Текст книги "Джеймс Хеллборн. Трилогия"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 67 страниц)

  Какое решение примет адмирал Гильберт?

  Если он действительно тот самый заговорщик. А если нет? Если он обычный скептик, не поверивший фантастическому рассказу напортачившего подчиненного?

  "Как же все-таки недостаточно я знаю сэра Энтони", – в очередной раз понял Хеллборн. Уже тот факт, что он долгие годы притворялся ходячим кладбищем бифштексов...

  Что же теперь будет? Как им все объяснить?!

  "Ты будешь висеть, пока не умрешь".

  "Расстреляли его на рассвете,

  Прямо в грудь, а быть может, и в лоб,

  Не узнают родная и дети,

  Где лежит заколоченный гроб".

  – А Денни Дивер пустился в пляс: "Какое мне дело до всех до вас!..."

  А эта песня звучит уже не в его голове, а в одной из соседних камер, понял Джеймс. Кто-то из заключенных развлекается.

  – Заткнись! – неожиданно для самого себя заорал Хеллборн, вцепившись в дверную решетку. – Немедленно заткнись, ублюдок! Или я выберусь отсюда и вырву тебе глотку!!!

  Центральная тюрьма Моноплании встретила незапланированное развлечение с восторгом:

  – Свежее мясо! Свежее мясо!

  – Братья, свежее мясо!!!

  – Мертвец идет!

  – Ололо, висельник!

  Хеллборн забился в дальнний угол камеры и утопил голову в подушке. Не помогло. Голова все равно разболелась...

  Ближе к вечеру его навестила Патриция.

  – Явилась позлорадствовать? – поинтересовался Джеймс. Он как раз ужинал.

  – Как ты мог такое подумать!...

  – Почему меня не арестовали в Лондоне, в ту же ночь? – перебил ее Хеллборн.

  – Решили не торопиться, хотели проследить за твоими дальнейшими действиями, – пожала плечами нагадившая англичанка. – Когда убедились, что шпионские дела тут совершенно ни при чем, уже началась война, а ты пропал где-то в океане. Потом и вовсе не до того было...

  – А что ты на самом деле искала в Касабланке?! – продолжал атаковать Джеймс.

  – Все, что случилось в Касабланке – чистая правда, – помрачнела она. – Я действительно случайно отправилась на Спекуляцию. Это даже апсаки подтвердили...

  – Если только ты и на них не работаешь, – криво усмехнулся Хеллборн.

  – Ни в коем случае! – возмутилась Патриция.

  – "Ни в коем случае!" – передразнил ее Хеллборн. – Да будь я проклят, если после всего поверю хоть одному твоему слову!

  – Как хочешь, – она равнодушно пожала плечами.

  – Зачем ты вообще явилась? – спохватился Джеймс.

  – Убедить тебя добровольно признаться и...

  – А твои настоящие шефы знают, где ты пропадала последние месяцы? – коварный альбионец снова не позволил ей договорить.

  Она не ответила.

  – Все ясно, ты еще ничего не успела доложить, – довольно ухмыльнулся Хеллборн. – Ты тоже не знаешь, как преподнести эту безумную историю. В таком случае я дам тебе пищу для размышлений. Вытащи меня отсюда. Неважно каким образом. Похоже, мои альбионские земляки решили бросить меня на произвол судьбы. Вытащи меня, и я помогу тебе объясниться с начальством. Я отличный свидетель. И я могу предоставить много полезной информации не только про Доминацию и Драконию, но и некоторые "волшебные страны" нашей планеты. Подумай об этом. Хорошенько подумай. Но поторопись, пока меня не зарезали прямо в этой камере.

  – Я только одного не понимаю, – начала было Патриция, – зачем ты его убил...

  – Не твое дело, – отрезал Джеймс. – Ты все поняла? Теперь проваливай!

  И запустил в нее пустой тарелкой. Промахнулся, но цели своей достиг – Патриция вспыхнула и немедленно удалилась.

  "Только не переиграть! Обиженная женщина может страшно отомстить..."

  "Нет. Она прежде всего профессионал. Настоящий. Даже круче, чем я".

  Стандер тоже был профессионалом. Именно поэтому он не захотел играть в старую добрую игру "Герой в плену у Злодея. Злодей подробно рассказывает про свои злодейские планы. Герой спасается в последний момент". Он не захотел играть в эту игру и выстрелил сразу.

