Текст книги "В объятьях зверя (СИ)"
Автор книги: atranquility
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 59 страниц)
– Доктор Гилберт, Вы – зануда.
– У тебя к сорока годам разовьется ожирение.
– А ты так и будешь занудой. Елена, просто попробуй, – убеждал Деймон. – Я тебе тут не героин предлагаю, а всего лишь бургер. Серьезно, я сам занимаюсь спортом, – из его тона исчезла усмешка, – и слежу за своим рационом. Естественно, я не буду лопать бургеры каждую неделю или даже каждый месяц. Но, черт возьми, это слишком вкусно для того, чтобы лишать себя этого на всю жизнь.
Споры о здоровом образе жизни, бургерах и занудстве шли еще около пяти минут, но чувство голода, непередаваемый аппетитный аромат, исходивший от блюда, и желание все-таки попробовать что-то новое все-таки взяли свое, и Елена несмело откусила немного. Деймон внимательно наблюдал за ее реакцией и в конечном итоге праздновал победу: вкус знаменитого американского лакомства она распробовала быстро, и теперь останавливаться и спасать положение с помощью салата уже не хотелось.
– Деймон, ну что ты делаешь… – пробормотала Елена, в очередной раз откусывая от бургера.
– Сбиваю девушек с пути истинного, – усмехнулся Деймон. – Это ты еще не пробовала ShackBurger. Он совсем маленький, подается на зубочистке. Там очень вкусный соус. Кстати, очень популярен в Нью-Йорке.
– Постой… В разных штатах популярны разные виды бургеров?
Деймон кивнул.
– Их огромное множество. В Лос-Анджелесе, например, обожают то, что ты ешь сейчас, – двойной чизбургер. В Сан-Франциско больше всего любят домашние гамбургеры с цукини. Они, кажется, замаринованы в яблочном соусе. В Вашингтоне я пробовал Palena Cheeseburger – там котлета из мраморной говядины под сыром с трюфелями. Но я люблю попроще.
Вдруг Деймон с испугом посмотрел на Елену.
– О Боже!
– Что случилось? – встрепенулась она.
– Кажется, у тебя начал проявляться второй подбородок!
Елена закатила глаза и кинулась в Деймона салфеткой, а тот захохотал.
– Ну перестань! – воскликнула девушка. – Я и так сегодня чувствую себя, будто бы как минимум Линкольна убила.
– Но, судя по всему, ты получила от этого удовольствие, – рассмеялся Деймон. – Да ладно тебе, – уже серьезно сказал он. – Один раз можно себе позволить даже такую мегавредную штуку, как бургер. Вкусно же?
Елена кивнула.
– Я же говорил. Приятного аппетита, – улыбнулся он.
Деймон тоже заказал себе бургер – только, судя по всему, какой-то другой, – и картошку-фри. Он хотел было взять себе пиво, но поймал себя на мысли, что желания пить алкоголь не было никакого. Поэтому он заменил его обычной газировкой.
– Деймон, – вдруг позвала Елена, когда с бургерами и даже с картошкой-фри было почти покончено. – А ты… Ведь умеешь играть в бильярд?
Он оглянулась и бросила взгляд на несколько бильярдных столов, стоявших поодаль.
– Конечно, – кивнул Сальваторе. – Мы часто с друзьями играем. А что?
– А ты можешь… Научить меня?
Деймон внимательно посмотрел на Елену: судя по ее взгляду, горевшему неподдельным интересом, она была настроена решительно. Он посмотрел ей в глаза, и по его губам скользнула улыбка.
– С удовольствием.
Они быстро заканчивают с ужином и на следующие полтора часа с головой уходят в игру. Деймон оказывается на удивление терпеливым учителем и, хотя у Елены все начинает получаться далеко не с первого раза, он на это время забывает о привычном сарказме и любви к шуткам и помогает ей освоиться. В какой-то момент между ними не остается ни одного миллиметра расстояния, и Елена ощущает тепло его тела, хотя прикосновения Деймона не переходят границу. В нос ударяет уже знакомый сандаловый аромат дорогой туалетной воды. Деймон явно не знает меры в ее использовании: кажется, что этим запахом пропитаны его футболка, волосы, даже кожа. Но он невероятно приятен, кружит голову, опьяняет.
