Текст книги "Джеймс Хеллборн. Трилогия"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 67 страниц)

  – Подумать только, маркиз Беллоди, – покачал головой Реджи, садясь в машину.

  – Барон Хеллборн, – пожал плечами Джеймс. – Или правильно будет "барон фон Хеллборн"? Черт знает что! Даже знать не хочу, как это звучит по-корейски!

  – Между прочим, а почему "маркиз" и "барон", а не какой-нибудь "эмир" или "мандарин"?

  – Это всего лишь перевод, сугубленный вестернизацией дальневосточных империй, – пояснил Хеллборн. – Наши белые европейские братья крепко потоптались здесь в прошлом веке. Хотя конфуцианская наградная система все равно осталась особой песней. Знаешь ли ты, что если бы тебя героически убили, ты мог бы получить у корейцев титул принца или даже короля посмертно?

  – Это как? – удивился Беллоди.

  – Каждый сходит с ума по своему, – ухмыльнулся старший товарищ. – Но согласись, это красиво! Короновать посмертно! Тем более что ныне правящему монарху не жалко, ты ему уже не конкурент.

  – А если бы у меня оставались наследники?

  – Тогда не видать тебе королевского титула даже в гробу.

  – Лучше все-таки живой маркиз, чем мертвый король, – заметил Белоди. – Надо будет написать тетушке, она просто лопнет от счастья. Она лопнет, а мне достанется богатое наследство!

  – Кто твоя тетушка? – поинтересовался Хеллборн.

  – Англичанка, из обнищавших Глостеров, – сообщил Беллоди. – Дядя Эрик учился в Лондоне и привез ее оттуда. Такой удар для семьи, наследница славного рода вышла за альбионского плебея с итальянской фамилией!

  – Откуда тогда богатое наследство? – удивился Хеллборн.

  – Выйдя в отставку, дядюшка потратил добрую треть выходного пособия на акции "Винил-Стирлинг". Тогда они еще стоили по пять центов за штуку.

  Джеймс едва удержался от восхищенного свиста. Сколько стоит одна акция "Винил-Стирлинг" сегодня? Что-то около трехсот новых альбионских долларов...

  – Тетя Лиза серьезно планировала дядино убийство, – продолжал Беллоди. – Так серьезно, что подготовка растянулась на несколько лет. Но тут акции взлетели быстрее наших самолетов, и она, разумеется, передумала. Хм. Гм. Очень приятно, маркиз Беллоди!

  – Но ты не очень-то раскатывай губу, – ухмыльнулся Хеллборн. – Альбион – демократическая республика, которая не признает иностранные аристократические титулы. За исключением рыцарских, конечно. Отцы-основатели решили по умолчанию считать, что "рыцарь" – это почетное военное звание, а не дворянское.

  – А разве мы теперь не рыцари? – задумался Беллоди. – Капитан Гвардейской Кавалерии – наверняка рыцарь.

  – Это надо проверить и уточнить, – неуверенно сказал Хеллборн.

  – Сэр Джеймс, очень приятно, сэр Реджинальд! Звучит ничуть не хуже!

  – Аминь! – подхватил суб-коммандер. – Сэр Энтони больше не сможет задирать нос!

  – Я не совсем понял, какие права это нам дает в Корее и ее колониях, – заметил Реджи. – А вдруг это плантация и крепость с дюжиной прекрасных наложниц? Тогда стоит перебраться в Корею после войны, пожить в свое удовольствие!...

  – Шутишь?

  – Конечно, – вздохнул Беллоди. – Хочу домой. Home, sweet home...

  – Война только началась, – напомнил Хеллборн.

  " И мы так на нее рассчитываем!"

  * * * * *

  "Rick's Cafe Americain" располагалось в приличном районе, на границе Императорского Центра и делового квартала. Хеллборн затруднился определить, какому архитектурному стилю принадлежит этот двухэтажный домик. Что-то ближневосточное.

  Едва коварные альбионцы пересекли порог, как тут же принялись натыкаться на старых знакомых. Капитан Гордон стоял у большой карты мира и блуждал рассеянным взглядом от одного материка к другому.

  – Ищете достойные цели, Джон? – ухмыльнулся Хеллборн.

