Текст книги "В объятьях зверя (СИ)"
Автор книги: atranquility
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 59 страниц)
– Ну прямо кот-мумия, – рассмеялся Стефан. – Если дома есть дети и животные – это вообще отдельная история, – сказал он. – У моей сестры есть собака, джек-рассел. Помню, они с мужем очень долго придумывали ему кличку, остановились на Оскаре. Он к ней очень долго привыкал, они его пытались дрессировать… Короче говоря, с горем пополам спустя пару месяцев стал откликаться. А Никки почему-то называет его Фыр-Фыр… Только увидит его – кричит: «Фыр-Фыр!» – и они бегут навстречу друг другу. В общем, пес уже через несколько дней стал откликаться на «Фыр-Фыр» и никак иначе. Сестра в печали: несколько недель размышлений над кличкой коту под хвост, – хохотнул Стефан.
– Изначально нужно было отдавать пса на воспитание Никки, – хихикнула Кэролайн.
– Не иначе, – с улыбкой проговорил Стефан, прокручивая какие-то шурупы. – Сестра присылает ее фотографии: Никки растет не по дням, а по часам… Знаете, с одной стороны, я сам попросил ее увезти Никки из города поближе к природе. А с другой… Понимаю, что сейчас очень многое упускаю. Для таких маленьких детей ведь каждый день – это масса новых открытий. Причем не только для них, но и для нас, родителей. Мне сейчас хочется проводить каждый день вместе с ней.
– Зато представьте, сколько радости будет у Вас обоих, когда Никки вернется, – сказала Форбс.
– Это точно…
Стефан еще несколько минут поколдовал над дверцей и ее петлями и наконец прикрепил ее к ним. Несколько раз проверив, нормально ли она открывается и закрывается, он убедился, что теперь все работает как надо.
– Готово, – улыбнулся он, закрыв дверцу и собрав со стола оставшиеся мелкие детали от старых петель. – Теперь точно ничего не отвалится. Даже если дергать начну я, – рассмеялся он.
– Стефан, я, правда, впервые встречаю человека, который умеет практически все. Это удивительно, – с нескрываемым изумлением сказала Кэролайн. – Спасибо Вам.
– Я не умею убирать за собой носки, кататься на роликах, управлять самолетом… Так что насчет «всего» Вы явно преувеличили, Кэролайн, – улыбнулся Сальваторе.
– Ролики… Это же моя любовь! – воскликнула блондинка. – Я не знаю, мне порой кажется, что я на роликах кататься научилась быстрее, чем ходить, – хохотнула она. – Мы с подругами частенько собираемся и идем в ближайший парк, чтобы там поездить.
– Правда? Если честно, для меня люди, умеющие кататься на роликах и коньках сродни инопланетянам. Я на них, как медведь с радикулитом – нагнусь вперед и еду, только если кто-нибудь ускорения придаст, – рассмеялся Стефан.
– Это, на самом деле, не так сложно, как кажется на первый взгляд. Главное – научиться держать равновесие, а дальше дело техники. Если хотите, я могу дать Вам как-нибудь пару уроков. Если ваша супруга, конечно, не будет против, – Кэролайн улыбнулась.
В этот момент улыбка исчезла с лица Стефана, и он заметно напрягся.
– Мы с ней находимся в стадии развода, – сказал он. – Так что, думаю, не будет.
Кэролайн от неожиданности на несколько секунд опешила: почему-то, даже после нескольких замеченных ею деталей, косвенно, но указывавших на то, что Сальваторе живет один, услышать, что он с женой разводится, было удивительно.
– Оу… Простите, я не знала, – пролепетала она.
– Все нормально, – успокоил ее Стефан.
На какое-то время между ними повисло молчание, но вскоре они разговорились вновь и о неловкой паузе забыли.
– Стефан, – вдруг несмело позвала Кэролайн, когда он уже собирался уходить. – Скажите, а Вы свободны через три дня, в районе шести вечера?
– Через три дня… Это двадцать четвертое число… Четверг… А, нет, пятница… – бормотал Стефан, глядя куда-то наверх, прищурившись и что-то высчитывая. – Шесть вечера… Встреча с последним клиентом в четыре… Да, свободен, – наконец сказал он, переведя взгляд на блондинку. – Что-то случилось?
