Текст книги "В объятьях зверя (СИ)"
Автор книги: atranquility
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 59 страниц)
– Водка и ликер… – пробормотала Елена, своим видом дав понять, что это не совсем для нее.
– Мисс, там на все это вместе миллилитров шестьдесят, не больше. Почувствовать очень сложно. Могу еще предложить «Пина Колада», – там светлый ром. Но это буэ, – Мэтт скривился, и Деймон рассмеялся. – Чисто мое мнение – извращение подливать кокосовое молоко в какой бы то ни было алкогольный коктейль.
Бармен на секунду задумался и потер подбородок.
– Точно, «Клубничный дайкири»! В него из алкоголя входит только светлый ром. С клубничным сиропом отлично сочетается.
– Тогда я буду «Дайкири», – Елена так быстро соглашается, что Деймон даже толком не успевает ничего понять. Ему было безумно интересно, действительно ли ей приглянулся этот коктейль, или она так быстро согласилась, лишь бы от нее побыстрее отвязались.
Мэтт кивнул и начал колдовать над коктейлем для Елены.
– Слушай, а ты где теперь живешь-то? – спросил Сальваторе.
– В Санта-Монике. Одноклассник по старой дружбе по смешной цене продал одноэтажный домишко. Я там сделал ремонт – что-то где-то прибил, где-то подкрасил. Красота! До океана – пять минут ходьбы.
– Так тебя с новосельем можно поздравить! Молодец, Мэтт, это дело серьезное, – одобрительно кивнул Деймон.
– А то. А главное – свое! А то так задолбало уже по съемным квартирам таскаться… Деймон, а ты-то почему уехал из Лос-Анджелеса? Работа? Теперь насовсем вернулся?
– Да, работа. Отец позвал, так что теперь я в Нью-Йорке живу постоянно. Здесь квартиру не продавал, решил, что буду в отпуск приезжать.
– И правильно. Я в твою квартиру уже лет пять безответно влюблен! Грех продавать.
Последний штрих – и коктейль для Елены был готов. Мэтт с улыбкой протянул бокал ей, и она, поблагодарив его и предупредив Деймона, отошла поближе к спокойной зоне.
– Это твоя девушка? – спросил Мэтт, когда они с Деймоном остались наедине.
Сальваторе посмотрел вслед Елене и усмехнулся.
– Моя, – с нескрываемым довольством сказал он.
– Красавица, – Донован улыбнулся.
– Знаю, – усмехнулся Деймон. – Ну ладно, бывай, приятель, – добродушно сказал он, хлопнув парня по плечу, увидев, что очередь позади растет. – Рад был встрече.
– Взаимно, – кивнул Мэтт. – Заходи почаще.
– Постараюсь.
Сальваторе кивнул, старые знакомые еще раз обменялись рукопожатиями, Деймон забрал свой бурбон и вернулся к Елене. Выпивать свой коктейль она не спешила.
– Елена, я не свяжу тебя и не увезу в лес, даже если ты выпьешь этот коктейль и немного запьянеешь, – с улыбкой сказал Деймон, видя, как она смущается. – Просто сейчас я напьюсь и начну нести херню, а так ты хотя бы будешь со мной на одной волне.
Елена улыбнулась, но ответить что-либо не успела.
– Ладно, шучу, – Деймон выставил немного вперед согнутые в локтях руки. – Я бы мог заказать тебе красное вино, шампанское или вообще апельсиновый сок, но ты ведь все это уже когда-то пила, верно? Я хочу, чтобы ты попробовала что-нибудь новое.
– Просто я всегда с осторожностью отношусь к алкоголю, – попыталась объяснить Гилберт, взяв бокал в руки.
– От шестидесяти миллилитров рома, который тебе туда накапал Донован, ты не разденешься и не пустишься в пляс по барным стойкам. Жалко, конечно, – Деймон по-актерски сделал вид, что ему действительно грустно, – но это правда.
Елена сделала несколько глотков. К ее удивлению, ром действительно практически не чувствовался – разве что придавал напитку терпкий привкус, который, смешиваясь с клубникой и лаймом, становился приятнее.
– Действительно вкусно, – поджав губы, произнесла она, и Деймон улыбнулся.
– Зря ты от «Космополитена» отказалась, его большинство девушек любит. Хотя… Нет, знаешь, наверное, ты права, смешивать водку с ликером в первый раз не стоит.
