Текст книги "Три года счастья (СИ)"

Автор книги: Kath1864

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 59 страниц)

Только он и его беззащитная Катерина. Катерина, которую он желал защитить от всех.

Вечер сменяется ночью.

Пусть хотя бы в этот вечер она не думает о том, что будет завтра. Не думает. Пытается согреться, прийти в себя, вытереть слезы. Пусть сегодня будет только сегодня. Здесь и сейчас. Сейчас она сидит на холодном полу, пытается согреться. Сейчас ей не холодно, ведь он рядом с ней. Тишина. Полумрак. Он рядом с ней.

Сейчас нет беготни, нет криков, нет боли и нет одиночества. Есть только он – тот которым она не чувствует себе одинокой.

Он рядом и ей не холодно.

Он пытается контролировать свое сердцебиение, но сердце того и гляди проломит его чертовы ребра. Он не может видеть ее такой. Опускается на колени, садиться рядом с ней. Он просто рядом с ней.

Она тянется к нему, откидывает голову на плечо и в его нос ударяет цветочно-восточный запах.

– Что ты делаешь, Катерина? Что сделала с собой? Посмотри на себя. Посмотри, насколько ты жалкая! Как ты могла так опуститься? Посмотри на себя! Это не ты! Я задам тебе всего одни вопрос, и ты прямо сейчас ответишь на него : « Что стало с Катериной?» Теперь ты расскажешь мне, что стало с той Катериной? Расскажешь всю правду.

Он позволил себе сильнее сжать ее хрупкую ладошку. Не выпускает. Не отпустит.

– Катерина умерла, Элайджа и ты знаешь это. Я никогда не стану прежней. Та девушка, в которую ты влюбился, умерла. Теперь есть только Кетрин. Катерину не вернуть, а Кетрин Пирс порой и не знает, что она делает и зачем она поступает, так или иначе. Я уже давно горю в Аду. Я уже давно не знаю, почему поступаю так, Элайджа. Мне страшно, холодно, одиноко. Ты не прогонишь меня? Ты останешься со мной этой ночью?

Он сделает все ради нее. Теперь Кетрин видит это как никогда. Теперь не отводит взгляд, она не робеет, ничего подобного, стерва привыкшая получать все, что пожелает никогда не уступит мужчине, никогда не робеет перед мужчиной . Внимательно смотрит в его темные глаза, ожидает ответа. Ожидает, ведь ответ послужит для нее одновременно и приговором. Он может убить ее или поверить, отменить казнь. Сейчас решает только он. Элайджа ведь уже все давно решил для себя.

– Конечно, моя Катерина. Я останусь с тобой.

========== Глава 9. Жизнь со вкусом пепла на губах. ==========

*** Нью-Йорк. Бруклин. Квартира Элайджи Майклсона. 2012 год. ***

Кетрин падает.

Падает в постель, на черное шелковое белье. Падает , и не потому что должна, обязана или так нужно для достижении цели и ее выживание. Падает потому что устала, блуждает во тьме, но это не ее тьма. Выбрала тьму, чтобы выжить и эта тьма поглотила ее. Чёрная гниль, разъедающая сознание, воздух, которого вечно мало, потому что она задыхается, каждый раз жадно глотает воздух боясь, что это будет ее последний вздох.

Тьма постепенно обретает смысл. Тьма предает ее жизнь смысл и формы. Тьма обрела собственную форму.

Кетрин устала и не может бороться с тьмой. Гораздо проще поддаться и погрязнуть во тьме.

Прошлое и будущее. Бесконечная череда картинок, залитых чернильной краской.

Вся ее жизнь заполнена тьмой и кровью.

Кровь. Обжигающе-ядовитая, глотку. Густая, терпкая, смертельно сладкая для вампиров.

Кетрин уже не боится утонуть в тьме.

Привыкла видеть тьму.

Элайджа уже не боится утонуть в тьме.

Теперь это и его мир тоже… Теперь, когда она впустила его в свою тьму. Теперь, когда он знает о всей ее боли.

Боль – на двоих, и она кажется вполне выносимой.

Выносимой.

Она чувствует… Присутствие.

Невесомые прикосновения. Руки, обнимающие так бережно – холодные и дрожат. Шёпот – чуть громче положенного.

Просто шепчет ее имя.