– Просто мне врач назначил прием на это время, а я, если честно, не знаю, как добраться до госпиталя – в это время всегда пробки, общественный транспорт забит…
Кэролайн засмущалась и даже, кажется, покраснела.
– Понял, – кивнул Стефан. – Я отвезу Вас.
– Стефан, я Вас точно не отвлеку? – с беспокойством спросила Форбс.
– Кэролайн, с гипсом лезть в автобус или, что еще хуже, спускаться в метро – это просто сумасшествие. Я бы даже переспрашивать не стал, а просто воспользовался возможностью, – рассмеялся он. – Серьезно, все хорошо. Я Вам позвоню, когда буду подъезжать.
– Я ваша должница, – улыбнулась Кэролайн. – Спасибо, Стефан.
– Я сбился со счета, сколько раз Вы сегодня мне сказали «спасибо», – улыбнулся Сальваторе. – Кэролайн, знаете… Может быть, перейдем на «ты»? А то чувствую себя, как в девятнадцатом веке, ей-богу, – усмехнулся он.
– А я люблю девятнадцатый век, – с улыбкой сказала Кэролайн. – Красивые платья с кринолинами, балы, охота, «Грозовой перевал» и «Джейн Эйр»…
– Мне больше по душе двадцатые, – ответил Стефан. – Времена гангстеров и золотой лихорадки.
Он помолчал несколько секунд, а затем с грустью спросил:
– Вижу, все-таки не перейдем.
– Ну почему же, – с улыбкой ответила Кэролайн. – Я только за.
Уголки губ Стефана изогнулись в улыбке.
– Хорошего вечера, Кэролайн.
– Тебе тоже, Стефан.
Почему-то обращаться к нему на «ты» было гораздо легче. В этот момент будто бы все встало на свои места. Уже закрыв за Стефаном дверь, Кэролайн еще не раз этим вечером прокручивала в мыслях все разговоры с ним и никак не могла понять, что могло произойти между ним и его женой, что они приняли решение развестись, имея такого маленького ребенка. Любопытство становилось сильнее, но узнать что-либо не представлялось никакой возможности, и Кэролайн оставила все как есть, наслаждаясь общением со Стефаном и теми отношениями, которые были между ними сейчас.
Когда Стефан уже вернулся домой, ему позвонил Финн.
– Салют отдыхающим! – с усмешкой воскликнул он, услышав на другом конце телефонного провода голос друга. – Как отдыхается?
– Да нормально, – ответил Финн. – Ты же знаешь, мы в Лос-Анджелесе уже раз десять были, не меньше. Пока ничего нового для себя не открыли, – усмехнулся он. – Лос-Анджелес по-прежнему великолепен.
– Эх, черт, в Лос-Анджелес бы сейчас…
– Так давай к нам! У нас тут солнце, пальмы, до океана рукой подать… Красота!
– Да какой там… Мне на работе поесть сходить некогда, а ты про отпуск говоришь.
– Ну, у тебя же в июле вроде? Уже скоро.
– Да-а, – протянул Стефан. – Еще чуть-чуть и листки в календаре отрывать начну.
– Слушай, Стефан, я по какому поводу звоню… – вдруг пробормотал Финн, и его голос стал как-то тише и растеряннее. – Ты ведь можешь сейчас говорить, да?
– Весь в твоем распоряжении.
– С Еленой что-нибудь решилось?
– Ничего, – мотнул головой Стефан, достав из серванта бутылку виски и стакан. – Полицейские обследовали почти весь Нью-Йорк и окрестности, но даже зацепок никаких. А почему ты спрашиваешь?
– В общем… Стеф, тут такое дело, – несмело сказал Финн. – Мы с Клаусом, Хейли и Ками ходили в ресторан… Провели там вечер, неплохо отдохнули… Когда мы уже собирались возвращаться в отель, Клаус пошел курить на улицу. Я попросил его заодно вызвать такси, а затем вышел вслед за ним. Рядом с этим рестораном есть ночной клуб, LURE, знаешь, наверно. И около этого ночного клуба мы увидели двоих людей. Они целовались, и сначала лица было трудно разглядеть, но потом… – Финн сделал небольшую паузу и выдохнул. – В общем, похоже, там были Елена и Деймон.
