Текст книги "Джеймс Хеллборн. Трилогия"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 67 страниц)

  Я Смерть, Разрушитель Миров.

  Меня зовут Джеймс Хеллборн!!!

  – ...Джеймс!

  – Хелл...

  – ...борн!!!

  – А? Что? – очнулся от своих мыслей Разрушитель Миров.

  – Мы улетаем!!! – орал ему в ухо Патрик Мак-Диармат. – Мы увидели достаточно, мы возвращаемся на корабль!

  "Жаль, – расстроенный в лучших чувствах Джеймс Хеллборн окинул взглядом по прежнему прекрасный пейзаж – дождь над городом, коленопреклоненные египтянцы, далее везде. – Я ведь только начал входить во вкус!"

  – Мы еще вернемся сюда, – на всякий случай добавил Мак-Диармат. – Ну, пошли же скорей, я промок до последней нитки!

  Хеллборн опустил автомат и покорно последовал за ирландцем.

  Ракетные двигатели взревели, как только они заняли свои места в кабине и захлопнули бронедверцу. Конвертоплан мелко задрожал и оторвался от верхушки пирамиды.

  – Прекрасно, просто прекрасно, – не уставал повторять Мак-Диармат. – Признаться, я до последнего момента не верил. Целая населенная страна в самом сердце Антарктики!

  – Это еще не самое сердце, – разлепила зубы Патриция. – Чем ближе к Южному полюсу, тем чаще встречаются оазисы.

  – Прекрасно, замечательно! Вы все тщательно засняли, граф?

  – Я и сейчас продолжаю снимать, – откликнулся Алмаши.

  – Какой великолепный плацдарм! Какая чудесная база для тайных операций! Какие возможности! Какие перспективы!!! – ирландца словно прорвало, он был невероятно возбужден. – Кстати, Джеймс, что это было?!

  – Что "это"? – прикинулся непонимающим Хеллборн.

  – Ну, расстрел этого динозавра, и после него...

  – Я должен был остановить это безумное варварское жертвоприношение. Кроме того, – спокойно добавил Джеймс, – туземцы должны знать свое место, и униженно кланяться, если белому сагибу вздумается побить их палкой.

  Он ждал возмущенных возражений – не дождался. Драконские коммунисты, как же... Никто из них даже глазом не моргнул. Кто они? Иногда самый простой и очевидный ответ – самый верный. Доминация Спаги, кто же еще. Быстрая легализация в Карфагене, отличные документы на следующий день, бедняжка Келли с ее мамой...

  Патрик Мак-Диармат снова заговорил о светлом будущем подмандатной Антарктики; о внезапных и неожиданных ударах из ледяной пустоты, которые поразят в самое сердце врагов Республики (нет, не Народной – Солдатской Республики)... короче говоря, "Стэк погрузился в грезы о кровавых убийствах..."

  – Если вы захотите посетить внутренние оазисы, и альбионские в том числе, вам понадобятся самолеты дальнего действия, – внезапно перебила его Патриция.

  "Девчонка нарывается на неприятности, – нахмурился Хеллборн, – мы и так слишком много разболтали. И вообще, нам следует завершить свои дела и покинуть гостеприимных финикийцев прежде, чем они поймут, что в ЭТОЙ Антарктиде нет никаких альбионских колонистов и колонизаторов..."

  – Центр ждал от меня подтверждения, – непринужденно сообщил Мак-Диармат, – теперь, когда оно получено, нам пришлют на помощь целую эскадру морских и воздушных кораблей. Она будет стоять в нашем заливе...

  ("Надо же, НАШЕМ заливе!")

  – ...в нашем заливе через пять, самое большее – через шесть дней. И тогда... – ирландец многозначительно замолчал и вывел на лицо высокомерное выражение.

  "Не нравятся мне его пафосные обещания", – подумал Хеллборн.

  – Мы уже почти прилетели, – сообщил граф Алмаши. – Вот, только перелетим через эту гряду...

  – FIRE IN THE HOLE!!!

  Джеймс не сразу понял, кто это кричит; потом понял – Ганнибал; потом понял – почему.

  С земли – точнее, с прибрежнего льда, через сумрачное заполярное небо протянулась – и уперлась прямо в парящий конвертоплан – огненная пунктирная нить.