Ему важно, чтобы она рассказала правду, была искренней и открылась ему. Открыла дверь в своей сердце наполненное тьмой, впустила его, чтобы тот узнал обо всем происходящем с ней. Ему важно знать, что с ней происходит, важно знать, что стало с его Катериной.

Элайджа падает.

Падает в постель, на черное шелковое белье. Падает рядом с ней. Касается ее лица. Ему важно знать все. Ему важно коснуться своей рукой ее нежной кожи лица. Ему важно говорить с ней всю ночь. Ему важно, чтобы она не чувствовала себя одинокой.

– Мне нечего рассказать тебе, Элайджа. Ты ведь знаешь, что та девушка, которую ты любил умерла. Она не вернется.

– Но, может я сумею ее обернуться к свету?

– Я погрязла во тьме. Моя жизнь пустая и жалкая.

– И стояло все то, чтобы прожить такую пустую жизнь, Катерина? Зачем тебе лекарства? Чтобы ты сделаешь, если я помогу тебе заключить сделку с моим братом и ты будешь свободна?

– Устрою грандиозную вечеринку в Сан-Тропе или уеду в свою любимую Италию. Буду свободна зная, что теперь не нужно бояться и прятаться. Слишком много туфель я износила, бегая от твоего братца. Начну жить зная, что я в безопасности.Твоя жизнь, возможно, еще бессмысленнее моей, Элайджа. Ты разбит, подавлен. И где же великая сила семьи? Элайджа, признай, что сейчас тебе противно даже думать о семье, ввязываться в их ссоры. Тебе противно после всего произошедшего в Мистик Фоллс.

– Ты не знаешь , что семья – это сила. Любовь, власть – вот сила.

– У меня не было семьи Элайджа, не было той силы, о которой ты сейчас говоришь,не было власти, я не была любима. Теперь, когда в вашей семье разлад, твоя жизнь стала еще никчемнее. Ты потерял смысл жизнь и веру в спасение души Клауса. Но его не спасти, так же как и меня. Позволь ему жить своей жизнью, а ты живи своей. Если он выбрал путь монстра, то пусть так и будет. Мы монстры. Та пустая жизнь, которую мы проживаем заслуженная. Такие монстры, как мы заслужили ,эту пустую жизнь. Пустота, ни любви, ни доверия, ни веры. Наши жизни утратили вкус и остался только привкус пепла на губах. Понимаешь, Элайджа? Пепел…

– Я согласен с тобой, Катерина. Пустота поглотила нас.

Элайджа еще много хотел ей рассказать : тысячу слов, сотни предложений. Но Майклсон затих. Затих, как только та закрыла глаза и уже не слышала его. Не слышала его, потому что погрузилась в пустоту. Не слышала, потому что уснула, ослабела, обняла руками подушку завернутую в черную шелковую наволочку. Уснула, ушла в пустоту даже не осознавая, в какой момент это произошло.

Уснула.

Пустота.

Оба оказались в пустоте.

***

Полумрак.

Рассеет. Пылающей восход солнца.Он видит свет. Свет, который разгоняет тьму. крохотные, но такие яркие лучи солнце.

Этот свет. Остатки сознания, того, что в душе она Катерина. Хрупкая и беззащитная. Катерина рядом с которой он верил в то, что жив. Катерина, которой он отдал свое сердце. Катерина, любовь к которой заставляла его жить.

Катерина, которая сейчас спит в его постели.

Элайджа знает, что она сможет выбраться. Может снять личину Кетрин и быть Катериной. Он знает, что она Кетрин только на виду. Каждый раз одевает маску Кетрин, чтобы быть сильной и чтобы, никто не посмел причинить ей боль. Он знает, что найди она спокойствие и чувствуя себя защищенной, чувство одиночества вырвется из груди, покинет ее и останется только пустота, свобода и чувства того, что можно начать все сначала, можно чувствовать, заботиться и любить.

Около шести утра. Элайджа касается ее шоколадных волос, закрывает свои глаза, чтобы увидеть все то, что видела она. Увидеть, ведь сейчас она беззащитна, ее сознание открыто для него.

Видит молодую чернокожую девушку, которая идет вместе с Пирс. Скорее всего ведьма, ведь Элайджа знает, что у нее нет друзей, только лакеи и доверенные люди. Они разговаривают о чем-то, направляются к уютному кафе. Это было вчера. Это их вчерашней разговор.