– Расслабься, – просит Деймон. – Опусти кий чуть ниже.
Он показывает ей все на своем примере, и, наблюдая за ней, видит, что она слушает его очень внимательно, как будто находится как минимум на важной лекции в университете. Ему это очень нравится, и энтузиазм в нем разгорается еще сильнее.
– Не бей по битку так резко. Ты должна контролировать кий, но не направлять все свои силы на удар. Нужно быть расслабленным и сосредоточенным одновременно. Сначала это кажется сложным, но со временем ты привыкнешь.
Деймон вновь кладет ладони на руки Елены, немного корректируя ее положение и направляя в нужную сторону, и у нее внутри на мгновение все замирает, когда она чувствует его прикосновения. Контролировать себя не получается, когда он оказывается рядом, и дыхание сбивается.
Партия за партией, Елена постепенно привыкает к игре и изучает ее особенности, и постепенно у нее начинает получаться. Если что-то остается для нее неясным, она задает вопросы Деймону, и он с радостью все ей объясняет.
– Если я расслабляюсь, я не могу наносить удар, кий будто бы валится из рук.
– Поддерживай его большим пальцем. Смотри, вот так.
Елена этим вечером впервые ест гамбургеры и картошку-фри и играет в бильярд. Деймон, наверное, в первый раз пьет в баре не дорогой бурбон и даже не пиво, а газировку Dr. Pepper. Это совершенно непривычно. Но каждая минута доставляет невероятное удовольствие.
Деймон выигрывает у Елены несколько партий кряду, но она не сдается и продолжает бороться с собственной координацией. Видя ее успехи, Деймон немного поддается ей в конце последней партии и позволяет ей выиграть.
– Так нечестно! – воскликнула Елена. – Ты поддался!
– Ничего подобного, – невозмутимо ответил Деймон. – Я играл так же, как и всегда. Просто у тебя стало лучше получаться.
Конечно, они оба все поняли, но такой, на первый взгляд ничего не значащий, поступок Деймона показался Елене очень милым.
А затем они отправляются гулять. Когда они выходят из бара, солнце уже начинает постепенно садиться за горизонт, окрашивая небо и, кажется, весь город в удивительные оранжево-розовые оттенки. Они проходят квартал за кварталом, даже не замечая, доходят до Родео-Драйв, и Елена удивляет Деймона тем, как за прошедшую неделю она успела изучить город. Она уже знает названия многих улиц, знает, как оттуда можно добраться до ее отеля, знает расписание общественного транспорта. Но все же у нее остается еще много вопросов, и Деймон рассказывает ей обо всем, о чем она еще не прочитала в туристических справочниках за прошедшее время, а Елена старается это как можно лучше запомнить.
Они возвращаются домой после полуночи и очень уставшие. Несмотря на то, что глаза слипаются и ему нужно на совершенно другую ветку, Деймон провожает Елену до отеля. В какой-то момент, пока они едут в метро, она прислоняется к нему и, положив голову ему на плечо, засыпает. И незаметно даже для самого себя он в эти минуты старается не делать резких движений, чтобы ее не разбудить. До отеля они добираются достаточно быстро.
– Елена, тебе очень идет это платье, – сказал Деймон, когда они уже попрощались у входа в отель и он собирался уходить. – Надевай его почаще.
Елена, кажется, на мгновение смутилась и опустила взгляд, а по ее губам скользнула улыбка.
– Спасибо, Деймон.
Они смотрят друг другу в глаза еще несколько секунд, не находя в себе сил сказать что-то еще. Но им это и не надо. Наконец, пожелав Деймону спокойной ночи, Елена уходит, но он на протяжении еще какого-то времени остается на своем месте, пристально смотря ей вслед.
И в этот момент, наверное, впервые они четко ощущали одно: прощаться отчего-то становится труднее.
