Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 176 страниц)

   Решили отправить пилотов для имеющихся у Египта самолётов, а также дополнительное количество истребителей для противодействия английской палубной авиации.

   Пока обсуждался вопрос с лётчиками, адмирал Кузнецов что-то молча прикидывал, а потом сказал:

   – Пока там находится англо-французский флот, ничего вы не добьётесь. Мне товарищ Серов передал очень интересную информацию, анализ: какие силы англичане и французы могут быстро подготовить к переброске в район Египта. Там одних только авианосцев семь штук намечается.

   – Николай Герасимович, а мы свой Черноморский флот не можем туда отправить? – спросил Хрущёв.

   – Никита Сергеич! Нельзя! Это же война! – запротестовал Шепилов.

   – Против семи авианосцев, это, считай, на убой наших отправить, – добавил Кузнецов.

   – А не можем мы сдать наши корабли Египту в краткосрочную аренду? – спросил Хрущёв. – По-моему, такие исторические прецеденты были.

   – Были, Никита Сергеич, – подсказал Кузнецов. – В Первую Мировую немцы продали туркам свои крейсера «Гёбен» и «Бреслау». «Гёбен» до 1950 года был флагманом турецкого флота. Но это – продали. А англичане нам в эту войну временно передали линкор «Ройал Соверен», у нас на Северном флоте он назывался «Архангельск». Правда, в боевых действиях не участвовал. Потом мы его им вернули в обмен на трофейный итальянский «Джулио Чезаре», который теперь «Новороссийск».

   – Ну, вот, исторические прецеденты имеются, – сказал Хрущёв. – Главное, договор аренды оформить по всем правилам и опубликовать своевременно. Тогда юридически никто не подкопается.

   – Да причём тут юридически, Никита Сергеич, там семь авианосцев, а у нас – ни одного, – мрачно ответил Кузнецов. – Хотя... погодите, у меня тут кое-что вытанцовывается...

   – Говорите, Николай Герасимович, – подбодрил его Хрущёв.

   – Сейчас, сейчас... Я смотрю, противолодочная оборона у империалистов намечается слабенькая... Если, конечно, аналитики ваши, Иван Александрович, в прогнозах не ошиблись... – задумчиво произнёс адмирал Кузнецов.

   – Вы считаете, что можно отправить туда подводные лодки? – уточнил Хрущёв.

   Никита Сергеевич был ярым сторонником подводного флота.

   – Ну... одни только лодки отправить не получится, им поддержка с поверхности нужна, – пояснил Кузнецов. – Но если Иван Александрович сдержит обещание и предоставит информацию о планах развёртывания империалистов и ходе военной кампании, есть хороший шанс подловить авианосцы. Знаете что, Никита Сергеич, давайте, мы с Иваном Александровичем вместе подумаем. Что-то мне кажется, что он знает больше, чем нам говорит. А если у нас что-то нарисуется, мы вам сразу доложим.

   – Хорошо, товарищи, идите, работайте, – согласился Хрущёв. – Иван Александрович, задержись.

   – Дай товарищам Жукову и Кузнецову возможно более полную информацию об операции «Мушкетёр», но не более, – сказал Никита Сергеевич. – По своей части чем раньше они все сведения получат, тем лучше сумеют всё спланировать.

   – Понял, – ответил Серов. – Сделаем.

   Предварительный план морской операции был представлен Хрущёву в тот же вечер.

   – Это пока намётки, – пояснил Кузнецов. – Надо ещё многие вопросы проработать, например, снабжение в море, хронометраж, маршруты, списки кораблей... Но примерно вот так.

   Прочитав план, Никита Сергеевич зашёлся в приступе хохота.

   – Ну, Николай Герасимович! Не ожидал! Остроумец! Если получится – это будет самое анекдотическое поражение Англии за всю историю, не иначе.

   Адмирал скромно улыбнулся.

   – Действуйте, Николай Герасимович! Только помните: минимум человеческих жертв. В серьёзный бой не ввязываться, ограничиваться диверсионными и демонстративными действиями, – напутствовал Хрущёв. – А мы вам политическими методами помочь постараемся.

