Текст книги "Укройся в моих объятиях (СИ)"

Автор книги: Fenya_666

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 49 страниц)

Вдруг в голову приходит мысль, что, возможно, Рон красный, словно рак, вовсе не потому, что долгое время пытался привлечь внимание Гермионы, размахивая руками и прячась каждый раз, когда в сторону кухни смотрел кто-то другой.

– Если бы она узнала, что я подготовил тебе подарок, а она нет, то разозлилась бы, – друг наконец заканчивает мысль, а Грейнджер кажется, что он выглядит слегка самодовольным.

Она принимает из его рук коробку, решая умолчать о том, что Джинни и Гарри уже обрадовали её с утра.

Аккуратно щелкает замочком, и уже через мгновение перед ней открывается вид на сверкающее позолоченное перо. Сам держатель покрыт черной глянцевой краской, а хвостовик и само перо золотые. В наборе также прилагается три тюбика чернил.

Гермиона с благоговением проводит пальцем по гладкой ручке пера, не сдержав восторженного вздоха.

– Оно прекрасно.

– Это не просто перо, – заговорщически шепчет Рон, вынудив тем самым Гермиону поднять на него заинтересованный взгляд. – Напишешь что-то этими чернилами, – он указывает пальцем на тюбики. – И сможешь при желании стереть написанное, если проведешь перьями по тексту.

Девушка не удерживается от того, чтобы провести кончиками пальцем по сверкающим золотом перьям.

– Мерлин, Рон, где ты достал его? – на лице Уизли появляется гордая улыбка, но он не отвечает, видимо, посчитав вопрос риторическим. – Спасибо, – Гермиона сжимает друга в объятиях, предварительно закрыв деревянную коробку, чтобы не повредить подарок.

– Гермиона, милая! – на кухне неожиданно появляется миссис Уизли с целой горой тарелок, которые оставляет на столе.

Гермиона с перепугу отскакивает от Рона, будто их застали за чем-то неприличным, и прижимает к себе коробку с пером.

Женщина заключает именинницу в крепкие объятия, легонько постучав по спине, и желает целую кучу всего, что Гермиона забывает через несколько минут.

Ей кажется, что Молли окидывает их с Роном странным взглядом, и гриффиндорка вдруг понимает, что, несмотря на вполне адекватную реакцию всего семейства Уизли на их разрыв с Роном, миссис Уизли, возможно, еще надеется на что-то. Она ведь не думает, что Гермиона пытается восстановить отношения? Ведь именно Рон был инициатором расставания, поскольку ей не хватало духу признать, что кроме дружбы между ними ничего нет.

Старается избавиться от этой мысли, чтобы не обзавестись еще одной проблемой. Совершенно не хочется доказывать кому-то, что Гермиона уже смирилась с разрывом и вовсе не заинтересована в отношениях с Роном.

– Я помогу вам с готовкой, ладно? – решает разрушит затянувшуюся тишину.

– И не думай! – Молли возмущенно качает головой. – Сегодня твой день рождения, а имениннице негоже работать.

– Глупости, – Гермиона небрежно машет рукой, и пользуется моментом, пока миссис Уизли причитает себе под нос, пытаясь что-то найти в одном из шкафчиков. – Отнеси в комнату и спрячь в мою сумку, ладно? – перекладывает в руки все еще красного (предполагает, что в данный момент причина этому смущение) Рона коробку с пером. – Я не смогу тихо пройти мимо Джинни.

Рон, уже собиравшийся возмущаться, замолкает, стоит имени сестры прозвучать в разговоре. Послушно кивает, принимая собственный подарок из рук гриффиндорки, и через мгновение уже скрывается на лестнице.

– Миссис Уизли, раздавайте задания! – Гермиона с готовностью снимает со стены фартук, натягивая его на себя.

***

До обеда Гермиона вместе с Джинни (которой Молли все же позволила вернуться на кухню, несмотря на то, что тарелка была из «сервиза, который подарил Артуру сам Министр магии!») помогала заниматься приготовлением еды. С помощью магии управиться удалось бы куда быстрее и проще, но ей было невероятно интересно болтать и заниматься такими будничными делами, которые являются неотъемлемой частью жизни магглов. И родителей Гермионы в частности.

