Текст книги "Магия крови (Blood Magic) (СИ)"

Автор книги: GatewayGirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 70 страниц)

Глава 45. Удержите меня

Джинни, прижав колени к груди, тихо слушала, Рон и Гермиона пересказывают дневные события, распаляясь все больше и больше.

– Придется снова взяться за карту, – заключил Рон. – С Малфоем я теперь дела иметь не смогу.

– Можно, я дам вам совет? – вмешалась Джинни.

– Давай, Джинни, – отозвалась Гермиона.

– Я знаю, что он ваш друг, по крайней мере, скорее ваш, чем мой, но я считаю, что вы должны уважать его тайны.

– Что?!

– Он ничего не расскажет, пока не будет чувствовать себя комфортно рядом с вами, а он не будет чувствовать себя комфортно, пока вы шпионите за ним и требуете от него ответов. Дайте ему месяц-другой. Мы теперь знаем, и почему он изменился, и почему он все время в дурном настроении. Похоже даже, что ему запретили рассказывать вам об этом, и вы знаете, каково это. Нужно подождать, – Джинни повертела в руках заколку для волос. – Жаль, конечно, что я заварила всю эту бучу, но исправить все вместо вас я не смогу. Вам самим придется заняться этим.

– Он держал на коленях змею! И разговаривал с Малфоем!

– Ну и что? Нужно же ему с кем-то разговаривать, правильно? И я никогда не понимала, почему он не держит змей, символ они Слизерина или нет. Если бы я была змееустом, то обязательно завела бы себе змею, чтобы провожала меня, когда я иду по коридору, и сторожила мои вещи в классе, и сидела на моей метле во время тренировки, – Джинни задумалась. – Нет, на метлу ее сажать не стоит. Бьюсь об заклад, что змеи ненавидят летать.

Гарри специально опоздал на ужин, чтобы избежать встречи с Роном и Гермионой. Когда он вошел в зал, они уже были там, как он и рассчитывал. Джинни сидела рядом с Роном, а возле нее примостился Дин, поэтому Гарри сел рядом с Зоей и они начали весело болтать обо всем на свете, но больше всего о квиддиче. Гарри еще не успел увидеть расписание квиддичных игр, и Зоя пересказала ему, когда какие игры намечаются. Гриффиндор должен был играть с Рэйвенкло в первую субботу октября, – раньше, чем ожидал Гарри. Через пару недель после этого должна была состояться игра Слизерин – Хаффлпафф. Остальные игры были намечены на весну, причем матч Гриффиндора со Слизерином – на начало мая. Несмотря на принятое им решение избегать Драко, Гарри почему-то обрадовался, что на квиддичном поле им придется встретиться не скоро. Потом ему в голову пришла еще одна мысль: как ему вообще играть против слизеринцев, учитывая, что их декан – его отец. Должно быть, это будет странно.

Квиддичная тренировка была еще более странной, потому что на ней Гарри не мог больше избегать обоих Уизли. Все игроки заметили напряжение между Гарри и Роном, и Эндрю рассердился на Гарри из-за Рона, хоть Рон и просил его не вмешиваться, а Тереза рассердилась на Рона из-за Гарри, хоть Гарри и пытался успокоить ее. Джек и Игги предпочли сделать вид, что ничего не происходит.

– Хотя бы поговори со мной, – попросил Рон, когда они возвращались в замок. – Ну пожалуйста. Две недели назад мы были лучшими друзьями.

– Если тебе станет от этого легче, – коротко ответил Гарри, – то знай, что с Драко я тоже разговаривать не собираюсь. А теперь отвянь!

В течение всего вторника Гарри продолжал дуться на Рона и Гермиону. За обедом школьная сова принесла ему записку от отца, в которой было сказано: «Я перенес нашу встречу со вторника на среду. Рассчитываю на твою пунктуальность». Записка настроение Гарри тоже не улучшила. Приказной профессорский тон записки на миг позабавил его, тут же сменившись разочарованием и раздражением. Он с тревогой думал, что придется рассказать отцу о детекторе Тьмы и о Драко.

Утром в среду Гарри сел рядом с Терезой и одной из ее одноклассниц. Он чувствовал себя старшим братом и от души наслаждался, перемежая полезные советы легким поддразниванием. Когда он отправился на зелья, настроение у него было замечательное, каким не было с самого понедельника.