Услышав последнюю фразу, Стефан почувствовал, как где-то в области позвоночника начало покалывать. Внутри все похолодело, и он смог что-то произнести только через несколько секунд.
– Что?..
– Стефан, мы сами были в шоке. Но то, что там был Деймон – сто процентов. А Клаус узнал в девушке Елену. Она, в общем-то, была на нее похожа: рост примерно такое же, темные длинные волосы, профиль такой же… Они громко смеялись. Потом подъехала машина такси, и вскоре они уехали. Короче, я не знаю, что это за чертовщина, – пробормотал друг. – Но мы решили тебя предупредить.
Елена… Деймон… Деймон. В этот момент слух Стефана зацепился именно за второе имя. Брат? С его женой, которую он ищет почти два месяца? Когда он услышал это, ему захотелось рассмеяться.
– Ребят, вы уверены? – несмело спросил Стефан.
– Мы не были настолько пьяны, хотя я тоже сначала думал, что нам показалось, – ответил Финн. – Насчет Елены я стопроцентной гарантии дать не могу, но что там был Деймон – абсолютно точно. И точно так же Клаус уверен в том, что видел Елену.
Мысли очень быстро начали кружиться в совершенно безумном вихре, мешая сосредоточиться. То, что Деймон сейчас находился в Лос-Анджелесе, удивительным не было – квартиру там он не продавал и, очень любя этот город, иногда возвращался туда и проводил там по несколько недель. То, что он был там с Еленой… Это показалось Стефану неправдивым даже не столько из-за того, что представить, что Деймон помог ей сбежать из больницы и скрыться от него, было трудно, а из-за того, что многих девушек в его окружении было легко спутать с Еленой. Да и откуда он мог узнать обо всем произошедшем? Елена была запугана до такой степени, что не рассказала ни о чем Элайдже, с которым у нее были отличные отношения, даже оставшись с ним наедине. Что уж говорить о Деймоне, с которым она практически не общалась… Даже если представить, что он каким-то образом узнал обо всем происходящем в доме Стефана, представить, что Елена доверилась ему, было сложно.
Стефан с шумом выдохнул, откинувшись на спинку кресла, и потер лоб.
– Вы их больше не видели, да? – тихо спросил он, хотя, конечно, понимал, что задает глупый вопрос.
– Нет, откуда нам…
«Неужели это действительно они?» – раз за разом спрашивал себя Стефан. Он понимал, чем Деймона могла привлечь Елена, но он за полтора года совместной жизни с Гилберт не видел, чтобы Деймон оказывал ей какие-то знаки внимания. Он знал своего брата и был уверен в том, что, если бы у Деймона были какие-то планы на Елену, он осуществил бы их давно, а не спустя полтора года. И, вероятно, Стефан для него не стал бы большой помехой. А с другой стороны… Нет, нет, нет. Это бредово. Голова шла кругом от размышлений, как только ему удавалось доказать себе одну точку зрения, как тут же находился десяток аргументов в поддержку другой, и он путался окончательно, совершенно не понимая, кому можно верить, а кому – нет. И в этой ситуации оставался лишь один выход – по максимуму воспользоваться тем, что Клаус, Финн и Деймон, а, может быть, и Елена сейчас находились в одном городе.
– Финн, в каком отеле вы остановились? – наконец спросил Стефан.
– «Hilton». А что?
– Постой... Он ведь находится в Беверли-Хиллз, верно?
– Именно.
– Отлично, – на мгновение внутри наступило облегчение. – Дружище, у меня на вас одна надежда… – произнес Сальваторе. – Квартира Деймона находится в Западном Голливуде, это не очень далеко от Беверли-Хиллз. Наверное, минут пятнадцать езды. Гранвилл Авеню, 3. Вы можете пару раз наведаться туда и проследить, один он живет, или… – Стефан почувствовал, как во рту все свело. – С ней? По приезде отблагодарю, сам знаешь.
Финн рассмеялся.
– Хочешь из нас агентов 007 сделать?
