Текст книги "Магия крови (Blood Magic) (СИ)"

Автор книги: GatewayGirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 70 страниц)

Глава 29. По новому расписанию

В среду у шестикурсников наконец начались занятия. Гарри, понурившись, отправился на зелья. Конечно, сейчас он чувствовал себя куда более уверенно в подземельях, но это мало что меняло. Интересно, отец все еще сердится на него? Вообще-то, разницы никакой – Северус все равно обойдется с ним отвратительно, заслуженно или нет, но Гарри предпочел бы, чтобы это не было заслуженно.

В класс он вошел одним из первых. Пока из студентов там был лишь рэйвенкловец Терри Бут, который уже устроился за одной из задних парт. Гарри решил сесть впереди, но на боковом ряду. Размышляя о том, будут ли в группе еще гриффиндорцы кроме него, он начал вытаскивать из сумки все, что необходимо для урока, как вдруг у стола появилась худощавая фигура.

– Гляньте, да это же наш юный аврор, – протянул знакомый голос. – А где твоя подружка-грязнокровка?

Гарри поднял глаза. Подавил злость, кипевшую в нем из-за выпада против Гермионы, и ответил:

– Она в другой группе. Я решил, что в этом году мне пора уже и самому справляться.

– Я-то думал, что тебе необходимы дополнительные зелья.

Гарри пожал плечами, отчасти просто так, отчасти чтобы размять шею. «Интересно, – подумал он, – удастся ли мне заставить его нормально разговаривать, а не обмениваться оскорблениями?»

– Были необходимы. Ты ведь знаешь, что после смерти родителей мне пришлось жить у магглов, так что я пропустил кое-какие основы. Изучение основ помогло, поэтому я и сдал С.О.В.у.

– Жаль, что у тебя не было достойных друзей-магов, способных тебе помочь, – поддел его Малфой.

Гарри подавил улыбку. «Неплохо для начала», – пронеслось у него в голове.

– Наверно, – ответил он совершенно серьезно. – Рон едва ли знал больше моего, по крайней мере, про зелья. Зато я много узнал про квиддич.

– Это просто развлечение, Поттер, – усмехнулся Малфой. – Будущего на нем не построить.

– Я в курсе, Малфой, иначе бы не выбрал этот предмет, – спокойно ответил Гарри. Оба насторожились, когда со стороны коридора донесся звук шагов. Гарри, дождавшись, пока Малфой отвернется, добавил:

– Да, кстати, здравствуй.

Малфой слегка напрягся, но продолжил идти на свое место. Он уже взялся рукой за стул, когда в дверь вошел Снейп.

– Садитесь, мистер Малфой, – брюзгливо заметил Снейп, проходя по центральному ряду между столами. Он остановился точно у доски, и его мантия взвилась, подобно грозовой туче, но Гарри обратил внимание, что отец выглядит уставшим и даже бледнее обычного. – Давайте вместо вступления уточним кое-что. У нас занятия по продвинутым зельям. Это означает, что зелья, которые мы будем изучать, крайне сложны и требуют скрупулезности в приготовлении, так что у нас не будет времени на пустую болтовню, потерявшиеся перья и прочие не относящиеся к делу вопросы. Когда я захожу в класс, я хочу, чтобы все уже сидели на местах, а на столах были приготовлены перья, пергамент и все необходимые материалы. Это ясно?

– Да, сэр, – раздался негромкий гул голосов в ответ. Тонкие губы Снейпа растянулись в легкой улыбке.

– Отлично. Все готовы? Мистер Малфой? Мистер… Поттер? Мистер Поттер, – Снейп впился глазами в Гарри, – что именно используется для приготовления Волчьего зелья и как оно готовится?

Гарри готов был поклясться, что великолепно помнит Волчье зелье. Как выяснилось, не так уж и великолепно. Он, стиснув зубы, выслушал насмешки по поводу своей некомпетентности. Малфой и Булстроуд ухмылялись, Парвати и Джастин злились, а Терри Бут был явно взволнован. Больше в группе народу не было. Каждый варил свое зелье отдельно, чтобы, как выразился профессор Снейп, «всякие невежды не задерживали бы своих более компетентных напарников». При этих словах он метнул на Гарри выразительный взгляд, явно намекая, что тот пробрался сюда лишь благодаря случаю. Гарри чувствовал себя как в кошмарном сне.