  Словно гигантский боевой молот-чекан с размаху опустился на конвертоплан и принялся рвать и дырявить его броню. Алекс Ганнибал погиб первым – Хеллборн на мгновение ослеп, забрызганный его кровью и мозгами. Рядом завизжала Патриция – дьявол, как это на нее не похоже – у девчонки совсем нервы сдали. Летательный аппарат мгновенно потерял управление и опрокинулся на левый борт.

  – MAYDAY! MAYDAY! – орал кто-то из пассажиров во весь голос.

  "Что, опять?" – только и успел подумать Джеймс, хватаясь правой рукой за поручни и одновременно утирая лицо левым рукавом.

  – Держу руль! – заорал Алмаши – второй пилот. – Держитесь крепче! Садимся!!!

  "То есть падаем".

  Двигатели завыли как-то совсем необычно, то ли высоким басом, то ли низким контральто – вот такие нелепые аналогии промелькнули в мозгу Хеллборна за какую-то секунду до падения. Только в самый последний момент он понял, что на вой двигателей наложился визг Патриции, что в сумме дало столь сногсшибательный звуковой эффект.

  БРРРАМДРРРРАМБРРРРУНГ! Темнота. Свет.

  – ...нуть машину!!!

  – ???!!!

  – Всем покинуть машину!!!

  Хеллборн приоткрыл глаза и оценил обстановку. Конвертоплан очень удачно плюхнулся в снег – на брюхо. На снег. Не в воду. Это хорошо. Патриция почему-то пыталась переползти через него – ага, с ее стороны дверь заклинило. Алмаши неподвижно лежал лицом на пульте управления. Джеймс потянулся вперед и попытался растормошить пилота. Тот никак не отреагировал, к тому же переползающая Патриция в этот момент особенно стеснила движения Хеллборна. Наконец она вывалилась наружу. Джеймс сумел отстегнуть ремень безопасности и последовал за ней. Сумрачно, холодно, приятный альбионский морозец, а ведь Хеллборн здорово промок под дождем в оазисе Фрэнсисберга. Минута-другая, адреналин растворится в крови, и вот тогда он почувствует этот холод самой последней косточкой...

  Мак-Диармат уже был снаружи, и этот матрос, "запасной стрелок", как его? вспомнил, Шток – за весь полет ни слова не проронил – рядом с ним. Шток опередил Хеллборна и тоже попытался привести мадьярского археолога в чувство. Бесполезно. Голова второго пилота безжизненно откинулась назад. Хеллборн бросил взгляд на его лицо и содрогнулся. Мать родная не узнает, хоронить будут в закрытом гробу...

  "Какой еще гроб, идиот?!"

  – Оружие, берите оружие, – просипел ирландец. Хеллборн послушно заглянул в кабину и принялся доставать автоматы из открытого оружейного шкафа. Судя по беглому осмотру, чертовы железки отлично перенесли крушение. Как раз четыре ствола. По одному на каждого уцелевшего.

  – Кто в нас стрелял? – Патриция держалась за правую щеку. Нет, на этот раз всего лишь здоровый синяк.

  Только сейчас Хеллборн спохватился и осмотрелся. В них же кто-то стрелял! За 362 дополнительных года египтянцы изобрели зенитные пулеметы?! Ха-ха-ха, что за бред... Где находился враг? Скорей всего, новый гость в "Нашем заливе". Но между конвертопланом и морем сейчас возвышалась полузаснеженная скала...

  – Не знаю, – неохотно признался Мак-Диармат.

  – Я успел разглядеть, – наконец-то заговорил Шток. "Знакомый акцент", – машинально отметил Хеллборн, но уголок памяти, отвечавший за акценты, как раз сейчас решил объявить забастовку.

  – Они били по правому борту, – продолжал матрос, – и я его хорошо разглядел. Это был "Папанго".

  – "Папанго"! – повторил Мак-Диармат. – "Коршун Папанго"! Вот оно что... А наша "Латимерия"?

  – Я не видел ее.

  – Все ясно, "Латимерию" утопили и решили подождать нас... хотя нет, откуда им было знать, что с корабля запущен самолет? – принялся размышлять вслух Мак-Диармат. – Просто не успели отп-п-п-плыть-ть-ть...

  "Что это с ним? – не сразу понял альбионец. – Ха, так ведь он тоже побывал под дождем! Вот и зубы застучали..."

  – Какой корабль нас подбил? – Хеллборн резко повернулся к Штоку.

