Текст книги "Три года счастья (СИ)"

Автор книги: Kath1864

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 59 страниц)

Точка. Пустота беспомощность перед жизнью. Одри должна сделать шаг, сдвинуться с места, с мертвой точки, сделать хоть что-то, кроме того, чтобы рыдать и прятаться за спину Шона.

Проблемы есть всегда и да, от их легче спрятаться, выпив алкоголь, приняв дозу наркотика. Ты забудешь о проблемах, но правда в том, что на утро тебе будет плохо, голова будет раскалываться на мельчайшие осколки и проблемы по прежнему будут преследовать тебя.

Легче спрятаться. Одри всегда пряталась, от себя, жизни и своей темной стороны. Одри ведь не могла скрывать свою темную сторону слишком долго. Не показывать – да, но скрыть невозможно.

Это сложно сделать шаг. Всего лишь один шаг. Встретиться лицом к лицом со страхом и тьмой. Одри боялась сделать всего один шаг и поэтому всегда пряталась за спину. Легче ведь спрятаться, показаться беззащитным и слабым.

– Простите, – попыталась сказать ведьма, но вряд ли ее голос был услышан.

– Я понимаю, что ты ее любишь и любить нормально, но если ты собираешься себя губить, то я скажу, что ты сошел с ума вслед за ней! – не сдерживается Леффи. – Была бы моя воля ты бы давно ушел от нее, Шон! Рядом с ней ты ничего не добьешься. Всю жизнь бегать, спасать ее и искать в наркопритонах. Нет! Никогда! Она сейчас же уйдет из нашего дома и если сделаешь хотя бы шаг в ее сторону, то считай, что семьи у тебя нет!

– Мама! – крикнул Шон.

Жестоко. Эти слова ранили ее.

Перестать прятаться и скрываться.

Шон всегда спасал ее. Не только тело, но и разум, и сейчас пришло время Одри думать и

сделать самый сложный шаг в ее жизни.

Пришло время , выйти, из-за спины, показать свою темную сторону.

Сделать шаг.

Парень взял ее руку в свою, но она отпустила. Впервые она отпустила его руку и готова столкнуться с реальностью, признать, что она больна и делает плохо не только себе, но и ему. Одри всё же очнулась, она ожидала увидеть счастливого парня, что у них будет счастливая семья, но этого не произошло. Не произошло из-за нее. Она подвергла его опасности, да стоит признать, что больные люди безжалостно и бездумно выжимают окружающих.

Одри ведь запуталась, не знала своего место в жизни и вместо того, чтобы сражаться она превратилась в машин. Машину, которую подпитывал наркотический порошок, а если его не было, то в глотке пересыхало, в мыслях только одно – достать новую дозу. Она готова была набросится на любого, причинить боль любому, только бы достать порошок. Вместо того, чтобы помогать и сражаться за себя и свою жизнь все мысли только о том, как раздобыть порошок. Всю любовь, чувства, эмоции она брала и использовала, чтобы достать новую дозу. Вместо счастье разруха и Шон смотрел на нее с некой жалостью. Смотрел тем самым взглядом, который она ненавидела. Ненавидела, когда ее жалеют. Он желает обнять, но та отталкивает, вытягивает руку вперед.

– Одри, не нужно, прошу тебя, – с жалостью произнес тот, но она ведь уже сделала самый трудный шаг.

– Если твои родители желают узнать, мою темную сторону у луны ведь тоже есть темная сторона, – решительно сказала она. – Это часть моего лечения.

Она уже сделала самый сложный шаг в сторону родителей Шона. Сделала шаг в свое будущее. Один шаг, который помог ей окрепнуть и сказать спокойно, прийти в чувства.

Темная сторона луны.

Ее руки дрожат, складываются в молитвенном жесте, после того, как она стирает слезу с лица, и она помнит. Помнит все. Шон дал ей вторую жизнь, а что она сделала для него? Что она сделала, чтобы исправится, заставить себя бороться и на ее плечах такой груз. Груз, который она должна сбросить.

