Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"

Автор книги: Kkat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 119 страниц)

Он забежал в дверь этажом выше. Мне понадобилось мгновение, чтобы добежать до неё, но осторожность заставила меня остановиться, перед тем как ворваться туда. Если бы я была на его месте, я бы поджидала прямо за углом, в готовности снести голову рейдеру, забежавшему внутрь. Поскольку всё было наоборот, я не собиралась совершать подобную ошибку.

Крик жеребёнка: “Ааа, помогите!” поменял сценарий.

Подойдя сбоку, я распахнула дверь. Атаки не последовало, и я ворвалась внутрь – и встала как вкопанная.

Комната была больше захламлена книгами и оканчивалась огромным окном с выходом на балкон. Она была так же отвратительно украшена, как и предыдущая, но тут была куча грязных матрасов. Рядом с открытым окном на пропитанном до черноты кровью матрасе лежала кобылка, ещё даже не получившая кьютимарку. Её многократно избивали и насиловали, а место, где должна была появиться кьютимарка, было покрыто множеством маленьких ожогов.

Её верёвки, как будто перегрызенные, лежали неподалёку на полу. И между ней и мной стоял рейдер с необычным заложником: гулем! Я тут же сообразила, что она, должно быть, влетела через балкон; и (если мне было позволено верить в то, что в мире ещё осталось порядочность) это наверняка она перегрызла верёвки пленницы. Теперь она стояла у стены с лезвием топора у горла.

Какая-то часть моего сознания продолжала отвлекать меня, задаваясь вопросом, как пони-зомби смогла взлететь, если на её крыльях даже не осталось перьев? Будто это было ещё более странным и жутким, чем её способность оставаться живой (в каком-то смысле) в таком разлагающемся состоянии.

От раздумий меня отвлёк ближайший стол. Увидев пепельницу с дымящейся сигарой, я сразу поняла, как та кобылка получила свои ожоги. Ярость переполнила меня до такой степени, что, казалось, вот-вот начнёт сочиться из глаз. Рядом с пепельницей на книге (лишь немного грязноватой), на обложке которой был изображён стилизованный череп пони, лежали два уже знакомых мне металлических яблока. Вторая книга, с изображением револьвера, практически идентичного тому, что парил в воздухе рядом со мной, упала на пол и лежала у ножки стола рядом с несколькими карандашами и детской коробкой для завтраков. На ней был изображена улыбающаяся нежно-белая единорожка с красивой розово-лиловой гривой, выглядывающая из-за логотипа Стойл-Тек. Казалось неправильным, что нечто столь невинно выглядящее должно быть в подобном месте.

Мой взгляд вернулся к земному рейдеру с топором в зубах. Некоторое время я его просто тихо ненавидела, и тишину в комнате прерывали лишь периодические всхлипывания кобылки.

Когда ко мне вернулся дар речи, мои слова удивили меня:

– Ради Селестии, какой же ты тупой. Тяжело приказать отойти или сдаться, когда рот топором занят, правда? Может, если бы ты провёл больше времени, читая книги, а не сжигая их, у тебя бы хватило ума придумать план, позволивший тебе выбраться отсюда. – Гранаты взлетели со стола и повисли между нами. – Такой, который бы не заканчивался запихиванием одной из них тебе под хвост.

Рейдер надавил лезвием топора на горло зомби, достаточно сильно, чтобы прорезать её плоть, которая разошлась, а потом снова стянулась, будучи неестественно упругой. Из раны засочился гной, когда-то, по-видимому, бывший кровью. Заложница даже не дрогнула и не издала ни звука, это за неё сделала кобылка.

– Точно. Убей её. – Револьвер подлетел к гранатам. – В таком случае, ничто не будет перекрывать линию огня.

Я видела, что рейдер взвесил все возможные варианты и остался недоволен результатом. Выронив топор, он возопил: “Я не хочу умирать!” и бросился к открытому балкону, перепрыгнув через плачущего жеребёнка.

З.П.С. послал четыре выстрела прямо в его задницу. Это была жалкая смерть.

Посмотрев на кобылку и гуля, я мрачно улыбнулась:

– Остался ещё один. Я скоро вернусь.