– Мистер Поттер?

Гарри, убиравший свое рабочее место, замер.

– Да, сэр? – почтительно спросил он.

– Нам необходимо встретиться, чтобы обсудить этот ваш… «независимый проект», который вы там выдумали вместе с профессором Макгонагалл. Жду вас сегодня в половине четвертого в своем кабинете.

– Хорошо, сэр.

– И что бы вы со своим деканом ни думали, не забудьте, что время у меня не резиновое, так что потрудитесь не опаздывать.

Гарри захлестнула такая злость, что он вскинул голову.

– Разумеется, сэр , – огрызнулся он.

– Пять баллов с Гриффиндора за наглость. Убирайтесь.

На этот раз Гарри бурей промчался по коридору, хоть и понимал, что выглядит смешно. У лестницы он налетел на двух первокурсников-хаффлпаффцев. Один из них открыл было рот, но Гарри одарил обоих таким взглядом, что они даже столкнулись, стараясь побыстрее убраться с дороги. С угрюмой улыбкой поднимаясь по ступеням, он услышал, как один из мальчиков робко спрашивает кого-то, где кабинет зельеварения, и поежился от стыда – очевидно, они и у него пытались выяснить то же самое.

Когда Гарри добрался до кабинета ЗОТИ, он уже был не столько зол, сколько подавлен. Лишить кого-то пяти баллов за тон – это было слишком даже для профессора Снейпа. Если Северус действительно злился на него, неужели он не мог найти подходящую причину вместо того, чтобы разыгрывать пародию на самого себя? С другой стороны, вчера вечером Северус был по-настоящему холоден с ним, а ведь рядом точно никого не было. Остается только надеяться, что на ближайшей встрече он сможет получить от отца искренние ответы. Еще одну беседу, полную скрытых намеков, он сегодня точно не выдержит.

На следующий урок Гарри, подгоняемый снедающим его гневом, пришел самым первым. Ремус широко улыбнулся, заметив его в дверях:

– Доброе утро, мистер Поттер, – тепло сказал он. – Рад видеть, что мой студент пылает таким энтузиазмом.

Гарри швырнул книги на ближайшую к Ремусу парту и вздохнул.

– У меня только что были зелья. Я сюда бегом бежал, – он сердито взглянул на Ремуса. – Снейп – саркастичная сволочь.

– Гарри, – нахмурился Ремус, – тебе следует вежливо говорить о профессоре Снейпе.

– Хорошо! Профессор Снейп – саркастичная сволочь, – рявкнул Гарри.

– Данное замечание тоже неуместно, и ты это прекрасно знаешь, – сурово проговорил Ремус. Потом он немного смягчился: – Гарри… ты ведь знал, что так будет. Так что ничего нового тут для тебя нет.

– Но сегодня он просто превзошел самого себя, – пожаловался Гарри. – Он спросил меня о Волчьем зелье, которое мы даже не проходим, а потом высмеял меня за то, что я недостаточно полно знал все принципы его приготовления.

Ремус вздрогнул и непроизвольно сглотнул.

– Может, он думал, что ты должен знать, как готовить это зелье, – почти рассеянно произнес он.

Гарри призадумался. Может быть, Северус просто тревожится, что с ним может что-то случиться? Может быть, он показал Гарри, как варить это зелье именно потому, что в Хогвартсе больше никто не знал, как его готовить? Обдумав это, Гарри отрицательно покачал головой:

– Будь это так, он предупредил бы меня.

Разговор прервало появление Джастина Финч-Флетчли и Эрни Макмиллана. Минуту спустя появились Ханна Эббот с Терри Бутом. Следующими, к облегчению Гарри, вошли Рон и Невилл, но Рон, бросив на Гарри странный взгляд, предпочел усесться с Невиллом, сзади и сбоку от Гарри.

От появления следующего ученика Гарри почувствовал себя еще хуже. Это был Драко Малфой, хотя Гарри был готов прозакладывать тысячу галлеонов, что слизеринский староста не станет изучать ЗОТИ теперь, когда предмет не был обязательным.

«Может, он выбрал Защиту потому, что слишком хорошо разбирается в Темных Искусствах, – хмуро подумал Гарри, – а может, просто решил понаблюдать за теми, кто разбирается в этом лучше него».

