Текст книги "Джеймс Хеллборн. Трилогия"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 67 страниц)

  – Мы поднялись на перископную глубину, и тут они забросали нас глубинными бомбами... сэр, – преторианец хлюпнул носом. – Капитан решил всплывать, чтобы принять бой и обстрелять их из зениток. Но они не дали нам ни единого шанса. И вот мы здесь... все, кто уцелел.

  – У вас в экипаже были греки? – полюбопытствовал Хеллборн.

  Судя по выражению лица Керрдока и его телодвижениям (он явно собирался обернуться и посмотреть на кого-то из своих солдат), греки и сейчас были. Но преторианцы, бывшие давними соседями абиссинеров, могли гораздо раньше прочитать " Onze Oorlog" и вооружиться, в смысле предупредиться. (Хеллборн пролистал подарок Селкера в первый же день, зафиксировал в памяти основные тезисы и пустил его на туалетную бумагу. Хватило надолго). Джеймс не стал задавать дополнительных вопросов.

  – Давно вы здесь? – спросил южноафриканец.

  Хеллборн коротко поведал историю своего очередного плена, опуская самые гнусные и неприятные подробности.

  – Плохи дела, – подытожил Керрдок. – Сэр, вы еще не планировали побег или восстание? Эти эфиопские мерзацы...

  – Не сейчас, лейтенант, – отрезал Хеллборн. – Это приказ.

  Джеймс все еще надеялся на свою японо-китайскую шпионку.

  * * * * *

  Восемь дней спустя надежда окончательно улетучилась, и он решил действовать самостоятельно.

  * * * * *

  За это время "Демон Смерти" как минимум дважды вступал в сражение, но пленных больше не было. Кому-то не повезло, чей-то морской или воздушный корабль отправился в пучину целиком и полностью. Но Хеллборну подобная судьба не улыбалась.

  Проблема: самостоятельно освободиться из плена на борту воздушного корабля в сердце океана.

  Дополнительные условия:

  Бронированная дверь запиралась исключительно снаружи (замочные скважины и т.п. отсутствовали) и взлому не поддавалась. Ее открывали несколько раз в день, когда приносили еду, но крайне нерегулярно, отчего планирование только затруднялось. Завтрак могли доставить и в восемь, и в десять часов утра по бортовому (то бишь абиссинскому) времени. Или вообще, вывалить горку консервов – "Это вам до завтра". А через сутки сержант-абиссинер потребовал вернуть ему ровно двадцать пустых банок и крышек:

  – Знаю я вас, уже ножей понаделали?! Все сдать, иначе больше не получите ни крошки!!!

  Ножей понаделать не успели – Хеллборн на всякий случай запретил. И все банки до последней сдали. И только тогда получили новые порции. Но уже не в банках.

  Зачем абиссинеры вообще рисковали, снабжая пленников потенциальным холодным оружием? Или это просто глупый снабженец опростоволосился? Черт его знает.

  Но допустим, они зарезали "гарсона" (как пленники успели окрестить доставщиков еды) и вышли на палубу. А там что?

  А там бронированное пулеметное гнездо. Как раз напротив выхода, два с лишним метра над уровнем палубы. Хеллборн хорошо его рассмотрел, в тот единственный раз, когда его отводили в каюту капитана. Электрический гатлинг превратит первую волну атакующих в отбивную, а там подойдут остальные белголландцы...

  Сколько их на борту? Даже этого никто не знал.

  Впрочем, Хеллборн был готов терпеть тяготы плена и дальше, но тут, совершенно внезапно, людей стали таскать на допросы. Удивительно, почему этого не делали раньше. Уже тот факт, что корабль принадлежит секретной службе подразумевал, что пленников начнут допрашивать и потрошить на месте, задолго до континентальных концлагерей и тамошних мастеров заплечных дел. На войне любая информация может оказать полезной и своевременной. Такое впечатление, что капитан Селкер временно забыл о своих обязанностях, а кроме него некому было отдать соответствующий приказ (а вот и недостатки милитократии!)... Или кто-то помог ему забыть? Неужели коммандер Кам Бик Фай приложила свои шаловливые ручки?... Но даже могущество этих ручек имело свои границы – похоже, капитан спохватился и принялся за работу.