– Я больна и теперь у меня есть силы признать это и принять свою темную сторону с которой мне существовать до конца своих дней. Я наркоманка в стадии выздоровления и у меня нет той храбрости, чтобы бороться, если бы не Шон. Он был со мной в самый тяжелый момент. Я дрянь, потому лгала глядя в глаза. Я думала, только о том, чтобы достать наркотики. Я украла деньги из сумочки знакомой Шона, чтобы купить наркотики, плакала умоляя меня простить и видела, как тот унижался извиняясь перед той девушкой, отдав ей последние деньги. Я продала телефон, который подарил мне Шон. Я лгала, раскаивалась, клялась, что исправлюсь и верила в это. Верила, что спасусь от смерти. Но все равно возвращала к наркотикам. Шон тащил меня на себе, когда мне было плохо, раздевал, затаскивал в душ, обливая холодной водой, только бы я не потеряла сознание и не умерла от передоза. Я начала принимать, потому что не знала, чего хочу от этой жизни, кем хочу быть, с кем, где мое предназначение и, как мне казалось, у меня было столько проблем. Шон сражался за меня, остановил, когда я желала продать мебель или что-то ценное, ведь я могла продать все, только бы купить порошок. Он обманом привел меня в клинику, записал в программу помощи наркоманом и алкоголикам. Сперва я злилась, швыряла в него всем, чем мне попадется под руку, но потом я столкнулась с такими же людьми, как и я, с тем же проблемами, а наши истории так похожи.Тогда я словно вновь родилась. Тогда Шон, держал мою руку, но прошел уже год. Целый год осознания всего того, что я натворила и приятия моей темной стороны. Темная Одри все еще внутри меня и в любо момент может вырваться. Могу сорваться. Сегодня я предаю отчет своим поступкам, понимаю, как поступала с тем, кто меня любит и бороться за меня. Сегодня готова отпустить его руку и сделать самый сложный шаг, признаться. Прошел уже год и сегодня я борюсь, я не пила и не принимала наркотики. Это очень трудно…Прожить сразу целый день. Прожить один день из триста шестидесяти пяти. Целую жизнь за один день. Многие страницы моей жизни остались пустыми. Возможно, у меня не будет детей, пороки развития из-за того, что я принимала наркотики. Возможно, многое я еще смогу вернуть. А многое я потеряла уже навсегда. Эта жизнь? Нет, это жалкое существование и теперь я понимаю это. Но я борюсь, чтобы подняться. Я поднимусь, и буду бороться. Я сильная, чтобы победить темную Одри.

Сложнее бороться со своей темной стороной, чем принять ее или скрывать.

Бороться всегда сложнее.

========== Глава 47. Последние дни. ==========

Я помню дни, где тобой дорожил…

Скриптонит.

*** Новая Шотландия. Галифакс. 2013 год. ***

Огненная.

Черная.

Такой была Кетрин Пирс.

Элайджа пылает жаром, дышит, растягивает пуговицы пиджака, невозможно углядеть, ни одного живого места на нем, ведь она словно испепеляет его своим взглядом. Элайджа не может отвести взгляда от нее.

Стук каблуков.

Он смотрит только на нее, до дрожи и словно оживает.

Она одела в длинный черный комбинезон с V образным вырезом в зоне декольте.

Кетрин прикусывает губу, ощущает карамельный привкус от блеска для губ.

– Я всегда знала, что костюм тебе очень идет. Жду не дождусь, чтобы его снять с тебя.

Ее уже ничего не спасет.

Элайджа молчит, не может перестать представлять, какие, должно быть, муки она перенесла, а потом погибла? Кетрин погибла? Он убил ее, душил, даже мог вырвать ее сердце, слышал ее крик, но почему она все еще рядом с ним, ведь он может убить ее, разорвать. Он уже убил ее. Этот факт всё никак не укладывается в голове, встает комом поперек горла. Кетриин не может быть мертва. Так не должно быть. Этого не должно было случиться. Но это случилось, ведь все женщины в его жизни были обречены. Все, кто любил его были обречены.

Она всего лишь дышит, но не живая, как и они.

Они не живые, просто дышат.

Дышат по-привычки.

Так почему она тут, рядом с ним?

Он ведь может разбить ее сердце, убить.

Он убил ее душу.

Он ведь видит, что ей больно.

Он ее и она любит его, до дрожи, мурашек, без него она не видит своей жизни, и поэтому

осталась.

Осталась даже если тот заберет ее жизнь, разобьет сердце на осколки, убьет душу.

