Текст книги "Магия крови (Blood Magic) (СИ)"

Автор книги: GatewayGirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 70 страниц)

– И вообще, тебе-то что до этого? – почти завизжал он. – По-моему, ты бы как раз предпочел…

Отец залепил ему такую пощечину, что в ушах зазвенело. Гарри с трудом устоял на ногах.

– Я бы предпочел, чтобы этот идиотизм кончился на моем поколении! – проорал Северус. – Я-то думал, что у тебя хоть чуть-чуть больше соображения! – Он замер, впившись взглядом в сына и продолжил уже спокойным голосом, но еще очень неровно дыша: – И надеялся, что такие вещи перестанут, наконец, иметь значение.

Резко развернувшись, он пошатнулся и ухватился рукой за каминную полку.

– Когда ты будешь рассказывать своим детям об этих… глупостях, они, наверно, посмеются над тобой: «Ой, папочка, какой же ты старомодный !»

– Отец?

– Уходи.

Гарри замер. Отец сказал то же, что и Ремус, – даже интонации были такими же. Северус устало сгорбился, по-прежнему не отрывая глаз от камина; огонь уже добрался до самого толстого полешка, и оно весело затрещало, рассыпаясь искрами.

– Возвращайся завтра, – прибавил отец, – и я постараюсь вести себя достойно. Сегодня я на это точно не способен.

Гарри приложил ладонь к щеке – она пылала, но не это его сейчас волновало.

– Да все в порядке, – тихо сказал он и вышел.

– Гарри?

Гарри приподнялся с груды подушек, сваленных в углу Выручай-комнаты, сегодня непривычно маленькой. В дверях стояла Гермиона, настороженно поглядывая на него.

– Привет, Гермиона, – очень мягко, точно обращаясь к испуганному котенку, сказал он. – Заходи.

Девушка вошла внутрь, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Я решила, что ты тут – куришь или еще чем-нибудь занимаешься.

Гарри осторожно прикоснулся к непослушной пряди ее волос, отведя их от лица.

– Покурил бы, если бы у меня осталась хоть одна сигарета.

Гермиона улыбнулась и на ее щеках появились ямочки:

– А комната сигареты не дает?

– Не знаю, не проверял. Я просто попросил место, где можно свернуться калачиком и от души себя пожалеть, – такое, знаешь, удобное и безопасное.

Гермиона устроилась рядом с ним. Гарри растянулся на мягких подушках, пристально взглянул на нее и совершенно искренне произнес:

– Я тебя люблю.

– Я знаю, – отозвалась она, протягивая ему руку. Гарри стиснул ее ладонь. – Знала даже тогда, когда сердилась на тебя.

Он, слегка ослабив хватку, поднес руку девушки к губам и поцеловал:

– Значит, ты на меня больше не сердишься, да?

Потом нежно прижался губами к одному пальцу и, подумав, всосал его в рот. Губы обожгло от прикосновения к шелковистой коже. Гермиона всхлипнула, потом резким движением вырвала руку.

– Прекрати. Я пытаюсь с тобой поговорить.

Гарри снова лег на спину, тряхнув головой, чтобы отбросить волосы с глаз:

– Ну так говори, солнышко.

– Не надо! – сердито рявкнула Гермиона. Гарри отвел глаза.

– Извини.

– Ничего… просто не делай так больше, – девушка глубоко вдохнула и выпалила: – Я пришла, чтобы извиниться. Я погорячилась.

Гарри изумленно посмотрел на нее, потом продолжил:

– Я просто плохо объяснил. Прости, что я тебя задел. Но я и думать не мог, что ты решишь, будто твое происхождение имеет для меня какое-то значение.

Гермиона кивнула.

– Я… я наконец достаточно успокоилась для того, чтобы рассказать о том, что случилось… пересказала все Джинни, и… ну, ты же знаешь – у меня хорошая память. И когда я повторяла твои слова, до меня вдруг дошло: они вовсе не такие ужасные, как мне показалось. Наверное, все из-за того, с чего ты начал и как ты себя вообще ведешь – я испугалась еще до того, как ты перешел к делу, и все воспринимала именно через это.

– Я почти сразу понял, что несу чушь, и попытался объясниться – но только еще больше все испортил. Прости. Я так перепугался, когда ты…

– Обиделась и убежала?

– Да, – Гарри приподнялся на локтях, приняв полусидячее положение, и хлопнул ладонью по подушке: – Посиди со мной.

