Текст книги "Джеймс Хеллборн. Трилогия"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 67 страниц)

  – Могло быть хуже, пуля напоролась на кость и срикошетила.

  – Кстати, – спохватился Хеллборн, – а что случилось с другими участниками экспедиции? Вердонк ("Беллоди"), ван Зайин ("Керрдок") и все остальные? И где госпожа Кам Бик Фай?

  – Она и ваши так называемые "белголландские" товарищи – на самом деле альбионцы? – усмехнулся Новосельцев.

  – Где вы видели альбионских китайцев?! – искренне удивился Хеллборн. – Между прочим, это не ответ на мой вопрос. Только не вздумайте говорить мне, будто вопросы здесь задаете вы!!!

  Гром и молния.

  – Нет, их задаю я, – напомнил о себе Суздальский. – Так что вы скажете, мистер Хеллборн? Вам понравился мой подробный и обстоятельный рассказ? Вы признаете себя виновным?

  – Вы были правы, – ухмыльнулся Джеймс, хотя внутри у него все похолодело. – Ни один суд не станет рассматривать всерьез ваши "доказательства". Кроме кенгуриных трибуналов Кровавой Мэри. Я-то думал, что боевые титанисы – это персонажи альбионских детских сказок про древних египтянцев. Оказывается, и русских сказок тоже! Это надо же было такое придумать!

  – Бритва Оккама, мистер Хеллборн... – начал было собеседник.

  – Титанисы не поддаются дрессировке, – отрезал Хеллборн. – Рекомендую работы профессора Леннокс-Бойда, крупнейшего специалиста по антарктической фауне. И хватит об этом. Избавьте меня от ваших глупых фантазий.

  – Тррри!... Тррри!... Тррри!... – заорал механический попугай. Просто попугай. Не альбионский убийца.

  – Тем более что мы должны обсудить по-настоящему важные вопросы, – заявил Джеймс. – О зонах влияния Спекуляции. Как вы уже поняли, Карфаген переходит под альбионский протекторат...

  – Не морочьте мне голову, Хеллборн, – скривился Суздальский. – Ваше счастье, что Надежда уже улетела по срочному делу и не может посмотреть вам в глаза... Вы оказались здесь совершенно случайно. У вас нет никаких полномочий и связи с домом. Кроме вас и вашей подружки на этой планете нет других альбионцев. Черт, когда она подошла к нам во Дворце Собраний, я сразу ее узнал. Такое лицо трудно забыть. Она служила в альбионском посольстве в Лондоне, не правда ли? Я видел ее там накануне данорвежской войны. Она почти не изменилась с тех пор, – ухмыльнулся агент СМЕРШа.

  – Мерзавец, – нахмурился Джеймс, – как вам не стыдно, бедная девушка...

  Суздальский пропустил его слова мимо ушей и продолжал:

  – Нашу стречу с Брейвеном прикрывали несколько желтогорских агентов – они сразу взяли след. У вас не было шансов.

  – Это у вас нет шансов, – высокомерно заявил Хеллборн. – Мало того, что мы обо всем договорились с апсаками...

  – ...не надо так бессовестно лгать.

  Гром и молния.

  – ...скоро здесь будут карфагенские коммандос, и они сделают из вас отбивную, – уверенно пообещал Джеймс, хотя был уверен строго в обратном. – Вы можете воспользоваться моей добротой, я готов передать Драконию в советскую зону влияния. Такие же коммунисты, только совсем сумасшедшие. Свободная любовь, бегемотные консервы и обязательная дефлорация.

  – Это клевета, – перебил его Суздальский, – мифы карфагенской пропаганды.

  Хеллборн не успел ему ответить – в дверь опять постучали. Новосельцев вздохнул и снова оставил кресло.

  – Nu, cheta naw teperny raz... – только и успел сказать он. После чего отступил на шаг, схватился за грудь и упал, разбрызгивая кровь.

