Текст книги "Магия крови (Blood Magic) (СИ)"

Автор книги: GatewayGirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 70 страниц)

Было заметно, что часть ребят посчитала его слова достаточным ответом. Пара человек явно встревожилась, кое-кто задумался над услышанным. Гарри попытался прикинуть, как именно продолжить.

– А отец из него лучше, чем учитель? – голос Луны прозвучал, как всегда, негромко и словно отстраненно.

– Ты о ком это? – рявкнул Майкл.

– О профессоре Снейпе, разумеется. Разве Гарри не о нем говорит?

Ее слова вызвали взрыв хохота.

– Луна! – возмутилась Ханна.

– Могу себе представить, как Снейп пытается свергнуть Вы-Знаете-Кого!

– Да Гарри в Монголию бы сбежал!

– Луна, самое дикое предположение не всегда бывает самым…

– Да, Луна, это профессор Снейп, – перебил эти выкрики Гарри.

На секунду воцарилась тишина.

– Ой!

За этим восклицанием снова последовал хохот. Гарри взглянул в потолок, пытаясь удержаться и не закричать.

– Гарри, – пробормотала Сьюзен Боунс, – пообещай нам, что будешь мыть голову.

Кто-то присвистнул, кто-то вновь рассмеялся.

– Погоди-ка, – шагнул вперед Джастин. – Снейп был Пожирателем Смерти ?

– А ты что, не знал? – фыркнула Сьюзен. – Он в Азкабан-то не попал только потому, что его Дамблдор защищал. Потому он тут и работает – кто бы еще его на работу взял?

Гарри попытался придумать ответ, не слишком обидный для Сьюзен и не слишком оскорбительный для отца, но тут, к счастью, вмешалась Гермиона.

– Снейп? – презрительно фыркнула она. – Ты что, свихнулась? Может, он и не лучший учитель, но в зельеварении ему практически нет равных. Да он свою первую статью опубликовал, еще когда в Хогвартсе учился!

– Дамблдор хотел, чтобы он остался здесь, – тихо подтвердил Гарри. – Из-за… ну, Волдеморта, и вообще.

– Да, но… – пролепетал Джастин. – Дамблдор разрешил бывшему Пожирателю Смерти учить детей?

– Можно подумать, тебя это так шокирует, – хихикнула Чжоу.

– А вот и шокирует!

– Ну, об этом почти все знали.

– Я, например, не знал, – пожал плечами Терри. – Но я никогда не интересовался новейшей историей.

– Не вижу, что это меняет, – заметила Ханна, поправляя косу. – В смысле, он все равно мерзость несусветная…

Гарри, позволив однокашникам перебирать все мыслимые недостатки профессора Снейпа, шагнул в сторону и облокотился на стенку книжного шкафа. Стянул с себя очки, презрительно усмехаясь, и принялся вертеть в руках оправу, поигрывая дужками и дожидаясь, пока все выкричатся.

– Надеюсь, вы уже все сказали?

Кое-кто подавился ответом; Ханна и Парвати даже отшатнулись. Гарри понял, что ухмыляется – это выражение лица делало его очень похожим на отца, он знал это, – и заставил себя приветливо улыбнуться.

– Вот и отлично. Надеюсь, что все случившееся не повлияет на ваше доверие ко мне?

– Слушай, мы ничего не имеем против тебя , но… – начал Майкл Корнер.

Гарри выразительно поднял брови.

– Но это же Снейп, – подхватил Джастин. – Знаешь ведь, что он говорит о… ну… о людях вроде меня…

– Но он годами собирал информацию для Дамблдора и рисковал жизнью – чтобы защитить меня. А на прошлой неделе рискнул жизнью, чтобы защитить Колина… и Ремуса Люпина, – Гарри глубоко вдохнул. – И моя мама была… вроде тебя , как ты выразился, – и он выбрал ее.