– И зачем я тебе? Даже злу нужен выходной, Кетрин, – слишком серьезно отвечает ведьма.

– Мне нужен, совет и помощь в выборе белья, которое сегодня ночью разорвет Элайджа. ID SARRIERI? Damaris? RAVAG? La Perla или GUIA LA BRUNA?

– А может дело не только в сексе?

– Конечно же дело не только в сексе . Элайджа мог вырвать мое сердце несколько дней назад, но не сделал это, потому что любит меня. Я поняла это взглянув ему в глаза. Взгляд выдал все его чувства. Так что, Элайджа Майклсон особый случай.

– Время невозможно вернуть, Кетрин.

– А я должна убедить его в том, что я все та же милая девушка с косичками. Девушка, за которой он должен был бежать и догнать. Девушка, которая сказала ему, что мир жесток, если не верить в любовь.

– Ты вспомнила, какой была более пяти веков назад.

– Вспомнила. Элайджа сказал: – Я не верю в любовь, Катерина.

Я ответила : Это очень печально, милорд. Жизнь слишком жестока. Если мы перестанем верить в любовь, зачем тогда жить.

Одно воспоминание сменяется другим. Комнату освещает тусклый свет свечей. Талия Кетрин затянута в корсет, поверх наброшен халат пошитый из тяжелой ткани, благородного золотистого оттенка, область груди украшает бахрома. Склонилась над столом. В руках перо с железным наконечником. Опускает перо в банку с чернилами, аккуратно выводит буквы. Пишет письмо, только пока Элайджа не понимает, что это письмо она пишет ему. Это письмо она написала в девятнадцатом веке скрываясь от его брата в Мистик Фоллс. Скрывалась в поместье Сальваторе. Тогда ее жизнь изменилась. Изменилась, ведь она открыла свое сердце и выбрала Стефана. Выбрала, думая, что впереди у них есть одно будущее. Одно будущее на двоих. Кетрин верила в это.

Склонилась, дописывает фразу и возможно, она должна была написать ему письмо. Письмо после стольких столетий.

« Дорогой, прошло уже более четырех столетий, и я должна написать тебе. Возможно, ты разорвешь в клочья, не пожелаешь прочитать мое письмо. Не делай этого. Прочти. Прочти Элайджа и ты узнаешь, что твоя Катерина все еще рядом с тобой. Ты спас Катерину. Я знаю, что твои чувства были настоящими. Знаю о том, что ты желал защитить меня. Знаю, но я ушла сама. Сама выбрала этот путь тьмы. Сама убила себя и не сожалею об этом. Не сожалею о том, что сбежала и засунула свою голову в петлю. Я всего лишь желала жить и чувствовать, повстречать настоящую любовь. Я боролась за это. Но та девушка умерла. Я умерла и вместе со мной умерла всякая вера в любовь и возможное счастья. Теперь я добиваюсь желаемого любой ценой. Я знаю, что ты верил мне. Я знаю, что ты поверил в любовь благодаря встрече со мной. Я верила. Искренне верила в то, что ты тот, кто даст мне большее. Я верила в то, что ты дашь мне любовь. Взаимную любовь. Вечную любовь. Я умерла, и вместе со мной умерла всякая вера. Не вини себя, Элайджа. Просто знай, что я не желала тебя терять, не желала терять любовь. Прости… Прошу, прости меня Элайджа, ведь больше у меня нет слов.

Спустя столько столетий я вновь поверила в счастье. Поверила, что во мне осталась какая-та часть способная любить. Спасибо тебе, за то, что сохранил во мне эту часть. Твоя любовь сохранила во мне эту часть.

Верь в то, что ты вновь сможешь обрести любовь. Верь в это, дорогой. Верь Элайджа и будь счастлив.

Катерина.»

Элайджа видит письмо, но увы, он не может прочитать всего. Видит, как Кетрин откладывает письмо в сторону после непродолжительного стука.

– Войдите.

Встает со стула и на ее лице появляется улыбка, когда в комнату проходит зеленоглазый шатен. Стефан Сальваторе.

Ее руки скользят по его телу. Стефан всего лишь человек, а Кетрин полюбила этого человека, как никогда раньше и эта любовь сводит с ума. Пьянит хуже вина из лучших сортов винограда.

– Мисс Пирс.