  Суздальский отреагировал мгновенно. Буквально выпрыгнул из кресла, на лету выхватывая оружие из наплечной кобуры и открывая огонь. БАНГ! БАНГ! БАНГ! – "Подбирин" калибра 9,2, самый мощный в мире советский пистолет, принялся рвать приоткрытую дверь в щепки. Ответных выстрелов Хеллборн не услышал, но внезапно Суздальский споткнулся, упал и неподвижно замер. Мгновение спустя до Хеллборна донесся грохот падения еще одного тела. Как видно, советский разведчик успел поразить неведомого диверсанта, по-прежнему прикрытого входной дверью. В комнату влетел и заскользил по паркету блестящий кусочек металла – очевидно, пистолет, оброненный стрелком.

  После чего, как это обычно и бывает, наступила тишина.

  Джеймс немного подождал – вдруг на пороге появится еще кто-нибудь? Но никто не появился. Тогда он потащил прикованное к себе кресло по направлению к телу капитана Суздальского.

  Наповал, пуля малого калибра под правым глазом. Свободная рука Хеллборна принялась шарить по карманам убитого. Документы, ключи от машины, запасной магазин, какие-то бумаги... Где ключи от наручников?! Джеймс вздохнул и направился к Новосельцеву.

  Странно, еще жив. Точно, дышит. Только без сознания. Снова в ключицу. Но на этот раз без рикошетов. Вошла глубоко. Документы, деньги, фонарик... Где ключи от наручников?!!!

  Хеллборн подобрал оброненный Суздальским пистолет, с сомнением взвесил его на ладони. Нет, не годится. Цепочку не прострелить, бронзовый подлокотник – тем более. И он направился к двери. По дороге Хеллборн ухитрился споткнуться о тот самый пистолет. Раздраженный, нагнулся за ним – и похолодел.

  В коридоре, сразу за порогом, лежали два тела. Один из желтогорских наемников (наконец-то искомый ключ! наручники упали на пол) и кадет Келли Робинсон.

  Дьявол. На какое-то мгновение ему стало нехорошо.

  " Как тебе не стыдно, Джеймс! Вербуешь детей..."

  " ...Диктофон. Новая и дорогая модель, но у ее отца хорошие связи. Для девчонки – всего лишь игрушка, но для нас..."

  " Какие-то шпионские дела? Не бойся, я никому не расскажу!"

  " Но на всякий случай за вами будет присматривать мой человек".

  " Это не твоя война!"

  Хеллборн машинально перевел взгляд на лежащего в глубине комнаты Новосельцева.

  " А вот это уже моя война".

  Снова повернулся к Келли. Такая маленькая девочка и столько грохота? Ах, да, она задела и опрокину тумбочку...

  " Но на всякий случай за вами будет присматривать мой человек".

  Старший капитан Суздальский был слишком самоуверен, но африканская разведка в лице Келли Робинсон его переплюнула. Девчонка постоянно прикрывала и опекала блудных альбионцев. Она выследила/вычислила/обнаружила шпионское гнездо СМЕРШа на окраине Ла-Марсы. Потом она вошла в дом и принялась расстреливать желтогорцев по-одному (вот, еще двое лежат в дальнем конце коридора) из золотого пистолетика, оснащенного глушителем неизвестной системы. Они явно не принимали девчонку всерьез, и поэтому Келли могла подбираться к своим жертвам вплотную и бить в упор, без промаха и наповал.

  Вот девочка, а где котенок? На какое-то мгновение ему показалось, что сейчас Навуходоносор выпрыгнет из темноты. Но боевой вавилонский кот не выпрыгнул. Скоре всего, спит дома в своей корзинке.

  Зато Келли зашевелилась и застонала.

  Хеллборн вышел из ступора и склонился на дней. Дело дрянь, но если поторопиться...

  Патриция действительно обнаружилась в соседней комнате, живая и (наверно, разве по ее лицу разберешь?) здоровая.

  – Быстрее, – сказал Хеллборн, освобождая ее от наручников и вручая отобранные у Суздальского ключи, – подгони машину к выходу. Возьми пистолет, на всякий случай.

  – Откуда он у тебя? – удивилась Пат. – Это же... – Слова застряли у нее в глотке.

  – Быстрее, двигайся! – Хеллборн подтолкнул ее к выходу. Наскоро перевязал Келли разорванной рубашкой, взвалил ее на спину и последовал за Патрицией, переступая через трупы застреленных желтогорцев.

  Снаружи все еще бушевал ливень. "Почему я не пошел в гараж, там ведь еще одна машина и сухо?" – запоздало вспомнил Хеллборн, но уже не было времени менять решение. Черный лимузин затормозил у входа.

