Текст книги "В объятьях зверя (СИ)"
Автор книги: atranquility
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 59 страниц)
Спорить Стефан не стал, поэтому, приняв душ и покормив дочку, девушка стала собираться.
– Да, Лен, чуть не забыл, – встрепенулся парень, уже когда провожал жену у порога.
– Что такое?
– Я хотел тебя сегодня кое с кем познакомить.
– Да? – Гилберт подняла бровь и удивлённо посмотрела на него. – С кем же?
– Я тебе чуть позже всё обязательно объясню, – пообещал Стефан. – Надеюсь, ты поймёшь и одобришь моё решение. Эти два человека придут в час.
Елена не понимала, что он имеет в виду, но раньше времени решила не накручивать себя, поэтому, заверив мужа, что к назначенному времени вернётся, девушка уехала в магазин.
– Что, Стеф, совсем жена от рук отбилась? – с усмешкой спросил черноволосый смуглый парень лет двадцати пяти, крепкого телосложения и среднего роста, когда они с напарником и младшим Сальваторе удобно расположились в гостиной за чашками кофе (что для этой компании было удивительно: обычно самым некрепким напитком на их встречах был тоник). Вкратце муж Елены уже объяснил ситуацию ребятам, и они согласились помочь.
– Именно, Тай, – кивнул Стефан, сделав небольшой глоток горького ароматного напитка.
– Хочешь, чтобы мы привели её в чувства? – задал вопрос другой парень с щетиной, который был повыше Тайлера, говорил со специфическим акцентом и имел внешность, в целом очень похожую на итальянский типаж.
– Почти, Энзо, – отозвался Сальваторе. – По большей части в чувства её буду приводить, конечно, я, но вы мне в этом поможете.
– И что нам можно с ней сделать в воспитательных целях? – поинтересовался Тайлер, отпивая кофе из своей чашки.
– Много чего, – загадочно усмехнулся Стефан, – но не сейчас. Сейчас вы должны быть предельно аккуратны, чтобы Елена и, тем более, её дядя ничего не заподозрили. Она будет думать, что вы – охранники, и, в принципе, отчасти это действительно так. При этом вы должны будете знать о каждом её шаге, чтобы она не смогла не то что уехать из города – уйти из этого дома.
– «Много чего» – это понятие растяжимое, Стеф, – резонно заметил Энзо. – Давай-ка обозначим границы допустимого, потому что я не хочу, чтобы ты потом проделал со мной в троекратном объёме то, что я сделаю с твоей женой. Выбивать дурь можно по-разному: я и отметелить могу, так что…
– Да сколько влезет, – непринуждённо фыркнул Стефан, снова отпивая кофе, и его голос прозвучал так беспечно, что Энзо и Тайлер на мгновение от удивления даже потеряли дар речи, сначала переглянувшись, чтобы убедиться, что это им не послышалось, а затем уставившись на босса. – Вы можете бить её руками и ногами, душить, чтобы припугнуть, таскать за волосы. Я вас в этом не ограничиваю, только запомните: лишь после того, как уедет Аларик. И уж постарайтесь не доводить её до обморочного состояния: она мне нужна живой.
Ребята, оправившись от шока, кивнули. Заявление Стефана было для них удивительным, но, определённо, нравилось им: так их руки были практически полностью развязаны. А кто не любит свободу?
Тайлер и Энзо работали в частной охранной организации Стефана уже около пяти лет и были сильными, не знающими равных в рукопашном бою, смелыми, но очень жестокими бойцами. Если Лоренцо, выходец из Италии, переехавший в США ещё в детстве и вполне освоившийся в Нью-Йорке, мог в каких-то ситуациях проявлять мягкость и сострадание, то Тайлер о существовании таких слов, кажется, даже не знал: если дело касалось его работы, то он в порыве ярости мог собственноручно сломать сопернику несколько конечностей и даже не моргнуть глазом. Сальваторе, быстро уяснив, что понятие «собачья преданность» – это про них, приблизил к себе их обоих, предполагая, что их помощь ему ещё не раз понадобится. Когда же в его жизни появилась Елена и настало время осуществить так долго не выходивший у него из головы план мести, Стефан в этом убедился, так что сейчас настал такой момент, когда он многое должен был им доверить.