В итоге он находится в ее холодных, цепких руках. Горячее тело несовместимо с ее всегда холодными пальцами. Она медленно тянет вверх его хлопковую рубашку. Дотрагивается до его оголенного живота. Согревается, когда его теплые губы касаются ее холодных. Улетает куда-то далеко. Это поцелуй уносит ее в облака. Не может стоять на ногах, а его поцелуи такие теплые, нежные, привычные.

Как же это привычно – чувствовать его поцелуи.

Тащит его за собой, ведь Кетрин всегда получает желаемое, а сейчас она желает его – Стефана Сальваторе. Укладывает на постель, нависает над ним.

Ее длинные пальцы зарываются в его волосы. Он слышит стон, сорвавшийся с ее губ, вовлекает в еще более страстный поцелуй.

Кетрин думает, что это одна любовь двоих. Их губы всегда будут касаться только губ друг друга, – Кетрин думает именно так. Он принадлежит только ей. Она только его. Она уже спланировала их будущее : его, себя и Деймона, который может быть нужным.

Рубашка отбросанна в сторону. Целует в плечо, расшнуровал лямы корсета, ведь халат Кетрин сбросила сама. Сейчас они принадлежат друг другу.

Все происходящее похоже на наркотик – легко начать и трудно остановиться.Стефан стал ее личным наркотиком. Наркотиком, которого ей мало. Мало. Наркотика всегда мало и без него начинается ломка. Под действием наркотика, прикусывает губу, когда тот прокладывает дорожку поцелуев от ее шеи до груди. Стефан Сальваторе ее наркотик и ей мало.

***

« Катерина. ».

И весь мир Элайджи летит в бездну, когда он убирает свою руку. Он увидел. Увидел больше, чем желал видел. Увидел ее настоящую любовь. Это никогда не был он и стояло бы ему принять это. Смириться. Почему он позволил ей остаться? Идиот, как и большинство мужчин. Идиот, который верит в ее спасение. Верит и будет сражаться за нее. Будет сражаться, даже если от нее останется один пепел. Черно-серый пепел.

Элайджа позволил ей остаться, вновь впустил в свое сердце, а ведь он не впускает людей и любовь в свое сердце.

Впустил. Элайджа вновь впустил ее, зная, что будет больно, зная, что в ее сердце

Стефан, знает, что совершает ошибку. Ошибку, имя которой « Катерина.»

Впустил даже если сгорит вместе с ней, догорит и от них останется только черно-серый пепел.

Катерина навсегда в части его сердца.

***

Утро. Уже десять часов дня. Кетрин открывает глаза, поворачивается, видит, что место рядом с ней пусто. Место, на котором лежал Элайджа пусто. Холод. Только смятые шелковые простыни. Головная боль, но сейчас это беспокоит ее меньше всего. Больше ее беспокоит то, что Элайджа не воспользоваться ею, все пошло не по плану, но она все равно находится в его постели. Ее беспокоит то, что рядом с Элайджей, ей спокойно и Кетрин даже не сходит с ума из-за вечной жизни « на чемоданах.»

Комнату освещает лучи солнца. Пирс потягивается, оборачивает голову к окну. Обычное, спокойное утро. Ей плевать на головную боль, ведь гораздо важнее, что он был рядом и они проговорили всю ночь. Они просто разговаривали, что Кетрин и не помнит, как уснула. Уснула и впервые за долгое время она так спокойно спала. Спокойно, а она даже и не представляла, что от ночного, искреннего разговора основанного на доверии ей станет так легко. Она доверилась сказала правду и иногда, проще сказать правду. Прошлой ночью она нашла в себе силы сказать правду.

Что с ней происходит?

Удобно устроилась на постели, обвила руками колени. Взглянула на мужчину стоящего у входа в комнату. В руках деревянный поднос, предназначенный специально для того, чтобы подавать завтрак в постель. Чашки с кофе, свежая выпечка, фрукты.

Лучше?

На лице проскальзывает не ехидная улыбка, а искренняя, та, которую помнит Элайджа Майклсон, и он не может не улыбнуться ей в ответ.

Усаживается на постель, ставит перед ней столик, а Пирс не упускает возможности съесть свою любимую ягоду – клубнику. Сочная и свежая ягода, с кислинкой. Кетрин всегда наслаждается съедая свою любимую ягоду.

– Доброе утро, Катерина. Позавтракаем? Кофе? – предлагает Элайджа.

