Текст книги "Магия крови (Blood Magic) (СИ)"

Автор книги: GatewayGirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 70 страниц)

Пока Северус читал и подписывал бланки, Гарри внимательно следил за зрителями, задержавшимися в зале и уходившими только сейчас. Кое-кто из них проходил почти рядом с новой семьей, кто-то демонстративно сторонился; некоторые улыбались, другие хмурились, но на лицах большинства было написано любопытство. После того как был подписан последний документ, Северусу и Гарри позволили уйти. Мальчик еле дошел до двери, чувствуя, что дрожит всем телом. Взглянув на отца, он обнаружил, что тот тоже не слишком твердо держится на ногах.

– Все в порядке?

– Забавный у тебя сейчас вид, – Северус провел рукой по неровно обрезанным волосам сына. – Они спереди длиннее, чем сзади. Ты на дикаря похож… или на какого-нибудь маггловского мальчишку из Лондона, – добавил он с легкой улыбкой.

Гарри не сразу нашелся с ответом. Неожиданно перед ними появился Дамблдор – лиловая мантия переливалась в свете факелов.

– Ну-с, думаю, что могу сообщить вам приятную новость: эта волокита настолько вас задержала, что вся когорта милейших представителей – и представительниц, разумеется! – прессы перебазировалась в холл и дожидается вас там. Тонкс предлагает провести вас через боковой вход, чтобы избежать общения с ними – или, может, все же стоит встретиться разок и покончить с этим?

– Ой, спасибо, что-то не хочется!

– Я бы тоже предпочел избежать этого удовольствия, – голос Северуса звучал спокойно, но на лицо набежала легкая тень.

– А как Билл и все остальные?

– Ушли вместе со всеми прочими – они же не сотрудники министерства, – но просили передать тебе привет и поздравления. И упомянули о том, что собираются зайти в «Ужастики Умников Уизли» и расспросить близнецов поподробнее. Полагаю, что ты мог бы присоединиться к ним – если хочешь, разумеется.

Гарри кивнул. Он не был уверен, что хочет встретиться с друзьями прямо сейчас. Конечно, приятно слышать, что Вуд и девочки не стали относиться к нему по-другому, но, положа руку на сердце, иного от них он и не ожидал. А им будет куда проще принять ситуацию, если дать им побольше времени и возможность расспросить близнецов. Так что лучше просто написать им, поблагодарить за помощь и предложить встретиться позже – во время рождественских каникул, например.

– Теперь вам стоит подняться на следующий этаж. Там вас встретит Артур и поможет добраться до второго этажа. А я тем временем отправлюсь в Хогвартс. Хотите, чтобы я сделал что-нибудь до того, как вы вернетесь?

– А вы можете передать Рону и Гермионе, что мы выиграли?

– Конечно. Что-нибудь еще?

– Нет, остальное я сам. Вы, наверно, сделаете во время ужина сообщение или что-то в этом духе?

– Полагаю, что твоим одноклассником лучше услышать это от меня, а не узнать из газет, – чуть улыбнулся Дамблдор.

– Ну… да, наверно, если так вопрос стоит. Спасибо, сэр.

– Не стоит благодарности, мальчик мой. Не в моих силах заставить журналистов молчать, но, по крайней мере, я смогу сообщить новости твоим друзьям без излишнего драматизма.

Гарри смущенно хихикнул. Директор понимающе улыбнулся ему и повернулся ко второму собеседнику.

– А ты, Северус?

– На пятом курсе моего факультета учится некий Даррен Когглшелл – фактический лидер… скажем так, движения, в котором мы весьма заинтересованы. Передайте, что я буду ждать его в своем кабинете… – Северус взглянул на часы. – Когда нам нужно вернуться?

– Можете особо не торопиться, Северус, – Дамблдор бросил быстрый взгляд на Гарри. – Полагаю, что Гарри нужно привести в порядок прическу. Так что, за час до ужина, скажем?

Зельевар только засопел в ответ. «Похоже, он считает, что нам дали слишком много времени», – пришло в голову Гарри.

– Отлично. Думаю, что так будет надежнее всего.

– Что ж, джентльмены, тогда позвольте пожелать вам доброго дня, – Дамблдор кивнул им обоим и указал на выход в коридор.

