Текст книги "Магия крови (Blood Magic) (СИ)"

Автор книги: GatewayGirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 70 страниц)

Глава 35. Честь оборотня

На следующее утро профессор Люпин перехватил Гарри в коридоре, по дороге на трансфигурацию.

– Мистер Поттер, – вежливо произнес он, – не могли бы вы зайти ко мне сегодня после занятий?

– Конечно, – согласился Гарри и нервно взглянул на Люпина: тот сейчас говорил и выглядел исключительно как преподаватель. – Э-э… это насчет вчерашнего?

– Отчасти. А заодно мы могли бы обсудить ваш проект. Я подобрал для вас список необходимой литературы.

– О. Хорошо, профессор, я приду сразу, как вы закончите урок.

Домашнее задание по зельям, заданное в среду, Гарри закончил во время обеденного перерыва. После короткой и безуспешной попытки отыскать хоть одно упоминание о том, что виверны понимают серпентарго, он вышел из библиотеки и вернулся к кабинету защиты. Ждать ему пришлось недолго – дверь распахнулась, и в коридор вывалилась толпа второкурсников из Хаффлпаффа и Слизерина. Тереза задержалась возле него и робко поздоровалась. Гарри помахал ей в ответ:

– Привет, Тереза. Увидимся завтра!

– Завтра? – удивленно спросил Люпин, когда Гарри зашел в опустевший класс.

– Она в квиддичной команде. Завтра после обеда у нас короткая тренировка – так, введение, чтобы новички приспособились. А настоящая будет в пятницу вечером, – он улыбнулся. – К понедельнику она меня возненавидит.

Люпин улыбнулся в ответ. Они прошли через классную комнату в кабинет, Люпин показал на кушетку и предложил: – Садись.

Гарри сел, и Люпин поставил перед ним чай и овсяное печенье, обычное и в шоколадной глазури, а потом взял со стола свиток пергамента.

– Тут список книг, которые могут пригодиться тебе, Гарри. Не думаю, что ты прочтешь все, но я бы хотел, чтобы ты отыскал их в библиотеке, просмотрел и отобрал четыре или пять. Опираясь на них, мы составим аннотацию работы, а если хочешь, то можем и сделать анализ последних событий.

– Про оборотней? – с любопытством спросил Гарри.

Люпин, к немалому удивлению Гарри, заметно напрягся.

– Тут я вряд ли могу быть объективен, – небрежно сказал он. – Если хочешь разобрать в работе сегодняшние цели оборотней, тебе лучше взять руководителем кого-нибудь еще – Дамблдора, например, а на меня сослаться только как на источник.

– Хорошо.

Люпин вздохнул, взялся за свою чашку и повертел ее туда-сюда по блюдцу:

– Гарри… почему ты подрался с Роном?

Гарри вздохнул.

– Рон докапывался до Малфоя. Правда, он только обзывался, но все равно без всякого повода. Малфой ничего не сделал, просто шел в класс, как и я. Вот я и сказал Рону оставить Малфоя в покое, а Рон обиделся. Тут еще Малфой подлил масла в огонь – назвал меня по имени, когда уходил, и Рон вообще взбеленился. Мне пришлось сбить его с ног и усесться сверху, чтобы он не накинулся на Малфоя. Когда Рон встал, он потребовал от меня, чтобы я запретил Малфою обращаться ко мне по имени. Я ответил, что лучше назову Малфоя Драко и погляжу на его реакцию. Рон в ответ набросился на меня. Я не потому вытащил палочку, что хотел проклясть его, – просто я рефлекторно выхватываю палочку, если кто-то пытается на меня напасть.

Люпин прикрыл глаза. Гарри видел, что эмоции на лице оборотня менялись, как картинки в калейдоскопе. Думал ли он о Джеймсе и Сириусе, о Северусе, о себе? Наконец Люпин открыл глаза и слегка нахмурился.

– Могу понять, откуда взялся подобный рефлекс, Гарри, но ты должен понимать, что подобное поведение не всегда безопасно, – тон был холодным, официальным, учительским, и это привело Гарри в бешенство. – В определенных ситуациях использование палочки может привести к тому, что тебя арестуют, а то и убьют. А вот если ты просто уклонишься от удара, а то и примешь его, то избежишь опасности и будешь иметь преимущество перед лицом закона.