  В какие игры захочет играть она?

  Дьявол! Если эта головная боль превратится в перманентную – не лучше ли самому повеситься?!

  Спать, спать, спать...

  Приснился какой-то бредовый кошмар про очередных врагов, захвативших Альбион – почему-то наполеоновских французов. Чтобы вышвырнуть их в полярный океан, Джеймсу Хеллборну пришлось организовать партизанское движение. Затем последовала перестрелка среди снегов и торосов, мушкетные пули свистели, ядра падали и взрывались... очень громко взрывались... очень громко... и тут Джеймс понял, что это уже не сон. Тюрьма сотрясалась, где-то за ее стенами грохотали орудия и рвались бомбы. Неизвестный враг пришел в Монопланию. Мощнейшая ПВО? Как бы не так!

  В соседних камерах на разные голоса вопили заключенные. Похоже, недоповешенные белголландские шпионы составляли среди них большинство, потому что бомбардировку они приветствовали с восторгом. Кто-то затянул "Ракетно-звездный флаг", остальные подхватили. "Американская Республиканская Армия", – понял Хеллборн. Куда я попал?! Проклятая головная боль...

  Потом выстрелы загремели совсем рядом – автоматные, пулеметные. Победные вопли республиканцев слились в одну непрерывную какофонию. Джеймс снова забился в подушку. Пропади все пропадом! Некоторое время спустя он довел себя до состояния невероятного равнодушия и перестал обращать внимание на грохот снаружи.

  Когда он вернулся к окружающей реальности, наступило утро. Где-то вдали все еще стреляли, но сражение определенно подходило к финалу. Или всего лишь удалялось от города. Неважно. Скоро станет совсем тихо...

  – Следующая, камера номер 521. Кто здесь?

  – Хеллборн, Джеймс. Альбионец. Предварительное заключение, обвиняется в убийстве и ограблении, следствие продолжается.

  – Альбионец? Надо же! Редкий зверь. Смотри-ка, а похож на человека! Ха-ха-ха! Ладно, идем дальше.

  "Кто это был?" – так и не понял Хеллборн. Очки лежали на тумбочке, головная боль только начала отпускать. Надолго ли? Надо позвать охранника, пусть принесет мне таблетки... И вообще, в этой тюрьме есть врач?!

  – Сидеть тихо! – рявкнул явившийся на зов охранник. – Когда придет время, господа офицеры тобой займутся! Если ты один из борцов с режимом – получишь свободу. А до тех пор ты такой же заключенный, как и прежде. Порядок прежде всего!

  Что-то здесь было не так... Джеймс не сразу сообразил, в чем дело. Потом понял. Охранник говорил на западно-немецком диалекте и носил униформу "черных ягуаров" короля Фридриха.

  Черт побери, американскую столицу захватили ацтеки.

   "Кто бы мог подумать, что ацтеки на это решатся! – сказал в свое время ныне покойный лейтенант Гитлер. – В прошлую войну они сидели тихо, но сейчас совсем обнаглели!"

  ...В начале 16 века они проиграли гражданскую войну неистовому Лютеру. И тогда кайзер Священной Римской Империи, бесконечный в милости своей, позволил своим германским католическим подданным перебраться за океан, где они завоевали великую державу ацтеков. Много немцев, чуть-чуть испанцев, очень много ацтеков и прочих сапотеков – бурная смесь, адский коктейль. Разве что совместными усилиями апсаки, британцы и белголландцы смогли задержать победоносную поступь Гермексиканской Империи. Но только не сейчас.

  "Немцы всегда остаются немцами – даже на мексиканском престоле", – сказал тогда Чарльз Рэнкин. Верно, от ацтеков осталось только название, прозвище из толстого словаря англо-саксонского военного сленга...

  – Джеймс Хеллборн? На допрос!

  * * * * *

  Хеллборн совсем не удивился, обнаружив в кресле следователя старого доброго капитана Рэнкина. Почему-то в гермексиканском мундире. Еще один сорвал маску.

  – Разрешите представиться, оберсткапитан Киндлер, Франц Киндлер, – сказал старый знакомый.

  – Зря стараетесь, я все равно не запомню, – простонал Джеймс.

  – Хотите увидеть врача? – заботливо поинтересовался "Рэнкин". – Никаких проблем! Прямо сейчас! Только будьте добры ответить на один маленький вопрос...