Гермиона настороженно взглянула на него:

– Только не обжиматься.

– А, так ты только в общем смысле меня простила, – насмешливо отозвался Гарри и снова похлопал по подушке. – Ну тогда посиди со мной просто как друг, ладно?

Гермиона хихикнула и села.

– Знаешь, а Северус на меня обозлился, – признался Гарри.

– За что?

– Услышал от кого-то, что я порвал с тобой из-за того, что ты – магглорожденная. Я объяснил, что все было совсем не так – я с тобой вообще не рвал и уж конечно не собирался тебя оскорблять. Но он все равно разразился длинной речью: дескать, неужели и наше поколение не может откреститься от этих глупостей и он-де надеялся, что хоть я буду умнее.

– А я, с твоих слов, была уверена: ему неприятно, что мы встречаемся, – чуть слышно отозвалась Гермиона.

– Он не слишком этому рад, – Гарри снова взял ее за руку и принялся нежно поглаживать. – Хоть и примирился уже. Умом он понимает, что ты волшебница не хуже прочих, и даже восхищается тобой – считает, правда, что ты слишком уж хочешь всем нравиться. Он просто не может… не может… – он сильнее стиснул ее ладонь и прошептал: – Ты – из тех людей, кого он привык считать грязью. Он изо всех сил боролся с этим чувством, когда подружился с моей мамой, и потом, когда они начали встречаться. Но когда они расстались, отец решил, что это чувство – правильное. Большую часть своей жизни он верил всей душой, что магглы и их отродье – недочеловеки, и даже сейчас он подсознательно в это верит, даже если думает по-другому. И вдруг выясняется, что у него сын-полукровка, выращенный магглами, – а он убежден, что в социальном плане я безнадежный маггл, – да еще влюбленный в магглорожденную девушку, но он все равно старается. Изо всех сил. Я вовсе не хотел рвать с тобой отношения, я просто хотел, чтобы ты поняла, какая это для него мука: видеть, как мы держимся за руки, – и я с этим ничего не могу поделать.

– Но он на тебя рассердился, потому что…

– Да. Он говорит, что в глубине души надеялся, что на его потомков это не распространится. Говорит, что уверен: когда я расскажу об этом своим детям, они захихикают и скажут мне: «Ну какой же ты старомодный!»

Гермиона рассмеялась и пробормотала:

– Хотела бы я, чтобы так и случилось.

– Я тоже, – Гарри притянул ее к себе. – Происхождение – это такая глупость.

– Но тебя это все равно волнует.

– Нет, честное слово.

– Может, не тебя лично, – она отстранилась. – Но тебе хочется, чтобы люди одобряли твою подружку.

– Было бы неплохо, но это непринципиально.

– И все-таки, это так. И я думаю, что вопрос не только в Снейпе. Как, например, реагирует Драко? Он уж точно должен беспокоиться.

– Может и есть немного, – пожал плечами Гарри. – Он считает, что мое имя и состояние позволяет мне жениться на девушке, способной «помочь мне подняться по социальной лестнице», – и прибавил, рассмеявшись: – Вот только он уверен, что знает, кто мои родители, а на самом деле это не так.

– Но Снейпы же – чистокровная семья, верно? – изумилась Гермиона.

– Да, но все же не Поттеры. Тут вопрос положения. И не проси меня объяснить – я и сам этого не понимаю. И подумай: Драко совершенно не уважает семью Уизли – а Снейп в молодости был куда беднее их.

– Вы… вы останетесь друзьями после того, как все выяснится?

– Не знаю. Надеюсь, что да.

– Почему?

– Нужен же ему хоть один приличный друг, – вздохнул Гарри. – По-моему, я вполне для этого подхожу. А мне нужен хоть кто-то, кто не возмущался бы моим поведением – по крайней мере, моими взглядами на мораль и идеологию. Он как раз такой.

– Вон как, – отвела глаза Гермиона. – А мы с тобой – друзья?

– Конечно, – возмутился Гарри.

– Спасибо, – облегченно вздохнула она. – Я-то возмущаюсь и тем, и другим.

– Возмущаешься. Но с другой стороны, ты на уроках никогда не накладывала на мою мантию заклятье Глажки, так что и тебя есть свои плюсы.

– Не мог он такого сделать! – расхохоталась Гермиона.