Гарри зло вскинул голову:

– Не нужно мне петь о необходимости подчиняться для самозащиты. Я этого уже досыта наелся. И нападения Рона я терпеть не собираюсь.

– Да причем тут Рон! – рявкнул Люпин. – Если ты выхватишь палочку в здании министерства, любой проходящий аврор будет вправе убить тебя. В школе, кстати, это тоже запрещено, так что не делай этого здесь и научишься держать свои чувства под контролем.

– Я могу держать их под контролем, когда это необходимо. Но с Роном такой необходимости не было, – упрямо повторил Гарри.

Люпин наполовину вздохнул, наполовину зарычал: – Я бы надеялся, что ты когда-нибудь изменишься к лучшему, если бы Северус не был бы таким же гордым несгибаемым идиотом, как и Джеймс.

Гарри хихикнул. Как только они перешли на личности, ему стало легче.

– Судьба у меня такая, – беззаботно сказал он.

С минуту оба молчали. Гарри решил, что Ремус гадает, продолжать ли начатый разговор, и торопливо сказал, стараясь предупредить дальнейшие замечания: – Ты не мог бы сделать доброе дело?

Ремус поднял бровь:

– Может быть. Что за доброе дело?

– Поставь меня на занятиях в пару с Малфоем. Я пытаюсь наладить с ним отношения, и мы, похоже, больше не пытаемся вцепиться друг другу в глотку. Ты нам не доверяешь, это невооруженным глазом видно, а я хотел бы попробовать.

Они болтали о Малфое, Роне и искусстве составлять пары для учебного боя, когда Ремус посмотрел на часы, поморщился и заерзал на стуле.

– Мне приятно поговорить с тобой, Гарри, и я с удовольствием бы продолжил, но в шесть ко мне должен прийти гость. Может, заглянешь на чай в выходные?

– Ладно, – Гарри нахмурился, увидев, что Люпин встал. Было без четверти шесть. – А я могу остаться, пока он не придет?

– Боюсь, что нет, – Люпин по-прежнему любезно улыбался, но на лице его была тревога. – Пойми, Гарри, я не хотел бы, чтобы ты встречался с некоторыми людьми.

– О, – Гарри попытался скрыть свое изумление. У Ремуса что, любовник?

– Уходи, пожалуйста, – повторил Люпин, подталкивая Гарри к двери. – Поговорим позже.

У двери Гарри вновь остановился. Лицо Люпина исказилось от гнева:

– Гарри, я несколько раз попросил тебя, причем вежливо попросил, чтобы ты ушел. Я не обязан тебе ничего объяснять. Уходи!

Гарри вышел из комнаты. Зайдя за угол, он остановился и задумался. Гость Ремуса должен прийти от центрального входа или со стороны кабинета Дамблдора. Если вернуться к кабинету Ремуса и спрятаться за углом, можно разглядеть таинственного посетителя. Конечно, есть риск, что Ремус поймает его, если вернуться к кабинету…

Раздираемый сомнениями Гарри дошел до конца коридора, вернулся назад и осторожно выглянул из-за угла. Эх, сюда бы мантию-невидимку или маггловский перископ. Вдруг ему в голову пришла замечательная идея. Он вытащил из сумки самую маленькую книгу, трансфигурировал ее в еще меньшее зеркальце и установил его на уровне поножей доспехов, за которыми прятался. В тусклом свете коридора мало что было видно, и Гарри изменял положение зеркальца до тех пор, пока не увидел весь коридор, вплоть до двери Ремуса. Добившись успеха, он замер в ожидании.

Минут через пять – около шести, по расчетам Гарри, в коридоре появилась незнакомка – молодая женщина лет двадцати с небольшим, со светло-каштановыми коротко остриженными волосами. Она постучала в дверь Ремуса.

– Селена, – раздался голос Ремуса, – заходи, пожалуйста.