Я развернулась и направилась по лестнице на верхний балкон к снайперу.

* * *

Гораздо лучше экипированная и уверенная в своих силах, с сердцем, всё ещё горящим праведным гневом, я аккуратно покинула Понивилль. Впереди я заметила огромную беседку, окружающую мраморную статую гордо стоящего пони в боевой броне и с шашкой в зубах. Она была почти не разрисована… поглядев в бинокль, я поняла, почему. Заросший пустырь вокруг беседки кишел радигаторами. По мере того, как я приближалась, красных отметок на Л.У.М.е становилось всё больше.

Вытащив новообретённую снайперскую винтовку, я уложила нескольких. Теперь я знала, что их мясо было безвредно, будучи приготовленным (по крайней мере, по сравнению с другой пищей в Эквестрийской Пустоши). Засунув винтовку обратно в сбрую (ещё один “подарок” от пони-снайпера), я достала зазубренный нож и поползла к своей добыче.

На моём ПипБаке отобразилась новая отметка. Я увидела, что он отметил сооружение впереди как Боевой Мемориал Макинтоша.

Любопытство заставило меня подобраться ближе. Остерегаясь радигаторов, я подобралась достаточно близко, чтобы через бинокль прочитать надпись под статуей:

“Биг Макинтошу, герою Битвы при Утёсе Разбитого Копыта, в честь его благородной жертвы ради всей Эквестрии.”

Я опустила бинокль ниже и заметила ровный круг с люком, выступающий из земли, примерно на полпути между мной и мемориалом. Вспомнив предыдущую ночь, я включила первую радиопередачу на ПипБаке.

“…с тех чёртовых яблонь рядом со Стойлом, и теперь сильно болен. Слишком болен, чтобы даже двигаться. Мы забрались в цистерну рядом со старым памятником. У нас кончается еда и медикаменты. Пожалуйста, если кто-нибудь слышит нас, помогите... Повторяю…”

Достав револьвер и помня о радигаторах, я поползла к люку цистерны. Я была почти у цели, когда одна из тварей внезапно бросилась на меня, раскрыв пасть, полную бритвенно-острых зубов. Я дважды выстрелила ему прямо в пасть. К моему ужасу, этого оказалось недостаточно, чтобы убить его, хоть и заставило рептилию подумать дважды, прежде чем продолжить атаку. Звуки выстрелов, тем не менее, привлекли внимание ещё нескольких. Бросив в страхе револьвер, я с помощью магии открыла крышку люка и нырнула внутрь, закрыв её за собой.

* * *

Вспышка ярости вымотала меня. После бойни в библиотеке всё тело болело от усталости, а нервы были на пределе из-за длительного выброса адреналина. Уплетая похлёбку из мяса блотспрайта, я ещё раз оглядела маленький подземный схрон и свернулась калачиком на верхних нарах из двух, вмонтированных в стену. Я старалась не думать о скелете жеребёнка, лежащем на нижней койке. Скелет его отца лежал у выхода. Глоток воды из фляги помог немного утолить мучившую меня жажду. Фляга почти опустела; мне следовало быть экономней.

Я вспоминала, что, когда я разобралась со снайпером и спустилась вниз, пони-зомби уже не было в комнате, как и юной пленницы. Я надеялась, что она отведёт её в какое-нибудь безопасное место. Мне показалось странным, что наиболее добропорядочная пони из всех встреченных в пустоши оказалась в каком-то смысле уже мертва. Я также заметила, что рейдер со штурмовой винтовкой тоже исчез. Должно быть, он пришёл в себя и выбрался из-под придавившего его шкафа. Это значило, что как минимум один рейдер сейчас бродил по пустошам, но я была не из тех, кто может убить спящего. Пусть даже и рейдера.

Я решила, что если переночую здесь, радигаторы, возможно, уползут от люка. Если мне повезёт, я даже найду брошенный револьвер.

Но оставшееся время я решила посвятить двум найденным книгам. Вынув их из седельных сумок, я осмотрела первую, на которой был изображён мой потерянный револьвер. Пушки и пули. Как незатейливо. Я отложила её в сторону.