Может убить ее, но не любовь.

Кетрин лжет, рушит, в одиночестве и пустоте, и это явно нельзя назвать любовью.

Элайджа привык строить, получать то, что пожелает.

В его жизни было много женщин, но он верил, что на его пути встретится та, которая выделиться, убьет его тьму или примет ее на себя. Элайджа знал, что появится особенная, которая сильно ранет его и оставит истекать кровью, и он потеряет смысл жизни, если в его жизни не будет той женщины. Без нее он будет дышать по-привычки.

Его уже ничто не спасет.

Ранила.

Они погибли захваченные пламенем. Беллами крутит в руках бокал виски, который наполнила Кетрин. Всё вокруг словно не то, не такое, каким должно быть. Элайджа не хочется совсем ничего, просто не может перестать винить себя.

Он знает, что это неправильно, что надежда на то, что та простит его, все еще есть. Он желал спасать ее и быть рядом, а как только услышал о своей семье душил, прижимал к стене, но она даже не кричала, верила и ей удалось достучаться до него. Он может душить ее, но разве от этого умрет любовь и чувства? Кетрин знает, что все сделал правильно – она выживает.

Он знает, что все сделал не правильно, но если Элайджа Майклсон и убивает, то только ради семьи. Как-то странно, в душе лишь раны. Но обманом все не исправить. Ложь, то, что все хорошо не спасет. Ложь, что она простила его.

Он знает, что сейчас бы она убедила его, что он поступил так, потому что она вывела его из себя, заговорила о брате, которого ненавидит. Они ведь и вправду не смогут жить в одном доме с Никлаусом. Тот убьет ее, как только Кетрин переступит порог дома. А чего еще ожидал Элайджа? Он ее не спасет. Так все и будет, но сможет он остатить семью ради ее? Разрушить связь длинной в тысячи лет. Память и все что они пережили вместе : мучения, круги Ада из боли и крови, смерти, на что они шли ради личной выгоды и чтобы расквитаться со своими врагами. Семья-самое важное в этом мире. Любовь тоже важна. Ребекка свята верила в вечную любовь и выбирала любовь в ущерб семье. Никлаус считал любовь – величайшей слабостью. А что Элайджа? Элайджа всегда выбирал семью. Но укоры сердца оказываются сильнее. Его разрывает изнутри от всепоглощающей вины, и он думает, думает, думает о том, что убил ее. И никакая логика не способна собрать воедино разбитое сердце. Разбитое сердце и правда в том, что связь с семьей не разорвать, но можно ли совместить любовь и семью.

Он выберет семью и Кетрин знает это, и тогда она просто будет помнить дни, когда тот дорожил ею, защищал, заставлял чувствовать, и она слышала биение его сердце, а если Клаус простит ее, они заключат сделку и что тогда? Тогда Элайджа останется с ней и это будет единственным светом в ее жизни. Тогда победу одержат любовь и свет.

Берет за руку, усаживается на колени, а его руки скользят по ее спине, ее любовь.

Все в огне, ее глаза пылают и она не боится его, проводит рукой по лицу и его сердце щемит, разрывается, а она словно искусственная. Красивая кукла облаченная в черный обтягивающей комбинезон. Элайджа ведь желал видеть ее настоящую и видел, даже под это непробиваемой маской он знал ее настоящую.

Он разбил ее душу и не удивится, если эти осколки поранят его.

Она могла сделать это, но пока Элайджа дорожит ей, сжимает руку, она нужна ему Кетрин Пирс будет рядом и не боится. Она ведь знает абсолютно все о его темной стороне и зачем врать самой себе. Он ведь не сказочный принц, ведь реальном мире глупо верить в сказки.

Кетрин Пирс и не верила в эти сказки.

Просто держать за руку.

Внутри у Майклсона словно всё отмирает с каждой последующей секундой, пока он осознает, что никогда больше не увидит этот испепеляющей взгляд, который разжигает пламя. Как она смогла выделиться из всех его женщин, услышать его сердце? Как?

Муторно, от того, что он больше не назовет ее « Катериной» и никогда не заключит в объятиях.

Никогда – такое отвратительное, пугающее, гнусное, грустное слово.

Никогда – бьет сильнее любого клинка в сердце.