Голос Люпина был теплым, но Гарри заметил, что приветствие прозвучало как-то странно: Люпин не сказал ни «рад тебя видеть», ни «добро пожаловать», ни даже «привет». Интересно, что за отношения их связывают?

Подождав пару минут, пока они начнут беседу, Гарри решил попытаться ее подслушать. Он уже двинулся было к двери, но остановился. Слух оборотня много острее, чем у обычного человека. Конечно, если снять обувь, то можно двигаться и тише, но что будет, если кто-нибудь его заметит? Ясно же, что он тут что-то вынюхивает. Гарри посмотрел на дверь и уже направился по коридору, но, прислушавшись к царящей вокруг послеполуденной тишине, вернулся, снял туфли и подошел к двери.

Он не услышал ни пустой болтовни, ни серьезной беседы – ровным счетом ничего. То ли на дверь было наложено заглушающее заклятье, то ли Ремус провел женщину дальше в свои комнаты. Нахмурясь, Гарри отошел подальше и надел обувь. Надо попытаться расспросить Ремуса в выходные.

Гермиона корпела над домашним заданием по нумерологии, когда подошел Рон и склонился к ее уху.

– Как ты думаешь, сейчас подходящее время? – спросил он.

– Ай! – Гермиона вскочила со стула, и книга с грохотом упала на пол.

– Прости, – особого раскаяния в голосе рыжего не чувствовалось. – Я был уверен, что ты меня слышишь.

– Так я тебе и поверила. Уф-ф! Я себе прямо по пальцу попала, – Гермиона метнула на Рона гневный взгляд. – Подходящее время для чего?

– Потолковать с профессором Люпином!

– Да, – ответила Гермиона в полный голос и зажала себе рот. – Да, конечно. Я только приберу свои вещи и подвину их, чтобы кто-нибудь другой смог бы сесть, когда я уйду…

– Эй, – воскликнула Джинни, когда Гермиона поднялась.

– Что?

– Я тебя рисовала.

– Прости, – сказала Гермиона, оглядывая Джинни, сидевшую с блокнотом на коленях. – Я вернусь попозже и приму ту же позу.

– Ладно, – согласилась Джинни. – О, знаю, пойду-ка я рисовать Дина. Уж он-то не посмеет двинуться.

Гермиона и Рон выбрались через портретный проем и двинулись вниз по лестнице. На полдороге они услышали шаги – кто-то поднимался вверх. Рон бросил взгляд на нижний пролет и попятился.

– Это Гарри, – прошептал он, втащил Гермиону на этаж выше, а потом в первую попавшуюся комнату.

– И что?

– Мы ведь не хотим, чтобы он знал, что мы задумали, верно?

Они подождали, пока Гарри пройдет мимо. Когда шаги друга стихли, Рон и Гермиона выбрались из своего убежища и направились к классу защиты.

Дверь, к их удивлению, оказалась заперта. Гермиона постучала, но никто не ответил. Она постучала еще раз, и снова тишина. Минута, другая, они уже собирались уходить, как дверь открылась. На пороге стоял побагровевший Люпин, за ним – нахмурившаяся женщина.

– Рон, Гермиона! – воскликнул Люпин. – Как приятно. Заходите, заходите, мисс Форест уже уходит.

Женщина натянуто улыбнулась. Гермиона решила, что даже такая улыбка очень красит ее. Светло-синяя мантия незнакомки очень шла к ее коротким золотисто-каштановым волосам, подстриженным на маггловский манер.

– Ты не представишь меня, Ремус? – с мягким укором заметила женщина.

Люпин недовольно поморщился и вежливо произнес: – Селена, это мисс Грейнджер, магглорожденная студентка, и ее товарищ, мистер Уизли, шестой сын мелкого чиновника из Отдела по неправомочному использованию маггловских артефактов, – Гермиона заметила, что у Рона от такого представления только что пар из ушей не повалил. Ей тоже было неприятно, что Люпин упомянул о ее родителях. – Никто из них не может быть полезен тебе, – твердо подытожил Люпин. – Дети, это мисс Форест.

– Но ведь Уизли дружат с Гарри Поттером, разве не так? – спросила Селена, протягивая Рону руку. Люпин схватил ее за запястье.

