Текст книги ""Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Александр Лукьянов,Владимир Журавлев,Станислав Лабунский,Александр Тихонов,Ирина Гостева,Владимир Атомный,Михаил Белозёров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 262 (всего у книги 341 страниц)

Затем мне понадобилось создать для себя картину древа местного эфирного конструкта. Неспокойные участки всё равно заключены в какой-то ограниченный объём, а уже он или они, если под вращение и изменение эфирных форм выделено более одного объёма, включены в крепкую устойчивую первичную конструкцию. Выйдя на неё, я смог наметить точку выхода из мира. Далее работы было пусть и много, но очень простой: монотонно выстраивать тоннель через весь аномальный пузырь. Я справился с защитой и переделал некоторые конструкты, чтобы мы не оказались под угрозой где-нибудь в середине. Теперь вихри вращения и изменения будут крутится вокруг тоннеля, но не заходить на его территорию и не угрожать границам.

Часы показали, что меня не было почти половину суток. Марина действительно спала и радостно подскочила, стоило мне коснуться руки.

– Получилось?!

– Да, – устало улыбнулся я.

– Ура-а-а! Я так задолбалась сидеть в этой ловушке. Тут ни посмотреть не на что, ни заняться нечем. Я кидала косточки от урюка, думала они вращаться вокруг будут, но они потом делись куда-то.

– Если бы мы просто полетели сквозь этот мир, то растворились бы как эти косточки.

Лицо Марины сморщилось от отвращения.

– Я хочу умереть молодой, но не таким образом. Фу!

– Как скажешь, – рассмеялся я и вызвал движение шара.

Остальные миры мы прошли значительно проще, да там и оставалось всего чуть-чуть. Приземлились на поле, возле деревни – это тоже часть мира, а его молодого хозяина зовут Георг. На самом деле он годится нам в отцы или даже деды, что довольно забавно и стало поводом для шуток Марины. Георг поставил себя как едва ли не равного нам, понимая разницу с остальными магами, да и общаясь в основном с ними, Огнёвка же мягко поддевала его. И всё же мы действительно быстро сдружились.

Георг родился в семье графа и был отчуждён от работы на земле. Много учился, был вынужден соблюдать множество правил. И всё это время его тянуло самому повозиться с почвой и вообще убрать эту границу между ним и крестьянами. Создав свой маленький мирок, он это осуществил, расположив деревню вокруг замка, а его не стал делать высоким. В нём нет ворот, всё словно на большом хуторе и пусть жильё Георга немного лучше других домиков – они тоже очень добротные, как у зажиточных крестьян. Сейчас маг работает над заселением. Сколько не предлагал перебраться обычным людям к себе – они не пошли. Поэтому он решил воссоздать кого-то из мифических рас, но это архи-сложно и потребует многих лет. Георгу помогают более опытные чаровники.

Пока что он полностью удовлетворён переездом и что смог отстоять право на собственный мир перед анклавом. Когда устаёт от магических изысканий – трудится на земле, а когда там надоедает – возвращается в лабораторию.

Нам хотелось остаться подольше, тем более у Георга и баня, и рыбалка, и охота были к нашему распоряжению, но вышли в тот же день, как разобрали и складировали воздушный шар.

Полтора дня нам идти до границы Георга, а потом ещё два через последний мир. И пока идём, в очередной раз обсудили как нас будут звать. Марина вместо Мэри выбрала Мариэтту, о чём звонко смеялась, и теперь она Мариэтта фон Баер. Я же решил не брать производные от Ингви и выбрал обычное – Уле. Ещё немного и мы, наконец, достигнем цели пути…

Глава 15

Ночью я ощущал эманации от места проявления сил Хаоса. Истинно эта сила чужда нашему миру. Ореол проявления походит на громадную каплю, на стенки которой накатывают эфирные волны и растекаются тонким слоем. Мне стала понятна важная мысль, что пусть наши Школы и разные, всё же они обращаются к одному архетипу эфира. Проще говоря, пути развития магии ограничены главными закономерностями. У Хаоса же энергетическая суть построена иначе и она враждебна нашей. Не разъедающе опасна, как некромантия, а словно другого цвета и побеждает какой-то один. В принципе, если убрать конструкт пузыря, то наш эфир уничтожит зерно Хаоса.