Когда он вошел в класс, Драко небрежно махнул рукой, указав на место рядом с собой. Гарри замер в проходе.

– Садись, – предложил Драко, хлопнув по соседнему стулу. Остальные студенты, Бут и Финч-Флетчли, уставились на них. Гарри подошел достаточно близко, чтобы иметь возможность говорить тихо.

– Не уверен, что я хочу с тобой разговаривать.

Драко с нарочито невинным видом поднял глаза:

– А что я натворил?

– Рон и Гермиона рассказали мне о вашем соглашении. Боюсь, что ты улестил их лишь для того, чтобы получить потом возможность шантажировать.

– Они пошли на это, – разгневанно ответил Драко.

– Я знаю. С ними я тоже не разговариваю.

– Да ладно, Гарри, мне просто было любопытно. Я видел тебя… – Драко резко осекся. – Не думаю, что нам стоит говорить при свидетелях. Не возражаешь, если мы обсудим это после занятий?

Гарри решил, что было бы нечестно выслушать версию событий в передаче Рона и Гермионы и отказать в этом Драко, поэтому кивнул. Драко улыбнулся, подтолкнул стул ближе к Гарри и поторопил: – Садись же, – Гарри сел и лишь потом подумал, что не должен был соглашаться. Драко посмотрел на него и усмехнулся.

Профессор Снейп, заметив их рядом, был удивлен и явно недоволен. В течение всего урока внимание учителя было приковано к Гарри и Драко. Явно недовольный взгляд отца смутил Гарри. Снейп всегда хорошо относился к Драко, отчего же ему не понравилось, что они сидят вместе?

Его размышления прервал легкий толчок в бок: – Слушай, а что если подбросить парочку хребтов визгунчиков в котел Бута? – тихонько предложил Драко. Гарри фыркнул, не веря своим ушам.

– Тебе не кажется, что мы уже выросли из таких забав? – прошептал он.

– Поттер! – рявкнул Снейп, появившись у их стола. – Десять баллов с Гриффиндора за то, что мешаете работать другим студентам, – он наклонился над партой и одарил Гарри одной из своих лучших усмешек. – Это урок, Поттер, не студенческая вечеринка.

– Извините, сэр, – негромко вмешался Драко. – Я задал ему вопрос.

Снейп повернулся и смерил Драко взглядом сверкающих черных глаз. Тот безмятежно улыбался.

– В самом деле? – угрожающим шепотом поинтересовался Снейп. – Прекрасно. Тогда и со Слизерина десять баллов, – Драко моргнул от удивления. – И коль скоро вы не можете контролировать себя на уроке, вам лучше сидеть порознь. Поттер! Пересядьте! – Снейп качнул головой, видя, как Гарри начинает собирать свои вещи, чтобы перенести их. Подождав, пока половина вещей окажется на соседнем столе, Снейп рявкнул: – Сядьте на первую парту, Поттер.

Следующие полчаса Гарри провел, пытаясь хоть как-то исправить ущерб, причиненный переносом котла в середине варки. Зелье, получившееся у него в конце, способно было скрыть кое-какие запахи – к примеру, гнилых бобов или свежесрезанной лимонной цедры, но оказалось бессильно перед запахом тестральего навоза или молотой гвоздики.

– Отвратительно, Поттер, – усмехнулся Снейп, заглянув в котел через плечо Гарри. Мальчик сердито обернулся.

– Если бы вы не дернули меня после того, как я добавил в зелье шелк эльфийского кокона…

– Вышло бы не лучше, – резко ответил Снейп, обойдя вокруг Гарри и заставляя мальчика повернуться вокруг своей оси. – Я достаточно хорошо знаком с вашей неспособностью следовать элементарному рецепту.

Гарри с негодованием воззрился на отца и с удивлением увидел, как Северус, стоящий сейчас спиной к классу, коротко усмехнулся и подмигнул ему.

– Одно утешение – вряд ли вам удастся меня отравить.

Гарри прикусил губу и опустил голову, чтобы скрыть улыбку. Он слышал, как Снейп расхваливает зелье Драко и ворчливо признает зелье Парвати «приемлемым». Возвращаясь к своему столу, Снейп остановился у котла, чтобы снова насмешливо осмотреть зелье Гарри и прошептать: – Сегодня вечером, у меня.