Вторая же, серый томик с чёрным черепом пони на обложке, была настоящим кладом. Открыв её на первой странице, я погрузилась в чтение:

«Копытоводство по Выживанию в Пустоши. Автор: Дитзи Ду…»

Заметка: Получен новый уровень.

Новая способность: Книжный червь — Вы уделяете больше внимания деталям, читая книги. Вы получаете на 50% больше очков умений при чтении.

<<< ^^^ >>>

Глава 4. Перспектива

Глава 4. Перспектива

«Не знаю, почему ты вызвала у него такой интерес, но я бы был осторожен.

 Он ранее никогда никому не помогал.»

Тупица!

Разряд молнии пронёсся мимо, разнося вдребезги старые часы на стене офиса, в котором я пряталась. В «Копытоводстве по выживанию в Пустоши» было полно всевозможных полезных советов. Рекомендации по собирательству, целая глава, посвящённая минам, и многое, многое другое! А ещё там были не очень полезные советы. После того, как я прочитала главу о том, “Как заставить довоенные технологии земных пони работать на Вас”, первой же мыслью было заглянуть в развалины оружейного завода «Огненные Подковы», мимо которого я проходила, и поискать какие-нибудь технологии, которые получится приспособить под свои нужды.

Вместо этого я очутилась в лабиринте, заполненном пони-роботами и автоматическими турелями, и убегала от них до тех пор, пока не оказалась загнанной в угол в офисе под потолком заводского цеха. И практически без патронов. Если бы я не нашла ту аптечку в туалете для персонала, я бы уже погибла, пытаясь пробраться через второй этаж.

Как я вообще могла быть такой бестолковой?

Внизу катались кругами три робота, пытаясь отыскать меня. Это были гусеничные машины, по форме отдалённо напоминающие пони, с прозрачными резервуарами, в которых находились настоящие мозги. Я отказывалась верить в то, что те, кто создали их, использовали для этого мозги других пони. Эта мысль казалась слишком чудовищной. Даже использование мозгов других животных было чудовищным. И, определённо, двухсотлетнее пребывание в рабочем состоянии никак не отразилось на их рассудке.

– Выходи. Мы просто хотим убить тебя за незаконное вторжение!

Как мило.

То, что это был молодой женский голос, хоть и искусственный, пугало ещё больше. К счастью, перила на мостиках, ведущих к этому офису, были слишком узкими для этих роботов.

К сожалению, перила никак не мешали другому типу роботов, с которыми я встретилась здесь – гигантским паукам со множеством конечностей, большинство из которых оканчивались оружием, включая циркулярную пилу и огнемёт. И, что было ещё хуже, эти чёртовы машины могли летать! Прогремел гораздо более глубокий, мощный голос:

– Именем Министерства Технологий, сдавайся, полосатое отродье!

Я вовремя скрылась за рядом металлических шкафов – комната вдруг наполнилась ревущим пламенем!

Я вытащила из сумки обе гранаты и дождалась, пока пламя наконец утихнет. Металлические шкафы начинали неприятно жечь спину, а раскалившийся воздух обжигал лёгкие. Как только огнемёт прекратил изрыгать пламя, я повернула голову и метнула гранаты прямо в металлического монстра, попутно выдернув предохранительные кольца. Как только робот заметил меня, он направил в мою сторону оружие, похожее на рог единорога, пульсирующее зелёным светом. Из него вырвался луч магического пламени, прошипевший в миллиметре от моей щеки. Выстрел попал в вентилятор, стоявший на столе позади меня; он на секунду вспыхнул зелёным светом, а затем расплавился! Бросив гранаты, я нырнула обратно в укрытие.

Взрыв потряс офис. Я услышала, как часть дорожки снаружи с ужасающим грохотом обрушилась вниз. Оглянувшись, я увидела, что робот превратился в гору металлолома. Мостик снаружи был по-прежнему цел, но опасно провис. Я была не совсем уверена, что он выдержит мой вес.

Оторвав всё, что можно было оторвать от робота-паука, я взвесила доступные варианты. Я не могла оставаться тут вечно. Если я буду двигаться очень быстро, я успею пробежать по дорожке, и роботы внизу в меня не попадут. Их оружие казалось мне не слишком точным. Но несколько метров мостика теперь болтались в воздухе и угрожающе прогнулись. И чем дольше я на него смотрела, тем меньше мне хотелось оказаться на нём.