Когда пришла пора заниматься тортом, миссис Уизли тактично прогнала обеих девушек из кухни, и до вечера они вместе с мальчиками и мистером Уизли играли в волшебные шахматы. Точнее, Фред и Джордж играли против Рона и Гарри, а Джинни, Гермиона и Артур больше склонялись к тому, чтобы жевать привезенные близнецами сладости и смеяться над сконфуженными выражениями на лицах Гарри и Рона, когда их в очередной раз обыгрывали. Рон, чья гордость была задета после третьего проигрыша, отказался продолжать это «бесполезное занятие», но Фред быстро уговорил его на еще одну партию.

Ни Гермиона, ни Джинни с Артуром решили не сообщать о явном мухлеже Джорджа, проделки которого были им отлично видны с позиции наблюдателей. Гарри и Рон, конечно же, заметить этого не могли.

Гермиона хохотала весь день, искренне наслаждаясь компанией друзей. Коробка со сладостями начала быстро опустевать, что не скрылось от взгляда Молли, которая тут же её конфисковала, обосновывая это скорым ужином.

Со двора раздался знакомый звук аппарации ближе к шести часам вечера, когда Рон и Гарри проиграли четвертую партию. Через минуту в гостиной показалось уставшее лицо еще одного члена семейства Уизли.

– Перси! – Гермиона не сдержала восторженного оклика, когда увидела парня.

Неожиданно для всех, в том числе и для неё самой, после войны они очень сблизились. В школьные годы Перси казался заносчивым, а после четвертого курса, когда Гермиона была одержима идеей защиты прав домашних эльфов, стал еще и узколобым идиотом в её глазах. Они постоянно спорили из-за разных взглядов даже на банальные вещи, но то, как Перси изменился заставило Гермиону посмотреть на него другими глазами.

Еще в Хогвартсе он блестяще сдал экзамены и стал работать в Отделе международного магического сотрудничества в Министерстве, а в данный момент занимает отличную, по мнению Гермионы, должность главы Отдела магического транспорта, так что у них оказалось достаточно много тем для разговора.

Парень, явно стараясь скрыть усталость, доплелся до того места, где сидела Гермиона, и заключил её в объятия.

– Отвратительно выглядишь, – прошептала она, чтобы никто, кроме Перси не мог услышать.

– Спасибо, – Гермиона не видела, но могла поклясться, что он усмехнулся. И уже громче добавил, отстранившись: – И с днем рождения.

Грейнджер не успела поблагодарить за поздравление, когда в комнату ворвалась Молли, явно предвкушающая грандиозный ужин, который должен был начаться по возвращении Перси. Гермиона мысленно пообещала узнать у него, что же заставило работников министерства отказаться от субботнего выходного – Артур тоже вернулся лишь в обед.

– Перси, наконец-то! – женщина приобняла сына, похлопав по плечу. – Иди скорее приводи себя в порядок и через полчаса можем садиться ужинать.

На долю секунды гриффиндорка даже почувствовала себя виноватой. Перси выглядит действительно уставшим, даже изможденным, а вместо того, чтобы отправиться спать, ему придется сидеть за столом с компанией шумных людей и молиться на отсутствие головной боли завтра утром.

Но она постаралась прогнать это чувство, поскольку с начала учебного года парень прислал лишь одно письмо – приглашение в Нору. Ей было до дрожи в коленках любопытно, что же происходит в Министерстве. Однако пришлось дать обещание себе же, что не станет надоедать. Может быть только совсем немного.

В подготовке стола к празднеству задействованы были все: Джинни и Молли расстелили красивую скатерть, Фред и Джордж носили тарелки, но, впрочем, очень быстро были отстранены Артуром от этого задания – они оба дурачились, пытаясь одновременно протиснуться в узкую дверную арку, и едва не разбили оставшиеся из драгоценного сервиза тарелки, Гарри и Рон расставляли приборы, а Гермиона помогла отлевитировать всю еду из кухни в столовую.

