Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 119 страниц)

Каламити захлопал крыльями, неся нас вверх, в облачную завесу. Это было похоже на погружение в слегка влажный туман. Всё, что я могла разглядеть от тёмно-рыжего пегаса, тянущего нас в небеса, так это его рыжеватый хвост.

Спустя мгновение Небесный Бандит прорвался через облачную завесу, и ночное небо раскинулось вокруг нас бесконечностью, наполненной (злыми?) звёздами. Прекрасная, полная луна зависла в небе позади вершины горы, силуэт которой был подобен вертикальному разрыву в ткани Вселенной.

Вельвет Ремеди издала наполненное благоговением "Оооооооооооооооо!" Паерлайт же красиво вскрикнула.

Челюсти головокружения прочно сомкнулись на мне. Ноги мои ослабли, колени подкосились. Иррациональная паника нашёптывала мне, что меня каким-то образом засосёт в одно из окон фургона, и я буду падать до бесконечности.

Я вцепилась за перила пассажирского фургона, смотря вниз, на облака. Теперь мне стало получше, и я смогла насладится их красотой. Облака были покрыты серебром лунных лучей, которые светились нежным, умиротворяющим светом.

Мои глаза ("Оно было под буквой 'Э'!") заметили блеск металла на одной из скал. Я попросила Каламити подтянуть нас поближе.

Я ожидала увидеть Наблюдателя или, по крайней мере, ещё одного спрайт-бота. Но вместо них там был аудио-проигрыватель. Я леветировала его на борт Небесного Бандита.

– Уж лучше бы это было не от Наблюдателя... – произнесла я, начиная злиться.

– Чёй-то мне так не кажется, – раздался голос Каламити с носа вагона.

Я отбросила проигрыватель, выглядывая в попытке засечь то, что он увидел. Я врубила Локатор-Ушки-на-Макушке.

И как раз вовремя. Согласно ПипБаку, я нашла "Пещеру Дракона".

* * *

– Быть может, твой друг послал нас сюда на съедение, – высказала свою мысль вслух Вельвет Ремеди, уставившись на огромную черневшую щель. Небесный Бандит остался припаркован на утёсе позади. СтилХувз помогал Каламити отстегнуть упряжь.

– Данным на ПипБаке две сотни лет, – успокоила я её, сама нервничая, – так что это была Пещера Дракона две сотни лет назад. Сейчас тут может жить кто угодно. – Ну, по крайней мере, кто-то с крыльями.

Наконец высвободившийся из упряжи Каламити рысцой догнал нас.

– Что ж, планируете подождать снаружи, пока не взойдёт солнце? – На случай, если мы и правда собирались так поступить, он добавил: – Я б не советовал.

Вельвет Ремеди покачала головой.

– Конечно, нет! Литлпип, ты идёшь первая.

Ну, спасибо преогромное! Я зыркнула на неё.

– Всё-таки Наблюдатель – это твой друг.

Это ещё предстояло выяснить. Я шагнула вперёд.

Из глубины пещеры прозвучал глухой удар. В темноте что-то двигалось, приближаясь. Что-то крупное!

– Большие Медведицы ведь не отращивают крылья, не так ли? – нервно спросила Вельвет Ремеди, вызывая у меня желание заехать ей посильнее. Я и так была перепугана.

Из пещеры высунулась голова дракона! Огромного, гигантского, взрослого дракона, который с лёгкостью мог бы съесть двух пони за один укус, даже если одним из них был СтилХувз. Трёх, если две из них были я и Хомэйдж.

– Привет, Литлпип. Я Спайк! – произнёс дракон голосом, который был совсем не таким страшным и рокочущим, как я ожидала. – И не беспокойся. Я не собираюсь вас есть.

Заметка: Следующий уровень.

Новая способность: Первопроходец – Время на путешествие к отдалённым локациям Эквестрийской Пустоши сокращено на 25%. Расход спарк-батарей Небесного Бандита снижен соответственно.

Добавлена квестовая способность: ПониСутра – у вас есть опыт в искусстве давать и получать физическое наслаждение. У Вас повышена вероятность половых контактов с конкретными персонажами.