Драко ждал Гарри прямо за дверью.

– Поверить не могу, что Снейп на такое способен! – кипятился он.

– Со мной он всегда такой, – заметил Гарри.

– Я знаю, но никогда не думал, что он будет несправедливым ко мне, лишь бы продолжить издеваться над тобой, – вздохнул Драко. – Давай найдем какую-нибудь пустую комнату, хорошо?

– Об этом что, даже в коридоре не стоит говорить? – удивленно поднял брови Гарри.

– Нет.

Драко привел Гарри в маленькую комнату под лестницей, заваленную коробками и чистящими средствами – лишь в дальнем конце оставалось свободное пространство. В комнате было достаточно места, чтобы Гарри мог держаться шагах в двух от Драко, но случись им драться, маневрировать было бы затруднительно. Драко закрыл дверь и запечатал ее заклятьем. Гарри нервно нащупал палочку. Драко демонстративно спрятал собственную палочку во внутренний карман и подбоченился.

– Мне кажется, Гарри , что ты довольно странно себя ведешь. Началось все с того, что ты заговорил со мной и велел Уизли не трогать меня. Потом этот твой недавно появившийся холодный взгляд и споры с Люпином – прости, с Ремусом , – на уроке. В прошлые выходные я видел, как ты зашел в личную лабораторию профессора Снейпа – а он был внутри! – и остался там. Думаю, что вы наложили на дверь защитное заклятье, потому что снаружи не было слышно ни звука.

Это было настолько любопытно, что я постарался раздобыть дополнительную информацию – любую информацию – о тебе. Было ясно, что ты поссорился со своими драгоценными друзьями, Грейнджер и Уизли, поэтому я отыскал их в библиотеке и решил из них что-нибудь вытянуть. Для почина я сообщил им, что видел тебя в подземельях. Я надеялся выведать что-нибудь, получить любой ответ, который мог бы сказать мне хоть что-то, но быстро понял, что они не знают, где ты бываешь. Они лишь думали, что ты во что-то замешан, и были очень рассержены и напуганы тем, что не знают, во что именно.

Я предложил Грейнджер сделку – я сообщаю ей все, что мне известно, если она сообщит все, что известно ей. Как я и ожидал, она отказалась, но тут вмешался Уизли. Он заявил, что согласен оповещать меня каждый раз, когда ты исчезаешь, если я стану сообщать ему всякий раз, когда увижу тебя в подземельях. Я был потрясен, но согласился до того, как он успел передумать. Уже собираясь уходить, я заметил, чем занимается Грейнджер. Перед нею лежал целый лист, исписанный десятком неверных вариаций фамилии Мейландт. Грейнджер так настойчиво уверяла, что ни под каким видом не будет иметь дела со мной, что я решил проверить, не изменит ли она свое мнение в обмен на кое-что, представляющее для нее определенную ценность. И действительно, после недолгих колебаний она согласилась сказать, в какие дни ты отсутствовал.

– Бьюсь об заклад, что она сказала тебе правду, – прорычал Гарри.

– Вторник, пятница, вторник, суббота?

– Не собираюсь ни что-то подтверждать, ни что-то отрицать.

– Умно с твоей стороны, – ухмыльнулся Драко и холодно взглянул на Гарри: – Больше ты ничего не хочешь мне сказать?

– Нет.

– Тогда пошли.

Драко снял с двери заклятье, они вышли в опустевший коридор, и Драко спросил: – Ну что, мир?

– Не уверен, – нахмурился Гарри. – Я все еще думаю, что ты пытаешься натворить бед.

– Если ты не можешь им доверять, – продолжил Драко, поднимаясь по ступенькам, – то лучше выяснить это сейчас, чем когда будет уже поздно.

– Может, уже поздно. Да ладно, Драко, ты ведь поддерживаешь Волдеморта! Так что тебе я не смогу доверять в любом случае.

– Последнее время я не слишком без ума от Темного Лорда, – пожал плечами Драко.

– В самом деле? С чего это вдруг?

– Мой отец – умный, влиятельный человек, обладающий мощнейшими магическими способностями. Да еще представитель одной из двенадцати самых чистокровных семей Британии. Захоти Темный Лорд вытащить его из Азкабана, он мог бы сделать это за неделю.