Перси подошел к началу ужина, когда все расселись. Ему пришлось усесться напротив Гермионы, к величайшей досаде второй. И как теперь выпытать про все события магического мира?

Гермиона не успела расстроиться разрушившемуся плану, поскольку близнецы решили произнести тост и в шуточной марене начали излагать свои пожелания. Гарри поперхнулся соком от смеха, и Джинни пришлось стучать ему по спине, отчего её возлюбленный зашелся в еще большем приступе кашля. Когда Поттера удалось спасти, все находившиеся за столом не удержались и начали смеяться.

– Говорю тебе, она предложила мне помочь! – Гермиона старается говорить серьезно, но после череды совершенно нелепых, но оттого не менее забавных шуток Фреда, улыбка не сходила с лица.

– Да она ненавидела тебя в школе!

– Да, в этом-то и дело! – Грейнджер со смехом легко ударяет ладонью по столу, принимаясь в очередной раз объяснять Фреду, что Пэнси Паркинсон действительно ведет себя, как адекватный человек.

Джинни, Гарри, Рон и Джордж активно спорят о недавнем матче Пушек Педдл, а Артур Уизли вместе с Перси шушукаются в дальнем конце стола, куда пересели от шумных близнецов.

Гермионе кажется, что она вся покраснела, словно от выпивки. Что в принципе невозможно, ведь алкоголя на столе и не было. Должно быть, такой ожесточенный, но шуточный спор с Фредом и смех, который сегодня буквально не смолкает, вынуждает её лицо так пылать.

Мерлин, она счастлива.

Радуется, что поблизости нет никакого спиртного – один глоток и, уверена, слезы радости непременно полились бы из глаз. Не хотелось бы устраивать шоу.

Но ей правда давно не было так хорошо, как сейчас. В компании любящих людей, постоянно занятая Гермиона и думать забыла о неопределенности будущего, предстоящих экзаменах, подготовке к балу, и, черт побери, о Малфое.

И она буквально готова разрыдаться, когда в столовую вплывает Молли, в руках держа огромный торт, покрытый шоколадной глазурью. Глаза и правда наполняются слезами, когда все неловко начинают напевать маггловскую поздравительную песню, слова которой в полной мере знает лишь Гарри (в общем, он и задает ритм), а миссис Уизли ставит торт перед именинницей. Из-за влаги в глазах Гермионе не удается четко разглядеть свечи, когда задувает их (совершенно позабыв о желании, но это и не важно), однако и без этого знает, что их двадцать.

Удивительно. Так странно осознавать, что в свои двадцать она только учится на седьмом курсе Хогвартса. Все-таки то время, что восстанавливали школу и весь магический мир, пролетело невероятно быстро.

– Огромное спасибо, – сквозь ком в горле выдавливает Гермиона, ощущая, как Джинни похлопывает её по ноге. Благодарит подругу за то, что та не лезет с объятиями, поскольку тогда слезы точно не удалось бы сдержать.

Они еще некоторое время сидят за столом, лакомясь сладким, но такой насыщенный день берет свое и постепенно все расходятся по комнатам. Близнецы еще раз обнимают Гермиону, не забыв напомнить о целой куче вредилок, для которых, как они «тонко» намекают, в Хогвартсе даже есть подопытный хорек. После чего оба трансгрессируют, ведь места в Норе для еще нескольких человек просто нет. Грейнджер решает не спрашивать, почему они не могут переночевать в комнате Перси. Он, должно быть, убил бы их за ночь.

– Иди в комнату, отдыхай, ты достаточно сделала за сегодня, – Джинни игриво толкает Гермиону бедром, после чего отправляется помогать Молли и Артуру убирать со стола.

Девушка и не спорит, ощущая непреодолимое желание оказаться под теплыми струями душа. Гарри решает присоединиться к Джинни, вызывая хитрую ухмылку на лице Гермионы, Рон же со скоростью новенькой метлы ретируется в свою комнату. Гриффиндорка вдруг подмечает, что Перси и след простыл.