По лестнице оба поднимались молча. Когда они дошли до лифта, Гарри уже не знал, что и думать. Дверцы лифта распахнулись, и появившийся мистер Уизли изумленно вытаращил глаза и лишь потом улыбнулся. «С чего бы это? Он что, до этого ни разу не видел меня в приличной мантии?» – подумал мальчик.

– Специальную службу доставки на второй этаж вызывали?

– Да, спасибо, – Северус вежливо склонил голову и шагнул внутрь лифта. Мистер Уизли как-то странно поглядел на них обоих, потом дотронулся палочкой до панели, указывающей этажи. Золотые дверцы захлопнулись – Гарри показалось, что они очутились в большой, удобной, но все же клетке, – и лифт двинулся вверх. Зазвучал холодный женский голос: «Приемная министерства, запасной выход. Наказание за неправо… седьмой этаж, запасной выход, наказа… шестой этаж…». Кабина все набирала и набирала скорость; они пролетели третий этаж, и голос даже не успел произнести «запасной выход», как оказались на втором.

Отдел Тайн Гарри помнил куда лучше, но кое-что – первый, ярко освещенный коридор с наколдованными окнами, огромная комната, разделенная на тесные клетушки, набитые людьми (его, к счастью, никто не заметил), и второй коридор, узкий и темный, – показалось ему знакомым. Кабинет мистера Уизли сохранился в памяти лучше, чем все остальное, но оглядеться повнимательней юноша не успел – подскочившая миссис Уизли заключила его в объятия.

– Гарри! Что у тебя с волосами ?! – она чуть отстранила его, чтобы разглядеть получше. Теперь Гарри понял, что в его виде смутило мистера Уизли.

– Да, – сухо отозвался Северус. – Что у него с волосами, это слов нет. Молли, нельзя ли придать ему более нормальный вид? А то он сам себя обкорнал – для того, чтобы дать мне почувствовать себя отцом непослушного малыша, не иначе.

Миссис Уизли прикрыла рот рукой, но все равно было ясно, что она улыбается – на щеках появились ямочки.

– Ну, думаю, что можно. Тонкс, наверно, придет только через какое-то время – бедняжка просто кошмарно перерабатывает! Она выведет вас через аврорский выход – это чтобы обойти толпу, дожидающуюся вас снаружи, милый.

Последнее слово явно предназначалось Гарри, который неуверенно улыбнулся матери лучшего друга. Миссис Уизли крепко сжала его руки.

– Поздравляю тебя, дорогой. Как хорошо, что теперь у тебя есть семья, – потом прибавила, угрожающе взглянув на Северуса: – А если я услышу, что ты с ним плохо обращаешься…

– То я получу отповедь, которая заставит старуху Блэк вспыхнуть от стыда, – зельевар демонстративно скрестил руки на груди. – Я не собираюсь плохо с ним обращаться, Молли.

Миссис Уизли кивнула, и Северус прислонился к стене. Если учесть, что отец находился под пристальными оценивающими взглядами двух Уизли сразу, это можно считать непринужденной позой, подумал Гарри и с трудом подавил улыбку. Северус тем временем прокашлялся и искоса взглянул на миссис Уизли.

– И я даже позволю ему по-прежнему гостить у вас, если вы, разумеется, собираетесь и впредь его приглашать.

Двадцать минут спустя – к тому времени приезд в «Нору» на лето был решен окончательно, – волосы Гарри были приведены в порядок. Вот только подстричь их пришлось очень коротко – слишком уж близко к голове прошел нож. Северус, увидев результат, громко фыркнул и заявил, что Гарри похож на маггловского новобранца.

Мальчик отвел глаза:

– А я думал, тебе будет приятно.

– Мне и приятно, – прошептал Северус, подойдя поближе. – И то, что ты сказал, и то, что сделал. Но прическа у тебя все равно вышла точно у шестилетки, добравшегося до садовых ножниц.

Гарри, разглядев в зеркале, поднесенном миссис Уизли, что сталось с его головой, был вынужден согласиться с этим замечанием.

Зельевар громко прокашлялся:

– Есть причина, по которой нам не стоит возвращаться прямиком в Хогвартс?

– Ну… мы не могли бы отправиться в Косой переулок?