Хохот стих, язвительные замечания прекратились. Ребята молчали, боясь встретиться с Гарри глазами, но и не в силах отвести взгляд. Гарри выпрямился и снова надел очки.

– Что ж, я ждал, что многим это не понравится. Но я справлюсь. Сегодня вечером Дамблдор расскажет это всей школе. Так что предлагаю тем, кто не возражает против последних новостей, присоединиться ко мне и отправиться на ужин, – сказал он.

И, не дождавшись ответа, направился к двери. Вначале ему показалось, что никто, кроме Рона, с ним не пойдет, но тут следом за ним рванулся Невилл, а потом к компании присоединились и Шеймус с Дином.

– Я с ним несколько раз разговаривала, – донесся до него голос Гермионы. – С тех пор, как все выяснила… Нам не собирались ничего рассказывать, но мы очень беспокоились, куда все время исчезает Гарри. В общем, я думаю, что он учится. Понимаете, очень трудно менять стиль поведения после того, как привык притворяться.

– Трудно поверить… – возразил Джастин. Как ни медленно шел Гарри, он не смог услышать, что именно хотел сказать хаффлпаффец, зато уловил обрывок слов Сьюзен: «обязаны убедить его снова отпустить волосы, когда ему будет семнадцать…», и смех Джинни.

Юноша обернулся и почувствовал, как сердце наполняется гордостью: почти все ребята из ДА шли за ним следом. Они по-прежнему обсуждали последние события. Гарри снова оглядел всех. Рон и Гермиона шли рядом, Невилл и Дин – сразу позади него, а все остальные сбились в весело гомонящую толпу. Даже на входе в Большой зал они не замолчали – просто понизили голос до шепота.

Зрелище было достаточно необычным – то, что группа студентов с разных факультетов приходит в зал вместе, – и Гарри не удивился, что все уже сидевшие внутри ошарашенно взглянули на них. Куда больше его поразило то, что слизеринцы, даже перешептываясь друг с другом, не сводят с него глаз. Все, кроме Драко, который упрямо уставился в свою пустую тарелку. И тут до Гарри дошло: слизеринцы уже знают. Северус решил лично сообщить эту новость своему факультету.

Когда они добрались до прохода, разделявшего слизеринский и рэйвенкловский столы, ребята начали расходиться. Гарри обернулся и помахал друзьям в знак благодарности. Хаффлпаффцы и гриффиндорцы направились к своим столам; рэйвенкловцы по-прежнему толпились вокруг, а слизеринцы все еще наблюдали за тем, как он движется в их сторону, осторожно пробираясь между скамьями. Похоже, никто не удивился, когда Гарри остановился позади Драко Малфоя.

– Драко?

Тот резко развернулся:

– Чего тебе, Поттер?

Голос блондина дрожал от ярости. Гарри прикусил губу. Значит, то, что сказал отец, не поможет им примириться. Хорошо хоть Драко не пытается ему больше угрожать.

– Прости меня, – Гарри взглянул в лицо собеседнику. Эх, рассказать бы все как есть, но нельзя признаваться во всеуслышание, что он использовал запрещенные заклятья. Слишком много его врагов сидит за этим столом. – Я должен был тебе довериться – по крайней мере, после того, как ты согласился, – но я был слишком встревожен. Теперь ты все знаешь. Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простил?

– Ты не понимаешь!

– И ты тоже! Я проснулся от своего же вопля ! Слушай… – Гарри торопливо перевел дыхание. – Может, мы сможем как-нибудь обменяться воспоминаниями? Хотя бы для того, чтобы поспорить – что именно произошло.

– Я не настолько тебе доверяю , чтобы открыть свое сознание.

– А я и не смогу – я не настолько хорошо владею легилименцией. Но может, мы могли бы использовать думосброс?

– Не вижу, чем это поможет, – Драко отвернулся. Какую-то секунду он выглядел совершенно растерянным, но почти сразу на его губах появилась такая знакомая усмешка. – Даже странно, с какой легкостью ты врешь.