– Ты часто ходишь в клубы? – вдруг спросила Елена.
– Они были моим вторым домом лет до двадцати восьми, – ответил Деймон. – Но чаще всего я в них появлялся, конечно, когда учился в университете. Студенческая жизнь – это вообще в первую очередь время клубов и вечеринок.
Деймон сделал глоток бурбона.
– Не всегда, – возразила Елена.
– Вот нифига, – с уверенностью сказал Сальваторе. – Всегда.
Он сделал паузу, внимательно посмотрев на нее, а затем как-то недоверчиво спросил:
– А ты правда никогда не была в ночных клубах?
Елена мотнула головой.
– Как ты тогда проводила свободное время в университетские годы? – искренне удивился он.
– Анатомию учила, – на полном серьезе ответила девушка.
Деймон с искренним удивлением взглянул на нее и смотрел, не моргая, несколько секунд.
– Анатомию учила… – повторил он. – Ясно…
– Деймон, анатомия – это вообще основа учебы на любом медицинском факультете, – сказала Гилберт. – Да и преподаватели были очень строгие, и мы…
– Да я понял, понял. Конспекты, лекции, и домой не позже девяти. И у вас прям все такие были?
– Деймон, ты сам закончил ЙЕЛЬ! – изумленно воскликнула Елена. – Я не верю, что ты на протяжении этих четырех лет ты только…
– Пил, курил и трахался? – закончил за нее Деймон. – Точно, – брюнет щелкнул пальцами. – Только курил я отнюдь не сигареты.
– Ты курил травку? – глаза Елены приняли объем двух хорошенческих монет. Она была поражена, хотя, наверное, стоило уже привыкнуть к стилю жизни Деймона.
– Боже, Елена, все курили, – закатил глаза он. – Ну, если не все, то большинство. На то и дана молодость, чтобы попробовать все, что ты захочешь. Это не всегда правильно, но только попробовав что-то самостоятельно, ты приобретешь опыт и поймешь, стоит это делать дальше или нет. Главное, чтобы то, что ты делаешь, не причиняло неудобства окружающим. Студенческие годы – это вообще время безумства. И для меня они были самыми лучшими в жизни, потому что я использовал их на полную катушку. Меня несколько раз хотели отчислить, и, честно, я до сих пор не понимаю, почему все-таки не отчислили. Я плавал в университетском фонтане и крякал имперский марш, потому что проспорил одногруппнику. Однажды мы с другом чуть не спалили аудиторию, где у нас должен был проходить семинар по истории мировой экономики. На втором курсе я пришел на экзамен по философии бухим в стельку и сдал его на «отлично», а потом у меня до самого выпуска была кличка Платон. Когда еще такое может повториться? – Деймон развел руками. – Если я захочу, я и сейчас могу выкурить косячок – один, два, три, сколько угодно. Голым по площади пробежаться, деловых партнеров нахер по-японски послать. Только таких впечатлений уже не будет, потому что мне тридцать два, я президент крупной строительной компании, и у меня уже нет такого пропеллера в заднице.
– В Йеле крякать в фонтане имперский марш… Ты, наверное, и вправду уникум, – рассмеялась Елена, будучи даже не в силах спорить с ним. – Знаешь, когда я поступала в университет, я тоже думала, что студенческая жизнь – это череда вечеринок. Но… Когда учиться?
– Просто нужно относиться к жизни проще, – ответил Деймон. – Понятное дело, что забить болт на все с первого семестра – по меньшей мере, глупо, и дело даже не в том, что ты вылетишь после первых экзаменов, а в том, что, в таком случае получается, ты сам до конца не въехал, за каким хреном поступал в вуз. А это уже не очень. Но загоняться из-за каждого предмета так, словно бы он в жизни единственный и самый главный – еще глупее. Тем более, что в вузовской программе, как и в школьной, всегда находится множество совершенно левых вещей. Университет – это уже самостоятельная жизнь, и тут ты сам должен расставлять приоритеты. Учеба – это источник знаний. Не больше и не меньше. Она не должна заменять жизнь.
– Знаешь, наверно, в чем-то ты прав, – задумчиво произнесла девушка. – Где-то к началу четвертого курса меня начало подташнивать от семинаров, коллоквиумов и лекций. Я не пропустила ни одного занятия, всегда по ночам сидела за конспектами, и знаешь… Именно тогда как-то захотелось научиться смотреть на что-то проще и не воспринимать как катастрофу однажды не сделанное задание. Но, честно, не знаю, как.