– Тебе разрешили поговорить со мной , Селена, – резко сказал он, – но это не означает, что ты можешь говорить и с моими студентами. Уходи, или я сообщу Альбусу Дамблдору, что ты превышаешь свои полномочия.

– Я взрослый человек, Ремус, и не подчиняюсь ни профессорам, ни эксцентричным, никчемным болтунам любого сорта.

Люпин прищурился и зло рявкнул: – Уходи немедленно!

– Уже ухожу, – фыркнула Селена. – Но лучше бы тебе оставаться вольным художником, Ремус. Этот благодушный старик не доведет тебя до добра, – с этими словами она ушла.

Люпин, с совершенно измученным видом, привалился к дверному косяку и искренне сказал: – Простите меня за то, как я представил вас, но она не из тех людей, чье внимание стоит привлекать. Чем менее значительными она будет считать вас, тем лучше.

– Нам уйти, профессор? – спросила Гермиона. – Вам нужно идти за ней?

– Нет, – покачал головой Люпин. – Ей позволили прийти сюда на определенных условиях, и как только она покинула мою комнату, она сможет идти лишь к воротам, – он выпрямился, слегка покачнувшись. – Входите.

– Скоро полнолуние, сэр? – осторожно спросил Рон.

– Я что, настолько плохо выгляжу? – осведомился Люпин. – Нет, вчера было новолуние. Просто мне нужно выспаться. Садитесь, пожалуйста.

Когда они уселись на кушетку, Люпин без сил рухнул на стул. Он не только ничего не предложил гостям, но даже не убрал со стола чашки после предыдущего чаепития.

– Простите за беспорядок, – сказал Люпин, – но у меня и минуты свободной с утра не было. Вы не обидитесь, если я попрошу вас отнестись к этому, как к беспорядку в собственном доме? И что я могу для вас сделать?

– Ну… – Рон с Гермионой переглянулись. – Нас очень интересует Карта Мародеров, – торопливо сказала Гермиона, а Рон добавил: – Как ее сделали и все такое.

Гермиона метнула на него резкий взгляд. Она надеялась вытянуть из Люпина кое-какую информацию до того, как они начнут задавать ему вопросы, на которые он сочтет необходимым отказаться отвечать.

Люпин покачал головой и мягко улыбнулся:

– А, так вы не разобрались, как ее делать? Гарри тоже не сумел.

– Профессор Люпин, – вежливо начала Гермиона, – мы не ждем от вас, что вы изготовите вторую карту…

– Я не смог бы изготовить вторую карту, – прервал ее Люпин. – Это крайне сложная и трудоемкая магия. Для нее нужны минимум двое. У нас четверых это заняло целый месяц, и не думаю, что мы смогли бы закончить без Питера, – по лицу его пробежала гримаса боли при упоминании имени четвертого Мародера. Гермиона подумала, что узнать о предательстве Петтигрю было для Люпина тяжелее, чем думать, что тот погиб.

– А мы могли бы ее сделать? – жадно спросил Рон.

– Не удивлен, что вам не хватает карты, – вздохнул Люпин. – Она может быть очень полезна, и мы в свое время берегли ее как зеницу ока.

– Но без нее вы никогда бы не узнали про Питера, – надавила Гермиона, хоть и чувствуя себя неловко от того, что использует столь болезненного воспоминания. – Никогда бы не узнали, что Сириус не виноват. И мы ведь не причиняем столько хлопот.

– Гермиона, я учитель, – рассудительно сказал Люпин. – Я не могу показать вам, как сделать вещь, с помощью которой вы априори способны нарушать школьные правила.

– Но хоть какую-то информацию вы дать можете? Подсказать, где искать? Это было бы интересное исследование, правда ведь?

– Я могу дать вам пропуск в Запретную Секцию, – решительно произнес Люпин, поднимаясь на ноги. – И все.

Гермиона угрюмо кивнула, наблюдая за Люпином, подписывающим пропуск. Любой из ее учителей мог бы подписать ей такую бумажку, за исключением разве что Снейпа. Тем не менее, она взяла у Люпина пропуск с подобающими изъявлениями благодарности, и они побыстрее ушли, чтобы дать Люпину явно необходимую ему возможность передохнуть перед ужином.

