Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 104 (всего у книги 119 страниц)

Как только я найду, куда мог завалиться старый револьвер Эпплджек.

Я посмотрела вверх, пытаясь засечь пикирующего бомбардировщика пегасов сквозь огромную дыру в листве, проделанную... какой бы хренью этот взрыв ни был. Вместо этого я увидела Каламити, снова ввязавшегося в воздушный бой с Вондерболтом. На этот раз его противником был серый жеребец с гривой цвета морской волны, вооружённый чем-то, напоминающим антимех-винтовку, встроенную в его боевое седло. Их снайпер.

Если и было что-то хорошее в том, чтобы находиться так близко к огню, то оно состояло в том, что густой дым сводил к нулю все преимущества этого ублюдка. А он был лучшим летуном, чем Каламити, и, по крайней мере, почти так же хорош в стрельбе.

Знакомый поток искрящейся красной энергии ударил из леса, обволакивая серого Вондерболта и превращая его из изящного воздушного бойца в пониподобный мешок с дерьмом. Каламити завис на месте, глядя, как его противник падает в лес, парализованный анастезирующим заклинанием.

Это заклинание – работа Лайфблума! Значит, он в порядке, и мы только что вывели из строя второго Вондерболта. Мне захотелось кричать от восторга.

Вместо этого я закашлялась кровью. Спотыкаясь на каждом шагу, я отправилась искать моих друзей. Моё копыто наступило на что-то твёрдое и металлическое. Малый Макинтош! Хвала Луне. Похоже, удача поворачивалась к нам лицом.

Я нашла Вельвет Ремеди. Она боролась за жизнь гончего-альбиноса в зебринском плаще. А как же иначе.

Адский пёс попал в эпицентр взрыва. Вондерболтов, похоже, не особо заботило, что они уничтожали свои инструменты. Его нога была оторвана, оканчиваясь кровавыми ошмётками мяса и сломанной костью дюймом выше того места, где должно было быть его колено. Пёс измождённо скулил, его тело дрожало от шока, а трава под ним была сплошь мокрой от крови.

Когда я подошла к ним, Вельвет Ремеди накладывала на его культю жгут из куска старой медицинской трубки, чтобы остановить кровотечение.

– Она... часто занимается этим? – поворачиваясь ко мне, прошептал Лайфблум, удивлённый, что Вельвет оказывает помощь врагу.

– Постоянно, – ответила я, качая головой. Часть меня желала разозлиться на неё. Мы ведь сами были ранены. Но что бы это дало? Вельвет не могла видеть страдания существа и не попытаться ему помочь. Это было её кредо... хотя иногда оно чертовски раздражало.

– Лайфблум, пожалуйста... Ксенит... – указала я в направлении моей подруги-зебры, и член Общества Сумерек спешно ускакал прочь. Лайфблум был грязен, его шерсть и плащ были перемазаны землёй и кровью, но он, казалось, совсем не пострадал от взрыва.

Надо мной завис Каламити, осматриваясь вокруг.

– Эй, Лил'пип! Не видела, куда свалился Гатшот? – Я покачала головой. Гатшот? Стало быть, их снайпер был пегасом, который четыре года подряд занимал второе, после Каламити, место на Состязаниях Юного Снайпера. Я должна была догадаться.

– Вот облом. Нужно доставить его к Лайфблуму, пока не закончилось действие заклинания. А ведь тот малой вполне мог одолеть меня, если б не стремился так настойчиво меня подстрелить.

Чего? Я смущённо посмотрела на него.

– Гатшот с дюжину раз мог уделать меня своим воздушными трюками. Но, в отличие от Скайдайв, он был настолько зациклен на том, чтоб превзойти меня в умении обращаться с огнестрельным оружием, что, в итоге, перехитрил сам себя.

Каламити поднялся в воздух, чтобы продолжить поиски. Я нахмурилась: было не похоже, что это соперничество получится разрешить заклинанием памяти. Я поволокла себя обратно к Ксенит и Лайфблуму (удивительным образом здоровому). Добравшись до них, я упала на колени перед неподвижной подругой. Лайфблум остановил её кровотечение и колдовал восстанавливающее заклинание.

– Как... насколько плохо?

