Текст книги "В объятьях зверя (СИ)"
Автор книги: atranquility
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 59 страниц)
Девушка осторожно прошла в глубь просторного номера, в котором было прохладно и приятно пахло цитрусовыми, и огляделась вокруг. Номер напоминал, скорее, мини-квартиру: в нем, помимо привычной для туристов мебели в виде кровати и шкафов, находились две софы, рабочий стол с креслом, широкий плазменный телевизор и даже комод. Холодильник по размерам тоже лишь чуть-чуть не дотягивал до обычного. Однако сильнее всего взгляд Елены зацепился за огромный балкон, который выходил на оживленную улицу и из которого был виден, кажется, каждый уголок зеленого квартала. Седьмой этаж. Вроде бы не так высоко, но город – как на ладони. И от этого охватывает чувство какого-то необъятного, совершенно ребяческого, но искреннего счастья.
– Деймон, мы проведем здесь лишь одну ночь, – пробормотала Елена. – Зачем?..
– Затем, что я хочу трахаться на нормальной кровати, – ответил Сальваторе с нотками раздражения, – а не на скрипучей херне, как в Советском Союзе. Это же там секса не было? Или я что-то перепутал?
Елена оглянулась и исподлобья покосилась на Деймона. Тот закатил глаза.
– Елена, пожалуйста, смени выражение лица, – попросил он. – А то я себя скоро реально отбросом общества чувствовать начну. Хотя подожди, не надо, – сказал Деймон секунд через пять. – Этот взгляд уже стал символом нашей поездки, – Сальваторе рассмеялся. – Я к нему уже привык.
Хотя Елена за то время, что она провела с Деймоном, и уяснила его любовь к сарказму, сейчас она так до конца и не поняла, шутил ли он или говорил всерьез.
– Пойдем позавтракаем? – предложил Деймон. – Мы успеем.
На протяжении тех тридцати минут, что Елена и Деймон завтракали, Гилберт не могла отвести взгляд от вида из окна – от зеленых аллей, от игравших на стеклах соседних зданий солнечных зайчиков, от замысловатых уличных фонарей, которые навевали мысли о том, что, наверное, ночью улица красиво освещается. Для нее все здесь было в новинку, и Деймон с интересом наблюдал за Еленой: он не мог не заметить ее восторженные взгляды, то, как она внимательно рассматривает мельчайшие детали и как взахлеб слушает его рассказы о Чикаго.
– Ездить на велосипеде умеешь? – спросил он, когда они, позавтракав, спустились на улицу.
Елена кивнула.
– Тогда поехали, – Деймон улыбнулся и отпустил несколько монет в специальный автомат у велопроката, который находился на территории отеля. – Мы могли бы объехать город на машине, но мы встанем во все возможные и невозможные пробки. Плюс ко всему, когда ты в городе в первый раз, нужно выходить, чтобы все увидеть собственными глазами. А машину здесь припарковать непросто.