<<< ^^^ >>>

[1]Pyrelight ~ Свет погребального костра

Глава 20,5. Кобыла, за которую стоит бороться

Глава 20.5. Кобыла, за которую стоит бороться

«Я НИКОГДА раньше не испытывала такой радости! Было так хорошо, что хотелось улыбаться вечно!»

Я растянулась на кровати Хомэйдж, она делала мне массаж. Либо она многому научилась во время нашего похода в спа, либо у неё был большой опыт в этом деле. Не важно, главное, что это было просто восхитительно. Если бы я была кошкой, я бы сейчас мурлыкала.

Я почувствовала её вес на себе, когда она наклонилась к моему уху и зашептала:

– Я знаю, что врач предписал тебе отдыхать и не напрягаться. Ты это прослушала, как и большинство его пациентов.

Я кивнула, не имея ни малейшего желания говорить об этом. Или о чём-либо вообще. То, что она делала копытами, было просто божественно. Она надавливала ими, совершая круговые движения по задней части ног. Возможно, не так умело, как профессиональная спа пони. Но несказанно приятнее, потому что это делала именно Хомэйдж.

– Поэтому я не собираюсь извиняться, помогая тебе нарушать указания и дальше. – Я понятия не имела, что она... ох ОГО! У меня перехватило дыхание, когда я почувствовала её язык там, где до этого момента могла только мечтать. Удовольствие прокатилось по всему моему телу.

И она только начинала. Это определённо будет напряжённой деятельностью.

После второго движения её языка я задрожала. Я улыбалась как дурочка. Это действительно происходит. Мы действительно собираемся сделать это!

Затем другая мысль возникла при третьем движении. О, Богиня, мы действительно делаем это. Что, если я всё испорчу? Что, если она возненавидит меня навсегда? Что, если утром она по радио сообщит всей Пустоши, что Обитательница Стойла – худший партнёр из всех?

Мой восторг быстро сменился паникой, и я начала дрожать всем телом. Когда я почувствовала, что её язык перестал прикасаться ко мне, я поборола позыв крикнуть ей, чтобы она продолжала, боясь, что заклинание разрушится, и она поймёт, что могла бы быть с более высокой и привлекательной кобылой, а не со мной тут.

– Литлпип, ты в порядке? – Eё голос был полон беспокойства. Вероятно, она беспокоилась, что я страдаю от абстинентного синдрома или посттравматического стресса после одного из многих раз, когда я была при смерти.

– Я в порядке, – солгала я. Только сейчас.

– Может я... слишком тороплюсь?

– Нет! – закричала я, пытаясь не сорвать голос. Это не было ложью. Она могла бы наброситься на меня, когда я впервые взглянула на неё, и всё равно бы я сказала, что она медлит.

– Хорошо, – засмеявшись, сказала она. – Потому что я и не собиралась останавливаться.

Затем она снова взялась за дело. Её язык был горячим, двигаясь по кругу там, сзади. Языки сами по себе становятся горячими, когда находятся рядом с личными частями других пони, или просто-напросто горячей была я, а она лишь совершала движения? Я прекратила думать о чём-либо, когда он скользнул внутрь.

Я вскрикнула. Я уверена, что не говорила ни на одном известном языке. Каким-то образом вся вселенная взорвалась у меня между бёдер, и единственное, что осталось – горячая, скользкая частица кобылки, смело движущейся в направлении, в котором не двигалась ещё ни одна кобыла.

Где-то внутри часть меня отмерла. Каждый раз в прошлом, когда я заводилась, я представляла или смотрела на пони, с которыми у меня не было ни единого шанса. Моей естественной реакцией всегда было прижаться спиной к стене, но сейчас некуда было спрятаться. Она ясно видела, что я чувствую, она была внутри меня. Это было слишком. Мои копыта зарывались в покрывало, я хотела убежать. Я знала, что в любой момент она поймёт, что это всё одно большое недоразумение, она меня вышвырнет, и мне придётся попытаться представить другую пони, чтобы закончить самой.

Закончить? Напряжение снова нарастало. О, Богини, нет. Милостивые Селестия и Луна. Меня уже разорвало недавно, проявите милосердие! Похоже, они были заняты. Я взорвалась. Моё тело забилось в конвульсиях, я закричала.