– Нам действительно нужно вытащить эту девчонку с поля боя, – нахмурил брови Лайфблум. – Я использую почти все заклинания, какие только могу, чтобы не позволить ей угаснуть. А все эти новые травмы делают дело только  хуже, – насупился единорог, качая головой. – Если скоро она не придёт в себя, Вельвет придётся сделать выбор. – У меня ушло мгновение, чтобы понять, что он имел в виду магическое действие. Растворить часть черепа Ксенит, чтобы ослабить давление на мозг. Вельвет Ремеди была единственной из нас, кто знал достаточно в медицине, чтобы принять обоснованное решение.

Рисковали ли мы жизнью Ксенит, позволяя Лайфблуму сотворить это заклинание? Или же рисковали, запрещая ему?

– Как ты пережил взрыв? – спросила я, меняя тему разговора на ту, с которой могла лучше справиться.

– Я занял укрытие, – объяснил единорог. – Прыгнул в нору, из которой вылез тот адский пёс.

Одна из Вондерболтов, облачно-белая кобыла с огненно-рыжей гривой, пролетела у нас над головами. Я узнала в ней Скайдайв, разорвавшую свой инверсионный след и сбившую Каламити смертельной Пиратской Вспышкой. Всегда впереди и в центре их строя, я подозревала, что она была лидером Вондерболтов. Она прервала свой полёт и взмыла в воздух, исчезая в дыму прямо над нами и лежавшей рядом Ксенит.

Нет.

– Бежим! – заорала я, заворачивая истекающую кровью зебру в свою магию. Мой мозг игнорировал то, что моё тело было не в состоянии скакать галопом.

Рыжее размытое пятно ударило с небес. Каламити сгрёб меня в свои копыта и помчался, лавируя между деревьями, с развевающимися позади обрывками бинтов. Секундой позже мир позади нас взорвался огненным грибовидным облаком. Дымное кольцо наэлектризованных облаков ударило по нам, обжигая молниями и заставляя биться в конвульсиях. Моя магия распалась, снова роняя Ксенит в лес на зубодробительной скорости. (Богини, таким макаром мы ведь добъем её!) Мы с Каламити врезались в густые заросли фиолетового папоротника с прорастающими сквозь него шаровидными растениями на длинных ножках. Грубо проломившись сквозь эти заросли, немилосердно хлеставшие нас листьями, мы с Каламити, полулежащим на мне, наконец остановились.

Я закашлялась, забрызгивая кровью папоротник и траву. Тело просто разрывало изнутри. Л.У.М. посылал мне предупреждения о серьёзных внутренних травмах.

Бутоны растений на тонких ножках, каждый размером с голову жеребца, вяло склонились к нам. Магический барьер возник над нами за секунду до того, как эти бутоны раскрылись, обдав нас облаком микроскопической растительной субстанции. Споры. Повернувшись, я увидела Вельвет Ремеди, стремительно приближавшуюся к нам. Её рог сиял, генерируя шит, спасший нас от одним Богиням ведомо какого кошмара.

Огненногривая кобыла-Вондерболт вырвалась из своего взрыва и рванула к Вельвет Ремеди, оставляя за собой огненный инверсионный след. Шарообразные растения повернулись к приближающемуся единорогу. Их бутоны снова раскрылись, извергая споры.

Вельвет выбросила перед собой ещё один щит, изящно остановивший их. Удивление захлестнуло меня, когда я поняла, насколько быстро она сотворила это заклинание. Впервые я увидела появление сразу двух её щитов одновременно.

– Моя детка учится, – ухмыльнулся Каламити, вторя моим мыслям. Он всё ещё лежал на мне, постепенно отходя от поражения электричеством. Я спихнула его, осматриваясь вокруг в надежде, что Ксенит или приземлилась достаточно далеко от спороносных растений, или заклинание Вельвет защищает и её тоже.

Вондерболт пронеслась над Вельвет, воспламеняя своим инверсионным следом деревья за её спиной, и взмыла над нами, поджигая шарообразные растения. Горящие растения, казалось, закричали, корчась и разрушаясь, огонь начал распространяться и на папоротник вокруг нас.

Что-то упало с неба.

Это был не Вондерболт-бомбардировщик. Это больше походило на какую-то ракету – механическое устройство, заключённое в металлическую оболочку красного цвета, которое воткнулось в землю с мощным БУМП.

