Текст книги "Джеймс Хеллборн. Трилогия"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 67 страниц)

  – С вами все в порядке, сэр? Что это? Вы не ранены?!

  – Не обращай внимание, – опомнился Джеймс и вернулся в бунгало. – За мной.

  – Ничего себе! – удивился старшина. – Это что, чистое золото?

  – Это подделка, – отрезал Хеллборн. – Дай сюда. Сможешь дотащить адмирала до подлодки?

  – Запросто, сэр.

  – Тогда вперед. Подбери Уотерсона по дороге.

  Гром и молния.

  * * * * *

  Праздник был в самом разгаре. До полуночи оставалось еще около двух часов, но в принципе можно было начинать веселье уже сейчас, это не было большим нарушением традиции. К тому же, корейцы и манчьжуры, пусть среди них было полным-полно христиан, относились к празднику не так трогательно. Их предки не принимали участие в оригинальной вечеринке. Но сегодня... Да, похоже они очень серьезно отнеслись к духу праздника, отложив в сторону буквальности и формальности.

  Мэгги Хан плясала под дождем, размахивая корейским офицерским клинком. Платье, сшитое из виковских флагов, совершенно промокло под кровавой и небесной водой одновременно, поэтому Хеллборн не сразу понял, что когда-то оно было синим. Она все-таки успела переодеться. Почему не белое? Ах, да, белый цвет у азиатов – знак траура. А сегодня праздник!!!

  Белые люди не отставали. Какой-то бенилюксер пытался уползти от капитана Гордона, а тот от всей души опускал на голову врага рукоятку пистолета. Когда бедняга наконец-то затих, Гордон попытался вытереть лицо, но только еще больше размазал кровь и грязь.

  – Он задавал мне дурацкие вопросы на австралансе, – пояснил Гордон подошедшему Хеллборну. – А пистолет заклинило после второго выстрела. – Это был все тот же пистолет с красной звездой.

  – Выбрось его, – посоветовал Джеймс. – Вот, возьми один из моих револьверов.

  – Выбросить? – удивился Гордон. – Никогда! Да он лучше любого кастета!

  Дверь Офицерского Клуба распахнулась, на пороге появился Эверард с топором. С настоящим топором. Где он его нашел? В хозяйственной подсобке, наверно.

  – Вроде бы все, – выдохнул американец. – Кажется, никто не ушел.

  Подошел надпоручик Тай Кван До и подтвердил вышесказанное:

  – Остров очищен.

  – А пленные, спрятанные в джунглях? – уточнил Хеллборн.

  – Остров очищен, – упрямо повторил корейский командир. – А Те, Кто Остаются Позади, сейчас занимают позиции в джунглях.

  Принялись подтягиваться остальные.

  – Наши потери велики?

  – Я потерял трех солдат, – сообщил надпоручик. – А капитана Редширта убила молния.

  – ?!

  – На моих глазах, – подтвердил Корниш. – Поджарился как поросенок.

  – ???!!!

  – Эта война продолжает меня удивлять, – констатировал Брюс.

  "А про меня и говорить нечего!"

  – Я встретил старшину Коппердика по пути сюда, – продолжал кореец. – Грязная работа, Джеймс.

  – Этот ублюдок чуть меня не убил! – попытался оправдаться Хеллборн. О калибре адмиральского пистолета он скромно умолчал.

  – Оставим это, он выживет. В любом случае – спасибо.

  – Не за что. Что теперь?

  – Да-да, что теперь? – Мэгги Хан протиснулась в самый центр круга. Европейские и американские джентельмены смущенно отводили взгляды. Кто-то поспешил предложить ей плащ или даже китель, но она решительно отказалась.

  – У нас остается проблема линкора, – заметил надпоручик. – Мы уйдем, он отправится на наши поиски. А времени почти не осталось.

  Последовал короткий мозговой штурм.

  – Хорошо, попробуем. Ничего лучше нам уже не придумать.

  Последовало новое распределение ролей.

  – За работу!

  * * * * *

  Импровизированные брандеры (а разве другие бывают?) отчалили от берега почти одновременно. Несколько минут назад машины все еще стояли на пляже, под охраной трех солдат Дюпонта, ныне покойных. Вот на башне первой амфибии показался майор Транг. Прыгнул в воду и направился обратно к берегу. За ним последовали еще два офицера.