– Не поздно сделать это сейчас, – мягко сказал Сальваторе и вдруг протянул Елене руку. – Тебе не кажется, что мы засиделись здесь? Пойдем на танцпол?
И в этот момент Елена поняла, что Деймон лишь подтвердил свои слова действиями, предложив ей провести хотя бы один вечер, не думая о проблемах и не беспокоясь о том, что могут подумать люди, забыть обо всем и просто расслабиться. На мгновение их взгляды встретились, и по губам Деймона скользнула улыбка. Елена вложила свою ладонь в его, и он, неожиданно крепко сжав ее руку, увел ее на танцпол. Колонки взрываются музыкой, помещение переливается десятками огней разных цветов, сменяющихся так быстро, что в глазах начинает рябить, и становится совсем не слышно, что кричит кто-то рядом. Деймон широко улыбается и не сводит с нее взгляд, а для Елены очень неожиданно весь мир вдруг сужается до одного взгляда этих пронзительных голубых глаз. Он не отпускает ее ни на секунду, она чувствует тепло его тела и сжимает в руках его влажную рубашку, и вдруг становится совершенно неважно, какую музыку сейчас поставил ди-джей, насколько сильно хочется пить и сколько человек рядом. В какой-то момент, приложив ладонь к его груди, она чувствует, как бьется его сердце – и это ощущение пускает по телу разряд тока в разы сильнее, чем самая красивая музыка. Все вокруг сливается в единый поток, настолько блеклый по сравнению с тем, какой огонь они видят в глазах друг друга, что он становится почти незаметным. Для них не остается больше никого и ничего, кроме друг друга, и начинает казаться, что в эту ночь все – этот клуб, город, целый мир – только для них двоих. Деймон получил то, что так хотел – Елена забывалась рядом с ним. Но вместе с этим, в те минуты, когда она была рядом с ним, она сама вытесняла собой все, что когда-то имело для него значение. Это было безумие. Но остановить это не было ни желания, ни сил.
Счет времени очень быстро потерялся, и ди-джей успел сменить не одну композицию. Наконец, боль в груди от невероятно быстрого сердцебиения дала понять, что стоит немного отдохнуть, и Деймон, оставив Елену в зоне чилл-аут, отправился в бар, чтобы взять что-нибудь попить. В какой-то момент он услышал за спиной до безумия знакомый голос.
– Деймон Сальваторе.
Мысль о том, кому он принадлежит, молнией успевает сверкнуть в сознании. Обернувшись и увидев перед собой вихрастого голубоглазого раскрасневшегося от танцев паренька с мокрыми волосами, с усмешкой смотрящего на него, Деймон понял, что его догадки верны.
– Кай Паркер, – проговорил Сальваторе, улыбнувшись. – Хотя нет, стой… Ма-ла-кай Паркер, – выделив голосом и произнеся по слогам первое слово, исправился он.
– Еще раз назовешь меня моим тупым полным именем – и я прострелю тебе ногу, – все так же спокойно, не переставая улыбаться, сказал Кай.
Деймон рассмеялся.
– Узнаю старину Паркера! – воскликнул он и, больше не сдерживая эмоций, шагнул в сторону старого друга и крепко его обнял. – Кай! Черт побери, когда ты успел вернуться в Лос-Анджелес?
– Я свалил из Мали буквально пару недель назад, – ответил Кай. – Жесть как соскучился по цивилизации… Но вообще, это мне стоит спросить, какими судьбами здесь ты?
– Отпуск, друг мой, отпуск, – похлопав приятеля по плечу, покачал головой Деймон.
– Сальваторе, ты представить себе не можешь… У меня через неделю самолет на Нью-Йорк! – с каким-то необъяснимым восторгом и вместе с этим – изумлением воскликнул друг. – Я думал как раз маякнуть тебе, чтобы встретиться… А ты уже тут. Ну, мы просто обязаны завалиться в какой-нибудь бар.
– Можешь даже не говорить, – кивнул Деймон. – Просто охренеть… – пробормотал он. – Мы не созванивались всего несколько недель, а поменялось уже почти все. Кстати, а где Бон-Бон? Неужели поняла, что с таким придурком, как ты, ей ловить нечего, и помахала тебе ручкой?