Каламити снова схватил меня в охапку, перенося нас из зарослей папоротника, которые медленно пожирал огонь. Он закашлялся, когда вдохнул густой едкий дым, поднимавшийся от горящего папоротника, и маленькая пони в моей голове припомнила недавние опасения об опасности дыма Вечнодикого леса. Когда мы приземлились, меня начало рвать большими влажными сгустками крови.

– Проклятье, Лил'пип! – выругался Каламити, выуживая лечебное зелье. Я опрокинула его в себя, чувствуя, как тепло его магии растекается внутри. Оно имело лёгкий привкус персиков и спирта, что наталкивало на мысль, что Каламити приобрёл эту бутылку у Канди из Новой Эплузы. Как только зелье начало действовать, я быстро почувствовала, что боль внутри отступает.

Трое оставшихся Вондерболтов парили вверху, глядя на штуковину, которая так бесцеремонно вторглась в наше противостояние.

Пластина на ракете скользнула в сторону, открываясь, и странного вида турель с алмазом, встроенным в ствол, выдвинулась наружу. Она развернулась, нацеливаясь на затянутое густым дымом небо.

Вельвет Ремеди закричала.

Я бросила на неё недоумевающий сердитый взгляд, полагая, что её напугало что-то в таинственной ракете, и тут же увидела нечто ещё более кошмарное. Дерево рядом с ней было подожжено огненным инверсионным следом Вондерболта, языки пламени охватили всю его крону, с которой падали горящие листья. Это было одно из тех причудливо искривленных деревьев, покрытых пятнами чёрного мха. И одно из этих пятен, размерами и формой напоминающее пони, внезапно упало с дерева.

Это мховое нечто упало на четвереньки, ещё больше становясь похожим на пони. Но то, как оно двигалось, будто лишённое костей, делало его похожим на порождение ночного кошмара.

Сначала я надеялась, что оно просто убегает от огня. Но потом краем глаза заметила ещё больше тёмных, деформированных силуэтов, которые спрыгивали с деревьев.

Каламити вскинул энерго-магическую винтовку и выпустил несколько зарядов в тварь, которая подбиралась к Вельвет Ремеди, красочно испепелив создание.

От ракеты раздались щелчки и вой, алмаз на турели засветился, проецируя на дым изображение огромного кибернетического красного глаза. Глаз повернулся туда-сюда, как будто осматривая нас. Мы услышали голос Красного Глаза.

«Мои поздравления с отличной стратегией, Вондерболты,» – дружелюбно произнёс он.

– Ух ты, – ответил один из Вондерболтов с безразличием. – Как-то это не по-суперзлодейски.

– Красный Глаз пришёл к нам на помощь? – шепнул мне Каламити, пока горящая листва проносилась мимо нас.

Красный Глаз продолжал, его голос звучал в приятной, дружеской манере, как будто мы беседовали за чашкой чая с куском яблочного пирога:

«К сожалению, слишком хорошей. Мне скучно. И, если честно, у меня есть свои планы на маленькую единорожку, которую вы преследуете...»

Твою мать.

«...Поэтому я решил немного уравнять ваши шансы.»

Ракета испустила импульс, и мой Л.У.М. сообщил мне, что сигнал, контролирующий адских гончих, смолк.

Вондерболты переводили изумлённые взгляды с красного глаза в небе на ракету и обратно. Белая как облако кобыла с огненно-рыжей гривой закричала:

– Джет не здесь. Ситуация изменилась. Тактическое отступление. – Вондерболты полетели вверх.

«О! На вашем месте я не стал бы этого делать,» – сказал Красный Глаз спокойно, Вондерболты остановились так, будто что то схватило их за хвосты. – «Первое правило – никаких полётов.»

– Первое правило? – спросил Вондерболт.

– Насрать, – резко ответила огненногривая кобыла, взмахнула крыльями и резко ускоряясь метнулась вверх сквозь дым, прямо через спроецированный глаз.

Остальные Вондерболты ждали лишь мгновение. Монстры из мха начали двигаться к нам извивающейся, подёргивающейся походкой.