  – Получится? – ни к кому конкретно не обращаясь спросил надпоручик.

  – Черт его знает, – лучшего ответа в тот момент не существовало. – Полтонны беллонита в каждом. Если доплывут. Если взрыватели сработают. Если... Проклятье, почему именно сейчас ливень должен был прекратиться?! С ним у нас было чуть больше шансов. И линкор еще дальше удалился от берега. Самую малость, но...

  – ВОЗДУХ! – внезапно заорал кто-то из офицеров. – ВОЗДУХ!

  – Это не "воздух", это всего лишь "ракета", – устало поправил его Хеллборн. – А вот еще одна. Грязная работа, Брюс.

  – Кто-то из фризов или виксов уцелел и теперь подает сигналы, – констатировал очевидное коммандер Корниш. – Интересно, что они означают?

  – SOS? – предположил кто-то.

  Яркая вспышка на горизонте была ему ответом.

  – Скорее, "вызываю огонь на себя", – ответил Хеллборн.

  ПФФФФФФФФФИУУУУУЩЩЩ!

  -...или даже "убейте их всех"...

  БРРРРРРРРАНГБУХХХ!

  Первый снаряд разорвался где-то у них за спиной.

  – БЕЖИМ!

  И они побежали.

  "Это был самый настоящий ад! – писал позднее в своих мемаурах один из членов Офицерского Клуба. – Снаряды рвались со всех сторон! Комья грязи и куски человеческой плоти падали с неба! И вдобавок ко всему, снова разразился беспощадный тропический ливень!"

  Хеллборн отстал от союзников, потому что направился к радиостанции, дабы забрать всех, кто там остался. Но от радиостанции почти ничего не осталось. Почти прямое попадание. Джеймс немного постоял, перевел дыхание и осмотрел окрестности. В одной из воронок обнаружился эрст-лейтенант Хамер.

  – Спасите меня, спасите, пожалуйста! – завопил несчастный викс. – Вы мне обещали, обещали! Билет! В! Нейтральную! Страну!

  – Где все остальные? – как можно более мягко спросил Хеллборн.

  – Офицеры Флойд и Беллоди ушли раньше, – сообщил Хамер. – Герр Вильдерс и солдат Розинделл остались внутри. Я едва успел выскочить...

  Джеймс на всякий случай положил руку на кобуру.

  – Я клянусь, клянусь! – почти заплакал викс. – Ну пожалуйста! Я вас умоляю!!!

  – Джеймс, Джеймс!!! – внезапно услышали они голоса. Флойд и Беллоди вернулись.

  – Со мной все в порядке, – отозвался Хеллборн. – Заберите его с собой. Я вас догоню.

  И зашагал обратно к центру острова.

  "Шарль де Костер" продолжал выпускать снаряды. Неторопливо, примерно один раз в минуту. Не проснулись они там, что ли? Но и этого много. Если хоть один выстрел накроет подлодку...

  Но не только эта проблема сейчас заботила Хеллборна. Ага, вот и они.

  Джеймс приметил эту компанию, еще когда пробирался с остальными союзниками через бомбардируемый лагерь. Капитан-лейтенант Пак с небольшим эскортом. Совсем небольшим. А теперь встретил их снова. Два корейца тащили маленький, но явно массивный сундучок, а офицер Пак подгонял их яростными командами. Бедняги несомненно выбились из сил.

  Хеллборн посмотрел по сторонам и при вспышках молний разглядел совсем немного. Ну что ж, игра все равно стоила свеч. По крайней мере, он на это надеялся.

  " Не бывает дружественных разведок".

  Один из корейских морпехов споткнулся на бегу. Второй не смог удержать сундучок в одиночку и рухнул в грязь вслед за своим товарищем. Капитан-лейтенант Пак почуял неладное, но дыра между глаз не позволила ему принять надлежащие меры. Упавший солдат попытался встать, но Хеллборн уложил его третьим выстрелом. Еще раз осмотрелся. Вроде никого. Пригибаясь, подбежал поближе.