  – "Коршун Папанго", – снова повторил матрос. – Это специальный штурмовой мони...

  – Неважно, – оборвал его Джеймс. – Сколько человек на борту?

  – Пятнадцать максимум.

   – Пятнадцать, – повторил Хеллборн. – Тогда все очень просто. Мы должны убить их всех и захватить корабль. Убить и захватить. Или мы умрем на этом берегу. Одни через несколько минут, другие – через несколько часов. Всем ясно? Пошли. Вперед, бегом, бегом марш!!!

  Почему-то никто не усомнился в его полномочиях.

  "Пятнадцать? Пятнадцать человек на сундук мертвеца".

  .

   .

  * * * * *

  Они обошли скалу справа – и сразу увидели корабль. Каких-нибудь пятьдесят метров, даже чуть меньше, рукой подать. Как его, "специальный монитор"? Грубая серо-стальная коробка, очень похожая на достопамятный танкатер, брошенный в новогоднюю ночь у восточного побережья Исландии. Только в масштабе три к одному.

  Вот декаденты, презрительно подумал Хеллборн. Они даже трап сбросили – легкий рамочный "скелетон". И как раз сейчас спускались по нему. Конечно, они собирались осмотреть место крушения и убедиться, что все свидетели преступления мертвы. Не менее десятка парней в белоснежных комбинезонах. Треть еще на палубе, треть на трапе, треть уже внизу. С них и начнем, решил Хеллборн, открывая огонь.

  Кого они пытались ввести в заблуждение этим камуфляжем? Жителей солнечных стран и теплых краев? Возможно. Но только не альбионцев. Трудно обмануть альбионского солдата на его родном материке. Дилетанты, они бы еще под пингвинов замаскировались – белый живот, черная спина...

  Слева от Хеллборна затрещал другой автомат. Патриция взяла чуть выше, и парням, застигнутым на трапе, крепко досталось. Посыпались вниз, нелепо размахивая руками. Те, что были внизу, попытались залечь – куда там, игловидные антарктические торосы, украшавшие берег, были явно против. По этим торосам их и разбросало. Но у Хеллборна и его спутников не было времени любоваться частью поверженных врагов – один из тех, что оставался на палубе, метнулся за полусферический щиток зенитного пулемета и разразился серией трассеров. Давай, давай, подумал Джеймс, плавно нажимая на спусковой крючок. Это тебе не квадратную тушу конвертоплана снимать с неба. Но пулеметчик упал на щиток чуть раньше, чем прогремел очередной выстрел Хеллборна – Патриция опередила его.

  Один из якобы убитых на берегу внезапно вскочил, поднимая оружие, и бросился навстречу альбионцам. "Куда лезешь, урод?! – готов был кричать Хеллборн, лавируя между торосами. – Это МОЙ Материк! Вот тебе, получи, получи!" БАНГ-БАНГ-БРРРРРАНГ! Ой, что это? Огнеметчик?! Остроумное решение, притащить в Антарктику огнеметчика... Одна из пуль пробила топливный баллон. ПУФФФ! Хорошо-то как, будто факел из нефтяной вышки – постоять бы, погреться... Некогда. В приступе неожиданного милосердия Хеллборн понадеялся, что человек умер до того, как взорвался его огнемет. Прислушался. Не вопит. Покойся с миром.

  Хеллборн перевел дыхание и оглянулся по сторонам – что, все?! больше никого? И в самом деле. Только с десяток трупов, разбросанных здесь и там. Потерь среди альбионцев и... хм... временных союзников нет. Джеймс и Патриция шли впереди и сделали всю работу, Штоку с Мак-Диарматом оставалось только прикрывать их.

  Впрочем, не всю. На палубе осталось только два трупа, как минимум один успел укрыться в недрах корабля. А там, внутри, могут быть и другие. Вперед, вперед!!!

  "Кстати, я так и не понял, с кем мы сражаемся на этот раз?" – задумался Джеймс, подбегая к кораблю. Бросил беглый взгляд на лицо ближайшего трупа. – "Смуглый он какой-то. Слишком далеко забрался на юг, чтобы умереть. Индус? Мьянмарадж?!" Но рядом лежал белокожий европеец. Чуть дальше – несомненный негр. "Очередная драконская интербригада?"

  "Какая разница?! Не моя война. И все они для меня – инопланетяне".