– А если я захочу её, например… Трахнуть? – вдруг Тайлер мерзко ухмыльнулся и в упор посмотрел на Сальваторе, сидевшего напротив него.
Энзо с изумлением испуганно взглянул на друга, потому что тот разговаривал со Стефаном так, будто бы они были напарниками, что не соответствовало действительности: конечно, Стефан в их своеобразной команде был главным, и ребята ему беспрекословно подчинялись, хотя и могли с ним обсуждать, на первый взгляд, запретные для такого рода отношений темы. Сент-Джон ожидал бурной реакции Сальваторе на такое заявление и внимательно наблюдал за ними обоими, но ответ начальника только доказал ему: он даже не безразличен к своей жене – он её ненавидит.
– Нет, трахать её будет Клаус, если у нас с ним наметится контракт, – с усмешкой ответил Стефан. – Да и я пока что всё-таки её муж, – в этот момент улыбка сошла с его губ и он перевёл взгляд на Тайлера, посмотрев ему прямо в глаза, отчего тому стало не по себе, и дав таким образом понять, что эту тему обсуждать больше не намерен. – Так что я надеюсь на ваше благоразумие или хотя бы инстинкт самосохранения.
В гостиной на несколько секунд повисла пауза, и Тайлер и Энзо не решались прервать её, пока не заговорил Стефан.
– Всё понятно? – наконец спросил он.
Парни кивнули.
– Отлично, – удовлетворённо проговорил Сальваторе, и в этот момент услышал, что входную дверь кто-то открывает: вернулась Елена.
– Фух, я успела? – с шумом выдохнув, взволнованно спросила она, когда Стефан забрал у неё из рук пакеты. – Аларик ещё не звонил?
– Не переживай так, – с улыбкой ответил муж, – мы будем в аэропорту, когда нужно. Елена, я же просил тебя не поднимать тяжести, – строго сказал он. – Говорил же, давай с тобой съезжу.
Энзо и Тайлер слышали этот разговор из гостиной, и в глубине души ни один из них не мог поверить, что тот любящий мужчина и заботливый муж, в которого Стефан превращался рядом с Еленой, мог буквально несколько минут назад лично разрешать им бить её.
– Да я там по мелочи купила, – запыхавшись, отмахнулась Елена, кладя ключи на тумбочку и снимая верхнюю одежду. – Ну сегодня, как-никак, мой дядя приезжает, мы не виделись почти год. Что нам ему, хлопья с молоком давать?
– Женщины, – покачал головой Сальваторе, отложив пакеты.
– Ну не бухти, – примирительным тоном сказала Елена, погладив его по предплечью. – Как Никки? Не просыпалась?
– Она спит ангельским сном, – рассмеялся парень. – Наша дочь идеальна. Так же, как и ты, – шепнул он Елене в волосы, притянув к себе.
Девушка почувствовала, как у неё зарделись щёки, но не отстранилась от него.
– Лен, помнишь, я с утра тебя обещал кое с кем познакомить? – спросил Стефан.
Гилберт кивнула, и он жестом пригласил её в гостиную.
Зайдя в помещение, Елена увидела двух парней, которые произвели на неё сильное впечатление. Энзо и Тайлер тут же встали и подошли к ним со Стефаном. Они оба были широкоплечими, просто огромными по сравнению с ней, и выглядели так грозно и недоброжелательно, что девушка даже, кажется, вздрогнула от неожиданности. Она встретилась с ними глазами, и ей показалось, что их взгляды были какими-то злыми. У Тайлера руки от предплечья до кисти были покрыты так называемыми татуировками-рукавами, и это только усилило и без того не лучшие впечатления Елены и её испуг: татуировки всегда ассоциировались у неё с тюрьмой, были для неё символом чего-то запретного, опасного.
– Елена, познакомься, – сказал Сальваторе, – это Энзо и Тайлер, – он поочерёдно кивнул в сторону одного и другого. – С этого дня они – наши охранники.