  – Поздравляю вас, Джеймс, и вас тоже, мистер Беллоди, – рассеянный взгляд Гордона не помешал ему заметить обновленную униформу альбионцев.

  – Взаимно, – Гордон остался капитаном, но "Бронзовая Звезда" на его мундире сверкала первозданной чистотой.

  – Спасибо, – кивнул Гордон и снова уткнулся в карту. – Какой все-таки интересный и загадочный мир! Порой мне кажется, что Белголландия, Альбион, Данорвегия, Джунгария, Халистан – это далекие волшебные королевства, затерянные в какой-то фантастической вселенной между звезд. Вы только вслушайтесь в их названия!...

  – Не знаю, – равнодушно пожал плечами Хеллборн, – как по мне, так добрая половина этих стран подзадержалась на карте нашей планеты. Давно пора стереть их ко всем чертям.

  – Как скажете, – легко согласился Гордон. – Как скажете... Пойдемте, Мэнс ждет нас у стойки.

  Внутри было тепло, светло и уютно. Почти домашняя обстановка. Ну, почти. Некий избыток сигаретного дыма. Чернокожий пианист в центре зала играл "Sway with me".

  Новоиспеченный капитан Эверард действительно торчал у стойки в компании двух незнакомых американских офицеров. Обменялись поздравлениями.

  – Вы только что разминулись с нашими русскими друзьями, – поведал Эверард. – Они заглянули буквально на пять минут, поздоровались и тут же ушли. Очевидно, приняли это весьма приличное заведение за гнездо буржуазного порока и разврата. Вот что делает с людьми пуританский коммунизм!

  – Возможно, я в этом виноват, – внезапно присоединился к разговору бармен, немедленно приковавший к себе взгляды союзников. Молодой человек с худощавым грустным лицом и тонкими черными усиками. Знакомый акцент... – Им не поздоровится, если комиссары узнают, что ваши друзья общались с белогвардейским эмигрантом.

  – Вот что делает с людьми гражданская война, – уточнил свою позицию Эверард и печально вздохнул. – Ваше здоровье!

  – Первый тост не за это, – вспомнил Хеллборн.

  – Да, конечно, – согласился американец. – За тех, кто остался на поле битвы!

  Выпили. Помолчали.

  – Познакомьтесь, – оживился Эверард и представил своих собеседников. – Лейтенант Уильям Патрик Гитлер, коллега нашей Мэгги.

  "Секретный агент?" – подумал Хеллборн.

  -...офицер медицинской службы, – уточнил Эверард.

  – Аптекарь, – рассмеялся новый знакомый. Приятный парень. – Можно просто Билли.

  – А это капитан Чарльз Рэнкин, ваш коллега...

  "Еще один секретный агент?" – удивился коварный альбионец.

  -...историк, – пояснил Мэнс Эверард.

  Еще одно грустное лицо, но на этот раз широкое и украшенное пышными черными усами. Впрочем, услышав "ваш коллега", Чарльз Рэнкин оживился.

  – На каком периоде специализируетесь, мистер Хеллборн?

  Джеймс ткнул указательным пальцем в свой мундир и печально улыбнулся:

  – Ни дня не работал по специальности. Разве что в студенческие годы немного копал пирамиды родного Альбиона. А вы?

  – Пока меня не призвали, был школьным учителем, – поведал Рэнкин. – Учил детишек всему понемногу, от динозавров до президента Кейта. Но всегда предпочитал античность. Рим, Афины, Македония...

  – Мы как раз спорили об этом, – вставил Эверард. – Чарльз считает, что тогда мир был гораздо лучше.

  – Умом я понимаю, что это не так, – вздохнул Рэнкин, – но сердце хочет верить, что мир был немного чище и светлее – как и люди, его населявшие. Конечно, никакой разницы на самом деле нет. Те же войны и конфликты, страдания, преступления...

  – Вряд ли человечество сильно изменится даже через двести тысяч лет, – задумчиво пробормотал Джон Гордон.

  Хеллборн не успел спросить его "Почему именно 200 тысяч?" – потому что в этот момент к ним подошли еще двое.