  Маленький, но такой же массивный замок. Быстрый обыск. Ключей у офицера Пака нет. Хм... Одной гранаты должно хватить. Альбионец достал гранату, вытащил чеку и положил ребристый шарик прямо на замок. Отбежал, пригнулся. БАХ! Получилось! Черт, сколько бумаг!!! Все не унести, на подлодке не спрятать. Что здесь у нас такое? " Project De assche van Klaas". Некогда, потом почитаю. Джеймс с сожалением выбросил «Популярную механику» и принялся распихивать по карманам документы с квадратными и круглыми печатями. Хватит, пожалуй. Лучше, чем ничего. Достал остальные гранаты и высыпал их прямо в сундучок. Выдернул чеку последней, бросил и побежал изо всех сил. БРРРРРАНГБАХХХ! Обернулся. Хорошо разбросало. Как будто снаряд попал. О, а вот и настоящий снаряд. К счастью, далеко справа.

  До подлодки он добрался за десять минут до полуночи. Погрузка почти завершилась. "Пасифлора" подошла как можно ближе к берегу, люди поднимались по надувному вулканическому трапу.

  Беллоди ждал его на берегу и не спешил покидать Порт-Султан.

  – На этот раз будет совсем тесно, – заметил младший лейтенант.

  – Переживем, – выдохнул Хеллборн.

  Он устал, смертельно устал.

   Глава 14. Он еще и летает.

  – А? Что?! Где?!! – Хеллборн так резко вскочил – вернее, попытался вскочить, что набил себе еще одну шишку. Ой! Больно! Но боль помогла ему вспомнить, где он находится.

  – Сколько я проспал? – спросил Джеймс заглядывающего в торпедный отсек Беллоди.

  – Понятия не имею, – зевнул тот. – Я сам часов двенадцать провалялся. Вот, зашел тебя разбудить. Пошли наверх, там гораздо просторнее, и можно выпрямиться в полный рост. Почти все наши товарищи уже там.

  – Куда "наверх"? – не понял Хеллборн.

  – Увидишь, – загадочно и коварно улыбнулся Беллоди. Он ведь тоже был коварным альбионцем.

  – Мы что, всплыли на поверхность? – уточнил Джеймс, выбираясь в коридор.

  – Вроде того, – неопределенно ответил Реджи.

  – Вроде качает, но качка какая-то странная, – заметил Хеллборн. – Я имею в виду амплитуду и частоту... Что это? Свет? Свежий воздух?

  Действительно, входной/выходной люк был распахнут. Джеймс пожал плечами и поднялся по откидной металлической лестнице вслед за Беллоди. Выбрался наверх, посмотрел по сторонам и разинул рот от удивления.

  Субмарина плавно покачивалась в воздухе, на первый взгляд – где-то на отметке "1000 метров выше уровня моря".

  Все еще удивленный Хеллборн вцепился в металлические поручни, ограждавшие палубу подлодки и осторожно посмотрел вниз. Океан был пуст. Ну, почти. Какая-то земля виднелась у самого горизонта справа по борту. Судя по положению послеполуденного солнца, подлодка двигалась на восток. То есть летела. При этом нечто отбрасывало на нее гигантскую тень. Даже в это время суток.

  – Я всегда любил дирижабли, – сказал кто-то у них за спиной. Хеллборн обернулся и увидел капитана Бастэйбла. – Есть в них что-то возвышенное и утопическое... Вы не знаете, как называется эта модель?

  – Понятия не имею, – пожал плечами Джеймс. – Явно что-то немецкое.

  – "Летающая крепость", – вступил в разговор Беллоди. – Я уже успел разузнать. Корейская постройка, берлинская лицензия. Бывший "Карголюфтер М-15".

  – Просто красавец, – зачарованно прошептал Освальд Бастэйбл, задрав голову. – Поднимемся наверх, джентельмены?

  – Да, почему бы и нет, – согласился Хеллборн.

  – Только нам придется вернуться в субмарину, – объяснил Реджи и указал на гибкую гофрированную трубу, напоминающую противогазный шланг, метров в семь длиной и диаметром в полтора. Она тянулась из кормового люка субмарины и пропадала в гигантской гондоле над их головами. Разумеется, не эта вулканическая кишка удерживала субмарину в подвешенном состоянии, но чертова дюжина толстых и прочных на вид металлических тросов. Одни крепились к носу, другие тянулись от гондолы к рубке или кормовой надстройке.