Ведущая кобыла Вондерболтов стремительно провалилась сквозь дым, увлекаемая вниз тёмно-зелёным аликорном, которая швырнула пегаску с такой силой, что та потеряла сознание и едва не погибла.

Каламити резко развернулся и выпалил в ужасно близко подобравшегося к нам монстра из мха, превращая того в пепел во вспышке магической энергии.

Всё больше и больше зелёных аликорнов спускалось сквозь дым с небес, приземляясь в лесу вокруг нас. Мерцающий красный аликорний щит начал формироваться между ними и нами, заключая нас на пару с Водерболтами внутри. Я вдруг почувствовала себя, будто в Яму вернулась.

– Чёт не шибко нас спасают, – проворчал Каламити, проверяя заряд в энерго-магической винтовке. Вряд ли монстры из мха были столь же уязвимы для пуль.

Что-то билось в мои мысли, как летучая мышь. Я обернулась, чтобы увидеть аликорна внутри щита, стоящую возле павшего тела лидера Вондерболтов, её взгляд врывался в меня.

Я чувствовала её в своём разуме. Вторжение было глубоким и нежеланным.

«Ты та, кто нужен Красному Глазу,» – прозвучал её величественный и мощный голос в моей голове.

"Что ж," – мысленно ответила я. – "Он меня не получит"

«Ещё посмотрим»

В одно мгновение к её голосу присоединилась дюжина других, одновременно зашептав в моей голове и затопляя мои мысли бесконечным потоком голосов.

Они все были зелёными. Дочери Гештальт и Мозаики. В то время как волна голосов вырастала в цунами, я размышляла, делает ли зелёных аликорнов их врождённая телепатия более стойкими, более способными справляться с потерей Трикси-Богини... или менее.

Я боролась за то, чтобы услышать свои же мысли. Что они делали? И почему они помогали Красному Глазу? Что аликорны с этого получали, и что же он им наобещал?

«Самцы,» – ответили голоса, читая мои мысли. – «Продолжение. Выживание. Спаривание!»

О. Умный жеребец.

Море голосов росло. Не просто дюжины. Множество. Красный глаз убедил почти половину зелёных аликорнов служить ему в обмен на аликорнов-самцов, которых он создаст как их новый Бог. И большинство их было здесь, в Вечнодиком лесу. В Соборе.

Я слышала, как Каламити снова стреляет из магической винтовки, но я не видела его. До меня доходили вспышки того, что они видели. Беспорядочные, мимолётные видения внутри каменных стен крепости Красного Глаза, накладывающиеся друг на друга, слишком хаотичные, чтобы понять.

Вельвет Ремеди подошла к нам и сказала что-то по поводу Ксенит, но сути я не уловила. Аликорны слишком сильно давили на мой разум, так что держать связь с окружающим миром становилось всё сложнее.

Над нами под самой верхушкой щита кружили Вондерболты, разгоняясь всё сильнее и сильнее. Их грозовые инверсионные следы накручивали спирали, и с каждым новым кругом они становились всё ближе друг к другу. Красный глаз Красного Глаза перемещался по облаку дыма туда-сюда, наблюдая за представлением.

Поток чужих мыслей становился непреодолимым.

А затем внезапно сфокусировался.

«ДОСТАНЬ СВОЁ ОРУЖИЕ,» – приказали голоса в унисон.

Я обнаружила, что левитирую Малый Макинтош. В конце концов, это было такое простое требование. И я действительно хотела этого. Ведь так мне сказали голоса в моей голове.

«ПРИЦЕЛЬСЯ В ЕДИНОРОГА.»

Хорошо... Что? Погодите. В Вельвет? Ни за что!

Но давление на мой разум было почти физическим. Сила нескольких дюжин аликорнов заставила меня направить ствол Малого Макинтоша на Вельвет.

«ПРИЦЕЛЬСЯ В ЕДИНОРОГА.»

Револьвер плясал в воздухе. Я боролась, я пыталась отстаивать свою волю. Но аликорны были полны решимости поглотить её, растворить в их собственной, пока я полностью не утратила бы её. Маленькая пони в моей голове вела безуспешную борьбу против дюжин маленьких аликорнов, которые роились вокруг неё, горой наваливаясь сверху.

Малый Макинтош повернулся в воздухе, его ствол смотрел прямо в лицо Вельвет Ремеди.