Малфой сел прямо за Гарри. Последними вошли Гермиона и Падма. Они сели вместе, и Гарри остался сидеть в одиночестве прямо под носом учителя. Он не мог проверить, как отреагировали на это другие студенты – все они сидели позади него. Ремус бросил на Гарри сочувственный взгляд, откашлялся и начал урок.

– Рад видеть, что столько старшекурсников решило выбрать ЗОТИ для изучения, – искренне сказал он. – По-моему, собрались все, кроме Сьюзен Боунс?

Ханна подняла руку.

– Да, мисс Эббот?

– Ей мать не позволила, – чуть слышно сказала Ханна. – Сьюзен сегодня утром получила из дома сову.

– Вот как, – Гарри смог заметить вспышку боли, на секунду исказившей лицо Ремуса, но усомнился, что ее мог уловить кто-то, кто знал Ремуса не очень близко. Было абсолютно ясно, что мать Сьюзен не имела нечего против самого предмета и возражала лишь против учителя. – Что ж, очень жаль, – тихо проговорил Ремус. – Правда, она всегда сможет воспользоваться уже имеющимися у нее знаниями.

После этих слов Ремус вновь широко всем улыбнулся и продолжил:

– Часть из вас, я даже надеюсь, что большинство, успели самостоятельно познакомиться с боевыми и защитными заклятьями во время занятий в вашем подпольном кружке.

Теперь Гарри порадовался тому, что все сидели сзади и можно не скрывать самодовольную усмешку. Ни один из членов ДА не получил на практических испытаниях оценки ниже, чем «выше ожидаемого». Малфой позади него явственно фыркнул. Ремус одарил их обоих непонятным взглядом и безмятежно продолжил:

– Не то чтобы я одобрял нарушение школьных правил, но, узнав о весьма… своеобразных взглядах… вашего прошлогоднего учителя, – несколько человек сзади рассмеялись в голос, включая, к немалому удивлению Гарри, и Малфоя, – я понял, что без этого единственным местом для вас, где вы могли бы продемонстрировать свое умение, оставался бы экзамен. Поэтому наше первое занятие мы посвятим дуэлям, чтобы я смог оценить ваши сильные и слабые стороны. Во время дуэли вы не должны…

Дуэли примирили Гарри с окружающей действительностью. К его облегчению (и, несомненно, благодаря тактичности Ремуса), он ни разу не попал в пару с Малфоем. Гарри сумел показать класс и в конце занятий чувствовал себя усталым и довольным.

Рон подошел к нему, когда они направлялись на обед, и обида всколыхнулась в Гарри с новой силой.

– Я безумно рад, что дал тебе свое расписание, – холодно заметил Гарри. – До чего ж приятно, когда ты не один.

– Так я думал, что с тобой сядет Гермиона, – запротестовал Рон.

– Что же, по-твоему, я должна была бросить Падму? – возмутилась Гермиона, подошедшая с другой стороны.

– Значит, вы поступили так не потому, что злитесь на меня? – уточнил Гарри.

– Надеюсь, на зельях тебе показали, где раки зимуют, – важно заявила Гермиона и широко улыбнулась.

Гарри взбесился. За обедом он сел рядом с братьями Криви. Для него это было своеобразным наказанием, но зато Рон и Гермиона смогут понять, что зашли слишком далеко и переоценят свое поведение. К концу обеда Гарри был очень рад, что Колин увлечен Лавандой. Во-первых, это позволило без труда найти тему для разговора, а во-вторых, Колин был теперь меньше увлечен самим Гарри.

После обеда у Гарри были одинарные уроки по чарам и трансфигурации. В дополнение к этому, по утрам во вторник и четверг у него были двойные чары и трансфигурация, а по понедельникам, средам и пятницам – двойные зелья и защита. После обеда был лишь один урок, исключение составляла только среда. Два урока были по уходу за магическими животными и два давали Гарри свободное время для занятия независимым проектом. Он уже предвкушал, как будет над ним работать.

После трансфигурации Гарри отправился к Снейпу. К этому времени он опять разбередил свои душевные раны и еле-еле держал себя в руках.

Снейп, сидевший за письменным столом, пристально посмотрел на Гарри.

– Закройте дверь, Поттер.