  Хеллборн покорно кивнул и направился обратно к лестнице. Даже Бастэйбла не пропустил, ибо в данной ситуации настоящий джентельмен должен был идти первым, оставляя старших по званию и по возрасту, а также прекрасных дам в арьергарде/кильватере.

  Прекрасная дама обнаружилась у подножия лестницы.

  – Это правда? – спросила капитан Мэгги Хан. Она успела выбросить свои флажковые платья и снова облачилась в корейскую зеленую униформу. – Нас взяли на воздушный буксир? Южане всегда были склонны к извращениям.

  "Южане? – не сразу понял Хеллборн. – Ах, да, манчьжурская леди имеет в виду корейцев..."

  – Так точно, – подтвердил Джеймс. Подтвердил факт воздушного буксира. Тему корейских извращений он решил в скромности своей не развивать.

  Путешествие через "противогазный шланг" было недолгим и скучным, и вот они уже в гондоле дирижабля. На первый взгляд, гондола была огромна и просторна. Да, здесь можно выпрямиться во весь рост.

  Стоявший на посту у входного люка корейский капрал в синей униформе Императорской Авиации отдал им честь.

  – Добрый вечер, добро пожаловать, – добавил он на хорошем английском и улыбнулся.

  Вооружен он был куда лучше своих подводных сограждан, заметил Хеллборн. 15-зарядный автомат М-8 "Ремингтон" 35-го калибра. Конечно, это не совсем промежуточный патрон...

  – Спасибо, – ответил за всех капитан Бастэйбл. – Вы не будете против, если мы...

  – Добрый вечер, добро пожаловать, – повторил кореец и снова улыбнулся.

  – Боюсь, вы меня неправильно поняли... – продолжил было англичанин.

  – Добро пожаловать, добрый вечер, – несколько неуверенно ответил капрал. Улыбка его слегка померкла.

  Мэгги Хан откашлялась и заговорила с часовым по-корейски. Тот снова расцвел, несколько раз поклонился благородной госпоже и выстрелил в ответ целым потоком слов. Еще один вопрос-ответ-поклон, и Мэгги повернулась к союзникам:

  – Мы можем ходить где угодно, кроме орудийных отсеков, машинного отделения и капитанского мостика. На четвертой палубе есть пустые каюты, мы можем выбрать любую. В случае тревоги мы должны оставаться там, если только по селектору не прозвучит специальное объявление. За ужином – в шесть часов по бортовому времени – капитан корабля проведет брифинг для всех гостей и союзных офицеров. Капрал приносит извинения. Он только ненадолго заменил своего англоговорящего товарища – того срочно вызвали по важному делу.

  – Четвертая палуба? – переспросил Хеллборн. – А на какой палубе мы сейчас?

  Последовал еще один короткий, но бурный корейский диалог.

  – На шестой. Частично склады, частично двигатели, частично каюты для младших членов экипажа. Пятая – аналогично. С четвертой начинаются офицерские каюты. Он извиняется, что почетным гостям не предоставили каюты на первой или второй палубе, но офицеры корабля должны быть поближе к капитанскому мостику. На всякий случай, – перевела Мэгги. – У нас же нет обязанностей на корабле, поэтому... Впрочем, каюты четвертой палубы ничем не хуже верхних. Он клянется своей честью.

  – Да будет так, – подытожил Освальд Бастэйбл. – Подберем каюты, дамы и господа? Или сначала познакомимся с кораблем?

  Было ясно видно, что капитан предпочитает второе, а первое предлагает только из вежливости.

  – Одно другому не помешает, – заметил Хеллборн. – Знакомясь с кораблем, мы рано или поздно доберемся до четвертой палубы.

  Так оно и вышло. Или примерно так. Всего через несколько шагов союзники наткнулись на прежде незнакомого офицера в мундире британских ВВС.

  – Сквадрон-лидер Роджер Бушелл, – представился тот. Хеллборн обратил внимание на его преторианский акцент. – На борту "Летающей Крепости" исполняю обязанности офицера связи Альянса. Готов содействовать и оказать. Рад снова видеть вас, мистер Беллоди.

  – Вы знакомы? – удивился Джеймс.

  – Всего несколько часов, – пожал плечами Бушелл. – Итак, дамы и господа?...