– Чувак, сам же понимаешь, реально нужно.
– Да я знаю… – протянул Финн. – Какой там адрес, говоришь? Гранвилл Авеню, 3?
– Да.
– Ладно. Мы с Клаусом съездим туда.
– Спасибо вам, ребят, – с горячностью поблагодарил Сальваторе. – Вы действительно очень поможете.
– Да ладно, Стеф, мы сами понимаем твою ситуацию. Она не из легких.
– Спасибо, – кивнул Стефан. – И Финн… Если вы увидите Елену… Дай мне сразу знать, хорошо?
– Разумеется.
Финн сделал небольшую паузу, а затем негромко произнес:
– Все образуется, Стеф.
– Спасибо, бро.
Стефан разговаривал с другом еще около десяти минут, но, когда он положил трубку, спокойствие не вернулось. Он сделал пару глотков виски и потер уставшие глаза.
«Если это окажется и вправду Елена… Право слово, это какое-то сумасшествие, и я слишком плохо знаю собственного брата…»
Весь следующий день прошел для Елены спокойно. Деймон был более молчаливым, чем обычно, теперь она, конечно, понимала причины этого, и старалась его не раздражать. Она знала, что разбередила его старые раны и что для того, чтобы они затянулись, нужно время, поэтому она не требовала от него внимания для себя. Но в тот момент, когда Деймон рассказал Елене обо всем, многое изменилось в ее глазах. Она прислушивалась к своим ощущениям и понимала, что сейчас не испытывает чувство такого дикого страха, как раньше. Теперь она знала, почему Деймон так поступал, и для чего она была ему нужна, и, история, рассказанная им, оказалась в разы неожиданнее, но трагичнее и трогательнее, чем все те варианты, которые она прокручивала у себя в голове. Теперь она смотрела на этого человека немного другим взглядом. Отчего-то очень сильно хотелось ему помочь, но как – она не знала. Но где-то в глубине души она все равно ощущала теплоту. Он не утаил от нее ничего, рассказав, наверное, о самом дорогом. Рассказав ей – человеку, с кем его не связывало ровным счетом ничего… Кроме странных отношений, которые, конечно, ничего ни для кого из них не значили. Но все же он начал доверять ей – как и она ему. А это значит, что у них есть шанс стать чуть ближе, шанс понять друг друга… И, возможно, помочь друг другу научиться жить с этой болью.
Ближе к вечеру Деймон уехал куда-то. Елена не стала спрашивать его, куда, но в глубине души почувствовала легкий укол. Как оказалось, привыкнуть засыпать с ним было легко. Елена не спала до двенадцати часов, но Деймона не было. Постепенно усталость начала брать свое, и глаза стали закрываться, несмотря на непонятное чувство какого-то дискомфорта. Она уснула в спальне, читая какую-то книгу, даже не переодевшись.
Елена проснулась от звука открывающейся двери и последовавшего за ним громкого смеха.
– Джейн, подожди! – со смехом воскликнул до боли знакомый мужской голос, и сон как рукой сняло. – Дай мне включить свет.
– Зайка, ну зачем нам свет? – заканючил другой голос, принадлежавший девушке и абсолютно пьяный. – Раздеть друг друга мы сможем и так, а уж дальше он и подавно нужен не будет.
– Млять, знаешь, я не хочу себе сломать что-нибудь.
– Ты чертовски хорош, когда ругаешься.
Послышался щелчок. Елена встала с кровати и спустилась вниз. На лестнице глаза ударил слепящий свет, и она зажмурилась. Открыв через несколько секунд глаза, она увидела Деймона. Он был растрепанным, в помятой рубашке с несколькими расстегнутыми верхними пуговицами. На щеках виднелись красные размазанные следы – вероятно, от помады. А рядом были… Две девушки. Обе высокие, стройные, в вызывающих обтягивающих коротких платьях и на высоких каблуках. Елене даже показалось, что у них были одинаковые черты лица, только разный цвет волос: одна была блондинкой, другая – шатенкой. Блондинка по-прежнему обнимала его и продолжала целовать. Сердце начало стучать быстрее.