Гарри закрыл дверь и замер, обнаружив, что на него направлена палочка Снейпа.

– Ну? Вы отойдете от двери или нет? – раздраженно осведомился тот.

Гарри отошел в сторону с облегченным вздохом и тут же смутился, поняв, что выдал свой страх.

– Secretus , – внятно произнес Снейп. Дверь как будто накрыла легкая тень. – Садись, Гарри.

Гарри подошел к столу, но не сел и одарил отца сердитым взглядом. Тот в ответ с минуту смотрел на него с любопытством, будто злость мальчика была некоей занятной странностью, и в конце концов вздохнул.

– Сядь, – повторил он, набрал полную грудь воздуха и продолжил: – Извини за вчерашнее.

– Мы же были одни? – требовательно спросил Гарри.

– Да.

– Тогда объясни, почему ты так себя вел?!

– Во-первых, – холодно ответил Снейп, – я не люблю подвергать себя ненужной опасности. И мне совсем не нравится, что ты подвергаешь напрасной опасности себя, – он нахмурился. – Конечно, я мог бы сказать это и по-другому, но боюсь, что когда я возвращаюсь с наших… собраний, моя способность держать себя в руках несколько ограничена.

– Ограничена, – тупо повторил Гарри.

– Проведя вечер на коленях перед Темным Лордом, я могу наброситься на любого, кто подвернется мне под руку. Вчера жертвой моего раздражения оказался именно ты.

Пожалуй, это Гарри мог понять. Он и сам после контактов с Волдемортом с трудом держал себя в руках. Мальчик позволил себе расслабиться и заметил:

– К счастью, это может сойти за твое обычное поведение.

У Северуса вырвался короткий смешок:

– Да, действительно. Иначе кто-нибудь мог бы отметить те дни, когда я ношусь по коридорам Хогвартса, раздавая взыскания, как директор – лимонные дольки.

– Жаль, что ты не видел меня, когда я уходил с зелий, – рассмеялся Гарри. – Первокурсники-хаффлпаффцы теперь и подходить ко мне побоятся.

– И что же ты им сделал? – с любопытством спросил Снейп.

– Я посмотрел на них, – встретив недоверчивый взгляд Снейпа, Гарри опустил голову. – Ладно, скорее зыркнул.

– И что, они действительно тебя испугались?

– Они так торопились убраться с моей дороги, что один из них даже сшиб другого с ног.

– А ты его, конечно, поднял и отряхнул ему мантию? – расхохотался Снейп.

– Нет. Я продолжал подниматься по лестнице – хотел успеть нажаловаться на тебя Ремусу до начала занятий.

Снейп пристально взглянул на Гарри:

– Профессору Люпину, ты хочешь сказать.

– Кабинет заперт, а дверь защищена заклятьем.

– Не имеет значения. Он сейчас твой учитель. Назовешь его еще раз Ремусом – и я сниму с Гриффиндора баллы и потребую свои десять галлеонов.

– Ладно, ладно, – Гарри вновь помрачнел и сердито спросил: – Почему ты экзаменовал меня по Волчьему зелью?

– Подумай, Гарри. На это были причины.

– Хотел позабавиться, потому что знал, что я и на половину вопросов не отвечу?

– С тем же успехом ты можешь сказать, что я дал тебе возможность порисоваться, – вздохнул Снейп.

– Что?!

– Конечно, я знал, что ты не сможешь ответить на половину моих вопросов. Но сомневаюсь, что твои одноклассники смогли бы ответить хотя бы на один из них, – Снейп улыбнулся с холодным удовлетворением. – Пока я высмеивал твою глупость и невежество, остальные замерли от ужаса, понимая, что сами ответили бы куда хуже.

– Непохоже, чтобы Малфой замер от ужаса.

– Малфой прекрасно умеет притворяться. Уверяю тебя, он сейчас роется в библиотеке, лихорадочно пытаясь найти источник, из которого ты почерпнул, что аконит для Волчьего зелья стоит собирать в новолуние для усиления его магических свойств.

– А если он ничего не найдет?

– Малфой очень проницателен. Он, без сомнения, заметит, что профессор Люпин очень хорошо к тебе относится и что ты платишь ему тем же, и решит, что ты выучил это по собственной инициативе.

– Зачем же ты меня спрашивал?