– Еще как мог, – с лица Гарри исчезло насмешливое выражение. – Значит… я тебе все еще нравлюсь?

– Да.

– Несмотря на мое приспособленчество?

– Прости, – прикусила губу Гермиона. – Это… ты хороший человек, Гарри.

– Спасибо. Для меня много значит, что ты так обо мне думаешь. – Гарри провел пальцем по бархату подушки. – Тогда… ты пойдешь со мной на бал?

Девушка смущенно хихикнула:

– Не могу. Я уже обещала пойти с Лидией. Она пригласила меня сразу, как услышала, что мы расстались, а я так на тебя злилась…

– Лидия? – недоверчиво переспросил Гарри, глядя, как Гермиона накручивает на палец прядь своих волос. – Что еще за Лидия ?

– Лидия Карсон. Рэйвенкловка, мы вместе занимаемся нумерологией.

Гарри просто повалился на подушки, корчась от смеха. Гермиона встревоженно поглядела на него, потом тревога сменилась все возрастающим раздражением. Отсмеявшись наконец, он смог выдавить:

– Ох, черт! Даже думать не хочу, что мне придется выслушать от Рона!

– И что?

– А вот что: «Ты ей таким дерьмовым дружком был, что она в лесбиянку превратилась».

– Гарри!

– Увидишь. Спорю на десять галлеонов, что именно это он и скажет – ну, может, другими словами.

Гермиона нахмурилась, но не сдержалась и улыбнулась:

– На пять.

– Принято.

Они ударили по рукам, и Гермиона снова села рядом с Гарри, который робко обнял ее одной рукой.

– У тебя же нет теперь отвращения ко всем парням, верно? – встревоженно спросил он.

– Нет. И ты прекрасно знаешь: когда ты меня обнимаешь, у меня даже мурашки по коже от удовольствия бегут.

– Но встречаться со мной ты больше не хочешь. Или хочешь? После бала, а?

– Пока нет. Я хочу, чтобы сначала ты разобрался со всеми своими проблемами.

– А может и тебе, и мне стоит попробовать завести бурный роман с кем-то еще, а потом снова начать встречаться?

– А ты, оказывается, просто образец всепрощения!

– Ну, понимаешь, ты – отличная девчонка и с тобой нетрудно, – Гарри притиснул ее ближе к себе, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. – Проще говоря, я считаю, что ты – идеальный напарник, – добавил он, коснувшись губами ее волос, и чувствуя, как сердце полнится нежностью. – Давай, расскажи мне об этой Лидии.

– Она умная, усидчивая и всегда такая ухоженная. У нее волнистые волосы – до середины лопаток, цвета темного золота; красные, четко вырезанные губы и гладкая кожа.

– Хм-м. А как она целуется?

– Очень нежно и очень сосредоточенно, – хихикнула Гермиона.

Гарри перевел дыхание. К его удивлению, ревности он больше не чувствовал:

– Забавно.

– Ты тоже… приходи с кем-то, ладно?

– Посмотрим. Я-то точно приду – надо же мне надеть те штаны.

– О Господи! – Гермиона вывернулась из его объятий и с ужасом посмотрела на него. – Это ты Снейпа?..

– Именно.

– Значит, хочешь, чтобы твой отец взбесился?

– Из-за сущих пустяков – ради разнообразия, – мягко рассмеялся Гарри.

Глава 72. Новые связи

Северус ворвался в кабинет Ремуса, даже не постучавшись, и захлопнул за собой дверь. Глаза оборотня изумленно – хотя, может, и встревоженно, – расширились, но голос его по-прежнему звучал ровно и негромко:

– Чем могу служить, Северус?

Заставить себя ответить таким же ровным голосом – это можно, но вот пойди-ка успокойся по-настоящему…

– Люпин, что произошло между Гарри и Грейнджер?

– Увы, не знаю. Я заметил, что вчера на уроке они даже не глядели друг на друга, но такое уже случалось.

– Он не рассказывал тебе?

Ремус коротко, почти незаметно усмехнулся, но ответил все так же подчеркнуто вежливо:

– Мне же запретили с ним говорить.

Северус с трудом подавил вопль ярости. «Можно подумать, я не знаю, что вы все равно общаетесь!»

– И давно ты такой послушный ?

– Приходится подчиняться – когда в противном случае мне угрожают смертью, – Люпин снова уселся и скрестил руки на груди. – Разве ты не этого добивался, Северус?