  – А как же ваши потоки сознания, сверкающие тевтонские рыцари и марши Вагнера?! – все-таки не выдержал Хеллборн. – И тотальный геноцид германцев? "Германский Карфаген должен быть разрушен"?!

  – А ведь неплохо получилось, правда?! – расхохотался тевтонец. – Вы же купились! И не только вы! Не беспокойтесь, Карфаген обязательно будет разрушен. Только не германский. Но это подождет. Зачем вы его убили, мистер Хеллборн? Учитывая новые обстоятельства, этот вопрос приобретает особую важность. Американский следователь Чарльз Рэнкин мог возиться с вами до бесконечности, но у германского офицера Киндлера нет на это времени. Я должен понять, представляет ли рядовой альбионец вроде вас хоть какую-то ценность для нашей победоносной Империи.

  "Развелось империй, не протолкнуться", – невпопад подумал Хеллборн.

  Да, шутки кончились. Новые захватчики шутить не любят. Никаких адвокатов, никаких консулов, а их фантазии позавидует добрая сотня индюшатников вроде Ла Бенева...

  – Я действительно его ограбил, – выпалил Джеймс. – Теперь нет смысла это скрывать.

  – И что вы у него украли?

  – Дневник последней экспедиции и фотографии раскопок.

  – И?... Мистер Хеллборн, у меня нет никакого желания задавать наводящие вопросы! Рассказывайте все сразу и без многозначительных пауз! – нахмурился "Рэнкин".

  – Старик профессор раскопал в Альбионе ранее неизвестную гробницу древнего египтянского императора, – поспешил продолжить Джеймс. – Несколько тонн золотых украшений и драгоценных камней. По моим прикидкам, пятьдесят миллионов фунтов минимум. Старик хотел сделать все, как положено – сдать находку в музей, прочитать доклад на ближайшей конференции и так далее. А я решил выйти на пенсию. Поэтому и заткнул его болтливый рот. К сожалению, в мои планы вмешалась война – пришлось отложить пенсию до лучших времен.

  – Где находится гробница? – уточнил собеседник.

  – На Южном полюсе, в оазисе Скоттенбурга, – поведал Хеллборн. – А теперь я могу увидеть врача?! Эта головная боль сводит меня с ума!

  "Только не переиграть!"

  * * * * *

  Где-то на улицах города продолжали греметь выстрелы, но Хеллборн старался не обращать на них внимания. Обычное дело в недавно захваченном городе, который никто не успел объявить открытым.

  – Выспались, мистер Хеллборн? – вежливо поинтересовался "Рэнкин".

  – Да, – коротко буркнул Джеймс, решивший не углубляться в эту тему. – Теперь ваша очередь, герр Киндлер, или как вас там.

  – Моя очередь? – не понял собеседник.

  – Ваша очередь сказать все сразу и без лишних пауз, – почти прошипел Хеллборн. – Что вы от меня хотите?

  – Вы знаете, как добраться до этой гробницы? – спокойно спросил тевтонец.

  – Разумеется, – кивнул Джеймс и тут же пожалел об этом. Нельзя в его состоянии делать слишком резкие движений головой. – Я внимательно изучил записи профессора, прежде чем их сжечь. Я найду это место с закрытыми глазами. Я помогу вам добраться до этой гробницы – в обмен на свободу и десять процентов.

  – Вы предлагаете мне взятку?! – возмутился собеседник. Очень фальшиво возмутился. – За кого вы меня принимаете?!

  – Взятку?! – в свою очередь притворился возмущенным Хеллборн. – Как вы могли об этом подумать! Нет, разумеется. Я уверен, что все найденные сокровища пойдут прямиком в имперскую казну, а ваше правительство как-нибудь решит, на какие добрые дела их потратить.

  – Хм... Мне нравится ход ваших мыслей, коммандер. Но вы сказали "десять процентов"? Всего лишь? Признаться, я удивлен. Обычно в подобных случаях люди вашего круга требуют как минимум пятьдесят.

  – Люди моего круга? – не понял Джеймс.

  – Кладоискатели, авантюристы, – коротко уточнил "Рэнкин".