– Темный Лорд никогда не несет ответственности за провал. Всегда можно свалить вину на кого-нибудь другого.

– Мой отец – блестящий стратег, – сердито заметил Драко. – Если бы эта засада могла сработать, он бы заставил ее сработать.

– С этим я согласен, – лукаво заметил Гарри. – Твои родители, хоть я и ненавижу их, очень умны. А уж по сравнению с Крэббом, Ноттом или Макнейром, так просто гении. Большая часть Пожирателей Смерти – люди слегка… недалекие, верно? Думаю, что Волдеморт слишком ценит раболепство, чтобы оценить ум.

Они уже дошли до второго этажа. Драко поморщился:

– В любом случае, он не слишком хороший лидер, верно?

– Не слишком. Но я, конечно, пристрастен.

– Да уж, это точно, – заметил Драко. – Стало быть, тебя не беспокоит, что Уизли согласился на эту сделку?

– Он сказал, что собирался рассказать мне об этом.

– Для чего?

– Он думал, что если мне будет известно о том, что он передаст тебе, когда я ухожу, то я не уйду.

– А если бы ты все-таки ушел?

– Не знаю, – пожал плечами Гарри. – Может, он думал, что если предупредит меня, то все будет в порядке. Может, вообще не собирался тебе что-то говорить.

– Он обещал мне!

– Ну и что? – возмущенный тон Драко позабавил Гарри.

– Гриффиндорцам положено быть честными!

– Честными по-гриффиндорски, – пожал плечами Гарри. – Но мы все равно обманываем. Даже Гермиона – и та врет и ворует. Нам лишь нужно верить, что мы делаем это во имя правого дела.

– Потому-то тебя и не удивляют гриффиндорцы-Пожиратели Смерти.

– Верно.

Они тихо открыли дверь кабинета по защите и проскользнули внутрь. Все обернулись. Профессор Люпин холодно взглянул на них: – Мистер Поттер, мистер Малфой, садитесь, пожалуйста. Так как вы опоздали меньше чем на пять минут, на первый раз я не сниму баллы. Но в следующий раз вы будете наказаны. Это ясно?

– Да, профессор, – ответили оба.

Не сговариваясь, они прошли в начало класса. Там на передней парте в левом ряду было два свободных места. Мальчики уселись. Все вокруг недоуменно глядели на них. Гарри заметил, как Драко надменно усмехается в ответ на злой взгляд Рона, и прошептал: – Не доводи его.

– А почему бы и нет? – невинно спросил Драко.

– Потому что это нехорошо.

Драко хмыкнул.

– Нельзя ли попросить вашего внимания? – едко спросил Люпин. В руках у него был детектор лжи. В течение нескольких минут Люпин демонстрировал его на Гермионе, задавая ей безобидные вопросы вроде «Ты умеешь играть на скрипке?» или «Ты говоришь по-французски?». Рон не отводил от Гарри глаз. Гарри видел, как меняется выражение лица рыжика, как злость сменяется болью, а потом грустью.

– Думаю, что мне стоит его простить, – прошептал он Драко.

– Кого?

– Рона.

– Почему?

– Ну, тебя же я простил, верно? А мы лишь неделю назад перестали быть врагами. Он поступил намного хуже, но ведь он много лет был моим лучшим другом.

– Не торопись, – прошипел Драко.

– Что ты имеешь в виду?

– Уйди сегодня вечером, а потом я тебе скажу, сообщил ли он мне что-нибудь или нет.

Гарри подумал над этим предложением, пока Люпин вызывал следующего добровольца, и прошептал: – Ладно.

В конце урока Гарри подошел поговорить с профессором Люпином. Подойдя к учительскому столу, он повернулся и ждал, пока другие студенты уйдут.

– Я думал, что тебе не разрешают оставаться со мной наедине, – мягко заметил Ремус.

– Да ладно, – пожал плечами Гарри и просительно взглянул на Ремуса. – Не мог бы ты одолжить мне детектор? В пятницу я его верну.

– А почему я должен на это соглашаться? – в голосе Ремуса звучала скорее насмешка, чем раздражение.

– Драко предложил выяснить для меня одну вещь, и я согласился, – объяснил Гарри. – Мне нужно знать, скажет ли он мне правду или нет.

– Драко.

– Мне остается либо проверить его, либо вести себя так, будто я доверяю ему и ждать, не случиться ли чего-нибудь.

