Текст книги ""Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Александр Лукьянов,Владимир Журавлев,Станислав Лабунский,Александр Тихонов,Ирина Гостева,Владимир Атомный,Михаил Белозёров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 176 (всего у книги 341 страниц)

– Сидим, не высовываемся до команды! – на всякий случай передала она в бункер.

– Да мы уже поняли! – ответили ей на удивление жизнерадостно. – Нам тут не скучно, боевые выходы привалило, откапываем!

Она пригляделась и тихо выругалась – в одной из воронок виднелась фигурка штурмовика, яростно орудующего лопаткой. Выскочил под обстрел, чтоб быстрей освободить боевые выходы! Зита мысленно пообещала, что после боя открутит храбрецу голову, еще раз передала общий приказ сидеть и не высовываться и перенесла внимание на высоту. Ну и где там хваленый турецкий спецназ, «Соколы Босфора»? Пора добавить к трем трупам еще десяток!

Она проверила разгрузку и тихо порадовалась – живем, ребята! Снайпер явно использовал свое оружие в автоматическом режиме, потому что загрузился кассетами по максимуму. Сотня патронов – шикарный запас!

И тут вступил в бой Давид. Далеко внизу резко, отрывисто загавкала его «реактивка». Серия, он вел серию! Она представила, как Давид стоит на открытом месте и лупит с малой дистанции по БТРам, и нервно стиснула кулаки. И ему открутит голову, пусть только вернется живым!

«Реактивка» резко замолчала, и тут же загрохотал пулемет. Так, пока что все правильно делают ребята, принимают огонь на себя, дают возможность Давиду отойти…

Сеть внезапно наполнилась гомоном голосов – расчет РЛС засек цели и торопливо распределял их между зенитчиками.

– Отставить! – успела вмешаться она. – Это проверка обороны! Брюханов, с крайней точки сделай одиночный пуск и сразу меняй позицию, сразу! Пусть израсходуют ракеты!

С шипеньем устремилась к перевалу серебристая стрела. Минута томительного ожидания… и место пуска взбугрилось множественными взрывами.

– Молодцы, ожидаем, цели ведем!..

Ахнуло внизу в створе ворот. И еще раз. Сработала противотанковая засада.

– Бункер, откопались? – торопливо спросила она. – Поддержите ребят в воротах, пусть отойдут!..

И бой закрутился разрывами, ракетными атаками и стрекотней пулеметов. Она координировала работу роты, а сама поглядывала на склон. Неужели она ошиблась, и основной удар все же по дороге?

Она не ошиблась. Сначала затихла стрельба внизу, потом по склону среди деревьев замелькали осторожные фигурки. Она посмотрела в бинокль, поискала. Ага, вот они, контрснайпера. Крутят локаторами, ищут засветки. Она порадовалась, что оказалась на точке не с «реактивкой», а с надежной «Птичкой». Детище германского военпрома локатором не взять! Жаль, не пристреляна, но на трехстах метрах приспособится по ходу.

Она приникла к прицелу и методично начала выбивать бойцов. Полчаса, надо продержаться полчаса, и она продержится. Это не так уж трудно. Сейчас они оценят потери и залягут. «Спартак» бы рванул вперед, а эти – залягут. Подтащат автоматический гранатомет и начнут искать ее, чтоб накрыть. Тут ей, конечно, кисло придется, точку не сменить, склон на виду, но за это время подтянутся штурмовики. Или подаст голос «реактивкой» Давид. Она очень надеялась, что ребята остались живы.

Ее все же накрыли из миномета, она еле успела съехать в глубину «лисьей норы» и сжаться там в комочек. Пронесло, только земли наглоталась. Выползла, когда стихли разрывы. Выстрелила раз и другой, четко понимая, что сейчас ей влепят в лоб – маскировку взрывами снесло к чертовой матери. А что делать? Менять позицию, скакать зайчиком в прицелах двух десятков спецназовцев? Так и нет ее, запасной позиции, как нет скрытного отхода. Выстрелила еще раз и нырнула вниз. Вовремя – вход в нору начал крошиться от попаданий, осколок камня больно царапнул щеку. Все, больше не высунуться. И, похоже, ей сейчас гранату в норку закинут в качестве подарка…

Рявканье «реактивки» прозвучало для нее райской музыкой. Давид, вернулся Давид! Потом четко застучали штурмовые винтовки спартаковцев, через которые прорывались несдержанные очереди, за которые кому-то тоже следовало после боя открутить голову. Наконец-то подошел резерв.