  Джеймс остался почти доволен оценкой обстановки и поспешил к трапу. В два прыжка забрался на палубу и заглянул в проем распахнутой настежь бронедверцы.

  И был встречен револьверным выстрелом в упор. Пуля просвистела прямо над ухом. Мимо! Хеллборн с размаху уперся стволом автомата в грудь противника и потянул спусковой крючок. Не успел. Соперник оказался бывалым бойцом. Он перехватил автоматный ствол и резко отклонил его в сторону, едва не вывихнув Джеймсу указательный палец. Теперь даже при всем желании Хеллборн не мог ослабить давление на гашетку. Автомат принялся извергать пули и пламя прямо в замкнутом пространстве узкого коридора, оглушая и ослепляя сцепившихся бойцов. Краем левого глаза Хеллборн все-таки сумел разглядеть снова направленный на него револьвер, и в свою очередь схватил его свободной левой рукой. Револьверный выстрел совершенно потерялся на фоне автоматной очереди, но хлынувший из барабана сгорающий порох ощутимо опалил ладонь. Опустевший автомат смолк, и теперь Джеймс с трудом, но мог расслышать, как враг отчаянно щелкает спуском вхолостую – самозарядный револьвер заклинило. Секунды две или три спустя противник понял бессмысленность своих попыток. И, очевидно, опробовал на Хеллборне прием какой-то коварной азиатской борьбы, потому что Джеймс внезапно потерял равновесие и упал на спину. Враг наконец-то разобрался со своим оружием и снова прицелился в Хеллборна. Альбионец отчаянно зашарил рукой по полу, подхватил целую горсть еще горячих автоматных гильз и швырнул противнику в лицо. Тот завизжал от ужасной боли, выронил оружие, схватился за лицо и отступил. Джеймс спокойно подобрал упавший револьвер и разрядил в ослепленного соперника остаток барабана.

  В очередной раз перевел дыхание. И чего он так орал? Надо же, понял Хеллборн несколько секунд спустя, изучая уничтоженного врага, я ему гильзой прямо в глаз попал. Больно было, наверно.

  Но размышлять об итогах успешного поединка было некогда. Перед Хеллборном вырос еще один враг. Джеймс машинально запустил в него пустым револьвером – получилось, сбил прицел, еще одна вражеская пуля просвистела мимо. Теперь уже пришла очередь Хеллборна вспомнить уроки рукопашного боя, полученные в Альбионской академи ВМФ. Рывок, подсечка – и новый противник лежит на спине, а его пистолет улетает куда-то в глубь коридора. Джеймс подобрал свой автомат, похлопал себя по карманам в поисках запасных магазинов – ничего нет. Черт с ним, забью его прикладом...

  – Ek het 'n lang lewe gewoon het. Kom op, jy baster, mis nie, – четко и ясно произнес лежащий на полу человек. – Я прожил долгую жизнь. Давай, ублюдок, не промахнись.

  Автомат Хеллборна замер на полпути.

  Разумеется, на этой планете тоже обитали голландцы – как в Западном Грифоне, так и в других странах, но это был не совсем голландский язык. Чистейший литературный австраланс – немного архаичный, но легко узнаваемый.

  Как раз в этот момент на потолке коридора замигали аргоновые лампы, и Хеллборн смог как следует рассмотреть нового противника.

  Скорей всего, ему далеко за 60, но еще крепкий и хорошо выглядит – что ж, здоровый образ жизни и морской воздух порой творят чудеса. Наверно, когда-то он был голубоглазым и белокурым, но теперь – голубоглазым, лысым и седобородым. "Лысая бестия" – надо будет это запомнить и использовать", – невпопад подумал Хеллборн. В отличие от прежде поверженных бойцов, этот крепкий старик носил не белоснежный масхалат, но такой знакомый и дурно пахнущий (пока в переносном смысле) мундир цвета детской неожиданности. Два креста на погонах – вот как, целый индоокеанский вице-адмирал? Кто он такой на самом деле и что здесь делает?

  И Джеймс решил рискнуть.

  – Ons – die Wikings, die militere kaste Belhollandse Ryk en sy Dominiums! Asiatiese jungle le in ons sak, langs die voer vir die duiwe en klein muntstukke! – объявил Хеллборн. – Мы – викинги, военная каста Белголландской Империи и Ее Доминионов! Азиатские джунгли лежат в нашем кармане, рядом с кормом для голубей и мелкими монетами!