Расчесывая волосы и подбирая к платью сережки, Кэролайн то и дело поглядывала на часы, подсчитывая, сколько времени у нее осталось до прихода Стефана. Они еще за несколько дней до этого договорились, что сходят куда-нибудь вместе в воскресенье вечером. Кэролайн не знала, что это будет – обычная прогулка или, может быть, поход в кафе или ресторан, что случалось все чаще, – но тщательно подбирала платье, туфли и аксессуары. Не для того, чтобы обратить внимание Стефана на себя или поразить его – просто рядом с ним ей, как никогда раньше, хотелось выглядеть стильно, элегантно и просто красиво.
Звонок в дверь раздался ровно в 19:00 – Стефан был точен, как часы. Кэролайн не ожидала в этот день чего-то особенного, но, увидев Стефана, замерла.
Стефан стоял на пороге в строгом светло-сером костюме и белоснежной рубашке, а в руках держал большой букет нежных разноцветных пионов. Он помнил, что это любимые цветы Кэролайн.
Кэролайн лишь смогла произнести несмелое «привет» и впустила его в дом. Однако отдавать цветы девушке Стефан не спешил.
– Кэролайн, можно тебе кое о чем рассказать? – вдруг спросил парень, и она, не понимая, чего ждать дальше, ошарашенно кивнула.
– Знаешь, Кэролайн… Кажется, я влюбился, – произнес Стефан, поджав губы и улыбнувшись. – Эта девушка напоминает мне принцессу из самых красивых сказок. Она очень милая, и рядом с ней я сам будто бы там оказываюсь. Я уже много вечеров подряд думаю, как сказать ей об этом. Я ведь не принц. Как думаешь, у меня есть шанс?
Кэролайн, поняв, к чему он клонит, улыбнулась.
– А мне кажется, что ты очень похож на принца. Ты такой же добрый, благородный и… Очень симпатичный.
– Значит, думаешь, мне все-таки стоит попробовать?
– Ты настроен решительно?
– Более чем, – ответил Стефан. – Я даже готов познакомиться с ее братом, который, поговаривают, очень непрост для тех, кто претендует на то, чтобы быть рядом с ней, – шепнул он ей на ухо.
Кэролайн хихикнула и на секунду опустила взгляд.
– Ну, если даже так… Думаю, попытаться точно стоит.
– Правда? – с надеждой спросил Сальваторе.
– Да.
– Тогда…
Стефан с шумом выдохнул и с улыбкой протянул букет девушке.
– Мисс Форбс, позвольте мне пригласить Вас на свидание.
Кэролайн смотрела в его смеющиеся зеленые глаза, и ей казалось, будто бы внутри у нее загорелось солнце. Хотелось улыбаться и смеяться, обнять весь мир… Но сначала – его. Мужчину, от одной улыбки которого, кажется, реально было растаять.
Форбс взяла в руки букет и вдохнула нежный аромат цветов, а затем вновь подняла взгляд. Стефан пристально смотрел на нее, не сводя глаз, и вырваться из плена этого взгляда было уже невозможно. По губам Кэролайн скользнула улыбка.
– Я не знаю, как сейчас можно ответить «нет».
====== Глава 36 ======
Елену разбудил приглушенный голос Деймона, который, судя по всему, разговаривал с кем-то по телефону, доносившийся из кухни. Теперь она вновь просыпалась в уже ставшей такой знакомой уютной квартире на одиннадцатом этаже одной из многоэтажек на Гранвилл-Авеню в Западном Голливуде, а не в номере отеля. Прошло время. Они с Деймоном оба остыли. И… Соскучились друг по другу. Она – по какой-то удивительной легкости, исходившей от него, по сарказму, шуткам, даже по его закатыванию глаз. Он – по ее детской наивности, тысяче вопросов, по теплоте, с которой она относилась к каждому человеку, несмотря ни на что. Правда, признаться в этом они не могли ни друг другу, ни даже самим себе. Может быть, пока не пришло время, а может, они еще сами не осознали это в полной мере.
Елена не знала, правильно ли она поступила, но противостоять собственным эмоциям не могла. Она понимала, что возвращение к Деймону неизбежно, но сейчас четко осознавала: теперь она этого действительно хочет.