– И что теперь? – спросил Рон, когда они отошли на значительное расстояние от двери кабинета Люпина.

– А теперь – в библиотеку, – твердо сказала Гермиона.

– До ужина?

– Нам необходимо сузить границы поиска.

– Да мы ведь даже не знаем, что искать, – пожаловался Рон.

– Разумеется, знаем, – преувеличенно бодро заметила Гермиона. – Топографическое заклятье. Идентификационное заклятье. Записывающее заклятье. Ничего, если у Мародеров получилось, то и мы сможем.

– Не знаю, – пробормотал Рон. – С Гарри, может, что-нибудь и вышло бы, а вот без него… И что Люпин там говорил насчет Питера? Никогда раньше не слышал, чтобы тот был хоть в чем-то полезен.

– Понятия не имею, – отозвалась Гермиона.

У самых дверей библиотеки она вновь взглянула на пропуск, широко раскрыла глаза и прошептала: – О Боже!

– Что случилось? – перепугался Рон.

Гермиона радостно бросилась ему на шею: – Луни самый лучший, самый замечательный и… Ты только посмотри! – и протянула Рону записку Люпина. Это был не обычный пропуск в библиотеку, а разрешение на получение трех определенных книг.

Рон моргнул:

– Но это же просто… ой! – до него дошло. Он широко раскрыл глаза: – И это после всех возражений!

– До ужина еще масса времени, – улыбнулась Гермиона.

– Гарри?

Услышав незнакомый голос, Гарри поднял голову. Зоя, понял он.

– Привет, Зоя!

– Ты на ужин не собираешься? Все уже ушли.

Гарри оглянулся. Общая комната действительно опустела – оставались только он да Зоя.

– Вот это да, – пробормотал Гарри. – Кажется, я зачитался.

Он знал, что это получилось не случайно. Вернувшись в гостиную, он попытался найти Рона или Гермиону и, не отыскав ни того, ни другую, заставил себя думать только о домашнем задании по защите. Гарри вдруг заметил, что так и не ответил Зое, и кивнул: – Да, собираюсь. Подождешь, пока я приберу весь этот хлам?

– Без проблем! – радостно ответила Зоя.

Они спустились по лестнице, увлеченно обсуждая заклятья, используемые в боевой магии. У входа в Большой зал Гарри краем глаза заметил рядом с собой чью-то тень. Повернувшись, он увидел Снейпа, вынырнувшего из полутемного коридора. Мантия черной тучей вилась за его спиной, и учитель напоминал ночной кошмар. Гарри скорее почувствовал, чем увидел, как напряглась рядом Зоя.

– Поттер, – выплюнул Снейп, приблизившись.

Гарри замер. Ему хотелось бы думать, что это осознанно, но в глубине души он понимал, что замер скорее по привычке, а может, просто из-за умения Снейпа внушать страх.

– Да, сэр?

– Предупреждаю вас, Поттер, – прошипел Снейп, – сегодня вечером вам лучше оставаться в своей комнате – вокруг шляются оборотни, – голос его упал почти до шепота, но не утратил злости. – Хотел бы я, чтобы ваш отец видел вас.

С этими словами он повернулся так резко, что край черной мантии хлестнул Гарри по коленям, и вошел в Большой зал.

Глава 36. Вражда или дружба?

Гарри неловко переминался с ноги на ногу у двери, ведущей в комнаты Снейпа. Хорошо бы Северус отозвался до того, как какой-нибудь праздношатающийся слизеринец заметит его (точнее, его парящую в воздухе голову). Дверь наконец открылась, и Северус осмотрел Гарри с выражением, свидетельствующим о том, что заметил его присутствие, или, точнее, отсутствие. Он отступил на шаг в сторону, пропуская Гарри внутрь.

– Я правильно понял твое сообщение? – спросил Гарри, пока Снейп закрывал дверь.

– Да, – лицо Снейпа расслабилось, и он на мгновение прикрыл глаза. Гарри подумал, что отец выглядит таким же измученным, как и Люпин. – Я рад, что ты пришел. Тебя кто-нибудь видел?