Прикрывает глаза зарываясь руками в ее волосы, и Кетрин поддается, наклоняется к его губам и целует. Ее поцелуй со вкусом соленой крови и блеска для губ, со кусом карамели. Поцелуй, который сочетает в себе сладость и горечь, боль и удовольствие, покой.

Понимает, что эти их последние дни.

Дни, когда они держатся за руки.

Дни, когда он дорожит ею, а она им.

Дни, которые она будет помнить.

Дни, которые он будет помнить.

Такой она была, Кетрин Пирс : облаченная в черное, ведь только этот цвет придавал ей особую сексуальностью и тьму, да и как можно представить Кетрин Пирс, которая предпочла другой цвет сдержанному и ахроматическому оттенку черного. Черный – цвет угля, сажи, траура, хотя на Востоке это символ добра, чистоты и совершенства, благородства и опыта. Чёрный также считается символом неоднозначности, тайны и неизвестности: «покрыто мраком тайны» ,то есть неизвестно, непонятно. Она носит черное, потому что желает все контролировать, у нее сильная воля или же она просто желает убежать от мира, закрыться. Шоколадные кудри ниже плеч, в которые он готов зарываться своими руками, перебирать, вдыхать ее аромат и смотреть в карие глаза, которые заполняет огонь . Его Катерина.

Дни, когда он готов убить любого ради нее, любви к ней.

Дни, когда она просто может быть самой себе, а не жалкой, шлюховатой версией, которую называли Кетрин.

Дни, когда он понял, что эта роза ранила его. Понял, что это не просто алая роза. Роза с черными разводами по краям бутона. Черная окраска отчетливо выражается в бутонах. Бархатистые цветки темно-бордового отлива радуют глаз в теплое время года. Она ведь могла радовать его своей улыбкой, тем что она берется, а он верит в ее спасение и вправду спасает, потому что рядом с ним ей нечего бояться. Но роза, выращенная в жаркий период времени на почве с повышенной кислотностью, будет черного цвета. А с приходом осенних холодов они становятся ярко-черного оттенка. Ее тьма не пугает его, но когда тьма берет верх, то на пути у Кетрин Пирс лучше не вставать и глупо молить ее увидеть свет. Если она позволит тьме заполнить ее сердце, то даже любовь не встанет на ее пути.

Дни, когда она сидит у него на коленях.

Дни ожидания.

Последние дни.

– Ты ведь понимаешь, что испортил мою прическу? Скажи, что-нибудь Элайджа, и у нас запланирована прогулка или ты передумал? – голос девушки вздрогнул.

– Ты ненавидишь людей? – уверял ее тот.

– Нет. Но мне легче, когда их рядом нет, – ухмыляется брюнетка.

– Прости меня, Катерина. Я пытался защитить тебя от себе и брата, если будет нужно.Ну же,посмотри на меня – с мольбой в голосе проговорил он,видя разочарованный взгляд Пирс, неужели она разочаровалась в ней. Разочаровалась, но не в нем.

Расстояние между ними и так минимальное, лбы соприкасаются, поэтому Элайджа мог слышать ее голос и стук сердца : – Не смей.Больше.Никогда извиняться Элайджа. У каждого есть темная сторона. Я же не извиняюсь за ту, которой я являюсь и ты не должен. Все мы монстры и это сложно. Но ты же веришь, в спасение души или прощения. На все готов ради этого. Я поверила в это рядом с тобой. Я верю в наше будущее, а ты?

– Я верю, Катерина, но мой поступок, до сих пор терзает меня изнутри,– объяснял первородный.

– Почему ты не рассказал мне об этом?– начала та.– Я бы сказала, что вместе мы справимся и это не должно тебя волновать. Мы ведь знаем, какие мы звери и монстры. Я знаю и принимаю это, тебя, твою темную сторону, так же, как приняла и свою. Я не боюсь и буду с тобой до конца. Я обещала провести с тобой вечность и так и будет, если я нужна тебе, если я близка тебе.

– Потому что…– развел руками Элайджа, поставил бокал на кофейный столик, подбирая слова. – Как ты думаешь, что между нами? Игра? Ложь? Настоящие чувства?