– Литлпип? – робко спросила Вельвет, увидев пистолет, парящий в коконе моей магии, и попятилась от Малого Макинтоша. – Зачем ты?..

«УБЕЙ ЕДИНОРОГА.»

Наверху Вондерболты внезапно повернули навстречу друг к другу. Они умело избежали столкновения, их инверсионные следы пересеклись в точке прямо над ракетой, высвобождая звездообразный взрыв электрической энергии.

Прожектор Красного Глаза потух, его глаз исчез с неба. В тот же самый момент накрылся мой Локатор Ушки-на-Макушке, матрица заклинаний в моей ПипНоге разрушилась.

Будь потрясным!

«УБЕЙ ЕДИНОРОГА.»

Моя маленькая пони была погребена под растущим холмом из маленьких аликорнов, которые давили на неё, не позволяя вздохнуть. Но они не были единственными мыслями, которые воздействовали на мой разум.

Будь сильным! Будь непоколебим! Будь умным!

Уже не первый раз я ощущала влияние чужих сознаний. Чёрная книга. Статуэтки. Но несли ли эти чужие мысли добрые намерения, или дурные, я никогда не позволяла им контролировать меня. Влиять на меня, да. Но я никогда не теряла себя в них.

«УБЕЙ ЕДИНОРОГА!»

Гора из маленьких аликорнов, заполнявшая мою голову, взорвалась, а их влияние рассеялось, когда моя маленькая пони дала им всем могучего пинка.

Никогда! Я отвела Малый Макинтош от Вельвет Ремеди, вместо неё открывая огонь по аликорну внутри щита. Никогда этого не будет!

БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!

Аликорн была мертва уже после второго выстрела, но я не останавливаясь жала на спусковой крючок, пока не израсходовала весь боезапас. Надо же, если выпустить достаточно много пуль в голову существа, можно почти обезглавить его.

Рядом со мной стояла шокированная Вельвет Ремеди. Она дрожала... нет, погодите, это была я. Разумы аликорнов всё ещё оставались в моей голове, но сейчас они были уже намного тише. Один за одним, они покидали меня. Самый последний оставил после себя беспризорную мысль.

«Скажите Красному Глазу, она прошла.»

Дрожь стала в разы сильнее, разум переполняли бессилие, боль и ярость. Я опустила голову, прыснула слюной на землю и испустила первобытный вопль.

* * *

Движение выше приковало мой взгляд.

Вельвет обнаружила Ксенит на краю щита; мы втроём собрались возле неё, перед тем как я согнулась от теплового удара. Остальные чувствовали себя не намного лучше. Вельвет отдала мне последнюю воду после того, как влила в рот Ксенит её большую часть. Я взяла воду, не сопротивляясь, но сейчас уже раскаивалась в содеянном.

Я подняла глаза и увидела Реджи; она билась против щита аликорна. Исцелившаяся, но пойманная снаружи.

– Реджи, ты в порядке? – крикнул Каламити сломанным и дребезжащим голосом. Большинство деревьев под щитом было в огне. В броню Вондерболтов были встроены респираторы, а мы же продолжали травиться дымом.

– Да, конечно! – отозвалась та. – Я ношу с собой достаточно лечебных зелий! Я ж не дура! – Ага. Какие придурки предпочитают бродить по Пустоши, отдавая при этом своё снаряжение кому-то одному из группы?

Перед тем как грифина не сказала ещё чего-нибудь, что заставило бы меня усомниться в собственном уме или мыслительных способностях, я велела ей приступить к убийству аликорнов-статуй, сидящих почти рядом с щитом.

– И будь поосторожней там, – предупредил Каламити между приступами кашля. – Когда щит падёт... этот огонь... – Он упал, снова закашлявшись. Это звучало так, будто он пытался выкашлять свои лёгкие. Реджи кивнула и улетела.

Лайфблум прокрался к лежащей без сознания кобыле-лидеру Вондерболтов, стаскивая с неё труп аликорна.

ШМЯК! Пегаска в синей броне вылетела из клубов дыма прямо перед нами. Я узнала её рыжую гриву и красную морду – тяжёлый штурмовик Вондерболтов. Я направила Малый Макинтош прямо на неё, пытаясь сфокусироваться, несмотря на дым, жгущий мои глаза, и вспомнить, перезаряжала ли я револьвер.