– Охты, – Хомэйдж оттянула голову назад, слизывая, ну, меня со своих губ. – А я волновалась, что совсем тут заплесневела. Это я настолько хороша, или ты такая чувствительная? – Я слышала удивление в её голосе.

– Извини. – Мне хотелось выскользнуть из комнаты, прежде чем она начала смеяться над бедной Пип, которая не смогла продержаться и минуты.

Я почувствовала её губы на своей шее.

– Почему ты извиняешься? – Её голос был ласковым. Её грива коснулась меня и, клянусь, я чуть не лопнула снова. – У меня это тоже впервые за долгое время.

– У меня это впервые в жизни. – Вот дерьмо, я этого не говорила! Я закрыла рот обоими копытами, пытаясь засунуть слова обратно.

Я приготовилась к грубым насмешкам. Вместо этого я почувствовала зубы своим ухом.

– Твой первый раз, да ещё такой? – Она жалобно вздохнула? – Не могу сказать, что не завидую.

– Ну, это, похоже, не первый, я много времени провела в одиночестве и... – На этот раз мне пришлось засунуть копыто в рот. Милостивая разъеби-небо Селестия, было ли что-либо ещё, что я могла сказать, поставив себя в неловкое положение? завопил возмущённый голос в моей голове. Может, я хочу рассказать ей, как я маленькой кобылкой писалась в кровать?

– Я имела в виду, с другой пони. – Она посасывала кончик моего уха. Так получилось, что это было приятнее, чем что-либо ещё, кроме того, что она делала копытами у меня между ног. – Ещё кое что. Ты ведь ещё не закончила, верно?

О Богини, она шутит? Только звука её голоса и этого ощущения на ухе было достаточно, чтобы... Ох, опять. Очередная волна экстаза пронеслась по всему телу. Она вплотную придвинулась ко мне и, кажется, усмирила мой пыл и прикусила ухо. Сильно.

– Ну, ответ очевиден, – сказала она, когда моё тело успокоилось. Я почувствовала, как телекинетическое поле захватывает меня и переворачивает на спину. – Это хорошо, потому что я хочу сделать ещё много всего. – Я никогда раньше не видела никого, смотрящего на меня так. Я моргнула, и она исчезла меж моих ног. Её губы были так же искусны, как и язык, но помощь зубов сделала их намного...

– У меня вопрос, – сказала она сразу после того, как её губы нарушили всю мыслительную деятельность в моей голове.

– С-сейчас? – умудрилась пискнуть я.

Глядя на меня, она прислонилась подбородком прямо к моей всё больше увлажняющейся, промежности.

– Лучшего момента не может быть. Я хочу узнать о тебе больше. Вполне понятно, учитывая ситуацию. Я права?

Я изо всех сил пыталась вспомнить какие-нибудь слова, сложнее, чем "что", когда она куснула внутреннюю часть бедра.

– Спрашивай!

– Эта Вельвет ещё та красотка.

Блядь, да ты, наверное, шутишь.

– Я слышала, ты ушла из Стойла, чтобы найти её. Так в этом что-то есть? – И она уткнулась в меня кончиком носа.

– Это... Ах! ОЧЕНЬ сложно сосредоточиться, когда ты такое вытворяешь!

– Хочешь, чтобы я прекратила? – Её рот был прямо надо мной, её дыхание проникало в меня. – Тебе нужно обдумать, как ответить на вопрос? – Она приоткрыла рот и слегка поводила своим чудесным, восхитительным язычком по моей щёлке.

– Это просто немного как пытка, – выпалила я, перед тем как укусить своё запястье, чтобы не закричать.

Она наконец села, дав мне передохнуть. Потом подняла кончик своего переднего копыта.

– Позволь мне вернуться к разговору. Независимо от того, что ты скажешь, мы всё равно это делаем. – Чтобы придать значимости словам, она надавила сильнее. – Судя по тому, как она практически бросила меня тебе и что ты мне только что сказала, я уверена, что по факту ничего не происходит. Но ты же не станешь обшаривать половину Пустоши из-за любой пони.