– Мне кажется, что это любовь, Эладйжа. Мы попробовали и это настоящее и взаимное чувства, -твердо ответила шатенка,как бы намекая на то,что его не должно тревожить та тьма, которую он скрывал слишком долго. – Ты обещал мне прогулку в порту, прежде, чем мы покинем город. Идем, Элайджа и я позволю тебе выбрать наш сегодняшней ужин. Ты сам решишь, кого мы убьем.

– Прекрасно, моя Катерина, – и он даже попытался улыбнуться, когда встала с его колен, но при этом не отпускала руку.

Его сердце услышало ее.

Они так отчаянно нуждались друг в друге, но слишком хорошо играли в равнодушие, и лишь редкие вспышки фейерверков между ними могли показать истинную правду. Правду любви. Они так сильно нуждались друг в друге, но это оказалось наваждением. Она любила наслаждение после укуса, как кровь жертвы наполняет и оживляет, каждую клеточку ее организма, а он полюбил вкус крови на ее губах вперемешку с карамелью.

Противоположности. Но они ведь притягиваются?

Первородный монстр, который верил в свет, но при этом отвергал свою тьмы и не верил в любовь.

Вампир, который погряз во тьме ради своей же выгоды и был не способен любить.

Последние дни…

*** Италия. Павия. 2013 год. ***

Проснувшись рано утром, Софи обнаружила, что находиться в постели Люсьена, но самого его нигде нет. Казалось, винить она должна только себя, но как ни странно Софи знала, что все всегда так заканчивается. Его нет рядом.. Как не странно, но только с ней Касл ощущать себя живым. Все его рискованные поступки, вечные путешествия в поисках мести.

Они и не заметила, как в комнату зашел сам Люсьен, поправил кожаный ремень наручных часов. Он ,был одет в светлую рубашку и темные джинсы. Присев на кровати возле девушки он начал говорить:

– Доброго утра, вам хорошо спалось в моем обществе, – сказав это на русском, он не однозначно улыбнулся.

– Не смешно, Люсьен! – она натянула на себя простынь.

– Я пытаюсь говорить на твоем родном языке, ты обещала научить меня, – продолжает тот, пытается коснуться ее лица, но та отворачивается.

– Иди к черту, – ухмыляется та. – Лучше расскажи о девушке с портрета. Я видела и она красивая. Ты любил ее? Где она сейчас?

– Я не собираюсь это обсуждать с тобой, – возмущается тот. – Так ты решила издеваться надо мной. Не выйдет, милочка…

– Знаешь, я думала и тебе стоит объединиться с теми, кто так же сильно ненавидит Майклсонов и вместе у вас больше шансов, – озвучивает свое предложение Софи. – Ты знаешь таких вампиров, тех, кому ты можешь доверять?

– Возможно, и знаю, но это очень длинная история и в ней замешена гордость, – говорит тот.

– Или в той истории замешана, та женщина с портрета, – наклоняет голову, прижимает простынь к груди. – Ты любил ее? Скучаешь? Где она сейчас?

– Один Бог знает, где она сейчас, – тяжело вздыхает тот, явно не желая продолжать разговор.

На этой фразе Люсьен вышел из комнаты, оставив Софи наедине с собой. Нужно было быстро собираться, в дорогу, привести мысли в порядок, а главное не вспоминать дни, когда он дорожил любовью к Авроре Де Мартель, верил в их будущее, несмотря на свой статус, ведь Касл быт всего лишь конюхом, мусором, слугой аристократа, для которого его жизнь ничего не значила. Он увидел свет в ее глазах, но все разрушилось, когда он застал ее с Клаусом и тот скрылся, а весь гнев Тристан выплеснул на него и тот умер. Не вспоминать те дни, когда он был жалок и слаб из-за любви, не мг остаться с любимой женщиной, а он ведь его и не любила. Любила другого мужчину, которому сейчас на нее наплевать. Может лучше не вспомнить те дни? Может лучше одному Богу знать, где сейчас та женщина.

*** Шотландия. Эдинбург. 2013 год.***

Уличный, солнечный свет проникал в комнату и освещал лицо шатена. Сероглазый брюнет вытягивает руки, смотрит на свое отражение в зеркале, пока мужчина поправляет запонки на рукавах его белоснежной рубашки, помогает надеть серый жилет, поправляет черный галстук.