Она выползла из укрытия, протерла слезящиеся глаза. Давид спрыгнул откуда-то сверху и подал ей руку. Дышал парень, как будто бежал на мировой рекорд.

– Я думал, у меня сердце разорвется, – хрипло сказал он и обнял ее. – Ты зачем вылезла под огонь?! Я же кричал, чтоб сидела, ребята уже близко были!

Она поискала рукой гарнитуру и не нашла. Ну и куда он тогда кричал?

– Давити, мы стоим тут, как на свадьбе, на виду у всех, – пробормотала она. – Как засандалят сейчас из десятка стволов.

– А всё, Зита, бой закончился, – сказал Давид. – Кто мертвы, те мертвые лежат, остальные живы. Современная война, она быстрая.

Она еще раз протерла глаза, высвободилась из его рук и огляделась. На высоте штурмовики деловито стаскивали убитых в кучу, собирали оружие. Внизу в створе ворот догорали два БТРа, что-то еще обильно дымило за лесом, там, где поработал Давид. У завала, страшный даже на расстоянии, замер подбитый «Рабат». И везде над позициями «Спартака» – пыль и дым… Бой действительно закончился.

Она спустилась к лагерю на ватных ногах. Странно, вроде бегала всего ничего, а силы в ноль. Огляделась – землянки целые. Заглянула через гребень на бункер. Позиции перепаханы, но сам бункер в стороне вроде цел, ура. Прошла по тропе вниз, посмотрела на разорванную в клочья штабную палатку. Что ж, ожидаемо и не жалко, пустая была. Ротную кухню разнесло, вот это очень плохо. Но склады с ротным имуществом уцелели.

Она опустилась, где стояла, на камень. Выслушала доклады. И сделала для себя вывод: им сказочно, невообразимо повезло. Повезло, что Давид расстрелял блиндеры с личным составом, и остались они там, на дороге, издырявленными в хлам крупнокалиберным пулеметом. Повезло, что БТРы так по-дурацки въехали в противотанковую засаду. В результате в атаку на высоту пошел немногочисленный турецкий спецназ – пошел и остался на склонах. И «Рабат» двинулся на прорыв без пехотного сопровождения, наполовину ослепленный огнем снайперов, отчего удалось всадить ему в брюхо три ракеты, а самоходки уткнулись в подбитые в воротах БТРы, покрутились и вовсе отошли. А вот если б эти силы навалились на них разом, да поддержанные вертолетами, не стоять бы им здесь сегодня живыми.

– Потери? – спросила она с трудом. – Уже считали по взводам?

Она слушала, прикрыв глаза. Погибших было много. Очень много. Ротный узел связи накрыли ракетой по лучу, двух радистов разорвало в клочья. Погиб зенитчик – сменил позицию вовремя, но попал под случайную мину. Отошли с потерями расчеты противотанковых комплексов от дальних ворот. Вообще чудо, что хоть кто-то отошел, били по ним из всех стволов… Полег на месте один из расчетов, уделавших «Рабата» – сработала защита танка. Около десятка раненых в бою за высоту. Пропал напарник Дробота, пока что не нашли. И потерялась связь с дальним постом со стороны левого соседа, успели только сообщить, что на них вышла ДРГ. Туда ушло усиление, но – время…

– Еще пять таких боев, и не останется никого, – угрюмо заметил комвзвода-три. – А полковые даже по самолетам не отработали, клевали нас издалека, как хотели. Какого черта мы их тут прикрываем, непонятно.

– А мы здесь не полк прикрываем, а родину, – заметила она. – Игры олигархов закончились, если кто не заметил. Россию проверили на прочность, убедились, что слаба, и сейчас нас конкретно попытаются уничтожить. Так что делайте выводы. А полк… полк еще не попадал под раздачу. Попадет, потеряет личный состав, восстановится… и начнет воевать по-настоящему. Кто-то снизу, кстати, должен скоро заявиться. Посмотреть, победу себе записать, на «Рабата» полюбоваться… Давид, встретишь господ?

Она внимательно посмотрела на парня и получила в ответ еле заметный кивок.