– Я была по уши влюблена в неё всю свою жизнь. – Нет смысла что-то скрывать. – Но она была просто образом, голосом на радио. Чем-то, что заполняло мои фантазии. – Я не приводила свои мысли в порядок с момента, как она меня подстрелила, но всё это было правдой, хоть я и говорила это под принуждением. – Я правда не знала её до момента, как встретилась с ней здесь, в Пустоши.

– Да? – Она положила голову мне на живот.

– Фантазия не имела ничего общего с реальностью. – Я вздохнула, я буду скучать по тем фантазиям. Они были моими старыми приятелями. – Она... особенная. Но она не та кобыла, которую я бросилась спасать. Эта кобыла была просто подделкой, голосом на радио. – От этих слов стало больно. Это было похоже на прощание с частичкой себя.

Она долго смотрела на меня. Потом подняла бровь,

– Голосом на радио, да?

– Ох, даже не начинай, – буркнула я. – Я думала, ты жеребец.

Она снова принялась целовать меня.

– Ну теперь-то ты лучше знаешь.

– И к слову о жеребцах, Каламити тоже просто друг! И я познакомилась со СтилХувзом незадолго до тебя! – Мне очень не хотелось думать о ком-либо из них меж оргазмами.

Она взглянула на меня, надувшись.

– О, сладкая, я знаю, что ты интересуешься только кобылами. Всё, что я о тебе узнала, касается того, как ты внимательно изучаешь то одну, то другую кобылку.

Не успела я смутиться, как её язык исполнил ещё одну дьявольскую волну внутри меня. Вскрикнув, я коротко подумала, если я кончу два раза подряд, будет ли это считаться за один раз.

– Мне нравится играть с тобой.

Я заметила.

– Ещё вопрос, и я оставлю тебя в покое.

– Ладно, – сумела сказать я, после того как вспомнила свое имя.

Она приподнялась, облокотившись на мою грудь и подперев копытами подбородок.

– Что же такого кобыла вроде тебя видит в кобыле вроде меня?

Она, конечно же, собиралась позволить мне подумать над этим.

– Если ты устала и хочешь поесть, не стесняйся. – Она левитировала чашу с фруктами на прикроватный столик.

Я поняла, насколько же я изголодалась, взяла из чаши яблоко и жадно съела его. Облизав губы, я посмотрела на неё, терпеливо лежащую у меня на груди в ожидании. Я закатила глаза на несколько секунд, как бы раздумывая.

– Ответ "Я была сильно-сильно возбуждена" подойдёт?

Она рассмеялась, и это был чудесный звук.

– Что, никому из хорошеньких кобыл-рейдеров ты не приглянулась?

– Ну, было больше чем достаточно тех, кто хотел бы в меня проникнуть, но я берегла себя для девушки, которая бы сначала угостила меня обедом. – Я жевала второе яблоко, чтобы подчеркнуть сказанное. – На самом деле, я всегда, по-настоящему уважала диджея Пон3. Кто-нибудь из всех тех пони посвящал себя посильной помощи каждой пони? Это было постоянным напоминанием о том, что не все пони стали Рейдерами в Пустоши.

Хомэйдж поцеловала мою грудь и улыбнулась,

– Я бы сказала, что для этого тебе нужно только посмотреть в зеркало.

Оказалось, я всё ещё могла краснеть.

– Да, но ты помогала без... – Я остановилась, внезапно всплыло воспоминание; я чувствовала кровь на роге и видела кобылу, лежащую на земле и шепчущую, что она не хочет умирать. Я проглотила кусочек яблока. – Ты никого не убиваешь. Ты просто помогаешь. Это много для меня значит. – Я видела понимание в её лице. Я быстро продолжила, до того как она могла бы спросить, хочу ли я поговорить об этом. Я не хотела. – Конечно, когда я узнала, что на самом деле ты прекрасная кобыла с шикарным крупом, я просто голову потеряла. А кто бы не потерял?

Я почувствовала, как она соскользнула с меня, и откусила здоровенный кусок от третьего яблока. Тогда же я почувствовала, как её губы обхватили мой клитор. Прошло около минуты, когда я поняла, что не могу дышать, и не в смысле "божемойбожемойбожемой", а в смысле "огромный кусок яблока застрял у меня в глотке". После того как я начала кашлять и плеваться, она заметила, что я подавилась. Вряд ли она хотела стать известна как "кобыла, которая убила Обитательницу Стойла оральным сексом" и бросилась помогать мне откашлять этот смертельный кусочек.