– Я думала, что не заслужила подобное, – ее тонкий пальчик касается скулы на его лице. – С ума можно сойти.

– Ты заслужила лучшего, Катерина, – говорит он. – Доверься мне. Твой вчерашней поступок привел меня в ярость. Неужели ты думала, то, что ты предлагала другим мужчинам подействует на меня?

– Любой другой не устоял, а у тебя самообладание на высоте и это плюс. Но у меня еще есть много попыток попробовать, – улыбается Кетрин. – Я никому не доверяю, Элайджа. Нет. Слишком опасно, ведь тебя могут предать,выдать. Все ради, – эту фразу Кетрин прерывает, вырисовывает в воздухе одно единственное слова : « Freedom.»

– Мне ты можешь доверять, ведь я знаю больше, чем ты можешь представить, – берет в руки чашку кофе. – Знаю, что лекарства не нужно тебе, чтобы принять его. Тебе оно, как и я, нужно, чтобы освободиться от моего брата. У моей жизни была одна единственная цель – спасти семью и прежде всего Никлауса. Сейчас моя жизнь утратила всякий смысл. Бессмысленное существование и череда серых будней. Твоя жизнь утратит смысл, как только ты обретешь желанную свободу или убьешь моего брата с помощью лекарства.

– Значит ты мне не поможешь, Элайджа, – кивает Пирс. – Что ж… Я сейчас оденусь и уйду. Прощай…

– Ты останешься, Катерина, – с уверенностью произносит он.

– Я не твоя игрушка, Элайджа! – выкрывает брюнетка. – Я не подчиняюсь никому. Ты не смеешь мне приказывать.

– Ты останешься здесь, потому что сама желаешь этого. Ты зла, опустошена, запуталась и желаешь найти путь. Путь к Катерине, а я единственный, кто может указать тебе этот путь, – указывать на чашку кофе. – Прошу, пей кофе иначе остынет и будет не вкусно.

– Если я останусь, то только потому, что ты сейчас не в лучшем состоянии, чем я, – отпила глоток горячего, горького кофе, приподняла чашку, словно произносит тост. – Я верну тебе вкус жизни.

Он любит черный кофе, без сахара.

Она любила виски с кубиками льда. Жёсткий секс.

Он хозяин положения. Его люди всегда подчиняются его воли. Для него семья – превыше всего. Он читает классику, ценит искусства и музыку. Он тот, кто в любой момент продемонстрирует свою силу : взглядом или в бою.

Первородный, который всегда носит костюм и не верит в любовь.

Она уверена в себе, ее не сломить.

Она любила напиток с лимоном и медом. Сейчас предпочитает крепкий экспрессо. Спокойствие и тишину променяла на шум и вечеринки, только, чтобы забыться о том, что Кетрин Пирс потеряла смысл жизни. Она потеряла смысл жизни, когда засунула свою голову в петлю, когда умерла в маленькой английской деревушке .

Она вампир, который неспособен любить.

Она не похожа на него, они разные, но они связаны надеждами и мечтами, борьбой за будущее… Борьбой самими с собой. Борьбой за любовь.

*** Сан-Тропе. 2012 год. ***

Там где веселье музыка, выпивка, солнце и полуобнаженные девушки. Кол Майклсон там, где солнце и веселье. Кареглазый шатен наслаждается жизнью и жарким солнцем Сан-Тропе.

Сан-Тропе отлично подходит для того, чтобы наслаждаться жизнью.

Атмосфера праздника, летнего беззаботного безделья и праздности, люкса и шика, избранности и беззаботности в Сан-Тропе ощущается уже при въезде в город. И кажется, даже воздух Сан-Тропе пропитан весельем повсеместно.

Куда бы вы не пошли и что бы вы не делали – это притягивает, манит, заставляет забыть обо всем и оставаться в Сан-Тропе как можно дольше. А способствуют поддержанию такой атмосферы многочисленные бары, рестораны, кафе, ночные клубы, пляжи и вечеринки на виллах.

Жить и не просто жить, а наслаждаться жизнью.

Он долгим взглядом скользит по голым стройным ногам, танцующей рядом с ним девушкой. На блондинке из одежды только купальный костюм ядовито-желтого цвета. Танцует, смеется, шепчет что-то на ухо стоящей рядом подруге.

– Ты так сладко пахнешь. Так сладко, – оказывается сзади ее, влажные ладони скользят по талии.