С этого момента и началось их удивительное путешествие по городу, в котором современная история поразительным образом переплелась с еще свежими воспоминаниями о мафии и легендарном Аль Капоне. Елена и сама до конца не верила, что все это происходит с ней – что сейчас она в городе мечты, ходит по улицам, которые завораживали ее еще в детстве, когда Аларик показывал ей фильмы о двадцатых годах, словно бы сама переносится в то, теперь уже кажущееся в какой-то степени сказочным, время гангстеров и золотой лихорадки. А подарил ей это все человек, совершенно ей чужой. Она боялась его до безумия, ей было страшно смотреть ему в глаза. Быть может, в глубине души она боялась его и сейчас. Вот только теперь страх был слабее тех чувств, которые она испытала за это время. В этот день и самого Деймона она увидела совершенно не таким, каким привыкла видеть: он был какой-то домашний, в джинсовых шортах по колено, своей любимой шляпе, которая всегда находилась у него в машине и делала его похожим на какого-нибудь мафиози, и на велосипеде. Деймон показал ей все: и знаменитую Чикагскую петлю с ее бизнес-центрами в многоэтажках и LaSelle Street – деловым центром города, и Великолепную милю с дорогими бутиками, изысканными ресторанами и знаменитой водонапорной башней, и Миллениум-парк с «Облачными воротами» Аниша Капура. Елена попросила рассказать его о чикагской мафии, и Деймон вспомнил все, о чем ему рассказывали учителя в школе на уроках истории и отец и о чем он читал сам, десятилетним мальчишкой, бывало, забираясь в библиотеку Грейсона. От него Елена узнала о том, с чего началась мафия в Чикаго, об устройстве этих группировок, которые, как оказалось, организовывались по принципу армии – от боссов – крестных отцов и консильери – их советников до так называемых повязанных – их сообщников, о пароле гангстеров – «Iʼm «86», что в переводе с их языка означало: «За мной гонятся легавые, и мне срочно нужно спрятаться», о том, что Аль Капоне, конечно, имел огромную власть в Чикаго, но не был всесильным, и что его реальный образ на самом деле далек от тех легенд, которые о нем слагают на протяжении нескольких десятилетий. Совершенно изумительным ей показался тот факт, что он занимался благотворительностью.
Когда Елена и Деймон решили посетить знаменитый Музей современного искусства, они поменялись ролями: теперь своеобразным экскурсоводом оказалась Елена, пытавшаяся как-то приобщить к этому самому современному искусству Деймона, оказавшегося совершенно далеким от него.
– Расколотая яичная скорлупа? Серьезно? – недоумевал Сальваторе, остановившись перед одной из инсталляций, представлявшей собой большое расколотое на две неравные части металлическое фиолетовое яйцо. – У меня такие экспонаты в мусорном ведре каждое утро.
– Здесь не все так просто, как тебе кажется, – попыталась переубедить его Елена. – Смотри, яйцо – это ведь символ начала. Как там говорили римляне? От яйца до яблока, да? Оно расколото. Может быть, это означает крушение каких-то надежд… Оно еще и фиолетового цвета, а он означает старость, ностальгию. Может быть, автор был в чем-то глубоко разочарован, все его надежды пошли крахом, и результатом такого эмоционального потрясения стала эта инсталляция.
Деймон озадаченно почесал затылок и еще какое-то время разглядывал это яйцо, пока Елена ушла к каким-то картинам, но проникнуться философским настроением автора так и не смог.
– Они эту картину неправильно повесили, – заключил Деймон, когда они с Еленой оказались перед одной из картин серии «Onement», принадлежащих кисти американского экспрессиониста Барнетта Ньюмана. Полотно было разделено на три неравные полосы разного цвета: две крайние, более широкие, были красного и желтого цвета соответственно, а посредине была расположена узкая синяя.
– С чего ты взял? – не поняла девушка.
– Это флаг Колумбии, – хмыкнул Сальваторе, склонив голову набок, и его заявление звучало настолько безапелляционно, что Елена не сдержалась от улыбки. – Только полотно перевернуть надо.
Почему-то после посещения музея Деймон начал видеться Елене еще более искренним. Он отлично ориентируется в своей сфере – экономике и бизнесе, знает очень многое из американской и всемирной истории, свободно говорит по-испански – это выяснилось совершенно неожиданно: когда к ним подошли молодые ребята – пара туристов из Мексики – и попросили их сфотографировать, у них с Деймоном завязалась беседа, и в какой-то момент, поняв, что им трудно говорить по-английски, он перешел на испанский. Но при всем этом он абсолютно не стыдится того, что чего-то может не знать. Картина какого-то голландского абстракциониста показалась ему «размазанной по холсту разноцветной фигней», и он в этом честно ей признался, не пытаясь строить из себя ценителя современного искусства, чтобы произвести на нее впечатление. В какой-то момент ей показалось, что она знакома с ним очень давно. И это ощущение дарило невообразимую легкость отчего-то – желание продлить этот момент.