– У тебя здесь уютно, – сказала другая девушка, та, что была с темными волосами, оглянувшись.
– В спальне еще лучше, – усмехнулся Деймон.
– Да к черту спальню, – прорычала блондинка, укусив его за мочку уха. – Уверена, секс с тобой будет чертовски хорош не только там.
– Хватит болтать, – по-хозяйски приказал Деймон, отстранившись от нее и хлопнув по ягодицам. – Рот тебе понадобится в другом месте.
– Деймон?.. – прошептала Елена, спустившись вниз.
Сказать, что она была в шоке – значит, наверное, просто промолчать, хотя она должна была привыкнуть к стилю жизни Деймона уже давно. Увидев этих распущенных девиц и Деймона в их объятьях, услышав их пьяные голоса, она почувствовала такое омерзение, что по коже побежали мурашки. Захотелось закрыть глаза, а открыв – не видеть и не слышать ничего.
– Елена… – пробормотал Деймон, взглянув на Гилберт совершенно пьяными глазами.
– Деймон, кто это? – удивленно спросила шатенка.
– Только не говори, что ты женат, – фыркнула блондинка, смерив презрительным взглядом Елену, но ее слова не выражали абсолютно никаких эмоций.
– Нет, – протянул Деймон. – Это так… Соседка.
«Соседка»… Это слово почему-то несколько раз сильнейшим ударом отдалось внутри. И отчего-то стало очень обидно.
Деймон сделал несколько шагов в сторону Елены.
– Сходи, погуляй, ладно?
Елена смотрела на него совершенно ошалевшими глазами и, хоть понимала, что он пьян, не могла поверить своим ушам.
– Что?! Погулять? Деймон, сейчас три часа ночи!
– Ну, если хочешь, можешь присоединиться к нам, – усмехнулся Деймон. – Хотя не думаю, что ты согласишься на это.
– Господи, Деймон… – пробормотала Елена, схватившись за голову, и больше не могла сказать ни слова.
– Сейчас еще работают ночные клубы и кафе, – сказал Сальваторе и, достав из кармана бумажник, протянул ей. – Можешь тратить, сколько хочешь.
Елена подняла на Деймона глаза и почувствовала, что из них вот-вот потекут слезы – от обиды, омерзения, чувства какой-то безысходности. От этих ощущений, съедавших изнутри, хотелось кричать. Она стиснула зубы и, не чувствуя под собой ног, не глядя на девушек, которые пришли с Деймоном, и на него самого, Елена выбежала из дома и ощутила соленый привкус горячих слез на губах. Кровь как будто бы кипела, и это ощущение сильно контрастировало с тем, что у руки были ледяными. Но сейчас физические чувства казались почти незаметными по сравнению с тем, что творилось внутри. Елене вдруг показалось, что ее начали рвать на несколько частей. Он выставил ее из дома, как шлюху… Видимо, она действительно для него ничего не значила. По крайней мере, не больше, чем те, кто оказывался в его постели ночью и чьи имена наутро он уже не помнил.
Из груди вырвался глухой стон.
====== Глава 32 ======
Soundtrack: LOBODA – К черту любовь
Деймон проснулся от немного странного ощущения в паху. Оно было ноющим, томящим, с каждой секундой усиливающимся, но, несомненно, приятным. Еще толком не успев отойти ото сна и открыть глаза, он почувствовал, как сердце ускорило свой темп, а внутри словно бы начал завязываться тугой узел. Конечности были ватными, а самого его как будто бы приковали к постели, так что пошевелиться было трудно. Деймону пришлось сделать над собой усилие, чтобы наконец открыть глаза и сфокусировать взгляд, хотя ясность сознания вернулась гораздо раньше.
Окончательно проснувшись, он увидел перед собой одну из девушек, с которыми приехал домой прошлой ночью, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, что ее зовут Джейн. Впрочем, сейчас это было неважно. Она сидела на краю постели совершенно без одежды и с довольным видом облизывала пухлые чуть покрасневшие губы, на уголках которых оставалось несколько капель белой вязкой жидкости. Девушка аккуратно собрала остатки большим пальцем и слизала их, с вызовом посмотрев в глаза Деймону. Тот усмехнулся.