  Солдаты возвращались в отсек с подбитыми глазами и сломанными ребрами, двое не вернулись вовсе. Тем, кто вернулся, Хеллборн уже не мог до конца доверять. Ну, разве что старым товарищам – Беллоди, Гордону и Эверарду. Его самого больше никуда не вызывали. Опять Мэгги постаралась? Слишком много вопросов, ответов нет.

  Дальше тянуть нельзя.

  Итак, проблема, условия. Решение?

  Хеллборн перебрал в голове десятки возможных вариантов, пошептался с "ближайшим окружением", и в конце концов остановился на старом добром плане, озаглавленном: "Давай начнем, а там видно будет".

  С тех пор, как пленников стали уводить на допросы, Хеллборн уже неоднократно требовал встречи с капитаном, дабы заявить протест, но его демарши хладнокровно игнорировались. Этим утром он сменил тактику.

  – Скажите капитану, что я согласен, – заявил Джеймс, когда на пороге появился "гарсон". – Доиграть партию и все ему рассказать. Скажите ему, что виксосы лопнут от злости!

  Сработало!

  Всего через двадцать минут за ним вернулись.

  * * * * *

  "Давай начнем, а там видно будет".

  Джеймс решил прервать путешествие задолго до каюты капитана. Хотя был большой соблазн захватить шкипера в заложники... Нет, слишком рискованно. Хотя, куда больше?!

  Конвоиров было двое, они были вооружены короткими винтовками – слишком длинными для узких коридоров воздушного корабля.

  Первый умер сразу – Хеллборн разбил ему горло локтем. Второй совершил ошибку – ему бы закричать и позвать на помощь, он же принялся щелкать затвором. Джеймс опрокинул его на пол и задушил – пусть не сразу и с превеликим трудом. Заключение и отвратительное питание не прибавили сил и здоровья. Когда второй затих, внезапно очнулся, зашевелился и захрипел первый. Оказывается, не умер и не сразу. Хеллборн от всей души опустил приклад винтовки ему на голову.

  Отдышался. Осмотрелся. Прислушался. Все в порядке. Вроде бы.

  Снял с одного из абиссинеров пятнистую куртку и черный берет. Затолкал трупы и лишнюю винтовку под лестницу. Переждал еще минуту и зашагал обратно.

  Обратный путь частично пролегал по открытой палубе, и Хеллборн (снова) отметил, что гидрожабль в настоящее время лежит на воде. Зачем? И снова черт его знает! Аккумуляторы небось подзаряжают или еще какую дрянь...

  Вот закрытая дверь "тюремной камеры". Вот пулеметная башенка. Теперь надо осторожно подняться по этой лестнице...

  Пулеметчик был слишком хорош для своей должности – он издалека заметил Хеллборна и узнал его. То есть не узнал одного из своих. А не все ли равно?!

  Джеймс получил сразу две пули из револьвера в упор и рухнул на палубу с двухметровой высоты.

  Абиссинер выглянул наружу, дабы ознакомиться с результатами проделанной работы. И тут оказалось, что он все-таки не так хорош, как показалось Хеллборну несколько секунд назад. А потом он стал совсем плохим, потому что винтовочная пуля снесла ему полчерепа и приземлила на палубу рядом с Джеймсом.

  Хеллборн привстал и, прежде чем продолжить, решил потратить еще несколько секунд на осмотр себя, любимого. Это могло сэкономить немало времени в будущем.

  Вот сюда попала первая пуля – в винтовочное ложе. Оторвала щепку и рикошетом ушла куда-то в сторону. А вот сюда вторая – прямо в ключицу. С левой стороны. Выше сердца. Сиольно выше. Мягкий свинец. Застряла неглубоко. Но крови выпустила преизрядно. А со временем вытечет еще больше. Следовательно, времени терять нельзя.

  Хеллборн оторвал задницу от палубы, доковылял до бронедвери "тюремной камеры" и отдвинул засов.

  – Все на выход, – слишком спокойным голосом объявил он. – Ищите оружие. Продвигайтесь вперед. И пусть какая-нибудь сволочь меня перевяжет!

  Больше Джеймс Хеллборн ничего не успел добавить. В ближайшие часы он наблюдал только полную темноту, и поэтому опять пропустил самое интересное.