  Мэгги Хан была великолепна в своей парадной униформе – короткая черная юбка, белоснежный китель, черная пилотка. Обычных женских украшений не прибавилось даже на суше – не считать же таковыми лаковые туфельки и жалкую попытку завить коротко стриженные волосы? Орденских планок было так много, что трудно было сказать, есть ли среди них свежие. Полная коллекция! Подвязка, Баня, Золотое Руно, Почетный Легион. Даже "Боевое Красное Знамя" и "Голубой Крест Ислама". Но пока ни одной альбионской награды. Хорошо, будет что ей подарить.

  Не сразу Хеллборн перевел взгляд на ее спутника. Черт побери, сколько вокруг сегодня грустных лиц! По крайней мере, это лицо гладко выбрито. Черные волосы, серые глаза. Среднего роста, в белом вечернем костюме с бабочкой. Гражданский? Какое приятное разнообразие.

  – Познакомьтесь, это Рик Блейн, владелец кафе, – представила его Мэгги, после чего назвала своих товарищей.

  – Очень приятно, господа, – сказал мистер Блейн. – Друзья Мэгги – мои друзья. Добро пожаловать в Харбин. Надеюсь, вам здесь понравится.

  – Вы не присоединитесь к нам, мистер Блейн? – спросил один из американцев.

  – Прошу меня извинить, – отрицательно покачал головой Рик. – У меня правило – я никогда не пью и не играю с клиентами.

  – Ничего страшного, – рассмеялась Мэгги, – это правило он часто нарушает.

  – Только не сегодня вечером, мисс Хан, – просто сказал Рик. – Всего хорошего, господа,. Саша, – повернулся он к бармену, – эти офицеры сегодня угощаются за наш счет.

  – Будет исполнено, мистер Рик.

  – Кто он такой, этот Блейн? – прошептал Хеллборн, наклонившись к Мэгги, когда гостеприимный хозяин их оставил.

  – Ты ревнуешь, Джеймс? – снова рассмеялась она.

  – Не говори глупости, – покраснел он. – Просто я уже где-то его встречал.

  – Это непростой человек, – Мэгги слегка повысила голос, так что ее могли слышать все офицеры у стойки. – Он воевал в Испании за республиканцев, потом доставлял оружие эфиопским партизанам...

  Хеллборн вспомнил. В одном из испанских портов этот парень был среди тех, кто помогал разружать ящики с альбионскими винтовками "Сильвер Бесс".

  – Борец за правое дело? – уточнил Рэнкин и сам себе кивнул. – Да, наверно...

  – Он ваш земляк, но у него были какие-то проблемы на родине и ему пришлось покинуть Америку, – неуверенно добавила Мэгги.

  – Ничего страшного, – кисло улыбнулся Мэнс Эверард, – мы же не полицейские.

  Тем временем гостей в зале прибыло. Похоже, Эверард бывал здесь уже не в первый раз, потому что поспешил представить старым друзьям новую группу гостей:

  – Ваши соотечественники, Джеймс. Быть может, вы были знакомы уже на родине?

  – Не имел чести, – покачал головой Хеллборн.

  – А я имел! – аж подпрыгнул на месте Беллоди. – Джеймс, познакомься. Лейтенант Скотт Мак-Айзек. Коммандер Эндрю Гоггинс. Суб-коммандер Джеймс Хеллборн.

  – Какими судьбами, земляки? – спросил Хеллборн, обмениваясь с ними рукопожатиями.

  – Я был штурманом на "Адмирале ДеСпиллере", – сказал Гоггинс, – а Скотт – вторым оружейным офицером.

  Хеллборн напряг память. Черт побери, как давно это было! Ему показалось, что он снова слышит голос покойного капитана Сент-Олбанса: " Среди погибших великое множество альбионских граждан... Фрегат «Адмирал ДеСпиллер» потоплен, монитор «Королева Лена» получил тяжелые повреждения. О судьбе прочих кораблей достоверных известий нет..."

  – Вас утопили в Манильской бухте в первый день войны, – сказал Джеймс.

  – Совершенно верно, – кивнул штурман погибшего фрегата. – Попали в лагерь, бежали. Добирались сюда через весь Китай. А вы, я так понимаю, герои Кергелена?

  Хеллборн поморщился.

  – Вообще-то мы проиграли эту битву, – заметил он.

  – Но вы же утопили целый виковский крейсер! – восторжено воскликнул младший из альбионцев, Мак-Айзек. – Реджи, вы действительно угробили его первым выстрелом из мортиры?!