  Офицер связи Альянса провел своих новых знакомых по всем палубам и коридорам, показал машинное отделение и орудийные отсеки ("со мной можно", – пояснил он), после чего помог подобрать каюты. По ходу дела к ним присоединились еще несколько офицеров ФАБРИКИ, уже успевших покинуть субмарину и теперь бесцельно блуждавших по огромному воздушному кораблю.

  – Не слишком ли большая роскошь для военного судна? – заметил капитан Гордон, стоя на пороге предложенной ему каюты.

  – "Крепость" задумывалась как флагманский корабль для целого комбинированного воздушно-морского флота, – пояснил преторианец. – Здесь должен был разместиться полный Генеральный Штаб – адмиралы, маршалы, принцы крови. Но корейцы переоценили свои возможности, – Бушелл понизил голос, – вот каюты и пустуют. Справедливости ради, только в этой миссии. Например, вместо одного принца крови в каюту можно запихнуть пять-шесть, а то и семь-восемь воздушных пехотинцев... Кто-нибудь хочет отдохнуть? Или продолжим экскурсию, дамы и господа?

  Мнения разделились.

  – Я и так часов пятнадцать проспал, – заявил Хеллборн. Несколько человек с ним согласились.

  – Хорошо, все желающие следуют за мной, – объявил преторианский офицер. – Всем, кто остается – встречаемся в 18.00. в кают-компании, на верхней палубе.

  Экскурсия продолжилась. Мнения продолжали разделяться, но уже по другим вопросам.

  – Будущее все равно за самолетами, – заявил Гордон. – И даже более тяжелыми машинами.

  Они остановились на второй палубе, рядом с пулеметным гнездом внешнего коридора. Сидевший за гашетками корейский бортстрелок (совсем не коротышка) откровенно скучал.

  – И даже эти тяжелые машины по форме будут напоминать дирижабли, – задумчиво пробормотал капитан Ланинг.

  – Но обычные дирижабли будут доминировать еще долгие годы, – заметил сквадрон-лидер Бушелл, – пока мы получаем дешевый гелий из Альбиона.

  – Далеко не все могут рассчитывать на альбионский гелий, – напомнил русский капитан Петров, – поэтому мы ищем альтернативные пути.

  – Например? – одновременно спросили Гордон и Ланнинг. Хеллборну почему-то показалось, что их интересуют совсем разные пути.

  Лейтенант Флерофф внезапно закашлялся, но капитана Петрова это нисколько не смутило.

  – Комбинированные конструкции. Например, наш "АН-37".

  – Тупиковый путь, – перебил его американец Ту-Хокс. – Невероятно остроумная система, но эта дорога ведет в никуда.

  – "АН-37"? – переспросил Хеллборн и незаметно покосился на Флерова. – Впервые слышу. Это ведь не серийная машина?

  – Да, мы построили всего несколько опытных моделей, – подтвердил Петров. – Но они неплохо показали себя в Каспийской войне.

  – Я пилотировал один из них, – с гордостью заявил полковник Алилуефф. Он сказал это по-русски, поэтому из всех англосаксов его понял только Хеллборн. Кажется, в этой компании он еще не хвастался своим знанием русского языка?...

  Петров перевел слова Алилуеффа для остальных.

  "Вряд ли он пилотировал его на той самой войне, – подумал Хеллборн, – ему даже сейчас едва девятнадцать, а тогда..."

  – Каспийская война! – хмыкнул Бушелл. – Нет, ваши солдаты прекрасно себя показали, но только против такого противника "АН-37" и годится. Будь у ваших врагов современная авиация и зенитное оружие...

  – Что означает аббревииатура "АН"? – спросил коммандер Корниш. Он вовремя выбрался из грязевой ямы и теперь прекрасно себя чувствовал.

  – "Александр Невский", – пояснил лейтенант Флерофф.

  – А, этот ваш блокбастер! – понимающе кивнул британец. – Вы его специально выпустили на экраны перед вторжением в Пруссию?

  – Простите, господа, но что представляет из себя этот самолет? – спросил Хеллборн. – В 37-м году я был на другой войне и совсем не следил за Каспийским морем.

  "Дурацкая война, между прочим, – подумал он. – Часто всплывали, так ни разу и не выстрелили".

  – Комбинированная конструкция, – повторил капитан Петров. – С водородным двигателем...