– А ты, насколько я понимаю, этого не хочешь.

– Ну пожалуйста.

– Детектор понадобится мне после обеда – демонстрировать на занятиях. Сможешь заскочить ко мне часам к четырем?

– Просто замечательно. Спасибо.

– Гарри?

Гарри обернулся: – Да?

– Я… Мне все равно не нравится твоя дружба с Малфоем.

Гарри слегка пожал плечами.

– Я знаю.

– Будь осторожен, когда говоришь с ним. Он умен и проницателен. Если он разузнает что-нибудь о тебе и… – Люпин смолк, лицо его обрело беспомощное выражение. Гарри видел, как мужчина пытается подобрать наиболее безопасное имя.

– Твоем ястребе, – подсказал он.

– Не моем! – нервно рассмеялся Люпин. – Но да, ты правильно понял. Никогда не знаешь, кому Малфой может рассказать. И тогда ты окажешься в его полной милости, до самой смерти.

Гарри опустил голову.

– К сожалению, он и так уже много знает. Не из того, что я ему рассказывал, но… слово на привязи не удержишь, особенно в подземельях.

– Это очень опасно.

– Я понимаю. Но от того, что я не буду говорить с Драко, опасность не уменьшится.

– Это зависит от того, что именно ты скажешь.

– Да.

– Ну хорошо. Может, отправимся обедать?

Гарри нетерпеливо ждал встречи с Северусом, хоть и не радовался ей так, как мог бы. Он хотел спросить мнение отца насчет намерений Малфоя и боялся, что ответ может ему не понравиться. А еще он чувствовал, что просто обязан спросить о Мейландте и о том, действительно ли это была для них игра, как слышал Джеймс. Разговор обещал быть неприятным, вне зависимости от того, правдив ли слух или нет. От Джеймса и его письма мысли перекинулись на письмо Лили, которое ему так и не удалось прочесть. Гарри подумал, достаточно ли много времени прошло со времени их разговора и безопасно ли вновь обратиться к отцу с просьбой дать ему посмотреть письмо.

Проблемы с Роном и Малфоем тоже не поднимали настроения. Гарри засунул детектор в карман и провел немало времени у зеркала, тренируясь, чтобы незаметно поглядывать на него, но это все время напоминало, для чего ему все это понадобилось. Если Рон ничего не расскажет Драко и Драко сообщит об этом ему, Гарри, то все в порядке. А вот что делать, если Рон свяжется с Драко или Драко солжет?

И все равно, лучше уж делать что-то, чем даром трястись по этому поводу. Скоро он встретится с Северусом, и, может быть, во время их встречи произойдет хоть что-то приятное. А если и нет, то, по крайней мере, он получит ответы хотя бы на часть мучивших его вопросов.

За всеми этими мыслями Гарри было нетрудно изображать беспокойство, которое должно было обмануть Рона и Гермиону.

Волдеморт вызвал Северуса, когда Гарри только-только поднес ко рту пирожное. Гарри заметил, как отец слегка дернулся, как бросился к выходу, и подумал, что любой посвященный должен понять, что именно это означает. Дамблдор продолжал невозмутимо беседовать с профессором Спраут, и лишь Ремус да профессор Макгонагалл из всех учителей проводили взглядом фигуру в черной мантии, выскользнувшую за дверь.

Гарри уставился в тарелку, стараясь не поддаваться панике или, по крайней мере, не показывать ее в открытую. А что, если Малфой заметил его волнение? Или, как предположил Ремус, уже сообщил Волдеморту, что Гарри Поттер находился наедине с Северусом Снейпом в комнате, защищенной заклятьями? Но ведь Северус сказал, что заклятье, наложенное Дамблдором, препятствует ему причинить вред кому-либо из студентов и что Волдеморту об этом известно.

Гарри машинально терзал ложкой пирожное, вылавливая из крема кусочки фруктов. Северус говорил, что теперь у Пожирателей новое место для встреч, где-то недалеко отсюда. Может, удастся разыскать это место? Он перевел взгляд на слизеринский стол. Драко вдумчиво ел, не сводя глаз со своей ложки. Слизеринец сказал, что у них есть какая-то вещь, позволяющая определить расстояние до Снейпа. Если достать ее, можно отыскать Пожирателей Смерти. Можно посмотреть, лишь для того, чтобы убедиться, что Волдеморт не убил его отца. Можно…

Гарри остановил поток своего воображения.