  – Я не жадный, – развел руками Хеллборн. – Вы понимаете, что такое десять процентов от этих сокровищ? Минимум пять миллионов фунтов, а может быть и больше! Вы понимаете, что такое пять миллионов фунтов?! Да мне целой жизни не хватит, чтобы их потратить! Еще и правнукам останется! Нет, десять процентов меня вполне устроят. К сожалению, вряд ли это возможно, – погрустнел Джеймс.

  – Почему? – удивился тевтонец.

  – Допустим, Скоттенбург находится в руках ваших союзников, но как вы предлагаете туда добираться? На прорывателе блокады через весь Альбион? – снова развел руками Хеллборн. – Увольте.

  – Блокаду прорывать совсем необязательно, – ухмыльнулся "Рэнкин". – У меня для вас прекрасные новости. Со вчерашнего дня в руках наших союзников находится и Фрэнсисберг. Главный морской порт и столица Нового Альбиона. Да, это была прекрасная операция! Я им даже немного завидую. Что такое ничтожная Моноплания по сравнению с Фрэнсисбергом! Вот где настоящий подвиг! Вот ценный трофей!

  ФРЭНСИСБЕРГ?! Нет, земля не ушла из-под ног Хеллборна. Он и так слишком много пережил за последние недели. Больно и обидно, но... было бы чему удивляться.

  – Что они еще взяли за последние дни? – равнодушно поинтересовался Джеймс. – Софию? Париж? Москву? Харбин? Сеул?

  – Нет, эти пока держатся, – покачал головой "Рэнкин". – Но поверьте, придет и их час. А до тех пор... В соседней комнате вас ждет горячая ванна и чистая одежда. Приведите себя в порядок, мистер Хеллборн.

  Ванна как ванна. Безопасная бритва... Джеймс склонился над зеркалом и подавил страшное желание нырнуть в него. Нет, это обычное зеркало. Черт побери, какой все-таки прекрасный шрам/ожог оставил у него над переносицей Франц Стандер. Надо будет обязательно отблагодарить его при встрече. Одежда... Ха, кто бы сомневался! Выглаженная мексиканская униформа. Какое звание мне присвоили сегодня? Надо же, гранд-майор. Хорошо что не бранд-майор, ха-ха-ха!

  Когда Хеллборн вернулся в кабинет, "Рэнкин" беседовал с двумя новыми гостями.

  – Познакомьтесь, Джеймс. Капитан Жак Маржерет, капитан Вальтер Розен.

  – Хорошо, что не Розенкранц и Гильденстерн, – ухмыльнулся Хеллборн. – Хоть какое-то разнообразие.

  – Вы все правильно поняли, – кивнул тевтонец, – но их настоящие имена вам знать необязательно. Эти джентельмены препроводят вас в Скоттенбург. Если ваш рассказ полностью подтвердится, вы получите чек на пять миллионов фунтов и билет в нейтральную страну. Вы что препочитатете, Швейцарию или Финляндию?

  – Финляндию, – не задумываясь ответил Джеймс. – Как можно дальше от Альбиона. И климат почти альбионский. В Швейцарии тоже, но она недостаточно далеко.

  – Вполне понимаю вас, – снова кивнул "Рэнкин". – Пожалуй, это все. Только одна маленькая мелочь. – Тевтонец взял со стола массивные часы, сверкнувшие металлическим браслетом. – Маленький сувенир на память. Наденьте, наденьте их, не стесняйтесь.

  – Тяжелые какие, – заметил Хеллборн, защелкивая браслет.

  – Неудивительно, тридцать грамм беллонита в осколочной рубашке, – непринужденно пояснил тевтонец. – Вы все поняли? Это гарантия вашей верности. Взорвавшись, беллонит необязательно убьет вас – если браслет будет находиться как можно дальше от лица или груди. Но кисть оторвет стопроцентно. Болевой шок, дробление костей, потеря крови – будет некрасиво и неприятно, мистер Хеллборн. Не пытайтесь его снять – замок соединен с детонатором. И не уходите слишком далеко от этих джентельменов. Каждые несколько часов они должны будут заводить предохранительный механизм специальным ключом. Стоит им опоздать – и бомба взорвется. Вот теперь действительно все.

  – Великолепно. Оригинально. Я восхищен, – признался Джеймс. – А как насчет моих гарантий?