– Ты совсем в край пьяный? Или принял что? – пытается ударить его в оголенный торс, осматривает его, сверху в низ : на нем только летние шорты пошитые из джинсовой ткани, на ногах кожаные шлепки, на пальце сверкает кольцо с синем камнем.

– Если ты сравниваешь свою шею и кровь с наркотиком, то, да, кровь для меня особый наркотик, – довольно ухмыляется.

– Придукок! Точно наглотался каких-нибудь таблеток, – смеется девушка.

– А если я сейчас убью тебя? Выпью твою кровь? Что если я монстр? Самый опасный из всех видов монстров? -скользит по шеи дыханием обжигая кожу ее щеки. – Я монстр, дорогуша.

– Не верю! – сопротивляется тому, что чувствует : возбуждение, желание, легкость и приподнятое настроение от выпитого алкоголя.

Пытается сопротивляться ему. Пытается сопротивляться чувствам.

Не верит.

Удерживает за руку, притягивает к себе, оставляет на ее шеи дорожку влажных поцелуев.

Желание.Полящее солнце Сан-Тропе обжигает кожу не хуже его прикосновений.

– Что такое, боишься, что я прямо здесь и сейчас сведу тебя с ума только одними лишь прикосновениями? Убью?

– Не-е-ет…

– А если я?..

Проходит кончиком языка у основания ее шеи. Теряет контроль над ситуацией, ее сердце девушке так сердце, что тот губами может прощупать твой бешеный пульс.

Теряет контроль. Возле глаз появилась кроваво-черная сеточка, глаза наполнились красными, выпустил острые, белоснежные клыки, которые вонзаются в нежную кожу жертвы.

Кровь дурманит, пьянит не хуже хорошей музыки, выпитого алкоголя или принятой дозы наркотика. Дурманит.

Затмевает рассудок. Кровь – его личный наркотик.

Наркотик, которым в который раз насыщает свой организм Кол Майклсон.

Наркотик, которому Кол Майклсон не может сказать : « Стоп .»

Наркотик, который распространяется по его организму.

Слишком сладкая. Слишком соленая. Кровь осталась на губах, на руках. Испачкан кровью. Темно-алая кровь на губах, щеках, руках, но похоже Коула это не волнует.

Зря она не поверила ему, и теперь он отбрасывает ее тело на холодную плитку бассейна. Языком слизывает оставшуюся на губах кровь, дьявольски улыбается.

Очевидно, что Кол Майклсон убийца, и зря она не поверила ему.

Очевидно, что Кол Майклсон там где музыка, выпивка, солнце и кровь.

========== Глава 10. До мурашек, до крови, до боли. ==========

*** Бруклин. Квартира Элайджи Майклссона. 2012 год. ***

– Здравейте! – обращается к ней оперившись о холодную настенную плитку Элайджа.

Кетрин Пирс не могла уйти не приняв ванную с пеной, после утреннего кофе.Ее длинные волосы были небрежно разбросаны и слегка белоснежного что Элайджа медленно отводил взгляд в сторону, словно боясь посмотреть на нее. Что она делает с ним? Управляет им? Элайджа Майклсон не позволит управлять им. Она ведь смывает кровь. Запах ванили сменит запах крови.

– Здравейте, Катерина! – вдруг на болгарском, обратился вновь обратился Элайджа, а она словно не слышала его, приподняла ножку из воды, словно провоцирует его.

Элайджа прав, она действительно похожа на нее… На Катерину, которую он знал. Глубокие карие глаза, которыми хочется быть поглощенным. Быть поглощённым любовью. Ее длинные вьющиеся волосы, наивная улыбка. Все это сменилось лукавым и хитрым взглядом, дерзкой и сексуальной улыбкой, ярким макияжем, обтягивающей и привлекающей одеждой, вырезом в зоне декольте и туфлями на высокой шпильке.

Элайджа будет ждать Катерину.

Его чувства поглощали, но Элайджа продолжал сопротивляться. Сколько ему нужно ждать Катерину?

Сейчас он не против выпить бутылку бурбона и присесть в кресло. Душа готова была открыться, признаться в чувствах к Катерине. Словно он способен так сильно и бескорыстно любить… Любить только Катерину. Он ведь тот, кто скрывает свои эмоции и чувства. Привык скрывать. Но сейчас все пошло не так. Любовь к Катерине полыхающей огонь в его сердце, огонь, который распространился по всему телу, словно яд, огонь, который отражается в его глазах. Кетрин видет этот огонь и желала только подбрасывать в него дрова.