Ближе к вечеру Деймон и Елена отправились на пляж Oak Street на берегу Мичигана. Солнце медленно садилось за горизонт, и город постепенно окрашивался в теплые оранжевые тона. Сняв обувь, они шагали по берегу босиком, чувствуя шершавый нагретый за день песок. Ноги гудели, а мышцы с непривычки после целого дня, проведенного на велопрогулке, болели, но эта усталость отходила на второй план по сравнению с впечатлениями, которые они оба получили за этот день.
– Удивительно, – произнесла Елена, коснувшись ладонью теплой воды, – вода словно изумрудная… Как Средиземное море. Так красиво…
– Вот у тебя поэтическое восприятие, – сказал Деймон. – А я, оказавшись здесь, могу вспомнить лишь о том, как мы сюда с друзьями после очередной попойки приходили.
Елена, услышав последнюю фразу, полную разочарования, не смогла сдержать смешок.
– И часто это случалось?
– Ну, а ты как думаешь? – усмехнулся Деймон. – Помню, один раз я поспорил со своим другом на сотню баксов, что самостоятельно доплыву вон до того берега, – он махнул рукой вперед.
– Неужели доплыл? – изумленно спросила Гилберт.
– Ну, ты мои возможности-то не переоценивай, – хохотнул брюнет. – Я был бухой, как скотина. Все закончилось тем, что я лег на воду у берега – там было по щиколотку – и заорал, что тону. Барахтался так минут десять, меня пытались вытащить, а я упирался. В общем, заплыв не удался.
Таких маленьких, но напоминавших о детстве и юности деталей, было очень много, и они незаметно даже для самих себя сразу делились воспоминаниями друг с другом. Деймон рассказал Елене, почему в университетские годы у него была кличка «Ракета»: оказалось, что он всерьез увлекался хоккеем и на протяжении нескольких лет был капитаном сборной университета, а по стилю игры очень напоминал Мориса Ришара, известного канадского хоккеиста середины прошлого века, обладая такой же феноменальной скоростью; Елена, в свою очередь, объяснила ему, почему решила стать именно врачом.
Они вернулись в отель, уже когда на город спустилась ночь. Небосвод был усыпан десятками звезд, ярких, как драгоценные камни на нежном украшении, а внизу, на земле, мерцали разноцветные огоньки дорогих иномарок и небоскребов. И это мерцание тоже напоминало звезды. Елена полной грудью вдохнула прохладный ночной воздух, в котором витал едва уловимый аромат каких-то цветов. Деймон, кажется, был в душе. Елена, не отрывая взгляд, смотрела на ночной город, теперь казавшийся таким близким. Он только просыпался. Отовсюду слышались сигналы клаксонов, где-то вдалеке играла танцевальная музыка, но это не раздражало и не утомляло – наоборот, ей почему-то безумно нравилось чувствовать себя частью такого огромного города, ощущать его жизнь. Елена раз за разом прокручивала в голове прошедший день, всю их поездку, то, что Деймон делал для нее, и не верила самой себе. Ее начинало трясти от омерзения еще совсем недавно, когда Деймон говорил о том, что хочет, чтобы она стала для него на это время женой, а сейчас она осознавала, что так оно и произошло. Ночью они были любовниками, а днем – друзьями. Они вместе смеялись и открывали друг для друга в этом мире что-то новое. Возможно, это были какие-то мелочи, но эти мелочи их делали друг к другу чуть ближе. Что будет дальше, Елена не знала. Но теперь обозримое будущее не было окрашено для нее темными красками.
– Красиво, правда? – вдруг услышала она позади себя знакомый мужской голос.
Елена обернулась и увидела перед собой Деймона с небольшой бутылкой лимонада в руках.
– Очень, – произнесла она.
– Если останавливаешься в мегаполисах, всегда нужно брать комнаты на этажах повыше. Виды открываются потрясающие, – объяснил он, подойдя ближе к ней, облокотившись на перила и посмотрев куда-то вдаль.
Они стояли рядом и молчали около минуты, и Елена иногда смотрела на него украдкой, и ей казалось, что его голубые глаза можно сразу увидеть даже в темноте.