  – А ты ведь тоже говорил – "молодая школа"! – Беллоди был готов захлебнуться от восторга. – Точно в яблочко, прямо в погреб носовой башни!

  – Ври больше!

  – Джентельмены, – повысила голос Мэгги Хан, – давайте хотя бы сегодняшний вечером посвятим чему-нибудь другому. Еще успеете навоеваться.

  – Да, конечно, как скажете, миледи, – смутились бравые альбионские вояки.

  – Здесь очень мило, – заметил Хеллборн, – но на какие цивилизованные развлечения мы можем рассчитывать сегодня вечером? Я догадываюсь, что стриптиз нам не покажут?

  Только очередная группа гостей спасла его от приступа неловкости и кровоизлияния в лицо.

  – А вот и наши английские друзья! – объявил Эверард. – Лейтенант Ричард Блейд – не путать с Риком Блейном. Лейтенант Бунд...

  – Джеймс Бунд, – уточнил англичанин.

  -...ваш тезка! Лейтенант Ким Филби. Коммандер Иэн Флеминг. And, last but not least – полковник Джон Киплинг.

  – Да-да-да, я тот самый, мой папа был великим человеком, – поспешно заявил полковник и тем самым заставил всех улыбнуться. – Автографы не раздаю, интервью как-нибудь в другой раз, групповая фотография – после близкого знакомства.

  – У вас богатый опыт public relations, – заметил Хеллборн.

  – Не спрашивайте, – безнадежным жестом отмахнулся Киплинг-младший.

  – Что-то мы задержались у стойки, – заметил Эверард. – Здесь найдется столик подходящего размера, чтобы разместить нас всех?

  – В карточном зале, – ответила Мэгги. – Рик с удовольствием предоставит его в наше распоряжение. Туда же принесут закуски и... кто здесь спрашивал о цивилизованных развлечениях?

  – Только не покер, – неожиданно застонал Рэнкин, и несколько человек поспешили с ним согласиться.

  – Осмелись предложить "Пятнадцать человек на сундук мертвеца", – сказал Джеймс Бунд. Это было так по-британски – произнести полное название игры. Альбионец сказал бы просто "Пятнадцать человек", американец и вовсе мог ляпнуть нечто вроде "сыграть в ящик с трупом".

  Это предложение пришлось по вкусу всем присутствующим.

  – Вы не станете возражать, если к вам присоединится дама? – спросила Мэгги.

  Хеллборн был уверен, что британских консерваторов хватит удар, но они даже бровью не повели – кроме Джеймса Бунда, тот вообще улыбнулся и раскланялся:

  – Ни в коем случае, миледи. Мы будем только рады.

  "Тот еще ловелас", – понял Хеллборн.

  – В таком случае – вперед!

   Глава 18. Пятнадцать человек и сундук мертвеца.

  – Какая ставка? – первым делом поинтересовался Хеллборн, устроившись за столом.

  – Пять фунтов. Больше десяти поднимать не станем, – объявил Джеймс Бунд, взявший на себя бОльшую часть распорядительских обязанностей. ("Тот еще картежник", – отметил про себя Хеллборн).

  – А биржа в последнее время не падала? – уточнил альбионец. – Курсы валют не прыгали?

  – Зачем ей падать? – удивился англичанин. – Это всего лишь война, а не Великая депрессия.

  То есть примерно от восьми до шестнадцати альбионских долларов. Сущие гроши. Все равно что играть на интерес. Хотя нет, если принять во внимание число игроков, победитель получит неплохую добычу. Но проигравшие не потеряют почти ничего.

  С одной стороны, еще древние говорили: "Зачем солдату деньги, если завтра его могут убить?" С другой – на дворе стояли цивилизованные времена. В целом ряде армий азартные игры были вообще запрщены, в других – размеры ставок законодательно ограничены. Солдат, проигравшийся в пух и прах – легкая добыча для штатных кредиторов плаща и кинжала, служащих иному флагу. Так что пять-десять фунтов – в самый раз, все честно и необременительно. А непотраченные деньги убитых можно переслать семье.

  – Первая раздача, – объявил банкомет (один из работников Рика Блейна), – пять карт каждому игроку.