Северус стиснул зубы и выдавил:

– А если я позволю , ты сможешь поговорить с Гарри? И выяснить у него?

На лице Люпина появилась холодная улыбка. «Как же ему не подходит подобное выражение, – подумалось Северусу. – И когда он успел превратиться в хищника?»

– А что, с тобой он разговаривать не станет?

Голос Ремуса даже подрагивал от удовольствия. Зельевар сжал кулаки.

– Я сорвался. Не совладал с собой.

– Правда? Я потрясен.

– Так ты поговоришь с ним?

– Нет.

– Что?!

– Нет. Это небезопасно.

– Я НЕ буду…

– Ты не будешь. Но ты тут не единственная змея, притаившаяся в траве, Снейп. Я не стану говорить с Гарри, – взгляд Ремуса неожиданно смягчился. – Но если хочешь, я мог бы поговорить с Гермионой.

– С Гермионой?

– Она тоже должна знать, из-за чего они поссорились.

Зельевар чопорно кивнул: – Если тебя не затруднит, то я… спасибо.

Когда Северус шел на урок, его осенило: да он же и сам мог бы переговорить с Грейнджер. Большую часть второго урока он поглядывал на девушку, обдумывая, что же сказать. Она сегодня была не слишком внимательна, но уже не выглядела такой несчастной, как во вторник. Спросить ее, по крайней мере, можно. В конце урока, выставляя оценки, он остановился у ее парты.

– Мисс Грейнджер?

– Да, сэр?

– Задержитесь, пожалуйста.

– Но я… – Грейнджер неожиданно осеклась и просто ответила: – Хорошо, сэр.

* * *

Гермиона никак не могла понять, почему вдруг профессор Снейп попросил ее задержаться. Зелье получилось идеальным, как и всегда; поведение ее тоже нареканий не вызывало, даже по меркам придирчивого преподавателя зельеварения. Студенты торопились к выходу, а она так и осталась сидеть на своем месте. Когда комната опустела, Снейп сделал пару шагов к ее парте. Гермиона вскочила.

– Мисс Грейнджер… – с минуту зельевар просто смотрел на нее, чуть шевеля губами, словно пытаясь что-то сказать, потом на минуту прикрыл глаза.

– Нет, – едко сказала девушка, когда он вновь взглянул на нее, – я никуда не исчезла.

– Мисс Грейнджер, Гарри был… очень немногословен… относительно того, что произошло между вами. Я… – он запнулся, – …я хотел лишь сказать, что не испытываю к вам неприязни.

Гермиона изумленно воззрилась на своего учителя. До чего же у него вид измученный! Точь-в-точь как Гарри на четвертом курсе, перед сражением с драконом.

– Ну, сейчас это, скорее, представляет академический интерес, – заметила она наконец, – но все равно, спасибо.

– Я… он?..

Гермиона не совсем поняла, что именно Снейп пытается выяснить, и даже не была уверена, пытался ли он вообще что-то спросить.

– Мы уже во всем разобрались, – сказала она. – Гарри недостаточно ясно выразился, и я испугалась, что он… что он вообще заговорил на такую тему. Что это вообще имеет для него значение. Я убежала и только потом поняла, что в случившемся нет ничего, что могло бы меня оскорбить, – кроме разве что мысли, что его действительно беспокоит мое происхождение и… ну, он тут не виноват. Для него это имеет значение, если уж это тревожит вас, и Драко, и Фаджа; не может же он притворяться, что это не так.

Снейп еще с минуту постоял, глядя в пол, потом чуть отвернулся – теперь он стоял к ней вполоборота.

– У меня такое чувство, будто я его испортил, – прошептал он. Гермиона попыталась возразить, но не смогла выдавить и слова. Зельевар, не замечая этого, продолжал: – И все, что обо мне можно сказать – это то, что уж лучше я, чем Фадж… ну, и может быть, чем Дурсли.

От гнева у Гермионы даже голос прорезался: – Да вы знаете, что с ним творилось в прошлом году?! То уходил в себя, то срывался и орал на своих друзей, и упрямство это непрошибаемое… Я боялась, что после гибели Сириуса будет еще хуже – или он просто сломается. – Дождавшись ответного кивка, она продолжила: – А теперь он выглядит… лучше – ну, после того, как все нам рассказал. Иногда он просто счастлив. Больше уверен в себе. Временами даже шутит и развлекается…

– А еще он читает книги, обучающие Темным Искусствам, и манипулирует людьми, и спелся с Малфоем, и с ума сходит из-за происхождения своей подружки.