– Не дождешься, – со смехом протянул Паркер. – Она сейчас в Милане, там какая-то очередная неделя высокой моды… Она возвращается сегодня утром, а я задолбался уже сидеть в четырех стенах. Думаю, надо хоть в нормальное место выбраться.
– Нет чтобы в музей сходить, или в океанариум какой-нибудь…
– Да пошел ты со своим океанариумом, – хохотнул Кай.
– Пошли, выпьем чего-нибудь? – предложил Сальваторе. – Я тут, правда, не один.
– Да ладно? Сальва, заинтриговал.
Друзья заказали в баре алкоголь, а затем прошли к столику, за которым Деймона ждала Елена.
– Паркер, долго жить будешь! Я как раз рассказывал сегодня о тебе этой очаровательной девушке, – улыбнулся Деймон. – Познакомься, это Елена. Елена, это Кай Паркер, мой однокурсник и по совместительству близкий друг.
В тот момент, когда она встретилась с Каем взглядами, Елене показалось, что на мгновение он чему-то удивился и пристально посмотрел на нее и этим напомнил ей Роуз в день их первой встречи. Каю быстро удалось справиться со своими эмоциями, и Елена постаралась убедить себя в том, что ей все показалось.
Парень галантно взял ладонь Елены в свою и коснулся ее руки губами. Его поведение, напоминавшее аристократов девятнадцатого века, шло вразрез с его образом: на нем были надеты джинсы и футболка, а волосы были растрепаны, – но это казалось ей очень милым.
– Очень приятно.
По логике, Кай и Деймон должны были быть одного возраста, раз они учились на одном курсе, но друг Деймона показался ей моложе – и дело было даже не во внешности, а в каком-то лукавом взгляде, который вместе с этим был еще совсем ребяческим.
– Взаимно, – улыбнулась Елена.
– Так что за историю ты рассказал? Надеюсь, не о том самом случае, как мы с тобой однажды запихнули в машину…
– Заткнись и не пугай девушку, – рассмеялся Сальваторе. – Я всего лишь вкратце поведал о том, как мы с тобой чуть не спалили кабинет.
– А, ну это действительно мелочи, – протянул Кай.
– Деймон, к сожалению, опустил все подробности, – сказала Елена.
– Подробности? Просто мистер Паркер вставил какой-то штекер не в ту розетку, и она задымилась.
– А Деймон не придумал ничего лучше, как закрыть эту дымящуюся хренотень своим пиджаком. И в итоге это все еще и сверкать начало.
– А потом пальнуло.
– До фейерверка чуть-чуть не дотянули, сработала пожарная сигнализация, – заключил Кай.
– Начинаю жалеть, что не училась в Йельской Школе бизнеса, – улыбнулась Елена.
Она с интересом наблюдала за общением двух друзей. Кай с самых первых минут начал видеться ей полной противоположностью Деймона, но эти ощущения пока не были чем-то подкреплены, а оказались, скорее, лишь первым впечатлением. Они постоянно подшучивали друг над другом, смеялись, но все это выглядело очень искренне и по-доброму, и она, наблюдая за ними, и сама не могла сдержаться от улыбки.
– Вы живете в Лос-Анджелесе, да? – спросила Елена, когда между ними завязалась непринужденная беседа.
– О, где я только не живу, – с усмешкой протянул Кай и, увидев удивленный взгляд своей новой знакомой, пояснил: – Я много езжу по миру. Например, недавно вернулся из Мали.
– Оу… Мали – это… Экзотично.
– А ты говорила, что я путешественник. Мне до этого Миклухо-Маклая еще ого-го! – хохотнул Деймон.
– На самом деле, я для себя уже решил, что больше так далеко ни за что не заберусь. Мобильная связь с перебоями, про интернет вообще молчу, из связи с внешним миром – только радио. Я все-таки жертва урбанизации, мне такие подвиги не под силу.
– Ты говорил точно так же, когда в позапрошлом году прилетел с Филиппин.
– Но-но-но, на Филиппинах хотя бы был вай-фай! – возмущенно воскликнул Кай, и Деймон и Елена вновь прыснули со смеху.