Гилберт стояла перед парнями, которые не были воплощением Арнольда Шварценеггера молодости, хоть и обладали достаточно крепким телосложением и мышцами, но которые всё равно казались ей великанами, смотрела на них снизу вверх и не могла сказать ни слова.
– Добрый день, Елена, – поздоровались охранники.
– Приятно познакомиться, – Энзо впервые за это время улыбнулся.
– М-м-мне тоже, – заикаясь, произнесла брюнетка.
– Грин-Вилледж всегда был спокойным районом, но в последнее время свою репутацию всё чаще подрывает, – объяснил Стефан, увидев в глазах жены немой вопрос. – На прошлой неделе ограбили два дома на Норт-Вест Лейн, – покачал головой он. – Я посоветовался с полицейскими, и они сказали, что обстановка в районе сейчас действительно нестабильна. Я целыми днями в офисе, и я хочу работать спокойно, Елена. Зная, что вы с Никки в безопасности. Тайлеру и Энзо я доверяю, как себе: мы с этими ребятами прошли огонь, воду и медные трубы, поэтому вашу безопасность и своё спокойствие я могу доверить только им.
– Вы…будете жить с нами? – с опаской, как-то по-детски пробормотала Елена, в глубине души понимая, что это, наверное, глупый вопрос.
Парни кивнули.
– У нас большой особняк, так что, если ты не против, Энзо и Тайлер разместятся в гостевой и комнате рядом с моим кабинетом.
– Аларик?.. – спросила Елена, даже толком не сформулировав вопрос.
– Пока Рик будет жить с нами, его комнатой будет гостевая, а Тайлер и Энзо поживут во второй.
– Елена, сразу два посторонних человека в доме – это большой стресс, я понимаю, – сказал Энзо. – Но мы с Тайлером не доставим Вам никакого дискомфорта, это мы можем пообещать абсолютно точно.
– Да нет, я не испытываю никакого дискомфорта, – прошептала побледневшая, как полотно, Гилберт, и каждому, кто находился в этот момент рядом с ней, было понятно, что это, конечно, не так. – Ну что ж… Добро пожаловать, – проговорила она и, сделав над собой усилие, улыбнулась. – Спасибо, что согласились помочь.
На этом их знакомство закончилось, и вскоре Стефан и Елена отправились в аэропорт, чтобы встретить Аларика. Девушка пыталась убедить себя в том, что зря накручивает себя, но отрицать того, что ей стало легче, когда она вышла из дома, где были Энзо и Тайлер, не могла.
– Стефан, а это всё…обязательно? – несмело спросила она по дороге в аэропорт.
– Ты о чём? – непонимающе переспросил муж, оторвавшись на мгновение от дороги и посмотрев на неё.
– Я про охрану.
– Малышка, я понимаю, что ты не привыкла к такому, – сказал Стефан. – Но сейчас в городе действительно небезопасно. У нас маленький ребёнок, Елена. И первое, о чём я должен думать, – это о том, чтобы у вас всё было хорошо. Знаешь пословицу: бережёного Бог бережёт?
– Знаю, просто… Да что уж говорить, Стеф, я с двумя мужчинами в доме, пока ты на работе… Это действительно странно, – Елена потрясла головой и пожала плечами.
– Ты их боишься? – насторожился Сальваторе.
Гилберт ничего не ответила, переведя взгляд вперёд, на дорогу, и по её молчанию он всё понял.
– Елена, они тебя пальцем не тронут, – с уверенностью серьёзно проговорил Стефан. – Я знаю их уже не первый год. Несмотря на свой устрашающий вид, это душевные ребята, очень добродушные. Они будут тише воды ниже травы, ты и присутствия их замечать не будешь, вот увидишь.
– Это надолго? – наконец, спросила Елена.
– Я не могу точно сказать. Это будет зависеть от обстановки в районе и в городе. На два месяца, может быть, на три.
Гилберт поджала губы и подперла голову кулаком.
– Малышка, – шепнул Стефан, коснувшись руки жены, и Елена поймала себя на мысли, что давно хотела вновь ощутить на своей коже его тепло: это успокаивало. – Пожалуйста, не бойся ничего. Я тебя никому в обиду не дам.