– Деймон, – вдруг негромко позвала Елена, и брюнет повернулся к ней. – Спасибо. Я, правда, и представить не могла, насколько Чикаго… Потрясающий.
Он улыбнулся уже привычной ей кривоватой улыбкой и на мгновение опустил взгляд.
– Обращайся.
Постепенно глаза слипает нега, и Елена сама не замечает, как оказывается в постели. Сначала становится непривычно от холода дорогого шелка, но он быстро сменяется знакомым теплом. Деймон и сам не знает, отчего, но ему вдруг сильно хочется прижать ее к себе, и он этому не сопротивляется. «Что же ты будешь делать, когда ее придется отпустить?» – мысленно шепчет себе он, но эти мысли быстро исчезают. Впереди у них еще много времени, и сейчас она принадлежит только ему. И кровоточащие глубокие раны в сердце постепенно будто бы начинают затягиваться.
Комментарий к Глава 28 *Петля Чикаго (“Чикаго-Луп”) – название исторического делового центра Чикаго.
**Великолепная миля – одна из самых знаменитых торговых улиц в мире, расположенная на участке Мичиган Авеню к северу от реки Чикаго.
Хотела было написать кое-что о других персонажах, но... Пусть эти несколько глав принадлежат только Делене:) Слишком многое для них будет значить эта поездка)
====== Глава 29 ======
Soundtrack: Lx24 feat. Мари Краймбрери – Мы останемся в городе одни
Мы останемся в городе одни,
Убегая от них, от них, от них…
Деймон и Елена проснулись около десяти часов, и разбудил их только звонок с рецепции с напоминанием о том, что расчетный час в отеле в полдень. Поэтому они отправились в путь только после часа дня, перед этим успев поесть и еще раз насладиться видами весеннего Чикаго. Они попали в большую пробку на выезде из города, но теперь Деймона это, кажется, не волновало так сильно, как раньше. Их передвижение из одного города в другой превратилось в настоящее путешествие по США, с остановками в тех городах, в которых им хотелось побывать, десятками историй, рассказанных друг другу, и незабываемыми впечатлениями, подаренными тем, что они увидели. Огромные мегаполисы с небоскребами и вечным гулом автомобилей сменялись спокойными деревушками, загруженные магистрали – пустынными дорогами, откуда открывались захватывающие виды на кажущиеся необъятными долины, реки и озера. По мере того, как они продвигались на запад, зеленые пейзажи сменялись раскаленными пустынями и бурыми горными массивами, знакомыми, наверное, каждому американцу по фильмам о ковбоях. Казалось бы, совершенно бедные виды – песок, камни, иногда проскальзывающие кактусы… Но они приводили Елену в восторг, ничуть не меньший, чем увиденное, например, Чикаго, потому что в них тоже была своя прелесть, американский колорит, пусть и совершенно противоположный тому, что привычно городским жителям. На знаменитой Route 66* Деймон выжимал из своего Porsche Cayenn все, что мог, лишь изредка отпуская педаль газа. Темная широкая полоса дороги, казалось, расколола эту не тронутую человеком пустыню надвое, единственный раз нарушив природную гармонию, царящую в этих местах.
– Это просто невероятно… – только и могла прошептать Елена, когда они оказались на знаменитой смотровой площадке «Небесная тропа», выдвинутой на двадцать метров вперед над Гранд Каньоном.
Она больше не могла подобрать никаких слов. Да и нужны ли они, когда ты смотришь себе под ноги и внизу видишь бескрайнее ущелье, история которого насчитывает тысячи лет, обнаженные горные породы самых разных оттенков, быстрые красно-коричневые воды Колорадо, несущие вниз гальку и огромные валуны? На мгновение появляется ощущение, что ты паришь в невесомости, потому что на «Небесной тропе» прозрачное дно, и лишь со временем возвращающееся чувство какой-то опоры под ногами не дает окончательно уйти из реальности. Кажется, что небо совсем низко и перистые облака вот-вот коснутся верхушек горных массивов. И в такие минуты, как никогда, ясно чувствуется, насколько человек на самом деле бессилен и беззащитен перед природой. Елена никогда не боялась высоты, но у нее на несколько секунд сердце пропускает несколько ударов, а внутри все замирает. Деймон молчит, и по его полному немого восхищения взгляду, который он не отводит от ущелья, она понимает: он тоже здесь впервые. Солнце в зените, и становится очень жарко, несмотря на то, что дует прохладный ветер, но эти ощущения теперь совершенно ничтожны по сравнению с тем, что творится в душе, когда видишь это чудо природы.