Время начинает течь под разговоры обо всем на свете, и все трое, кажется, напрочь забывают о танцах и алкоголе. Деймон рассказывает, что Кай – как раз один из тех его друзей, с которыми он брал билеты на первый попавшийся рейс, а Кай, в свою очередь, вспоминает историю о том, как они тогда, три года назад, в Римини забыли название своего отеля, возвращаясь из ночного клуба, и не нашли выхода лучше, чем переночевать на вокзале, который находился неподалеку. Кай рассказывает о своих многочисленных поездках в страны Третьего мира, и Елена по его глазам видит, что все это ему, несмотря на то, что он сетует на условия а-ля «в лачуге живи – листком подтирайся» (по его собственным словам), безумно нравится. Кай – авантюрист, и Елене становится понятно, почему они с Деймоном сдружились. Узнав, что Елена – врач, он, подобно маленькому ребенку, засыпает ее ворохом вопросов об особенностях ее профессии и о том, почему она решила стать именно кардиологом, но она, к своему удивлению, не чувствует себя некомфортно и с радостью на них отвечает. Елена узнает о невесте Кая – Бонни, их общей с Деймоном подруге, и ей становится нужно немного времени, чтобы прийти в себя от шока, когда Кай говорит, что они не виделись уже четыре месяца просто потому, что у них совершенно разные вкусы в путешествиях, и, пока Паркер исследовал Мали, Бонни отдыхала в Милане. Деймон усмехается, видя реакцию Елены, но когда она слышит невероятную нежность в каждом слове, сказанном об этой девушке, со стороны Кая, к ней приходит осознание, что бывает и такое. Они разговаривают около часа, и в какой-то момент, посмотрев на экран своего смартфона, Кай понимает, что ему уже через шесть часов нужно быть в аэропорту, чтобы встретить Бонни. Старые друзья прощаются, обнявшись и клятвенно пообещав друг другу встретиться в ближайшее время до отлета Кая в Нью-Йорк, а своей новой знакомой на прощание он с улыбкой, вновь поцеловав ее руку, говорит: «Елена, Вы классная!», но в этой фразе нет ни намека на флирт, и Елена вновь не может удержаться от улыбки, видя озорство в глазах этого большого ребенка. Кай напомнил ей маленький вихрь. Еще одно знакомство, еще одна судьба, которую она узнала. Еще совсем недавно Елена думала, что все друзья Деймона – циничные, жестокие, эгоистичные. Оказалось совсем наоборот. Они удивительно веселые, жизнерадостные… Очень живые. И они напоминают самого Деймона – того Деймона, который открылся ей в этой поездке.
– А чем Кай занимается? Я у него так и не спросила… – пробормотала Елена, когда они с Каем попрощались.
– А хер его знает, – усмехнулся Деймон, сделав глоток бурбона.
Елена изумленно посмотрела на него и поняла, что, наверное, этому человеку поражаться не перестанет никогда.
– Серьезно, Елена, он чем только не занимался… – сказал Деймон, увидев ее шокированный взгляд. – Он вместе со мной закончил Йельскую школу бизнеса, потому что отец хотел передать ему долю в его автомобильном бизнесе, но, получив диплом, Кай сказал: «Да всралось мне это все», – и отказался от нее в пользу сестры. Он в совершенстве владеет несколькими языками, какое-то время работал переводчиком, затем перебрался в издательство. В конечном итоге остановился на сфере туризма, и сейчас у них с Бонни небольшая туристическая фирма. Сейчас, кажется, они нашли свое. Он может говорить сколько угодно о том, что «в эти ебеня он больше ни ногой», но через год он вновь поедет на Филиппины, в Бенин, Гвинею-Бисау, еще в сотню мест, потому он по-другому не может. Ему нужно открывать что-то новое, видеть то, чего он никогда не сможет увидеть у себя дома. Кай, конечно, псих. Но, черт побери, он псих в самом лучшем смысле этого слова.
В какой-то момент с танцплощадки послышались знакомые аккорды, и это оказывается композицией, которой Елена заслушивалась уже очень давно. Она даже не помнила ее название, но внутри отчего-то появилось сильное желание вновь попасть на танцплощадку.
– Деймон, – несмело позвала она. – Я очень люблю эту песню, и…
– Хочешь потанцевать? – с улыбкой спросил он.
– Ты не составишь мне компанию?
Деймон встал со своего места, подошел к Елене, подал ей руку и прошептал на ухо:
– С удовольствием.