  В этой игре принимают участие целых пять колод, то есть 270 карт. Задача игрока – собрать у себя полную команду в "15 человек". Под людьми подразумеваются – самым естественным образом – карты с изображениями людей: дамы, короли, валеты и джокеры. "Красные люди" – "пираты", "черные" – "рабы". Рабов можно покупать или продавать, пиратов – нанимать. Деньгами в игре служат "цифровые карты" – от двойки до десятки. "Красные" и "черные деньги" ("фунты" и "дублоны") имеют разную стоимость. Курс между ними может меняться несколько раз по ходу игры, как и цены на "рабов" и "пиратов". Пиковый туз – "черная метка". Участник, получивший эту карту, обязан немедленно в этом признаться и покинуть игру. Скрывать "черную метку" не имеет смысла, рано или поздно игрок должен открыть все свои карты (конечно, речь не идет о шулерах, спешащих спрятать столь неудобного туза в рукаве). "Трефовый туз" – "опасный, лишний или запретный груз". Он не означает проигрыша, но от него необходимо как можно быстрее избавиться. Красные тузы – "сокровища". Их тоже можно продать-купить-перепродать за ту или иную цену.

  Стоит ли уточнить, что опытный игрок в "15 человек" должен иметь отличную память и математические способности выше среднего. Вести записи запрещается, и не каждый способен удержать в памяти все сброшенные карты или стоимость "черных рабов" на аукционе 20-30 кругов назад.

  В прежние времена число игроков должно было совпадать с названием игры, но от этого правила быстро отказались. Не всякий раз удается собрать за столом ровно 15 человек. Как сегодня, например. Сегодня их было 14. Не считая банкомета – он был "сундуком".

  – Карты сданы, леди и джентельмены, – провозгласил банкомет. – Напоминаю, в первой раздаче всего пять карт.

  Хеллборн заглянул в полученный набор. Так себе. Ни одного "человека", всего одна "девятка", остальное на карманные расходы.

  Чарльз Рэнкин шумно поднялся и бросил свои карты на стол. Сверху лежала "черная метка".

  – Мне никогда не везло в азартные игры, – добавил он. – Счастливо оставаться, леди и джентельмены.

  – Предложения, заявки? – спросил банкомет у тех, кто остался.

  – Выставляю на продажу, – сказал лейтенант Блейд. – Две черные королевы. Отдам недорого.

  – Покупаю одну, – равнодушно отозвался Хеллборн.

  – Сколько готовы заплатить?

  – Десять дублонов.

  – Другие предложения?

  – Одиннадцать, – сказал Гитлер.

  – Тринадцать, – предложил Хеллборн.

  – Еще?

  – Я пас, – сказал Гитлер.

  – Продано. Кто-нибудь желает купить вторую королеву? – поинтересовался Блейд. Он был чем-то похож на Бунда. "Вышли из одного инкубатора где-то в Оксфорде, – констатировал Хеллборн. – Больше того, они такие же "моряки", как и я. Как только началась война, все шпионы стали липнуть друг к другу".

  – Одиннадцать, – повторил Гитлер.

  – Продано.

  Но "аптекарь" не успел забрать свою покупку – рядом с ней на стол упал красный валет Кима Филби.

  – Мой пират убил вашу рабыню. Из ревности.

  – Вашего пирата повесили, – вздохнул Гитлер и бросил обе карты в "океан" (американцы называли эту кучу отыгранных карт "свалкой", альбионцы – "кратером").

  – Новая раздача, леди и джентельмены!

  – Дайте две, – попросил Хеллборн. О, на этот раз кое-что получше! Король червей и "алмазный" туз. Алмаз можно будет выгодно продать, но не сейчас, через несколько кругов...

  Через несколько кругов "черная метка" выпала полковнику Киплингу.

  – Умей поставить в радостной надежде... – произнес он и покинул стол. – Я буду ждать вас в баре, – броосил он на прощание соотечественикам.

  – Отпускаю раба на волю, – объявил Джеймс Бунд и сбросил черного короля. – Теперь он свободный человек. Каждый желающий может его нанять.

  После горячего торга "свободный человек" был нанят Мэнсом Эверардом за баснословную сумму в 60 "дублонов" или 20 "фунтов". Выручка согласно правилам ушла к банкомету и вернулась в "финансовый круговорот". Игра продолжалась.