– Он просто хочет порадовать вас.

Снейп вновь прикрыл глаза и прошептал: – Он и радует меня. Радует, когда гордится тем, что понял и сумел что-то выполнить. Радует, когда смеет дразнить меня перед всеми Уизли. Радует, когда вдруг забывает… – он запнулся. – А потом вдруг снова это формально-вежливое «да, сэр», «нет, сэр», «отец, я что-то сделал неверно?». И мне кажется, что он никогда… – зельевар резко оборвал свою тираду. – И с какой стати я говорю об этом именно с вами !..

Гермиона решила, против обыкновения, что на сей раз не стоит отвечать на вопрос полностью.

– Просто я тут, – сказала она, пожав плечами. И вы знаете, что он для меня очень много значит – как и для вас, – и прибавила, стараясь, чтобы голос звучал ровно: – А вы для него – скорее благо, чем зло. Можно мне уйти, сэр? Я опоздаю на нумерологию.

Он махнул рукой и ответил чуть слышно:

– Идите.

* * *

В гриффиндорской гостиной Гарри чувствовал себя немного неловко. Гермиона изо всех сил старалась показать все, что все в порядке – они вместе занимались весь вчерашний вечер, и она села рядом с ним в Большом зале, – но стоило ему войти в общую комнату, как по ней пронеслось приглушенное бормотание, а кое-кто даже смерил его неодобрительным взглядом. Гарри был уверен: большая часть соучеников считала, что Гермиона поссорилась с ним из-за того, что он сотворил нечто непростительное, и помирилась лишь по доброте душевной. Поэтому он просто вскинул повыше голову и, не обращая ни на кого внимания, подошел к Зое, которая сидела в уголке и играла в шахматы с Дином.

– Привет.

Зоя коротко улыбнулась ему – не так тепло как обычно.

– Привет, Гарри.

Дин тоже поднял голову.

– Я видел, что за обедом вы с Гермионой сидели вместе. Все уладилось?

«А хорошо, наверно, иметь такой цвет кожи, – подумалось Гарри. – Никто не поймет, что ты краснеешь. Дину-то, наверно, тоже неудобно, что он меня избегал».

– Все уладилось, – ответил он. – Правда, встречаться она со мной больше не хочет.

– Паршиво, – Дин двинул вперед слона.

Гарри подвинул стул, уселся на него верхом и уставился на шахматную доску.

– Есть немного. Но я уже думаю, что может, оно и к лучшему. Она и как друг считает себя вправе во все вмешиваться, а уж на правах моей девушки и вообще требовала, чтобы я полностью изменил свое поведение.

– Она – староста , – чуть резковато заметила Зоя.

– Я знаю, но… до того, как мы начали встречаться, она так себя не вела. Я ведь не о школьных правилах, – он сглотнул. – Ты на меня злишься?

– Не могу сказать, сержусь я или нет, – я же не знаю, что именно ты сделал. Вот Джинни точно еще сердится, хоть и поуспокоилась после того, как Гермиона рассказала ей, что произошло.

Гарри задумался: как объяснить все, не рассказывая всю историю целиком.

– Это все из-за политики.

– Из-за политики?

Гарри напрягся: – Она считает, что я и так слишком пытаюсь… приспособиться, а тут я ляпнул кое-что, она недопоняла, и все покатилось под гору.

– Она не хочет, чтобы ты вел себя как маг? – удивленно моргнула Зоя.

– Именно. То есть, она, конечно, не из-за этого со мной поссорилась, но с этого все началось. А дальше – больше: ей не нравится моя одежда, моя прическа, книги, которые я читаю…

– Так ты правда думаешь, что ваш разрыв – к лучшему? – задумчиво спросил Дин.

– Надеюсь, – пожал плечами Гарри. – Когда Рон с ней встречался, у них были те же проблемы – не по этому поводу, разумеется, но все-таки – а теперь у них все тип-топ. – Он перевел взгляд на Зою: – А ты не согласилась бы пойти со мной на бал?

– Ну, даже если бы я не обиделась, что меня явно считают запасным вариантом… – улыбнулась она.

– Да с чего ты так решила? Когда мы с тобой познакомились, я уже встречался с Гермионой.

– Даже если бы , – повторила Зоя, – то не стоит забывать, что меня уже пригласили.