И Елена вновь окунается в этот омут с головой. Вот только сдерживать себя все труднее, и каждый раз, когда она чувствует прикосновения теплых ладоней Деймона на своей коже, Елене кажется, что ее собственная начинает гореть. Деймон – отличный танцор, он превосходно чувствует музыку и умеет вести. В его объятьях невозможно быть сильной. Он подчиняет себе во всем и забирает без остатка. И Елена понимает, что ей безумно это нравится. Раньше от этой песни у Елены по коже бежали мурашки, а теперь… Совершенно плевать. Мурашки бегут от насмешливого взгляда, который пугает и так томит одновременно. Проходит какая-то пара минут, грудная клетка начинает невыносимо болеть, а воздуха катастрофически не хватает. И в какой-то момент, когда музыка затихает, Елена этого просто не замечает. Деймон берет в ладони ее лицо, и по его губам вновь скользит уже такая привычная лукавая улыбка. Он наклоняется, и в следующее мгновение Елена чувствует, как его горячее дыхание обожгло ее губы. У его губ горький привкус бурбона… И его хочется ощутить снова и снова. Она не сопротивляется, а запускает ладони в его мокрые спутанные волосы и прижимается к нему сильнее. Он целует ее жадно, очень горячо и даже как-то грубо, будто бы заявляя ей самой: она принадлежит только ему. Щеки пылают, в ушах шумит кровь, но этот момент, как никогда, хочется продлить. Воздух в легких быстро кончается, и, когда Деймон наконец отрывается от нее, он видит знакомый взгляд карих глаз. Всегда застенчивый, робкий, пугливый. Но сейчас в нем что-то изменилось. И это «что-то» ясно давало ему понять: она хочет того же, что и он.
– Поехали отсюда, – хрипло шепчет он. – Поехали…
Деймон, словно на автомате, набирает номер службы такси, называет адрес и просит дать машину побыстрее. Они с Еленой сами не замечают, как выходят из клуба и оказываются на улице, но не отпускают друг друга ни на шаг, продолжая целоваться.
На крыльцо ресторана, закурив сигарету, с мобильным телефоном в руках, вышел Клаус. Листая папку контактов, в какой-то момент он поднял глаза, и около ночного клуба, который находился на расстоянии нескольких домов, он увидел знакомый силуэт. Точеная фигура, узкие плечи, волосы той же длины…
«Клаус, у тебя уже галлюцинации начались?»
Майклсон потер сонные глаза, подумав, что ему это показалось. Он вновь поднял взгляд на девушку и в этот момент увидел ее лицо, когда она отстранилась от мужчины, с которым целовалась.
– Клаус, ты чего встал, как статуя? – со смехом воскликнул Финн. – Ты такси вызвал?
Блондин резко повернулся к другу и приложил указательный палец к губам, прося быть тише.
– Что случилось? – уже спокойнее спросил Финн.
– Финн, скажи мне, может, я перепил… Посмотри туда, – мужчина кивнул в сторону. – Там Елена… – прошептал он.
– Чего? – с усмешкой переспросил тот. – Я тебе даже не глядя туда могу сказать, что ты перепил. Какая нафиг Елена…
– Посмотри туда, – рыкнул Клаус.
Финн повернулся в сторону, и, увидев знакомые лица, почувствовал, как на мгновение внутри все замерло.
– Черт побери…
– Стефан ее по всему Нью-Йорку ищет… – еле слышно произнес Никлаус.
В этот момент подъехала машина такси, которую заказывал Деймон, и пара с громким смехом ввалилась в нее, захлопнув дверь. Уже спустя пару секунд автомобиль скрылся из виду.
– Деймон… Что он здесь делает… – словно в забытьи, бормотал Финн.
– Кто это? – обессиленно простонал Майклсон, подняв взгляд на друга.
– Это двоюродный брат Стефана.
Когда Елена и Деймон оказываются в машине, в сознании звучат отголоски мыслей о том, что лучше дотерпеть до дома, что это не совсем красиво… Но на все правила приличия становится абсолютно плевать. Елена полностью забывает о стыде и робости, дыша только этим мужчиной, который сейчас был рядом с ней, крепко сжимал ее плечи и был единственным, кто в этот момент удерживал ее на земле.
– Молодожены, – усмехается водитель, но они не обращают на него никакого внимания.
Едва Деймону стоит на секунду отстраниться от Елены, как она снова тянется к нему, прикусывая его нижнюю губу и снова прижимая к себе, словно бы боясь, что упустит драгоценное время. В окнах проплывают огни фонарей и яркие вывески баров, и дорога от клуба до дома кажется Елене и Деймону одним мгновением.