– Предупреждай, прежде чем делаешь, – хрипло выкрикнула я, когда кусок яблока-обидчика упал на кровать.

– Прости, – сказала она, поводив носом по моей щеке. – Но ты назвала меня своим героем и сказала, что у меня симпатичная задница. Я не могла устоять. – Она левитировала морковку из чаши, стоящей рядом, себе в рот, но вместо того, чтобы съесть, предложила мне. Я наклонилась вперёд и укусила её, думая, что она её отпустит, но вместо этого она крепко держала морковку и игриво на меня смотрела. Она терпеливо ждала, пока я дожую морковку и доберусь до её губ, и только тогда она проглотила то, что было у неё во рту, и, я уверена, она это сделала только чтобы освободить язык.

После нескольких минут этого я откинулась на кровать и, довольно вздохнув, похлопала себя по животу.

– Блин, это то, что надо. Гораздо вкуснее, чем стойловская еда.

Она подползла ко мне, уткнувшись лицом мне в шею.

– Ты скучаешь по нему? Я имею в виду, по Стойлу.

Вопрос меня удивил. Не столько сам вопрос, это было вполне естественный вопрос, но потому что ответ был:

– Нет.

– Правда? – Она казалась шокированной.

– Ну, то есть, я скучаю по тому, что меня никто не расстреливает всё время, – добавила я быстро. – А ещё я скучаю по уютненькому месту, где можно полноценно спать. Но там я никогда не чувствовала себя живой. Это было всё равно, что мы только и ждали своей смерти. Я не думаю, что пони действительно должны были быть заперты там на всю жизнь. – Она промычала в знак понимания и стала вести вниз копытом по мне. Я поцеловала её в макушку, вдыхая аромат её гривы. – К тому же, с тех пор, как я вышла оттуда, я встретила несколько действительно замечательных пони. Знаешь, – с каждым словом моя улыбка становилась шире, – похоже, что этот фрукт открыл во мне второе дыхание. На чём мы там остановились?

Она слезла с меня, подтянула ноги под себя и уселась на корточки. Она смотрела на меня как на жеребёнка, сделавшего что-то бестактное в обществе.

– Эм, Пип, только что я лицезрела, как ты получила пять оргазмов, и я не знаю, чему вас там учили в Стойлах, – она откинулась на спину и раздвинула ноги, – но когда ты в спальне, надо делиться.

Часть меня была смущена от того, что я ничего для неё ещё не сделала этой ночью, но это была не та часть моей сущности, что смотрела на её промежность, застыв в параличе. Вне рамках уроков о здоровье я ещё не видела другую кобылку вот так. Это было потрясающе. Это было захватывающе. От этого я испытала ещё один оргазм. Да ради любви Богинь! Она же даже не прикоснулась ко мне!

Она просто смотрела, как я дрожу и ловлю ртом воздух целую минуту.

– А ты не шутила насчет "крайне возбуждённого состояния", не так ли?

– Несколько дней назад я поймала себя на том, что засматривалась на одноглазую грифину, – сказала я, переведя дыхание.

– Ну, по крайней мере я поняла, что твой разум открыт, – усмехнулась она. Она лежала и смотрела на меня. – Эй, Пип, ну ты, это, собираешься кое-чем заняться?

Ох. Точно. Я перевернулась на живот, улёгшись так, чтобы глаза были на уровне её колен. Я думала о всех тех штуках, что она проделала своим языком и губами. Я покрутила языком у себя во рту. Но он показался каким-то вялым и неуклюжим.

– Эй, эм, у тебя не найдётся, случайно, книги или типа того, где я смогла бы вычитать пару советов или... – Она сдвинула ноги. Клянусь, я ещё никогда не была так близка к отчаянию.

Она сделала глубокий вдох и резко выдохнула.

