувз. – Но теперь-то я вижу, что вы все при параде.

Пегас бил себя копытом в защищённую бронёй грудь и тряс головой, откашливаясь. И как только ему удалось восстановить дыхание, он ответил:

– Не, всё не так. Мы держим курс на Зебратаун, собираемся спасти пленников из копыт аликорнов. – Я заметила, что Каламити не упомянул того факта, что пленники-то были зебрами. – Так ты с нами, могучий охотник на аликорнов?

Я почти забыла этот титул.

СтилХувз был на удивление молчалив. Я посмотрела на него, задумавшись, должна ли я беспокоится. Неужто он снова думал про Арбу?

– Зебратаун, – проговорил СтилХувз медленно.

– Агась!

– Я бы... пожалуй, отказался. – В его голосе чувствовалось неприятное напряжение. Я посмотрела на Ксенит, она только грустно покачала головой и ушла в дождь.

– Но всё же соглашусь. – СтилХувз звучал очень недовольно. – Эпплджек бы хотела, чтобы именно так поступали её Рейнджеры.

Я кивнула головой, чувствуя и гордость и скорбь в нашем гуле-компаньоне. Затем я вернулась к терминалу, подключила его к своему ПипБаку и запустила быструю диагностику. Я подняла брови, осознав, что терминал имел довольно сложную магическую систему противодействия взлому. Я была совершенно уверена, что могла взломать её, но ценой ошибки в данном случае была бы не только простая блокировка.

Я абстрагировалась от всех остальных и сконцентрировалась на взломе терминала через свой ПипБак. Пару минут спустя пришлось отключится и попробовать снова. В последний раз терминал с подобным уровнем защиты встречался мне в Мэйнхэттенском Министерстве Морали.

Меня очень заинтересовало, зачем бы это пони или зебре, живущей в простой хижине, мог понадобиться терминал с уровнем защиты, что мог соперничать с защищенностью терминала главы Министерства Морали?

Ещё пару минут спустя мне пришлось снова отключиться. Я едва избежала срабатывания магической системы защиты, встроенной в терминал. Это безумие! Чёртов пароль был аж тридцатидвухзначным. Пиздец!

Я пробовала и в третий раз. И в четвёртый. Когда я взламывала его в пятый раз, я уже начала подозревать, что этот треклятый терминал существовал лишь затем, чтобы ткнуть меня в грязь лицом.

Вернулась Ксенит, во рту у нее болталось несколько полосок кожистых перепонок с крыльев кровокрылов. Она отряхнулась, обрызгав нас, и, игнорируя негодующий взгляд Каламити, положила их в сумку.

С шестой попытки я его наконец взломала. Пароль был "АстрономическийАльманахАстронома". Разделяю чувства предыдущего хакера, разбившего экран... Годы не пощадили этот терминал в отличие от других моделей, но, возможно, с его содержимым был порядок? По крайней мере, в нём осталась куча файлов, которые я могла загрузить на свой ПипБак, включая несколько записей из дневника.

* * *

Из дневника Миднайт Шовер^[3]

День первый:

"Итак, сегодня первый день моего 'изгнания' из изысканных чертогов Кантерлота, в которое я была отправлена в соответствии с заданием. В восемь утра я уже была в Зебратауне, вернее рядом с ним, где меня со всеми моими чемоданами оставили королевские стражи, так что пришлось немного пройтись пешком. Впрочем, я их нисколько не виню за нежелание приблизиться к городу. Тем более, день был словно создан для прогулки: с гор веяло прохладой, а в небе ярко сияло солнце Селестии. Моих способностей к левитации было достаточно, чтобы самой донести все свои пожитки, к тому же идти было совсем недалеко и я не сильно устала. Хотя должна признать, я немного беспокоилась за безопасность доверенной мне на хранение бесценной реликвии.

Я бы сказала, что по Эквестрийским стандартам это неплохой город, но разве про Зебратаун можно сказать, что он придерживается каких-либо стандартов? Впрочем, я ожидала, что жить придётся в какой-то лачуге, так что всё не так плохо. Я слышала, что где-то в глухой глубинке Эквестрии есть город, который земные пони построили едва ли не за год. Если это действительно правда, тогда, наверное, в каждой зебре живёт такой маленький земной пони (и я не имею в виду ничего оскорбительного или мятежного по своему духу), поскольку всего за несколько лет они превратили бедные донельзя трущобы у подножия гор Кантерлота в довольно впечатляющий город. Особенно поражает вознёсшийся ввысь на высоких опорах акведук, о котором я просто обязана рассказать, ведь, взбегая по горам, он тянется до самого Кантерлота. Вода из окружающих нашу славную столицу источников отводится не только в город зебр, но и на близлежащие поля.

Подумать только, ещё не так давно этого города и в планах-то не было. Впрочем, необходимости в сегрегации тоже не было, пока зебры не убили в Литлхорне наших детей – всех до единого. Я, однако, не настаиваю на том, чтобы свезти сюда всех зебр-честных-граждан Эквестрии. Много зебр живёт и в самом Кантерлоте. У меня даже есть подруга-зебра. Но учитывая всевозрастающее в более отсталых, глухих частях королевства враждебное отношение к зебрам, для них самих становится небезопасно находиться среди обычных пони. Так что в итоге всем будет лучше.

Стоит ли говорить, что я была благодарна Принцессе Луне за эту хибару в нескольких милях от города, которую Она предусмотрительно выделила на время моих исследований. Сама же хибара была... уютная. Конечно, она не шла ни в какое сравнение с роскошью и комфортом Кантерлота, к которым я привыкла; но я научный сотрудник, а не изнеженный дворянин. Я вполне могу пережить отсутствие золотых унитазов и обойтись минимальным набором удобств.