Все произошло как-то само собой. В один из «киновечеров», ставших уже традицией, которая очень нравилась Елене, Гилберт обмолвилась, что давно хотела посмотреть фильм «Безумно влюбленный» с Адриано Челентано и Орнеллой Мути в главных ролях, но у нее никак не доходили до него руки. В ответ на это Деймон признался, что это один из его самых любимых фильмов и предложил продолжить киномарафон у него дома. Предложение Елена приняла, и на этот вечер они будто бы сами оказались в Италии и окунулись в ее неповторимую атмосферу. Однако одного фильма Елене и Деймону показалось мало, и они решили посмотреть еще один. Их выбор пал на «Укрощение строптивого», но до конца его они так и не досмотрели: Елена сама не заметила, как заснула. Проснувшись утром и поняв, что она находится дома у Деймона, она испугалась, но увидела, что лежала на том же самом диване в гостиной, где они накануне смотрели фильмы, укрытая теплым клетчатым пледом. Деймон же спал у себя в комнате. Именно в этот момент Елена поняла, что смысла бежать от этого уже нет, что ей уютно и спокойно именно в этом доме… И рядом с этим человеком. И менять что-либо уже не хотелось. Она не знала, как такое возможно, но за эти дни Деймон ее просто очаровал – своей легкостью, остроумием, эрудированностью, которая никогда не превращалась в занудство и попытки показать свое превосходство, умением заставить девушку почувствовать себя рядом с ним… Девушкой. Нежной и хрупкой. Имеющей право покапризничать и поспорить. Куда-то совершенно неожиданно исчезла его властность. Теперь он не приказывал, а убеждал. Но при этом никуда не делась его твердость, которая давала такое нужное чувство надежности.
Когда Елена, переодевшись, пришла в кухню, Деймон уже закончил разговор. Он выглядел угрюмым и сосредоточенным, и Елена заметила это практически сразу же, еще до того момента, как он заговорил с ней.
– Я тебя разбудил, да? – виновато спросил он. – Извини.
Елена мотнула головой.
– Все в порядке.
– Найдешь в холодильнике, что перекусить, ладно? Я сварил кофе, выпей, если хочешь.
– Ты куда-то уходишь? – спросила Елена, заметив, что он явно суетится и куда-то торопится.
– Да, – пробормотал Деймон и на мгновение замолчал, с шумом выдохнув и отведя глаза. Через пару секунд он все-таки нашел в себе силы, чтобы вновь посмотреть на Елену. – Сегодня день рождения Кэтрин, – поборов подкативший к горлу ком, произнес он, и в этот момент Елена почувствовала, как внутри что-то кольнуло. – Я не был в Лос-Анджелесе почти год, а когда вернулся, не успел зайти на кладбище. Я хочу сделать это сегодня.
Елена открыла рот, чтобы что-то ответить ему, но сделать это смогла не сразу.
– Прости, – негромко сказала она, сама толком не понимая, за что просит прощения. – Я не знала…
Сальваторе задумчиво едва заметно кивнул, и они провели так в молчании еще несколько секунд.
– Я пойду, – наконец проговорил он и, сняв пиджак со спинки стула, попрощавшись с Еленой, ушел.
Лето загорелось на Западном побережье всеми яркими красками, которые оно только могло подарить своим жителям. Повсюду зеленела трава, на деревьях в аллеях, с которыми переплетались шумные оживленные улицы, распускались нежные цветы, а солнце, подобно огромному золотистому шару, сияло в своем зените, заливая горячим солнечным светом город, который ласкал прохладный свежий ветер, доносившийся с океана. Он и тени от небоскребов были, пожалуй, самым действенным средством спасения от жары. Кэтрин всегда ассоциировалась у Деймона с таким летом – ярким, невероятно красочным, жарким. И неслучайно это время года они любили больше всего.
По дороге на кладбище Деймон заехал в цветочный магазин и купил огромный букет алых роз. Кэтрин очень любила их, и Деймон в день ее рождения всегда дарил ей охапку роз. Спустя почти пять лет после ее смерти ничего не изменилось.
Когда Деймон оказался на городском кладбище, в душе наступило спокойствие. Мощные ветвистые дубы, аккуратные тропинки, приятный запах трав, который доносит ветер. Удивительную тишину прерывает лишь озорное чириканье воробьев, сидящих на размашистых ветвях деревьев и кажущихся на их фоне совсем крошечными. Это место, скорее, напоминает уединенный парк, чем кладбище, и лишь каменные плиты выдают истинное его назначение.