  – Там Гюуэчт, – сообщила Патриция, пока Хеллборн осторожно укладывал Келли на заднее сиденье. – Он лежал за машиной, и я едва его не переехала. Мертв. А рядом с ним еще один русский.

  – Желтогорец, – машинально поправил ее Хеллборн. – Это желтогорские наемники.

  Вот оно что. Девчонка была не одна. Но помощника надолго не хватило.

  Джеймс бегом вернулся за Новосельцевым. Перевязал. Потащил в машину.

  – А он нам зачем?! – удивилась Патриция. – Добей ублюдка!

  – Замолчи, – оборвал ее Хеллборн. – Он нам нужен.

  Бросил последний взгляд на виллу. Эх, надо бы тщательно обыскать ее... Некогда. Прыгнул в машину и захлопнул дверь.

  – Гони!

  На въезде в Карфаген их остановил предсказуемый патруль военной полиции, но теперь у Хеллборна было кое-что получше обычных ветеранских документов. Пытаясь перевязать Келли, он нащупал в кармане ее кадетского мундирчика громоздкий бронзовый жетон "рудокопа" – РазведУправления Доминации Спаги.

  Ослепленный блеском столь мощного символа власти, полицейский немедленно взял под козырек и вытянулся по стойке "смирно".

  – У нас нет времени, – крикнул ему Хеллборн, – в машине двое тяжелораненых!

  Полицейский соображал очень быстро, и уже через несколько секунд его автомобиль мчался по ночному Карфагену с включенной на полную мощность сиреной, указывая Хеллборну кратчайшую дорогу к ближайшему госпиталю.

  – Сегодня у нас мало работы – дождь, нелетная погода, дельфинские бомбардировщики не прилетели, – сказал Хеллборну санитар в приемном покое. – Так, взяли, раз-два! Понесли! Вперед, быстрее, быстрее!

  Хеллборн опустился на ближайшую скамейку, откинулся назад и прикрыл глаза. Судя по всему, Патриция устроилась рядом с ним.

  – Почему хорошие люди должны убивать друг друга? – пробормотал Хеллборн.

  – Не знаю, кто из них был хорошим, – отозвалась мисс Блади, – но так устроен наш мир. И этот мир – тоже.

  Джеймс ничего не ответил, он уже спал.

  Дежурный врач растолкал его незадолго до рассвета:

  – Простите, сэр, госпожа лейтенант сказала, что вы старший офицер РУД, ответственный за доставленных пациентов.

  Хеллборн приоткрыл левый глаз. "Госпожа лейтенант" стояла за спиной у доктора, уткнувшись носом в чашку дымящегося кофе. Хеллборна едва не стошнило – даже не от запаха, а от одной только мысли об этом запахе.

  – Да, это я. Как они себя чувствуют, док?

  – Их жизнь вне опасности, – поведал врач. – Но девочку пока лучше не беспокоить, она потеряла слишком много крови. А мужчина очнулся, он требует петросибирского консула.

  – Будет ему консул, – Хеллборн со стоном оторвался от скамейки. – Где он? Пациент, разумеется, не консул.

  Когда Джеймс появился в палате, Новосельцев ухитрился посереть и побледнеть одновременно. Хеллборн даже испугался, что русский снова потеряет сознание.

  – Предлагаю перемирие, – сказал альбионец, взгромоздившись на трехногий никелированный табурет.

  – На каком фундаменте? – прохрипел Новосельцев.

  – Скажете тоже, – удивился Хеллборн, – "фундамент"... Все очень просто. СССР и Новый Альбион по-прежнему остаются союзными державами, ведущими общую войну против белголландского врага.

  – Это так, – согласился собеседник.

  – Поэтому я и предлагаю продолжить сотрудничество, – сказал Джеймс.

  – И это после того, как... – русский не договорил и бессильно откинулся на подушку, переводя дыхание.

  – Я вас честно предупреждал о возможных последствиях, – напомнил Хеллборн.

  (" Пусть это даже были не совсем карфагенские коммандос").

  – Мои алжирские партнеры не страдают излишними сантиментами. Они собирались вас добить, но я их отговорил.

  (" Ври по крупному, Джеймс, не стесняйся").