  * * * * *

  – Дурак, какой дурак! – услышал он, когда пришел в себя. Судя по голосу, это была Мэгги. – Ты чуть не погубил нас всех! Мы чудом уцелели!

  – Ты так боишься умереть? – пробормотал Джеймс, не открывая глаз.

  – Смерть в битве не страшна – страшна глупая и бессмысленная смерть, – отрезала коммандер Кам Бик Фай. Кажется, она кого-то цитировала, но Хеллборн не мог вспомнить автора. Неважно.

  – Где мы сейчас? – уточнил Хеллборн.

  – В море.

  – Точнее?

  – Корабль наш, – Мэгги решила временно подвязать с плоскими шутками. – Потери ничтожны. (Азиатка! Белый человек сказал бы – "потери невелики"). Ладно, я попозже вернусь, вот он тебе все расскажет.

  Только сейчас Джеймс продрал глаза и осмотрелся.

  Белая ткань, хром, стекло. Медицинский отсек.

  Пятнистая ткань, пышные формы. Спина и зад удаляющейся Мэгги.

  Четвертой или пятой свежести альбионская униформа и небритая бандитская рожа. Беллоди.

  – Ублюдки расслабились и просто не ожидали от нас такой наглости, – начал старый товарищ. – Но вот потом... Она права, нам и в самом деле повезло.

  – Не тяни, – прошипел Хеллборн. Ключица или грудь? или предплечье?... Короче, раненый участок тела заметно побаливал. Обидно и неприятно.

  – Это секретная машина, – напомнил Беллоди. – Они сделали все, чтобы не допустить захвата. Офицер-связист застрелил шифровальщика, взорвал радиостанцию кислотными пиропатронами и застрелился сам.

  – Как?!

  – Ага, хорошая такая кислота. Один из наших получил сильные ожоги, валяется с другими ранеными в соседнем отсеке...

  – Дальше.

  – Другой офицер взорвал пульт управления. Мы не можем управлять машиной.

  – Дальше...

  – Все входы и выходы двигательного отсека (четыре штуки) заплавлены направленными взрывами. Автогена у нас нет. Взрывчатка есть, но она нам не поможет. Дверь может быть и откроем, но при этом разнесем весь корабль и нас в том числе...

  – ???!!!

  – А теперь хорошая новость, – Реджи поднял указательный палец. – На гидрожабле было два очень специальных офицера – один на носу, другой на корме. Они должны были взорвать корабль целиком. Но одного успела убить Мэгги. Второму тоже не повезло. Повезло нам. Заряд сработал частично и разорвал его на куски. Но корабль уцелел... и мы тоже.

  – Она назвала меня дураком, – пробормотал Джеймс. – Дуракам везет.

  – Капитан мертв, – продолжал Беллоди. – Второй, как его, ван Зайин, схвачен, но от него не будет большого толку. Мы обречены сидеть на воде и дрейфовать в неизвестном направлении. Хорошо хоть корабль приводнился перед самым восстанием, иначе кто знает – грохнулись бы с небес и... Управления нет, ничего нет. Хоть веслами греби или парус из простыней сооружай.

  – Дьявол.

  – Поэтому Мэгги так недовольна, – подытожил Беллоди. – Она хотела разузнать все ходы и выходы, тщательно все рассчитать, внезапно и аккуратно перебить "подрывников", а уже потом помочь нам. Но мы поторопились.

  – Проклятье.

  – Сто тысяч треугольных чертей, – согласился Беллоди. – Нам остается снова надеяться на лучшее. Это оживленный район. Пленные абиссинеры говорят, что кроме нас они успели утопить не менее десятка союзных машин, морских и воздушных. Быть может, в самые ближайшие часы здесь кто-то появится и подберет нас...

  Но прошло целых двадцать часов, пока на горизонте не появился новый корабль. К частью, к этому времени Хеллборн мог снова стоять на ногах и рассматривать загадочную машину в бинокль.

  – Черт побери, это не наш, – грустно констатировал альбионец.

  – Чалмы и саронги, – пробормотал рядом с ним Мэнс Эверард. – Хиндурадж...

  – Что ты говоришь? – не понял Хеллборн.

  – Халистан, – поспешно уточнил американец. – Я хотел сказать "Халистан".

  – Что будем делать, Джеймс? – поинтересовалась Мэгги.

  Хеллборн не ответил.