На часах десять вечера. Надеется успеть заскочить к нему перед сном, чтобы узнать, почему он так поздно вернулся домой. Уже завтра придется возвращаться в Хогвартс и, если честно, анализируя задумчивый взгляд Перси, не менявшийся весь вечер, она не была уверена, что этот трудяга и завтра не исчезнет в Министерстве.

Гермиона с наслаждением плюхнулась на кровать, удобно устроившись в позе звезды. Это был один из лучших дней за последний месяц. Нет, за последний год.

Она почувствовала, как потребность в душе начала отступать – хотелось прям в одежде залезть под одеяло и уснуть, чтобы закончить день на хорошей ноте. Но, как и утром, её желание воссоединиться с одеялом и подушкой беспардонно прервали.

Гермиона то ли со вздохом, то ли с шипением выпрямилась на кровати, зыркая на дверь. Но быстро поняла, что стук раздается не оттуда.

Обнаруживает, что звук исходит со стороны окна, но не спешит открывать его. Ждет, пока зрение привыкнет к темноте и только когда за стеклом удается различить очертания большой птицы, поднимается на ноги, открывая окно для гостя.

По массивным крыльям и серьезному, осознанному взгляду Гермионе легко удается узнать филина семейства Малфоев – ей часто доводилось видеть птицу во время обучения в Хогвартсе, когда он каждое утро доставлял Драко сладости из дома.

Сейчас в клюве был зажат сверток, который быстро приземлился на стол, стоило Гермионе подойти ближе. Вблизи филин оказался настолько огромным, что, когда посылка оказалась в руках девушки, она очень удивилась, обнаружив, что в клюве птицы сверток выглядел куда меньше.

– Постой! – не успев толком разглядеть, что же принес незваный гость, да и вообще удивиться его появлению, замечает, что филин разворачивается, намереваясь вылететь в открытое окно. Гермиона быстро достает из зачарованной сумки пачку с крекерами и протягивает один из них птице.

Он так долго разглядывает угощение, что Грейнджер уж было решает, что лакомство будет отвергнуто, но филин все же аккуратно принял крекер из её рук, тут же скрывшись во тьме ночи.

Теперь уже у Гермионы было достаточно времени, чтобы сосредоточиться на собственном любопытстве. Сердце странно забилось с удвоенной силой, когда девушка села на ковер, принимаясь разрывать крафтовую бумагу.

В голове не укладывалось, что мог принести почтовый филин Малфоев и, если честно, на секунду она забеспокоилась, что сейчас из свертка вылезет какая-то гадость. Конечно, эта мысль была быстро отброшена в сторону, поскольку являлась слишком абсурдной, чтобы рассматривать её всерьез.

Отправителем не могла быть Нарцисса и уж точно не Люциус.

Драко.

Его имя, раздавшееся в голове, заставило руки задрожать от напряжения. Что он мог отправить ей? Судя по размерам свертка, это не могло быть обычное письмо. Хотя, признаться, Гермиона не отказалась бы от письменных извинений за все причиненные неудобства. Но для начала стоило добиться хотя бы устных.

Попытки угадать и сломать себе мозг были пресечены, когда наконец удалось избавиться от упаковки.

– Мерлин… – из горла вырвался вздох удивления с примесью ужаса.

Нет, он не мог…

Это просто сумасшествие.

Гермиона вытерла потные ладони о джинсы, еле справилась с дрожью, проводя пальцем по плотной обложке (кожаной, как она предположила), слегка потертой и потрепанной, но такой же необычаянно ценной. Открыла и, увидев первую страницу, убедилась в своей правоте.

Рукопись сказок Барда Бидля.

Если это подлинник, а Гермиона не сомневалась, что это так, то блокнот, который сейчас находится в её руках, еще в пятнадцатом веке принадлежал автору сборника сказок, которые обожают все волшебники и волшебницы.

Витиеватый почерк Барда Бидля оказалось достаточно непросто разобрать, особенно если учесть, что в некоторых местах слова и руны и вовсе стерлись. Но даже при огромном желании Грейнджер не смогла бы сосредоточиться на тексте сейчас.

Он, должно быть, спятил.