– Все нормально, в следующий раз я полностью тебя обучу. – Она слезла с кровати; мне хотелось плакать. Она начала что-то искать под кроватью. – А пока, так случилось, что у меня есть то, что мы можем делать с успехом для нас обеих. – Она вылезла, левитируя узкую прямоугольную коробку. Она открыла крышку. Содержимое было прикрыто папиросной бумагой. – Я нашла это, когда много путешествовала, довоенное приспособление. Устройство создано, чтобы две пони могли разделить удовольствие. – Её рог засветился, и я увидела, как бумага отодвинулась. Не волнуйся, это было тщательно проверено на предмет безопасности. – Она левитировала предмет из коробки с выражением гордости на лице.

– Это два члена, соеденённые вместе, – заметила я уныло.

– Не совсем так, – сказала она с выражением лица, как у Каламити после чистки своих пушек. Она наконец оторвала свой взгляд от этой штуки и взглянула на меня. Я, видимо, не смогла скрыть ужас. – Не волнуйся, он не настоящий. – Она толкнула его, и он закачался в воздухе; меня вдруг затошнило.

– Хомэйдж, – сказала я, пялясь на повисший в воздухе фаллос. – Помнишь, я сказала, что люблю кобыл. Так вот это... эмм... совсем не кобыла.

– Это всего лишь игрушка, Пип, – сказала она спокойно, искоса вглянув на меня. – Ты что, раньше ничего такого не видела? Даже в Стойле? – Я покачала головой. – И что же ты делала, чтобы снять стресс?

– Я очень хорошо изучила свои копыта, – промямлила я.

Хомэйдж открыла рот, как будто хотела ещё что-то добавить, но тут же закрыла его. Она хмыкнула и сказала:

– Да ладно, забудь.

Я чувствовала себя дрянью. Она выглядела такой счастливой, что наконец может воспользоваться игрушкой с другой пони, и она уже так много сделала для... и со мной. Я протянула копыто, чтобы не дать ей положить коробку назад.

– Подожди, ты права. То есть, это всего лишь игрушка и... Я думаю, с тобой у меня получится. – Я поняла это, когда уже сказала. Мы не так долго знаем друг друга, но она уже значит для меня очень много, и я хотела сделать её счастливой.

Она мягко улыбнулась и поцеловала мой нос.

– И так я обвела тебя вокруг копыта. – Она хихикнула и взялась рыться в ящике прикроватной тумбочки. – Я думаю, это моё новое достижение в отношениях. Ты испытываешь оргазм практически по команде, и будь я проклята, если твоё лицо в этот момент не самое милое, какое только может быть. Теперь мне осталось только научить тебя, как отплатить тем же, и ты будешь идеальна.

Я знала, что с этого момента она всегда будет хозяйкой. Я официально стала пассивом в отношениях, и я не очень была уверена, что я... Стоп, отношения? Это были отношения. Я, Литлпип, сокращённо от Пипсквик, вступила в отношения перед лицом Богинь. Я улыбалась, как будто это был мой день рожденья и Хомэйдж только что выпрыгнула из торта. У нас отношения. Ей можно было совать в меня всё, что захочет, потому что у нас отношения!

Когда я вернулась с небес на землю, я заметила, что она напряжённо на меня смотрит, и всё это время она, оказывается, говорила со мной.

– Я сказала, что нам придётся это использовать. – Она левитировала девайс ко мне. – Будет холодно, и, так как ты ничем таким раньше не пользовалась, будет немного больно.

Пшш. Я была застрелена, зарезана, унижена и почти поджарена драконом. Я была готова ко всему. Я перекатилась на живот и приподняла бедра. Я посмотрела назад и подмигнула ей. Она только покачала головой и намазала чем-то похожим на желе один из... концов.

Она подошла ко мне сзади и положила копыта на оба мои бедра и зафиксировала моё положение. "Игрушку" она заставила повиснуть между нами в воздухе.

– Готова? – спросила она.

Я самодовольно ухмыльнулась,

– Спорим, моя задница горячее твоей. – И тут он коснулся меня. – ИИИИИИИИИииииииииииииииииииии! Холодно-о-о! – Я дёрнулась, мой голос стал неестественно высоким. – Ох. – Он пытался проникнуть в меня; я зажалась, и он остановился.

– Пип, если ты не хочешь, – начала Хомэйдж.

– Нет, нет, я сказала, что с тобой попробую, – быстро проговорила я, стараясь не дрожать от ощущения, как склизкая и холодная резиновая штука тыкается у меня между ног.