Эти аккуратные дорожки Деймон знал наизусть: они были единственными, которые могли хотя бы ненадолго привести его к той, по которой так отчаянно плакало сердце. Сначала он не мог ходить на кладбище: видеть на серой холодной надгробной плите имя человека, с которым у него сильнее всего ассоциировалось слово «жизнь», было невыносимо. Но со временем боль немного притупилась, и он стал приходить сюда. Не только в день смерти Кэтрин и в день ее рождения, но и просто тогда, когда звала душа. В этой благоговейной тишине было что-такое, что оказалось так ему необходимо.
Деймон шел медленно, отсчитывая каждый шаг. Свернув к знакомой полосе, он не сразу осмелился поднять глаза. Он приближался к ее могиле, и в сознании возникали воспоминания о том, как почти пять лет назад, дождливым, но удивительно теплым для конца осени ноябрьским утром он так же медленно шел в толпе людей, которая сбилась в одну темную массу. До него доносились всхлипы, он видел слезы своих друзей. А сам не чувствовал вообще ничего. Словно бы это происходило не с ним. Будто бы он смотрел черно-белый фильм, о котором забудет на следующий день. Тогда он действительно хотел в это верить.
Он останавливается в шаге от надгробия и опускается на одно колено, бесшумно кладя букет на землю.
– С днем рождения, Кэт.
Эти слова, которые он с улыбкой шептал ей на ухо, принося ее любимые цветы ранним утром, всегда были первыми из тех, что Кэтрин слышала девятнадцатого июня каждый год.
Деймон поднялся стоял несколько минут в молчании, вглядываясь в имя, выгравированное на каменной плите, и в две даты чуть ниже. Сегодня ей исполнилось бы тридцать три. Что могло бы измениться в их жизни за эти пять лет? Да практически все. Деймон знал: сейчас они точно были бы женаты. Кэтрин обязательно открыла бы свою фирму, занимающуюся дизайном интерьеров: это было делом всей ее жизни и заветной мечтой. Конечно, они съездили бы вместе в Барселону: этот город стал для них каким-то сказочным, абсолютно фантастическим, и увидеть его они мечтали уже очень давно. Наверное, они бы стали родителями и сейчас Деймон уже учил бы кататься на велосипеде озорного вихрастого парнишку. А может, читал бы сказки маленькой голубоглазой девчушке, которая стала бы для него принцессой.
«Если бы»… Слишком много «бы», которые могли бы стать реальностью. И от этого становится больно. В который раз за эти годы в голове невольно возникает вопрос: почему? Но ответ на него найти уже невозможно. Нужно просто научиться с этим жить. Деймон пытался, но получалось не всегда.
Деймон поднял глаза к небу, и они заслезились от слепящего света. Он опустил взгляд на надгробие, и началась его тихая беседа. Деймон не был религиозным человеком, не верил в жизнь после смерти, но раз за разом, приходя сюда, он разговаривал с Кэтрин. Как и раньше, когда она спрашивала его после того, как он возвращался с работы, как прошел его день, он рассказывал ей сейчас обо всем, что с ним происходило, о чем он думал и мечтал. Говорил, что она снова ему снилась. И в глубине души его не покидало ощущение, что он говорит это не в пустоту. Что где-то там, в лазурной вышине небес, а может быть, за бескрайней зеленой полосой лесов она слышит его. Потому, что она просто есть. Даже без физического присутствия в его жизни. В мыслях. В воспоминаниях. В его сердце. И это не в силах изменить даже смерть.
В этот момент, сильнее, чем о чём бы то ни было другом, Деймону вдруг захотелось рассказать ей… О Елене. Деймон впервые в жизни был настолько растерян, толком не понимая, как быть дальше. Но Елена, войдя в его жизнь, стала подобна яркому солнцу, которое встало в этот день над Лос-Анджелесом, и вновь заставила его почувствовать все эмоции, вспомнить, как это – когда кровь будто бы кипит. С ней он вновь почувствовал себя живым.