Северус плотно сжал губы:

– Ты, должно быть, хочешь присоединиться к друзьям.

– Нет, – если честно, то Гарри и забыл о сборище в магазинчике у близнецов. «Ну чего он так хмурится, интересно? Неужели решил, что я собираюсь его бросить?» – Не сейчас. Пусть они пока вволю посплетничают. И, кроме того, мы же сможем отправиться куда-нибудь вместе? – последние слова мальчик произнес не слишком уверенно. Да, он надеялся, что теперь, когда их отношения больше не тайна, они смогут показываться вместе на людях, но откуда знать – вдруг отцу это придется не по вкусу? Северус слишком замкнутый человек. Гарри отвел глаза.

– Ты хочешь… хочешь предложить что-нибудь конкретное?

– Я бы хотел, чтобы мы поели мороженого… в Косом переулке. Они еще не знают… и если мы отправимся прямо сейчас…

– Мороженого поесть? – уставился на сына Северус. – Можно, наверное. А заодно я мог бы прикупить пару ингредиентов, которых нет в хогсмидской аптеке… – он неожиданно напрягся. – Нет. Это слишком опасно. Темн… Сам-Знаешь-Кто будет теперь пытаться убить не только тебя, но и меня.

– Волде… – нахмурился Гарри.

– Гарри!

– Том пытается меня убить всю мою жизнь. Так что в этом у меня побольше опыта, чем у тебя, – мальчик понимал, что почти кричит, но не мог справиться с голосом. – И знаешь, как это можно одолеть? Нужно жить нормальной жизнью. Он не всесилен и не всевидящ. И если ты не будешь жить нормальной жизнью, то сдашься ему без боя.

– Хм. Значит, съесть мороженое – это что-то вроде политической декларации? – уголки губ отца дрогнули.

– Это демонстрация того, что нас не запугать.

– Ну ладно, – кашлянул Северус. – А Флориан все еще предлагает «самый необычный вкус месяца»? Я слышал, что абрикосово-шалфейное мороженое получилось на удивление вкусным.

Глава 83. Домой

Посетив кафе Фортескью («Не научишься прилично есть взбитые сливки – запрещу тебе их заказывать!»), аптеку («Послед единорога? Бр-р, гадость какая!»), магазин «Все для квиддича» («Можно подумать, тебе еще что-нибудь нужно!») а затем Флориша и Блоттса («С ума сойти! Оказывается, у тебя есть любимые книги. И не учебники притом…»), Гарри и Северус направились в «Дырявый Котел», а оттуда каминной сетью – прямиком в кабинет Дамблдора.

Директор оторвался от наблюдения за странным прибором, сделанным из хрусталя и темного металла, и радостно приветствовал их: – Как раз вовремя. Гарри, по-моему, Рон ждет тебя в Выручай-комнате. Северус, у тебя есть двадцать минут – подготовиться и продумать, что ты скажешь.

– Спасибо, директор, но я научился узнавать время по часам лет тридцать назад, не меньше.

– Ах, молодость, молодость, – весело улыбнулся Дамблдор. – Я лично считаю, что время – не слишком приятная вещь.

– Все равно будет легче, чем во время слушания, – заметил Гарри, изо всех сил стараясь в это поверить.

– Тебе-то придется всего лишь пережить гнев гриффиндорцев, – скривился Северус.

– Ага, а тебе – гнев слизеринцев и Волдеморта заодно. Не так уж это и трудно – я-то как-то справлялся все эти годы? – Гарри пожал плечами и добавил, уже серьезнее: – Удачи тебе.

– И тебе тоже, – Северус двинулся к двери и вдруг задержался на пороге. – Да, Гарри, еще одно – теперь у меня хватит времени продумать полагающееся тебе наказание. Не забывай об этом.

– Восхитительно.

Когда он добрался до Выручай-комнаты, дверь уже была на месте. Гарри взялся за ручку, гадая, какую же комнату вызвал Рон, заглянул внутрь и только-только успел рассмотреть, что внутри обычный зал для тренировок ДА, как услышал вопль Невилла:

– Гарри!

Юноша вошел внутрь и прикрыл за собой дверь.

Друзья уже были там. Шеймус и Дин, правда, остались сидеть, но Невилл и девочки повскакали на ноги и столпились вокруг Рона.