– Да чёрт подери, это слишком просто, – сказала она, небрежно выбив Малый Макинтош из моего телекинетического поля своим крылом.

Тёмные, изменяющиеся фигуры вышли из дыма, волочась прямо к ней.

– Берегись! – выкрикнул Каламити, когда моховые монстры приблизились к Вондерболту.

Тяжелый штурмовик Вондерболтов развернулась, распыляя лучи розовой энергии по чёрным существам из мха, распылив двух из них в розовый пепел. Третье существо – огромная, гигантская тень – возвышалось над ней. Холодные мурашки пробежали по моей спине, как только я поняла, что это моховое чудище по форме напоминает мантикору. Это... эти растения-твари когда-то были живыми существами, многие из них пони. Этот чёрный мох как-то заражал их. Поглощал их. Становился ими.

Вондерболт увернулась от мохового монстра, хлестнувшего её чем-то, что когда-то было мантикоровым, словно скорпионьим хвостом. Он целился в голову, пытаясь попасть в узкую трещину в её шлеме, через которую пробивалась её грива.

Рыжегривая кобыла открыла огонь, обстреливая моховую мантикору розовыми лучами. Чудище кусками рассыпалось пеплом, но оно не собиралось умирать так просто. Моховая мантикора хлестала её с поразительным рвением, обстреливая когтеподобными отростками её броню, пытаясь сорвать с неё забрало и добраться до глаз.

Вондерболт отшатнулась, блокируя удары крыльями, держа существо подальше от её лица. Она выстрелила снова, вылетело несколько розовых пучков, перед тем как её пушка выдохлась.

Моховая мантикора взорвалась зелёным огнём.

Спотыкаясь, Вондерболт повернулась к нам и попала под удар анестезирующего заклинания Вельвет Ремеди, до того как успела хоть что-то сказать, а уж тем более перезарядиться. Она рухнула прямо перед сгоравшим чудищем. Зияющая дыра появилась в чёрном мхе, в том месте, где у мантикор находится рот. Существо беззвучно кричало, зелёный огонь вырывался сквозь образовавшуюся дыру, пожирая эту пародию на голову.

Паерлайт приземлилась на голову Вельвет Ремеди, выглядя чрезвычайно гордой собой.

– Прости за это, – извинилась Вельвет перед упавшей пегаской.

Прямо за нами Лайфблум вставал на копыта. Он слегка шатался: удар, вызванный использованием заклинания памяти, усугублялся жаром и дымом. Единорог Общества Сумерек споткнулся неподалёку от Вондерболта и от куста папоротников. Похоже, он был готов упасть в обморок.

Стебли с лукоподобными бутонами повылезали из папоротников, как только он подошел к ним, выпустив облако спор прямо в морду единорога.

Я завопила в испуге. Крик рвал горло, но его звук потерялся во внезапном пожарище: как только щит аликорна опустился, пожар, вызванный огненным инверсионным следом Скайдайв, вырвался наружу, встретившись со свежим воздухом.

* * *

В Вечнодиком лесу наступала ночь. Нам удалось отойти от линии пожаров километра на два-три. Адское оранжевое зарево светилось в жарившемся небе. От мира внизу остались лишь тени, лежавшие поверх ещё более глубокой тьмы, и лишь свечение рогов, Вельвет Ремеди и моего, могло по-настоящему осветить наш путь.

Лайфблум снова согнулся в порывах тошноты. Желчь и прочие нечистоты вырывались изо рта и носа. Он применил очищающее заклинание в попытках избавиться от спор, прежде чем они укрепятся и станут медленно его убивать. Эффект оно имело крайне неприятный и сильно ослабляло, но это было куда лучше альтернативы.

Мы пробивались через лес. Я несла рядом с собой Ксенит. Телекинез Вельвет Ремеди нёс раненого гончего-альбиноса. Чудище оказалось без сознания, и Вельвет настояла на том, чтобы унести его с собой, утверждая, что пёс сгорел бы там заживо.

Каламити же настоял, чтобы он был связан в пути, на это Вельвет согласилась. Я же, честно говоря, не была уверена, что узлы очень помогут сдержать такое крупное существо с такими острыми когтями.