Тристан Де Мартель был таким мужчиной, что любил держать все под своим контролем. Да и пристало бы чистокровному аристократу одеваться самому. У таких всегда есть слуги, которым п статусу полагается прислуживать их сиру. Да и сам Тристан с радостью остановился бы в Эдинбургском замке, который уж точно не являлся резиденция монархов, а всегда был укрепленной и неприступной крепостью. Именно в такой крепости Тристан бы предпочел спрятаться сам и спрятать свое самое ценное сокровище – его сестру Аврору. Рыжеволосая считала мир слишком жестоким, да в силу обстоятельств и болезни, психического расстройства Аврора воспринимала мир совершенно иначе. Он привык к скандалам, которые устраивала его сестра. Привык вечно спасать ее и заботится о своей младшей сестре, ее психическом состоянии. Привык подавлять волю людей и подчинять их себе, делать преданных и верных рабов, Юготовых отдать за него жизнь.Только сдержанность, контроль, подавление и подчинениение, дисцеплина иначе, как бы у него вышло контролировать одно из самых древнейших и опасных вампирских сообществ – Стрикс. Неясыти – опасные хищники. Неясыти – из семейства совиных, а как известна совы являются символом мудрости, олицетворяют знания. Тристан Де Мартель умен, образовано и сдержан, да и по режиму он сова. Он выходит охотится только по ночам, когда можно дышать прохладным воздухом, наблюдать из-за угла за своей жертвой. Как правило сова начинает свою охоту спустя несколько десятков минут после захода солнца. Охота ведется всю ночь, и с появлением первых лучей солнца неясыть улетает на дневку. Период охоты не монотонный, а имеет два пика. Но сейчас он вместе с « Неясытими » вернулись и желают вернуть все, что тогда потеряли. Именно поэтому его доверенные люди уже охотятся на неугодных вампиров Шотландии, которые отказались присягать на верность их сиру. Тристан, как никто другой знает, когда нужно проявить жестокость, а когда милосердие, сочетать эти два несочетаемых способа управления. Триста Де Мартель еще помнит дни, когда нам их видом дрожали смертные, те, что по идеи должны быть для них мешком с кровью и мясом, ведь вампиры на вершине пищевой цепи. А что сейчас? Что происходит в двадцать первом веке? Все просто, ведь люди не знают кого бояться и Тристан это понимает, поэтому скрывается за воротами шикарных особняков и богатством. За столько столетий он так и не растерял аристократического хладнокровия и жестокости. Помнит дни, когда своим происхождением и голубой кровью гордились. Гордились тем, что родились со статусом и не в бедности. А сейчас буквально любой может иметь землю, богатства, бизнес и все осталось в прошлом, утратило значимость.

Ну а пока, его помощница Ая занимается не угодившему их сиру вампирвами, ведь как только сядет солнца Тристан лично будет наслаждаться их криками, когда вынесет смертельный приговор.

Он был высоким, в красивом сером костюме тройке, просто стоял, смотрел в окно, то на свое отражение, в зеркале и думал о чем-то. Но очень быстро отвел взгляд, от девушки, которая вошла в комнату и преподнесла на подносе бокал, наполненный своей кровью. Тристан ведь не варвар, он сохранил свои манеры и понимает, что можно обойтись и внушением, пить свежую кровь именно так, нежели разорвать на части жертву, испачкаться ее кровью. Правда, не прошло и пяти минут, как Тристан осушил бокал, сам подошел к ней, поставил бокал на поднос.

– Спасибо, милая, – улыбнувшись, сказал парень.

– Рада служить вам, мой сир, – ответила блондинка.

– Теперь можешь идти к моей сестре. Как она? Проснулась? Рядом с ней охрана? – спросил тот, сводя брови.

– Еще спит в комнате, – говорит девушка. – Я пойду к ней и предложу выпить крови, как только она проснется, вам сообщат.

– Не стоит играть со мной, и помни, что Аврора – моя единственная семья, – предупреждает Тристан, задерживает ее за руку, смотрит в глаза.

– Да, – вздрогнув, отвечает она, опускает взгляд и смотрит в пол.

– Ты можешь идти, – отмахивается от нее Де Мартель.

За всю свою жизнь Аврора Де Мартель поняла две вещи. Жизнь – череда неприятностей и ужасов, и что ей не страшно, пока она жива. Что пока она дышит, можно продолжать улыбаться и не кричать.