  – Собственно, наш выбор не будет отличаться богатством и разнообразием, – осмелился заметить Беллоди. – Битва или маскарад.

  – Джеймс?

  – Мистер Хеллборн?

  – Сэр?

  – Битва? – переспросил Хеллборн. – Глупая смерть. Мы не можем маневрировать, мы даже развернуться на одном месте не можем. Что толку от наших прекрасных гаубиц с инфракрасными прицелами? Кроме того, даже если мы победим, то снова останемся посреди океана с неисправным кораблем. А корабль наших халистанских друзей – исправен. Кроме того, он еще и летает!

  – Значит, маскарад? – подытожил Беллоди.

  – Маскарад, – твердо повторил Хеллборн. – А если дела пойдут плохо, никогда не будет поздно превратить маскарад в битву. Как и в прошлый раз.

  "Надеюсь только, нам не придется снова сдаваться в плен. Как и в прошлый раз", – подумал альбионец.

  "Забыл? Халистанцы пленных не берут", – заметил ехидный Внутренний Голос.

   Глава 27. Чалмы и саронги.

  Халистанский "Bird of Prey", двухбаллонный каттумаржабль, описал несколько кругов над "Демоном Смерти" и приводнился. Само собой, перед этим корабли обменялись световыми сигналами:

  "Халистанский воздушный флот приветствует доблестных союзников!"

  "Абиссинский флот отвечает на приветствие!"

  "Пытаемся связаться с вами по радио".

  "Вышел из боя с поврежденной радиостанцией и другими поломками и потерями".

  "Требуется помощь?"

  "Любая".

  "Оставайтесь на месте, мы приводняемся".

  – Первый этап переговоров прошел, – подытожил Хеллборн. – Отыщите для меня приличный абиссинский мундир. – Он оглядел спутников. – Здесь кто-нибудь говорит на эритрансе?

  – А чем он отличается о австраланса или голландского? – поинтересовался Гордон.

  – Чем альбионский отличается от английского или американского? – отозвался Хеллборн.

  – Понятно.

  – Я говорю, – признался Эверард.

  "Кто бы сомневался! Сколько еще языков знает это полиглот?!"

  – Я тоже говорю, – сообщил южноафриканец Керрдок. – Среди моих моряков есть несколько...

  – Хорошо, это не срочно. Итак, Эверард – вы будете капитаном Селкером. Керрдок – вы играете роль капитана ван Зайина. Я – опять штабс-капитан Рузвельт, военый наблюдатель от виксов. Мэгги – по-прежнему коммандер Кам Бик Фай. Все, пошли переодеваться.

  "Давай начнем, а там видно будет".

  Захватившие гидрожабль союзники не спешили повторять ошибки бывших хозяев. Пленных абиссинеров затолкали в другой отсек – опустевший торпедный. Допрашивать в ближайшее время их никто не собирался, поэтому ведущую в отсек решетчатую дверь заварили найденным сварочным аппаратом (жаль, автоген так и не обнаружился). Еду проталкивали прямо через прутья решетки.

  – Мы вообще должны были их перебить, – заявил Керрдок, когда "члены клуба Форт-Альянс" проходили рядом с новой "тюремной камерой".

  – Халистанцы уже совсем рядом, они могут услышать выстрелы и задать неприятные вопросы, – машинально ответил Хеллборн.

  – Мы можем поискать в арсенале бесшумное оружие, – предложил преторианец. – Или воспользоваться пожарными топорами.

  – Вы с ума сошли, Керрдок, – развел руками Джеймс.

  – Вы плохо знаете этих ублюдков, сэр. Я сам один из них, – немедленно ответил Керрдок.

  – ???!!!

  – Мои родители бежали на юг из этой безумной страны, когда я был совсем маленьким. Так что я выучил эритранс в разговорах с мамой на кухне. Это просто безумцы, кровожадные фантатики, – преторианец сжал кулаки, – мы не должны были оставлять их в живых! Особенно этого ублюдка ван Зайина...

  – Мы всегда успеем это сделать, – заметил Хеллборн и тут же придумал – как именно и когда. Но не стал говорить об этом вслух.

  Один из сидевших за решеткой чернокожих мамлюков изрядно посерел, увидев проходящую Мэгги, и до ушей Хеллборна донеслось короткое "Vampier..."