  Оставшиеся "черные метки" выпали Филби, Гитлеру и альбионцу Гоггинсу. Мэгги "разорилась" и не смогла "выплатить долги". У Блейда "сбежали" все "рабы". Организатором "побега" стал Мак-Айзек, "подкупивший" охрану, но его команду подкараулил и "расстрелял" Эверард, в свою очередь побежденный Гордоном.

  И в конце концов за столом остались только два Джеймса – Бунд и Хеллборн. Больше никто из проигравших не расходился, а Киплинг и Рэнкин даже вернулись. Столпились вокруг стола и молча следили за поединком. Это было не совсем по правилам, но никто не стал возражать.

  Хеллборна от окончательной победы отделяло всего ничего. Он уже успел собрать 14 "человек". Победная карта с последним "человеком" могла явиться к нему в любой момент. Разумеется, комбинация Бунда была ему неизвестна. Это было нечестно с его стороны, но все-таки Хеллборн бросил короткий взгляд на лица людей, стоявших за спиной Бунда. Физиономии Блейда и Флеминга ничего интересного ему не рассказали. Остается надеяться, что и Бунд не извлечет полезной информации из тех, кто стоит за спиной у Хеллборна. Судя по запаху духов, это была Мэгги.

  – Раздача! – объявил банкомет.

  – Дайте две, – сказал Хеллборн.

  Двойка и четверка. Тьфу. А что, если...

  – Утопил этого пирата за предательство, – с равнодушным выражением лица Хеллборн выбросил красного короля в "океан".

  – Желаете нанять другого, мистер Хеллборн? – немедленно предложил Бунд. – Это честный человек, служил мне верой и правдой с первого круга. Готов работать за гроши.

  – Три дублона, – согласился Хеллборн.

  – Он ваш, – подытожил Бунд.

  Троек у альбионца не было, и он бросил на стол четверку.

  – У вас не найдется сдачи, мистер Бунд?

  Четыре минус три = единица, но такой "банкноты" в игре нет.

  – Быть может, согласитесь взять в нагрузку одного раба? – поинтересовался англичанин. – Здоровый, как черт...

  – Что я буду с ним делать? – развел руками Хеллборн.

  – Тогда я буду вам должен... – начал было соперник.

  – Так дело не пойдет, мистер Бунд, – возразил коварный альбионец. – С вас один дублон.

  – Неужели у вас нет других банкнот? – поинтересовался англичанин.

  – Вы не можете задавать такие вопросы, – заметил Хеллборн.

  Джеймс Бунд вздохнул и вытащил из своей колоды "сокровище", туз червей.

  – Уже и не помню, за сколько его купил ("Вот врунишка!"). Отдам за дублон.

  – Так и быть, возьму, – притворно вздохнул Хеллборн.

  – Раздача! – сообщил банкомет.

  Черная дама и семерка червей. Пятнадцатый член команды прибыл.

  – Сундук, – объявил Хеллборн и открыл карты.

  – Полный трюм, – признался Бунд и показал свои. 17 "человек". Перебор. Такое тоже бывает. В одной из раздач к англичанину пришло слишком много "людей". Разумеется, он пытался от них избавиться, но они все прибывали и прибывали. Пока его корабль не пошел на дно от перегрузки.

  – Отличная игра, мистер Хеллборн, – британец протянул ладонь для рукопожатия.

  – Благодарю вас, мистер Бунд, – Джеймс-альбионец собрал выигрыш. Семьдесят фунтов в разных валютах. – Угощаю всех!

  – Сегодня нас угощает Рик, – напомнила Мэгги. – Он может обидеться.

  – Тогда угощаю в счет следующего раза, – не растерялся Хеллборн. – Или угощу других гостей мистера Блейна. В главном зале должно быть еще немало приличных людей.

  Но уже через минуту Джеймс понял, что он поторопился со своим заявлением. Гостей в главном зале снова прибавилось. Но можно ли считать их приличными людьми? Риторический вопрос.

  – Какого черта?! – воскликнул кто-то из союзников, а некоторые даже потянулись за оружием.

  – Спокойствие, джентельмены, – возвал к разуму полковник Киплинг. – Манчьжурия – все еще нейтральная страна. Удивительно, не то, что они здесь, а то, что мы не столкнулись с ними раньше.

  – Какова наглость! – заметил лейтенант Бунд.