– Просыпаться так – определенно, приятнее, чем по будильнику, – произнес он, притянув спутницу к себе за плечи.
– Я знала, что тебе понравится.
Джейн прилегла на простыни рядом с Деймоном, и он прижал ее к себе, зарывшись рукой в ее густые волосы.
– Надеюсь, ты оставишь мне номер телефона? – с обаятельной улыбкой на губах спросил он. – Не могу отказаться от еще пары веселых ночей с не менее охеренным продолжением с утра.
– Что, других твоих девушек на такое уломать трудно? – усмехнулась Джейн. – Елену, например.
Деймон пристально посмотрел на нее исподлобья и перевел взгляд на потолок.
– Даже ее имя запомнила?
– Теперь так удивительно иметь хорошую память? Или начитался тупых анекдотов про блондинок?
– Не начитался, успокойся, – ответил Деймон, закатив глаза. – Цвет волос – это вообще последнее, на что я обращаю внимание, когда трахаю кого-то.
– Ты так и не ответил на вопрос про Елену. Неужели вы ни разу не трахались?
– А тебе это так интересно?
– Ну, скажем так, я немного офигела, когда увидела вчера ее. А еще больше офигела, когда ты сказал, что она твоя соседка. И я не верю, что вы живете вместе и при этом спите в разных комнатах.
– Меньше любопытства, детка, – отозвался Сальваторе, проведя большим пальцем по нижней губе девушки, и та презрительно хмыкнула, откинувшись на мягкую холодную подушку. – Иначе мне придется занять тебя кое-чем другим. Где Анжела?
– Кажется, она пошла в душ, – Джейн пожала плечами.
– Жаль… Я думал, утром мы продолжим то, на чем остановились. Впрочем… – Деймон внимательно посмотрел на Джейн, и на его губах появилась усмешка. – Ты и сама неплохо справляешься, – прорычал он и вдруг перевернулся, вдавив девушку своим весом в жесткий матрас и начав покрывать жадными поцелуями ее тело, отчего она звонко захохотала и от удовольствия запустила руки в его волосы.
Сальваторе провел со своими новыми знакомыми еще около двух часов, проводив их лишь ближе к полудню. Несмотря на обильное возлияние прошлым вечером и бессонную ночь, Деймон отлично себя чувствовал. Кажется, стало легче. Этой ночью он забыл обо всем, кроме одного: чувства нестерпимого, абсолютно дикого желания, поглотившего его целиком. Он не сопротивлялся. После разговора с Еленой ему казалось, что он оказался под каким-то огромным непроницаемым куполом, где он снова остался один на один со своими воспоминаниями, которые острее любого самого опасного кинжала вспарывали раны в сердце, которые, быть может, едва-едва начали затягиваться. Эти ощущения давили, надвигаясь со всех сторон, не оставляя шанса скрыться от этого, лишали воздуха, вытягивали всю жизненную силу до последней капли. Деймон знал только один верный способ бороться с этим. И он им воспользовался.
Конечно, из-за количества выпитого отражение в зеркале оставляло желать лучшего. Но это оказалось легко исправить с помощью прохладного душа, пены для бритья и бритвы. С детства привыкший к чистоте и аккуратности, Деймон хотел быстро убраться в квартире, однако здесь его ожидания разошлись с реальностью. В помещении царил маленький Армагеддон из полупустых бутылок из-под текилы и минеральной воды, валявшейся на полу смятой одежды и упаковок презервативов, и, разбирая все это, Деймон с усмешкой вспоминал свои университетские годы, когда так для него начиналось практически каждое утро. Впрочем, за прошедшее время изменилось немногое.