Я никогда до этого не пробовала поднять саму себя. Теоретически, это должно было сработать, но я никогда ещё не видела, чтобы кто-то так делал. Сфокусировавшись, я попробовала. Я почувствовала, как свечение моего рога обволакивает меня целиком. Оно стало ещё ярче, когда я попыталась приподнять себя. Когда я почувствовала, что чуть-чуть оторвалась от пола, я светилась, как дюжина лампочек, и обливалась потом. Это был предел моих возможностей, но я это сделала. Теперь шаг вперёд… ещё один… и ещё один…

Я была уже на полпути, когда роботы внизу начали пускать в мою сторону молнии. Один заряд ударил в мостик, растекаясь по нему. Мне сильно повезло, что я не касалась его. Но я была практически истощена. Мостик заканчивался, упираясь в огромное окно, пропускающее дважды профильтрованный – облаками и грязным стеклом – солнечный свет внутрь завода, как бы дополняя свет тяжёлых потолочных светильников. От окна мостик уходил в двух направлениях вдоль стен. Первое было тем, откуда пришла я. Второе вело к закрытой двери. Только вот в той двери не было замка, который можно было бы взломать. Её можно было открыть только командой с терминала.

Ещё один разряд промазал вчистую, попав в одно из разбитых окон офиса и изжарив терминал, которым я воспользовалась буквально пять минут назад, чтобы открыть вышеупомянутую дверь.

Металлический мостик был чертовски длинным. А за моей спиной были роботы, стрелявшие молниями. Я зарычала от напряжения, удерживая себя в воздухе, и почувствовала, что в глазах у меня начинает темнеть. Мне надо было остановиться, чтобы не потерять сознание, что, в свою очередь, стало бы моим концом.

Разжав магическую хватку, я повалилась на мостик. Он качнулся, но выдержал. Я перевела дыхание, которое сдерживала всё это время, и пустилась в галоп.

– Не убегай! Мы хотим подружиться с тобой!

Ещё выстрелы. Я напряглась, ожидая парализующего электрического разряда, поднимающегося от копыт и расползающегося по всему телу. Вместо этого я услышала громкий хлопок, звук бьющегося стекла и лопающихся тросов откуда-то сверху. На бегу подняв взгляд, я увидела, как один из разрядов попал в висящую под потолком слабо жужжащую лампу, и она взорвалась. И это, как ни странно, было последней каплей: одно крепление оторвалось от старого, потрескавшегося потолка и сорвалось вниз, сминая дорожку за моей спиной. Вся конструкция тяжело содрогнулась, а потом секция прямо за мной обрушилась с режущим ухо скрежетом гнущегося металла.

Разъеби меня Селестия копытом!

Должна признать, мой репертуар по части изощрённых ругательств заметно вырос после встречи с рейдерами. И сейчас мне, несущейся на головокружительной скорости наперегонки с громыхающим смертельным домино обваливающихся за моей спиной секций дорожки, эта фраза показалась как нельзя более подходящей к ситуации.

Я была почти у двери, когда металлическая дорожка ушла у меня из-под ног. Я бросилась вперёд, двигаясь лишь по инерции, и зацепилась за последнюю секцию одними передними ногами. Я висела, задние ноги болтались на высоте нескольких этажей над древним сборочным конвейером для винтовок, разбитым упавшими мостками. Я напряглась, пытаясь забраться наверх. Сердце немыслимо колотилось в груди. Я пыталась отогнать картины падения, которые рисовало моё воображение – старалась не думать о том, как мой позвоночник ломается от приземления на ленту конвейера внизу. По крайней мере, чёртовы роботы больше не стреляли по мне, откатившись в укрытие.

Казалось, это заняло целую вечность, но я сантиметр за сантиметром втащила своё тело на последнюю секцию мостика. Она угрожающе заколебалась подо мной, как торчащий из стены трамплин. Её держали лишь болты, шатающиеся в разбитых нишах. Я аккуратно поднялась и тихонько шагнула к двери.