Адский пёс временами поскуливал. От Ксенит не было слышно ни звука.

Пока что мы смогли реализовать задумку Каламити с тремя Вондерболтами: Джет, Скайдайв и Стрейфвайз, их специалистом по тяжёлому вооружению. С нами никто из них не остался, хотя перед тем как улететь со Скайдайв, Стрейфвайз и отметила, что "нужно многое обдумать и многое осознать". Перемирие если и наступило, то осталось неозвученным. С двумя Вондерболтами-жеребцами, Ленсфлэйром и Гатшотом, ситуация была пока не ясна. Из-за того немногого, что я о них знала, я сомневалась, что одна только запись воспоминаний Каламити сможет повлиять на образ их мыслей. Ленсфлэйр был другом и любовником его старшего брата, и ему лишь предстояло с нами столкнуться непосредственно. А вот Гатшот...

Удивлённый присвист Каламити прервал мой поток мыслей. Лес перед нами полнился красивыми растениями, светившимися биолюминесцентным зелёным. Паерлайт вылетела вперёд и стала выписывать среди них пируэты, весело распевая. Произрастали они на лианах, опутывавших деревья и змеившихся по лесной подстилке.

– Да, – усмехнулась Вельвет в адрес Паерлайт, когда та к ней вернулась с цветком в перьях, – он хорошо подходит к твоему оперению.

– Чё эт такое, как думаете? – спросил Каламити, осторожно подлетая. – Как считаете, они безопасны? – Лично я не была готова считать хоть что-то в этом лесу безопасным.

– Да уж побезопасней, наверное, – отвечала Реджи. – Зловещих синих лоз здесь не видно.

– Это потому что... – прорычал гончий, перепугав нас всех так, что Вельвет выронила его из поля левитации. Пёс упал на мягкую траву, даже не заворчав. – ...Призрачный цвет есть гибель смертельной шутке.

– Гибель? – спросил Лайфблум, единственный, кто не слишком обратил внимание на то, что в сознание пришёл представитель расы злобных пониубийц. Мне с этим монстром беседовать совсем не хотелось. Моя маленькая внутренняя пони чуть ли не крича требовала забросить его на луну. Или хотя бы так же высоко, как и убивших СтилХувза.

– Они тоже питаются психический энергия, – сказал пёс и, когда Каламити спешно отбежал от цветов, договорил: – Вообще, он без вреда. В смысле, псам и поням. А смертельной шутке они как самый злой сорняк.

Мы переглянулись. Наконец Реджи пожала плечами:

– Ну, если вы таки решили поверить этой одноногой мясорубке... – И не договорив, она взлетела и направилась вглубь мягко светившегося леса.

Вельвет Ремеди снова обернула гончего магией и подняла его.

– Э-э, Вельвет? – недоумевая, обратился Каламити. – Я ещё понимаю не бросать его посредь пожара. А вот отчего б его тута-то не оставить?

Вельвет одарила Каламити милейшей улыбкой, не сошедшей с её лица и когда она перевела взгляд на адского пса:

– Потому что оставить мы его можем только в безопасном месте. А раз эти цветы так безопасны, как он говорит, то он вряд ли откажется идти с нами.

– Пони, – начал пёс, обращаясь к Вельвет, когда она его поднимала. Он всё ещё был связан, но я никак не могла не заметить, что он ещё толком и не испытал свои оковы на прочность. Даже и не пытался. – Зачем спасают меня?

Вельвет Ремеди ответила, даже не думая:

– Потому что тебе причинили боль.

Альбинос возражал:

– Пони не лечат. Пони убивают, ломают, отнимают.

– Странно, – отвечала Вельвет. – Об адских гончих пони говорят то же самое. – Отлично. А почему бы его просто палкой не ткнуть?

– Эй! – прокричала нам Реджи, она уже была немного впереди. – Я тут нашла... что-то.

Продвинувшись под светившимся оранжевым небом, мы обнаружили дерево с пустой сердцевиной, почти так же покрытое узлами и перекрученное, как и Флаттершай, покрытое толстыми лианами и сотнями светящихся призрачных цветков. У основания дерева, разбросанные среди его корявых корней, лежали страшные старинные деревянные маски с демонического вида лицами, вырезанными на них. На ветвях вместе с непонятными бутылями и склянками висели и воздушные колокольчики из костей. Призрачные цветы разрастались по лесу от дерева подобно ряби на воде от брошенного камня.