   После того как Египет начал покупать оружие у социалистических стран, США приостановили выдачу кредитов и потребовали немедленно аннулировать договор о поставках советского оружия, пригрозив морской блокадой, чтобы не допустить прохода судов с оружием.

   В декабре 1955 г. правительства США и Великобритании, совместно с Международным банком реконструкции и развития (МБРР), предложили Египту кредиты на постройку первой очереди высотной Асуанской плотины на Ниле. В действительности, предоставление гарантий выделения необходимых денежных средств затягивалось всеми способами, чтобы добиться политических уступок от Египта. В начале мая 1956 г. США и Великобритания прекратили финансировать асуанский проект.

   На заседании Совета национальной безопасности 28 июня 1956 г. директор ЦРУ А. Даллес сообщил собравшимся, что, по его данным, министр иностранных дел СССР Д. Т. Шепилов, приглашенный в Египет на празднование в связи с выводом британских войск с египетской территории, в ходе своего визита в Каир в середине июня предложил помощь Советского Союза в строительстве Асуанской плотины в форме беспроцентного займа на сумму в 400 млн долл. сроком на 60 лет. (В реальной истории Шепилов ещё и предложил одновременно аннулировать долг Египта за поставленное ранее странами Варшавского Договора оружие. В данной АИ за долги Египту таки придётся расплачиваться.)

   Заявление Даллеса от 19 июля 1956 г., что США отказывают Египту в обещанном кредите в 270 миллионов долларов, стало последней каплей в чаше терпения египетского лидера. Примеру американцев последовали Великобритания и Международный банк реконструкции и развития. Так империалисты сами подтолкнули Насера к установлению дружественных отношений с СССР.

   Основным источником возможных доходов Египта мог быть Суэцкий канал. В 1955 г. через канал было провезено 108 млн. тонн грузов, в том числе свыше 67 млн. тонн нефти. Но из 35 миллионов фунтов стерлингов ежегодной финансовой прибыли на долю Египта приходился всего 1 млн., так как канал принадлежал «Компании Суэцкого канала» (около 52% французские и 44% английские акционеры)

   22 июля 1956 года сводная эскадра Черноморского флота в составе линкора «Новороссийск», крейсеров «Михаил Кутузов», «Дзержинский» и 8 эсминцев проектов 30–бис и 56, а также танкеров и судов снабжения, прошла через проливы Босфор и Дарданеллы и вышла в Средиземное море. (АИ) (Согласно Конвенции Монтрё, в мирное время корабли всех классов, принадлежащие причерноморским странам, имеют право беспрепятственного прохода через проливы. Во время войны Турция закрывает проход.)

   26 июля на митинге в Александрии президент Гамаль Абдель Насер заявил: «Американцы, задыхайтесь от бешенства! Годовой доход компании Суэцкого канала составляет 100 миллионов долларов. Почему бы нам самим не получать эти деньги?» Египетские войска без промедления заняли зону канала. Операцию возглавлял грамотный и энергичный офицер Махмуд Юнис.

   В декрете о национализации канала подчеркивалось, что все «акционеры и держатели учредительных акций получат возмещение за свои акции по их котировочной стоимости на парижской бирже ценных бумаг в день, предшествующий вступлению в силу настоящего закона». Поэтому действия Насера с юридической точки зрения были законны, что и было признано ведущими мировыми экспертами. А вот применение силы каким-либо государством или группой государств для восстановления исходного положения вступит в явное противоречие с Уставом ООН.

   Премьер-министр Англии Иден узнал эту сенсационную новость в ходе обеда, в честь своих единственных арабских союзников – короля Ирака Фейсала и его премьер-министра Нури Саида. Иден был вынужден прервать обед. Английский премьер немедленно готов был отдать приказ о начале военных действий против Египта.

   На следующий день, 27 июля 1956 г., французский министр иностранных дел К. Пино в разговоре по телефону с А. Иденом также призвал «предпринять быстрые и решительные действия военного характера против Египта». Оба политика пришли к заключению, что Насера необходимо свергнуть, и единственным быстрым реальным средством для этого была угроза применения или фактическое применение силы. В министерствах обороны и в ряде военных учреждений Англии и Франции была объявлена боевая тревога. В телеграмме, отправленной 27 июля президенту США Эйзенхауэру, Иден информировал его, что английское правительство убеждено в «необходимости быть готовым в качестве последнего средства применить силу с целью образумить Насера».