Молния врезалась в мостик, сбивая меня с ног в болезненных конвульсиях. Я упала в проходе, меня жестоко трясло, грива и хвост встали дыбом. Мостик ответил металлическим скрипом и просел ещё на десяток сантиметров, угрожая скинуть меня в пропасть внизу.

Я с трудом поднялась на трясущихся ногах. Другой разряд прилетел практически из-под меня, промахнувшись мимо дорожки меньше чем на метр, и ударил в потолок. Опалённая штукатурка дождём посыпалась вниз. Я толкнула дверь, и словно гора свалилась у меня с плеч, когда та поддалась. Мостик просел ещё ниже. Я пошатнулась, зацепившись передними ногами за дверной проём, чтобы не соскользнуть по ставшей довольно крутой металлической платформе. Третий заряд рассёк воздух, попав в ещё один заводской светильник, взрывая лампу и опасно раскачивая плафон.

Заржав от натуги, я ввалилась в комнату. Я развернулась и села в проходе, глядя на робота, нарезающего круги прямо подо мной и пытающегося понять, как бы меня достать. Затем сильным ударом передних копыт я обрушила последнюю секцию мостика. Она упала, обдирая стену, и приземлилась на мозговой резервуар робота, раздавив его и разорвав остальную машину практически пополам. Должна признать, хруст, сопровождавший это событие, меня чрезвычайно удовлетворил.

* * *

Я понимала, что если в комнате, куда я с таким риском для жизни успешно забралась, не окажется другого выхода – я крепко влипну.

Закрыв за собой дверь, я немедленно успокоилась. Цвет, в который была выкрашена комната, когда-то был ярко-оранжевым, и за прошедшие годы он так и не потерял своей теплоты. Деревянная обшивка, должно быть, привносила чувство уюта и комфорта в кабинет, как мне показалось, смотрительницы завода. Теперь же эта обшивка была прогнившей и облупившейся. На стене над столом висел огромный логотип из ныне сильно потускневшей бронзы:

ОГНЕННЫЕ ПОДКОВЫ

Как вам такие яблочки?

Я не поняла его смысла.

Оставив его в покое, я осмотрелась. Большой фигурный стол, кресло, шкафчики для документов, гардероб, плакат в подсвеченной рамке – такой же, что я видела раньше на заводе, но гораздо лучше сохранившийся. На нём на фоне радужных взрывов были изображены грациозные пегасы, рассекающие небосклон и стреляющие по тёмным полосатым фигурам со злыми светящимися глазами.

“Лучше быть распятым, чем полосатым!

Вступай в Вооружённые силы Эквестрии

уже сегодня!”

Мой взгляд едва задержался на них, переместившись на более важные вещи. В офисе находились терминал, который я могла взломать, стенной сейф и личный лифт, который, если бы был в рабочем состоянии, мог безопасно доставить меня на первый этаж к выходу из этой западни. Под столом обнаружился ящик с боеприпасами. А потом мой взгляд упал на нечто уникальное: в противоположную стену была вмонтирована стеклянная витрина, внутри которой красовался превосходно сохранившийся револьвер. Модель такая же, как у меня, но сделанная поистине с любовью. На нём был установлен оптический прицел, а рукоять была отделана слоновой костью для наиболее удобного удержания во рту и доступа к спусковому крючку. На рукоятке была эмблема – три яблока.

Я, образно выражаясь, размяла копыта на сейфе. Замок был сложным, но после нескольких попыток и одной сломанной шпильки я научилась избегать дальнейших потерь. Сейф открылся с громким щелчком. Внушительное количество предметов внутри заставило меня засомневаться в бесполезности экскурсии по «Огненным Подковам». Я начала сортировать найденное богатство, откладывая ценные вещи. Внутри обнаружился мешочек с довоенными монетами, номер журнала «Армия Эквестрии сегодня», целая стопка финансовых документов, имевших ценность пару веков назад, упаковка чего-то, смахивающего на жвачку (я не смогла разобрать надпись на ней), энергетическая батарея Спарк’о’Мэджик. Наконец, там лежало странное техномагическое накопытное устройство, которое определённо должно было подключаться к ПипБаку. Заинтригованная, я надела его и подождала, пока мой ПипБак его опознает.

СтелсБак – заклинание невидимости. Один заряд.

Ни-хре-на себе!