Утро выдалось сырым и полным ароматов леса. К ним заметно подмешался запах дыма из недалёкого замка. Топили рябиной и потому аромат вышел по-настоящему особенным, самого же дерева вокруг растёт с призлихом, его ветви, от веса красных гроздей и осевшей влаги, клонятся к земле.

Ещё на нас вышло небольшое стадо королевских оленей. Я дал вожаку обнюхать себя, а Марина даже умудрилась подкормить его пучком мха. Звери и природа оказались настоящими, то есть не воссозданными хозяином мира. Это характерно для пограничных и новых миров анклава и, в общем-то, служит основанием споров среди магов. Более молодые часто стараются сохранять естественную природу и недоумевают, почему старые магистры всё пересоздали у себя. Причина банальна, конечно, но я всё же на стороне молодых – к живому оленю у меня настоящая же и любовь.

В свою очередь, порождается из первого спор более фундаментальный: а следует ли выделять природную структуру как главную, если всё соткано из эфира, пусть и имеющего стабильную, когда-то очень давно устоявшуюся, форму? Для меня привычный мир – самый главный. Основа основ, хотя это чистая правда, что эфир был раньше появления твёрдых, явных своих форм, кои есть вершина для не одарённых. На самом деле, не все из тех, кто способен к магии, видит тонкий мир с рождения. Кому-то он открывается уже в отрочестве. И получается, что даже для нас природный образ основной.

– Не задумывался бы ты так крепко, Иванушка, – подпихнула меня в бок Марина, – оступишься.

– Ах-хах! С Сергиевской школой это будет сложно, – обернулся я к ней и поцеловал в голову. – Но да, скоро уже и замок.

– Мы пока же ещё своими именами представляемся?

– Да, Сэмуэль тоже получил весть от Мерлина. Он член анклава.

– Руки уже чешутся? – стрельнула она глазками.

Я усмехнулся:

– Это дело нужно кончать – вот что думаю. Я тебе уже рассказывал про моего брата Биркира, так вот, раньше, ну пока всего этого не случилось, моей главной целью была победа над ним. С самого раннего детства, когда отец только начал тренировать меня, я всегда уступал ему. А теперь нет ни отца, ни брата, ни дома и я… я был бы не прочь по прежнему быть слабее Биркира. Сейчас смог бы и отца победить, но это не греет. Ненависть – да, она лижет основы моего существа и ждёт, когда приоткрою дверь. Я для неё всего лишь привратник. Инструмент. Это и отвращает от мести. Хотя эти мрази заслуживают смерти как никто.

– Мне жаль, Котик, – с чувством произнесла Марина, но быстро переключилась на свой лад, – а помнишь мне Мерлин выдал, что, мол, раз я всё же получаю удовольствие от этого мира, раз бываю счастливой, то как могу искренне ненавидеть мир и желать общей ему беды? Хитрый жук, думал поймает на этом. Я не стала говорить, что иду с тобой рядом и получаю удовольствие от ненависти, с которой ты бросаешься на врагов. Ну и в постели тоже, – хихикнула она.

– Да мы же не только в постели, – с шутливой серьёзностью отозвался я.

– А вот надо повспоминать где, – тут же подхватила мысль Огнёвка, – вдруг найдётся место, где ещё нет.

– Думаешь успеть до основной битвы?

– Естественно! – пылко подтвердила она. – А потом как? Надеяться, что мы станем ожившими трупами я не хочу.

Меня разобрал хохот. Вот уж юмор, так юмор.

– Главное, на воздушном шаре было.

– И на корабле.

– Остров Амадеуса мы вообще, сказать мягко если, истоптали…

– Ой, – прыснула она, – там вообще весело было. Старый потом уже коситься начал. Хотя наверняка же подсматривал.

– Ещё бы! Можно сказать, что это его личный театр.

– А давай, – озарилась идеей Марина, – сделаем это на пепелище уничтоженного оплота некромантов? Ну, если у тебя силы будут.