– Гарри? – в голосе рыжика ясно слышалось изумление.

– Ну, чего? – Гарри никак не мог понять, чего они все на него таращатся. В конце концов, он еще ничего не сказал, да и большая часть собравшихся уже знала правду.

– Гарри! – шагнула вперед Гермиона. – Что случилось с твоими волосами ? – она прикрыла рот рукой, залилась краской. Юноша подошел ближе, тогда она, набравшись смелости, бросилась к нему и крепко обняла, прошептав: – Поздравляю.

– Спасибо.

Рон тоже приблизился и осторожно прикоснулся к голове друга:

– Понимаешь, дружище, ты сейчас совсем другой. Конечно, ты и раньше резко менялся, было дело. Но теперь…

Гермиона тоже повела рукой по ежику Гарриных волос:

– Это?..

– Ну, теперь-то я не должен ходить с длинными волосами.

– Но это вовсе не значит, что ты должен был настолько их обрезать!

– Ты бы на меня поглядела до того, как мама Рона их в порядок привела, – рассмеялся юноша. – Я их сам обрезал. Ножом. Так что они черт знает на что были похожи.

– Отрезал волосы ножом ?

– Ну, я ж тебе говорил, что он не может человека порезать. Так что даже если бы я и промахнулся – ничего страшного не случилось бы.

Гермиона только головой покачала. Джинни закатила глаза:

– А что, попросить кого-нибудь нельзя было?

– Я их обрезал во время слушания – вроде как символически. У меня просто спросили, что я об этом думаю – вот я и обрезал волосы и сказал, что он мой отец.

– А это правда? – Шеймус встал. – Рон нам сказал, но…

– Правда. И у меня в подземельях есть своя комната, и вчера я там спал. Один. Так что никаких «особых подробностей», Шеймус. Уж прости.

– А что ты еще можешь про него рассказать? – с надеждой спросил ирландец.

– Он хранит в леднике тушки забитых кротов, – Гарри оглядел скривившихся друзей и усмехнулся. – Чтобы сов угощать. Он любит сов.

– Гарри, но ведь… – Невилл неловко переступил с ноги на ногу. – Он… он же всегда тебя ненавидел.

– Не совсем. Он ненавидел сына Джеймса.

Невилл, Шеймус и Дин встревоженно переглянулись. Как ни странно, заговорил именно Невилл:

– Гарри, но это не слишком хорошо звучит.

– Знаешь… звучало, скорее. Ему прошлось столкнуться со многими вещами, которые он не мог принять, когда я еще был совсем ребенком или даже до того. Теперь, правда, все в порядке, – Гарри попытался отбросить волосы назад, совсем забыв, что отбрасывать особо нечего. – А сейчас, когда ему не нужно больше притворяться Пожирателем Смерти, все и на людях наладиться должно.

– Придется привыкать, – пробормотала Джинни.

– Да, кстати, – юноша медленно поднял руку и стянул с себя очки, потом оглянулся, проверяя, каково это – видеть мир, когда оправа не ограничивает зрение. Наглядевшись, он негромко рассмеялся, переведя взгляд на очки, по-прежнему лежавшие на ладони.

– Пожалуй, они мне больше не понадобятся.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня со зрением все в порядке. Последнюю неделю у меня в оправе были обычные стекла, – несмотря на свое заявление, Гарри осторожно засунул очки в нагрудный карман и повернулся к Гермионе. – Все в порядке?

– Поноси их еще немного, – посоветовал Дин, усаживаясь на ближайший мат.

– Да?

– Хотя бы несколько недель, – поддержала одноклассника Гермиона. – Чтобы была хоть какая-то связь с твоим прежним видом. Понимаешь, так людям легче будет привыкнуть к тому, каким ты стал.

– Пожалуй, – пожал плечами Гарри. – Тогда я надену их перед тем, как подтянутся ребята из ДА.

– Так что, Гарри, – вылез Шеймус, – ты думаешь, что теперь Снейп будет не такой сволочью?