У «лекарства» Деймона был один существенный минус: его действие очень быстро кончалось – в тот момент, когда он снова оставался один. Хорошее настроение постепенно исчезало, а на душе становилось тяжело, когда он вспоминал о Елене. Чувство вины начинало угнетать все сильнее, и он раздражал сам себя. Хотя он нисколько не жалел о том, что произошло прошлой ночью. А Елена… Он никогда не гнушался утром выставлять за дверь девушек, с которыми он познакомился накануне, если они задерживались в его доме хоть на минуту дольше, чем он планировал. Да и что вообще можно говорить об этом человеке, если он в свое время посреди ночи выгнал девушку, с которой жил уже несколько месяцев? Чем Елена отличалась от них всех? Наверное, ничем. За исключением того факта, что в этом городе она впервые, она осталась совершенно одна и сама по себе настолько застенчива, что, наверное, едва ли осмелилась бы обратиться за помощью к постороннему человеку, если бы вдруг что-то произошло. От осознания этого где-то глубоко внутри что-то сжималось… Но собственные ощущения, собственная боль были гораздо сильнее. И желания думать о девушке, которая для него, по сути, никто, совершенно не было.
Положив свою рубашку, испачканную помадой, и джинсы в стиральную машину, Деймон услышал, как хлопнула входная дверь, и немало удивился: он не помнил, чтобы он давал ключи от квартиры Елене.
– Привет, – произнес он, выйдя из гостиной в коридор и внимательно наблюдая за Еленой.
Она не была пьяна, он это видел совершенно ясно. Но в ее глазах горел необъяснимый огонек, который не был знаком ему до этого момента. И это не сулило ничего хорошего.
– Привет, – кивнула Елена, пройдя немного в глубь коридора, вдруг остановившись и прислонившись плечом к стене.
– А… Как? – протянул Сальваторе, кивнув на дверь.
– Ты ее не закрывал на замок, – Елена пожала плечами, и Деймон, вспомнив, что это действительно так, мысленно отвесил себе подзатыльник за такую невнимательность.
Между ними на несколько секунд повисла пауза, а затем Елена спросила:
– Всё?
Ее вопрос звучал не так тихо и робко, как она обычно разговаривала. Было видно: она была разозлена. Но в полной мере выплеснуть свое возмущение она не смогла от неожиданности и шока, от которого так и не смогла отойти за эти несколько часов. Ей до сих пор казалось, что сейчас она находится в каком-то сне. Происходящее было настолько отвратительно, что верить в это совершенно не хотелось. А еще больше не хотелось верить в то, что так вел себя Деймон. Возможно, именно поэтому Елена после бессонной ночи и такого унижения, собрав все свои силы и закусив губу, все-таки вернулась к нему. Забыла о гордости, постаралась задушить в себе невообразимую обиду. Она надеялась, что, вернувшись, сможет с ним нормально поговорить.
– Да, – как ни в чем не бывало ответил Деймон. – Спасибо за понимание. Как ты провела время?
Елена несколько секунд смотрела на него, не моргая и просто не зная, что сказать. В этот момент она, наверное, как никогда хотела понять, действительно ли он такой циничный или просто носит маску. Но ни один мускул не дрогнул на лице Деймона, и становилось ясно, что первый вариант, скорее всего, более правдив.
– Деймон, а как я могла его провести в три часа ночи в совершенно незнакомом городе? – с искренним изумлением и даже каким-то отчаянием произнесла она.
– Я дал тебе достаточно денег для того, чтобы пойти в любое кафе, бар, ресторан и вполне неплохо провести там время. В чем проблема?
С каждой новой репликой Деймона Елене становилось все яснее, что ничего предосудительного в своем поведении он не видит, и от этого становилось еще более мерзко: на то, что могла почувствовать она, ему было совершенно плевать. Как это было обычно, он вновь поставил на первое место свои ощущения и желания.
– Проблема в твоем отношении ко мне, – ответила Елена, и по венам, кажется, разнося по организму тепло, вновь пошла кровь, замершая в тот момент, когда она увидела его, когда пришла. – Ты приводишь домой девушек, при этом выставляя меня за дверь, как… Как какую-то вещь! – воскликнула брюнетка, чувствуя, что воздух в легких кончается. – И я уже молчу о том, что, черт возьми, мы тоже спим друг с другом, и для меня просто мерзко осознавать, что…
– А, так вот что тебя волнует, – усмехнулся Деймон. – Елена, я мальчик взрослый и знаю о том, что такое презервативы, если ты об этом.