– Я надел мантию, – пояснил Гарри, подумав про себя, что это и так очевидно – ведь мантия до сих пор скрывает большую часть его тела. Стащив ее, он положил на пол школьную сумку.

– Да ты подготовился, – удивленно протянул Снейп.

– Я просто не совсем понял из твоих слов, зачем ты меня позвал и сколько мне придется тебя ждать. Вот и подумал, что стоит прихватить учебники.

– Хорошо. Подожди минутку, – Снейп отошел к камину. – Я… я только налью себе выпить. Ты что-нибудь хочешь?

– Горячий шоколад.

Снейп обернулся, и с легкой улыбкой спросил: – С миндальным ликером?

– Да, пожалуйста, – отозвался Гарри и чуть не рассмеялся в голос, припомнив, как быстро в прошлый раз обещанный напиток сменился овсяным киселем и белым рисом.

– Хорошо, – Снейп передал заказ эльфам, подошел к буфету и налил себе вина. – Только учти, – заметил он сухо, – алкоголя там будет немного – как в сливочном пиве, может, немного больше.

– От этого вкус только выиграет, – пожал плечами Гарри.

– Хм, – Снейп уселся в кресло у камина. – Я и забыл, какой там вкус, – он угрюмо взглянул на Гарри: – Итак…

– Что итак? – переспросил Гарри.

– Вернемся к… – Снейп сморщился, глубоко вдохнул и начал сначала: – У Люпина сегодня был посетитель.

– Я видел. Молодая женщина, хорошенькая, со светло-каштановыми волосами. Люпин заставил меня уйти, но не объяснил, почему.

– Она видела тебя? – в голосе Снейпа прозвучал страх.

– Нет, он прогнал меня до того, как она пришла.

– Так ты шпионил за ним? – резко спросил Снейп.

– Ну, шпионил. А ты нет?

Снейп не обратил на вопрос внимания: – Я видел эту женщину, когда она уходила. Мне довелось с ней встречаться, – он поймал взгляд Гарри, убедился, что мальчик внимательно слушает, и продолжил: – Она была в делегации, которую Рэндольф прислал к Темному Лорду.

Гарри, потрясенный последним замечанием, не мог выдавить ни слова. Он ведь знал о связях Волдеморта с оборотнями из ССО – факт, о котором он благополучно забыл, одобряя их поступки. То, что он, не подумав, следил за сторонником Волдеморта, было верхом безрассудства.

Отец посмотрел на него с некоторым разочарованием. Гарри собрался с силами и задал вопрос:

– Оборотни ему подчиняются?

– Они так не считают, – хмыкнул Снейп. – Но стоит им попробовать отделиться, и они поймут, что горько ошибались.

На столе перед Снейпом появился горячий шоколад для Гарри. Снейп подтолкнул бокал поближе к мальчику. Шапка взбитых сливок сверху напитка опасно накренилась, Гарри торопливо и шумно отхлебнул, чтобы сливки не плюхнулись на стол. Снейп поморщился.

– Прости. Это неприлично?

– Нет, – сухо ответил Снейп. – Это некрасиво. Пожалуйста, постарайся не делать так больше, если хочешь произвести благоприятное впечатление.

Гарри уставился на него. Снейп махнул рукой, давая понять, что тема закрыта, и продолжил: – Мы говорили об оборотнях.

– Оборотнях, которые сотрудничают с Темным Лордом.

– И о них тоже, – горький взгляд изменил черты Снейпа. – Я возобновляю прежние ограничения.

– Что?

– Мне неизвестно, какие отношения связывают мисс Форест и Ремуса, какую власть она имеет над ним и какое влияние оказывает. Ясно лишь, что он вступил в переговоры с организацией Рэндольфа. И ясно, что для них единственная цель в Хогвартсе – ты.

– Я? – переспросил Гарри, не уверенный, что правильно понял последнее замечание. Он отпил немного шоколада. Напиток слегка отдавал алкоголем, но все равно был восхитительным на вкус, с сильным ароматом миндаля.

– Ты, Гарри. Ты самая ценная награда для Темного Лорда.

– Ремус не отдаст меня им.