– Возьмешь с собой дымовуху, – тихо обронила она и ушла к резервной станции связи. Ее ожидал доклад в штаб полка о бое, вызов «санитарок», подготовка раненых к отправке в госпиталь – ожидала работа.

-=-=

– Впереди завал, – доложили из разведмашины.

– Сбегай, посмотри, что там! – бросил майор порученцу. – И шевели костями быстрее, чучело!

Лейтенант выпрыгнул из штабного БТРа и побежал, придерживая автомат. Майор с усмешкой проводил его взглядом. Глуп, но старателен.

Порученец вернулся вместе с командиром взвода разведки.

– Там «Рабат»! – сообщил лейтенант испуганно.

Майор дернулся.

– Подбит ракетой, – уточнил старлей-разведчик невозмутимо. – Экипаж погиб внутри, мы посмотрели. В дальнем створе горят два БТРа. Оборонительный узел, похоже, разбит в хлам. Мы туда не поднимались, не знаем минирования.

– А штурмовики где? – раздраженно спросил майор.

Старлей пожал плечами.

Порыкивая моторами, подползли «санитарки», прижались к обочине. Тут же на склоне из-за деревьев выступили пятнистые фигуры, быстро потащили к машинам раненых.

– Вот и штурмовики, – флегматично заметил разведчик. – Молодцы. Мы их не засекли.

Майор побагровел и полез из салона наружу, автоматчики охраны последовали за ним. Разведчик вопросительно вскинул бровь.

– Не любит, когда без доклада! – шепотом пояснил старлею порученец.

– Удачи, медслужба! – сказал высокий штурмовик в «хамелеоне» и пожал кому-то в кабине «санитарки» руку. – Спасибо за быстроту, лейтенант, береги ребят. И за мины – отдельное спасибо.

Машины аккуратно развернулись и покатили вниз, штурмовик бросил на прибывшее начальство безразличный взгляд, подумал, но все же подошел.

Вблизи штурмовик оказался совсем молодым парнем – грязным, побитым и на первый взгляд сильно усталым. «Реактивка» на его плече в нарушение инструкций висела стволом вниз, без дульной заглушки и без кассеты.

– Заместитель командира отдельной роты спецназ «Спартак» лейтенант Матевосян, – хрипло представился он.

– Почему грязный, как свинья, лейтенант? – бросил для начала майор. – Где командир роты?! Где твое штатное оружие?!

– Воевали, – безразлично сказал штурмовик.

– Личный состав построй! – распорядился майор. – И вызови своего командира, чучело! Да быстрее шевелись!

Лейтенант штурмовиков спокойно изучил лицо майора. Оглянулся – бойцы, переносившие раненых, уже скрылись в лесу.

– Майор, вам тоже зачитать кодекс офицерской чести? – невозмутимо уточнил штурмовик.

Автоматчики охраны насторожились и взяли штурмовика под прицел.

– По положению об отдельных подразделениях политических войск приказать мне вы не имеете права, – напомнил штурмовик негромко. – Только командиру роты. Но даже ей – не приказать, а поставить боевую задачу. В письменном виде. Боевую задачу «Спартак» выполнил. Трасса удержана, секретный танк прорыва «Рабат» подбит и подготовлен к эвакуации. Донесение по итогам боя, список потерь, заявка на боеприпасы, продукты питания и спецоборудование переданы в штаб полка по резервной линии связи, докладная о бездействии полковой ПВО передана напрямую в политотдел Южного фронта в соответствии с положением о правах политических войск.

– Надо же, чурка учит службе целого майора! – весело удивился майор. – Давно ли с пальмы слез, обезьяна? Ты русский язык вообще понимаешь? Тебе сказали – позови командира!

– Командир роты – на стыке с левым соседом, ликвидируют попытку прорыва турецкой ДРГ. Ротный узел связи уничтожен, вызвать немедленно нет возможности. Вестовой отправлен, ожидайте на дороге. Заходить в лес не рекомендую, мины.

Лейтенант-штурмовик вежливо откозырял, развернулся и пошел вверх по склону.

– Арестовать! – распорядился майор.

Штурмовик коротко дернул рукой, не оборачиваясь, неожиданный взрыв оглушил всех, антрацитово-черный дым перекрыл видимость. Заполошно стрекотнул десантный автомат охранника. Крепкая рука неожиданно схватила лейтенанта-порученца за шиворот и выдернула из дыма.