С трепетом опуская рукопись на мягкий ковер, и совершенно случайно краем глаза цепляясь за светлый кусок пергамента, торчащий из валяющейся рядом крафтовой бумаги, в которую был упакован подарок, Гермиона делает судорожный вдох.

Пальцы сами тянутся за запиской. Всего четыре слова, а гриффиндорка готова броситься прочь из комнаты за успокоительным.

«С днем рождения, Грейнджер.»

Нет.

Нет, он не может так поступать с ней.

Весь день. Весь чертов день Гермиона думала о Малфое всего несколько раз и буквально парила от счастья. Она практически решила держаться от него подальше во избежание очередных конфликтов и спонтанных поцелуев, когда этот самодовольный слизеринец так нагло врывается в её жизнь и ошарашивает своим подарком.

Это ведь не просто книга, это… это…

Гермиона не способна подобрать слов, чтобы описать всю ситуацию.

Драко не может так поступать с ней. Только не тогда, когда ведет себя, как полнейший дурак и пытается доказать что-то совершенно идиотским образом, а потом едва не умирает, поскольку пренебрегать собственным здоровьем – развлечение для него.

Она обещала себе, что тот момент на квиддичном поле станет последним, когда её сердце неистово бьется из-за Малфоя. И вот сейчас он рушит все планы в мгновение ока.

– Перестань, – бормочет, прижимая руку с запиской к груди. Обращается то ли к своему сердцу, то ли к Драко.

– Гермиона? – голос Джинни, прозвучавший в опасной близости от гриффиндорки, приводит в чувство лучше всяких эликсиров.

Ей удается быстро затолкать упаковочную бумагу под кровать, а записку в карман джинсов, когда Уизли заходит в комнату.

– Что ты делаешь? – с любопытством изучает все еще сидящую на полу подругу, а сама заваливается на кровать.

– Н-ничего, – голос предательски дрогнул, но, кажется, Джинни слишком устала, чтобы обращать на это внимание.

Гермиона поднимается на ноги, аккуратно, но быстро кладет подарок Малфоя на самую дальнюю полку стола Джинни, чтобы у той не возникло желания поглядеть, что же читала Грейнджер. Обещает себе, что вернет рукопись сразу, как только окажется в Хогвартсе. Она не может принять такой подарок.

– Я собиралась зайти к Перси перед сном. Да… – кивает своим же мыслям и спешит покинуть комнату, дабы остаться ненадолго одной в коридоре. Нужно привести мысли в порядок.

– Он, скорее всего, опять работает! – вдогонку кричит Джинни, но Гермиона уделяет мало внимания словам подруги.

***

– Можно? – тихий стук отвлекает Перси от бумаг, над которыми он корпит за столом и явно не желает отрываться, но все же кивает головой, позволяя Гермионе войти в комнату.

Внутри царит полумрак, единственный источник света – лампа на заваленном документами столе, стоящем лицом к распахнутому окну. Глазам не требуется много времени, чтобы привыкнуть к темноте, поскольку Грейнджер около десяти минут просидела в темном коридоре, прежде чем собраться с силами и пойти к Перси.

Ей необходимо отвлечься от мыслей о Драко.

– Почему не ложишься спать? – задает очевидный вопрос, лишь бы нарушить тишину. Перси указывает рукой на кровать, приглашая Гермиону сесть. Она без лишних слов подчиняется.

– Работа.

– Ты действительно плохо выглядишь, – произносит с нескрываемым беспокойством, оглядывая залегшие тени под глазами парня.

Он ничего не отвечает, лишь пожимает плечами.

– Молли сказала, что ты около недели безвылазно сидишь в Министерстве. И сегодня, в свой выходной, тоже работал.

– Куча дел навалилась.

Перси тщательно отводит взгляд, отказываясь устанавливать зрительный контакт. Начинает быстро перекладывать документы, отправляя в ящий верхнего стола те, что лежали сверху. Гермиона предполагает, что с ними он и работал.

– Каких? – все же любопытство бежало вперед гриффиндорки.

Перси устало вздохнул, но все же выдавил слабое:

– Разных, Гермиона. Совершенно муторных.