«Ага, а еще можно запросто погибнуть, – сердито сказал он сам себе. – И, кроме того, как я собираюсь убедить Драко отдать ее мне? «Слышь, Драко, я тут решил отыскать место встречи ПС. Не одолжишь мне ту штуку, которая помогает отыскать Северуса Снейпа? Да нет, что ты, ничего особенного, из чистого любопытства…» А что, если именно Драко и выдал Северуса? А если и нет, где гарантия, что он не пойдет за мной и не предаст меня? Чтобы потребовать в награду освобождение своего отца?»

Гарри прервал спор с самим собой.

«Ничего страшного. Скорее всего, ничего страшного. Обычный вызов. Его, наверно, постоянно вызывают, просто я не всегда это вижу. Но все равно, что опасного в том, чтобы попытаться отыскать это место? Хотя бы с помощью поискового заклятья? Это же совсем недалеко».

Он снова оборвал себя и оглянулся, осознанно пытаясь найти Рона и Гермиону, но те уже ушли. Гарри отодвинул от себя растерзанное пирожное и направился в гриффиндорскую башню.

Войдя в гриффиндорскую гостиную, Гарри несколько секунд лихорадочно озирался, пока не заметил Рона, Гермиону, Джинни и Дина, сидящих около окна. Он направился к ним и неловко остановился у стола, за которым они сидели.

– Гарри? – удивленно спросил Рон.

– Я хочу попросить об одной услуге, – голос от напряжения прозвучал холодно, почти резко. Гарри постарался выдавить извиняющуюся улыбку и не смог.

– Все, что я только смогу, – искренне ответил Рон.

– Не дайте мне уйти сегодня вечером, – все четверо молча уставились на него. Гарри обхватил себя руками. – В смысле, мы могли бы погулять вокруг замка. И не пытайтесь удерживать меня завтра. Это не мое обычное… но если я сегодня выйду из замка в одиночку, я натворю каких-нибудь глупостей.

Гарри заметил, как трое из четверых друзей обменялись взглядом. Гермиона робко подняла голову.

– Ты не хочешь поговорить об этом?

– Нет.

Они невесело и неловко переглянулись, а потом Рон подвинулся в сторону, освобождая местечко между собой и Гермионой: – Ладно, тогда садись, и давай поговорим о защите от Темных Искусств.

Какое-то время они занимались уроками. Все было так, словно они снова были лучшими друзьями. Гарри преследовало странное чувство, что он попал в параллельный мир, где не было двух последних недель, наполненных ссорами. Он перевел взгляд на свои руки – пальцы были тоньше, чем он привык, и на руке было изумрудное кольцо.

Джинни поймала его взгляд и заметила:

– Какое красивое кольцо. Где ты его взял?

– Это кольцо моей мамы, – отсутствующим тоном ответил Гарри.

– Можно примерить?

– Нет! – ответ прозвучал так резко, что Гарри даже поморщился и смущенно улыбнулся Джинни. – Прости. Оно заколдовано. Его могу носить только я – пока не решу жениться.

– А, – Джинни одарила преувеличенно испуганным взглядом сначала Гарри, потом кольцо. – Ну, тогда я пас.

Гарри вытащил учебник по трансфигурации и попытался сосредоточиться. Трансфигурация в последнее время стала даваться ему куда тяжелее – то ли оттого, что он утратил природные способности Джеймса, то ли оттого, что не мог смотреть на профессора Макгонагалл, не представляя себе, как она была бы расстроена, если бы узнала правду. Где-то на середине главы слова начали расплываться.

Бледная фигура в черной мантии неподвижно застыла посреди огромной комнаты с высоким потолком. Другая фигура склонилась перед ней и поцеловала край мантии стоящего. Гарри узнал коленопреклоненного человека, даже несмотря на черную мантию, капюшон и маску, что была белее лица Темного Лорда. Он чувствовал, как по коже поползли мурашки, когда его отец пробормотал: – Мой господин.

– Ты опоздал, – прошипел Волдеморт. – Снова опоздал.

– Молю вас о прощении, мой лорд, – просительно произнес Северус. – Я не могу бежать по Большому залу.