– Пхех! Ну там земля, скорее всего, будет испорчена. Так что мы отойдём туда, где хороший вид на пепелище.

– Обещаешь? – ещё шире заулыбалась Огнёвка.

– Обещаю.

Сэмуэль магом оказался ещё более молодым, но всё так же значительно старше нас. Несколько суетливый и чуть что срывающийся на прислуге. Мы выпили обязательную кружечку чая и обменялись любезностями, завершив их ровно на последнем глотке. На этой ноте попрощались. Впереди ждёт ещё полтора дня путешествия по ухоженному участку мага.

Путь не таил в себе опасностей, но вот наличие людей – да, удивило. Оказалось, что Сэмуэль сбежал со своего имения на его край, где и живёт сейчас. По богатству и количеству земель, входит в пятёрку наиболее обеспеченных имён Англии. У Патерсонов много наследников, но именно Сэмуэля они, отчего-то, выбрали как самого почётного и ожидали, что он возьмёт бремя сохранения и сбережения на себя. Маг же исхитрился и буквально сбежал. Вот и ходят теперь по землям его, вроде как, бывшие, а частью действующие подданные. Устав от уговоров, он сделал им несколько сотен амулетов для прохождения тумана. Стоит выйти из него как мы попадём в графство Йоркшир – почти до самого стольного Йорка простираются земли Патерсонов, всё ещё надеющихся, что добрый дядюшка Сэмуэль вернётся, снимет туман и всё будет как раньше. Амбиций забрать власть и богатство себе у них, отчего-то, не обнаружилось. Что хорошо, на самом деле.

Не прошло и нескольких дней, как о больших гостях самого графа заговорили во всех ближайших к барьеру харчевнях и питейных. Нас усадили сначала на добротную телегу, а после пригнали экипаж с двумя тяжеловозами, кои только и могут тащить грузы по распутице ранней весны. Отвечая на бесконечные вопросы про жизнь на Неметчине, мы быстро добрались до Йорка. Вся эта сельская и полу-дворянская суета пуще прежнего сбила настрой устраивать на землях Центральной Англии резню.

Йорк – большой и красивый город, стоящий на слиянии рек. Кормится и поится с них. Вокруг хватает лесов и уже возделанных земель. Сейчас эта красота подпорчена сезоном года, но Англию греет океан и поэтому зимы тут не особо суровы. Всё вот-вот начнёт зеленеть.

Йорк огорожен мощной каменной стеной, а через одну из рек переброшен мост с подъёмной решёткой, чтобы перегораживать ход судам. В Йорке много монументальных строений из камня. Это и школы магии, и ремесленные, и академии, и ратуша. Есть большое здание Совета. Но всё затмевает гигантский скелет дракона, что упал недалеко от стен города и рёбрами лежит в тёмном русле Уз. После случившегося был экстренный Совет, закончившийся сварой и изгнанием фракции Некромантов прочь. Это не в первый раз, так что надеятся, что их влиянию придёт конец не стоит. Поэтому нам нужно сначала заручиться поддержкой и какой-то легальной причиной, а потом поехать и проплыть до вотчины некромантов – острова Мэн. Там тоже есть крестьяне, всё же, маги не хотят делать чёрную работу, даже если её и осталось мало благодаря магии. Но бить по острову можно. Во-первых, все эти крестьяне души обречённые – проклятье тёмной магии сведёт их с ума рано или поздно. Во-вторых, они добровольно пошли на службу тёмным магам. Беда в том, что у некромантов набор идёт всегда – жить и плодиться под дланью гиблой силы не получалось пока ни к кого. Посему и зазывают щедрой оплатой. Есть такие из крестьян, кто демонстрирует золотые монеты, приплывая с острова. Кто кутит и угощает. Это заманивает нуждающихся или алчных. Мне хотелось бы пощадить не одарённых, хотя бы предупредить, ведь остров не маленький и наверняка получилось бы укрыться где-то, но это невозможно. Времени всё меньше. Если я буду искать возможности и плести подпольную сеть здесь, в Англии, в родной Швеции начнётся междоусобица.