– Ну… – мальчик глубоко задумался, машинально пытаясь поправить очки. Лишь когда пальцы не нашли знакомую оправу, он сообразил, что сунул очки в карман. – Со мной он точно будет обращаться получше. С Гермионой, Дином и прочими, наверно, тоже – теперь ему незачем специально унижать магглорожденных студентов, а если он попытается, то будет выглядеть полным болваном. А вот остальным поначалу солоно придется. Нужно же ему поддерживать свою репутацию и доказать всем вокруг, что он самый большой ублюдок среди учителей, иначе слизеринцы его на кусочки разорвут – из-за меня и моей мамы, – и, помолчав немного, прибавил: – И, кроме того, он все равно будет поддерживать слизеринцев – кто-то же должен их поддерживать, верно? – так что не думаю, что он станет меньше выгораживать своих. Короче, я сказал бы, что будет еще хуже, да вот только хуже уже некуда.

– Чудесно, – вздохнул Шеймус.

Гарри внимательно оглядел друзей:

– Так что, значит все в порядке, да?

Рон, неосознанно подражая другу, медленно обвел всех взглядом:

– Ну, похоже, никто не собирается устраивать сцены вроде тех, что я тебе закатывал.

– Да я и не сомневался, что ты так отреагируешь, – закатил глаза Гарри. – Я тебе, в конце концов, не чужой .

– Нам, знаешь ли, тоже, – чуть ворчливо заметил Невилл, но сразу же ободряюще улыбнулся другу. – Но если для тебя так лучше, то и для меня тоже.

Гарри вовсе не был уверен, что для Невилла «так лучше». Бедняга побледнел и походил на солдата, впервые идущего в бой. Нужно будет поговорить с ним наедине.

* * *

Разговор с Дарреном Когглшеллом прошел совсем неплохо. И когда Северус вошел в общую гостиную своего факультета, то увидел, что все, поддерживающие Даррена, заняли стратегически важные места. Здорово конечно, но декан чувствовал бы себя куда лучше, присоединись к ним и Драко Малфой. А пока наследник Малфоев прислонился к стене, приняв скучающий вид, и угрюмо на всех поглядывал.

– Как вам известно, – начал Северус, – большую часть сегодняшнего дня меня в школе не было. Так что я собираюсь сделать два объявления. Одно из них касается вещей, о которых вы наверняка слышали – хотя бы краем уха, – а вот второе будет для вас полной неожиданностью. Во-первых, я уверен, что вы знаете: после первого падения Волдеморта мне пришлось предстать перед Уизенгамотом по обвинению в принадлежности к Пожирателям Смерти. Тогда только вмешательство Дамблдора спасло меня от заключения в Азкабан. Мне доподлинно известно, что многие гадали: кому же я в действительности был верен. – Северус повернулся, встретившись взглядом с Пэнси Паркинсон. Значит, предала его, да? То-то в глаза смотреть боится.

Зельевар заставил себя выпрямиться.

– Я вступил в ряды Пожирателей Смерти, когда мне было семнадцать – следом за Люциусом Малфоем и Августом Мейландтом, которыми искренне восхищался, – он просто чувствовал, как нарастает в воздухе напряжение. – Но очень быстро разочаровался, потому что понял: лорд Волдеморт и его сторонники – обычные садисты, использующие весьма спорную, а то и не выдерживающую никакой критики идеологию лишь для того, чтобы прикрыть свою жажду поиздеваться над людьми, а вовсе не для того, чтобы принести реальную пользу магическому миру. И тогда я перестал служить недостойному господину и принялся шпионить против него, изо всех сил стараясь его остановить и свергнуть.

Северус умолк на секунду. Кое-кто их студентов тихо ахнул, не удержавшись; кое у кого на лицах было написано потрясение или облегчение – но все чувства сразу же исчезли, стоило слизеринцам заметить, что декан смотрит на них.

– После воскрешения Темного Лорда я вновь вернулся… к своей деятельности, – он взглянул прямо в глаза Пэнси, не пытаясь скрыть свой интерес. – Вчера вечером меня выдали, так что теперь я свободен от этой обязанности. И больше не завишу от Темного Лорда и его прихотей. На этот счет можете не сомневаться.

Собеседники – точнее, слушатели, – быстро переглянулись. Северус практически ощущал, как крутятся шестеренки у них в мозгах. Холодно улыбнувшись, он дождался, пока уляжется эта сумятица.