  Человек на полу вздрогнул и буквально вцепился глазами в Хеллборна.

  – Повтори, – резко потребовал он.

  Джеймс подчинился.

  Он ожидал какой угодно реакции, но только не этой.

  Человек на полу заплакал. Застонал и заплакал.

  – Двадцать семь лет, – прошептал он сквозь слезы, – двадцать семь лет... Я давно потерял надежду, я сам себе не верил, когда вспоминал...

  "Притворяется? – задумался Хеллборн. – Неужели это действительно белголландец – и он оказался в этом мире случайно? Не один из тех внедренных агентов, на которых намекал мерзавец Брейвен?"

  – Ваше имя, герр адмирал? – решился на очередной вопрос Хеллборн.

  – Контр-адмирал Маркус Верхувен, личный номер 2726645, командир линкора "Тасманский Дьявол", Белголландский Императорский Флот, – отбарабанил собеседник. – Назовите себя, солдат.

  – Штабс-капитан Лоренс Рузвельт, личный номер 5968562, старший военный советник истребителя "Демон Смерти", Воздушный Флот Абиссинии, – не задумываясь ответил Джеймс.

  – Ты забрался далеко от дома, солдат, – заметил Летучий Белголландец.

  – Так точно, герр адмирал! Как впрочем и вы, – не преминул добавить Хеллборн.

  – Помоги мне встать, болван! – рявкнул Верхувен.

  – Виноват! Слушаюсь.

  За спиной послышался странный грохот. Хеллборн обернулся. Патриция поднималась по трапу со скоростью курьерского поезда.

  – Что тебя так задержало? – нахмурился Джеймс.

  – Там был еще один индюшатник, – принялась оправдываться боевая подруга, – он обошел нас с тыла. Нам не сразу удалось прижать его.

  – Индюшатник? – переспросил Хеллборн.

  – Так сказал Мак-Диармат. Это индоокеанский корабль. Кстати, Мак-Диармат ранен. И... он умирает...

  – Вот оно как, – спокойно отозвался Джеймс. – Что ж, может быть это и к лучшему. Дай мне свой автомат и подожди здесь.

  – А это кто такой? – кивнула Патриция на Верхувена.

  – Наш новый друг и старый товарищ по оружию. Познакомься. Контр-адмирал Маркус Верхувен.

  – Контр-адмирал Верхувен? Я же про него в школе чита... – она оборвала себя на полуслове.

  – Вот именно, лейтенант. Оставайтесь здесь, я сейчас вернусь.

  – Адмирал! – внезапно донесся испуганный голос с другого конца коридора. – Адмирал, с вами все в порядке?!

  – Черт побери, там еще кто-то есть, – Хеллборн вскинул оружие.

  – Не надо, – поспешно остановил его Верхувен, – там остались только механик и рулевой, они полностью мне преданы.

  – А кому преданы вы, сэр? – с холодком в голосе уточнил Джеймс.

  – "Ons – die Wikings", – повторил белголландец.

  – Аминь, – кивнул Хеллборн. – Я мигом вернусь. Туда и обратно.

  Спускаясь по трапу, он снова наткнулся взглядом на давешнего смуглого парня. Сингал, наверно. Из цейлонских аборигенов. А Цейлон входит в состав Индоокеанского государства вот уже добрую сотню лет. Негр – должно быть, мадагаскарский колонист-банту. Все сходится.

  Мак-Диармат сидел, прислонившись спиной к ледяной глыбе. Над ним копошился Шток. Когда Хеллборн подошел почти вплотную, Шток повернулся к нему – и получил пулю прямо в лицо.

  – Почему, Джеймс? – только и спросил ирландец. Он очень плохо выглядел. Совершенно посиневшие губы, да еще две дырки в груди.

  – Вы мне больше не нужны. Я встретил на корабле старого друга, – пояснил Хеллборна. – Земляка, можно сказать. Ха-ха-ха! Кстати, я тоже хотел тебя спросить. К чему был весь этот маскарад? Неужели ты не понял, что мне было абсолютно все равно с кем сотрудничать? С Народной республикой или вашей, Солдатской?