  – О чем это он? – не понял Хеллборн.

  – Когда началась стрельба, Селкер слишком быстро ринулся к выходу. Я тоже должна была действовать быстро, чтобы остановить его, – пожала плечами Жемчужина. – Я прокусила ему горло.

  Эверард поперхнулся воздухом и закашлялся.

  – После этого меня вырвало, прямо на него, и я уже никогда не узнаю – умер ли он от моего укуса или захлебнулся от моей рвоты, – непринужденно добавила Мэгги.

  Теперь закашлялся и Хеллборн.

  – Наверно, после такого ты больше никогда не захочешь меня поцеловать, – шепнула пилот-принцесса, наклонившись к самому уху Джеймса.

  – Ты как-то слишком быстро спелась с покойным шкипером, – невпопад ответил альбионец.

  – Я сталкивалась с ним еще до войны, – поведала Мэгги. – Задолго до войны. Еще в те годы, когда я была больше известна как принцесса Ешико Кавашима и коммандер Кам Бик Фай.

  Тут они вернулись на палубу и далеко не самый приятный разговор сам собой завершился.

  Халистанский корабль был почти рядом. Казалось, еще немного – и он врежется в неподвижную тушу "Демона Смерти".

  – Attention, "Demon"! – заорал мегафон на ломаном французском. – Extremite receptrice!

  С палубы на палубу полетели канаты, поспешно схваченные и закрепленные.

  "Ну вот, а мы были так озабочены лингвистическими вопросами, – подумал Хеллборн. – Тяжкое соседство с Французской Индией не прошло для халистанцев даром. Даже столицу им построили французы, два кузена-архитектора. С другой стороны, аристократы-сикхи могут знать и другие языки, и даже различать на слух белголландские диалекты..."

  Примерно так и оказалось. Перебравшийся на абиссинский корабль молодой офицер в белоснежном тюрбане заговорил по-голландски с превосходным амстердамским акцентом:

  – Разрешите представиться, джеминдар Чаттар Сингх, старший помощник "Генералисимо Аллар".

  "Капитан Селкер" (он же Эверард) раскланялся и представил своих "подчиненных" и "военных советников".

  – Если мы правильно поняли, – продолжал халистанец, – ваш корабль пострадал в бою и вам требуется помощь. Что мы можем для вас сделать?

  – Мы можем воспользоваться вашей радиостанцией? – подал голос Хеллборн. – Мы должны срочно отправить сообщение на базу.

  – Об этом вы должны говорить с нашим капитаном, – ответил Чаттар Сингх. – Что-нибудь еще? Медикаменты, боеприпасы?

  – Нет, с этим все в порядке, благодарю вас, – произнес Эверард.

  – У вас на борту есть автоген? – вспомнила Мэгги. – Газовый резак?

  – Это не входит в круг моих обязанностей, благородная госпожа, – задумался Чаттар Сингх, – но, насколько мне известно – да. Если вы пошлете со мной двух-трех человек, я предоставлю аппарат в ваше распоряжение. Но... Вам требуется серьезный ремонт? – уточнил халистанец. – Сколько времени он может занять?

  – Часов двенадцать минимум, – наобум ляпнул "капитан Селкер".

  – Это плохо, очень плохо, – нахмурился халистанский джеминдар. – Вам действительно стоит переговорить с нашим командиром. Прошу вас, следуйте за мной.

  Эверард замялся на какую-то секунду, потом принял решение.

  – Ван Саравак (Гордон), остаетесь за старшего. Рузвельт (Хеллборн), Вердонк (Беллоди), Ван Зайин (Керрдок), Бик Фай (Мэгги) идут со мной.

  – При всем уважении, зачем вам такая большая свита? – удивился Чаттар Сингх.

  – Если ваш капитан разрешит нам воспользоваться рацией – работать с ней будет наш связист, – Эверард кивнул на Хеллборна,. – Пожалуй, нам все таки понадобятся медикаменты, и леди Бик (Мэгги) сможет их отобрать. А эти два разгильдяя потащат газовый резак и другие приборы.

  – Понимаю, извините за глупый вопрос. Но вы могли взять простых солдат...

  – У нас все работают, – отрезал американец.

  Они спустились по давешней аппарели, а затем поднялись на борт халистанского воздушного корабля по канатной лестнице.