– Не с такой уж и легкостью – мне это довольно трудно дается. И не думай, что я не хотел все тебе рассказать.

– А как же то твое предложение? Тоже из разряда вранья?

– Я тебе сказал, что победа останется за мной. Ты сомневаешься в этом?

Драко пристально вгляделся в лицо Гарри и, в конце концов, выдавил:

– Нет.

– Так ты мне друг?

– Или?..

Ну что еще сделать, чтобы слизеринец поверил ему?

– Нет, – просто ответил Гарри. – Этого я в виду не имел. Просто – друг?

И снова отшатнулся, заметив недоверчивый взгляд.

– Ну же, Драко! Ты-то понимаешь, что такое семья.

Драко отвел глаза и, помолчав, почти прошептал:

– Я понимаю. А ты?

Гарри набрал полную грудь воздуха.

– Верность разная бывает. То есть, я бы понял, если бы тебе пришлось… – он запнулся. Продолжать этот разговор при всех не стоило. – Если не брать в расчет Волдеморта.

– И все-таки, – Драко почти усмехнулся. – Боюсь, что тебе не стоило так поступать, Поттер.

– Да почему? – Гарри припомнил еще кое-что. – Кстати, ты понимаешь, что я вообще-то не Поттер?

– Что? – удивился Драко.

– Ну, ты как-то сказал, что за кровь Поттеров мне можно простить текущую во мне кровь магглов.

– Полагаю, что это прекрасно укладывается в общую схему, – пожал плечами слизеринец и, явно удивляясь сам себе, добавил: – Но мне это в принципе неважно.

– Ну так что – друзья? – снова спросил Гарри.

Вся злость Драко куда-то пропала. Он уныло оглядел зал. Рэйвенкловцы, проводившие Гарри до слизеринского стола, по-прежнему стояли рядом. Кое-кто из их друзей, пришедших раньше, теперь перешептывался, явно обсуждая случайно услышанное «вообще-то не Поттер». Гарри заметил, как улыбнулся Драко, взглянув на обсуждающих что-то Чжоу Чанг и Майкла Корнера.

– Вот тебе мое условие Гарри: встань на колени, попроси меня, и я тебя прощу.

Гарри попытался небрежно пожать плечами, но замер, не в состоянии закончить движение. Возникшее было желание согласиться исчезло, сменившись вспышкой возмущения. Улыбка Драко превратилась в холодную усмешку.

– Не можешь, верно, Поттер?

– Я… – Гарри с трудом проглотил резкий ответ. Даже если бы они остались наедине… он бы не смог. Гриффиндорец только головой кивнул.

– Вот в чем проблема, понимаешь? Ты можешь думать, что мы равны – и скорее всего думаешь , с твоей-то жаждой равноправия, – но в глубине души уверен , что я твоя собственность, – Драко, вскочивший было на ноги, снова сел на место и покачал головой. – Да и я тоже в этом уверен, как это ни смешно. – Поэтому мы не сможем быть друзьями, – он отвел взгляд. – Когда ты достаточно придешь в себя и сможешь выполнить мою просьбу, мы попробуем снова подружиться – если я смогу, конечно.

Гарри снова кивнул. Хотя на первый взгляд требование Драко казалось пустым капризом, смысл в нем все же был. Как ни старался Гарри представить, что они сидят рядом и разговаривают, ничего не получалось. Только Драко, склонившийся у его ног, стоящий на коленях. Юноша почти воочию видел, как прижимается к нему светловолосая голова, как он поглаживает мягкие волосы – но никак не Драко рядом с собой как равного. Да что там – ему было трудно вспомнить даже то, что было в действительности – беседу с гадюкой у клетки виверн, например, или тот их разговор на квиддичных трибунах. Гарри тяжело вздохнул.