  – Какая еще Солдатская республика? – искренне удивился Мак-Диармат. – Я вовсе не эту республику имел в виду. Я индоокеанец. Откуда по-твоему я достал твое личное дело? Его не было среди драконских трофеев. Но зато копия ушла по телеграфу в Порт-Миссон за несколько часов до партизанского налета.

  Пришел черед удивляться Хеллборну, но он вовремя вспомнил о данном себе слове. Так вот откуда этот знакомый акцент у матроса Штока...

  – Индоокеанская республика?! Но ведь...

  _ Да, ее переименовали в "Содружество" всего пять лет назад, и еще не все успели привыкнуть. Быть может, тебе и было все равно с кем работать, – продолжал собеседник, – но после того, что с тобой сделал болван Ла Бенев, я не хотел рисковать.

  – А как же... – Джеймс запнулся и только кивнул в сторону "Коршуна Папанго", – это же твои люди! Почему ты с ними не договорился?!

  – Секретная миссия, нет союзников, – коротко пояснил ирландец. – Эти парни из военно-морской разведки, а я работаю в другой организации. – Мак-Диармат немного помолчал. – А ты ведь никогда раньше не бывал в этом городе, верно? И Патриция тоже?

  – Я прожил в этом городе почти всю свою жизнь, – возразил Джеймс. – Просто я покинул его 362 года тому вперед.

  – Вот оно что, – нарочито равнодушно кивнул ирландец. – Пришелец из будущего. Это объясняет все твои нелепые поступки и оговорки. Рано или поздно это должно было произойти. Жаль, я уже не смогу наложить руки на твою машину времени...

  "???!!! Вот эта да! – Хеллборн едва не захлебнулся от восторга. – Какая оригинальная теория! Он действительно в это верит?! Или это всего лишь предсмертный бред?"

  – Об этом мог кое-что рассказать петросибирский офицер, которого ты навещал в больнице, – продолжал Мак-Диармат, – но я не успел с ним потолковать...

  – А что успел тебе рассказать абиссинер, найденный в Белом Ниле? – вспомнил Хеллборн.

  – Нес какой-то бред на плохом голландском языке, – пожал плечами собеседник. – Я так ничего толком и не понял.

  – Мерзавец, ты поручил следить за мной ребенку! – внезапно нахмурился Джеймс. – Ей было всего тринадцать лет!

  – Она такой же солдат как и мы, – отрезал Мак-Диармат. – Она выполняла приказ. И отлично справилась с заданием. С ней все будет в порядке. До свадьбы заживет.

  – Ирландский еврей? – почему-то вспомнил Хеллборн. – Из клана Мак-Кавеев?

  – Отличная легенда, правда? – из последних сил ухмыльнулся индоокеанец. – Я сам в нее почти поверил...

  Хеллборн выстрелил ему в лицо. Старое доброе христианское милосердие. Не оставлять же человека замерзать на этом берегу?

  Черт, срочно на корабль! Иначе и я замерзну!!!

  – Горячий душ, сухую одежду, срочно, – прохрипел Джеймс, поднявшись на палубу и падая в объятия Патриции под заботливым взглядом Верхувена.

  – Вы слышали офицера?! – закричал адмирал на своих уцелевших подчиненных, стоявших тут же. – Немедленно исполняйте!

  * * * * *

  Час спустя пришедший в себя Хеллборн сидел в крошечной кают-компании индоокеанского корабля и слушал рассказ адмирала Верхувена.

  Маркус Верхувен был известной личностью на родной планете Хеллборна. Герой битвы за Порт-Жемчужный, один из самых молодых и способных белголландских адмиралов. Согласно официальной истории – геройски погиб в августе 1913 года, когда его линкор "Тасманский Дьявол" ушел на дно, перед этим утопив два броненосца и два цеппелина апсаков. Согласно легенде – был взят апсаками в плен и подвергнут страшной казни. Согласно глазам Хеллборна – находился на планете Спекуляция.

  – ...зеркало висело в моей капитанской каюте, – говорил Верхувен. – Очень старое, антикварная вещь, осталась от прежнего командира. Должен признаться, мне никогда не нравилась его рама – уродливая, мещанская. Но я так и не успел от него избавиться. В тот день я спустился в каюту сразу после сражения, немного отдохнуть и переодеться. И тогда в нас попала торпеда с вражеской субмарины. После взрыва корабль сильно накренился и меня швырнуло прямо в зеркало...

  – А что было на той стороне? – осторожно спросил Хеллборн.