– Правда большой дракон? – спросил нас извозчик.

– Да, Том, очень, – покивал я.

– Представляете, он ещё и живой был! – жарко вещает Том, обильно жестикулируя. – Летел оттуда, где просека. Бил магией и нас бы всех тут не стало, но вмешались великие маги. Всё же не зря они там за туманом живут.

– Почему некроманты его не уничтожили? – спросил я.

– Так известное дело – скоты они. Дело так было: когда только Костяного заметили, ещё над Мэном, они спешно переговорили магическим образом с местными своими, а те уже Совет созвали. И там выдали, что хотят пленить дракона, но не уничтожать. Де мол, оружие это. Следует изучить, а потом применять. Ну наши-то сразу им выписали и велели скорейшим образом уничтожать. Пока спорили – дракон до суши долетел и одно за другим начал селения уничтожать. Такие дела.

– Ну и почему вы до сих пор терпите их? – выпалила Марина.

– Все мы маги и граждане одной страны – нашей Англии, – выдал Том. Он хоть и правит экипажем, но тоже немного одарён и числится каким-то родственником Сэмуэля. – Некроманты же не только плохие дела вершат, но и службу хорошую несут. Если бы не они, то Англия потеряла всякое влияние. С Европы перестали бы приходить корабли с провизией, а кто посмелее – напал бы на нас. Этим-то, – показал он назад, в сторону земель анклава, – всё равно, их не коснётся. Вряд ли старики будут за нас воевать.

– А некроманты будут? – уточнила Марина.

– Они наша главная сила, как ни крути. Вот и терпим.

Я выудил трубку, крепко набил, а пока раскуривается, в голову пришла мысль что скоро этой силы не будет. Ну либо нас не станет. И поступаться местью в пользу людей Англии я не буду. С их попущения многие и многие земли сейчас прокляты, а лично мне пришлось сражаться с адептом некромантии и оздоравливать эфир. Они думают только о своём благе, значит и я могу.

– Вам следовало бы найти альтернативу такой силе, – выделил я последние слова.

– Ну Совет думает над этим, – пожал Том плечами. – Особенно после дракона.

Мы дружно посмотрели на гигантский скелет лежащий в реке.

Если брать германоязычные земли целиком, то Бавария среди них стоит особняком и славится своеволием. Поэтому конфликты и мелкие войны случаются очень часто. Находясь под английским протекторатом, людям стало жить полегче без всей этой череды грабежей и убийств, но иногда мятежная кровь даёт о себе знать. В Баварии множество мелких владений с глубокой историей, поэтому нам повезло и никто из канцелярии Совета не смог заподозрить неладное. Но вот про Английский сад спросили, мол, и как вам в нём? Я сказал, что в Мюнхене мы бываем не так часто, но на открытие сада ездили и остались довольны.

Нашу легенду я продолжил просьбой дать разрешение съездить на остров Мэн с официальным разрешением от Совета, так как у нас с Мэри уже есть ребёнок, она беременна вторым и мы хотели бы лично познакомиться со школой некромантии, чтобы, впоследствии, отдать хотя бы пару чад туда на обучение. Или не отдать, если страх перед тёмным искусством в нас окажется сильнее.

Просьба озадачила рядового клерка и он позвал вышестоящего. Тот тоже не справился с ответственностью и, в итоге, ещё через пару чинов к нам пожаловал помощник одного из сенаторов.

– Почему вы приехали сами, а не отправили официальный запрос вашим властям? – требовательно спросил он.

– Мы же говорим о некромантии, – тут же возразил я. – Это не мешок пшеницы попросить, и не вопросы налогового сбора обсуждать. Я не хочу иметь проблемы раньше времени.

Заместитель тоже призадумался.

– Что и как делать, даже если мы отправим своих детей учиться, решат магистры. Как и то, где нашим детям будет лучше быть после обучения. Поэтому, не стоит волноваться насчёт укрепления Баварии и Европы в целом. Это делается для личной выгоды.

– Вы уже имеете жильё? – хмуро спросил заместитель.

– Пока нет, но быстро его найдём.