  – Все гораздо проще, чем вам кажется, – усмехнулся оберсткапитан. – Как только вы сойдете с трапа в нейтральной Финляндии, о ваших приключениях немедленно станет известно многим серьезным людям. Пусть потенциальные объекты вербовки знают, что мы добры, милосердны и умеем держать свое слово. И каждый агент получает достойное вознаграждение. Даже самый бесполезный.

  – Вы случайно не приходилось иметь дело с Леопольдом Магрудером? – живо поинтересовался Хеллборн. – Или моим шефом, адмиралом Гильбертом?

  – Неоднократно, – кивнул "Рэнкин".

  – Вот и мне показалось, что вы кого-то цитируете, – ухмыльнулся альбионец.

  – Счастливого пути, мистер Хеллборн! – не стал спорить собеседник.

  – Приятно оставаться, – буркнул Джеймс.

  Над покоренной Монопланией бушевал обычный тропический ливень. Улицы города были забиты солдатами и боевыми машинами, кое-где дорогу преграждали свежие развалины. Сидевший за рулем штабного автомобиля капитан Розен то и дело извергал проклятия:

  – Так мы никогда не попадем в аэропорт!

  – Не беспокойся, цеппелин без нас все равно не улетит, – заметил его хладнокровный товарищ Маржерет.

  – Спасибо, успокоил. Твою задницу, что на этот раз?! В чем дело, лейтенант?! – заорал Розен, опуская боковое стекло.

  – Буквально одну минуту, герр капитан, – поспешил с ответом молодой офицер. – Мы только расстреляем дюжину местных вервольфов, и вы сможете продолжить путь.

  – Поторопитесь, – буркнул Вальтер Розен.

  – Gruppe! Achtung! Feuer!!!

  ТЫЩ-ТЫЩ-ТЫЩ!

  – Прекрасно, поехали отсюда, – пробурчал по-прежнему недовольный Розен.

  – Стоять! – внезапно рявкнул до того спокойный Маржерет. – Куда?!

  – Не беспокойтесь, я и не думал убегать, – спокойно сказал Хеллборн, когда спутники догнали его. – Я просто должен был убедиться.

  Да, это она. Это милое личико в диагональных шрамах, этот расплющенный нос персидского котенка невозможно было забыть или с кем-то перепутать. Кто-нибудь еще? Хеллборн окинул взглядом лежащих у стены. Нет, с остальными трупами он раньше нигде и никогда не встречался. Покойтесь с миром. А с тобой милая, нам предстоит особенное прощание.

  Джеймс оглянулся и внезапно сорвал макану с пояса ближайшего солдата. У солдатского меча было мало общего с обсидиановым оружием древних ацтеков – разве что дизайн и не совсем точное название. Современные гермексиканские маканы штамповались на военных заводах из обычной оружейной стали. Макана взлетела и опустилась – ШМЯК! Разоруженный солдат немедленно пошел блевать – странно, с чего бы это, удивился Хеллборн. Он за последние дни на всякое должен был насмотреться. Лейтенант, командовавший расстрелом, всего лишь закашлялся. Розен поморщился и ничего не сказал.

  – Зачем вы это сделали? – спокойно спросил Маржерет. К нему снова вернулось хладнокровие.

  – Я должен был убедиться, – столь же спокойно повторил Джеймс. – Она была из родом из могущественного племени живых мертвецов. Как и все мы, ха-ха-ха! Ее уже убили однажды, в дамской комнате ресторанчика в Касабланке, но она снова воскресла. Конечно, даже отрубленная голова не дает стопроцентную гарантию, но все-таки повышает наши шансы на успех! Ха-ха-ха!

  Он поднял ее за волосы, посмотрел в остекленевшие глаза и ласково улыбнулся.

  Гром и молния.

  "Я человек дождя, Пати. Все было хорошо – и хорошо, что было. Встретимся на той стороне!"

   Глава 45. Альбионская полночь.

  Трудно поверить, но всего неделю назад Джеймс Хеллборн планировал обставить свое долгожданное возвращение в Альбион как можно более пафосно и возвышенно. Например, расцеловать причальную вышку дирижабля. Или пропитанный соляркой и машинным маслом бетонный причал в конце Великого Туннеля. Но за последнюю неделю столько всего произошло, что Хеллборн даже не заметил, как оказался под куполом Фрэнсисбергского аэровокзала.