– Тьфу, гадость! – сплюнул старлей-разведчик. – Танковая дымовуха! Мы тоже пользуемся, хорошо лазеры путает. Но вредная, лучше не дыши, лейтенант. И отойди подальше, защитная взвесь долго не оседает. А если осядет на форму – не отстираешь.

Разведчик похлопал лейтенанта по плечу и зашагал обратно к разведмашине.

– Что там, товарищ командир? – подбежал от разведмашины боец.

– Там? – рассеянно переспросил старлей. – Там штурмовики совершили невозможное – завалили «Рабата». За это орден полагается, и не один. А мы вместо ордена обстреляли их лейтенанта.

– М-да! – озадаченно сказал боец. – И что теперь?

– А теперь спартаковцы наведут в полку свой порядок, если то, что рассказывают о волчатах Ферра – правда хотя бы наполовину. У них наверняка вся сцена заранее поставлена, отрепетирована и отснята…

В подтверждение его словам из леса резко ударила «реактивка», и безголовое тело бывшего всесильного заместителя командира полка, диктатора и самодура сложилось на дорогу.

– Стоять! – тихо сказал старлей бойцу. – Не лезь, это политика. А наше дело – воевать.

8

Султан разрыва взметнулся в лесу за рекой, маленькая на таком расстоянии ель величественно завалилась. Потом донесся воздушный удар.

– Достали, – сказал комвзвода-три. – Садят и садят. Однозначно пристреливаются. Только нафига? У нас же внизу ничего нет. Дебилы южные… Ты бы слезла в окоп, а? Не нервируй ребят. С той стороны наверняка корректировщик на дереве сидит. Увидит тебя на бруствере – что будет?

– Тепло, – сказала она тихо и не шевельнулась. – Солнце. Щедрое южное солнце…

Парень крякнул, вытянул руки и без напряжения снял ее вниз. Она не сопротивлялась – ну, хочет подчиненный под благовидным предлогом полапать командиршу, да и ради бога, если деликатно и без наглости.

– Солнце здесь жаркое, – задумчиво сказал штурмовик. – А ветер с ледников ледяной. И здесь всё так, глаза б не видели… И люди такие же. Танкодром бы устроить и забыть. А Давиду нравилось. Он и сам такой… был.

Она слабо кивнула. Давид. Она знала, что за уход Давида «Спартак» с нее спросит. Сама создавала систему контроля командиров, и вот она в действии, думай теперь, как отвечать, чтоб не засветить заброску сотрудника стратегической разведки. Давид ушел навсегда, но, чтоб его там не застрелили, здесь предстояло помалкивать.

– Мы верили ему, как себе, – жестко сказал Саша Орел. – А он предал. Давид – предал. Застрелил офицера и перешел к туркам. А ведь он был заместителем майора Каллистратова. Как и ты. И теперь у «Спартака» вопрос, Зита: можем ли мы доверять тебе? А то что-то от близости гор кое у кого проснулся зов крови, песенки на грузинском запели! Ты ведь грачка, ничем от местных не отличаешься. Сейчас это сильно заметно.

– Давид застрелил майора по моему приказу.

Парень смешался. Посмотрел остро, обдумал новую информацию.

– И ушел – по твоему приказу? – еле слышно уточнил он.

– Не по моему.

Штурмовик крепко задумался.

– Ну и что мне говорить ребятам? – спросил он.

Она кивнула сама себе. Саша Орел понял ее правильно. Ей не обойтись без помощников, и он имеет право знать часть правды. Или догадываться о ней. Она вздохнула и поднялась на ноги.

– Выездная коллегия военного трибунала приняла нашу сторону, – сухо сообщила она. – С учетом предоставленных видеоматериалов. «Спартак» на этот раз отбился, живем дальше. По Давиду поставишь вопрос на вечернем совете командиров. Обсудим и закроем тему приказом по отряду. Если кто-то сумеет реально Давида в чем-то обвинить – с удовольствием посмотрю на необыкновенного умника. Дальше: принимай должность заместителя командира роты. Начиная с этого момента. Взвод передашь заместителю. Разведка выберет командира самостоятельно, думаю, кроме Дробота, больше некого. Он не соответствует, но остальные не соответствуют еще больше. Могла бы Светка, но она в госпитале, а Катя Короткевич на хозяйстве роты. Так, вот еще что: Давид прикрывал меня от ваших петушиных ухаживаний и боев за лучшую самку. Теперь это твоя обязанность.