– Жаль, – с подобающим трагизмом вздохнул Гарри. – Тогда придется поймать кого-нибудь с другого факультета.

– Тебе больше ни одна гриффиндорка не нравится? – удивилась Зоя.

– Ни одна. Чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь, и все такое, – он вскочил со стула и направился к выходу. Зоя выпрямилась.

– Может, в другой раз? – крикнула она ему вслед.

Гарри оглянулся назад и улыбнулся. Она действительно была очень хорошенькой.

– Учту на будущее.

Перед ужином Гарри сообразил заглянуть в библиотеку и сумел отыскать Драко. Блондин занимался за столиком у окна. Гарри мельком подумал, что если бы в гриффиндорской общей комнате было бы так же мало света, как и в слизеринской, он тоже предпочел бы заниматься в библиотеке.

– Привет, – прошептал он, усаживаясь рядом с Драко.

– И тебе привет, – улыбнулся слизеринец. – Сегодня ты глядишь куда веселее. Что, помирился с ней все-таки?

Гарри не сумел подавить усмешку, хоть и знал, что Драко его не поймет.

– Да, но на бал ее уже пригласили. И Зою тоже. Так что можешь знакомить меня с той слизеринкой – не гарантирую, что я ее приглашу, но поговорить-то можно.

– Вполне объяснимо, – кивнул Драко. – Дай только выяснить, не пригласили ли ее еще. Если нет, то завтра после занятий я что-нибудь придумаю, – он нахмурился. – До бала ведь всего две недели, верно?

– Правда? – удивление Гарри очень быстро переросло в радость: две недели до бала означает, что до дня, когда Северус его официально признает, тоже остается две недели. И им не нужно будет и дальше хранить все в тайне.

– Потому-то на эти выходные и назначили очередной поход в Хогсмид – чтобы все могли докупить что-то для себя или купить подарки для своих девушек. Кстати, судя по твоей улыбке, тебе есть что надеть?

Гарри подумал, успеют ли близнецы прислать ему обещанное:

– Почти.

– Фу, ненавижу такие вещи. Придумывать, что надеть, почти так же плохо, как решать, кем стать. Как думаешь, стоит мне нарядиться во французский бальный костюм пятнадцатого века? Или, может, лисой?

Гарри расхохотался в голос и сразу же опустил голову, поймав гневный взгляд мадам Пинс.

– А почему бы тебе не нарядиться лисой, одетой во французский бальный костюм?

– Было бы здорово, – хмыкнул Драко. – А теперь шел бы ты отсюда – а то я должен до ужина закончить с уроками.

Ужин прошел на удивление весело и мирно. Рон наконец пригласил Лаванду, и та, ко всеобщему удивлению, согласилась. Поэтому рыжик пребывал в совершенном блаженстве и большую часть ужина восхищенно пялился на Лаванду, сидевшую неподалеку и болтающую с друзьями. Время от времени она поднимала на Рона глаза и улыбалась; Дин и Шеймус не скупились на ехидные комментарии, которые рыжик, похоже, попросту пропускал мимо ушей. Колин ужинать не пошел. Рон, вынырнув наконец из сладостного тумана, спросил у Гарри и Гермионы, начали ли они снова встречаться. Гермиона ограничилась кратким «нет». Рон не стал расспрашивать подробнее, явно не желая ее смущать. Гарри, знавшему, с кем Гермиона идет на бал, до смерти хотелось ее поддразнить, но он сдержался, чтобы не вынуждать ее объясняться с Роном при свидетелях. О себе он, не желая торопить события, сказал лишь: – Я и один могу пойти. Думаю, что девочки так и так не откажутся со мной потанцевать.

Когда они вернулись в гриффиндорскую гостиную, в окно влетела огромная сова, тащившая в лапах сверток. Гермиона сразу же забеспокоилась.

– Это тебе, Поттер, – сказал один из семикурсников, взглянув на посылку.

Тереза, жившая в самой ближней спальне, притащила несколько совиных вафель и с любопытством взглянула на пакет:

– Откроешь?

– Не здесь.

Гермиона, взглянув на обратный адрес, скорчила гримасу:

– Гарри! И что они на этот раз тебе прислали?

– Просто кое-что для бала, – усмехнулся Гарри. – Не психуй.

– Лучше не проси меня верить близнецам!

– Я и не говорю, что ты должна им верить, – пожал плечами Гарри и поднялся. – В любом случае, отнесу-ка я это наверх.