  За его стенами и окнами бушевала очередная альбионская гроза. Август – последний месяц антарктической зимы, но зима в этом году выдалась на редкость теплая. Не только в Мире Уцелевших Египтянцев, но и здесь. Гром, вода, молния – и ни намека на снег, если не считать градины размером с хороший мандарин.

  "Хаос, первозданный хаос", – подумал Джеймс Хеллборн, бросая растерянные взгляды по сторонам. Нет, он не имел в воду безумный ливень. – "В эти дни пал не только Фрэнсисберг. Рухнул весь наш мир, окончательно рухнул – и погрузился в первозданный хаос".

  Здание аэровокзала было битком набито захватчиками. Они сидели или спали на своих рюкзаках вдоль стен; или же бродили по залам и коридорам, бряцая оружием. Белголландцы среди них были в явном меньшинстве. Солдаты всевозможных рас и неизвестных наций, они носили самые невероятные мундиры и доспехи, а про загадочные винтовки и пулеметы и говорить нечего. Ведя между собой обычные солдатские разговоры, они пользовались английским, немецким, голландским языком; иногда – совсем непонятными наречиями или диалектами; но чаще всего – латынью. Грубой и варварской, но легко узнаваемой и донельзя понятной. В прежние времена ее так и называли – "солдатская латынь". Апсаки? Римляне? Нет, ни те и ни другие.

  Битых два часа проторчал Хеллборн в аэропорту, прислушиваясь к солдатским разговорам, пока его конвоиры пытались выяснить, как три порядочных мексиканских офицера могут попасть на борт корабля, идущего на Южный полюс. И пугающее знание открылось ему...

  – Красивая, чистая война!...

  – Погоди, это только первый город. Вот когда пойдем в глубь континента...

  – Все лучше, чем вонючие тропические джунгли!

  – Это точно!

  – Девушки так себе, бледные как одна...

  – ...хорошо платят, даже отлично.

  – ...поселиться после войны, голландским колонистам обещают льготы...

  – ...вот, как сейчас помню, когда мы разгромили Пломбир-ле-Норд...

  – ...даже на Аляске было тяжелее.

  – Аляска? Где это?

  – Так называлась северо-западная Трансмарина в мире сибирских диадохов...

  "Хаос, Вавилон, Содом и Гоморра", – думал Джеймс Хеллборн.

  Горацио Брейвен говорил правду – бесконечное множество миров. Белголландцы нашли дорогу в еще один. Но та планета не была разделена между дюжиной-другой враждующих империй, как Земля или Спекуляция. Тот мир представлял из себя огромный лагерь головорезов и наемных убийц, гигантскую биржу труда для иностранных и инопланетных легионеров. Никакой особенной платы наемники не требовали – золото, серебро, драгоценные камни. Все это белголландцы смогли предоставить. Сколько солдат они наняли на той планете? сто, двести, триста тысяч? Так или иначе, они отлично сражались и не боялись умереть. Фрэнсисберг пал. Альбионские защитники не могли устоять перед таким количеством врагов и отступили вглубь материка.

  Что ж, еще как минимум дюжина антарктических оазисов по-прежнему принадлежат Альбиону. Но что будет завтра?...

  – Завтра мы получим место на дирижабле, идущем в Скоттенбург, – сообщил вернувшийся капитан Вальтер Розен. Маржерет все это время стоял рядом с Хеллборном и изображал равнодушие. – Надо найти, где переночевать. Интересно, в этом паршивом городке осталось хоть одно свободное место или белголы все конфисковали?

  – Раздобудьте транспорт, а уж я отыщу вам такое место, – наконец-то заговорил Джеймс Хеллборн.

  Транспорт раздобыли на удивление легко и быстро.

  – Свободный городской патруль, – охотно объяснил им веселый командир шестиколесного броневика. – Поэтому могу доставить вас куда угодно – мне все равно куда ехать.

  – Ну так поехали, – кивнул Джеймс. – Я буду указывать вам дорогу.

  Это оказалось не так-то просто. Падение столицы, дубль два. Запруженные улицы и свежие развалины. Но вроде никого не расстреливают. По крайней мере, на протяжении этого маршрута.

  – Вы сами местные, парни? – поинтересовался наемник.

  – Нет, мы из Гермексики, – начал было Розен.

  – Он не это имел в виду, – перебил товарища Маржерет. – Местные. Это наша планета.