Следующим в списке был терминал. Достав комплект инструментов, я извлекла оттуда декодер и принялась за работу. Этот терминал было сложнее взломать, чем все, попадавшиеся мне ранее. Даже с моими инструментами мне пришлось несколько раз отключиться, чтобы не заблокировать компьютер. Глядя на экран, я вытащила из сумки второе яблоко и, откусив, почувствовала, что мне на зуб попало что-то твёрдое. Я поднесла яблоко к глазам и увидела пулю, торчащую из него. Взглянув на сумку, я заметила маленькое отверстие, и мне понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, когда это произошло.

Взломав терминал, я обнаружила целый ворох старых заметок и сообщений. Вдобавок, на терминале находились коды для отключения роботизированной системы безопасности. А ещё с него можно было открыть как сейф, так и витрину в стене. Я закатила глаза: спасибо, дорогое мироздание, ты подарило мне прекрасную возможность облегчить себе жизнь... сразу после того, как я с таким трудом обошлась без твоей помощи. Ещё я поняла, что не сломала бы заколку, займись я компьютером в первую очередь.

Я приказала терминалу открыть витрину. Эта команда запустила сообщение:

– Кузен Брейбёрн. Я знаю, мы долгое время не общались, но дело, по ходу, идёт к большой войне, и мы, возможно, больше не увидимся. Я хочу всё исправить. Сейчас я не собираюсь просто так сотрясать воздух. Мы оба знаем, чем это кончилось в последний раз. Вместо этого я посылаю тебе Малый Макинтош как дар и извинение. Чтобы показать свою искренность. Сохрани его ради меня, хорошо?

Акцент был очень похож на тот, который я слышала на ПипБаке Вельвет Ремеди, но этот голос определённо не принадлежал той пони. Искренность голоса на записи заставила меня задуматься. Двести лет назад какая-то пони отдала это оружие в знак примирения, в попытке воссоединиться с семьёй. И кузен этой пони в точности исполнил просьбу, сохранив его для потомков даже после своей смерти.

Я не собиралась оставлять пистолет тут в неприкосновенности, пока здание не обрушится на него. Но, взяв его, тут же почтительно убрала в сумку.

Всё, что мне оставалось – пересечь кабинет. В ящике с боеприпасами обнаружилось почти неприличное количество патронов к Малому Макинтошу. В гардеробе – старый костюм техника, который я пустила на заплатки для своего собственного, и другая одежда, которую я оставила в покое.

Наконец, я повернулась к лифту и нажала на кнопку. Ничего не произошло.

Естественно, он не работал. Пустошь определённо не хотела давать мне передышек. Достав инструменты, я отвинтила боковую панель и попыталась разобраться, что сломалось и смогу ли я отсюда привести лифт в рабочее состояние.

С огромным облегчением я поняла, что смогу. Лифт был в неожиданно хорошем состоянии, в отличие от остального здания, но батарея, питающая консоль, была разряжена. Слава Селестии, в сейфе лежала запасная. Заменив её, я двинулась дальше. Когда дверь закрылась, меня внезапно осенило:

 – Макинтош? Это же…

* * *

Я рысила в неопределённом направлении через развалины, захламлявшие местность вокруг оружейного завода «Огненные Подковы». Бродя без какой бы то ни было цели, я так и не нашла никаких признаков цивилизации… цивилизованной цивилизации, если точно. Я даже порядком смирилась с мыслью, что не найду Вельвет Ремеди. И теперь я развлекалась разведкой местности, хоть это и оказалось чрезвычайно опасным занятием.

Будучи в Стойле Два, я знала наверняка, какой будет моя дальнейшая жизнь (невыносимо унылой, как и раньше). Здесь же, в огромном внешнем мире, всё было с точностью до наоборот. Раньше я и не задумывалась о том, что постоянное рабочее место может не только обременять, но и в равной степени нести какое-то успокоение.

Мои уши повернулись на звук бравурной, триумфальной музыки. Я заметила спрайт-бот, летящий вниз по улице. Подбежав, я встала перед ним.

 – Наблюдатель?

Бот просто пролетел мимо.

Я рванулась вперёд, снова обогнав его.

 – Привет?