– Вы были готовы это услышать – в той или иной степени готовы. А теперь перейдем к совершенно неожиданным для вас вещам, – он напрягся. – Гарри Поттер… – и, не удержавшись, посмотрел на Драко. Мальчик по-прежнему не двигался с места, плотно сжав губы и не отводя глаз от противоположной стенки. Северус собрался с духом и выпалил: – … мой сын.

По комнате пробежал изумленный гул. У Драко отвисла челюсть; он настолько забылся, что позволил себе вытаращить на учителя глаза.

– Думаю, что вы читали пьесу «Украденный наследник», верно? Я оказался в сходной ситуации. Да, согласие было обоюдным – и я, конечно, знал, что эта женщина, мать Гарри, была магглорожденной, – но мы думали, что зачатие возможно только в том случае, если я умру. Когда она активировала заклятье, я был при смерти – поэтому, видимо, оно сработало. Но когда выяснилось, что я жив… Поттеры сочли, что я буду не самым подходящим отцом.

Северус видел, как окаменели лица студентов постарше. Младшекурсники с трудом скрывали смех. Драко стоял белее мела. «Странно. Я-то считал, что Гарри ему вчера хоть что-то объяснил».

– Они скрывали правду от всех – включая моего сына – вплоть до шестнадцатого дня рождения Гарри. Вероятно, посчитали, что в шестнадцать лет человек может сам все для себя решить. Сегодня утром я заявил о своих правах родителя, и министерство официально признало, что отныне он находится под моей опекой.

Зельевар вновь оглядел комнату. Ему еще никогда не приходилось видеть, чтобы почти все его студенты были бы настолько потрясены. Но посмеяться над ними он сможет и позже, когда останется одни. Сторонники Когглшелла не были готовы сейчас помочь ему, но его заявление выбило из колеи и детей Пожирателей Смерти – те явно не торопились нападать. Северус нащупал палочку – на всякий случай, ему ли не знать, как быстро может измениться ситуация, – и снова взглянул на Драко. Тот уже пришел в себя – внимательно осмотрелся, потом кивнул преподавателю. Зельевар кивнул в ответ. Что ж, Драко, по крайней мере, можно считать союзником.

– На обычную жизнь эти новости, разумеется, не повлияют. Поттер – гриффиндорец и по-прежнему подчиняется профессору Макгонагалл. Однако, учитывая последние события, не считаю нужным продолжать прикидываться, что мы злейшие враги, так что очень рекомендую всем учащимся шестых курсов: не вздумайте прикрываться им, чтобы скрыть свою некомпетентность в зельеварении. Гарри вообще-то… довольно талантлив.

Он заметил, как дернулся Драко. Ну конечно – тот наконец смог расставить все кусочки головоломки по местам.

– И последнее: вчера мистер Малфой оказал большую услугу школе и своему факультету – причем при очень трудных обстоятельствах, – Северус гордо выпрямился. – За его поступок я присуждаю сто баллов Слизерину.

Все повернулись к мальчику. Тот вежливо кивнул. По его лицу было не понять, доволен ли он этой наградой или нет.

– Это все, что мне хотелось вам сказать. Однако, есть несколько студентов, с которыми мне хотелось бы поговорить подробнее, учитывая их… проблемы, – зельевар вытащил из кармана мантии свиток пергамента и прилепил его заклинанием к стене. – Вот список тех, кого я попросил бы зайти ко мне в кабинет сегодня вечером. Мисс Паркинсон, вы первая. Идемте со мной.

Вообще-то, ему хотелось поговорить с Драко, но мальчику нужно время, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями. А вот Паркинсон он подобной услуги оказывать не собирается.

* * *

– Что, Невилл?

Увидев, как Гарри накладывает заглушающее заклятье на нишу в гостиной, Невилл поежился, но сразу же взял себя в руки и улыбнулся.

– Вообще-то, я даже рад.

– Рад?

– Весь последний месяц… мне страшновато было иногда на тебя смотреть. И я никак не мог понять, почему. А теперь вижу, что ты просто стал на него похож. А теперь, когда я знаю, что случилось, я уверен, что все будет отлично.

– Вот оно что, – недоумение на лице Гарри исчезло, сменившись улыбкой. – Ну, тогда хорошо.

– Гарри… – Невилл понизил голос почти до шепота. – Ты мог бы и рассказать мне.