– Тогда сообщите нам где остановитесь и ожидайте, – велел он. – Как будет ответ по вашему вопросу – я пошлю посыльного. Если вообще будет.

Стоило нам оказаться на внушительной парадной лестнице, как Марина на русском выпалила:

– Думаешь, откажут?

– Неа, – помотал я головой, – думаю, что денег попросят за услугу. Мы для них вассалы. Второй сорт. Нас положено обирать. Они будут долго советоваться насчёт суммы.

– А нам хватит? – сделал большие глаза Марина.

– В крайнем случае, заложим часы, – поднял я левую руку и улыбнулся. – Русским золотом было больше ста монет. Но придётся сценку разыграть – ты моя жена, поэтому главная по хозяйству. Будешь хватать меня за руку и громко жаловаться на русском, что я так нас по миру пущу. Мол, последнее отдаёшь, – подмигнул я, – это если они слишком много попросят.

– Какой ты смешной, Котик, – закатилась Огнёвка. – Ладно, а сегодня чем займёмся?

– Как чем, – дурниной посмотрел я, – проедим, да пропьём побольше из того, что есть, конечно же!

Надо всё же отметить, что Петергоф более щедр на развлечения. Да и богатства там крутиться в разы больше. Это безошибочно чувствуется, особенно, когда уже повидал шик. Благо, нам с Мариной до этого дела особо нет, но вот Снежана, гости она в столице Англии, точно бы назвала Йорк захолустьем.

Город очень старый, прочно ушедший позеленевшими камнями фундаментов в почву. Переживший не один десяток наводнений, нападений и невзгод. Вокруг кишмя кишат деревени и, казалось бы, чего бы Англии опираться на некромантов, если всё у них хорошо? На самом деле, большие знание и просвещённость, сыграли с ними может не злую шутку, но ослабили точно: Англия широко идёт навстречу идеям свободы и права. Крестьяне уже не прикреплены к феодалам, а заключают с ними договора. У них есть свой независимый союз, а значит и поддержка. Феодалы же не могут просто прийти и силой заставить работать на них. Нет возможности изъять большую часть урожая, даже ценой голода, чтобы снабдить армию или выменять его на что-то ценное в других странах.

Так же знать не может заставить лучших из лучших магов сражаться за интересы Англии – каждый из них сам себе государство. Ещё и с некромантами всё очень не просто. В общем, на землях Британских Островов настало смутное время, а нам с Мариной предстоит ещё больше намешать туда мути.

Зато видов пива, вин и другого алкоголя в Йорке едва ли не больше чем в пресловутой Баварии. Многие хозяйства занимаются производством, устраивают ярмарки и соревнования. Мне претит предаваться хмелю, поэтому просто делаю глоток того, от чего Марина взрывается возгласом восторга. Сначала мы посетили главную ресторацию, но там нам запретили шуметь и пришлось искать более приземлённое заведение. Это оказалось лучшим вариантом, так как Марина смогла открыть для себя целый мир английских питейных. Кричала и смеялась громче всех, реагировала на каждую провокацию, от чего мы уже два раза подрались, конечно же, щадя своих соперников. Я не препятствовал: пройдёт несколько дней и нас может вообще не стать. Будем убиты некромантами. Какой смысл обвешиваться веригами?

Меня алкоголь никогда не привлекал, потому и не пью. А вот к табаку прям прикипел, поэтому тоже не выпускаю трубки из рук. Нас носило по городу до раннего морозного утра. Стоило в желудке освободится месту, как очередная порция приготовленных мяса, грибов или речной рыбы заполняла пустоту. Я два раза помогал Марине избавится от головной боли и она снова поднимала кружку с очередным сортом пива.

Разбудил сильный стук в дверь. Точнее, в неё уже пинали и стучали всем, чем можно. Я долго думал надевать ли исподнее и решил, что надо – оказалось не зря. Но вот от шрамов на верхней половине гости несколько ошалели. Среди них был и посыльный Совета:

– Мистер и миссис фон Байер?

– Да.

– Простите за беспокойство, но вас ждёт господин Голдман.

– Мы будем в ближайшее время.

– Мне велено проводить вас лично. Вы не против?