  – Можете спокойно выздоравливать, в настоящее время вам ничего не грозит, – заключил Хеллборн.

  – Чего вы от меня хотите? – прошептал Новосельцев. – Ведь явно не по доброте душевной...

  – Нет, разумеется, – согласился Хеллборн. – Коротко – что произошло на Острове Черепов после того, как я прыгнул в водопад?

  Новосельцев прикрыл глаза, немного помолчал. Потом, собравшись с новыми силами, заговорил:

  – Прибежали остальные. Ваши "белголландские" друзья. Я сказал, что вы боролись с недобитым аборигеном и вместе упали в водопад...

  – Хорошо, что не в Рейхенбах, – пробомотал Хеллборн.

  – Они потребовали немедленно организовать спасательную экспедицию, – продолжал Новосельцев, – и разыскать вас в реке. Я не возражал, потому что не был уверен в вашей гибели и... – Агент СМЕРШа замолчал.

  – ...собирались мне добить. Неважно, дела минувших дней. Продолжайте, – подбодрил его Хеллборн. – Что было дальше?

  Новосельцев продолжал. Некоторое время спустя, обессилевший, он принялся бредить и терять сознание, но Хеллборну все равно удалось извлечь из советского разведчика немало важной информации. События развивались следующим образом.

  Перевязав легко раненого (в тот раз) Новосельцева, халистанские легионеры отыскали канат и спустились в долину под водопадом. Разумеется, при этом они пересекли Зеркальные Врата, но ничего не заметили и не заподозрили – как и Хеллборн незадолго до них.

  Не прошло и часа, как путешественники наткнулись в джунглях на загадочных солдат в непристойной униформе и вступили с ними в перестрелку. (Индоокеанцы, кто же еще, но тогда Новосельцев и его спутники этого не знали). Легионеры даже не успели опомниться, как потеряли добрую половину отряда – испанцы, Лашманов и Гольтяков погибли. Сам Новосельцев был контужен гранатой, упал в кусты, а когда очнулся – рядом никого не было. Больше он никогда не видел Беллоди и остальных "белголландцев", и понятия не имеет, что с ними случилось. Дождался ночи и попытался вернуться к водопаду.

  Но, как известно, каждая великая держава Спекуляции послала своих представителей в джунгли треклятого острова. Новосельцева подобрали форторосские парашютисты. Полководцы Фортороссии планировали организовать на острове второй фронт, чтобы прикрыть свою колонию на Папуа Маклая-де-Толли. Новосельцева приняли за евразийца...

  – За кого?! – возмутился Хеллборн. – Если бы вы только знали, как надоели мне здешние военные сленги и этнические прозвища!!!

  – Фортороссия находится в Западной Америке, – терпеливо объяснил советский разведчик. – Прочие русские государства – Московия и Петросибирь – в Евразии. Поэтому фортороссы и зовут своих заморских кузенов "евразийцами"...

  ...Новосельцев не стал разубеждать своих спасителей, тем более что наконец-то осознал факт своего нахождения на альтернативной планете, и теперь пытался пережить культурный шок. Несколько дней спустя фортороссы отправили его на корабле в Америку с другими ранеными. Там советского разведчика встретил петросибирский консул, он же старший капитан Суздальский, заброшенный в этот мир после Харбинской Мясорубки. Через зеркальную дверь, которая находится где-то в Харбине. С тех пор Новосельцев и работал здесь под началом Суздальского, до этой самой ночи.

  Завершив свой рассказ, советский шпион устало откинулся на подушки.

  Хеллборн машинально потянулся за пистолетом, но заколебался. Этот парень уже пытался его убить, он слишком много знает, он может быть опасен. Хеллборн вытянул из него всю более-менее полезную информацию. Задерживаться в госпитале нельзя, пора возвращаться на квартиру. О чем тут размышлять? И что его останавливает?

  " Становишься сентиментальным, Джеймс?" – удивился Внутренний Голос.

  К черту.

  – Прощайте, товарищ Новосельцев. Помните, я не покушался на Надежду Стеллер, и давно отказался от любых подобных планов. Она меня совершенно не интересует. Просто оставьте меня в покое. И помните, что у меня здесь могущественные союзники. Будьте здоровы. Do svidaniya.

  Дверь приоткрылась и захлопнулась.