– Ладно. Я постараюсь сделать, что смогу.

Он развернулся, подошел к гриффиндорскому столу. К счастью, Рон и Гермиона сберегли ему местечко, и он тяжело сел, благодарно улыбнувшись им. Шеймус, Дин и Джинни уселись рядом, отгораживая Гарри от тех однокурсников, которые еще ничего не знали. Интересно, сможет ли он хоть кусочек проглотить?

Юноша едва успел наполнить свою тарелку, как увидел поднимающегося с места Дамблдора.

– Прежде чем мы приступим к еде, я хочу сделать объявление.

Люди встревоженно переглянулись. Гарри заметил, что отец крутит в пальцах свой стакан.

– Среди учеников Хогвартса давным-давно не было детей персонала, – одной этой фразы хватило, чтобы все принялись гадать, что бы это значило. Дамблдор заговорил чуть громче. – Однако этим летом мы получили документы, а затем и запись от Джеймса Поттера, свидетельствующие, что он – не биологический отец своего приемного сына.

Теперь все вытаращились на Гарри. По залу вновь побежал шепоток. Мальчик криво улыбнулся и попытался принять беззаботный вид.

– Профессор Снейп, меж тем, как нельзя лучше отреагировал на новость, что у него есть сын-подросток. Сегодня днем он официально получил опеку над Гарри, – Дамблдор умолк, явно дожидаясь, пока поперхнувшиеся едой от этой новости прокашляются. – Рад заметить, что Гарри мужественно пережил потрясение от того, что его отец – один из его преподавателей. Поздравим же их и пожелаем им всего наилучшего, – с этими словами директор захлопал в ладоши. Студенты, все еще ошарашенные новостью, последовали его примеру.

Дамблдор уселся и с невозмутимым видом принялся наполнять тарелку. Гарри вновь взглянул на отца. К его удивлению, Северус был занят разговором с Ремусом. Когда оборотень улыбнулся и придвинулся ближе, собираясь прошептать что-то коллеге на ухо, Северус мотнул головой – так, чтобы длинные волосы закрыли лицо, – но не отпрянул. Гарри просиял.

– Этого не может быть! – воскликнул кто-то рядом.

– Гарри, у тебя все в порядке? – спросила Зоя.

Хорошо еще, что Гарри удалось поесть мороженого, потому что поужинать сегодня ему было явно не суждено: приходилось снова и снова отвечать на те же самые вопросы.

«Все в порядке. Нет, правда, он отличный человек», чередовалось с «Нет, я не собираюсь менять фамилию» – иногда с некоторыми добавлениями, в зависимости от того, насколько хорошо он знал того, кто спрашивает. Когда Рон в третий раз потянулся за свиной отбивной, Гарри поднялся.

– Слушайте, – объявил он. – Со мной все в порядке. Если честно, я просто счастлив – он оказался отличным отцом и я очень рад, что теперь мне не нужно скрывать и обманывать, – все вокруг растерянно смотрели на него. Тереза зажала рот ладошками. Гарри кашлянул. – Но менять фамилию я не собираюсь.

– Да почему же?

Теперь на него смотрели почти все. Юноша задумался, что же именно сказать.

– Джеймс Поттер любил меня, считал своим сыном и заботился обо мне изо всех сил. Я буду носить его фамилию, чтобы почтить его память.

– Не говоря уже о том, что смена приведет к жуткой путанице в исторических источниках, – рассмеялся Шеймус. – Так что, Гарри, подумай об услуге, которую ты оказываешь издателем и печатникам всего мира.

– Им бы пришлось все исправлять, – улыбнулась Зоя.

– Думаю, что тебе стоит побеспокоиться о национальной экономике, Гарри, – прибавила Гермиона.

– Гарри?

Юноша остановился и медленно обернулся. Позади него, у самых дверей Большого зала, стояла явно смущенная Оливия.