Я поморщился, ещё не совсем придя в себя после сна.

– Совершенно. Оденемся только. Да и умыться не помешало бы, как минимум рот прополоскать… похоже, я вчера ел драконье дерьмо.

Марина услышала последнюю фразу на русском и рассмеялась.

– Что вы сказали? – переспросил посыльный из-за полуоткрытой двери.

– Говорю, в Йорке хорошо кормят и отличная выпивка.

– Да, это так, – невозмутимо согласился посыльный.

– Котик, – позвала меня Марина и тут же сама выбралась из постели, ловко обернувшись простынёй, – забери мои кольца и колье.

Я удивлённо уставился на неё.

– Да хрен с ними! Это просто дорогущие цацки. Подаришь мне другие, если победим.

Я молча принял оба кольца и подвеску. Они как раз заполнили кошель. Затем крепко поцеловал Огнёвку и на пару с ней спешно продолжил сборы.

По большому счёту мне всё равно на попытки посыльного показать нашу ущербность. Так-то понятно, что будь это официальный визит, то он вообще бы в нём не фигурировал, но, всё же, немного раздражает. Вдруг я придумал очень весёлый повод успокоиться: если мы с Мариной победим, то рано или поздно все узнают кто именно напал на оплот некромантов. Этот же посыльный станет до последних дней пересказывать, как имел честь сопровождать героев. Ну или подлых врагов, главное что великих.

Раздышавшись на улице, я снова закурил. По небу медленно плывёт моросящая пелена, покрывающая тёмный камень улиц тонкой коркой льда. Но скользить жителям не долго: его растопит или выглянувшее в разрыве облаков солнце, или вездесущий навоз, что щедро раскидывают лошади.

Я взял Марину под руку. Сам думаю как лучше сторговаться с сенатором. Всё же лучше притвориться выходцами с какой-нибудь Баварской глуши и реагировать на предложение заплатить за путевую грамоту соответствующе.

– Морена, – на русском и тихо, начал я, – наденька-ка украшения обратно. Если вдруг торга не будет и сенатор попадётся больше умный, чем жадный – хорошо, ну а так мы с тобой будем импровизировать не хуже бродячих музыкантов из Бремена.

Так и вышло: сенатор пригласил нас в строго обставленное помещение, где был предусмотрен стол для переговоров. Когда с обязательной частью было окончено и мы уже сделали по глотку чая, сенатор сделал знак заместителю и тот подал официальный лист с уведомлением всякого представителя власти, что мистеру и миссис фон Байер разрешается безвозбранно путешествовать по всем землям Английской короны.

Я принял роль и потянулся за листком руку, а заместитель ожидаемо отодвинул его назад.

– За срочность и положительный исход прошения, следует уплатить пошлину.

Я улыбнулся, быстро и театрально переглянулся с Мариной, а потом уже полюбопытствовал:

– Это наверняка символическая цена.

– Вот если бы вам надо было в соседнее графство – да, но мы вам готовы предоставить грамоту на все английские земли. Это стоит очень дорого. Вы заручаетесь поддержкой не какого-то одного графа, а самого Совета.

Теперь уже пришло время переглядываться так, словно мы сели в лужу.

– Всё так, но… – начал я, осознанно заикнувшись, – мы и так отправились в путешествие за счёт приданного Мэри. А так-то мы не очень богаты. Я боюсь, что нам не хватит на оплату обучения некромантии, если всё сложится.

Растянув кожаную утяжку двумя пальцами, я запустил в кошель руку и отсчитал пять полновесных золотых. Это русские монеты, а значит удельный вес у них выше, а золото чище. Местных две за одну будет.

Глаза обоих клерков заблестели. Заместитель не удержался и шумно сглотнул.

– Этого мало, ещё надо!

– Но… – посмотрел я на Марину, а та тут же начала кричать и причитать на русском. Хороший шум подняла. Ухватила меня за руку, не давая вытащить ещё золотой.

Сошлись на шести. Это много, даже очень: сраная бумага не стоит и половины золотого, но ладно. Не торгуйся и не играй, с нас бы взяли в два раза больше, если не три. Да и вообще: уже не важно сколько истратится средств для достижения главной цели. Всё или ничего.