  – Вы знаете эти людей, Джеймс?

  – Нет, – машинально ответил Хеллборн, хотя одного из них он знал наверняка. У этого человека было очень толстое досье, занимавшее одно из почетных мест в архиве альбионской Секретной службы. Но вопрос все равно предназначался не ему.

  – Встречались как-то, – туманно отозвался Джеймс Бунд. – Этот – лейтенант Дирк Клоп. Громила рядом с ним – лейтенант Линдеманс, известный также под кличкой "Кинг-Конг". А вон тот – их шеф, полковник Сас.

  – Директор белголландской военной разведки?! – прикинулся дурачком Флеминг.

  – Он самый, – подтвердил Бунд.

  – А давайте устроим якобы пьяную драку, – предложил Гитлер. – Нас больше, и мы их легко победим.

  Предложение не прошло. Особенно шокированы были британские джентельмены.

  Тем временем белголландцы тоже обратили на них внимание.

  – Ваше здоровье, господа! – проревел Христиан Линдеманс. Вот уже действительно огромная обезьяна. – Какой замечательный сегодня вечер, не правда ли?!

  – Был, – грустно согласился кто-то из союзников.

  Пианист на эстраде, только что исполнявший "Moonlight Serenade", внезапно заиграл "Chattanooga Choo Choo". Судя по скорости, с которой в зале появился Рик Блейн, это был условный сигнал. Владелец кафе мгновенно оценил обстановку и направился к белголландцам. Завязавшийся разговор велся шепотом, поэтому сперва союзники ничего не могли расслышать. Однако тон его постепенно повышался, и тогда вперед шагнула Мэгги, на ходу извлекая из кармана маленькую книжечку в черной обложке.

  – Mein Herren, – сказала она, разворачивая книжечку и демонстрируя ее содержимое белголландским офицерам, – Золотой Император будет очень недоволен. Со своей стороны могу порекомендовать вам кафе синьора Феррари. Это всего в двух кварталах отсюда.

  Фризы не стали спорить, молча расплатились и ушли. Полковник Сас с высоко поднятой головой, Клоп – с равнодушным выражением на лице, и Линдеманс, бросающий на Мэгги недвусмысленные плотоядные взгляды.

  Вечер был спасен.

  Расходились далеко за полночь. Привратник вызвал всем такси.

  Магрудер так и не объявился. Хеллборн так и не решил, хорошо это или плохо.

  ______________________

   Глава 19. Он велик!

  На следующий день состоялся визит в американское посольство с раздачей «Бронзовых Звезд» и «Пурпурных Сердец». Затем в преторианское, где были выданы Ордена Покорных Зулусов. Далее везде.

  Еще через двое суток в столицу Манчьжурии стали прибывать пресловутые ВСЕ. Теперь уже и Хеллборну пришлось командовать сводным почетным караулом. Отцам Нации удалось его удивить – из Альбиона прибыл Генерал-Капитан Джеральд Фуллбокс собственной персоной. Пожалуй, это был лучший выбор, согласился с Хеллборном внутренний голос.

  Сэр Джеральд все еще спускался по трапу "Albion Force One" под звуки национального гимна, а на посадку уже заходил "Адмирал Гаспар де Колиньи" – личный цеппелин французского короля Анри Десятого. Вожди поспешили навстречу друг другу – их связывала старая солдатская дружба (обычное дело, окопы Западного Фронта).

  Беседа затянулась, а тем временем на горизонте показался "Киров" – бывший "Кир Великий", один из трофеев Каспийской Войны. Госпожа Спиридонова любила хвастаться своими победами. Теперь они уже втроем мололи языком прямо на аэродромном поле, в то время как солдаты нескольких почетных караулов медленно замерзали. На календаре были первые числа марта, северное полушарие, Сибирь в двух шагах – так что даже альбионским морпехам и русским "красным гусарам" приходилось нелегко. На французских иностранных легионеров и вовсе было жалко смотреть. Однако, едва появился дирижабль в итальянских национальных цветах, вожди тут же поспешили сбежать. Почетные караулы были немедленно распущены, но Хеллборн решил задержаться. И не пожалел.