– Тогда тебе придётся расслабиться. Верь мне.

Хорошо, я верила ей. Я расслабилась. И глубоко вздохнула. Она снова толкнула его. Это был второй раз за ночь, когда я придумала новый язык. Она двигала его медленно, а между тем, выпустив целый ураган ненормативной лексики, я поперхнулась от боли и того, насколько хорошо он чувствовался. Эта вещь была создана, чтобы касаться всех чувствительных точек одновременно, и кто бы это ни придумал, он охрененно справился с работой. Он остановился глубоко внутри, и я почувствовала вырвавшийся оргазм, когда он начал вращаться. Я посмотрела назад и увидела, что Хомэйдж стояла спиной ко мне с другим концом, уютно устроившимся внутри неё. И снова случился этот "два за раз". Считается ли второй?

– Что за ху... – я задыхалась. – Что ты делаешь?

Она изогнулась, посылая сквозь меня ещё одну молнию.

– Я правда хочу смотреть на тебя; так проще, – простонала она. – Теперь стой спокойно, я вот-вот включу его.

– Что ты имеешь в виду, говоря, вклю... – раздался щелчок. – OoOoOoOoOoХ, святая Селестия, в зад Луну рогом ебущая! – совершенно внезапно оно  завибрировало.

Из меня вырвалась ещё пара новых выражений с поразительным количеством матов, касающихся женских органов. Местами мне казалось, что прошло чуть меньше тысячи лет, но я на самом деле не могла сказать точно, так как какое-то время думала, что умерла. Единственное, что я могла сказать точно – это то, что нам придётся заменить простыни и наволочки, и что у неё глупейшее и великолепнейшее лицо, когда она кончает. Она выглядела так, как будто чихала, смеялась и у неё защемило нерв в шее одновременно. Не стоит и говорить, что я кончила вместе с ней.

Она выключила его, и я бы упала, если бы он не держал нас вместе. Она аккуратно вытащила его из меня и, затем, из себя. Она с нежностью его поцеловала, с некоторой извращённой гордостью я заметила, с моего конца, и потом положила его назад в коробку. Она показала мне язык и спросила:

– Ну так и что же ты думаешь о моей игрушке?

Я сначала потрогала свои ноющие гениталии.

– Она действует, – промычала я.

Она кивнула и присвистнула.

– Я заметила.

Я перевернулась на спину, пытаясь шевелить ногами как можно меньше.

– Но, если честно, мне понравилось больше, когда были только ты и я. Это же чувствовалось более, как если я мастурбировала, а ты смотрела. Это просто было... слишком искусственно.

Она накрыла коробку крышкой и сунула под кровать.

– Ладно, – вздохнула она. – Спасибо, что согласилась действительно испытать это, и я обещаю, что больше не буду предлагать это тебе. – Она подползла и поцеловала меня в щёку. – Разве что в мой день рождения.

Я вздохнула, левитировала персик из миски и спокойно ела его несколько минут. Персик помог успокоить меня и вернуть из истощения. Мысль появилась у меня, когда я восстановилась.

– Итак, время для интервью с госпожой Пон3, – сказала я, стараясь казаться прохладной со спорным успехом.

– Ну, довольно честно – поменяться ролями, – сказала она, уткнувшись лицом в мою шею.

– Так что же уважаемый помощник диджея нашёл в ремонтнице тостеров вроде меня? – спросила я, наполовину смеясь над её шуткой.

Она не смеялась. Она села и повернулась ко мне лицом. Все эмоции исчезли с её лица.

– Ты действительно хочешь знать?

– Ну да, почему нет? – Я начала нервничать, может быть, я и не хотела бы знать, если это мой вопрос на неё так повлиял.

– Потому что ты герой, – сказала она без каких-либо следов издевательства.

Я бы покраснела, если бы моё лицо уже не горело от серии оргазмов.

– Не в этот р...

– Дай мне закончить, – отрезала она. – Ты спросила, и теперь должна выслушать ответ, независимо от того, каким бы горьким он ни был.

Мне стало страшно.

– Я видела всё, что можно, будучи диджеем Пон3, и даже до того – когда была в Пустошах. Я видела ужасы, которые, уверена, ты тоже видела.