– Да мне плевать, о чем ты знаешь, а о чем нет! – выпалила она и ощутила, как стук сердца вместе с шумом крови, бегущей по венам, начинает громко отдаваться в ушах. – Деймон… – Елена облизала пересохшие губы и несколько раз мотнула головой. – Это для тебя действительно нормально? Для тебя это правда ничего не значит?
В этот момент Деймон почувствовал, как в нем самом начинает закипать раздражение. Ему никогда не нравилась кротость Елены, ее безропотность, в каком-то смысле даже бесхребетность. Но сейчас, когда она, переборов прежде всего саму себя, показала, что, хоть она от него и зависима, она не позволит сделать из себя половую тряпку, какую он мог сделать, например, из Сибил или каких-то других влюбленных в него девушек, пошла против него, не проглотила его поступок, попыталась как-то изменить ход дел и сделать его таким, каким видела его сама, – его это разозлило. Больше всего на свете он любил и ценил свободу, и ограничить его в чем-то или подчинить было не под силу никому. В сознании возникла своеобразная граница, вновь разбросавшая Елену и Деймона по разные стороны баррикад: она для него – лишь игрушка, он – ее хозяин. Не больше и не меньше. В запале злобы желание показать ей это было каким-то нестерпимым, но абсолютно детским, словно бы ему было десять лет, и он хотел доказать родителям, что достаточно взрослый для того, чтобы гулять допоздна.
– А что это должно для меня значить? – повысил голос Сальваторе, подойдя ближе к Елене. – Кто мне ты и кто тебе я? Извини, Елена, но это моя квартира, и я имею полное право приводить сюда того, кого захочу. Я абсолютно свободный мужчина, и, прости, меня не должны волновать твои претензии по поводу того, с кем и когда я сплю. Их ты можешь выдвигать Стефану, – Деймон развел руками, – потому что, помнится, он все еще твой муж.
Елена вздрогнула, но не от страха, а от омерзения, когда услышала имя человека, которому действительно до сих пор была женой.
– Я же тебе, извини, никто, и тот факт, что мы живем вместе, ситуацию нисколько не меняет.
Девушка плотно сжала губы и тяжело дышала, на протяжении какого-то времени будучи просто не в силах что-либо ответить.
– Деймон, я не из тех шлюх, которых ты можешь забирать к себе домой хоть каждый вечер, – наконец произнесла она. – И я не позволю…
– Да? – с наигранным удивлением, усмехнувшись, переспросил Деймон, склонив голову набок и внимательно посмотрев в глаза Елены, в которых отчаяние и удивительная боль перемешивались со злобой, презрением и отвращением. – А кто ты? Ты легла под меня точно так же, как все те, кого ты сейчас так называешь, – с раздражением проговорил он. – Разве что продержалась дольше.
Когда Деймона накрывало волной ярости, контролировать себя ему было сложно. Он просто уничтожал оппонента психологически, давил на его больные места и наслаждался своим превосходством, забывая обо всем человеческом.
Последние слова Деймона стали последней каплей в чаше терпения Елены. Гилберт изо всех сил старалась держаться, но вопреки всем попыткам из глаз брызнули предательские слезы. Но страх окончательно ушел из ее души, и она совершенно не думала о том, что он может ей ответить или отомстить каким-то другим способом. Хотелось выплеснуть на него хотя бы часть того, что она ощутила в эту ночь и что она чувствовала сейчас. Она сверкнула горевшими неистовым огнем карими глазами, от ярости ставшими практически черными, не говоря ни слова, подошла к Деймону, замахнулась и дала ему пощечину. Щеку тотчас обожгла острая боль, и Сальваторе от неожиданности отшатнулся и машинально приложил свою ладонь к месту удара. В ушах еще несколько секунд стоял звон. Вопреки ожиданиям Елены, он отреагировал спокойно и даже не повысил голос. Ее пощечина и сам факт, что она осмелилась сделать это, несколько отрезвил его, и он стоял, не двигаясь, стиснув зубы и прожигая ее взглядом пронзительных голубых глаз.
– Почему же ты Стефану так не могла ответить, если такая смелая? – с презрением сквозь зубы процедил Деймон.
– Пошел к черту, – срывающимся голосом прокричала Елена, задыхаясь от слез, и, развернувшись, вышла из квартиры, захлопнув за собой дверь.