  – Ваши летчики, воспитанные на идеях революционного социализма, славятся необычной отвагой, – трудно было сказать, что громче прозвучало в ответе Хеллборна, ирония или уважение, – но это слишком даже для них. В наши дни даже на простом водородном дирижабле не всякий смельчак полетит...

  – Вы не дослушали, мистер Хеллборн, – продолжал русский офицер. – Это сцепка, самолет плюс дирижабль. Самолет летит впереди. Он тянет за собой дирижаблеподобный баллон с водородом. Они соединены шлангом, длиной в двадцать-тридцать метров. Если даже баллон сгорит от прямого попадания, самолет не пострадает.

  – Я понял, – перебил его коварный альбионец, – это почти как итальянский огнеметный танк – только он еще и летает!!! Я восхищен.

  – Наш дуче... – начал было мичман Монтуори.

  – Ваш дуче велик, – перебил его Хеллборн, – но даже он не мог предвидеть, как сильно извратят его идеи эти сумасшедшие русские "десятники"! Простите, господа, я не думал вас обидеть.

  – Вам это не удалось, – развел руками Петров, – но почему "десятники"?

  – В Китае "десятниками" называют христиан, – заметил Эверард.

  – Разве это не британское влияние? – спросил кто-то.

  – Нет, просто китайский иероглиф "10" выглядит как крест, – пояснил американец.

  – Разве у вас в Альбионе придерживаются концепции доктора Вайсса? – удивился Бушелл. – Кажется, это он писал о том, что современный коммунизм – всего лишь еще одна разновидность христианства.

  – Простите, но российский революционный социализм нельзя в полной мере отождествлять с коммунизмом, – возразил Петров. – Конечно, мы стремимся к построению общества всеобщего равенства и социальной справедливости, однако передовые силы рабочего класса...

  – Я не то хотел сказать! – возопил Хеллборн. – Хотя термин действительно имеет библейские корни. "Эсер" – это "десять" на финикийском языке.

  – Финикийском? – переспросил Эверард. – Иногда альбионский подход к древней истории меня просто пугает.

  – Куда больше должен вас пугать альбионский подход к современной истории, – заметил Петров. – Скажите, мистер Хеллборн, в вашей стране существуют коммунистические или социал-демократические партии, отстаивающие интересы рабочего класса?

  – После Великой Войны были какие-то волнения среди докеров, – неуверенно промямлил Джеймс. – Кажется, их всех расстреляли.

  – Вот видите! – торжествующе воскликнул Петров. – Вот до чего довела вашу страну изоляция от остального мира и глубоко пущенные в землю консервативные пережитки!

  – Куда пущенные? – не понял Хеллборн.

  – Вы должны простить мой несовершенный английский, – смутился русский капитан, – но это не отменяет самого факта!

  – В самом деле, мистер Хеллборн, – заметил подошедший капитан Байард, – против фактов не попрешь. О чем спорим?

  – Да что вы понимаете! – воскликнул Джеймс. – Вся ваша Америка создавалась как бесплатное приложение к Альбиону!

  – Неправда! – воскликнул Гордон. – Это вы предали нас, когда мы могли получить свободу!

  – Это было не совсем так, – смущенно заметил Эверард. – Последняя возможность была упущена еще в 1834 году, когда генерал-капитан Ридерхост встретился в Лиме с адмиралом Спонтакером. Я знаю это, потому что тщательно изучал вопрос...

  – Во всем виноват ваш "национальный герой" Уокер! – перебил его Хеллборн. – Он мог повести отряды на север, но вместо этого решил ударить собственной кровью себе в голову...

  – Это как?! – изумился Бушелл.

  -...и высадился в Альбионе, где затянул Маклиновскую войну как минимум на год! – продолжал Джеймс. – Маклин уже стоял на грани поражения и собирался пустить пулю себе в лоб, когда к нему прибыл посланник Уокера.

  – Теперь вы понимаете, как далеко зашли противоречия между современными империалистическими державами? – заметил Петров. – Вот к чему приводит неистребимая жажда наживы и погоня за чистой прибылью!

  – Кто бы говорил, – не остался в долгу Хеллборн, – любители грязной прибыли и империалисты номер 1. Что вы потеряли в Восточной Пруссии, товарищ Петров?!