– У него может не остаться выбора, – нахмурился Снейп. – Или он может не сделать его вовремя. Или выбор может быть не в твою пользу, – он выпрямился. – Одним словом, ты снова не можешь с ним встречаться, не предупредив меня о месте и времени ваших встреч. Приходи к нему с кем-нибудь из одноклассников или сообщай мне о встречах заранее, и дай ему понять, что сказал мне. Тебе ясно?

– Вполне, – холодно ответил Гарри.

– Гарри, пожалуйста.

Чувство, звучавшее в голосе отца, поразило Гарри. Он задумался об указанных ограничениях: – Не думаю, что это необходимо.

– Если на него кто-нибудь давит, он будет только благодарен тебе за подобное оправдание, – продолжал Снейп. – Ты знаешь, что на меня наложено заклятье, не дающее мне причинить физический ущерб любому ученику Хогвартса? – лицо его окаменело от отвращения. – Я специально попросил директора об этом. Заклятье дает мне возможность не оправдывать излишние ожидания Лорда.

Гарри внезапно понял.

– Хорошо, я скажу ему.

– Спасибо.

Непривычные слова с трудом слетели с языка Снейпа, лицо его налилось кровью. Гарри, не поднимая глаз, прихлебывал горячий шоколад, давая отцу возможность прийти в себя.

– А теперь, когда мы не ограничены во времени, – сказал наконец Снейп, – объясни мне, что произошло между тобой, мистером Уизли и Драко.

Гарри подробно рассказал о насмешках Рона, о своем вмешательстве и о замечании Рона, что волосы Гарри стали похожи на волосы Снейпа.

– Это еще не страшно. Сказать –то он сказал, но, по-моему, только для того, чтобы задеть меня. А вот Малфой – это проблема, слишком уж внимательно он меня осмотрел . Правда, он, кажется, думает, что я просто пытаюсь подражать тебе, потому что заявил, что у меня не слишком получается.

Снейп изумленно фыркнул.

– Рон успокоился, но Малфой, уходя, решил пофамильярничать и назвал меня Гарри. Вот тут Рон взорвался. Думаю, что нам еще придется сесть и выяснить отношения. Кое-что мы выяснили, когда я дал ему пузырное зелье, и это даже помогло немного, но теперь он взбудоражен из-за самого зелья, так что больше я его использовать не смогу, – Гарри нахмурился. – Это жутко неудачно, я ведь собирался воспользоваться зельем, чтобы сообщить Рону о наших отношениях.

– Может быть, – ядовито заметил Снейп, – если бы ты объяснил ему, что это за зелье и спросил бы его разрешения, вместо того, чтобы просто поливать его пузырями, что ты, по-моему, намерен сделать…

– И что я ему скажу? «Рон, наш разговор очень разозлит тебя. Не мог бы ты принять немного зелья, чтобы быть поспокойнее, когда я начну?»

– Что-то вроде того. А если это слишком честно для тебя, – Снейп замолк на секунду. Гарри тоже молчал, решив дать отцу возможность осознать всю иронию положения – Снейп, шпион среди Пожирателей Смерти и глава Слизерина, учит его честности, – то можно сказать и так: – «Рон, не хочешь немножко зелья? Кстати, я не рассказывал тебе, что профессор Снейп – мой отец?»

Гарри поперхнулся шоколадом и постарался не расплескать слишком много.

– Ну знаешь, я бы все же постарался смягчить это! – воскликнул он.

– Подобное заявление трудновато смягчить, ты не находишь?

– Я бы начал со слов: «Прости, Рон, я обманул тебя насчет заклятья Отцовства». После этого он бы понял, что дело нечисто, и начал бы лихорадочно перебирать в уме всех знакомых мужчин старше тридцати.

– Тридцати? – недоверчиво переспросил Снейп.

– Ну, старше тридцати двух. Подойдет?

– Чуть получше, – Снейп слегка помрачнел. – И учти, что это должен быть человек, с которым твоя мать хотела бы вступить в интимные отношения, а не просто некто, способный осуществить половой акт.

– Ее желания могли бы и не спросить, – пожал плечами Гарри.