– Я… это… – Гарри отвел глаза. – Я думал, ты и говорить со мной больше никогда не захочешь.

Она пожала плечами:

– Я же слизеринка. И не собираюсь соблюдать обещания, которые никогда не давала.

– Вот как, – он не смог сдержать улыбки.

– Я не понимала. И не верила, что это действительно важно. В смысле – что профессору Снейпу что-то грозит. Ты же за ним побежал, верно? Обнаружил, что что-то может случиться?

– Да, сразу после того, как он ушел. Я должен был его перехватить. Извини, что не смог объяснить.

Она робко улыбнулась.

– Судьба у тебя такая?

– Да, более-менее, – Гарри очень серьезно на нее взглянул. – Оливия, знаешь, моя судьба не изменится. В смысле, я не могу обещать тебе, что такого больше не случится. Не могу обещать, что не пошлю проклятье, не захвачу в плен и даже не убью человека, которого ты не дала мне разглядеть на балу, – он тихонько усмехнулся. – Или что он меня не убьет. Я не могу обещать, что снова не оставлю тебя, в самое неподходящее время.

Она удивленно посмотрела на него, потом выпятила подбородок:

– Ладно! Но так и знай: если ты дашь себя убить после того, как пообещаешь мне ночь, – я точно никогда с тобой не заговорю!

И спустя секунду оба расхохотались.

Эпилог

За неделю до конца семестра выпал первый снег. Легкий, пушистый, он таял, не успев коснуться раскисшей земли. Гарри сидел у пустого фонтана и любовался, как кружатся в воздухе снежинки. Во дворе было безлюдно, и он заметил Гермиону еще в дверях замка, но окликнул ее, лишь когда она подошла поближе.

– Привет.

– Здравствуй, Гарри. Наслаждаешься погодой?

Он, наконец, повернулся к ней и улыбнулся.

– Ага.

На щеках Гермионы появились ямочки.

– Хорошо. Я тоже люблю первый снег, – она осторожно примостилась у края фонтана. – Знаешь, я говорила с Роном.

– И?

– Он рассказал мне, что сегодня после завтрака ты бросился за Малфоем… и встал перед ним на колени, чтобы попросить прощения.

Гарри отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Близился вечер, и свинцовое небо совсем потемнело.

– И что же?

– Ну… – Гермиона запнулась. – Уверена, что это странно звучит, но я все равно тебя поздравляю.

– Спасибо, – Гарри прикусил губу. – Это было… непросто. И для Драко, по-моему, тоже – потому что он покраснел и почти сразу бросился меня поднимать.

– По словам Рона, Драко хотел более подходящего извинения, но после того как вы поговорили, не стал настаивать. Это правда?

– Я просто убедил его, что подробный рассказ о том, что я натворил, может повредить моей репутации, и тогда ему будет труднее меня использовать.

Гермиона скорчила гримасу. Гарри беспечно махнул рукой.

– В любом случае, мы снова попробуем быть друзьями. Не сразу, конечно – но теперь у меня хотя бы надежда есть. И мы оба соскучились. Драко говорит, что на следующем уроке зелий я могу сесть рядом с ним.

– Очень мило.

– Вообще-то я соскучился по его шуткам. А как Рон относится к тому, что мы помирились?

– Неплохо – после того, как я его убедила.

– Ну, тогда спасибо.

Гермиона снова улыбнулась:

– Всегда пожалуйста.

Гарри прижался макушкой к ее щеке:

– А где ты была?

Гермиона, вздохнув, вытащила из пустого бассейна голыш и принялась вертеть в руках.

– Мы с Лидией занимались.

– Ой-е-ей. Что, проблемы в раю?

– Да вот не знаю, как бы повежливее ей объяснить, что мне с ней скучно.

– Правда?

– Понимаешь, мне нравится учиться, и я считаю, что оно того стоит, но я все-таки привыкла общаться с людьми, которые думают иначе. И как ни неприятно это признавать, но мне стоит встречаться с кем-нибудь, у кого на уме есть что-то, кроме уроков.