– Мне не…

– Я умею хранить тайны. Ты же знаешь. И ни ты, ни Рон никому не трепанули о моих родителях.

– Мне не разрешили. Я вообще никому не рассказывал – сам, по крайней мере. Просто Гермиона все выяснила и заявила об этом перед Роном, а чтобы не возбуждать подозрений, мне и Джинни все пришлось рассказать. И на прошлой неделе я рассказал Дину – но только потому, что он понял, на кого я похож. В тот момент убедить его молчать можно было, только все рассказав, – Гарри быстро сжал руку Невилла. – Я знаю, что тебе можно доверять.

– Да? Тогда спасибо, – покраснел тот.

Гарри собрался с силами.

– Слушай, ты знаешь, что опыт в зельеварении может помочь тебе сдать Т.Р.И.Т.О.Н. по травологии?

– Но я не могу учиться зельям! Он меня никогда не допустит!

– Нет, в класс не допустит, конечно, но он согласился, что вы с Роном можете заниматься зельеварением в лаборатории – вечерами, – если я буду за вами наблюдать, – Гарри даже не обмолвился о том, что вырвал из отца согласие, пообещав заменить все испорченное друзьями в процессе обучения оборудование. Невилл точно взорвет куда меньше котлов, если не будет слишком на этом зацикливаться. – Так как… хочешь? Если его рядом не будет?

– А ты не возражаешь? То есть, зельеварение тебе никогда не нравилось…

– Не знаю уж, то ли это гены во мне проснулись, то ли все оттого, что я столько торчал с ним в лаборатории – больше-то негде было спрятаться, – но теперь я разбираюсь в зельеварении куда лучше. А еще… знаешь, как здорово экспериментировать – теперь, когда я могу. Я не собираюсь просто сидеть и наблюдать за вами – нет, я в это время смогу варить собственные зелья, – Гарри улыбнулся. – Так что, хочешь?

Глаза Невилла заблестели:

– Спасибо, Гарри. С радостью.

* * *

– Заходи, Пэнси.

Девушка осторожно переступила порог и сразу же прижалась спиной к стене. Северус чуть оттолкнул ее, чтобы пройти к своему столу и усесться. Потом смерил свою студентку холодным взглядом. Ее обычно румяное лицо побледнело, и хоть она пыталась презрительно поджать губы, они явственно дрожали. Зельевар усмехнулся и заметил, как она вздрогнула.

– Садись.

Она осталась стоять. Северус вдохнул и поднял глаза.

– Я должен извиниться перед тобой.

– Что?!

– Мне даже в голову не пришло, что ты можешь захотеть непосредственно служить Темному Лорду. Обычно он не принимает женщин, поэтому я никогда не следил за студентками. И понял это лишь вчера.

– И вы просите у меня прощения, сэр ?

– Мне даже в голову не пришло попытаться разубеждать тебя. И ты досталась Лорду. Мне очень жаль.

Пэнси вскинула голову и попыталась выдержать его взгляд.

– Я поддерживаю Темного Лорда, сэр, – ее голос слегка дрогнул. – Я поступаю так, как должна… как должны поступать все настоящие маги.

Северус заглянул ей прямо в глаза, и взгляд его был наполнен не меньшим презрением.

– Глупая девчонка. Неужели ты думаешь, что я не гордился , – он почти выплюнул последнее слово, – когда получил Метку за свою службу? Ты теперь просто собственность Лорда – точно какой-нибудь домовик, – и скоро ты узнаешь, что его прихоти для него важнее твоих соображений.

Она отшатнулась.

– Вы… вы просто предатель. Я… вы заслужили смерть. Вы его предали.

– Я не позволю, чтобы ошибка, которую я совершил, едва выйдя из детского возраста, испортила бы всю мою жизнь.

– Да ну? И потому вы признали сына от какой-то грязнокровной пародии на ведьму?

Больше всего Северусу хотелось заорать, проклясть ее, но он подавил это желание. Нужно лучше контролировать себя. В конце концов, ему удавалось противостоять Волдеморту – так неужели он не сможет не сорваться сейчас? Зельевар глубоко вдохнул и холодно ответил:

– Тебе в жизни не стать настолько сильной и способной ведьмой, какой была Лили Эванс в семнадцать лет. То, что ты унижаешься перед любым могущественным дураком, лишь сильнее подчеркивает разницу между вами. И еще одно: чувство самосохранения у Лили было побольше, чем у некоторых слизеринцев – хоть ее материнская любовь в конце и перевесила это чувство.