– Подожди! – Гермиона схватила его за руку. – Э-э… Рон, мы можем с тобой поговорить?

Рон – наконец-то – обратил на них свое внимание. Внимательно вгляделся в лицо Гермионы, перевел взгляд на Гарри, потом уставился на руку девушки и закатил глаза: – Ладно.

Они отошли в угол комнаты; Гермиона все еще цеплялась за руку Гарри, точно боясь упасть. Гарри нежно похлопал ее по ладони, стараясь не корчить рожи. Рон скрестил руки на груди: – Ну, говорите.

– Рон, я… – Гермиона прикусила губу, – …я иду на бал не с Гарри… – и, запнувшись, добавила: – а с одной девушкой.

Рыжик с минуту пялился на нее, потом повернулся к Гарри и прищурился:

– Что ты, дементор тебя забери, с ней СДЕЛАЛ?

– Сделал? – переспросил Гарри, улыбнувшись. – Ты что, Рон – я с ней встречался столько же, сколько и ты.

Рон широко развел руки, и обвиняющим жестом указал на Гермиону:

– Да, но когда она перестала быть моей подружкой, она все-таки предпочитала парней!

– И до сих пор предпочитаю, Рон! – девушка наконец отпустила Гарри и прижала руки к груди. – Я даже не думаю, что у нас с ней что-то будет, – мы только один раз целовались. Но… но она меня пригласила, а я так злилась на Гарри, и потом, она мне нравится… – Гермиона смолкла, одарив друзей совершенно несчастным взглядом. – Это ведь не страшно?

– Это не то же самое, как если бы ты, скажем, со мной пошла! – довольно сердито буркнул Рон. Потом взглянул ее в лицо и смягчился: – Да не гляди ты так ! Ну что случилось?

– Я… ничего.

– По-моему, ты должна мне пять галлеонов, – перебил Гарри.

– Что?

Гермиона вздохнула.

– Да, почти так, как ты и говорил. Я тебе их в Хогсмиде отдам, ладно?

– О чем это вы?

– Мы поспорили, как ты отреагируешь.

Рон на секунду замер:

– Так это… вы что, подшутили надо мной?

– Нет. Гермиона действительно идет на бал с какой-то рэйвенкловкой. Мы просто поспорили, как ты отреагируешь. Я сказал, что ты во всем обвинишь меня.

– А что еще я мог подумать? – всплеснул руками Рон. – До того, как вы с ней начали обжиматься, я никогда не замечал, чтобы она заглядывалась на девчонок!

Гарри, отступив на шаг, указал рыжику на Гермиону и велел:

– Обними ее.

– Сдурел ты, что ли? Зачем?

– Затем, что ей сейчас это нужно. Давай.

Рон странно взглянул на него и неохотно приобнял Гермиону за плечи. Правда, когда она в ответ обхватила его руками, объятье стало явно более теплым.

– Гермиона? – чуть мягче спросил он. – Ну чего ты ревешь?

– Ничего, – то ли всхлипнула, то ли рассмеялась она. – Просто все девчонки чокнутые, ты же знаешь, – она высвободила одну руку и обняла и Гарри. – Ох, как же я вас обоих люблю…

Гарри поцеловал ее в макушку, а потом, подчиняясь неожиданному порыву, дернул Рона за рыжие вихры.

– Ой! Отстань!

Гарри рассмеялся и отступил на шаг:

– Пойду-ка я, открою свою посылку.

Рон появился в спальне сразу же следом за Гарри. Усевшись на кровать, рыжик внимательно наблюдал, как друг возится с завязками пакета, и даже не посетовал, что тот пытается их развязать вместо того, чтобы просто разрезать.

– Как ты думаешь, это у нее пройдет? – неожиданно спросил Рон.

Гарри поднял голову: – Что?

– Ну это… с той девчонкой. Думаешь, ей правда нравятся такие вещи?

– Не знаю, – пожал плечами Гарри. – Целоваться ей точно понравилось.

– Так может, это с нами было что-то… не так?

Гарри уже думал над этим.

– Нет, по-моему, это из-за того, что мы вечно что-нибудь нарушаем и повлиять на нас не получается, – он снова задумался. – Конечно, девчонки – от них ждешь, что они будут вести себя примернее. Да они и ведут – по большей части.

– О чем это вы, парни? – ошарашенно спросил Дин, отрываясь от своего рисунка.