  После этого Хеллборн направился в палату Келли.

  – Она все еще без сознания, – преградил дорогу врач. – Я категорически против...

  – Я только посмотрю на нее и тут же выйду, – пообещал Джеймс.

  Доктор уступил. Хеллборн посмотрел и тут же вышел.

  "А за что она сражалась?" – подумал уставший альбионец, возвращаясь к машине. Патриция плелась за ним.

  Хеллборн не сразу направился в Ла-Марсу. Он решил рискнуть и вернулся в апельсиновую рощу.

  За прошедшие часы никто не потревожил покой погибших в ночной перестрелке. У Хеллборна появилась надежда, что риск себя оправдает. Вдвоем с Патрицией они потратили добрый час, чтобы перевернуть виллу и подобрать любую бумажку, должную иметь хоть какую-то ценность. Этого часа было явно недостаточно для тщательного обыска, но риск должен был иметь разумные границы. Через шестьдесят пять минут черный автомобиль покинул виллу.

  Когда они подъезжали к своей квартире, было уже около десяти часов утра. Трофейную желтогорскую машину бросили за несколько кварталов от коттеджа. Явно недостаточно, но альбионцы валились с ног от усталости, и потому были удивительно небрежны.

  В прихожей кто-то был, и Хеллборн потянулся за пистолетом.

  – Где вы пропадали? – откашлялся бледный и несчастный Мак-Диармат (" интересно, а он чем занимался в последние часы?") – Что с вами случилось?

  – Попали в аварию, разбили машину, шли пешком, ловили попутку, заглянули в госпиталь, – скороговоркой доложил Хеллборн. – Теперь все в порядке.

  – Ну и слава Богу, – заявил ирландец. – Собирайтесь. Мы отправляемся немедленно.

  Как скажете, товарищ Мак-Диармат.

  Будь проклят город Карфаген.

   Глава 39. Большой Сахарский Комфорт.

  – Мы отправляемся немедленно, – повторил Патрик Мак-Диармат.

  – Корабль прибыл? – уточнил Хеллборн.

  – Не совсем, – проворчал ирландец.

  "И почему я не удивлен?" – мысленно спросил самого себя Хеллборн.

  – Скажем так... по техническим причинам, корабль не может прибыть в Карфагенский порт, – продолжал Мак-Диармат. – Но он будет ждать нас в Александрии. Туда мы и отправляемся – к сожалению, по суше.

  – В Александрии?! В какой еще Александрии?!

  – В Александрии Египетской, – терпеливо пояснил ирландец.

  – Но ведь это португальская колония, – недоуменно развел руками Хеллборн, – по ту сторону фронта...

  – Верно, – согласился Мак-Диармат. – Впрочем, наступление легионов Доминации развивается слишком успешно. Пока мы доберемся до Александрии, она уже будет взята алжирскими войсками. А если нет – что ж, мне не впервой переходить линию фронта.

  – Понятно, – кивнул Хеллборн. Черт побери, похоже, ему предстоит еще одно путешествие через половину континента.

  – Пять минут! – добавил Мак-Диармат. – Я подгоню машину.

  "Интересно, что он знает о событиях последней ночи? – Хеллборн задумчиво посмотрел ирландцу вслед. – Знает ли он, что один из его агентов убит, а второй валяется в госпитале? А что он знает о приключениях советских и католических шпионов в Карфагене?" Джеймс вздохнул и бросил взгляд через дорогу. "А что знает миссис Робинсон? Ей уже сообщили? Действительно, пора убираться отсюда. Никакого желания встречаться с несчастной матерью и отвечать на неудобные вопросы..."

  Машина производила впечатление. "Рено-1925" – целый шестиколесный автобус, бронированный, просторный и кондиционированный. Корпус украшала надпись "GRAND CONFORT SAHARIEN" и всевозможные героические эмблемы Доминации Спаги – скрещенные мечи, молнии и т.п.

  За рулем сидел малосимпатичный субъект лет 32-33-х, с рыхлым лицом, полубазедовыми глазами, украшенный студенческими дуэльными шрамами (до Патриции ему было явно далеко). Особенно Хеллборну почему-то не понравился тот факт, что водитель был выше него ростом. Разумеется, новый знакомый был облачен в военную форму Спаги – как и все присутствующие.