Деймон и Елена провели в национальном заповеднике весь день, а на ночь остались в местном отеле, расположенном неподалеку. И даже ночью, когда Елена уже легла в постель, голова немного кружилась, когда в сознании, словно яркие фотографии, вновь возникали виды Гранд Каньона.
От Гранд-Каньона до Лос-Анджелеса – около восьми часов езды, и добраться до города можно было бы уже на следующий день. Однако Деймон с улыбкой мотнул головой в ответ на вопрос Елены – «Мы теперь в Лос-Анджелес?» – и напомнил, что у них есть еще один пункт, который им точно нужно посетить, потому что, как сказал он сам, обойти стороной Лас-Вегас по пути в Лос-Анджелес – это «самая большая глупость, которую могут допустить туристы». Поэтому уже через пять часов Елена и Деймон были в городе, ставшим мечтой многих искушенных путешественников. Казино-отель Venetia, территория которого стилизована под каналы города на воде, казино Wynn Las Vegas – многоэтажное кажущееся плоским здание дугообразной формы с полосами, отливающими на солнце золотым оттенком и вкупе с основным черным цветом облекающими его в цветовую гамму, лишь подчеркивающую его пышность и величие, Лас-Вегас Стрип – сердце города, семикилометровая улица, на которой сконцентрировались все самые роскошные отели, казино и бутики Города Грехов, со всемирно известной студией Metro Goldwyn Mayer… Если в Чикаго каждый уголок дышит историей, то здесь каждая улица – апофеоз богатства и роскоши. На какое бы здание ты ни взглянул – оно будет словно бы бросать тебе вызов своими золотистыми отбликами и яркими манящими вывесками, которые приковывают взгляд даже самого искушенного. Этот город действительно лишь для тех, кто не понаслышке знает слово «грех» и кто не боится переступить запретную черту, окунувшись с головой в омут соблазнов, для тех, кто привык брать от жизни все, для тех, кто чувствует себя в ней хозяином. Примерно для таких, как… Деймон.
– Елена, осторожнее, если подует ветер, тебя окатит водой, – пытался предупредить Сальваторе, когда вечером они пришли к знаменитому фонтану Белладжио.
Мощные струи воды поднимались в высоту на несколько десятков метров. Они двигались в такт композиции Фрэнка Синатры «My Way», то затихая, то взмывая ввысь с новой силой, переплетаясь, изгибаясь сотнями спиралей и исполняя причудливые «танцы», гармонируя с яркой подсветкой совершенно разнообразных оттенков.
– Да брось, Деймон, это же…
Договорить Елена не успела. Новые струи воды вновь словно бы выстреливают из-под земли, и в следующую секунду одежда Елены и ее волосы оказываются абсолютно вымокшими.
– О боже…
– Я же говорил! – с хохотом победоносно воскликнул Деймон, видя искреннее возмущение в глазах Елены.
Она хотела бы что-то ответить ему, но в этот момент под «обстрел» попал он сам. Это не пара капель, это мощнейший поток брызг, чтобы спастись от которого, нужно отскочить на несколько метров в сторону, и сделать это, завороженный представлением, порой не может даже человек с хорошей реакцией. Елена звонко засмеялась. Синяя футболка Деймона от воды стала еще темнее, и было понятно, что теперь прятаться бессмысленно. Деймон и Елена дурачились совсем неподалеку от фонтана, подшучивая друг над другом, то и дело подталкивая друг друга еще ближе к струям и крича вместе с остальными туристами, которые не успевали спрятаться от брызг. В отель они вернулись далеко за полночь, обнаружив, что одежда на теплом сухом воздухе западного побережья почти высохла, пока они бродили по горящим тысячами огней улицам Лас Вегаса.