– О Гермионе, – улыбнулся Гарри. – Она идет на бал с одной рэйвенкловкой.

– Так вот что скрывает Джинни! – хмыкнул Дин.

Гарри закончил развязывать веревки и сорвал бумагу, открывая туго свернутый серебристый рулон. Оттуда выпали какие-то кожаные ремни и ворох белой ткани. Дальнейшее изучение показало, что в посылке две рубашки – облегающая, с металлическим блеском, безрукавка и свободная белая рубаха со шнуровкой от груди до горла – эдакий пиратский стиль. Кожаные ремни, похоже, служили ножнами для палочки.

– Это что ж такое?

– Рубашки для карнавального костюма. Подарок близнецов, – Гарри открыл свой сундук, разделся и влез в свои кожаные брюки. Поправил шнуровку на боках, потом натянул на себя переливающуюся безрукавку, облегающую, точно вторая кожа, и отдернул занавеску, обычно прикрывающую висевшее в комнате зеркало.

– А здорово!

– Только не начинай любоваться собой, – резко заметил Рон.

– Хм-м. Но так… – Гарри осекся, стащил рубашку и примерил другую. Ее нужно было заправлять в брюки, так что пришлось попотеть. Закончив, он весь изогнулся, пытаясь проверить, не выбивается ли подол рубахи наружу, и решил, что выбивается.

– Ну, и какую выбрать, как думаешь? – спросил он Рона.

– Понятия не имею.

– Ну же, Рон – эта как, ничего? Или та выглядит лучше?

– Я не из тех , так что на тебя не западаю.

– Рон! – вспылил Гарри. – Ну при чем тут эти глупости?! Это же просто рубашка, черт бы ее побрал.

– Надень ту, облегающую, – вмешался Дин.

– Спасибо, Дин!

– Только… можно, я тебя так нарисую? Может, еще взять из гостиной один из мечей.

Рон резко встал, бросил: «Увидимся позже», – и выскочил из комнаты.

На зельях в пятницу утром Гарри просто ужаснулся, увидев совершенно измученное лицо отца. Он специально принялся болтать с Драко, надеясь, что Северус воспользуется возможностью и оставит его после урока. Зельевар, как и следовало ожидать, случая не упустил.

Когда из комнаты ушел последний студент, Гарри прикрыл дверь. Сзади раздалось негромкое бормотание: отец наложил на дверь запирающее заклятье. Медленно повернувшись, мальчик увидел, что Северус пристально смотрит на него, не говоря ни слова.

– Извини, – пробормотал тот наконец.

– Да все в порядке.

– Ты не… так и не пришел.

– Что?

– Вчера. Я же сказал тебе…

«Ну да, он же сказал мне: «Возвращайся завтра, и я постараюсь вести себя достойно», или что-то в этом духе», – припомнил Гарри.

– Прости. Я и забыл совсем о твоей просьбе, – смущенно улыбнулся мальчик. – Просто сразу столько всего навалилось – после того, как я ушел, меня отыскала Гермиона. Мы с ней все уладили – это здорово, конечно, но все равно выматывает и… у меня просто все в голове перемешалось. – После краткой паузы он добавил: – Но я не злюсь на тебя, не думай.

– Хорошо, – Северус, показавшийся вдруг неуклюжим и уязвимым подростком, передернул плечами – Гарри никогда раньше не замечал у отца такого жеста. – Ты не мог бы прийти ко мне сегодня вечером? Думаю… нам нужно поговорить.

– Ладно. После отбоя?

– Так будет безопаснее, – кивнул Северус.

Гарри опоздал на защиту на несколько минут и, зайдя в класс, услышал слова Люпина: – Итак, все усвоили сопрягающие заклятья?

Студенты закивали – кто сильнее, кто слабее, – кое-кто даже пробормотал «да» в голос. Гарри, у которого сжалось сердце, стоило ему услышать приветливый голос Ремуса, проскользнул на свободное место рядом с Драко, никак не ответив на вопрос преподавателя.

– Ладно, посмотрим, какие у нас успехи. Разбейтесь на пятерки и попробуйте разные комбинации – для разминки, – на измученном лице Ремуса неожиданно появилась лукавая улыбка – Гарри уже и забыл, как она выглядит, – и оборотень немедленно показался мальчишкой. – Потом определим правила и устроим учебное сражение – каждая пятерка против остальных.