  – Познакомьтесь, это товарищ Отто Скорцени, – представил нового помощника Мак-Диармат и назвал альбионцев. Стороны обменялись небрежными кивками.

  – Забирайтесь внутрь и устраивайтесь поудобнее.

  Альбионцы так и поступили.

  – В путь!

  * * * * *

  * * * * *

  До Тобрука добрались всего за сорок восемь часов, почти без приключений и без остановок. Скорцени и Мак-Диармат регулярно сменяли друг друга за рулем. Иногда машину доверяли Хеллборну:

  – Просто поезжай прямо и никуда не сворачивай. Доедешь до развилки – разбуди меня. – Или меня.

  Есди Дракония активно строила железные дороги, то Доминация Спаги – многополосные бетонные магистрали. Северная Африка, другие условия и положения вещей.

  БОльшую часть времени дорога шла вдоль берега Средиземного моря. Иногда на горизонте дымили корабли, охранявшие морские границы Солдатской Республики.

  – У Доминации слабый флот, поэтому бОльшую часть работы делают индоокеанцы, лангобарды и французские союзники, – между прочим заметил Мак-Диармат.

  "Индоокеанский Средиземноморский Флот", – вспомнил Джеймс незадачливого флудер-капитан Гезельшафта.

  – Зато Солдатская Республика невероятно сильна на суше. – Ирландец в очередной раз прислушался к радиоприемнику. В эфире громыхала какая-то грифонская станция – нейтралы, они передавали самую объективную информацию. – Похоже, Египет и в самом деле скоро падет.

  "Большой Сахарский Комфорт" постоянно обгонял наступающие на восток армейские колонны – тягачи с танками, идущие своими ходом колесные бронемашины, грузовики с пехотой и боеприпасами. Даже успешное наступление постоянно требовало свежей крови и мяса. Особенно успешное.

  Дельфинские бомбардировщики прилетали регулярно. Над дорогой постоянно патрулировали карфагенские истребители и отгоняли противника. Несколько раз путешественники становились свидетелями воздушных боев или их последствий. Однажды пришлось объезжать пробку, созданную упавшим дирижаблем.

  Чем ближе они подъезжали к линии фронта, тем больше пробок и воздушных налетов видели. И, разумеется, военная полиция была тут как тут. Но Мак-Диармат демонстрировал жандармам бронзовый жетон РУД, и "Рено-25" продолжал движение.

  "Могущество драконской разведки продолжает меня удивлять, – заметил Хеллборн. – Я знаю, что ты знаешь, что я знаю. Пусть только доставят меня в Антарктиду или на Остров Черепов. Это не моя война. Мне по-прежнему должно быть наплевать, на кого они на самом деле работают. Если только и эти парни – не шпионы из моего родного мира. Скажем, французы или англичане. С некоторых пор уже ни в чем нельзя быть уверенным".

  – Вы случайно не итальянец? – неожиданно спросил Хеллборн, обращаясь к Скорцени.

  – Нет, грифонец, – покачал головой водитель.

  – Странно, мне показалось что у вас итальянская фамилия, – пожал плечами Джеймс.

  – Возможно, – равнодушно отозвался собеседник. – Следы предков теряются в веках. Кто-то из них вполне мог перебраться на север из Этрурии или Ломбардии.

  – Действительно, – не стал развивать тему Хеллборн. "Еврей, наверно. И здесь они!"

  БОльшую часть времени альбионец проводил, забившись в дальний угол салона, где просматривал захваченные в апельсиновой роще бумаги. Патриция работала рядом с ним. Аборигенов-спекулянтов (в смысле, Мак-Диармата и Скорцени) к трофеям не подпускали.

  – Наше сотрудничество не имеет к этим бумагам никакого отношения, – сразу заявил Хеллборн, как только ирландец посмотрел в его сторону. – Это наши очень личные проблемы, они вас не касаются.

  Мак-Диармат спорить не стал, хотя, как показалось Джеймсу, затаил обиду.

  Так или иначе, польза от трофейных документов пока не наблюдалась. Иные тексты были бессмысленны, иные явно зашифрованы, другие написаны на незнакомых языках. А вот эта пачка газетных вырезок – зачем ее держали в ящике стола? Репортажи с последнего европейского чемпионата по мотоболу?! Возможно, один из советских разведчиков или желтогорских наемников и в самом деле увлекался спортом, без всякой задней мысли и без всякого отношения к своей шпионской работе? Кто знает.