– Ты называешь себя джентльменом, Элайджа, а прямо сейчас подглядываешь за мной в ванной. И это человек слова. Благородный Элайджа Майклсон. Мог бы просто присоединиться. Утренняя ванна бодрит.

– Я не смотрю, на тебя, Катерина. В этой квартире просто очень красивая ванна, я ею любуюсь, итальянской плиткой и возможно тобой.

– Ах, ванна красивая? Ну, тогда, ты упустил шанс, чтобы провести со мной ночь и подай полотенце с моей одеждой. Я прямо сейчас ухожу. Мне нужно достать это чертово лекарства и попытаться заключить сделку с твоим братом.

– Твой план потерпел провал, Катерина. Я знаю каждую из твоих уловок.

– Тогда у меня есть запасной план. Я всегда побеждаю и получаю приз.Ты желаешь, чтобы я вспомнила, какой была, признаюсь, что я и сама желаю вспомнить.

– Не в этот раз, Катерина.ㅤㅤ

Встала, перешагнула, оказавшись на темно-синем ванным коврике. Все в пене, улыбается, ткань коврика впитает воду, которая капает. Мокрая, совершенно нагая, но когда Кетрин Пирс, встряхнула мокрыми волосами.

Мгновенно сорвавшись со своего места, Элайджа поспешил исчезнуть и появляется перед ней с махровым белоснежным полотенцем и ее одеждой.

– Твои способы манипулировать мужчинами слишком жалки, Катерина.

– Я так не думаю, Элайджа. Это то, кем я являюсь. Можешь убить во мне меня.

– Я убью в тебе Кетрин.

Не ее. Элайджа Майклсон не попал под ее чары, отворачивается от нее, когда та обворачивается полотенцем, вытирается, одевается, покидает ванную при этом не упускает возможности коснуться своим влажным пальчиком его груди, провести до плеча и заглянуть в глаза.

Огонь. Рядом с этой женщиной Элайджа Майклсон горит в огне.

Не в Ад и не в Рай.

Покидает ванную и Элайджа тяжало вздыхает смотря на мокрое полотенце и следы ног оставленные на красной итальянской плитке.

Может Элайджа и сможет убить в ней Кетрин, но не сможет убить в себе Катерину.

Катерину, которая осталась в его сердце. От любви нет спасения.

Проиграют оба.

– Мне пора, Элайджа, спасибо за разговор теплую ванную и завтрак, позвони мне, – кричит Пирс, закрывает свою сумочку, поворачивает ключ в замочной скважине.

– Подожди, – появляется перед ней, удерживает за руку, что сперва Кетрин вздрагивает, на спине выступают капельки пота. Ты же знаешь, чего я хочу.

– Ты всегда хотел большего. Желал испить, испробовать, моей любви. Завладеть моим мертвым сердцем. Но я осталась гордой, независимой, верной своему сердцу. Оно принадлежало мне. Только мне! Я принадлежу только себе.

– Я желаю спасти тебя, быть рядом с тобой и разобраться в том, что происходит между нами, – крепко сжимает ее ладонь, словно готов переломать все ее косточки.

– А между нами ничего не происходит, Элайджа, и да, ты был нужен мне, только ради заключения сделки с Клаусом, тебе повезло, что ты не такой идиот, как все остальные, – ухмыляется Пирс, даже не пытается вырваться.Ты желал услышать правду и ты услышал ее. Отпусти меня! Я ухожу!

– Стефан Сальваторе, – начинает он. – Это не любовь, а твоя иллюзия. Иллюзия, любовь, которая погубит тебя. Эта любовь погубит тебя, а я желаю спасти тебя.

– Тебя это не касается, Элайджа, я же не обсуждаю с тобой всех твоих женщин, блондинистую дешевую версию Мерлин Монро или ту, чернокожую ведьмочку, которую убили благодаря твоему брату, а может ты увидел во мне ее – Татию?– пытается вырваться. – Отпусти меня!