– И для того, чтобы продемонстрировать всем, что я ожидаю от своих студентов инициативы и, как следствие, знания последних публикаций на заданную тему, и для того, чтобы выделить опасную сторону твоей любви к равноправию, – лукаво улыбнулся Снейп. – Драко умен, ему придет в голову и то, и другое. Я еще не решил, какое из них выбрать в качестве ответа на его вопрос, который обязательно последует.

– Ты знаешь, что он тоже ходит на ЗОТИ?

– Знаю. Он просил меня устроить так, чтобы попасть в одну группу с тобой. Это было несложно, нужно было только поместить тебя в одну с ним группу по зельям.

– Значит, он следит за мной, – уверенно заметил Гарри.

– Следит, – согласился Снейп.

– Вот как, – протянул Гарри, пытаясь разобраться в своих чувствах. Подобная ситуация, конечно, могла бы облегчить возможность примириться с Малфоем, но могла сделать ее и совсем нереальной.

На несколько минут в комнате воцарилась тишина, потом Снейп заерзал и неуверенно начал:

– Гарри…

Мальчик увидел, как лицо отца заливается краской, совершенно непохожей на краску гнева. «Он что, смущается?» – удивился Гарри.

– Я… я хорошо к тебе отношусь, – пробормотал Снейп с таким видом, словно признавался в чем-то очень странном. – Но мне придется быть очень грубым с тобой на уроках. Пожалуйста, постарайся…

– Воспринимать это как игру? – продолжил Гарри.

– Ну или как упражнение, – рот Снейпа слегка скривился, прежде чем сложиться в гримасу неодобрения. – Чтобы ты больше не пугал первокурсников, когда выходишь с моих занятий, – он фыркнул. – А я еще думал, что они меня боятся.

Гарри понурился. Как бы забавно это не прозвучало сейчас, он знал, что поступил дурно.

– Сэр, – начал он и, подождав пока Снейп обратит на него внимание, продолжил: – я… я думаю, что нам нужно встречаться периодически между уроками, иначе я спячу к концу недели, не говоря уже о месяце. Есть мой проект, есть мантия-невидимка, и ты раньше вроде бы говорил, что я смогу приходить. Мы можем что-нибудь придумать, чтобы тебе не пришлось опять на меня кричать?

– Надо подумать, – Снейп нахмурился и торопливо добавил: – полагаю, что сможем, но как?.. – он резко взглянул на Гарри: – Встречи не должны быть после отбоя.

– Конечно, – кивнул Гарри. – Это поможет мне и в отношениях с Гермионой, а то вчера она специально поджидала меня, чтобы наорать.

Снейп фыркнул, а потом сказал:

– И еще кое-что насчет вчерашнего вечера…

– И что же?

– Темный Лорд прослышал, что ты выходил тайком в маггловский Лондон из Косого переулка, и теперь требует, чтобы я выяснил, какие заклятья тебя защищают.

Гарри замер. На лице Снейпа появилась насмешка, которой Гарри боялся куда больше, чем хмурой гримасы:

– Твои капризы обернулись большой опасностью для нас обоих.

– Я… прости, пожалуйста! Я думал, что если меня не поймали, значит, все закончилось благополучно.

– Нет, – лицо Снейпа на секунду исказилось от гнева, но быстро приняло обычное выражение. – Кстати, если бы вас схватили, погибнуть мог не только ты. А учитывая охранные чары, весьма вероятно, что выжил бы ты один, а твои друзья погибли.

– Я уже понял, – сердито ответил Гарри, багрово покраснев.

– Правда? – хмыкнул Снейп. – Поверю в это, когда увижу, что твое поведение изменилось.

Гарри опустил голову. Сказать ему действительно было нечего.

– Гарри? – окликнул его Снейп.

– Теперь мне так же плохо, как было, когда я шел сюда.

– Вот только причина куда более подходящая.

Гарри пожал плечами. Ему не показалось, что это смешно, он знал, что частенько поступает безрассудно, но в момент самого поступка он никогда не задумывался об этом. Припомнив разговор с Ремусом о достоинствах и недостатках, он выпалил: – Просто я слишком храбрый, – и осекся, поняв, что произнес это вслух.

– Что-что? – переспросил Снейп.

– Я слишком храбрый, поэтому поступаю безрассудно.

– Тебе известна разница между двумя этими понятиями? – прищурился Снейп.