– Х-хе! – высказался парень. – Ну у вас в штабе и… Давид вообще-то в твоей землянке жил! Мы вообще думали, вы с ним муж и жена!

– Давити – мой телохранитель, друг, учитель, брат,… – тоскливо сказала она. – Знал бы ты, как мне его не хватает! Постарайся быть его достойным, очень прошу!

Новый разрыв поднял землю рядом с дорогой.

– Разведка мышей не ловит! – буркнул парень. – Полдня корректировщика не могут обнаружить… Слушай, мне что, с тобой в одной землянке жить?! Как Давид?

– А будет лучше, если ребята из-за меня начнут драться? – рассердилась она. – Чистоплюй хренов!

– Я не Давид, – пробормотал штурмовик и отвел взгляд от ее груди. – Могу не удержаться.

Ударил еще один разрыв.

– Видишь? – кивнула она. – Вот по сравнению с этим твои проблемы – такая мелочь!

– Понял, не дурак! – торопливо согласился штурмовик.

– Теперь слушай, как заместитель, информацию не для всех: полк отводят на расформирование, это одно из решений выездной коллегии. Там при расследовании много чего открылось, вплоть до сговора с противником. Нас заменят профессионалы, 17-я сибирская ДШБ. И встанут они в том числе здесь, чтоб держать ворота. А теперь оцени, как заблаговременно турки пристреливаются по точкам, где есть возможность разместить технику. Оценил? Полк течет, как дуршлаг, Саша, а нам исправлять. Эту чертову батарею надо вынести, иначе десантуру раскатают, они даже сообразить ничего не успеют. Подготовь до вечера рейдовую группу. Собери в нее всех снайперов-реактивщиков. Всех, имеющих мастерскую квалификацию, включая меня.

– Ты – командир, тебе нельзя…

– Я лучший снайпер после Давида, – напомнила она. – Я иду, Саша, и не от дури или хорошей жизни. Дробот не потянет рейд, и никто не потянет. Вам бы еще годика два на повзрослеть… Выходим с рассветом. Примерное расположение батареи у нас есть, пойдем через горы.

– Днем засекут, – уверенно сказал штурмовик. – Горы – одно название, везде скот пасут, ходят и ездят. Здесь жителей до черта, все глазастые и нас не любят.

– А за что нас любить? – усмехнулась она. – Мы, Саша, здесь за последние триста лет столько налажали. Прийти-то пришли, а порядок навести не сумели… Ночью мы через горы не пройдем. Они хоть и одно название, но – горы, а местности мы пока что не знаем… Пойдем днем, других вариантов у нас нет. Пустим впереди разведчика с рацией.

– Смертника, что ли? – недоверчиво уточнил штурмовик. – Там, кроме местных, и посты, и патрули наверняка, и беспилотники летают. Причем «Грифоны», мы парочку издалека наблюдали. Он рацию включит, а ему на сигнал бомбочку уронят.

– Брюханов пойдет.

Новый заместитель командира роты помялся, подбирая подходящие слова.

– Зита, ты, конечно, командир, но ребята стали замечать между тобой и Брюханом… странности. Как что опасное – так почему-то Брюханов. А я ведь его хорошо знаю. Можно сказать, дружки. Он спартаковец, Зита. Настоящий. Даже если он чем-то тебе не нравится, такая мстительность… недостойна командира. Если он – настоящий командир. Извини, конечно, если что не так сказал.

Она усмехнулась. Работают системы сдержек командного состава, надежно работают.

– Я жила в Доме коммунальщиков, Саша. Там… простые ребята. Во втором классе они меня потащили в подвал. Вдесятером. Отбили ноги до синевы, разбили голову, пальцы… еле вырвалась. Они… пообещали продолжить. С грачкой, Саша, можно делать что угодно, никто не заступится. А за меня заступились. Одного сломали спецназовцы. Двоих убил брат. Еще одному я разбила голову…

– Зита, это все не очень красиво, но… – поморщился парень.

– … один от страха повесился сам. Двое уехали в Магадан по рабочему призыву и там случайно попали под промышленное напряжение, сгорели. Оба сразу. Еще двоих застрелил после нашего призыва мой ангел-хранитель. И остался Брюханов.