Его последняя фраза прозвучала так по-ребячески, так искренне и немного наивно, что Елена невольно улыбнулась: в такие моменты казалось, что с ним ей действительно ничего не должно быть страшно, потому что свои обещания он всегда сдерживал.
Когда приехал Аларик, дом для Елены наполнился светом и каким-то необъяснимым теплом. Всё такой же забавный и смешливый, как и тогда, когда она была маленькой, Рик постоянно шутил, рассказывал смешные случаи из рабочей практики (оказывается, старшеклассники умеют чудить ничуть не хуже малышей), спрашивал у Елены и Стефана практически о каждой минуте того года, что он с ними не виделся. И она была рада делиться с ним последними новостями, рассказывать о каких-то мелочах – например, о том, в какие невероятные цвета окрасился местный парк с приходом осени, как меняется цвет глаз у Никки, как они со Стефаном проводили выходные. И Аларику в пору было бы успокоиться, радоваться за племянницу, потому что со стороны их со Стефаном семья казалась идеальной, да и сам он отлично ладил с мужем Елены… Но в этот день он увидел во взгляде девушки что-то такое, что до боли напомнило ему события двенадцатилетней давности. Это был испуг, невероятная робость, какое-то волнение. Рик старался гнать от себя эти мысли, убедить себя в том, что он всё преувеличивает, но это не давало ему покоя. Он не знал, как начать разговор с Еленой, и поэтому решил пока понаблюдать за её поведением, но за него всё решила маленькая случайность.
Стефан всегда любил спорт и являлся достаточно обеспеченным человеком для того, чтобы исполнить все свои мечты, касающиеся постройки своего дома, поэтому на первом этаже, рядом с его рабочим кабинетом, дома у ребят был расположен спортзал. Там частенько, стремясь привести в порядок даже после родов и так не имевшую видимых изъянов фигуру, занималась и Елена. Опробовать тренажёры захотелось и Рику, поэтому он решил составить компанию племяннице, которая, тем более, сама предложила с ним позаниматься. Елена совершенно забыла о том, что на пояснице у неё красовался средних размеров, но очень яркий лиловый синяк, оставшийся после того, как она ударилась об угол комода, когда Стефан толкнул её. Поэтому, не задумываясь о последствиях, занималась она в топе, полностью открывавшем её поясницу. Не увидеть пятно было трудно, и Аларик понял: откладывать больше нельзя.
Дядя Елены улучил момент, когда Стефан уехал к друзьям и его не было дома: Сальваторе, сдержав своё обещание, больше не приглашал друзей домой, хотя Елена и не была против, и теперь встречался с ними на нейтральной территории.
– Елена, она чудо, – не сдерживая счастливой улыбки, шёпотом, кажется, всерьёз думая, что малышка услышит его из закрытой комнаты, проговорил Аларик, на цыпочках выйдя из детской. – Такая крохотная, господи… Просто Дюймовочка! А ещё она так смешно фырчит, прямо как ёжик. И носик морщит, вот так.
Старший Гилберт состроил соответствующую рожицу, и Елена не смогла сдержаться от смеха. Когда Рик говорил о Никки, он весь светился: девочка покорила его с первой же секунды.
– У Стефана на неё такая же реакция, – с улыбкой ответила брюнетка. – Ох, видел бы ты его, когда нас только выписали из больницы… «У неё такие длинные ресницы!», «А ей так точно удобно спать?», «Лен, смотри, она меня за палец схватила!»
– Кстати, про Стефана, – Аларик не знал каких-то психологических хитростей, но понял, что сейчас у него появилась возможность перевести разговор в нужное ему русло. – Как у вас вообще семейная жизнь, молодёжь? Уже притёрлись друг к другу? Говорят, с появлением маленького ребёнка часто начинаются ссоры…
Услышав вопрос о семейной жизни, Елена почувствовала, как у неё по коже побежали мурашки: воспоминания о той злополучной ночи внезапно нахлынули вновь. Рик не сводил с неё глаз и увидел её растерянный взгляд.
– Да нет, всё отлично, – нервно пожав плечами, пробормотала Гилберт. – Мы, конечно, не ходим в рестораны и на концерты каждый день, появилось больше забот, но нам они только в радость.