– Мне кажется, что моя жизнь сейчас напоминает какой-то фантастический рассказ, – задумчиво произнес Деймон. – Знаешь, все эти пять лет… Я искал тебя. В каждой девушке, которая оказывалась рядом со мной, входила в мою жизнь, влюблялась в меня. Я искал тебя во взгляде карих глаз, смехе, походке. И ненадолго мне становилось легче, хотя я знал, что так загоняю себя в еще бòльший тупик.
Он опустил глаза, поджав губы, и вздохнул.
– А потом в моей жизни появилась Елена. Я не знаю, как такое возможно, – даже его голос стал тише, – может быть, там, сверху действительно кто-то есть, и именно он увидел, что я безнадежен, и решил помочь? Она твоя точная копия, Кэтрин. Когда она рядом со мной, мне кажется, что я сплю, что такого не бывает. Я люблю тебя. Так же сильно, как пять лет назад. И все это время я ждал, что, может быть, ты вернешься ко мне. И ты действительно вернулась. В ее глазах, голосе, улыбке.
Перед глазами Деймона возник образ Елены. И сейчас, как бы это удивительно ни было, отличить ее от Кэтрин было очень легко.
– Кай предположил, что, может быть, с ней я смогу…
Он замолк, будучи не в силах подобрать слова, но так и не смог сделать это.
– Но так же сильно, как она похожа на тебя внешне, она отличается от тебя характером. Знаешь, Кэт, она очень спокойная и робкая. Наивная. Иногда чуть-чуть занудная, – Деймон усмехнулся, но эта усмешка, когда он говорил о Елене, была доброй. – Таких называют слишком правильными… Ее приводит в ужас моя жизнь. По крайней мере, так было совсем недавно. Мне никогда не было интересно с такими девушками. Но она…
Деймон на мгновение замер, задумавшись, каким словом можно было бы описать эту девушку.
– Она удивительная. Знаешь, Елена многое потеряла. И ей есть за что меня ненавидеть. А она…
Сальваторе с шумом выдохнул и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.
– Стала мне лучшим другом за это время. Когда меня трясло в лихорадке, она всю ночь провела у моей постели. А когда я рассказал ей о нас с тобой… Она плакала, Кэтрин. Я смотрел в ее глаза, полные слез, и просто не мог поверить… Мы знакомы всего-ничего, а она приняла это как свою беду. Как будто бы все это произошло с ней, а не со мной. Она умеет любить и прощать. Она очень светлая… Я не знаю, что со мной происходит, – Деймон мотнул головой. – Но сейчас весь мой мир будто бы сузился до одного человека. Когда мы приехали в Лос-Анджелес, я встретился с Бонни, Каем, Генри, еще многими ребятами… Но они все сейчас как будто фон. Мы с Еленой словно бы остались в городе одни. Мы часами разговариваем. Смотрим фильмы. Смеемся. И мне начинает казаться, что я нахожусь вне времени.
Деймон вновь замолчал, и в этот раз стоял в тишине долго, прислушиваясь к собственным чувствам и ощущая стук сердца.
– Это не любовь, – с какой-то усмешкой произнес он, и этими словами он не пытается убедить себя: он просто сам это понимает. – Мы расстанемся ровно через девять месяцев и больше никогда не встретимся. Но еще ни с кем в моей жизни после тебя мне не было так хорошо и спокойно.
Подул легкий ветерок, и Деймон отвел взгляд, закусив губу.
– Когда Елена появилась в моей жизни, я впервые задумался о том, какой я хочу видеть ее дальше. Я знаю, ты хотела бы, чтобы я продолжил жизнь. Ты всегда говорила, что хочешь, чтобы я оставался сильным, несмотря ни на что. Это порой трудно… Мне пора тебя отпустить. Но сейчас я чувствую, что до сих пор не могу смириться с этим. Но, может быть, когда-нибудь мне все-таки хватит сил это сделать.
Деймон стоит в молчании еще некоторое время, погруженный в свои мысли, ощущая на своей коже дыхание ветра и слушая тишину. Затем он в последний раз, будто в полузабытьи, проводит ладонью по буквам имени Кэтрин на надгробной плите и уходит.