  "Тайна, известная сотне человек? – подумал Хеллборн. – Вряд ли. Скорей всего, после падения Фрэнсисберга это уже не тайна".

  – Скучно тут у вас, – заметил инопланетный легионер. – Вот, как сейчас помню...

  – Откуда родом, товарищ? – перебил его Джеймс.

  – Беовульф, – наемник указал на свою наплечную нашивку.

  – Это планета? – уточнил альбионец.

  – Это упадочная колониальная империя, – рассмеялся собеседник. – British East Oceania with United Lemurian Federation. BEOWULF.

  – Надо будет запомнить, – пробурчал Хеллборн. – Здесь поверни направо. Приехали. Спасибо, товарищ.

  – Не за что, – отвечал гражданин Беовульфа. – Есть цель – есть единство!

  – Есть враг – есть убийство, – отозвался Джеймс.

  Белголландский наемник посмотрел на него с уважением:

  – Служил в Доминации, друг?

  – Так точно, – кивнул Хеллборн. – Вива ла Франко!

  – Аминь, камарадо!

  Как и таксомотор семь месяцев назад, так и легионерский броневик не смог подъехать к самому дому. Пришлось выбираться под ливень. Интересно, в какой норе сидит давешний броненосец?...

  Родовую усадьбу Хеллборнов никто не успел конфисковать или хотя бы разбомбить. Она так и стояла, целая и невредимая, на берегу, над горячим озером. Надо же, даже кресло на веранде уцелело.

  Джеймс открыл кодовый замок и прошел внутрь. Щелкнул выключателем – смотри-ка, с электричеством полный порядок. И пыли почти не прибавилось.

  – Кстати, самое время, – проворчал Розен. – Руку за спину.

  Хеллборн подчинился. До его ушей донесся скрип и серия щелчков – тевтонец в очередной раз взвел предохранительный механизм заминированных часов. Разумеется, пленник не имел права наблюдать за процессом.

  – Все в порядке. Ну, крыша у нас есть, а где мы достанем ужин?!

  – Дорогой гость, – с подчеркнутым радушием заявил Джеймс, – насчет ужина можете не беспокоиться.

  И действительно – в погребе, выдобленном в альбионской вечной мерзлоте, чего только не было. От сушеных фруктов до консервированной пингвинятины.

  – Запасы свежие, я их всего полтора года назад обновил, – поспешил уточнить Хеллборн.

  "Чтоб вы подавились!"

  Недоверчивые "дорогие гости" заставили его пробовать чуть ли не каждое блюдо, но в конце концов сменили гнев на милость.

  – Эй, ты куда? – снова забеспокоился Вальтер Розен, когда Хеллборн направился к двери.

  – Да куда я денусь? – развел руками Джеймс, заодно демонстрируя свой браслет. – Я иду спать в свою комнату. Остальной дом в вашем распоряжении.

  Один из мексиканцев довольно небрежно осмотрел спальню, проворчал "ладно, только без фокусов" и оставил Хеллборна в покое. Джеймс выпроводил его и бессильно рухнул на кровать. "Home, sweet home".

  В его отсутствие здесь явно кто-то побывал. Обыскивали аккуратно – в том смысле, что дом не стоял верх дном. Но неведомые гости особенно не пытались скрыть свой визит. Книги расставлены небрежно, стулья не на своих местах, даже бочки в подвале двигали.

  Но тайник они не нашли.

  Хеллборн задумчиво перебрал фотографии "Розеттского камня" и страницы, вырванные из дневника профессора. А зачем откладывать? Этих фотографий должно хватить.

  Джеймс спустился в собственную библиотеку. Поколения Хеллборнов без устали пополняли ее, да и профессор Лайнбрейкер внес немалый вклад. Поэтому блудный хозяин дома совсем не удивился, отыскав на одной из полок томик "Кельтические языки Британии". Судя по обложке – не то издание, что листал старик в Лондоне за несколько часов до смерти. Более раннее. Но и это сойдет.

  Разложил книгу и фотографии прямо на кровати, лег на живот, достал увеличительное стекло и принялся за работу. Уже через несколько минут он и думать забыл не только обо сне, но и обо всем на свете.

  И только осторожный шепот за спиной вернул Джеймса к окружающей реальности:

  – Мистер Хеллборн, сэр...

  – Старшина Коппердик?!