Я лишь кивнула, думая о вскрытых и искорёженных трупах, используемых в качестве декора. В голове всплыл образ Каламити, стреляющего в того молодого жеребёнка-рейдера.

– Но я также слышала и видела героев. – Она звучала задумчиво, когда рассказывала. – Пони, которые помогали всем вокруг и боролись против всех, кто смел угрожать другим пони. Я любила их. Я жила ради того, чтобы видеть и слышать о них. Они давали мне небольшую надежду, что мы всё-таки не совсем безнадёжны. Что есть ещё свет в конце этого ёбаного тоннеля, в который мы зарылись.

Я уже собиралась высказать своё согласие, когда она продолжила:

– И потом я видела их головы на штырях за пределами рейдерских лагерей. – Она твёрдо посмотрела на меня. – Ты герой, Литлпип, и это означает, что ты умрёшь очень скоро, потому что ты болезнь на Пустоши. Они убьют тебя, потому что "это правильно" и ты не вписываешься в этот мир. И я буду той, кто сообщит об этом после.

Я встала и вышла из постели. Я думала о смерти и раньше, знала, что это нечто, которое может случиться так легко со мной здесь. Но чтобы это было сказано с такой чёртовой уверенностью...

– Или же ты сдашься. Я видела и это тоже. Герои, которые помогали народу только для того, чтобы тех убила какая-нибудь другая угроза или хуже, чтобы те, кого они спасали, сами начинали творить зверства "во имя выживания". Эти герои просто складывали свои ружья и забивались в какие-нибудь чёртовы дыры, чтобы упиться там вусмерть.

Я осела.

– Ты хорошая пони, Литлпип. Честная, чертовски добрая героиня. Я хотела бы знать тебя, держать тебя, любить тебя, прежде чем ты зайдёшь слишком далеко.

Что-то сломалось внутри меня. Нет. Не что-то. Моё сердце. Моё сердце треснуло. Я искала, сражалась, чуть не погибла во имя того, во что я верила, что считала правильным. Я нашла кого-то, кто делал то же самое, и она только что сказала мне, что на самом же деле в конечном итоге ничего из этого не имеет значения.

Я видела Пустошь, но не как какое-то место, но как гигантского зверя с когтями-бритвами, который пожирает пони десятками. Я видела себя, доблестно атакующую этого монстра и разбитую им даже не глядя. Я видела свою линию вместе с каждым из атакующих его и, даже не замедляя пиршество монстра, умирающих.

Я видела пылающую новую Эплузу, городские пони все мертвы или их уводят в цепях вместе со всеми рабами, ради свободы которых я так тяжело боролась. Я видела Когтей, со смехом бросающих жеребят Монтерея Джека вниз с неба. Я видела Гауду с её маленькой армией, атакующую конвой снабжения и не оставляющую никого в живых.

Я видела себя, идущую к Сильвер Белл, настолько сломленной, как она никогда не была, стоящей напротив могил своей семьи. Она подбежала ко мне и прижалась к моей груди, плача и прося, чтобы я сказала ей, что всё будет хорошо. Я видела, как я взвожу Малый Макинтош и прижимаю к её голове. Я говорю ей, что всё будет хорошо, и нажимаю на спуск.

Я хотела кричать, но я знала, что меня бы просто стошнило, открой я рот. Я чувствовала, что мои передние ноги не могут держать меня больше.

Мне нужно что-то. Хоть что-нибудь, во что я могла бы верить. Я пыталась думать о Селестии и Луне, но они были лишь тенями сейчас для меня.

Я думала о Сильвер Белл снова, но я думала о том, что на самом деле произошло. Я видела, как Вельвет привела её к Дитзи Ду. Дитзи Ду. Мои мысли остановились на ней.

Я попыталась представить себе Дитзи до войны. Я не могла точно представить, какого цвета была её шкурка, но по редким волосам, что сохранились, я знала, что её грива была соломенного цвета. На мой взгляд, она была красива тогда. Должна была быть. Она пролетала мимо, и все пони улыбались ей. Представленным мною, неясным, словно затухающее эхо, голосом, она извинилась за отсутствие какой-либо почты для них сегодня.