Во времени Елена и Деймон ограничены не были, поэтому они, сначала выспавшись, а затем еще немного погуляв по городу и исследовав местные кафе, отправились в дорогу только в четвертом часу дня. Пальмы, кажется, упирающиеся прямо в небо, зеленые аллеи, знаменитая надпись HOLLYWOOD, дороги, уходящие за солнечный горизонт, молодежь, гуляющая по тротуарам со скейтбордами и велосипедами, полоска океана, виднеющаяся из многих точек города… Для Елены Лос-Анджелес стал еще одним маленьким чудом, кажется, с первых минут ее пребывания там связавшимся в ее представлении с солнечным светом и теплом. Он был совершенно ей незнаком и виделся ей огромным, но вместе с этим – почему-то очень приветливым. Деймон же, наоборот, знал, наверное, каждую улицу этого мегаполиса. Он не был здесь почти год и только сейчас в полной мере ощутил, как Лос-Анджелес на самом деле был нужен ему. Он жадно вглядывался в светлые жилые двухэтажные дома, перемежавшиеся с высотками, вдыхал теплый воздух, слышал музыку, доносившуюся из окон машин, стоявших в соседнем ряду, и ему казалось, будто бы он снова вернулся на восемь лет назад – в то время, когда он гулял по этим улицам с той, чье имя навсегда будет связано в его сердце с этим городом. Городом, в котором он ее нашел. Городом, в котором он ее потерял.
Деймон успел объехать немаленькую часть города, прежде чем они с Еленой добрались до Западного Голливуда – именно там у Деймона была квартира. Одиннадцатый этаж в высотном многоквартирном доме, расположенном в квартале, где жилые микрорайоны с детскими площадками, аптеками, небольшими кафе и магазинами удивительным образом мирно сосуществовали с ночной жизнью и грохочущими барами. Вопреки ожиданиям Елены, квартира Деймона оказалась не очень большой, но аккуратной и уютной – во многом, наверное, из-за того, что при ее планировке он решил отойти от излюбленного хай-тека и попробовать лофт. Кирпичные стены и балки на потолках были открыты, а мебель коричневых тонов, добавлявших помещению какой-то даже чисто визуальной теплоты, гармонировала с ними по цвету. Вместо привычных ламп, встроенных в натяжные потолки, – свисающие, причудливых форм, напоминающие капли воды. В просторной кухне, кроме привычной для нее техники и обеденного стола оказалась и небольшая барная стойка – по всей видимости, когда Деймон жил в Лос-Анджелесе, к нему домой часто наведывались друзья. На стенах – несколько винтажных плакатов, стилизованных под те, которыми обычно были обклеены гаражи американцев в семидесятых-восьмидесятых года. Первый был красного цвета, с изображением полной кружки пива и надписью «Пей хорошее пиво с хорошими друзьями». На втором, показавшимся Елене милым и забавным, был изображен небоскреб с желтыми огоньками в окнах, через который проходила надпись большими оранжево-синими буквами – «Нью-Йорк – город, который никогда не спит». На этих буквах сидел небольшой совенок, который и вызвал у Елены улыбку. А третий плакат был посвящен Лос-Анджелесу – с силуэтом камеры и очертаниями холмов со знаменитой надписью HOLLYWOOD. На диване в гостиной совершенно неожиданно обнаружилась гитара.