– Вот тебе мое прощение, – ответил Волдеморт, прищуривая красные глаза. – Crucio! – он слегка улыбнулся, глядя на Пожирателя Смерти, извивающегося у его ног, и прошипел: – И ты меня прости, мой медлительный слуга.

Прошло долгих десять секунд, прежде чем Волдеморт поднял палочку и взглянул Северусу в лицо: – Займи свое место в круге, Северус.

– Благодарю вас, Хозяин, – ответил тот, тяжело дыша, и на четвереньках попятился назад, пока не достиг свободного места между двумя другими Пожирателями. Лишь там он осмелился выпрямиться. Лицо Волдеморта осветилось довольной улыбкой.

– Все начнется на будущей неделе, – прошипел он. – Начнут наши союзники – они не представляют особой ценности, потом придет и наша очередь. Я хочу, чтобы все вы были готовы. У вас шесть потенциальных целей. Изучите их. Я скажу вам, что делать, когда придет время. Учтите, что провала я не потерплю. Если хоть одна из жертв останется жива, ее место займете вы.

– Да, милорд.

– Как вам угодно, мой господин.

– Считайте, что они мертвы, мой лорд.

Неясный гул согласия пробежал по ряду и смолк. Высокая фигура остановилась перед Северусом: – Ты в этом не участвуешь.

– Мой лорд? – слабое удивление. Может, легкое разочарование.

– Ты представляешь слишком большую ценность, чтобы позволить тебе развлекаться таким образом. Ты снабдишь меня оружием.

– Как вам угодно, мой лорд.

– В воскресенье ты будешь здесь, не в Хогвартсе. Я не хочу, чтобы за твоей работой наблюдали, или испортили ее.

– Как мудро, мой господин, – поклонился Северус.

– Я дам тебе перечень того, что тебе может понадобиться перед твоим уходом. Все необходимое сможешь получить у Эйвери.

– Милорд…

– Достаточно! – резко прервал его Волдеморт и отошел. Дойдя до следующей фигуры в кругу, он остановился и оглянулся. Красные глаза сузились до узких щелей: – И учти, Северус, я буду наблюдать за твоей работой.

– Я верен лишь вам, милорд.

– Может быть.

Гарри заорал.

Он лежал на полу гриффиндорской гостиной и три человека пытались удержать его. Кто-то рядом повторял: – Ой, блин, ой, блин, – лишь через какое-то время Гарри понял, что это его собственный голос, и заставил себя замолчать. Глубоко вдохнув, он заставил себя полностью разорвать связь и сосредоточился. Гермиона, Рон и Дин с силой прижимали его к полу. Гарри кашлянул: – Ладно, теперь вы можете дать мне встать.

Они медленно отпустили его.

– Я думала, что с тобой такого больше не происходит! – почти в истерике воскликнула Гермиона. Гарри сосредоточился на дыхании. – Ты же говорил, что знаешь окклюменцию!

– Я знаю окклюменцию, но обычно я занимаюсь ею только перед сном. Не могу же я все время ходить в таком состоянии, – Гарри приподнялся и сел, прислонившись к дивану. – Он совсем рядом.

– Что? – завопил Рон.

– У меня было видение. Настоящее… – Гарри остановил себя и поправился: – По крайней мере, оно выглядело как настоящее. Я могу проверить, но не сейчас. Перед завтраком я поговорю с Дамблдором, но пока время терпит, – на Гарри внезапно нахлынул жуткий страх за Северуса. «Нет. С ним все будет в порядке. Ему ведь нужно вернуться в воскресенье». Гарри перевел взгляд на встревоженное лицо Гермионы и взмолился: – Не выпускайте меня.

– Успокойся, дружище, – твердо сказал Рон. – Мы тебя не выпустим.

Гарри нервно огляделся вокруг. Комната перестала кружиться, и он смог разглядеть своих помощников, а за ними – остальных студентов, с любопытством наблюдающих за их компанией.

– Давайте уйдем отсюда, – предложил он.

– Гарри, – начала Гермиона.

– Нет… в наше старое место для встреч. Только и всего. В этом нет ничего опасного. Джинни и Дин тоже могут пойти, – Гарри рассмеялся, хотя в смехе ясно слышались истеричные нотки. – Уверен, что вчетвером вы сможете справиться со мной.

– Да и тут хорошо.

– Нехорошо! Тут слишком много народу!