– Почему не расскажешь? – брови Грейнджер против воли хмурятся, выдавая явное напряжение хозяйки.

Большую часть времени они обсуждали именно рабочие дела, устройство Министерства, график работы и тому подобное. Гермионе действительно была интересна эта тема, а Перси был рад найти искренне заинтересованного человека. Но сейчас он странно увиливает от разговора, чем явно смутил собеседницу.

Смутное предчувствие начало зарождаться внутри девушки, но она пока не могла оценить, что именно подсказывает чутье.

– Что-то случилось? – на прозвучавший вопрос Перси просто поджал губы, отвернув голову в противоположную сторону. Какой раз за день сердце Гермионы начало выскакивать из груди. Она серьезно подумывает над тем, чтобы обратиться к целителю. – Я права, – констатация факта, не вопрос.

– Почему мы просто не можем закрыть эту тему? – тяжелый вздох сорвался с губ Перси, и Грейнджер практически согласилась с ним, когда парень устало подпер голову рукой.

– Расскажи, вдруг смогу помочь.

– Я не могу обсуждать это, Гермиона, – он поворачивается в её сторону и впервые за весь диалог смотрит в глаза.

Ей стоило бы отступить. Определенно стоило, ведь если Перси, который не первый год работает в Министерстве, столько времени разбирается с возникшей проблемой, ей вообще не следует совать нос в это дело.

Но в последнее время Гермиона практически всегда делает наоборот.

– Я никому не скажу, ты же знаешь. Пусть это будет подарком на мой день рождения, – выдавливает из себя улыбку, но, представив, как жалко, должно быть, выглядит, тут же стирает её с лица.

– Ты ведь сказала, что не хочешь подарков.

Вдруг до гриффиндорки доходит, что Перси оказался единственным человеком из всех, кто действительно прислушался к ней.

– А теперь передумала. Вот такая я непостоянная.

Парень качает головой, с сомнением переводит взгляд в сторону окна.

– Пожалуйста, Перси.

Взгляд, которым он награждает Гермиону, вдруг становится настолько серьезным, что она резко начинает жалеть о своем чрезмерном любопытстве. Перси никогда еще не выглядел настолько встревоженным и собранным одновременно.

– Ты должна пообещать, что не скажешь об этом никому. Даже Джинни и Гарри с Роном. Вообще никому.

– Хорошо. Я обещаю, – Гермиона с усилием кивает, ощущая нарастающую тревогу в груди.

Что настолько серьезного произошло, раз Перси буквально заставляет её клясться в молчании? В этот момент Гермиона понимает, что, вероятно, влезает во что-то очень нехорошее. И не факт, что сможет выбраться.

– На прошлой неделе в атриуме Министерства кто-то оставил труп.

– Что?! – Гермиона не сдерживает удивленного возгласа, перебивая рассказ Перси. – Кто оставил?

Он молчит всего мгновение, после чего с явной досадой сообщает:

– Мы не знаем. Предполагаем, что все произошло ночью. Тело обнаружили лишь утром, в тот момент, когда уже сотни сотрудников воспользовались сетью летучего пороха и вычислить, кто мог проникнуть в атриум оказалось невозможным. Для перемещения через остальные камины нужен жетон, но ночью ими никто не пользовался.

В голове Гермионы не укладывалось, как кому-то постороннему удалось проникнуть в Министерство и не оставить никаких следов. Это просто… Немыслимо.

– Кто это был? – выдавливает из себя вопрос, чувствуя, как живот скручивает в узел от напряжения. Кажется, её может стошнить.

Труп в Министерстве – звучит как начало очень плохой истории.

Перси медлил с ответом. Гермиона видела, как он начал раздирать ногтем дырку в одном из пустых пергаментов на столе. Снова избегает её взгляда.

– Кто это был, Перси? – повторяет настойчивее, вдруг решив, что жить без этой информации не сможет.

– Тело изувечено, над ним явно издевались перед тем, как убить, определить было сложно…

– Но вы ведь смогли, так? – вероятно, Гермионе не стоило так грубо давить на парня, но его нерешительное бормотание лишь усугубляло тревогу.