  Каттумаржабль был гигантской машиной. Два огромных баллона не только поднимали его в воздух, но и служили поплавками при посадке на воду. Потеря одного баллона снижала скорость и маневренность, однако не мешала кораблю продолжать полет. Но места для экипажа оставалось совсем немного, и вооружение – несколько "конгрейвов" и автопушек оставляло желать лучшего.

  Капитан-рисальдар Вир Сингх оказался стереотипным халистанским аристократом – черная борода до пояса (и даже чуть ниже), гигантский тюрбан, роскошный мундир с золотыми эполетами, далее везде. При этом он был сердит и нетерпелив:

  – ...боюсь, это невозможно, леди и джентельмены. Мы получили приказ хранить радиомолчание.

  – Но как? – удивился Хеллборн. – Вы же пытались связаться с нами по радио, когда прилетели сюда, и только потом воспользовались светофором...

  – Вы собирались назвать меня лжецом, молодой человек? – и без того смуглый халистанец еще больше потемнел лицом. – Мы получили приказ только что. И боюсь, он несколько запоздал. К этому квадрату приближается целая фабриканская армада. Нам – и нам, и вам – нельзя здесь оставаться.

  – Прошу прощения...

  – Оставьте, – отмахнулся Вир Сингх.

  – Наш гидрожабль не может взлететь, – напомнил Эверард. – Он даже плыть не может.

  – Сколько у вас людей на борту? – уточнил капитан-рисальдар.

  – Полсотни наберется, – небрежно сообщил американец.

  "Это с пленными абиссинерами или без?" – задумался сбившийся со счета Хеллборн.

  – Будет тесно, – еще больше нахмурился халистанец, – и тяжело подняться в воздух. Но лететь нам недалеко. Я могу вас всех забрать.

  – Недалеко? – переспросил Хеллборн. – Куда вы собираетесь лететь? Чагос? Родригес? Вы успели захватить один из них?

  – Вы задаете слишком много вопросов для простого связиста, – рисальдар Вир Сингх превратился в совсем уже грозовую тучу.

  – Герр Рузвельт – не простой связист, а военный советник из ВИК, – поспешил заявить Эверард. – Нашего связиста убили, и он его замещает.

  – Так что, капитан Селкер? – халистанский командир вернулся к прежней теме разговора. – Я не стану повторять свое предложение.

  – Быть может отбуксировать... – начал было Беллоди.

  – Не говорите глупостей, молодой человек.

  – Мы летим с вами, – решительно объявил "капитан Селкер". – Мы оставим на "Демоне Смерти" бомбу с часовым механизмом, чтобы он не достался фабриканцам...

  "Жаль, мы так и не разобрались с устройством гидрожабля. Все обладатели секретов погибли во время восстания, – подумал Хеллборн, но тут же сполхватился: – Что задумал Эверард?!"

  – Да будет так, – кивнул Вир Сингх. – Начинайте погрузку своих людей немедленно. Мои офицеры окажут вам всяческое содействие.

  Сопровождаемые джеминдаром Чаттар Сингхом, союзники-заговорщики зашагали в обратном направлении.

  – Что ты задумал? – шепнул Хеллборн, оказавшись рядом с Эверардом.

  – Потом объясню, – отрезал американец.

  Джеймс не стал задавать дополнительных вопросов. Да, он по-прежнему оставался старшим по званию, но в самом начале нынешнего "маскарада" передал верховное командование Эверарду. И поэтому был готов добросовестно выполнять его приказы и терпеть прихоти...

  Сильнейший толчок бросил всю дружную компанию на пол, когда они проходили по очередному коридору. Завыла сирена.

  – Torpedo! Torpedoran!!! – заорал динамик на каком-то пенджабском диалекте. Впрочем, эти слова были понятны без дополнительного перевода.

  Еще один толчок. Рев двигателей.

  – Взлетаем? – удивился Хеллборн и попытался добраться до ближайшего иллюминатора. Со второй попытки ему это удалось. Он тут же пожалел об этом – еще одно содрогание халистанского воздушного корабля едва не расплющило ему нос.

  Судя по бурлящим волнам, торпед было много, полтора десятка минимум. Халистанский пилот принял правильное решение. Можно ли придумать более нелепую гибель для воздушной машины – получить в борт торпеду от подводной лодки?!