Гарри машинально кивнул в ответ.

– И в чем же она заключается? – настойчиво спросил Северус.

Гарри пришлось подумать минуту, чтобы точно сформулировать свое понимание.

– Храбрость – это оправданный риск, – сказал он наконец.

– Хорошее определение, – Снейп явно смягчился, видя, что Гарри понимает всю важность разговора. – Твоя вылазка в маггловский Лондон – это храбрость или безрассудство?

Гарри задумался и через минуту чуть слышно ответил: – Ни то, ни другое, сэр, – и добавил, прикусив губу: – Просто я… не подумал. Я не понимал, чем именно рискую.

Снейп кивнул и пристально посмотрел Гарри в глаза.

– Да, – тихо сказал он. – Именно так.

Глава 30. Дальнейшие осложнения

На трансфигурации Гермиона села рядом с Гарри, но не успела поговорить с ним. До этого у нее был урок по древним рунам, кабинет располагался в одной из башен, и она с трудом успела добежать до класса трансфигурации вовремя. Девушка надеялась, что после занятий они поговорят, но Гарри исчез, пока она задавала вопрос профессору Макгонагалл. Гермиона поспешила в гриффиндорскую башню, надеясь перехватить его по пути, но не сумела. В общей комнате Гарри тоже не было. Заметив Дина и Шеймуса, болтающих с Парвати Патил, Гермиона подошла к ним.

– Дин, Шеймус, – она постаралась, чтобы голос звучал по-деловому, но боялась, что у нее не слишком получилось, – вы не видели Гарри?

Оба мальчика покачали головой.

– У него сейчас встреча с профессором Снейпом, – вмешалась Парвати и неожиданно нахмурилась: – Снейп был очень несправедлив к нему. А Гарри, между прочим, знал такое, о чем я даже понятия не имела. Жуть какая!

Гермиона решила, что в рассказе не было ничего подозрительного – кроме разве что того, что Гарри ответил на вопросы. Извинившись, она поднялась в свою спальню, оставив остальных обмениваться впечатлениями об ужасах сегодняшних занятий. Обида на Гарри всколыхнулась в ней с новой силой. «И где же он шляется, вместо того чтобы быть здесь и стараться помириться со мной» – пробормотала она с сарказмом. Она понимала, что ее раздражение глупо, но легче ей от этого не становилось.

Гермиона не пробыла в комнате и пяти минут, когда в дверь негромко постучали. Оставалось лишь надеяться, что это не кто-то, кому необходима помощь старосты – ей бы сейчас со своими проблемами разобраться, не то что чужие решать. Несколько секунд она колебалась, не притвориться ли спящей, но тут стук повторился.

– Кто там?

– Я, – раздался из-за двери голос Джинни. – Можно?

– Конечно.

Джинни вошла и закрыла за собой дверь. Гермионе хотелось застонать – такое поведение обычно характерно для человека, которому нужна помощь старосты. Но вместо этого она нацепила на лицо дежурную улыбку и осведомилась: – Чем я могу тебе помочь, Джинни?

– Ничем, – пожала плечами Джинни. Пройдя через комнату, она уселась на кровать Гермионы и спросила: – Что случилось? Мне показалось, что ты расстроена, а Дин сказал, что ты спрашивала о Гарри. Неужели вы уже успели поцапаться?

– Разве это имеет значение? – насмешливо спросила Гермиона.

– Да, – быстро ответила Джинни.– Два дня назад вы выглядели полностью поглощенными друг другом и совершенно счастливыми, пусть даже мой братец и повел себя как последний мерзавец. А я хочу , чтобы ты была счастлива.

– Вчера Гарри полночи проторчал непонятно где, – прикусила губу Гермиона.

– Ой! – Джинни вытаращила глаза. – С ним все было в порядке, когда он вернулся?

– В порядке-то в порядке, только Снейп его поймал и снял баллы у Гриффиндора.

– Ты думаешь, что у него есть другая девчонка?

Гермиона всплеснула руками. Об этом она изо всех сил старалась не думать.

– Откуда я знаю? Это же Гарри! Он вечно ввязывается во всякие передряги, только обычно он посвящает меня в них.

– А на этот раз он не сказал тебе, где был?