– Мерлин была моим другом и прекрасным собеседником, для Селест я открыл свое сердце, думал, что смогу полюбить, но ошибся, а ты не Татия, ты не она, Катарина,– взгляд в потолок. Мой брат отнял у меня шанс, любовь. Дважды. Думаешь, после всего этого я верю в любовь? Нет! Но рядом с тобой я вновь желаю верить, но теперь уже ты не способна любить. Ты растратила всю любовь на других. Стефан не даст тебе то, что я даю тебе. Стефан Сальваторе никогда не посмотрит так, как на тебя смотрю я. Никогда. Запомни эти слова Катерина.

– Думаешь, что я ревную, огорчу тебя, потому что мне плевать, и я ухожу, уеду куда-нибудь и буду выжидать, пока твоя сестра или люди Клауса, но скорее всего это будут отважные братья Сальваторе не заполучат все, чтобы добраться до лекарства и спасти свою любовь – прекрасную и грустную Елену Гилберт, – тихим голосом шепчет на ухо и прижимается к нему.

– Что ты чувствуешь ко мне, Катерина? – тихо шепчет, а по кожи Кетрин пробегает волна мурашек, взгляд в потолок. – Скажи правду и я отпущу тебя. Правду…

– Когда я впервые встретила тебя, то была человеком, Катериной, которая верила в любовь. Ты думал, что невинна. Знаешь, я была .Я видела, как ты восхищался мной, как ты смотрел на меня Элайджа, видел во мне ребенка… Видел свет, которого не видела я. И, когда я была рядом с тобой, то, что ты так любил во мне и чем дорожил, действительно пробуждалось. Ты заставлял меня чувствовать. Столетие за столетием я была совсем рядом, когда вы даже не знали, где я. Я видела тебя, твою семью, Клауса. Видела. Я пряталась за разными личностями, чтобы только удостовериться, что твой ублюдок-брат не настиг меня! Я видела ,сколько раз он вонзал клинок в твою грудь, и каждый раз внутри меня что-то обрывалось, словно я сходила с ума. Я не Катерина и моя любовь не может чистой и бескорыстной. Я же сучка Кетрин Пирс. Ради своей жизни я готова была придушить любого и бежать, скрываться и прятаться. Только ради чего? Не знаю сама. Скажи одно, ты когда-нибудь любил меня? По-настоящему, всем сердцем? Я же сучка, предательница, шлюха Кетрин Пирс и меня невозможно любить! Теперь отпусти меня, Элайджа.

– Я предал ради тебя собственного брата, нарушил клятву, данную семье ,и готов был сгнить в гробу Я искал любой способ спасти тебя во время ритуала и просить Никлауса быть рядом с тобой, заботится, чувствовать и любить. Как думаешь, Катерина, я любил тебя?

Не отпустит. Слишком крепко сжимает ее руку. Сжимает, так, что ей больно и кажется, что она слышит, как хрустят ее кости.

Между ними пропасть.

Каньон.

Может и не стоит все продолжать? Но Элайджа бы так не смог. Не смог скрыть чувства на замок. Она смогла закрыть чувства на замок, а он должен сломать этот замок.

Рядом и это убивает его.

Она убивает его.

Убить или поцеловать?

Кожа на горле была прохладной, а под пальцами колотилась тонкая жилка. Напугана, когда тот с вампирской силой прижимает ее к стене. Было так просто – проломить ее грудную клетку, вырвать сердце и завершить все свои мучения. Он не сможет это сделать и Кетрин знает это. Знает, даже если его крепкая ладонь сжимается на ее горле. А она тяжело дышит и все еще прижимается к стене, словно загнанное в угол животное. Озирается исподлобья.

Глупость.

Она сказала ему правду.

Кто из них влюблен?

Кого из них убьет любовь?

По спине пробежала волна мурашек.

Взгляд в потолок и чувства на замок.

Они знают друг друга. Элайджа знает на что она способна, знает,ее раны, знает, что она стерва лгунья и предательница.

Они знают друг друга. Кетрин знает, что он грубый и это грубая мнимость, знает, что тот поступает благородно и честно, знает, что семья – его слабое место.

Бездействие.

Он ее.

Она его.

Шатенка не решает сказать слова, просто уставила взгляд в потолок.

Дурак.

Идиот.

Какой смысл в его чувствах и любви к ней. Чувства к безжалостной сучки Кетрин Пирс?

Точно идиот, если верит, что она с ним останется навсегда.

Ненормально, что он любит ее, вжимает ее в стену, а его руки обвивают ее талию.

Так, как делает только он и только с ней.