Атмосфера в квартире показалась Елене очень непривычной и совсем не вязалась у нее в сознании с образом Деймона. Она могла принадлежать, скорее, какому-нибудь студенту или любому другому парню лет двадцати трех-двадцати пяти, а не деловитому, жесткому и властному президенту крупной компании. Однако здесь Елене понравилось гораздо больше, не только из-за того, что эта квартира была уютнее и как-то теплее – тут не было какой-то строгости и чопорности, из-за которых возникало ощущение фальшивости. Теперь совсем не было стекла, геометрически точных ровных линий и холодных тонов. Впрочем, кое-чему Деймон остался верен: в квартире по-прежнему много дорогой техники, огромные окна с видами на оживленную улицу, пространство по максимуму открыто. В гостиной Елена нашла два огромных стеллажа, пестревших яркими обложками старых изданий, некоторые из которых были заметно потрепаны временем, и новых книг. Девушку поразило разнообразие жанров и авторов: здесь оказались и какие-то книги о бизнесе, и научные монографии, здесь она нашла «Анну Каренину» Толстого и «Алхимика» Коэльо. Среди книг были даже работы древнегреческих авторов: на одной из корочек большими белыми буквами было выведено – Аристофан. На самой верхней полке виднелся самоучитель по итальянскому, и эта находка почему-то вызвала в Елене самое большое уважение.
На втором этаже, куда вела металлическая лестница с деревянными ступенями, оказалось не менее уютно. Можно сказать, Елене стала поклонницей лофта буквально за десять минут, хотя до этого момента никогда им не интересовалась. Она хотела спросить у Деймона, что заставило его поменять привычный стиль, но он выглядел таким уставшим, что она решила этот разговор перенести.
Хотя Деймону и Елене с утра казалось, что они выспались, насыщенная неделя взяла свое, и они уснули практически сразу, едва успев кое-как разобрать сумку. Проснулись они, уже только когда солнце начало садиться за горизонт, а часы показывали начало десятого.
– Я и подумать не могла, что в Западном Голливуде так уютно, – призналась Елена, когда они с Деймоном все-таки вышли на улицу в поисках какого-нибудь ресторана, чтобы поужинать. – Если честно, я вообще думала, что здесь нет жилых кварталов.
– Сам удивляюсь тому, как тесно здесь все переплетается, – пожал плечами Деймон. – Но в этом есть свое очарование. Знаешь, круто наблюдать за тем, как в одном месте соединяются разные стороны жизни.
Как, наверное, и в любом другом американском мегаполисе, жизнь в Лос-Анджелесе после девяти вечера только начиналась, поэтому, гуляя по улицам, в это время можно было и заметить шумные компании и огни баров, и услышать оттуда музыку.
– Спать не мешает? – спросила Гилберт.
– Как ни странно, нет. А может быть, это я крепко дрыхну…
Елена улыбнулась.
– Знаешь, я думала, что Лос-Анджелес будет таким же деловым центром, как Нью-Йорк и Чикаго, а он больше напоминает огромный курортный город. Везде пальмы, все в шлепках и шортах…
Такие рассуждения Елены позабавили Сальваторе, и он рассмеялся.
– Ты на Западном побережье, Елена, – сказал он. – Здесь все будет по-другому. Думаю, ты еще многое откроешь для себя в этом городе… Тебе понравится.
Деймон на мгновение замолчал, а затем вдруг внимательно посмотрел на девушку и спросил:
– Слушай, а ты когда-нибудь бывала в ночных клубах?
Елену такой вопрос несколько удивил, и она отрицательно мотнула головой.
– Тогда это нужно срочно исправить, – по губам Деймона скользнула улыбка. – Пошли поужинаем, а после надо наведаться в «Lure».
– Что это?
– Один из лучших клубов Лос-Анджелеса. Ди-джеи там – просто боги!
За то время, что Елена так близко общалась с Деймоном, она успела уяснить одну вещь: спорить с ним бесполезно. Сама она не знала, как относиться к его планам: она всегда была тихой и домашней, поэтому было совсем неудивительно, что о ночных клубах она слышала разве что только от более активных друзей. Было немного страшно – как раз из-за того, что в подобных местах она прежде никогда не бывала. Но вместе с этим – интересно.