– Хм, – Гарри обдумал ее слова. – Ну, Драко вполне подойдет.

– Нет. Ни за что…

– Да ладно, Гермиона. Я же просто предложил.

Она придвинулась ближе.

– Слушай, а стоит ли тебе снова начинать общаться с Малфоем? Люди и так к тебе настороженно относятся.

– Только некоторые, – пожал плечами Гарри. – Те, с кем я вместе учусь, не против, да и ребята из ДА, большей частью, тоже.

– Вот только на последней встрече Колин раскричался: мол, когда выяснилось, что в тебе течет кровь Снейпа, ты стал полной сволочью.

– Ну, так он никогда не простит мне свой разбитый фотоаппарат, – Гарри напрягся. – А я никогда не смогу простить ему то, что из-за него и Северус и Ремус чуть не погибли. Так что я пытаюсь быть справедливым.

– По большей части – да, – пожала плечами Гермиона. – Как и всегда пытался; может быть, даже лучше.

– И у папы тоже все хорошо, – улыбнулся мальчик. – Правда, он по-прежнему выделяет Драко из всех студентов, но я этому рад. И ко мне куда лучше относится – хоть большинство, уверен, разницы не заметит.

– Да, он действительно стал лучше, – пожала плечами Гермиона. – Падма на прошлой неделе заявила, что это оттого, что у него… ну… «теперь есть, с кем».

Гарри фыркнул.

– Судя по тому, что я вижу, так далеко у них еще не зашло. Но надеюсь, что дойдет – и до этого, и до всего остального. Думаю, что из Ремуса выйдет отличный отчим.

– Только при Снейпе этого не скажи! – ахнула девушка.

– Ни за что. Я знаю, когда стоит прикусить язык.

– И благодаря этому тебе мало кто не доверяет по-настоящему, – кивнула она.

– Ага, а еще потому, что после этих ловушек я вечно то перьями обрастаю, то волосы у меня становятся розовыми.

– Но ты это удивительно благодушно воспринимаешь. Если бы ты рычал и кидался на всех, было бы намного хуже.

– Наверно.

– Правда, Гарри… по-моему, в этом году ты здорово со всем справляешься.

– Спасибо, – он прижался лицом к ее волосам. – Твое мнение для меня многое значит.

Снег уже почти не шел. Гарри поднял голову.

– Совы.

Теперь над Хогвартсом кружили ночные птицы – точно огромные снежинки.

– На охоту полетели, – кивнула Гермиона.

С минуту они молча наблюдали за птицами. Те становились все меньше, и вот их уже было не разглядеть. Гарри долго провожал глазами белую точку – может, Хедвиг? Когда точка скрылась из вида, он вздохнул и притянул поближе к себе сидевшую рядом девушку.

– Гарри, я не думаю…

– Мы друзья, – твердо сказал он, кладя руку ей на плечо. – Просто… нет, без всяких «просто». Мы настоящие друзья. Навсегда.

– Друзья, – подтвердила Гермиона, прижимаясь ближе. – Навсегда.

Конец

notes

Note1

Indicare – сообщать, объявлять (лат.). В данном случае явно «указывать местонахождение».

Note2

Камбрия (Cambria) – древнее название Уэльса, латинизированная форма валлийского самоназвания Cymry , кимры.

Note3

«Черный Лес» – торт, требующий много времени для приготовления. Говядина по-веллингтонски – мясо, запеченное в горшочке вместе с овощами, причем овощи предварительно протушиваются (все отдельно).

Note4

Ремус цитирует стихотворение Вальтера Скотта: «Недолго вкус меда уста услаждает, Но долго полынь остается на них…»

Note5

Gloria – по-латыни «слава», а также жажда славы и хвастовство.

Note6

От «Luceo» (лат) – светить.