Елена говорила быстро, будто бы хотела как можно скорее уйти от этой темы, и такое её поведение служило лишь подтверждением опасений Аларика.
– Лен, – несмело произнёс Рик. – Можно тебя кое о чём спросить?
Гилберт встрепенулась, словно бы благодаря какому-то шестому чувству догадавшись, о чём он может спросить, но деваться было некуда.
– Конечно, – кивнула она.
– Когда мы сегодня занимались утром в спортзале… Ты была в короткой полумайке…ну, то есть, в топе, – запинаясь, начал Аларик. – Я заметил у тебя на пояснице синяк.
Гилберт почувствовала, как внутри всё похолодело: значит, дядя обо всём догадался.
– Это ведь…не Стефан? – с надеждой спросил Рик, и Елена подняла на него взгляд.
Девушка патологически не умела врать. Не умела делать вообще ничего, что могло принести кому-то боль. Если даже она пыталась солгать, как, например, минуту назад, когда старалась убедить Аларика в том, что в их со Стефаном семье царит мир и покой, то её сразу же выдавали её нервные жесты, бегающие глаза, она начинала кусать губы и краснеть. Так было и в этот раз.
Елена потёрла внезапно вспотевшие ладони и снова опустила взгляд в пол, чувствуя, как на глаза выступают слёзы.
– Елена, – произнёс Рик, подойдя ближе к ней и схватив за плечи. – Что случилось?
Она больно кусала губы и не знала, куда ей деться от этих вопросов, а главное – воспоминаний, которые по-прежнему делали невероятно больно. Кажется, в этот момент потребность в том, чтобы поделиться всем тем, что накопилось на сердце, достигла апогея, и Елена решила рассказать обо всём Аларику. Она не искала у него защиты, нет: она не считала Стефана домашним тираном и была уверена, что это была просто его глупая ошибка. Но ей нужно было выговориться.
– Рик, я сейчас объясню тебе появление синяка. Только, пожалуйста, пообещай, что выслушаешь всё спокойно и не будешь вмешиваться, хорошо? Мы со Стефаном уже во всём разобрались.
Аларик, понимая, к чему она клонит, и чувствуя, как внутри всё закипает, устало кивнул головой, стараясь держать себя в руках.
И Елена рассказала ему всё. Рассказала о том, как Стефан после того, как ушли его друзья, ворвался в комнату и начал орать благим матом, как, совершенно обезумев, оттащил её за волосы и начал душить… О том, как с утра чуть ли не на коленях умолял простить. О том, что за этот месяц он всеми силами старался помочь ей об этом забыть и выполнил все свои обещания, данные в то утро. По щекам Елены текли слёзы, но она умоляла дядю ничего не делать: она была уверена, что причина того помутнения рассудка – не что иное, как алкоголь, что Стефан осознал свою вину и такого больше не повторится. По её глазам Рик видел: она верила в собственные слова. Он слушал всё это и на мгновения, кажется, даже переставал дышать. У него начали сильно гореть щёки, и он почувствовал, что покраснел. Ему с трудом это далось, но, убедившись в том, что такое было только один раз, пообещал племяннице ни о чём не говорить Стефану. В голове у него была только одна мысль: «Мерзавец! Как он вообще посмел поднять руку на девушку, тем более на свою жену?» В висках до боли стучала кровь, и его душу заполонило желание сделать со Стефаном то же самое, что он натворил в ту ночь. Оставлять всё это Гилберт намерен не был. С этим человеком жила его племянница, ставшая ему дочерью, его самый близкий человек. Она засыпала в его объятьях и верила ему.
На следующее утро Елена, по обыкновению, ушла гулять с Никки, но Стефан ей компанию не составил: сильно болела голова. Он сидел на кухне, читал какой-то отчёт и, нервно отхлёбывая из кружки уже остывший горький крепкий чай, пытался вникнуть в информацию, но давалось ему это с трудом.
– Доброе утро, – услышал он за своей спиной и от неожиданности вздрогнул, но, увидев Аларика, успокоился.