Они сами не понимают, как им хватает сил на абсолютно ватных ногах подняться в подъезд. Деймон и Елена вваливаются в квартиру, не включая свет. Сальваторе роняет ключи на пол и задевает какую-то тумбочку, которая с грохотом падает, но сейчас им до этого нет абсолютно никакого дела. Сейчас Деймон совсем не такой, как раньше. Он резкий и грубый, но страха нет. Елена пытается снять с него рубашку, но не рассчитывает свои силы, и в ночной тишине слышится треск швов. Деймон усмехается, но позволяет ей закончить начатое, и его рубашка падает где-то неподалеку от кровати. Еще пара мгновений – и одежды не оказывается на ней самой. Деймон укладывает ее на кровать и, нависнув над ней, на секунду замирает. Она сама поражается этому, но даже в темноте она видит его ярко-голубые глаза, горящие желанием.
– Ты даже представить себе не можешь, насколько ты великолепна… – шепчет он и набрасывается на нее с новой силой.
Когда Елена проснулась, было уже утро, и солнечные лучи залили своим светом всю спальню. Елена зажмурилась, потерла глаза и поднялась на локтях, оглядев комнату. На софе валялось то, что осталось от рубашки Деймона, а ее собственная одежда была сложена на краю кровати. Елена повернула голову в сторону. Деймона рядом не было. Безмятежность и внутреннее спокойствие проходят очень быстро, сменяясь омерзением, едва ей стоит вспомнить прошедшую ночь.
В эту ночь он снова назвал ее чужим именем.
Это было не в первый раз. Но почему-то тогда, в их первую ночь, справиться с этим было легче, хотя внутри точно так же бушевали отвращение и обида. Тогда она сумела с ними совладать, усмирив боль. Сейчас же от нахлынувших чувств хотелось кричать. «Просто забудь», – твердила она себе. «Он тебе никто». Но забыть было уже невозможно. Они действительно были друг другу никем. Но вот Деймону, по всей видимости, она была настолько безразлична, что он путал ее с с какой-то девушкой, которая была до нее. А может быть, думал о ней. И от этого становилось до металлического привкуса во рту противно. Возможно, она была виновата сама, за эти несколько дней отпустив все, что она пережила за последние месяцы, забывшись и доверившись Деймону. Неужели он действительно относился к ней, как к вещи? Неужели ему настолько плевать на то, что она чувствует?
Сердце начинало стучать быстрее. Елена надела свою легкую ночную рубашку и вышла из спальни. Деймон был на кухне и стоял у плиты в одних тканевых серых спортивных шортах, судя по запахам, готовя кофе.
– Доброе утро, – сказал он, увидев боковым зрением Елену. – Кофе будешь?
– Нет, спасибо, – пробормотала она, мотнув головой.
– Как спалось?
Деймон разговаривал с ней, как ни в чем не бывало. Он выпил прошлым вечером, но не мог быть настолько пьян, чтобы ничего не помнить.
– Нормально.
На какое-то время на кухне воцарилось молчание, и эти секунды показались Елене вечностью. В висках начала стучать кровь. Она сидела, смотря в пол и потирая ледяные руки. «Просто забудь», – умоляла себя она, но сердцем чувствовала: не получится. Она помнила, что Деймон хотел, чтобы она была откровенна с ним. В этот момент ее охватило чувство страха, потому что она не могла предугадать, как он отреагирует на ее слова. Но Елена знала, что делать вид, будто ничего не произошло, она не сможет.
– Деймон, – хриплым голосом позвала она. Губы дрожали. – Можно с тобой кое о чем поговорить?
– О чем? – Деймон внимательно посмотрел на нее, снял горячую турку с плиты, налил в чашку кофе и сел за стол.
Внутри у Елены все похолодело.
– Деймон, я помню наш с тобой договор, я знаю, чего ты от меня ждешь… Я понимаю, что наши отношения, по сути, ничего не значат, но…
Елена облизнула пересохшие губы и на мгновение замолчала. Деймон терпеливо ждал.
– Деймон, ты несколько раз ночью назвал меня чужим именем, – последние слова Елена произнесла практически одними губами, и в этот момент почувствовала внутри какое-то облегчение. – Я понимаю, что я тебе не жена и даже не любовница… Я на это и не претендую!