– Нет. Просто буркнул что-то про то, что «сделал то, что должен был сделать», – ответила Гермиона и добавила, справедливости ради: – правда, я его только один раз об этом спросила. Он бы рассказал, вздумай я на него надавить, но мы уже начали ссориться насчет других вещей.

– И каких же?

– А таких, что он и два дня не может провести без того, чтобы с Гриффиндора не сняли баллы по его милости! – рявкнула Гермиона.

– Твой парень полночи прошлялся неизвестно где, а тебя волнуют потерянные баллы?

– Гарри не мой парень!

Джинни моргнула и многозначительно подняла брови:

– Ну, в понедельник это выглядело именно так. Никогда раньше не видела, чтобы вы ходили под ручку. И Рон говорит, что вы целовались в Косом переулке – на глазах у всех, и вообще!

– И это тоже, – фыркнула Гермиона, – все эти поцелуи. Вчера вечером он опять меня поцеловал.

– Гермиона, но он же твой парень, – возмутилась Джинни. – Или, по крайней мере, хочет им быть. Зная парней, можно быть уверенной, что он считает себя твоим парнем, если уж ты его дважды поцеловала.

– Ну, вчера вечером я его не целовала – по правде говоря, просто не успела, – нахмурилась Гермиона. – Представь: он спорит со мной, а в следующую секунду уже этак легонько чмокает меня в губы, и не успеваю я шевельнуться, как он уже отступает на пару шагов и говорит, что нам лучше отправляться спать.

– А он хорошо целуется? – улыбнулась Джинни.

– Джинни! Он… Да, вообще-то хорошо, – призналась Гермиона и нахмурилась еще сильней. – И, кажется, знает об этом, к сожалению.

– В смысле?

–А он целует меня только тогда, когда я говорю что-то, что он не желает слушать. Вчера вечером он так усмехался после этого, что можно была понять, что он добился, чего хотел. Вот я и поругалась с ним, только чтобы показать ему, что он вовсе не заставил меня забыть все аргументы только оттого, что он… он…

– Только оттого, что он красивый, и замечательный, и ужасно важен для тебя? – несколько резко отозвалась Джинни.

– Да, – вызывающе ответила Гермиона. – Я не дам ему управлять мной таким образом, – она прикусила губу. – Если я ему это позволю, его потом вообще ничем не пробьешь. Да и вообще, я даже не уверена, что я ему нравлюсь, или что ему до меня есть дело, – презрительное фырканье, – может, это просто новая методика «управления Гермионой».

– Гарри не такой, – покачала головой Джинни.

– Ну да? А не ты ли мне рассказывала, как он прибрал к рукам всю квиддичную команду и глазом при этом не моргнул?

– Он самый опытный среди нас.

– Все равно, согласись, в прошлом году тебе и Рону пришлось бы уговаривать его согласиться на эту должность! А теперь он ведет себя как начальник. Вчера за обедом я следила за ним, пока вы все обсуждали команду Рэйвенкло. Он смотрел вокруг с этой своей многозначительной… ухмылкой, будто оценивая слабые места остальных игроков.

– Так капитан именно этим и должен заниматься, Гермиона!

– Но этот его взгляд! – Гермиона стиснула кулаки, вонзив ногти в ладони. – Я не хочу, чтобы он смотрел на меня так, будто думает: «Хм, может помочь мне делать домашние задания и отлично целуется. Не слишком хорошенькая, но одевается нормально. Рон одобряет, так что все в порядке…» – она невесело рассмеялась.

– Гермиона, – хихикнула Джинни. – Честно, все совсем не так. Слушай, мне часто придется видеться с Гарри, раз уж я в квиддичной команде. Хочешь, я спрошу его, что он думает о тебе? Когда у нас выпадет возможность поговорить наедине.

– Только не проболтайся, что меня это задевает.

– Нет, конечно! Я просто спрошу его про тот поцелуй в Косом переулке и считает ли он тебя своей девушкой, – широко улыбнулась Джинни. – Я знаю, как разговаривать с мальчишками.

В гриффиндорскую башню Гарри вернулся все еще в подавленном настроении. Он решил не откладывая взяться за уроки. «Может, Гермиона как раз придет и увидит, чем я занят»,– мелькнуло у него в голове. Он не знал, сможет ли это их примирить, но надеялся, что это хоть как-то поможет.