– Брюхан – настоящий спартаковец, – тихо сказал штурмовик. – Я знаю. В детстве мы все делаем отвратительные вещи, за которые потом стыдно. И не в детстве тоже. Тогда и меня отправляй смертником, чего уж. Я вот недавно одной нашей руки закрутил и… и ничего, помалкивает. И живем дальше. Улыбаемся друг другу.

Зита усмехнулась. Эта история была ей известна совсем с другой стороны. Как Катя Короткевич отгоняла конкуренток от красивого парня, а потом крутилась перед ним на речке и соблазняла – об этом песню стоило сложить. На пять голосов. А Саша Орел об этом, похоже, не догадывался, как и о существовании в «Спартаке» службы собственной безопасности, которая такие случаи обязана была отслеживать и принимать соответствующие меры.

– Значит, Брюханов, – сказала она. – Брюханов и справедливость. Он пришел в «Спартак» – где я тогда была? Ответственным секретарем в штабе, а это в том числе кадровая служба. Но прошел по требованиям, и его приняли. Получил допуски на все специальные курсы, соревнования, стрельбы и летние сборы – а мог бы не получить, верно? Сдал квалификационные нормативы – и их подтвердили, а это, помимо прочего, повышение социального статуса, то есть зарплата, льготы, форма… В чем я несправедлива, Саша? Хоть один факт?

– Самые опасные задания…

– Самые опасные задания, – неприятно усмехнулась она. – Это, Сашенька, сфера моей и только моей ответственности как командира отряда. Но Брюханов вызвался сам. Подошел и сделал такое предложение. Я согласилась. Еще вопросы?

– Зачем? – пробормотал штурмовик. – Мало ли что было в детстве? Это же давно прошло…

– У меня два месяца ноги были синие, – тихо сказала она. – Пинал он. Если б запинал в подвал – там бы я и осталась. Я запомнила. Хорошо запомнила. Он тоже. Горбатого могила исправит. Повзрослеешь – поймешь. Готовь ребят к рейду, заместитель.

Саша Орел неловко крутнул головой, с чего-то отдал честь и ушел в лагерь. Она расстроенно посмотрела вслед. Не Давид. Ну, зато всякие левые мысли и желания из парня надолго выбило. Как бы в землянку к себе силой не пришлось затаскивать.

Вышли в рейд все же до рассвета. Как ни считали, получалось, что выходить по сумеркам, чтоб вернуться хотя бы в сумерках же. А уж как оно получится на самом деле… Полтора десятка бойцов в «хамелеонах», с толстоствольными «реактивками» на плечах, у каждого на отвороте форменной куртки знак мастера-снайпера, тот самый, за который в плен не берут, а если берут, то пытают с особой жестокостью, до смерти. Одна из бойцов – девушка. Улыбчивая, покладистая, подружка чуть ли не половины отряда – и боец службы собственной безопасности, что было известно только Зите. Тоже – мастер-снайпер.

По дну ущелья тек предутренний туман, редкий, но холодный. Влажная трава касалась ног, роняла тяжелые капли, которые скользили вниз без вреда. Дураков в группе не было бегать в мокрой обуви, потому все заранее подвязали легкие водонепроницаемые бродни – полезную приспособу еще подкупольных времен.

– Мост под наблюдением, – коротко хрипнула рация.

Группа остановилась. Зита осторожно заскользила через кусты. Разведчик приподнялся на мгновение из-за камня, показал рукой – сюда.

Село у склона казалось вымершим – ни огонька, ни звука. Бетонный мост через реку на первый взгляд никак не охранялся. Нейтральная территория, но Зита предполагала хотя бы пост скрытного наблюдения.

– Там он, в домах, – сказал Брюханов. – С удобствами охраняет, не то что мы. Там всего два дома, из которых мост хорошо просматривается, он в левом. Видишь на крыше башенку? Вот, сейчас в окне шевельнулся. Видишь? У него вроде как «ночник» на роже, но побольше наших на первый взгляд…

Она молча забрала у разведчика винтовку. Знакомая по прошлому бою «Птичка», на этот раз пристрелянная – надежное, легкое и, главное, малошумное оружие снайпера. До двухсот метров возможна эффективная работа с глушителем – то, что надо.

Глухо бумкнул выстрел.