  – Не будьте лицемером, мистер Хеллборн, – укоризененно покачал головой русский капитан. – Не говорите, будто сочуствуете этим феодальным средневековым крестоносцам.

  – Нисколько, – охотно признался Джеймс, – но Крова... госпожа президент что-то говорила об исторических правах и несправедливо отнятых землях?

  – Совершенно верно, – кивнул Петров. – Кенигсберг – древний русский город. С 1760 года. Он принес присягу Петербургу. И пусть мы свергли царей, их наследство принадлежит не романовской династии, но всему русскому народу, который, в свою очередь...

  Ушераздирающая сирена оборвала речь капитана на полуслове. Через несколько секунд сирена затихла, но ожили динамики:

  – Хон-гиль-дон-ким-ир-сен-чон-ду-хван-ли-сун-син, – произнес динамик по-корейски. Разумеется, никто из офицеров Альянса ничего не понял. Мэгги-Переводчица осталась в своей каюте на другой палубе. К счастью, динамик сжалился и продолжил по-английски: – Всеобщее внимание! Боевая тревога. Это не учения. Нас преследует белголландский военный корабль.

  Морской корабль, – на всякий случай добавил голос.

   Глава 15. Багровые облака

  По коридору пробежала небольшая группа корейских аэронавтов.

  – Прятаться! Закрываться! Прятаться! Закрываться! – вопил один из них на ходу.

  – Нам лучше последовать его совету, – заметил Бушелл. – В смысле, разойтись по каютам, дамы и господа.

  – Мы можем чем-нибудь помочь?... – начал было один из офицеров.

  Преторианец только пожал плечами.

  – Наслышан о ваших подвигах на острове Порт-Султан. Но дирижабль несет полный экипаж бортстрелков, механиков и навигаторов. Не будем им мешать. Все по каютам!

  И они разошлись по каютам.

  Это была трехместная каюта, предоставленная альбионским офицерам, но Хеллборн велел Коппердику и Уотерсону присоединиться. Альбионцев и так немного осталось, поэтому какое-то шестое чувство велело Джеймсу держать их при себе. Места было достаточно для всех. "Семь пехотинцев вместо одного принца".

  На этой палубе каюты примыкали к правому борту. Хеллборн сразу же направился к иллюминатору – огромному иллюминатору, добрый метр в диаметре – но пока ничего интересного в нем не увидел.

  – Что это за материк на горизонте? – произнес он вслух и постучал согнутым пальцем по стеклу. На даймондит похоже.

  – Новая Гвинея, – отозвался Беллоди. – Дикий берег... Капитан дирижабля рассчитывал прорваться здесь, и только потом повернуть на север.

  – Но кто-то все равно заметил нас и выслал корабль, – сказал Хеллборн. – Хотя нет, вряд ли этот корабль пришел с острова.

  – "Шарль де Костер" догнал нас? – предположил Беллоди. – Он мог. Скорость подлодки – семь узлов, линкора – тридцать плюс-минус. Дирижабль сейчас с трудом делает двадцать.

  – Что сделают с нами орудия линкора? – спросил Флойд. Это был риторический вопрос, но ответ все равно прозвучал.

  – Этот дирижабль сможет за себя постоять, – сказал Беллоди. – Бомбы, гаубицы...

  – Посмотрим, – пробомотал Хеллборн, вдруг вспомнивший, что его желудок пустует уже примерно семнадцать часов. – Тут есть чего-нибудь пожрать?

  "Пожрать" нашлось очень быстро. Один из подвесных шкафчиков был забит пачками галет.

  – Свежие, – Флойд зачем-то понюхал пачку и только потом прочитал надпись на упаковке. – Шанхайские. "Белые офицерские". Тут и баллон с минеральной водой.

  – Живем! – возликовал Хеллборн. – Да здравствует корейское гостеприимство! Хрум-хрум-хрум...

  Старшина Коппердик тем временем принялся обыскивать другие шкафчики.

  – Бинокль, еще один бинокль... подзорная труба (!)... здесь постельное белье... письменные принадлежности... книги какие-то... почти все корейские... но не все... хм... " Морская революция и французское могущество"... " Атлас Ллойда-Сомова" за 1938-й... " Пулемет подводной стрельбы Лахти-Боргезе калибра 7,35"... " Страсти и грезы юной графини Сан-Дюмон"... " Златовласая королева пиратов малышка Джун с Берега Расколотых Черепов"...