Как ни странно, Снейпа это заявление скорее позабавило, чем разозлило.

– Стало быть, мы вообразим – точнее, Уизли вообразит – либо некоего тринадцатилетнего насильника, либо что твоей матери нравились…

– Четырнадцатилетнего, – перебил его Гарри, покраснев. – Нет, даже шестнадцатилетнего, я же уже поправился…

– Гарри, возраст человека считается с момента рождения, не со времени зачатия.

– Опаньки, – широко раскрыл глаза Гарри. – Ладно, пусть тогда старше тридцати трех, чтобы тогда ему было шестнадцать. И вообще, Рон не силен в счете.

– Как и ты, – хмыкнул Снейп. – Типичные рассуждения невежды.

– Короче, – торопливо продолжил Гарри, – он начнет перебирать в уме всех мужчин подходящего возраста, которые могли близко знать мою маму…

– Очень близко.

– А можно не пошлить?

– Можно, но трудно.

– Хватит тебе! Я дам ему понять, что это кое-кто …

– Да уж, всегда мечтал быть кое-кем.

Гарри остановился, посмотрел на отца и неожиданно покатился со смеху. К его изумлению, отец тоже рассмеялся. Посмотрев на улыбающегося Северуса, Гарри задумался, каким было лицо Снейпа до того, как гнев навечно въелся в эти черты.

Улыбка медленно погасла. Снейп поднял бокал и отхлебнул немного вина.

– Я и забыл, – сказал он тихо, – каково это – вот так просто болтать с кем-то. Мне стоит взять назад все свои утверждения о том, что ты идиот. Ты часто делаешь глупости, но у тебя достаточно интеллекта, чтобы поддерживать приятную беседу.

– Пф-ф! – фыркнул Гарри и притворно надулся, но Снейп не обратил на сына никакого внимания, предпочтя допить вино.

– Будь это кто другой, – заключил Гарри, – я бы обиделся, но, учитывая, как ты обычно обо мне отзываешься, я считаю твои последние слова своеобразным комплиментом.

– Хорошо, – Снейп вновь подошел к буфету, чтобы наполнить бокал. – Может, ты все-таки в состоянии хоть что-то соображать.

Гарри смотрел, как отец наливает себе вино так же легко и непринужденно, как вливает в зелье драконью кровь. Снейп, даже не думая, всегда наливал то же самое количество вина в бокал.

– С Роном и Гермионой это не прокатит, – продолжил разговор Гарри. – Они что-то подозревают и случайно напали на верную вещь. И я ненавижу скрывать от них что-то.

– Ты сможешь как-нибудь сбить их с пути?

– М-м… – Гарри глубоко задумался. – Ну, я мог бы снова начать курить, – предложил он. – Это объяснило бы и почему я прячусь, и почему я обманываю Гермиону. Она разузнала бы об этом через пару дней.

Снейп метнул на него испепеляющий взгляд, вернулся к креслу и сел.

– Боюсь, что в Хогсмиде ты не найдешь курительную смесь, содержащую табак, и ни один аптекарь не продаст ее несовершеннолетнему волшебнику.

– Ага! Значит, волшебники все же курят !

– Иногда. Правда, не табак, а сбор трав, обладающих определенными магическими свойствами, – обычно мать-и-мачеху или алтей. Своего рода зелье. Но постоянно делать это считается вульгарным и более распространено среди нелюди.

– Значит, ты не одобряешь курение не только потому, что это маггловская привычка.

– Не только, – согласился Снейп. – Но простота, с которой ты можешь достать сигареты, например, пошла от магглов, а содержащийся в сигаретах табак превращает их в наркотик. Это все равно, как если бы ты пил бы неразбавленный спирт прямо из горлышка.

– То есть мне не стоит просить Фреда и Джорджа, чтобы прислали мне сигарет? – поддразнил Гарри.

– Нет .

– Ну хорошо. Что ты можешь предложить?

– Ты знаешь их лучше, чем я, – Снейп посмотрел на свои руки и вздохнул. – А теперь давай начнем с начала. Расскажи во всех подробностях, что именно Уизли и Драко сказали о твоем сходстве со мной.