– Мост должен быть заминирован, – сказала она. – По логике.

– Посмотрю, – буркнул Брюханов и пошел к мосту.

И она, и он прекрасно понимали – если наблюдатель был не один, сейчас ударит взрыв.

Разведчик пробыл на мосту несколько минут и вернулся.

– МОНки, четыре штуки, радиовзрыватель. Я их в реку скинул.

Штурмовик забрал винтовку и ушел через мост на противоположный склон.

– Склон – чисто, – вскоре хрипнула рация. – Тут скот гоняют наверх, мин нет.

Группа перешла мост и беззвучно растворилась в лесных тенях.

В обед они залегли в кустах. В очередной раз. «Грифоны» оказались надоедливей комаров, которых как раз не было. Но в полдень появилась надежда, что полтора десятка светлых пятнышек потеряются среди засветок от нагревшихся под солнцем камней. Пока что их спасали «хамелеоны», но больше невнимательность операторов. Зита, например, штурмовиков засекла бы и в «хамелеонах», как не раз это делала на летних учениях в составе группы инспекторов.

– Хорошо идем, – мрачно сказал рядом Виктор. – У всех на виду, под зонтиком «Грифонов». Чую, у позиции батареи будет нам засада. С окружением, блин, чтоб трупы далеко не таскать. Надо было по скалам идти.

Она внимательно посмотрела на него, определяя, тянет ли ее «телохранитель» рейдовые нагрузки. Даже на тренировочных сибирских трассах Виктор иногда шел на одной воле. Инвалидность тренировками не сотрешь. Под глазами у парня уже обозначились темные круги. И туда же со всеми – по скалам надо идти! Споры, по скалам идти или по лесу, возникали среди спартаковцев на каждых учениях и были привычны, как небо, земля и вода.

– Дальше – режим радиомолчания, – решила она. – Складчатость такая, что уже могут с разведмашины засечь, и тогда погонят, как зайчиков.

Сжевали по десантной плитке экспресс-питания, запили из фляжек, выдвинули веером трех разведчиков и пошли. И шли, пока не наткнулись на проселочную дорогу. Хорошую такую, накатанную. По карте – перевал в соседнее ущелье, что значило, что они почти добрались до цели. Батарея больших калибров предположительно находилась где-то здесь. Но в том-то и дело, что почти добрались. Дорога – прекрасный, сам собой напрашивающийся контур электронного контроля.

– Гадом буду, объемными датчиками провесили! – предрек Виктор.

В общем-то способы преодолеть защиту имелись, и один они даже могли использовать без применения спецсредств, но был он крайне рискованным, так что потряхивало от нервного напряжения всех.

Группа сжалась в готовности за пределами предполагаемой чувствительности датчиков. Недалеко загудела машина, преодолевая ухабы. И-и… бегом! Датчики – они же заодно контроль прохождения техники, не так ли? И если прямо перед носом этой техники проскочить, очень быстро, опасно близко проскочить – возможно, сигналы наложатся, и оператор-раззява не заметит лишних мышек.

Проскочили. И с блиндера их не засекли, и в растяжку никто не влетел, и «Грифоны» стаей не накинулись. Осталось только обнаружить батарею. Она где-то здесь – но где именно? Было б здорово, если б хоть одно орудие бумкнуло, вот только бумкали они вчера, пока ребята не сняли корректировщика. М-да, упустили возможность. Так что провели быстренький обмен мнениями, пока лежали после рывка. Оказалось, все думали одинаково. В селе стоит батарея, без вариантов. Чтоб, значит, воевать со всеми удобствами. Это штурмовикам надо опасаться местных, а вместе с турками шли всякие разные соседи из-за хребта, чуть ли не родня горцам. А вполне могло быть, что и родня. Кавказ, он маленький, если сравнивать с Сибирью. Ну а с родней всегда можно договориться.

Определились на местности, спустились вниз по склону… и уперлись в первую по-настоящему серьезную проблему. Вокруг села все же были оборудованы стационарные посты. Настоящие, с каменными укрытиями, с оптикой безопасного наблюдения, с минированием, мать их, подходов! С датчиками контроля пространства – наверняка! А еще – с контролем солдат, как принято у цивилизованного противника. Даже если снимешь аккуратненько наблюдателя, у него пульс пропадет, и через минуту в селе начнется крайне неприятная суматоха!