– Да как вы смеете…

– Достаточно. Дай мне закончить – пока я окончательно не потерял терпение. Я знаю тебя, Паркинсон. Я когда-то поступил так же – и выжил. Так что я понимаю и имею право судить тебя. До тех пор, пока я верю, что ты сможешь перерасти свою глупость и никому не причинишь вреда, я тебя не выдам. Но учти: наблюдать буду очень пристально. И если ты попытаешься поставить под удар других студентов или докажешь, что твои поступки – не просто юношеская блажь, я в туже секунду с тобой расправлюсь. И очень неприятным способом. Тебе все ясно?

Пэнси с трудом смогла кивнуть в ответ.

– Все ясно, профессор.

– И хорошо. Иди. И пришли ко мне Теодора Нотта.

* * *

– Хорошо, что все собрались, – заявил Гарри, когда в Выручай-комнате появились мальчики-рэйвенкловцы. Все остальные участники ДА уже были на месте. Он обвел всех глазами и провел рукой по коротко стриженным волосам, гадая, могут ли они опять вырасти за одну ночь. – Слушайте, вы, наверное, заметили, что в этом семестре я странно себя веду, да и выгляжу странно. Вот я и решил объяснить, что происходит, – мальчик попытался не обращать внимания на шепот и смешки друзей.

– Этим летом, в свой день рождения, я узнал, что Джеймс Поттер на самом деле, не мой… ну, биологический отец. Они с мамой наложили на меня заклятье Отцовства, чтобы я выглядел так, как я выглядел. На самом деле я родился с помощью ритуала Herem – чар появления наследника, – от бывшего маминого парня.

Джастин был потрясен. Ему эти слова ничего не говорили, но он видел, как вытаращили глаза его чистокровные однокурсники. Рэйвенкловцы задумчиво нахмурились, словно пытаясь предугадать, что услышат дальше. Гарри торопливо продолжил:

– Они решили, что он умер, но он остался в живых. Вообще-то, я все равно был его ребенком, и родители были обязаны сказать ему об этом – даже при условии, что они ошиблись. Но он был Пожирателем Смерти, – слушатели беспокойно заерзали, кое-кто ойкнул, – и шпионил за Волдемортом по поручению Дамблдора. Мои родители решили, что если у него появится ребенок-полукровка, то и ребенок, и он сам окажутся в опасности. Так что они скрыли это от него… и от всех остальных.

Бут наклонился к Майклу Корнеру, прошептал что-то. Джек Слопер, только неделю назад вступивший в ДА, переводил взгляд с Рона на Джинни, словно надеясь прочесть по их лицам, что тут происходит. Эрни просто вытаращил глаза.

– Но они побоялись, что если умрут, то унесут эту тайну с собой в могилу – потому и зачаровали письмо так, чтобы я его получил в свой шестнадцатый день рождения.

– Разве это не магия крови? – удивился Бут.

– Да. И заклятье отцовства к ней же относится, и сам ритуал Herem. Но в то время магия крови была вполне законной, – отмахнулся Гарри. – Так или иначе, они действительно умерли, и поэтому мой отец узнал обо всем тоже из письма – оно пришло через несколько дней после моего.

– Он сейчас жив ? – ахнул Эрни.

– Это же Малфой, правильно? – вмешался Джек. – Потому ты и скорешился так с нашим Малфоем.

– Да ты что! – воскликнул Гарри. – Нет, Люциус Малфой по-настоящему предан Волдеморту – насколько я могу судить, разумеется, – и всей душой ненавидит Дамблдора.

– Он все еще Пожиратель Смерти? – добавил Джастин.

– Нет, тут другое важнее: он все еще шпионит? – покачала головой Сьюзен. – В смысле, можно ли говорить о нем?

– Вчера вечером перестал. Мы надеялись, что он сможет продолжать этим заниматься до моего слушания – оно сегодня было, – но его вчера выдали. Потому я и ушел; знал, что кое-что пошло не так как надо.