  Когда автобус застрял в очередной пробке, где-то за Тобруком, Мак-Диармат не выдержал.

  – На следующем перекрестке сворачивай на Южную Магистраль, – велел он Скорцени. – Мы больше выиграем там, чем потеряем здесь.

  Действительно, "Южная Магистраль" была почти пуста. Разумеется, к вездесущей военной полиции это не относилось.

  – Будьте осторожны, – напутствовал их очередной патрульный. – Вдоль этой дороги постоянно шастают вражеские диверсанты. Особенно свирепствует мафия.

  – Мафия?

  – Сицилийские коммандос, – пояснил офицер. – "Morte Alla Fascismo, Italia Anela". "Италия говорит – смерть фашистам!"

  – А фашисты – это мы, – согласно кивнул Мак-Диармат.

  – Да здравствует Франко! – рявкнул полицейский.

  – Зиг-ЗОГ! – отозвался ирландец. – Ладно, поехали дальше. Спасибо за предупреждение, капитан.

  Еще через несколько километров их остановила совсем странная парочка – два легионера в потрепанной полевой форме.

  – Очень осторожно, Отто, – прошептал Мак-Диармат. – Не нравятся они мне. Дезертиры? Или...

  – ...Дельфинские коммандос? – демонстративно заинтересовался Хеллборн. – Но ведь они союзники Драконской республики! Мы можем с ними договориться...

  – Что за глупости, мистер Хеллборн! – возмутился ирландец. – Даже если это так, то мы не станем раскланиваться с каждым встречным диверсантом и открывать ему наше истинное лицо! У нас секретная миссия, поэтому здесь нет никаких союзников!

  – Так что, будете стрелять в своих?! – продолжал дурачиться Хеллборн.

  – Да, – отрезал Мак-Диармат. – Этот разговор окончен. Но мы все-таки остановимся и выясним, чего они хотят.

  – А если засада? – спросил уже Скорцени.

  – Посмотри направо, потом налево, – усмехнулся ирландец. – Голая пустыня, здесь негде спрятаться. Эти парочка здесь в полном одиночестве.

  Хеллборн мог бы с ним не согласиться. Даже альбионец, очень смутно представлявший себе стратегию и тактику боевых действий в африканской пустыне, догадывался, что вражеские диверсанты могли спокойно закопаться в песок и выпрыгнуть в самый неожиданный момент. Но спорить не стал, потому что "Большой Сахарский Комфорт" уже затормозил.

  Только теперь они смогли рассмотреть "джентельменов с большой дороги" как следует. Один из них, обер-лейтенант, стоял прямо на бетонке, едва не задавленный автобусом. Другой, унтер-офицер, вооруженный автоматом – чуть дальше, на обочине, справа по курсу.

  Мак-Диармат осторожно опустил ветровое бронестекло:

  – В чем дело, офицер?

  На обер-лейтенанта было жалко и страшно смотреть одновременно. Он выглядел дико и угрожающе с окровавленной повязкой на лбу, с воспаленными, запавшими глазами и испачканными кровью полусогнутыми руками. Тяжело дыша, он спокойно всматривался в подъехавшую машину.

  – Я желаю разговаривать со старшим из офицеров, – сказал обер-лейтенант, сохраняя полнейшее хладнокровие.

  – Я старший, – сообщил Мак-Диармат. – В чем дело?

  – Будьте любезны сойти сюда, – ответил обер-лейтенант, не двигаясь с места.

  – Не валяйте дурака, обер-лейтенант, – нахмурился Мак-Диармат. – Мы торопимся. Говорите, чего вам надо?

  Легионер немного помолчал, как будто планируя дальнейший разговор, потом решительно продолжил:

  – Я имею приказание реквизировать транспорт для генерала Айгнера.

  – Глупости, – резко ответил Мак-Диармат, – на этой дороге действуют вражеские диверсанты, и мы не можем задерживаться...

  – Я имею особое распоряжение, майор, – нараспев проговорил обер-лейтенант, – и о диверсантах ничего не знаю.