– Доброе, – кивнул Сальваторе, поставил девайс на блокировку, а кружку с недопитым чаем отставил в раковину и уже хотел было выйти из кухни, потому что общество Аларика ему было совсем не по душе, но вдруг на своих плечах он почувствовал тяжёлые руки.
– Подожди, – холодным, почти железным тоном сказал Аларик.
Стефан обернулся и впервые поднял на него глаза: от его обычного дружелюбия не осталось и следа. Аларик смотрел на него упор с какой-то ненавистью и отвращением, плотно сжав губы.
– Думаю, нам нужно поговорить.
====== Глава 5 ======
Услышав такой тон Аларика, Стефан насторожился и напрягся, потому что ещё ни разу не видел его таким разозлённым. Сальваторе постарался взять себя в руки, чтобы не выдавать своё беспокойство.
– О чём? – как можно более ровным тоном спросил он.
Аларик сел за стол, но Стефан его примеру не последовал, встав неподалёку, оперевшись на столешницу поясницей и скрестив руки на груди.
– Стефан, я всегда считал, что вы с Еленой – прекрасная пара. Я действительно радовался за вас, потому что после всего того, что вы с ней…
– Аларик запнулся, стараясь найти подходящие слова, но Стефан всё равно в этот момент почувствовал колющую боль в сердце, вспомнив о родителях. Впрочем, трудно говорить Гилберту было не из-за этого: он подбирал слова не для того, чтобы как можно меньше ранить парня, а потому, что ему было невероятно сложно сдерживать злость. -…пережили в детстве, – наконец продолжил Рик, – создать собственную семью, где вы можете друг другу доверять, поддерживаете друг друга во всем и просто просыпаетесь по утрам с ощущением гармонии, – дорогого стоит.
Сальваторе на мгновение даже почувствовал, как у него свело скулы – так обычно бывает, когда ты берёшь в рот что-то очень кислое: что им с Еленой хорошо друг с другом, думали только окружающие и она сама, и Стефану с каждым днём было всё труднее поддерживать эту красивую картинку и жить двойной жизнью. Было мерзко и до боли обидно осознавать, что все считают тебя счастливым человеком, а на самом деле всё абсолютно наоборот, но поделиться этим было не с кем, кроме, разве что, старшей сестры Ребекки, которая, впрочем, в его жизнь старалась не вмешиваться. Он так хотел освободиться от этой бесконечной фальши, жить своими истинными чувствами… Но свободой для него было не отпустить Елену и забыть обо всём, а вести себя с ней, уже не сдерживая свою ненависть.
Аларик замолчал, сделал глубокий вздох и в какой-то момент опустил глаза, но уже через мгновение снова поднял полный злобы, строгости и решимости взгляд на Сальваторе, отчего у того внутри похолодело: он понял, что Гилберт, возможно, о чём-то узнал.
– Я доверил тебе самое дорогое, что у меня есть, Стефан, – мою племянницу. И я не позволю тебе причинять ей боль.
Когда он произнёс эти слова, сердце у Стефана пропустило несколько ударов, но это состояние оцепенения быстро сменилось окончательным осознанием того, что ситуация начала выходить из-под контроля, а внутренний холод уже через несколько секунд стал огнём ненависти: никто не мог рассказать Аларику о произошедшем, кроме Елены.
– Я видел тот синяк на пояснице у Елены, Стефан, – сказал Рик. – И я знаю, из-за чего он появился.
Сальваторе опустил взгляд, то ли стараясь изобразить стыд и искреннее раскаяние, то ли в спешке пытаясь обдумать, что сказать дяде Елены, чтобы предотвратить возможные последствия этого разговора, которые не сулили ему ничего хорошего.
– Я тебе не нянька и не отец, чтобы читать нотации, да и ты уже взрослый для этого, ты не находишь? Но я очень надеюсь, что ты всё же понимаешь, что… Это как минимум не по-мужски.
Стефан поднял взгляд на мужчину.
«Спокойно», – твердил себе он. «Только не сорвись на него».
– И что мне придётся принять меры, если это будет продолжаться. Я думаю, не секрет, что, приехав к племяннице в гости, я ожидал увидеть совершенно не следы от побоев на её теле.
– Аларик, – выдохнув, перебил Стефан. – Боже мой…
Он провёл ладонями по лицу.