  На этот раз великий дуче Бискаретти превзошел самого себя, если такое вообще было возможно. Его дирижабль не стал цепляться за причальную мачту – он выпустил шасси и сел прямо на поле. С верхней палубы прямо на бетон упали гигантские якоря. Аэродромное покрытие было безнадежно испорчено. Интересно, что скажет по этому поводу Золотой Император?

  Разумеется, бессмертный бог-император Манчьжурии и не подумал явиться на аэродром. Этого еще не хватало! Гостей встречали "простые" министры, пусть и самого высокого ранга.

  Джеймс совсем уже собрался уходить, когда увидел в небесах старого знакомого. "Летающая Крепость"! Корейцы как всегда работали оперативно. Героический корабль успели подлатать и перекрасить. Несомненно, на нем в Харбин прилетел сам сеульский император Юри. Тоже решил похвастаться победами. Где бы он был, если бы не мы, подумал Хеллборн и ушел. Посадку цеппелина "Алп-Арслан", управляемого лично госпожой президентом Турецкой Республики, ему пришлось пропустить. Торопился в английское посольство. Британцы наконец-то прислали приглашение.

  "Военно-Морской Крест Виктории" вручал лично Лорд-Протектор, прилетевший в Золотую Столицу еще до рассвета. Он же посвятил Джеймса Хеллборна в рыцари. Вот теперь уже совершенно точно "сэр Джеймс". Никаких сомнений. Теперь и в Альбион не стыдно вернуться.

  Поскорей бы! Пирамиды, Монетка, тайник, Вирджиния...

  Гости успели вовремя – еще через сутки состоялся долгожданный парад в честь 760-летия Золотого Императора.

  Флаги развевались, народ толпился, разноцветные шарики взлетали, балконы, крыши и трибуны для почетных гостей ломились, меры безопасности не имели прецедентов. То есть все было как обычно. Но на парад все равно стоило посмотреть. Альбионцам отвели целый этаж одного из зеркальных небоскребов и подарили бинокли с манчьжурским гербом.

  Первыми по центральному проспекту столицы промчались отряды конных лучников в национальных костюмах. В другое время они могли бы произвести впечатление меткой стрельбой из луков и всевозможными трюками, но только не на параде. Впрочем, лучники смогли произвести впечатление своим количеством. Хеллборн был уверен, что они никогда не закончатся. Прошло не менее четверти часа, пока на проспекте не появилась кавалерия ХХ века – за лучниками шли танки.

  В основном это были старомодные машины, британские "бегемоты" и германские "блюхеры" Великой войны, но никому и в голову не пришло над ними смеяться. Танков было много, на них стояли новые башни, да и сами машины выглядели как новенькие. Еще повоюют.

  За танками прошли пехотинцы-арбалетчики, снова в национальной одежде.

  За арабалетчиками появился еще один отряд кавалерии. "Железные будды" или "Железные пагоды", личные гвардейцы императора. Как и семь с половиной веков назад, они носили двойную ламинарную броню. Поэтому свирепые всадники и получили такое прозвище от своих врагов. Они были словно железные башни, способные передвигаться на поле битвы и неожиданно поражать противника, оставаясь при этом неуязвимыми. Даже в ХХ веке не всякая пуля пробивала их доспехи (прокатная сталь и другие высокие технологии, говорили злые языки, никаких тебе "древних секретов").

  Следом опять прошли пехотинцы. В современной униформе цвета хаки, блестящих саперных кирасах (на сей раз прокатная сталь без обмана), они были вооружены никелированными "Гладиаторами" Шоша. Еще один отборный гвардейский полк, в нем могли служить не только манчьжуры, но и иностранцы, с единственным условием – рост не менее двух метров. Они были прекрасны в своем полном снаряжении и наводили ужас.

  И наконец появились ОНИ.

  – Привет, земляки! – радостно закричал кто-то из альбионцев, и остальные подхватили. Даже обычно невозмутимый и якобы витающий в облаках генерал-капитан Фуллбокс. Решил быть поближе к народу.

  Они были прекрасны. Разве что с именем им не всегда везло. В этих краях, например, они были известны как верблюдонты.

  Это был еще один альбионский зверь-эндемик, но на этот раз не боль, а одна только национальная гордость. Результат миллионолетней эволюции на материке, надежно отрезанном от внешнего мира. Гигантский верблюд, даже детеныши которого смотрели сверху вниз на индийских и африканских слонов.