Начать Гарри решил с Волчьего зелья. Если Северус прав, и он знает о зелье больше, чем прочие студенты, то стоит написать по нему серьезную работу. В конце концов, он ведь единственный в классе видел, как готовят это зелье.

Вместо того чтобы, как обычно, сразу начинать писать, Гарри решил сначала набросать примерный план будущей работы – цель применения, история возникновения, потом перейти к ингредиентам и их подготовке, а потом уже описать сам процесс приготовления. Закончить он решил кратким анализом последних дискуссий об адекватности Волчьего зелья как средства контроля оборотней над собой. Проглядев черновик еще раз, Гарри немного погордился тем, что использовал слово «адекватность» и понадеялся, что Гермиона подойдет с ним поговорить и увидит, какой он молодец.

Но вместо Гермионы к нему подскочил Колин.

– Гарри! – воскликнул он, и оживление на его лице сменилось тревогой, – я могу попросить тебя об одолжении? Для меня это очень важно. Не думаю, что для тебя это проблема, но…

– В чем дело? – остановил этот поток слов Гарри.

– Я смогу фотографировать пробы игроков для гриффиндорской команды? Мне хочется потренироваться в спортивной фотографии. Лаванда спрашивала у меня, что хорошего в том, чтобы делать картинки, вот я и хочу показать ей снимки, а если у меня получатся хорошие фотографии, я мог бы послать их в «Квиддич за неделю» или в…

– Колин, – перебил его Гарри, резко взмахнув рукой, – ты можешь фотографировать пробы, но только для того, чтобы потренироваться . Продавать эти снимки ты не должен, и ты не будешь отвлекать игроков. Договорились?

– Но особенно удачный кадр…

– В профессиональной фотографии те же ограничения, – резко заметил Гарри. – Разве ты не слышал про фотографа, которому в прошлом году навсегда запретили снимать чемпионат за то, что он мешал игрокам и это могло привести к несчастному случаю?

– Слышал, конечно, но…

– Значит, тебе нужно самому научиться вести себя на поле правильно, так?

– Ой, – Колин даже затих на секунду, затем, оценив предложение, воскликнул: – Так!

– Если я замечу, что ты вмешиваешься в игру или мешаешь игрокам, я удалю тебя с проб и не позволю появляться на тренировках весь следующий месяц. Будешь вести себя нормально – снимай сколько хочешь.

– Правда?! Спасибо, Гарри! Ты самый лучший!

– Эти снимки тоже не на продажу, – предупредил Гарри.

Это несколько поумерило бурный восторг Колина, и он поспешно добавил:

– Все равно, замечательно! Спасибо, Гарри!

Гарри вздохнул с облегчением, но не успел он взять в руки перо, как рядом с ним появились двое: Рон присел слева на ручку дивана, а Эндрю плюхнулся на диван справа от Гарри. Гарри оглянулся в поисках Джека и увидел, что тот переминается с ноги на ногу чуть в стороне.

– Мне послышалось, или ты действительно разрешил этому придурку снимать наши тренировки? – прошипел Рон.

– Разрешил, – ответил Гарри, окуная перо в чернильницу.

– Ты что, серьезно хочешь, чтобы это насекомое крутилось между нами и слепило бы всех вспышками, пока мы пытаемся играть в квиддич?!

– Нет, разумеется, – Гарри взглянул на Рона и таинственно улыбнулся. – Но когда он начнет заниматься этим во время матча, у Гриффиндора будет серьезное преимущество.

Рон вытаращил глаза. Джек хихикнул и весело сказал: – Это мне подходит, капитан, – и прибавил, дернув Эндрю за руку: – Давай, пошли уже.

Эндрю воспротивился:

– А если ему не позволят снимать матчи?

– Думаю, что позволят, – заметил Гарри. – Профессор Макгонагалл и мадам Хуч возражать не станут – они поддерживают все, что поощряет хогвартский квиддич; я не стану возражать, потому что это даст нам преимущество, а Малфой не станет возражать из-за своего тщеславия. В других командах тоже найдется хотя бы один игрок, который мечтает стать профессионалом и понадеется, что это поможет. Думаю, что Дамблдор согласится с таким доводом, – он прохладно взглянул на Эндрю. – А теперь я могу вернуться к своей работе? В субботу мне будет не до нее.