  "Берд-оф-Прей" успел оторваться от воды. "Демон Смерти" даже не пытался.

  На какое-то мгновение Хеллборну показалось, что на верхней палубе гидрожабля кто-то размахивает белым флагом. Но даже если один из тех, кто отправил торпеды в путь, увидел белую тряпку в перископ, было слишком поздно что-то изменить.

  Ударная волна швырнула халистанский корабль еще дальше в небеса – в которых он чудом удержался. Хеллборн и его спутники покатились по коридору, сталкиваясь друг с другом, как шарики в лотерейном барабане. Вспышка за иллюминаторами добавила новых красок в и без того яркий солнечный день.

  Минуты три спустя халистанские пилоты выровняли "Берд-оф-Прей", и Хеллборн смог снова приникнуть к иллюминатору.

  Бывший абиссинский гидрожабль исчез. Испарился, словно и не было его никогда. Ничего не осталось, даже кругов на воде.

  А на том месте, где он когда-то покоился, принялись выпрыгивать из-под воды бронированные чудовища. Один.. второй... четвертый...

  – Подводный крейсер "Шарк Ройал", – сообщил стоявший рядом Керрдок. – У меня такой же был...

  Южноафриканец прикусил язык и испуганно оглянулся. К счастью, джеминдар Чаттар Сингх не мог его слышать. Халистанец хорошо приложился головой о стальную переборку и теперь валялся на полу без признаков жизни. Даже тюрбан ему не помог.

  – Говори по-голландски, "капитан Рудольф ван Зайин", идиот, сэр, – прошипела Мэгги. – Или на своем гребаном эритрансе. Иначе ты нас всех погубишь.

  На глаза Керрдока навернулись слезы:

  – Так обидно... Они погибли от рук своих товарищей!

  "У Керрдока осталось больше друзей на гидрожабле, чем у меня, – вспомнил Хеллборн. – Разве что Джон Гордон..."

  Альбионец покосился в сторону Эверарда.

  – Все в порядке, Джеймс, – печально сказал американец. – Они просто вернулись домой.

  – А мы, похоже, попадем домой еще не скоро, – заметил Хеллборн и поморщился. Побаливало раненое предплечье. – Если вообще – такими темпами!!! Так каков был твой устаревший план?

  – "Давай начнем, а там видно будет". Вернуться на "Демон", поднять наших и немедленно атаковать халистанцев. Потом украсить оба корабля белыми флагами и ждать "грядущую фабриканскую армаду". Теперь я вижу, что это бы вряд ли помогло, – вздохнул Эверард. – Ваши коллеги предпочитают сперва стрелять, а потом разговаривать, мистер Керрдок.

  Южноафриканец ничего не ответил, только шмыгнул носом.

  – Мы все еще можем попробовать, – неуверенно заметил Беллоди.

  – Впятером?! Забудь и расслабься. Хорошего понемножку... Мы и так превысили лимит подвигов и везения, – заметил Джеймс.

  В дальнем конце коридора показались солдаты в халистанских мундирах.

  – Помните нашу легенду, – прошипел Хеллборн. – Мэгги, сделай вид, что помогаешь этому бедняге джеминдару...

  Капитан-рисальдар Вир Сингх принес своим союзникам и вынужденным гостям соболезнования в связи с массовой гибелью их товарищей. После чего выделил сразу две каюты (одну для дамы) и предложил чувствовать себя, как дома.

  Южноафриканские подводники не стали преследовать халистанцев. "Шарк Ройал" не мог угнаться за воздушным кораблем. Только несколько раз пальнули вслед из малокалиберных зенитных орудий. Но они все еще могли выпустить гидропланы-разведчики, поэтому каттумаржабль еще много часов петлял над океаном, словно стараясь запутать следы.

  "Берд-оф-Прей" приводнился только в сумерках.

  – Что это за место? – спросил Хеллборн.

  – Мы называем его Остров Черепов, – объяснил халистанский офицер. – Туземцы прозвали его Остров Конга.

  * * * * *

   ИНТЕРЛЮДИЯ. Ржавые люди на земле. Пафосный рассказ альбионского писателя Александра Стивенсона.

   Порт-Жемчужный, 1905-й год.

  Вечерело.