– За то, что я натворил месяц назад, я буду винить себя, наверное, всю свою жизнь. Я сам не понимаю, что произошло… Как будто бы я – это был не я.
Сальваторе сразу признался в своём проступке, не стал отнекиваться или пытаться защититься, и этим несколько усыпил бдительность Рика: тот не ожидал такого поведения и немного удивился искренности с его стороны, хотя всегда очень хорошо относился к нему. Возможно, именно поэтому разговор продолжился в более-менее спокойном русле.
– Вы даже представить себе не можете, что для меня значит Елена, – прошептал Стефан, взглянув на Аларика. – Когда я увидел её следующим утром, я готов был валяться у неё в ногах, только чтобы она меня простила.
– Лучше следить за своими действиями вместо того, чтобы потом вымаливать прощение, как считаешь? – нахмурившись, проговорил Рик.
– Согласен, – кивнул Стефан. – Аларик, в этой жизни ошибается каждый, никто из нас не безгрешен. Я не пытаюсь сейчас оправдаться, нет. Я просто хочу сказать, что та безумная ночь… Она заставила меня о многом задуматься и научиться ценить то, что я имею. С тех пор я не притрагивался к спиртному и не собираюсь, если не верите – можете спросить у Елены. Наверное, я не заслуживаю этого… – произнёс он, покачав головой. – Но она простила меня. И, клянусь, я лучше сдохну, чем причиню боль ей снова.
Стефан держался из последних сил и ни одним своим жестом, ни одним словом старался не выдать истинного отношения к этой девушке, хотя единственное, чего он хотел сейчас, – это со всей силы впечатать её в стену.
Гилберт слушал его, и слова Стефана звучали с таким сожалением, так неподдельно, что и ему самому хотелось верить во всё то, о чём он говорил. Но ярость из-за того, что сделал Сальваторе, не отпускала его, поэтому он не мог, как Елена, довериться ему окончательно.
– Ты же понимаешь, что пока это всё не более чем красивые слова, и они – ничто по сравнению с одним-единственным поступком. Я не собираюсь обсуждать эту тему, это противно для меня, – с отвращением сказал Рик, посмотрев куда-то в сторону. – Просто запомни одно: за неё я перегрызу глотку любому, – он снова перевёл взгляд на парня, и в этот момент Аларик напомнил ему какого-то зверя, который действительно в любой момент был готов наброситься на него. – И пока первый на очереди, по всей видимости, ты.
Стефану не было страшно: ни Аларик, ни Елена не знали даже самой малой доли правды, которую он скрывал. И в этом была его сила.
Сальваторе глубоко вдохнул, чтобы хотя бы немного успокоить нестерпимое жжение в горле.
– Я уже много раз просил прощения у Елены и сейчас хочу попросить его у Вас. Я знаю, что после произошедшего Вам трудно верить мне, но я обещаю: такого больше не повторится.
– Я надеюсь, – коротко ответил Аларик. – В противном случае, поверь мне, ты об этом пожалеешь.
С этим словами, больше ни разу не посмотрев в сторону парня, он вышел из-за стола и куда-то ушёл.
Сальваторе налил себе в стакан холодной воды и залпом выпил её, чтобы немного остыть и в этот день не показать Аларику своих истинных эмоций. Однако взбесил его даже не разговор с ним, а тот факт, что Елена обо всём рассказала ему.
«Безмозглая дура, ты даже не представляешь, что ты наделала… Ну ничего, я тебе покажу, как чесать языком, сука!»
Стефан хотел дождаться, пока Елена вернётся: ему было уже плевать на свидетеля в лице Аларика, и он горел только одним желанием – выплеснуть на неё всю свою злобу и ненависть, сделать ей ещё больнее, чем в ту ночь, вновь увидеть слёзы у неё на глазах. Но Сальваторе позвонили с работы и стало ясно, что в выходной день ему придётся выехать в офис: появились какие-то проблемы с отчётностью, что повлекло за собой конфликт с клиентом. Стефану пришлось уехать, но за то время, что он провёл на работе – ему пришлось пробыть там почти весь день – его ярость не только не утихла – даже усилилась. Последние часы он с трудом сдерживался, чтобы не заорать на сотрудников и клиентов и не послать всё к чертям, и ждал того момента, когда он сможет вернуться домой.