Девушка с шумом выдохнула.
– Но и ты должен меня понять. Я женщина, – в этот момент ей впервые хватило смелости поднять на него глаза. Во взгляде Деймона не читалась злоба, наоборот – какое-то беспокойство. И это удивляло ее. – И в такие моменты я чувствую себя даже не проституткой, а какой-то бездушной вещью. Это… Это мерзко, Деймон.
Елена замолчала, но Деймон не проронил ни слова. Девушка поджала губы и вновь опустила взгляд, стараясь подобрать нужные слова.
– Я бы, наверное, даже меньше удивилась, если бы ты называл меня разными именами, – сказала она, превозмогая смущение. – Но…
– Но я называю тебя Кэтрин. Так? – с грустной усмешкой вдруг перебил он, и Елена мгновенно перевела взгляд на Деймона. В его глазах читалась невероятная боль, и она не понимала, что могло произойти.
– Да, – ошарашенно кивнула она. – Ты…не замечаешь?.. – несмело спросила Елена, не веря в услышанное.
Деймон едва заметно мотнул головой.
– Кто это? – тихо произнесла она и сама поразилась тому, что все-таки озвучила этот вопрос.
– Ты уверена, что хочешь это знать?
Сальваторе вновь посмотрел ей в глаза.
– По крайней мере, я надеюсь, что имею на это право, – несмело ответила Елена.
Деймон устало провел ладонями по лицу.
– Ты, наверное, первая, кто имеет право знать об этом… – проговорил он.
Он облокотился на колени и сложил ладони, как будто в молитве, и несколько секунд смотрел в одну точку, будто бы сквозь Елену, словно бы колеблясь. Наконец, словно бы решившись на что-то, он встал и ушел в другую комнату. Он взял в руки один из полароидных снимков из альбомов, где было много их с Кэтрин фотографий. Сердце замирает, когда он видит родные карие глаза, и какое-то время он медлит, не в силах отвести взгляд, думая о том, правильно ли он сейчас поступает.
Наконец, Деймон вернулся в кухню и дрожащими руками протянул фото Елене. Елена, взяв в руки снимок, почувствовала, как страх снова возвращается к ней. На нем была изображена девушка, ее ровесница. И все бы ничего… Если бы в этой девушке она не узнала себя. Они были похожи, как две капли воды: немного вздернутый нос, тонкие губы, густые волосы. Только у девушки на снимке волосы были волнистые, в то время как у Елены всегда были прямые. И эта деталь, пожалуй, стала в этот момент единственной нитью, удержавшей Елену в реальности. У нее задрожали руки.
– Это моя девушка, – хрипло проговорил Деймон. – И ее звали Кэтрин.
Комментарий к Глава 29 *Route 66 – одно из первых шоссе в системе нумерованных автомагистралей США.
====== Глава 30 ======
Soundtrack: Бумбокс – Та4то
Наргиз и Максим Фадеев – Вдвоем
Елена смотрела на фото Кэтрин, не отрывая взгляд, и не могла поверить, что такое возможно. Быть может, если бы они с Кэтрин были родственницами… Но Елена знала точно – это исключено: семья Гилберт была небольшой, и она знала обо всех своих родственниках, даже дальних. И тем не менее, глядя на фотографию, она словно бы видела на ней свое отражение. Спустя несколько секунд, когда первые эмоции пошли на спад, Елена увидела, что отличия между ней и Кэтрин все же были, и они заключались не только в разных прическах. Они были в дерзком взгляде Кэтрин, ее лукавой улыбке, горделивой осанке… Но внутри все равно все сжималось от страха и растерянности. Сознание будто бы затуманилось в одно мгновение, и сейчас она могла цепляться лишь за обрывки мыслей, которые звучали в голове в этот момент. Кэтрин… Его девушка… Неужели он находится в отношениях? Но где Кэтрин сейчас? Вместе с этим Деймон почему-то говорил о ней в прошедшем времени. Они расстались? Если да, то что произошло? Голос Деймона внезапно стал очень тихим, а в глазах была такая нестерпимая боль и тоска, что казалось, что из его глаз вот-вот покатятся слезы. Елена впервые видела его таким разбитым, отчаявшимся… Беспомощным. И где-то в глубине души Елена уже понимала: у этой истории любви не было счастливого конца.