  – Зеркальная гладь океана, – ухмыльнулся адмирал.

  – Вот оно что... А мы-то думали, что зеркала могут быть только стационарными!

  – А я вообще не знал, что есть возможность вернуться домой, – вздохнул Верхувен. – Качался на волнах почти два часа и не понимал – куда так быстро исчез мой линкор? К счастью, дело было в теплых широтах. И я смог продержаться, пока меня не подобрала паровая яхта под совершенно незнакомым черно-оранжевым флагом.

  – Индоокеанцы, – одновременно кивнули Джеймс и Патриция.

  – Абсолютно верно. Какой-то аристократ, бывший морской офицер, на частной прогулке. Добрейший человек, не задавал лишних вопросов, зачислил в экипаж и дал рекомендательное письмо, когда мы добрались до материка. Что ж, в 1913-м году все было проще, – снова вздохнул белголландец. – А мне пришлось опять начинать с самого начала – в 39 лет! Но я многого добился и неплохо продвинулся! Даже на одно звание выше прежнего, – усмехнулся Верхувен. – Двадцать семь лет прошло – большой срок... Время от времени мне казалось, что вся моя прежняя жизнь в Белголландии – всего лишь сказочный сон про далекие волшебные страны и зачарованные королевства...

  – ...затерянные между звезд, – машинально добавил Хеллборн. – Простите, герр адмирал, не только вас посещали подобные мысли.

  – Ничуть не удивлен, – кивнул Верхувен. – Дьявол, я запирался в комнате и сам с собой говорил на австралансе – чтобы не забыть родной язык!!!

  Он немного помолчал.

  – Так или иначе, я сделал отличную карьеру в Индоокеанском флоте. И решил подняться еще на одну ступень. В этой вселенной никто до сих пор не знает про египтянские оазисы! Я собирался преподнести их на блюдечке индоокеанским вождям. Ордена и новые кресты были гарантированы. Целая новая страна, еще одна жемчужина в блестящей коллекции островов и материков Индийского Океана! Дьявол, этот Патрик Мак-Диармат был способным парнем. Я хорошо знал его. Он едва меня не опередил. Вы оказали мне огромную услугу, герр Рузвельт! Я у вас в неоплатном долгу...

  – Я могу сделать для вас еще больше, – вкрадчиво заметил Джеймс. – Например, вернуть домой. В Белголландию.

  Адмирал вздрогнул.

  – Это подождет, – неожиданно равнодушным тоном сказал он. – Давайте для начала вернем домой вас. Напомните, где находится это зеркало?

  – Черт побери! – вскочил Хеллборн. – Чуть не забыл!!! Подождите, я сейчас вернусь...

  Подбитый конвертоплан лежал на том же самом месте. Хеллборн покопался в кабине и почти сразу обнаружил искомое. Кинокамера мадьярского археолога – целая и невредимая. 19-миллиметровая пленка – неважно, он найдет способ ее просмотреть. Этим кадрам цены нет!

  – Что вы скажете теперь, граф? – обратился Хеллборну к мертвецу. – Стоило променять это путешествие на половину жизни?

  Ласло Алмаши не ответил.

  – На чем мы остановились? – уточнил адмирал Верхувен, когда "штабс-капитан Рузвельт" снова поднялся на борт крошечного корабля.

  – 12 градусов южной широты, 78 градусов восточной долготы, – объявил Хеллборн.

  – Понятно, – кивнул белголландец. – Хорошо, я прикажу немедленно отплывать.

  Джеймс Хеллборн почему-то вспомнил дни, проведенные в индоокеанском лагере, и по спине пробежал неприятный холодок, не имеющий ничего общего с температурой окружающей Антарктики.

  "Похоже, я снова возвращаюсь в ад. Но теперь у меня есть проводник. И какой проводник – настоящий Вергилий!"

   Глава 41. «Бойся данайцев, в ночи приходящих».

  – Кто бы мог подумать? – никто, и я в том числе, – признался адмирал Верхувен. – Я пропустил три мировые войны в двух мирах, и только чудом успел на четвертую.