В тот же день мы присоединились к обозу идущему в порт. Конфликт конфликтом, а товары отправлять и принимать надо. Некроманты давно и прочно стали торговым полюсом, у них часто есть редкие товары, а значит никто не будет из-за "какого-то" дракона перекрывать этот золотоносный поток. И мне на собственном примере известно откуда у них могут появляться редкие товары…

Англия большая и ехать нам долго, тем более, что обоз обрастает возами по мере приближения к порту. Потянулись дни ничегонеделания. Я честно медитировал и "стяжал дух", как бы выразился Сергий. Мы жарко бились в рукопашных схватках с Мариной, как бы обозначил характер тот же Потапыч: до седьмога поту. А потом не менее жарко предавались утехам. Обозники люд хоть и порченый золотом, но других рядом нет, а потому и общение ладится. Ещё и тем хорошо, что род их деятельности заставляет шире мыслить, быть терпимее к собеседнику, ведь если ты настоящий торговец, то хочешь соединять ниточками торговых путей страны и континенты. Это значит видеть мир во всём его культурном многообразии и не замыкаться на догматах только своей культуры.

У нас попытались разузнать всё что можно насчёт промысла и перспектив торговли в “родной” Баварии. Пришлось выдумывать, хоть и немного. Марина охотно вжилась в роль славянской жены, тем более, что как и в любом мужском обществе, тут же стала идолом поклонения. Рассказывала как о родных быте и справе, так и о немецких. Нам верили, и в брак между старым баварским родом и весьма богатым русским – тоже. Не то чтобы мы выдумали какую-то хитрую легенду, просто положение дел в Европе и России сейчас таково, что у первой есть действительно древние именитые рода, а у русских богатство и желание не мытьём, так катаньем подняться выше по знатному древу. По мне, так плохо, что концепция управления меняется. Сильная сейчас, Русская Империя может за короткий срок ввергнуться в пучину смуты. Это как оступиться на спуске. Или подъёме. Реформацию нужно проводить медленно и с полным осознанием куда направляешь грандиозное государственное судно.

Иван Второй и его вертикаль власти стоит на концепции силы, иначе – магического могущества. Это реальный и эффективный аспект. Одарённость, как признак аристократичности. Уже на этом строится дальнейшее постижение наук и освоение культуры. Те рода, которым долгая культивация наследников не даётся или претит, ищут способ выстроить новую систему: признание родовитости по древности семьи, её богатству и влиянию, иначе – связям. Это уже натуральный суррогат былого. Так пойдёт и Императором в Российской Империи станет какой-нибудь Гридень. Главное, что выходец из группы тех, кому сейчас не светит многого.

Мы считаем Россию варварской. Точнее, я-то уже не считаю, я сам есть овеществлённый щуп этого восточного левиафана и скоро Европа вздрогнет от акта моей мести. Но такое огульное восприятие существует. Со стороны русских, в лице некоторых представителей аристократии, словно бы есть приятие этой роли и желание приобщиться к более культурным европейцам. Поэтому браки между двумя культурными лагерями происходят всё чаще. По сути же, нет такого мерила, которое бы точно взвесило каждую культуру и цивилизационный вклад. Всё имеет обратную сторону. Порой, высший гуманизм состоит в невмешательстве.

Для таких и подобных мыслей нашлось время пока ехали к порту. Но сначала мы уловили родной запах моря, потом уже крики чаек и шум волн, а глазам большая вода предстала когда выехали из леса. Портовый городишко Ричмонд мог бы быть весьма процветающим, но косвенное влияние проклятого острова губит всё на корню. Люди ввергаются в пьянство и блуд, часто конфликтуют, а значит убийства и увечья преследуют их жгучим бичом. Повезло ещё, что дракон пролетел несколькими милями южнее. Ни коим разом не хочу быть для Ричмонда избавителем – у меня есть свой народ, даже два, однако, если удача будет на моей стороне и оплот некромантов падёт, то я буду рад, если непроходящий стон над городом прекратится.