  Да, это был старый добрый старшина Коппердик – унтер-офицер линейного монитора "Королева Матильда", с которым они прошли огонь, воду и воздух, от Кергелена до Харбина. Ветеран первой мировой был облачен в обычный комбинезон альбионского охотника, мокрый и грязный.

  – Да, это я, сэр! – старый вояка был вне себя от радости. – Извините, что забрался к вам без приглашения... Лейтенант Флойд видел вас в аэропорту.

  – Флойд? – переспросил Хеллборн.

  – Ну да, он шастал там в мундире виксоса. Все наши здесь – и Уотерсон, и коммандер Гоггинс, и лейтенант Мак-Айзек...

  – "Здесь" – это где? – уточнил хозяин дома. – И что здесь вообще произошло?

  – Разгромили нас, сэр, – вздохнул старшина. – Кто отступил, кто сдался, а мы в джунгли ушли. Нас ведь, харбинских сидельцев, свели в один отряд морской пехоты – вот мы и были вместе. Прячемся сейчас неподалеку от Пирамиды, в заповеднике. Виксосы и их прислужники туда пока не совались, боятся... Так вот, я и говорю, Флойд вас увидел – и сразу к нам. Коммандер Гоггинс тут же смекнул, что вы к себе домой пойдете. Ну я и вызвался проверить. Мы же в Харбине адресами обменялись, я запомнил. Ну и вот. – Коппердик неловко развел руками и замолчал.

  – Беллоди тоже с вами? – вдруг вспомнил Джеймс.

  – Нет, мистера Беллоди не встречали, и не знаем, где он.

  ("Интересно, а где сейчас Матильда? Клавдий? Сэр Энтони? Генерал-капитан Фуллбокс?" Он так и не узнал, что с ними случилось после падения Моноплании).

  – Кто эти парни внизу, сэр? Друзья? – осторожно спросил ветеран.

  – Нет, – покачал головой Хеллборн. – Совсем наоборот.

  – Вы можете пойти со мной или должны остаться с ними? Я же понимаю, если у вас секретное задание...

  – Именно так, старшина, – кивнул Джеймс. – Вам лучше уйти прямо сейчас. Передавайте ребятам привет. Пусть держатся, скоро мы вышвырнем белголландских ублюдков к чертовой матери.

  – И откуда они только набрали всю эту наемную сволочь?! – старшина в отчаянии впечатал сжатый кулак правой руки в левую ладонь.

  – Долгая история, мистер Коппердик, – вздохнул Хеллборн. – Пойдемте, я вас провожу.

  Мексиканцы могли сколько угодно охранять парадный выход – в пирамидальном доме египтянского образца с избытком хватало черных ходов, один из которых привел двух альбионцев на крытую веранду. На расстоянии протянутой руки по-прежнему бушевал косой ливень, но благодаря пирамидальному козырьку на веранде было сухо, хотя и не совсем тепло.

  – Желаю удачи, старшина, – сказал Хеллборн. – Скорей всего, завтра мы отсюда уедем. Можете пользоваться моим домом свободно, в подвале полно запасов, за книжным шкафом в библиотеке – сейф с оружием. Там немного, пара дробовиков и револьверов, но вам может пригодится. Код В-5424. Запомните?

  – Запомню, – кивнул Копердик. – Спасибо, сэр.

  – Кстати, – спохватился Джеймс, – а у вас случайно не найдется лишнего ствола? Мне нужен прямо сейчас. Чем меньше – тем лучше.

  – Конечно, сэр! Вот, держите, – старшина протянул ему небольшой "велодог". – Слабенький, 6 миллиметров, но очень точный.

  – Сойдет, – кивнул Хеллборн, проверил барабан, вскинул оружие и выстрелил. Действительно, слабенький. Вряд ли кто-то услышит, на фоне такой грозы.

  Изумленный старшина Коппердик схватился за горло, перевалился через перила и рухнул в грязь.

  – Ты что-то хотел сказать? – Хеллборн перегнулся через перила и приложил свободную ладонь к уху. – Ась? Не слышу!

  Старшина ворочался в луже и почти неслышно хрипел. Через его пальцы, сжатые на горле, прорывались тонкие, но резкие кровяные фонтанчики. Глаза, как обычно и бывает в подобных ситуациях, медленно покидали орбиты. В один из этих глаз Хеллборн и пустил вторую пулю.