Улыбаться и верить, что ей не больно смотреть, как вокруг того, кого она любила другие женщины. Со временем она осознала, что она ничего не понимает в настоящей жизни.

Ее жизнь в иллюзиях. В построенных стенах собственного разума и понимания, которое честно старается не пересекать ярко-красную полосу, нарисованную на зеркале, любимой помадой. Потому что один лишний шаг – и она пропадет. Пропадает в своих воспоминаниях.

Она бывает весела, разговорчива, излучает свет, словно солнце.

Она бывает плачет, ни с кем не разговаривает закрываясь в своей комнате, закрывая свое сердце, прячась от мира и утопая в своих слезах, словно за окном пасмурно и дождь. Ливень.

Внутренний мир рыжеволосой, похож на галактику. Только в ее центре, вместо яркого желтого солнца – черная дыра. Дыра из всего того, что она не прожила. Дыра, которая должна была быть заполнена счастьем. Такая же, как и в ее груди, там, где должно быть сердце. У нее в глазах бездна воспоминаний: навязчивых, неприятных, пока что больше, но она старается превратить их в созвездия. Холодные, как льды Антарктиды.

Она ценит заботу брата, готова ради него на все, но даже его успокоительный, снотворные и еще какие-то препараты не помогают. Но попробовать ведь стоит?

Помогать сестре – его жизнь.

Аврора в отчаяние.

Только вот от отчаянья можно смеяться. Ее смех разбивается о реальность, как изящная статуэтка, которую она запускает в дверь, ведь когда Аврора проснулась и она обнаружила то, что заперта в комнате и как еще реагировать? Только смехом и битьем того, что попадет ей под руку. В ее глазах горит пламя такой силы, что глаза девушки слезятся от едкого дыма. И дышать почти нечем.

Он слышит все и не может ей помочь. Он клянет себя за то, что не может посмотреть правде в глаза. Потому что Тристан боится признать, что его сестра никогда не вернется к началу, никогда не станет рассуждать здраво, ее сон никогда не будет спокойным и крепким, а он всегда будет защищать ее. Защищать и скрывать от всех страшную правду. Ведь ради спасения сестры он готов предать любого. Он боится признать, что ее состояние ухудшилось. Вновь.

Аврора плачет, часто дышит, бросает в дверь какую-то книгу.

– Черт! Тристан! Сейчас же поговори со мной, иначе я вышибу эту дверь и сама выйду к тебе, братец.

Уж лучше быть такой сволочью с дьявольским огоньков в глазах, которую она строит из себя, выводить брата своими выходками, чем когда-нибудь увидеть суровую правду и остаться одной, совершенно беспомощной.

========== Глава 48. Наркотическая ломка или передоз чувств. ==========

” Теперь нельзя ничего изменить в прошлом, остается только не испортить будущее. “

Элен Бронте “Дом на Фиалковой улице”

*** Новая Шотландия. 2013 год. ***

Она курит – впервые в этом году. Всё же Одри Хьюс сорвалась. А на Рождество загадывала, что бросит не только выпивку и наркотики, но и курение. Желала не испортить будущее.

Не смогла.

Не сдержала обещание.

Не выдержала.

Испортила.

«Все может катиться к чёрту».

Она не выгоняет его из своей головы. Наполняет выжигает лёгкие горечью и дымом, рвет грудную клетку в клочья, потому что кашляет, – Одри не сумеет выкурить его оттуда так же, как не сумеет избавиться от него. Шон – ее мысли. Он – ее сердце. Принять это или умереть.

Она бы с радостью умерла, чем слышать крики доносящиеся с кухни. Ведьма предпочла выйти на улицу, сесть на крыльцо и выкурить предварительно украденную пачку сигарет и зажигалку из кармана куртки отца Шона.

Что она наделала?

Разрушила.

«С радостью бы сдохла».

Ложь. Уж слишком сильная она для этого.

Посмотри наверх. На небосводе все еще не погасли звезды, мир заполняется алым, потому что день вступает в свои законные права и восходит солнце. Все заполняется светом, утренним туманом и холодным воздухом. Одри холодно, но всем ведь наплевать на то, что она чувствует. Всем наплевать Абсолютно всем. Четыре утра, а у на кухне все ещё горит свет. Чувствует, как тревога спазмами выкручивает все внутренние органы. Шон знает, что что-то не так. Знает, что она пропадёт без него. Одри без него не справиться.