В итальянском ресторане, находившемся неподалеку от дома, где жил Деймон, они провели около часа, разговаривая о Лос-Анджелесе и наслаждаясь пастой. За это время на улице окончательно стемнело, и Деймон, понимая, что выпьет этим вечером, а потому не сможет сесть за руль, вызвал такси, благодаря которому, попав в небольшую пробку, они с Еленой и добрались примерно за час. Здание, в котором располагался один из самых популярных ночных клубов западного побережья, оказалось совсем небольшим – двухэтажным, но было заметно, тем не менее, с большого расстояния из-за иллюминации и огромного экрана на крыше, на котором горело название заведения – LURE – составленное из неоновых букв. На часах было одиннадцать, по всему городу постепенно начинались вечеринки, и у клуба уже собралась очередь, которая, впрочем, двигалась достаточно быстро благодаря оперативной работе двух охранников, отвечавших за фейс-контроль.
Казавшееся небольшим снаружи, внутри помещение оказалось огромным. В нем были сконцентрированы, кажется, все последние новинки техники из мира музыки – чего стоили одни только LED-стены, на которых можно было увидеть целое световое представление из причудливых неоновых фигур и линий, сменявших друг друга, изменявших цвет и двигавшихся точно в такт звучащей музыке. Стоило только поднять голову, как прямо над тобой открывалась целая галактика из светящихся шаров. У VIP-бара, горевшего золотой подсветкой, уже начала собираться очередь, которую обслуживали несколько молодых парней-барменов, смешивая коктейли, успевавших еще и поговорить о жизни с посетителями, которые, на удивление Елены, оказались совершенно разных возрастов: здесь были и ее ровесники, и сверстники Деймона, и совсем молодые ребята, которым едва ли исполнился двадцать один год, и даже выглядевшие весьма и весьма представительно мужчины и женщины, возраст которых близился к сорока годам – танцам на площадке они предпочитали дорогой алкоголь и разговоры в зоне чилл-аут, где играла гораздо более спокойная и тихая музыка. Эта зона, как и бар, были удалены от танцплощадки, поэтому там можно было вполне спокойно что-то обсудить, не переспрашивая собеседника по несколько раз.
Сначала Елене было непривычно: музыка казалась запредельно громкой и отдавалась внутри сильными ударами, и она не всегда могла разобрать, что пытался ей сказать Деймон. Однако к новой обстановке слух привыкал на удивление быстро.
– Ты будешь что-нибудь пить? – спросил Сальваторе, пока они ждали своей очереди у барной стойки.
– «Секс на пляже» и все дела? – усмехнулась Елена.
– Ну, секс на пляже я тебе тоже могу устроить, если потерпишь до завтра, – с самодовольной усмешкой парировал Деймон.
– Кого я вижу! Деймон! – услышали они радостный возглас, даже не заметив, как в баре подошла их очередь.
Перед собой они увидели высокого светловолосого голубоглазого парня лет двадцати пяти, в идеальной выглаженной рубашке, к боковому нагрудному кармашку которой был прикреплен бейдж с его именем и фамилией: Мэтт Донован.
– Салют, – поздоровался Сальваторе и протянул своему знакомому руку.
Мэтт с радостью ответил на рукопожатие и вежливо поздоровался с Еленой.
– Сколько лет, сколько зим… Сколько же я тебя здесь не видел? – спросил Донован.
– Год, не меньше, – ответил Деймон. – Я уезжал в Нью-Йорк.
– Да ладно? – изумился бармен. – Расширяешь горизонты? – улыбнулся он.
– Типа того.
– Что заказывать будете?
– Так… – брюнет на мгновение задумался, отбив пальцами незамысловатый ритм по барной стойке. – Мне, пожалуй, как обычно.
– Бурбон?
– Именно. Елена? – Деймон вопросительно взглянул на нее, но Гилберт как-то смутилась, и он решил взять ситуацию под свой контроль. – Мэтт, посоветуешь что-нибудь полегче из коктейлей для совершенно непьющей девушки?
– «Космополитен» идеальный вариант, – не задумываясь, ответил Донован. – Водка, апельсиновый ликер, клюквенный сок и лайм.