  – В самом деле? – удивился ирландец. – А что произошло? Где генерал Айгнер?

  – В пяти километрах отсюда, – ответил офицер, – с его бронемашины слетела гусеница, и я имею особое распоряжение...

  – Я уже слышал об этом! – воскликнул Мак-Диармат. – Я уже слышал об этом особом распоряжении.

  – Будьте настолько любезны, – сказал обер-лейтенант, – прикажите другим господам выйти из машины. Водитель может остаться.

  – Я достаточно наслушался этой чепухи, – заметил ирландец. – Отто, дави его.

  Скорцени выполнил приказ. Унтер-офицер, стоявший на обочине, немедленно открыл огонь из автомата. На бронекорпусе "рено-1925" осталось несколько царапин. Ответные выстрелы Мак-Диармата отбросили унтера на песок.

  – Надо добить его, – заметил ирландец и приоткрыл дверцу.

  Ко всеобщему удивлению, Патриция отпихнула его и первой выпрыгнула из машины. Пораженный Хеллборн поторопился проследовать за ней.

  Унтер-офицер был еще жив, он пытался уползти в пустыню. Услышав шаги за спиной, он обернулся. Прищурился, рассматривая приближающихся людей. Сфокусировал свой взгляд на Патриции.

  – Симона? – удивился он.

  Патриция выстрелила ему прямо в лицо. Потом еще раз.

  – Что это было, мисс Блади? – изумился Мак-Диармат. – Снова очень личные проблемы, которые нас не касаются?!

  – Именно так, – подтвердила Патриция. – А теперь мы можем ехать дальше.

  Некоторое время спустя, на несколько километров ближе к Александрии, она не выдержала пристального взгляда Хеллборна и неохотно пробормотала:

  – Касабланка, "два года работ на благо общества". Один из клиентов. Испорченный тип, стукач тайной полиции. Поверь мне, мир стал чуть-чуть лучше.

  "Который из миров?" – задумался Хеллборн, но так и не нашел подходящий ответ.

  * * * * *

  На следуюшем перекрестке возвышался типичный образчик карфагенской архитектуры – флак-башня.

  – Пограничный пост, – пояснил Мак-Диармат. – Именно здесь проходила граница Доминации и Португальского Египта. Разумеется, с тех пор армии Спаги ушли далеко на восток.

  Башня была окружена чем-то вроде временного лагеря – живописно разбросанные палатки, танки, бронемашины и т.п. По ту сторону бывшей границы возвышались не менее живописные каменные развалины – очевидно, остатки португальской пограничной крепости, уничтоженной в первый день войны. Линия, где раньше проходила граница, была видна невооруженным глазом – там роскошная бетонная магистраль просто-напросто обрывалась и превращалась в убогую грунтовку. Впрочем, не совсем обрывалась – сворачивала одновременно на север и юг.

  Среди прочих строений неподалеку от башни красовался осколок мирного времени – бунгалообразный ресторанчик с невероятно оригинальным названием "West of the Border". Рядом стояли несколько машин – штабные, грузовики и даже один бензовоз. Скорей всего, пустой. Полному не разрешили бы здесь находиться.

  – Остановимся, перекусим, разузнаем последние новости, – решил Мак-Диармат. – Дальше начинается Неизвестная Страна.

  Как и следовало ожидать, владельцем ресторанчика оказался старый ветеран, уволенный в запас чуть ли не в первые годы Солдатской Республики. Бизнес должно быть процветал, особенно сейчас, хотя цены были ничтожные, насколько Хеллборн успел разобраться в здешней монетарной системе. "Все для защитников отечества" и т.д., и т.п.

  – Не думал, что буду скучать по бегемотным консервам, – заметил Хеллборн, изучая меню. Еще бы, всю дорогу от Карфагена пришлось питаться консервами из верблюжатины. – Откуда они у вас? Контрабанда?

  – Трофеи, – отвечал хозяин. – Приятного аппетита!

  Непоятно, кого и зачем Мак-Диармат пытался ввести в заблуждение, но он велел своим спутникам не усаживаться за один столик. Никто не стал спорить из-за такого пустяка. Хеллборн по старой привычке устроился в дальнем углу, потыкал вилкой в останки несчастного бегемота, развернул газету ("Боевой бюллетень Доминации")...