Домой идти пока не хочется, и он отправляется гулять по городу. Влюбленные пары, семьи с детьми, звонкий смех… Когда-то он мечтал именно об этом, и сейчас очень схожее желание внезапно отчего-то вспыхивает внутри с новой силой. Все это кажется таким простым… И одновременно очень далеким. Хочется иметь даже необязательно семью, необязательно детей… Просто девушку, которой он мог бы сказать: «я люблю тебя». Вновь почувствовать влюбленность. Вот только какой он хотел бы видеть эту девушку, он не знал и сам.
Деймон вернулся домой ближе к вечеру и застал Елену читающей одну из книг, лежавших на стеллаже. На корке он заметил название романа – «Анна Каренина».
Елена встрепенулась и быстро встала с дивана.
– Привет, – негромко поздоровалась она.
– Привет, – ответил Деймон. – Как прошел день? – беззаботно спросил он, и, хотя этот вопрос вызывает в душе теплоту, Елена смогла произнести в ответ пересохшими губами лишь одно слово.
– Хорошо.
– Приглянулась книга? – Деймон кивнул на том в руках Елены.
– Прости, – несмело пробормотала она, отдав его ему. – Просто я всегда хотела прочесть этот роман и увидела книгу у тебя на стеллаже…
Пускаясь в путаные объяснения, Елена, кажется, даже покраснела, а в ее взгляд вновь вернулась робость.
– За что ты просишь у меня прощения? – не веря своим ушам, проговорил он, даже не дослушав.
Девушка на мгновение замолчала и вновь подняла взгляд на него.
– За то, что взяла книгу без спроса, – тихо сказала она.
– Разве это так страшно?
– Я живу у тебя в гостях.
Эта фраза почему-то сильно резанула слух Деймона. В области груди больно кольнуло, и он поймал себя на мысли, что слышать это почему-то обидно, хотя он сам сказал ей, что его дом навсегда останется только его домом, в то утро, когда увез ее к себе.
– Елена, ты не взяла у меня без спроса деньги, ключи от машины, не стала без моего согласия пользоваться телефоном и читать смс-ки. Это всего лишь книга, которую ты захотела прочесть, и извиняться за это очень странно.
– Меня так учили в детстве, – пролепетала девушка. – Это вежливость, это… Обычные человеческие отношения.
– Это давно вышло за грань обычной вежливости, Елена.
Деймон сел на диван и поднял на нее взгляд.
– Скажи, ты до сих пор боишься?
– Нет, – она впервые ответила практически не задумываясь и с уверенностью.
– Тогда почему ты не можешь быть чуть смелее?
Елена сидела напротив него, потупив взгляд, не зная, что ответить.
– Елена, ты уже не старшеклассница, а состоявшаяся взрослая женщина. И ты должна уметь постоять за себя, знать себе цену. Нельзя постоянно принижать себя и думать, что ты в чем-то виновата.
Деймон на какое-то время замолчал, потерев подбородок, а затем продолжил.
– Я думаю, ты сама понимаешь, что нас ждет дальше. Действия Стефана предугадать невозможно, и я честно признаюсь: я не знаю, каким будет его следующий шаг.
Услышав имя мужа, Елена почувствовала, как по коже пробежал холодок, а внутри все скрутило. Об этом они с Деймоном разговаривали впервые.
– Я боюсь его, – практически не дыша, чувствуя, как начинают дрожать коленки, едва слышно призналась она.
Деймон на мгновение задерживает взгляд на Елене, и она смотрит ему прямо в глаза. Необычайно жадно, не моргая, будто бы ища в его глазах спасение.
– А не должна. Это будет борьба, и я говорю это без прикрас. Потому, что против тебя сейчас настроены все, кто когда-то был на твоей стороне. Ты в ней не выиграешь, если не станешь сильнее духом, если в тебе не проснется боец. Я буду рядом с тобой, – твердо обещает Деймон, и сердце от этих слов на миг замирает. – Но твоя победа – в тебе самой. Ты должна будешь встретиться со своим врагом лицом к лицу, этого вряд ли удастся избежать. И в этот момент ты должна будешь быть сильнее него. Сильнее прежде всего внутренне. Иначе это тебя просто сломает. Подумай об этом.