Подождите-ка... (Будь умным!) ...Я уже видела это. Похожие места. Во сне.

– Укрытие? – с надеждой в голосе предположил Лайфблум.

– Или смертельная западня. С нашим везением всё возможно.

* * *

– Пей, – скомандовала Вельвет Ремеди в своей обычной манере сиделки, поднося бутылку к морде адского пса-альбиноса. – Если ты ждёшь газировки, то быстрее ты умрёшь от обезвоживания. – Полое дерево было убежищем, домом, созданным магией зебры. Из холодильника мы вытащили напиток в бутылках. Большую часть того, что было в нём, покрывала плесень, хоть и не та, что была чёрной и шевелилась. Только несколько бутылок остались целыми и теоретически не представляли опасности. – Вот смотри, сначала я сделаю маленький глоток, если это тебе поможет.

Каламити уставился на ярко светящиеся зелёные цветы, чьи вьющиеся стебли опутывали древний дом зебры внутри почти так же сильно как и снаружи, извивались вокруг разрушающейся мебели и свисали с потолка. Красиво и зловеще безмятежно.

Давно неработающий старый терминал находился среди груды гниющих досок, когда-то бывших столом. Или, возможно, комодом. В спарк-батарее ещё осталось немного магии, и я надеялась, что смогу найти способ перезагрузить свою ПипНогу от этой рухляди.

– Так что ты знаешь обо всех этих призрачных цветочках? – спросил Каламити. Вельвет Ремеди шикнула на него, её глаза сузились. Разговаривающие адские гончие не были пьющими адскими гончими. – Что?

– Эти растения от зебр. Из них делали порошок, который вызывает кошмарный иллюзия, – отвечал нам адский пёс. – Нам такого не получалось, мы её просто хорошенько растирали и получали пасту, который светится. – Пёс усмехнулся, обнажив острые зубы. – Обмажешь ей козлы в шкуре брамина, тяни их за верёвки и посмотри, как кричащий пони бегает от безголовой лошади.

– И зачем такое делать? – спросила Вельвет Ремеди.

– И чего это кто-то будет бояться такой ерунды? – удивилась Реджи.

Гончий снова усмехнулся:

– Пони же глупый.

Мы все бросили на него недовольный взгляд. Разве что кроме Реджи, давившейся смешками. Каламити буркнул что-то о глупости спасения псины, заработав очередной мрачный взгляд от Вельвет.

Наконец пёс начал объяснять:

– Не все псы хотеть убивать пони. Большинство хочет. Но некоторые из нас просто хотят, чтобы оставили в покое. – Нахмурившись, он продолжил: – Наши альфы хотели войны со старыми пони, и с новыми пони, и с Богинями. Тогда мы уйти из Марипони. Найти себе другой дом. Сделать там призраков и лошадь без головы, чтобы пугать оттуда пони.

Что же, это лучше, чем стрельба.

– Это пока вы, пони, не прилетели к нам на одной из своих больших чёрных туче-лодках и сбросили тот проклятый излучатель к нам во дворе. Всех сделали сидеть смирно, пока они одевали на нас те проклятые шлемы. Сделали нас идти, куда им хочется. Убивать, кого они хотят...

Копыто к лицу. Замечательно. Единственная на всей драной пустоши потенциально дружелюбная группа гончих, и к той прилетел Анклав и засрал им все мозги.

– ...всех, кроме Баркинг Соу. Тот старик обладать, наверное, лучшие глаза на пустошах, но он уже стар, находится в маразмах, и глухой как камень в лучший случае. Своей винтовкой снайпера он подстрелил уже целую толпы пони. Бью об заклад, что он ещё на ферме, стреляет во всё, что похоже на пони и осмеливается высунуть свою голову.

Вот, значит, почему Вондерболты прятались в Массиве Солнечных Батарей Надежды, а не на самой ферме.

– Так почему же он не расстреляет тот излучатель? – спросила я в бесплодных попытках оживить терминал.

Гончий-альбинос недоумённо нахмурился:

– Что про глухоту и маразм до тебя не дошло?