Музыка продолжала играть. Я помахала копытом перед его несуществующим лицом. Он покружился вокруг меня и полетел дальше.

Нда, это было познавательно.

Я выбрала новое направление движения и побежала дальше. Я задумалась над словами Наблюдателя. Броня – есть, оружие – есть. Дважды. Руководство? Я оглянулась на здание «Огненных Подков». Со скрипом, но всё же есть. Друзья?

– Довольно тяжело завести друзей там, где вообще никого нет!

Мой возмущенный восклик эхом отразился от потрескавшихся стен развалин. Если это и было заданием, то уж точно бестолковым. Мне нужно было срочно найти себе занятие. И, предпочтительно, отличное от “увернуться” и “прижаться к земле”. В Стойле Два я мечтала стать особенной; теперь же мне хотелось стать вообще хоть кем-то.

Опустив глаза, я зацепилась взглядом за самокат «Алый Скакун», лежащий посреди руин. Протянув копыто, я поставила его на колёса и несколько раз прокатила вперёд-назад. Три колёсика из четырёх приржавели намертво, но одно, к моему удивлению, всё ещё крутилось.

Оглядевшись, я поняла, что оказалась на краю детской площадки. Качели и горки, почерневшие от пламени древнего мегазаклинания, торчали под странно окрашенным небом, подобно костям огромной мёртвой твари. На краю покосившейся и искорёженной карусели до сих пор лежал скелет жеребёнка.

Волна грусти и жгучего стыда захлестнула меня. И посреди этой разрухи я ещё жалела себя?! Другой крошечный скелетик лежал у обгоревшего пня, у его копыт в грязи валялись три ролика. А четвёртый? Я сомневалась, что кто-либо когда-нибудь узнает, куда он делся.

Я побрела прочь через это тихое импровизированное кладбище.

В дальнем его конце, укрытый до сих пор сохранившимися стенами, стоял старый торговый автомат. Сквозь многолетний слой сажи проглядывала реклама «Спаркл-Колы» – подсвеченное изображение стилизованных морковок. К моему удивлению, автомат, казалось, до сих пор работал. Достав несколько довоенных монет, я скормила их аппарату. Я, по большому счёту, не рассчитывала, что в нём после стольких лет ещё осталась газировка. Но, к моему потрясению, из автомата исправно выкатилась бутылка колы. Внезапно я поняла, что мне жутко хочется пить.

Спаркл-Кола была чуть тёплой, но, тем не менее, довольно вкусной, с приятным морковным послевкусием. Щёлканье моего ПипБака указывало на то, что с каждым глотком я получала дозу радиации, но слишком незначительную, чтобы навредить мне. Пока я топталась на месте в «Сладком Яблоке», меня и то облучило больше. Тем более, на случай, если облучение достигнет того предела, когда мне станет плохо, у меня были припасены несколько зелий Антирадина – единственные припасы из аптечки с завода, которыми мне так и не пришлось воспользоваться, чтобы выбраться из здания.

Я заметила скамейку у стены здания неподалёку и решила дать отдых ногам, а заодно, по возможности, почитать номер «Армии Эквестрии сегодня», подобранный накануне. Повернув за угол, я зацепилась взглядом за старый рваный плакат, прикреплённый к стене. На нём было изображено лицо пожилой пони кричащей розовой расцветки. Через её гриву проглядывала седина (некоторых пони седина делает солиднее, большинство – просто старит. Её же она делала похожей на леденец). У неё были огромные, широко раскрытые глаза. Я готова была поклясться, что, несмотря на то что это был лишь плакат, она смотрела мне прямо в душу. Кто-то порвал плакат ровно посередине, поэтому я не могла с точностью сказать, каково было выражение её лица, но меня не покидало ощущение, что тут что-то не так. Сильно потускневшая, напечатанная крупным шрифтом надпись внизу гласила: “ПИНКИ ПАЙ СЛЕДИТ ЗА ТОБОЙ ВСЕГДА!” Ниже была ещё одна надпись, но настолько потускневшая и напечатанная таким мелким шрифтом, что мне пришлось рассматривать её в упор.

“…весёлая памятка от Министерства Морали.” Покачав головой и взглянув на плакат ещё раз, я отступила назад.