Деймон поднялся с дивана и вышел из гостиной, оставив Елену наедине с тяжелыми мыслями.
Озорной солнечный зайчик скользнул по лицу Кэролайн, и она, поморщившись и улыбнувшись, открыла глаза. Рядом лежал Стефан: кажется, он еще спал. Кэролайн ощущала его тепло, и ей это невероятно нравилось.
Первое свидание, первый поцелуй, секс на первом свидании… И все это произошло в один вечер. Кэролайн была не из робкого десятка, но такое с ней было впервые. Она всегда предпочитала узнать мужчину лучше, прежде чем вступать с ним в отношения, и порой проходил не один месяц, прежде чем они завязывались. Однако своим появлением Стефан отодвинул далеко назад все ее привычки, планы и стереотипы. Они были знакомы всего полтора месяца, но рядом с ним Кэролайн не боялась ничего. Добрый. Спокойный. Надежный. И чертовски обаятельный. Она не знала, что ждет их впереди, но не жалела ни об одной минуте, проведенной вместе. И что-то подсказывало, что таких минут у них впереди еще очень много.
– Ты уже проснулась? – услышала Кэролайн знакомый голос.
Стефан поднялся на локтях.
– Стой, закрой глаза. В фильмах про любовь, на которых все обычно рыдают в кинотеатрах, на этом моменте парень вроде как идет готовить романтический завтрак. Жди.
Стефан хотел было встать с постели. Кэролайн рассмеялась, но не дала ему это сделать, притянув к себе.
– К черту сопливые мелодрамы. Я обойдусь без завтрака в постель. Просто полежи со мной чуть-чуть, – прошептала она ему на ухо и, коснувшись его щеки теплой ладонью, поцеловала.
– Кажется, это мое идеальное утро, – усмехнулся Сальваторе, накрыв губы Кэролайн своими.
Кэролайн положила голову ему грудь, и они лежали так некоторое время, слушая тишину. Стефан перебирал ее золотистые локоны и едва касался губами ее затылка.
– Кэролайн, – негромко произнес он, и она перевела взгляд на него. – Спасибо тебе. Правда. За все. За вчерашний вечер, за эту ночь. За весь этот месяц, на протяжении которого я так много улыбаюсь. Знаешь… Ты вчера спросила, серьезно ли я настроен. Я отшутился тогда, но я серьезно скажу сейчас. Я, правда, хочу отношений. И если тебя вдруг пугает мое прошлое… То, что я еще не разведен… Я…
– Ш-ш-ш, – Кэролайн приложила к его губам указательный палец и запустила руку в его мягкие волосы. – Ни слова больше, Стефан. Давай оставим прошлое в прошлом и начнем жизнь с чистого листа? По-моему, у нас сейчас есть для этого отличный шанс. Я не знаю, что нас ждет впереди. У нас и правда все закрутилось очень быстро. Но… Зачем этому противиться, если нам хорошо друг с другом?
Уголки губ Стефана изогнулись в улыбке, и он, снова погладив Кэролайн по волосам, внимательно посмотрел ей в глаза, а затем поцеловал в лоб. И этот поцелуй – такой нежный, ласковый, даже робкий – говорит гораздо больше самых громких слов любви.
Воскресное утро проходит под разговоры обо всем на свете. Стефан берет приготовление завтрака под свой контроль, позволяя Кэролайн лишь наблюдать, и она действительно начинает чувствовать себя принцессой. Обычный завтрак, который в будни занимает не больше двадцати минут, растягивается на целый час, но ход времени совсем не ощущается. Блинчики, приготовленные Стефаном, оказываются очень вкусными и почти не подгорают – и совершенно неважно, что это благодаря вовремя почувствовавшей характерный запах и подскочившей к плите Кэролайн. Они дурачатся, громко смеются, когда весь рот у Стефана оказывается в клубничном джеме, а Кэролайн мастерски делает из этой кляксы на губах усы, которые, как оказалось, ему очень идут. Кэролайн совершенно не хочется думать о том, что он уедет: всего лишь за месяц представлять этот дом без него становится очень сложно.