Он положительно кивает. Как и ожидалось.

– Это был Розье-старший.

– Пожиратель?!

В этот момент сердце девушки останавливается.

Нет, это не может быть правдой. Но Перси выдавливает негромкое «да», разрушая все возможности Гермионы убедить себя в обратном.

Она отрицательно качает головой. Не хочет верить. Просто не может. Эта история с Пожирателями смерти должна была закончиться в тот самый момент, когда была выиграна Битва за Хогвартс. Все не может начаться сначала, нет.

– Не может быть, – шепчет, всего на мгновение поддавшись панике. Но тревога, с которой Перси смотрит на неё, заставляет Грейнджер взять себя в руки. Ей нужно больше информации, которую парень определенно откажется предоставлять, если заметит, что Гермиона сходит с ума от волнения. – Но об этом нигде не писали!

– Нам запретили распространяться. Просто удача, что Скитер ничего не пронюхала. И вряд ли эта удача повторится.

– Ладно, но… Если в Министерстве решили сохранять все в тайне, как же вы расследуете дело?

– Для начала пытаемся выяснить, как преступник проник в атриум. К делу подключили только глав отделов, потому что…

– Есть вероятность, что это кто-то из сотрудников? – продолжает мысль за Перси и тот кивает, подтверждая её слова.

– И как продвигается расследование?

– Мы опросили нескольких человек, но никаких результатов.

– Нескольких человек? У вас были подозреваемые? – Гермиона щурится с недоверием, всматриваясь в лицо собеседника.

– Нет, это… Э-э…

– Постой, – девушка выставляет руку перед собой, как бы прося парня ненадолго замолчать.

Шестеренки в голове начинает активно работать. Вспоминает всю прошлую неделю и начало этой, прокручивая в голове диалог с Макгонагалл, когда та сообщила о замене уроков.

– Так вот почему Снейп уезжал из Хогвартса? Вы вызывали его на допрос? – сама не понимает, почему голос сквозит возмущением. В конце концов, зельевар также является бывшим Пожирателем. Но Гермионе казалось, что он более чем ясно продемонстрировал свою позицию.

– Не на допрос, – Перси вновь устало качает головой. – Просто узнать может ли он предоставить какую-то информацию о Розье. В конце концов…

– В конце концов, он тоже Пожиратель. Бывший.

В комнате повисает тишина, и Гермиона пользуется минуткой, чтобы обдумать все услышанное. Кто-то жестоко убил Розье-старшего и оставил его тело в Министерства. Этому «кому-то» удалось беспрепятственно попасть в атриум и так же тихо уйти, не оставив после себя никаких следов. Сотрудникам также запретили распространяться об этом дабы не создавать шуму. Гермиона могла понять такую позицию – если Скитер напишет в Пророке про убийство бывшего Пожирателя, все магическое сообщество станет на уши и, возможно, поймать преступника станет в разы сложнее. Сделать все тихо, пока не поползли слухи, подключать лишь нужных и надежных людей – хорошая стратегия.

Но судя по тому, с каким удрученным видом Перси изучает документы, все продвигается не так хорошо, как хотелось бы.

– А что насчет остальных Пожирателей? Им сообщили? В конце концов, они все находятся в потенциальной опасности.

По плотно сжатым губам парня Гермиона сама ответила на свой вопрос. Возмущение неожиданно захлестнуло её с головой.

– Так ведь нельзя! Они даже не знают, что могут стать жертвами сумасшедшего убийцы?!

– Мы не можем быть уверены, что будут еще жертвы. Нельзя откидывать вероятность того, что Розье убили из мести и преступник на этом остановится.

– Но тогда зачем его тело оставили в Министерстве?! Нельзя откидывать и вероятность того, что кто-то охотится на всех Пожирателей!

Гермиона вовсе не хотела думать, почему она с пеной у рта защищает тех, кто когда-то был готов убить всех её друзей. Да и саму Гермиону тоже.

Должна радоваться, что уроды, которым удалось добиться милосердия Визенгамота, получат по заслугам, но от нервов тошнота подкатывала к горлу и ладони потели.