  Расположившись в мягких креслах у камина, генерал-губернатор граф Анатолий Павлович Макдональд и его гость, шаутбенахт Пауль ван дер Хам, вели неторопливую светскую беседу. Разумеется, дрова не пылали в камине с веселым треском. Вот уже несколько лет. Было бы настоящим безумием разжигать камин в этом климате, да еще в это время года.

  – ...А вот, полюбуйтесь-ка, любезный господин ван дер Хам! Великолепное ружьишко, не правда ли? Я из него цельного слона в Африке добыл. Во-о-он того самого, в правом углу! С одного выстрела!

  – Действительно, неплохое оружие, – согласился белголландский консул и открыл затвор. – 800-й калибр, если не ошибаюсь? Да, так мне и сказали.

  – Кто сказал? – не понял радушный хозяин дома.

  Ван дер Хам не ответил. Пальцы его правой руки нырнули в карман мундира, а потом снова появились на свет, сжимая короткий, но толстый металлический цилиндрик, ярко блеснувший в свете электрических ламп. Цилиндрик тут же исчез в казеннике ружья. Щелкнул закрываемый затвор.

  – Что это было? – не понял Анатолий Павлович. – Патрон? Зачем?... Что вы делаете? Оно же может выстрелить!

  – На это я и рассчитываю, – кивнул шаутбенахт. – Не делайте глупостей, граф, и все обойдется. Ваша семья не пострадает.

  – Моя семья? – последние несколько минут генерал-губернатор говорил исключительно вопросами. – При чем здесь моя семья? Вы угрожаете моей семье? Зачем? Почему?! Это же бесчестно! Вы же офицер!

  – Совершенно верно, – охотно согласился ван дер Хам. – Я служу своей стране – и я сделаю все от меня зависящее, чтобы она выиграла эту войну.

  – Какую войну?! – потрясенный граф привстал. – Откуда война? С кем? Когда?!

  – Сядьте на место, – велел белголландец и приподнял оружие повыше. – Сядьте на место и прекратите задавать идиотские вопросы. Теперь вопросы буду задавать я. И отдавать приказы – тоже. Я достаточно ясно выражаюсь? Вы меня понимаете? Или мне перейти на другой язык?!

  – Я вас понял, – граф Макдональд тяжело опустился в кресло. – Бесчестный мерзавец. Вы нарушаете все человеческие и божеские законы...

  – Добро пожаловать в ХХ век, – ухмыльнулся викторианец. – Это новый, прекрасный мир. И мы начинаем его строительство уже сегодня!

  – Безбожники, еретики, христопродавцы, – продолжал граф, – креста на вас нет, а один только магометанский полумесяц. Тьфу, срамота.

  – Граф, только не пытайтесь притворяться религиозным фанатиком, – укоризненно заметил Пауль ван дер Хам, – вам это совершенно не идет. Вы даже в церковь сегодня не пошли.

  – Инославные мы, потому и не пошел. Кончайте ломать комедию, господин хороший, – нахмурился Анатолий Павлович. – Говорите уже, чего вам надо. Я что, у вас в плену?

  – В принципе, да, – кивнул белголландец, бросив взгляд на циферблат наручных часов. – Да, будем считать, что я взял вас в плен. Война идет уже примерно пятнадцать минут.

  * * * * *

  Почта, телефон, телеграф.

  Младший телеграфист Клюшкин от души зевнул и посмотрел на большой циферблат настенных часов. Ночное дежурство только началось, а его уже в сон клонит. Нехорошо. Эх, служи он по военному ведомству, получил бы сегодня отпуск. Ну да ладно, может пронесет...

  Не пронесло. Мысли Клюшкина бесцеременно прервал веселый колокольчик у входной двери.

  – Иду, иду, – с тоской в голосе откликнулся телеграфист. – Вам чего надо, господин любезный?

  – Мне надо отправлять срочный телеграмма в Париж! – сказал человек по ту сторону двери. Чертов иностранец, принесла его нелегкая. – Это есть очень важная срочность!

  Служба есть служба, для того здесь и поставлены. Клюшкин вздохнул, отпер дверь и впустил ночного визитера. Средних лет, прилично одет – почему бы и не впустить?

  – Проходите, пожалуйста. Вот бланки, заполняйте только печатными буквами. Печатными, понимаете? Иногда ваш брат таким почерком нарисует, сто мудрецов не разберут!