 – Что это за Министерство Морали?

Голос Наблюдателя, раздавшийся у меня за плечом, заставил меня подпрыгнуть так, что, будь я в здании, я бы рогом вонзилась в потолок:

– Ещё одна задумка с благими намерениями, которой лучше было остаться на бумаге.

Я хватала ртом воздух, пытаясь вернуть сердцу нормальный ритм и испытывая мимолётную солидарность с Обрезом. Спрайт-бот парил рядом со мной. Селестия правая, когда эти устройства не проигрывали музыку, они были абсолютно бесшумны!

– Ты меня до кондрашки довести пытаешься?!

– Ох, извини.

Я одарила летающую сферу свирепым взглядом.

Я оставила мысль о скамейке и пошла, пытаясь получить хоть какое-то удовольствие от остатков моей Спаркл-Колы. Спрайт-бот летел следом.

– Вижу, ты разжилась бронёй… – нерешительно произнёс механический голос. Я не стала спрашивать, почему. То ли Наблюдатель изначально не собирался продолжать, то ли передумал на полуслове. Возможно, заметил, что я бродила по Пустоши Эквестрии в одежде, изнутри и снаружи покрытой запёкшейся кровью.

Я бы сейчас могла подойти к любой пони из Стойла Два и просто сказать “Я злая, ужасная пони из ночных кошмаров. АРРР!”, чтобы, несмотря на мой небольшой размер, она бросилась сломя голову наутёк.

Я допила колу, и мне жутко захотелось хорошенько помыться. Проблема была в том, что тратить таким образом достаточно чистую и не заражённую радиацией воду было непозволительно. Одна из моих фляг была пуста, а вторая подходила к концу.

– Возможно, причина того, что тебе так сложно найти себя в жизни, заключается в том, что ты ещё не нашла свою добродетель, – внезапно предположил Наблюдатель.

Я остановилась.

– Что? Как ты узнал о… ладно, не бери в голову, – а затем добавила: – Что ты имел в виду под моей добродетелью?

– Ну, – начал летающий шар, – величайшие герои Эквестрии, пони, связанные нерушимыми узами дружбы и силы, по отдельности олицетворяли великие добродетели общества пони. Доброту, честность, смех...

– Смех – добродетель?.. – спросила я с сомнением

– Уж поверь мне, – продолжил спрайт-бот, не уходя от темы, – ...щедрость, верность и магию. Но они ничего не подозревали, пока одна пони не обнаружила, что её друзья олицетворяют эти добродетели, и все вместе они посвятили этим добродетелям всю свою жизнь. Не буду утверждать, что это единственные добродетели, они лишь…– бот замолчал, видимо, подыскивая слова, – …минимальный необходимый набор. Просто хочу сказать, что, когда ты откроешь главную добродетель в своём сердце, ты найдёшь себя. И тебе больше никто и ничто не потребуется, чтобы определить твоё место в… – голос Наблюдателя с резким щелчком затих, из бота снова полилась музыка.

– Гениально.

Я посмотрела на медленно улетающий бот.

Уж если это не было полной чушью, то что же было? Допив газировку, я бросила бутылку в кучу таких же неподалёку. Пустые бутылки захламляли Эквестрийскую Пустошь, как сорняки.

Мне в голову пришла ещё одна мысль. О Наблюдателе. «Копытоводство по выживанию в Пустоши» было написано после того, как на землю обрушились мегазаклинания. Гораздо позже, судя по советам, касающимся собирательства. Так что этой книги не могло быть в настоящем, довоенном фонде библиотеки Понивилля. Она попала туда позже; и, судя по тому, что она не была порвана, сожжена или заляпана кровью, совсем недавно. Это заставило меня задуматься: неужели Наблюдатель знал, что рейдеры держат тех несчастных пони в плену? И если да, то не поэтому ли он и послал меня туда? Неужели Наблюдатель использовал меня, заставив пройти через тот ужас, в надежде на то, что я их освобожу? Я не могла сказать наверняка. Впрочем, учитывая, что Наблюдатель спас меня, я была обязана ему неким кредитом доверия... но всё равно не могла отделаться от назойливого чувства, что Наблюдатель провёл меня – а я не любила, когда меня обманывали.