Елена готовила обед, ожидая возвращения мужа, Рик дремал в гостевой на диване перед телевизором. Стефан и Энзо, к удивлению Елены, оказались правы: со временем она начала привыкать к присутствию в доме двух посторонних людей, потому что Тайлер и Энзо вели себя до такой степени тихо, что она нечасто замечала их, а порой и вовсе забывала, что рядом с ней два охранника.
Услышав, как кто-то открыл входную дверь, Елена пошла в гостиную, чтобы встретить Стефана. Однако его внешний вид сразу дал ей понять: грядёт что-то страшное. Сальваторе был мрачнее тучи, смотрел на неё исподлобья, его зубы были стиснуты, а сам он тяжело дышал и покраснел. Он с шумом захлопнул дверь, небрежно снял пальто и кинул его на ближайшее кресло, хотя обычно верхнюю одежду вешал на напольную вешалку.
– А я как раз тебя ждала, – с робкой улыбкой произнесла Елена, надеясь, что его ярость всё же пойдёт на спад.
– Я тоже ждал, – усмехнулся Сальваторе, приблизился к девушке и так быстро и с невероятной силой схватил её за шиворот, что она лишь успела крикнуть. – Чтобы узнать, совсем у тебя нет мозгов, или ещё есть надежда, – со злостью выплюнул он.
– Стеф! – крикнула Елена. – Что…
Стефан одним движением выпихнул её перед собой и крепко схватил за плечи, с силой тряханув.
– Что случилось? – со страхом пролепетала она, когда он посмотрел ей в глаза.
Елена почувствовала, как внутри у неё всё скрутило, а сердце начало биться в три раза быстрее.
Всё возвращалось.
«Пожалуйста, только не это», – пронеслось в голове у девушки.
– Что, не понравилось месяц назад? Решила дядюшке пожаловаться? Ты же меня простила, мать Тереза! – с усмешкой воскликнул Сальваторе. – Ты говорила, что любишь, никуда не уходила. Ты спала со мной!
Елена в упор смотрела на него широко распахнутыми глазами, но ей казалось, что она уже ничего не видит. Дикий страх поглотил её, у неё начали дрожать коленки, и от ужаса она не могла произнести ни звука.
– Тогда какого же хера ты рассказала всё своему дяде, а? Защитничка хотела найти в его лице? Да чёрта-с два! Видно, мало я тебе тогда всыпал… Ну ничего, я сейчас это исправлю.
С этими словами Стефан замахнулся и с такой силой и ненавистью ударил её ладонью по щеке, что у Гилберт полетели искры из глаз, она вскрикнула от боли и отпрянула. От пощёчины остался ярко-красный след.
– Стефан, пожалуйста… – со слезами на глазах попросила, пятясь назад.
Сальваторе смотрел на неё и чувствовал такое облегчение, что теперь ему казалось, что с груди сняли какой-то тяжёлый камень, который мешал ему всё это время дышать. Сейчас он наконец был самим собой, и теперь настало время стать таким навсегда.
– Даже не думай, блядь, что тебе это так просто сойдёт с рук! – он схватил Елену за шею и оттолкнул в сторону так, что она не удержалась на ногах и упала на колени.
Энзо и Тайлер, слыша голоса Стефана и Елены, в гостиной не появлялись.
Но в этот момент крики услышал Аларик. Спросонья до него не сразу дошло, что произошло, но он мгновенно подскочил на ноги и побежал в гостиную, откуда доносились звуки. Увидев вздрагивавшую каждую секунду плачущую племянницу, сидевшую на коленях на полу и закрывавшую руками лицо, и смеющегося Стефана рядом с ней, он всё понял и кинулся к нему.
Сальваторе наклонился к Елене, взял её за волосы, резким движением поднял, но оттолкнуть к стене, как хотел, не успел: Аларик подошёл к нему сзади, схватил его за плечи и с силой потянул на себя. Стефан от неожиданности не успел сориентироваться и рефлекторно отпустил девушку.