Рон взял Гарри за руку:

– Хорошо, тогда пошли.

В коридоре Гарри пояснил, что под «старым местом для встреч» он подразумевал Выручай-комнату. Дойдя до нужного коридора, он трижды прошелся взад и вперед, пока друзья караулили оба конца коридора. Когда в глухой стене появилась дверь, Гарри остановился и подождал их.

Он не знал, что предстанет перед его глазами – может, порт-ключи или оружие, но уж точно не ожидал увидеть уютную, теплую комнату с низкими кушетками и горой подушек, тускло освещенную разноцветными фонариками, повисшими в воздухе. Тихонько играла музыка – какой-то классический этюд, название которого Гарри не помнил, и в комнате приятно пахло теплым молоком и кардамоном.

«Ну и ну, – подумал Гарри. – Мое подсознание еще более странно, чем я предполагал».

Усевшись на одну из низких кушеток, он вытащил флакон с пузырным зельем и спросил: – Рон? – доставая соломинку для пускания пузырей. Рон неуверенно поглядел на него, Гарри пожал плечами, выдул несколько пузырей и попытался поймать столько, сколько мог. Он еще не смеялся, но радостно улыбнулся и с удивлением оглядел взволнованные лица друзей. Встав с кушетки, он поманил к себе Гермиону: – Иди сюда, студенточка моя.

Эта фраза напомнила ему о Северусе и Ремусе и воспоминание тоже вызвало улыбку: – Считай это экспериментом, – Гермиона отскочила назад, покачав головой. Гарри расхохотался, отвернулся от нее и выдул зелье на Джинни. Та захихикала.

– Эй! – воскликнул Рон.

– Оно безвредное, – успокоил его Гарри и целая вереница пузырей повисла в воздухе между ним и Роном: – Ну же, рискни. Потрогай. А то мы слишком серьезные, – он проткнул один из пузырей, пока говорил. Рон нервно двинулся вперед, проткнул один из пузырей, улыбнулся и потянулся к другому.

– Э-э… а что это? – спросил Дин.

– Чисто развлекательное зелье, просто для удовольствия, – рассмеялся Гарри. Пузыри переливались всеми цветами радуги в свете волшебных фонариков. – Мое собственное изобретение.

– Ты не сказал мне об этом, – буркнул Рон.

– И тем не менее. Поэтому я и не знаю, могут ли быть какие-нибудь отдаленные побочные эффекты. Но с августа ничего не произошло, – Гарри выдул еще несколько пузырей в сторону Джинни, потом – в сторону Дина и еще больше – в сторону Рона и улыбнулся Гермионе: – Ну попробуй же. Только ты осталась.

– Спасибо, я лучше посмотрю со стороны.

– Как хочешь, – Гарри развалился на кушетке. – И скучная же у тебя жизнь, – Джинни присела на пол перед ним, и Гарри принялся играть ее волосами – красивыми, блестящими, ярко-рыжими. «До чего ж жалко, что только один из ее братьев носит длинные волосы», – подумал он и предложил вслух: – Расскажите мне, чем вы занимаетесь. Джинни?

– Гуляю со своим парнем! – быстро ответила Джинни. Гарри выпустил еще несколько пузырей в Дина, сидящего сейчас рядом с Джинни и дотронулся рукой до его волос. Курчавая шевелюра пружинила под его руками. Гарри слегка придавил волосы, но стоило убрать руку, как они немедленно вернулись на место.

– Волнуюсь за тебя, – вздохнул с соседней кушетки Рон.

– Что за бессмысленная трата времени, – хихикнул Гарри. – А ты, Гермиона?

– Разыскиваю сведения об Августе Мейландте и волнуюсь за тебя, – ответила Гермиона и прибавила, вздохнув: – Очень. А ты?

– М-м… Учусь всяким уловкам; пытаюсь подружиться с Малфоем, который иногда несчастный брошенный ребенок, а иногда – настоящий дьявол; борюсь с предрассудками; играю на кернеровском ксилофоне; бегаю от прошлого; бегаю за прошлым; собираю романтические истории, случившиеся еще до моего рождения; думаю о любви, ненависти, родственных отношениях и о том, очень ли плохо с моей стороны, что я не переживаю по поводу смерти тетки, – Гарри заложил руку за голову. – Черт. Нужно было попросить сигарет.