Не щадя себя и за малые деньги, портовые грузчики взялись перегружать тюки, бочки и мешки на судна. Нам бы третий корабль, чтобы идти с безопасной осадкой, но Шотландское море внутреннее и потому более спокойное – купцы предпочитают рисковать, чем переплачивать. Это ничего, как минимум наш корабль я до Мэна доведу.

– И снова море… – выговорил я, крепко затягиваясь табачным дымом.

– Чёртова вода, – заявила Огнёвка и тут же залилась смехом.

– Всю мою жизнь я с ним, даже если глубоко на суше, – подмигнул я ей.

– Это как?

– Потому, что ты Морена. Не на воде, так рядом с ней.

Она снова рассмеялась.

– Мне нравятся твои комплименты. И всё же странно, что моя стихия Огонь, а имя морское.

– Море огня, – лаконично заключил я.

– Что?! Ну ты и вспомнил.

– Если опустить природный конфликт огня и воды, то сами стихии очень похожи.

– Ну-у-у… да, согласна.

– От соития огня и воды рождается пар. Пар есть облака, тучи. Иначе говоря, соитие стихий Воздуха и Воды. Их детище – дождь и снег, оживляющие спящую Землю. Как ни посмотри, хоть стихии и разные, но все родня. Одной матушки дети. Сколько не дерись мы между собой, сколько крови не проливай, а некроманты наш общий враг. И это совершеннейшая глупость допускать, что они могут быть полезны.

– Всё так и не так, Котик, – сочувствующе посмотрела на меня Марина. – Ты говоришь правильные вещи, но если есть дорожка, да хотя бы прогал – по ней пройдут. Не Природой ли, не Богами ли придумана сама возможность некромантии? Пытливый ум рано или поздно бы всё равно нашёл эту поганку.

Я тщательно нахмурился. Даже трубку снова выудил.

– Мне привычней мыслить, что у Природы всё со смыслом и если подумать, то поймёшь зачем.

– Мне кажется, чтобы голова не болела, проще сказать: пока ты жив – некромантам спуска не будет. И всё, – расхохоталась она. – Иногда лучше так, чем пытаться объяснить.

– Так я же могу объяснить, – тут же возразил я.

– Хорошо, вот помнишь тот странный мир, где ты ещё полдня медитировал? Что для него некромантия? Или для Оготена того же?

Непроизвольно вырвался смешок.

– Хорошо, буду говорить, что пока жив некромантам спуска не будет.

Всяким прочим проблемам и суете пришлось отойти на дальний план. Плыть не так уж и долго, а мне нужна самая глубокая медитация. Я уже давно придумал и заготовил наброски конструктов, коими буду карать мерзавцев. Ровно так же, как они поступили с моей семьёй. Торжеству убийц скоро должен прийти конец.

У меня огромная масса сил. Сейчас я ощущаюсь другими одарёнными как средненький Гридень, причём, это если специально прислушаться, присмотреться, а вообще, усовершенствованное умение Тёмного бога позволяет быть практически незаметным. Иначе говоря, на меня обратят внимание только когда начну активно вершить магию. Я сброшу эти скобы за несколько миль до суши. На кораблях всего один одарённый, купец, но просто на всякий случай не буду его тревожить истоком Князя.

Мощь настолько распирает меня, что можно сойти с ума. Марина вспоминала мир хаотического распределения универсалей, мир-воплощение сошедшего с ума мага. Я чувствую, что тоже мог бы стать такой глобальной аномалией. Меня держит жажда мести, медитативные практики и холодный английский контроль. Теоретически, я могу довести свой исток до шестого порядка и меня одолевает иллюзорная убеждённость, что шторм удастся оседлать, но это слишком большой риск. Для мага решившегося на такое, пути назад не будет и вся оставшаяся жизнь станет непрекращающейся аскезой. Высший контроль эмоций и общего состояния. Всякие удовольствия и одурманивающие вещества под строгим запретом. Если на месте утерявшего контроль мага “просто” разразится природный катаклизм – это лучший исход. Но может возникнуть устойчивая система и в виду доступного ей объёма эфира, справиться с такой мало кто сможет. И то, чисто теоретически.