  "Коршун Папанго" мчался на северо-восток со скоростью 60 километров в час. Уцелевшие матросы торчали на мостике, Патриция удалилась в одну из опустевших кают, а Хеллборн с адмиралом по-прежнему сидели в кают-компании и обменивались информацией. Если можно так сказать. Хеллборн, пусть недостаточно, но все-таки успел познакомиться с миром Спекуляции. Маркус Верхувен ничего не знал о буднях и тревогах Старой Земли в период с 1913-го по 1940-й год. Поэтому говорить и рассказывать в основном приходилось Хеллборну.

  – ...Лондон пал, Петропавловск разрушен, Скоттенбург захвачен! – "штабс-капитан Рузвельт" изо всех сил изображал восторг и воодушевление. – Готов поспорить, что за последние месяцы наши продвинулись еще дальше! Поэтому я и спешу вернуться.

  – А я – нет, – внезапно признался Верхувен.

  – Неужели... – начал было Хеллборн.

  – Вы отсутствовали около трех месяцев, а я – почти 27 лет. Вот и все, – развел руками адмирал. – В прежней Белголландии меня все считают давным-давно умершим, никто не помнит, никто не ждет. Индоокеания – мой новый дом, там моя семья, мои товарищи, мой народ...

  "Еще одна речь про любовь к родине, – с тоской приготовился внимать Джеймс. – Интересно, а люди – индоокеанцы, убитые или брошенные на том берегу, имели к этой родине какое-то отношение? За что ты сражаешься, Маркус? Мне одной встречи с Ла Беневом хватило, чтобы понять – этот ваш курятник... индюшатник – тот еще гадюшник. А ты так ничего и не понял? Или просто привык?"

  – Я не вернусь, – повторил Верхувен. – По крайней мере, не сейчас, пока в этом мире идет война, и Индоокеания нуждается во мне. Тогда как Белголландия прекрасно справляется и без меня. Но я провожу вас до Зеркальных Ворот и как следует запомню это место. На всякий случай. Быть может, когда-нибудь...

  " Да-да, Маркус, напусти побольше тумана, и не забудь пустить слезу".

  – Эта девушка, которая с вами... – адмирал не договорил.

  – Она мне полностью предана, – прохладно сообщил Хеллборн.

  – Местная? – уточнил белголландец.

  – Вроде того, – неопределенно пожал плечами Джеймс. – Кстати, я хотел бы ее навестить, она что-то плохо себя чувствовала...

  – Разумеется, – понимающе кивнул Верхувен. – Спокойной ночи, герр Рузвельт.

  – Спокойной ночи, герр адмирал.

  Бледно-зеленая Патриция встретила его на пороге каюты.

  – Обычно я не так тяжело переношу качку, – призналась она. – Но эта ржавая лоханка... Ну вот, опять...

  Хеллборн терпеливо ждал, пока она издавала булькающие звуки, уткнувшись в синее пластмассовое ведерко.

  – Зачем мы вообще вернулись в море? – простонала мисс Блади, переводя дыхание. – Разве нам не стоило задержаться в Альбионе?

  – Где? На берегу? Или пешком топать на Южный полюс и непонятно где искать зеркало, доверившись невнятным намекам хитрозадого апсака? – пожал плечами Хеллборн. – Расслабься, мы движемся в правильном направлении.

  – Спасибо, утешил, – пробурчала Патриция. – Спокойной ночи.

  – Спокойной ночи, – промямлил Джеймс.

  ...Что такое с этими женщинами? Вот и Мэгги охладела к нему, как только они покинули Харбин. Или страсть в них пробуждают только пышные имперские столицы? Не то что бы Карфаген Спаги был особенно пышным...

  Так или иначе, на крошечном корабле в этот день освободилось немало кают. "Хорошо живет индоокеанская военно-морская разведка", – констатировал Хеллборн, устраиваясь на койке и рассматривая содержимое встроенного в переборку мини-бара. Даже не будучи великим знатоком алкогольных напиток Спекуляции, он мог по достоинству оценить даты на этикетках и наклейках – 30, 50 и даже 85 лет тому назад. Какой-то бедняга их вовремя не выпил. Огнеметчик, скорее всего. А может он и не собирался их пить? Судя по вкусу и крепости, он хранил в этих бутылках топливо для своего огнемета.

  "Бесконечное множество миров? – мысли Хеллборна внезапно поменяли направление. – А как насчет способов перемещения? Как сказал адмирал? " С другой стороны была только зеркальная гладь океана?" Он ничего не перепутал? А вдруг солгал? Ха-ха-ха, имел профессиональное право..."