Если все Пожиратели в потенциальной опасности, значит и…

Малфои.

Черт.

Черт, черт, черт.

Это не должно её касаться. Расследовать убийство – задача Министерства, никак не Гермионы. До тех пор, пока она не закончит школу и официально не станет сотрудником, стоит держаться подальше от всего этого.

Но вдруг представилось, как однажды утром видит в «Ежедневный пророк» статью о жестокой расправе над Люциусом и Нарциссой. Переводит взгляд на Драко за столом Слизерина и… Гермиона боялась даже представлять выражение его лица.

Её бесило то, что сердце болезненно сжималось.

Она не хотела, чтобы семья слизеринца разрушилась. Грейнджер прекрасно знала, каково это – остаться без матери и отца.

Ей казалось, что смерть родителей разрушит Драко. Насчет Люциуса Гермиона не была уверена (хотя, быть может, в ней играла личная ненависть к этому человеку), а вот Нарцисса была для Малфоя дорога. Отрицать это – все равно что утверждать, что Земля плоская. Если Драко потеряет мать…

Она почувствовала, как что-то ломается внутри от одной мысли об этом.

– Министерство медлит, – медленно начала Гермиона, невидящим взглядом уставившись в пол. – Потому что они никого не заботят, так? Бывшие Пожиратели. Разве не лучше, если кто-то разделается с ними по-тихому, верно? – не удается контролировать сочащийся из голоса яд.

– Гермиона… – Перси касается её ладони своей, и Грейнджер еле удается сдержаться, чтобы не оттолкнуть его.

Он не виноват. Он делает все возможное.

– Держи меня в курсе, Перси, – поднимает полный надежды взгляд, наконец сфокусировав его на парне.

– Нет, постой, мы так не договаривались.

– Перси, – в голосе звучит твердость, хотя с каждой секундой Гермиона ощущает все меньше и меньше уверенности. В конце концов, что она может сделать? – Я никому ничего не скажу и не стану лезть на рожон, поэтому просто держи меня в курсе. Ты ведь знаешь, я все равно не отступлю, – ей вовсе не хочется, чтобы последняя фраза воспринималась как шантаж, но, судя по взгляду Перси, именно так он её и истолковал.

Плевать. Главное, чтобы удалось добиться результата.

– Ладно. Но ты пообещала.

– Да, – в очередной раз подтверждает свои слова, поднимаясь с кровати.

Ей стоит как следует все обдумать.

Поразительно, как Гермионе везет: шла к Перси отвлечься от надоедливых мыслей, а обзавелась проблемой куда более серьезной, чем подарок Малфоя.

Уже покинув комнату, до неё доходит, что только что буквально повышала голос на своего друга, с такой яростью и рвением осуждала медлительность Министерства вовсе не из-за того, что судьба бывших Пожирателей, коих все еще считает отвратительными людьми, так беспокоит отважное гриффиндорское сердце.

Она, мать вашу, пыталась защитить чертового Драко Малфоя.

========== Глава 11. ==========

Звезды этой ночью были необычайно яркие. Гермиона пыталась сосредоточиться на их счете – таком пусть и бесполезном, но монотонном занятии, которое могло бы помочь уснуть. Однако мозг девушки считал иначе и вихрем крутящиеся мысли не желали покидать голову. Пришлось выпить обезболивающее зелье спустя час усиленных раздумий. Боль прошла, а сон появляться не планировал.

Гермиона получила потрясающую жвачку для мозга, но никак не могла расправиться с ней. Она все думала о стратегии, выбранной Министерством. Пыталась проанализировать все нюансы с разных сторон. Представила, как разворачивались бы события, выбери Министр другую стратегию: Скитер и другие журналисты узнали бы о произошедшем и уже через несколько часов, максимум сутки, появились первые статьи; магическое население разделилось бы на два лагеря: одни, вероятно, в тайне, предпочли бы не ловить преступника до тех пор, пока он не расправится и кем-то еще из Пожирателей, другие же были бы обеспокоены (Гермиона предполагала, что этой частью стали бы семьи потенциальных жертв и их друзья); и, как ей казалось, убийца предпочел бы затаиться.