– Непуганые! – зло сказал Виктор, разглядывая село через прицел. – Ходят, как у себя дома! И машины даже не в укрытиях. Как бы дать им по бензобакам!

Штурмовики подобрались, как перед рукопашной, разглядывали цель, прикидывали подходы. По бензобакам – это да, было б неплохо, еще лучше по складу боеприпасов… но как?

– Батарея-то здесь, – сказал маленький Дробот и сплюнул. – И даже не сильно замаскирована. Но вот так, навскидку – я не достану. Далековато. Сразу не достану, а потом нам голову поднять не дадут, не то что стрелять.

– На перчатке – можно!

– С реактивным компенсатором, что ли, на перчатке? На третьем выстреле накроют!..

Зита разглядывала село и прислушивалась к тихому спору. И готовилась принять решение. Очевидное – но тяжелое.

– В селе – две машины разведки, – сказала она, и штурмовики замолчали. Не зря они учили наизусть в дороге характеристики вооружения вероятного противника. Машины разведки западного производства – это, помимо прочего, мощные лазерные комплексы. Предназначенные нейтрализовать таких вот шустриков, как они. Если хотя бы одна дура заработает, им как минимум пожжет глаза. А кроме лазерных комплексов, там и прочего хватало. Например, баллистические вычислители. Стрельнул раз – и тебя определили с точностью до полуметра. Ну и накрыли тут же, естественно.

– Дымовуху им под борт, – неуверенно предложил кто-то.

Она только покачала головой. Дымовуха – хорошее средство, если на несколько секунд. А потом машина переедет – и нет снайперов.

– Там вообще что-то техники с избытком, – буркнул Виктор. – Я вот самоходки видел, и блиндеров на батальон хватит. Как бы они…

И парень замолчал. Она поняла недосказанное. То, что полк отводили на расформирование, пока что не отменило того факта, что «Спартак» находился на расстрельной позиции. То есть – смять их могли одним хорошим ударом… Она торопливо пересчитала технику, и внутри неприятно заныло. Как бы Виктор не оказался прав. Вполне могло быть, батарея по их души пристреливалась. Как дадут из гаубиц, потом самоходками добавят. И вернутся они к дымящимся воронкам на месте лагеря…

– У нас пластуны есть, – неожиданно подал голос Брюханов. – По-другому никак.

Штурмовики замолчали. Пластуны. Днем. На как минимум батальон пехоты. На самоходки и БТРы. Чтоб потом отходить под огнем крупнокалиберных пулеметов.

– По-другому никак, – повторил штурмовик. – Машины разведки надо выносить. Я бы один сделал, но их две. И еще штабной броневик. Пройти можно, там сельхозпосадки. Если медленно, «хамелеон» подстроится.

– Пластуны, – неохотно решила она. – Четверо. Двое на штабной броневик и узел связи. Остальные работают после них, с компенсаторами, на перчатках. Будете подтверждать мастерскую квалификацию. Брюханов, ты не идешь. Твоя задача – снять пост наблюдения, чтоб ребята смогли отойти.

– Готов, – пожал плечами штурмовик. – Только я один, а на посту как минимум трое. В один ствол всех могу не успеть.

– Я с тобой, – спокойно сказала Зита. – И… кто у нас по заподлянкам специалист? Дробот? Тоже с нами, проверишь подходы на всякие неожиданности.

Втроем они медленно подбирались к посту наблюдения, представлявшему собой скальный выступ с пулеметным гнездом наверху. Медленно-медленно. Зите казалось, что ствол пулемета смотрит ей прямо в лицо. И пулеметчик видит ее и специально мучает ожиданием. Дробот пристально разглядывал подходы к посту. Потом еле заметно пожал плечами, дождался, когда пулеметчик отвлечется на разговор с кем-то внутри, и одним рывком переместился к скале. И ничего не произошло. Зита поразилась. Они что, даже не поставили датчики движения?! Или просто не следят за аппаратурой? Ну… да здравствует армейский бардак, значит! Через полминуты она тоже оказалась под скалой, беззвучно положила «реактивку» и приготовилась. Брюханов тенью скользнул в обход. Сейчас их можно было обнаружить, просто высунувшись подальше в бойницу. Опасный момент, но Зита надеялась, что по времени рассчитала правильно, и в селе вот-вот начнется шум.