« Я так и не сумела завязать, потому что мне нужна доза, чтобы успокоится. Я признаю это. Я зависима от наркотиков. ».

Шон – единственное спасение. Кто она без него? Куда она пойдет в незнакомом городе?

Сжимает окурок в кулаке. Шипит, зажмурившись от боли, и стряхивает пепел на землю. Сожалеет. Это была уже вторая сигарета за последний час, а ей надо подняться и вернуться в дом. Ещё один короткий взгляд вверх – инъекция волнения и страха прямо в сердечную мышцу. Неправильно. Она давно должна успокоиться и лечь спать – день был не из лёгких. Ее успокаивали наркотики. А сейчас?

Она опять готова на все, только чтобы раздобыть очередную дозу. Одри знает это состояние. Кто из наркоманов не знает. Ломка – болезненное наркотическое похмелье.

Абстинентный синдром, иначе ломка – синдром физических и психических расстройств, развивающийся у больных наркоманией спустя некоторое время после прекращения приема наркотика или уменьшения его дозы. Ломка является составной частью синдрома физической зависимости.

Наркотики становятся неотъемлемой частью организма наркомана. Без наркотиков не может нормально функционировать ни одна функция организма. При воздержании от приема наркотиков, начинается ломка. Характер ломки зависит от принимаемых наркоманом препаратов. При героиновой и кокаиновой наркоманиях ломка самая сильная. Она проявляется сильными физическими недомоганиями. При гашишизме ломка в основном проявляется в психологическом дискомфорте. Для снятия ломки наркоману требуется принять очередную дозу препарата.

Каждый наркоман безошибочно чувствует приближение ломки.

Героиновая ломка – это один из наиболее тяжелых вариантов абстиненции среди других форм наркомании и токсикомании. Через 8-12 часов после инъекции героина или вдыхания его порошка через нос, возникает расширение зрачков, слезотечение, насморк, чихание, озноб, периодически появляется «гусиная кожа». Пропадает аппетит, влечение к наркотику интенсивно, возникает состояние эмоционального напряжения, беспокойства, тревоги. Больной не может заснуть. Затем озноб сменяется чувством жара, возникают приступы слабости и потливости. В мышцах спины, шеи, рук, ног появляется ощущение неудобства. Возникает мышечное напряжение, желание потянуться, размять мышцы. Это состояние наркоманы сравнивают с ощущением, которое бывает когда «отсидишь ногу», но оно распространяется на большую часть скелетной мускулатуры. Возникает боль в жевательных мышцах и межчелюстных суставах, усиливающаяся, когда больной пытается поесть или даже при мысли о еде.

Затем все симптомы, которые были,усиливаются. «Гусиная кожа», озноб становятся постоянными, зрачки широкие, на свет почти не реагируют. Чихание становится приступообразным. От зевоты «сводит челюсти». Появляется сильное слюнотечение. К концу вторых суток наступает самый тяжелый период. Возникают сильные боли спины, ног, шеи. Наркоманы описывают их так: «мышцы «сводит», «крутит», «тянет». Из-за интенсивных болей наркоман не находит себе места, то встает, то снова ложится, крутится в постели, растирает мышцы, подтягивает колени к подбородку. Ему кажется, что при движении боли станут меньше, и он встает с постели. Но боли не исчезают. Наркоман испытывает мучительное состояние ажиотированной тревоги, патологической неусидчивости. Периодически наступают судороги в икроножных мышцах. Больной становится злобен, агрессивен. Влечение к наркотику неодолимое, в этом состоянии наркоман способен на любое насилие, преступление, ложь, лишь бы достать наркотик. На 3-4 сутки к уже имеющимся ощущениям добавляется рвота. Повышается температура тела. Больные ничего не могут есть, теряют в весе по 10-12 килограмм. Ночью они не спят, впадая «в забытье» лишь на короткое время днем. У больных, принимающих наркотики внутривенно, появляется сильный зуд по ходу вен. Внешне больные выглядят измученными, как во время тяжелой болезни. Выражение лица страдальческое. Глаза тусклые, глубоко запавшие. Кожа сухая, бледная или землянисто-серого цвета.