  – Дай сюда, я должен это увидеть, – потребовал Хеллборн.

  Загадочное гудение в районе иллюминатора было ему ответом. И свет померк.

  – Что это? – спросил кто-то в наступающей темноте.

  Динамик на потолке что-то сказал по-корейски.

  – Бронештора, – первым догадался Флойд. – Кажется, начинается.

  ЩЕЛК! – Уотерсон нашел выключатель. И стал свет. Но очень тусклый и мрачный.

  – Боевой аварийный режим, – констатировал очевидное Хеллборн. – Не очень-то почитаешь. – Он с сожалением отложил книжку, взял еще одну пачку с галетами и уселся на ближайшую койку.

  Если бы Джеймс все-таки заглянул в один из найденных бульварных романов, он мог бы увидеть среди прочих такую фразу: " Потянулись минуты тревожного ожидания".

  Динамик на потолке оживал еще несколько раз, но альбионцы ровным счетом ничего не поняли.

  – ...Мадрид, – лениво произнес Хеллборн через полчаса с лишним.

  – Дублин, – так же лениво отозвался Беллоди.

  – Нью-Йорк, – продолжил Флойд.

  – Калькутта, – сказал старшина Коппердик.

  – Эээ... Альбион, – несколько неуверенно объявил Уотерсон.

  – Уотерсон, мы выгоним тебя из игры, – все так же лениво заметил Хеллборн. – Ты уверен, что тебя стоит рекомендовать на офицерские курсы?

  – Альбион – это город в Калифорнии, сэр, – уточнил Уотерсон. – И в Западной Франканаде тоже есть город Альбион. И где-то в Бразилии...

  – Сдаюсь, сдаюсь, – поднял левую руку Хеллборн и поспешил сменить тему. – Что, черт возьми, там происходит?

  – Мы несколько раз меняли курс и высоту, сэр, – заметил Коппердик.

  – Полезная информация, но ее явно недостаточно, – ответил лейтенант. – Оторвались? Погоня продолжается? Почему никто не стреляет? Надоело ждать неизвестно ничего. – Хеллборн решитель встал, направился к двери и дернул за ручку.

  – Хм, – сказал он секунд десять и рывков пятнадцать спустя. – Заперто.

  Еще десять секунд отвел себе Джеймс на размышление, но подчиненные его все равно опередили.

  Коппердик:

  – Я попробую открыть дверь, сэр.

  Флойд:

  – Я попробую открыть бронештору, сэр.

  Вооруженные перочинными ножами, они принялись за дело. Флойд преуспел первым. Из-под сорванной никелированной пластинки посыпался сноп искр, двигатель загудел и бронештора медленно поползла вверх. Хеллборн схватил с откидного столика ранее найденный бинокль и шагнул к иллюминатору.

  – Старый знакомый, – констатировал лейтенант, вращая барабанчик регулировки.

  – "Шарль де Костер", – подтвердил Беллоди, вставший рядом с ним. – Что это за сигнал он поднял? Альфа-Лима-Лима-Хотэл-Эко-Индиа...

  – " Приветствуем вас! Отвечайте на стандартной волне. Готовьтесь принять спасательную команду", – перевел Хеллборн. – Чуть больше километра – и приближается.

  – Нас предали? – осторожно поинтересовался Флойд.

  "... но мне нравится ваш план. Так и будем меняться местами всю войну?" – некстати вспомнил Джеймс слова капитана Стандера.

  Нет, не будем. Надоело.

  – Готово, сэр, – доложил Коппердик.

  Хеллборн набрал в грудь побольше воздуха и взялся за дверную ручку. Дверь медленно поползла вправо, открывая путь в коридор.

  Такое же тусклое аварийное освещение. На первый взгляд – никого, коридор пуст. Второй взгляд позволил Джеймсу разглядеть лейтенанта Хамера с автоматом в руках. Это зрелище многое, но далеко не все объясняло. Судя по блуждающему выражению лица, викинг пребывал в состоянии неполной задумчивости. Что позволило Хеллборну преодолеть разделявшее их расстояние в несколько шагов и отобрать оружие.

  – Это не я! – зашептал Хамер, расширяя зрачки и сползая по стенке. – Честное слово! Я никого не убивал!