   28 июля газета «Таймс» от имени влиятельных финансовых и политических кругов призывала правительства Англии и Франции действовать решительно, даже если «американские союзники не смогут или не захотят присоединиться» к ним. «Захват канала, представляет собой акт международного разбоя... Если Насер докажет, что он может захватывать безнаказанно западную собственность, то другие, несомненно, последуют его примеру»

   Суэц, по мнению западных лидеров, был тем ключевым звеном, нейтрализовав которое, якобы можно было остановить цепную реакцию распада их колониальных империй Англии и Франции, и укрепить свои позиции внутри страны. Это и было главной причиной подобной реакции. Министр иностранных дел Англии Селвин Ллойд написал в своих мемуарах: «Было ясно, что если нам не удастся сохранить международный статус Суэцкого канала – мы постепенно потеряем все наши интересы и капиталы на Ближнем Востоке. Даже если бы нам пришлось действовать в одиночку, мы бы не остановились перед применением силы для защиты наших позиций».

   Голда Меир, министр труда, а с 1969 по 1974 гг. премьер-министр Израиля, в своих мемуарах «Моя жизнь» пишет: «Насер сделал свой жест – национализировал Суэцкий канал. Никогда ещё ни один арабский лидер не совершал такого эффектного поступка, и арабский мир был поражен. Только одно оставалось Насеру совершить, чтобы управляемый им Египет был признан главной мусульманской державой: уничтожить нас»

   28 июля советская эскадра прошла Гибралтарский пролив. Было объявлено, что она направилась на учения в центральную часть Атлантического океана. Несмотря на переполох в мире, эскадра двигалась 12–узловым ходом, без всякой спешки. Идти быстрее не позволял «обоз» из кораблей снабжения. Всем своим видом эскадра показывала, что занимается плановой боевой подготовкой, и действия Насера её совершенно не касаются. Поскольку в составе эскадры не было авианосцев, никто из западных держав всерьёз её не воспринимал.

   2 августа 1956 г. по инициативе правительств США, Великобритании и Франции была созвана международная конференция в Лондоне для обсуждения действий, направленных на обеспечение «свободы и безопасности канала». Совместное заявление этих государств гласило, что Суэцкий канал является «международным институтом», и потому не может быть национализирован. Правительства Англии и Франции решили восстановить колониальный статус зоны Суэцкого канала силой оружия.

   В начале августа 1956 г. Израиль, обеспокоенный быстрым ростом военного и экономического потенциала Египта, дал согласие присоединиться к коалиции, и начать боевые действия первым.

   8 августа 1956 г. в Лондоне был создан объединенный англо–французский штаб под руководством генерала Стокуэлла. По плану, боевые действия должны были проходить в два этапа. Первый этап – наступление израильской армии на Синайском полуострове с целью сковать главные группировки египетской армии. Второй этап – высадка англо–французского морского десанта в Порт–Саиде и Порт–Фуаде, получившая условное название операция «Мушкетёр». Ее целью был захват плацдарма, накопление на нём достаточного количества сил и средств, с последующим развертыванием наступления вдоль Суэцкого канала. Конечной целью войны было установление полного контроля над зоной канала. Основной задачей флотов Англии и Франции являлась Суэцкая десантная операция.

   Времени на планирование операции было достаточно, поскольку вначале необходимо было отмобилизовать достаточные для нее силы. Это автоматически откладывало вторжение на осень.

   Для совместного руководства операцией было сформировано объединённое англо–французское командование, разместившееся на острове Кипр. Главнокомандующим был назначен английский генерал Кейтли, его заместителем – французский вице–адмирал Баржо. Израильское командование в штабе представлено не было, но их действия были увязаны с общему планом военной кампании. Также при штабе объединённого командования был организован отдел психологической войны.

   Положение осложнялось тем, что обе колониальные империи – и Британия, и Франция – после 2й мировой войны находились в глубоком кризисе, не имея достаточных сил, чтобы самостоятельно и быстро организовать военное вмешательство на другом континенте. С другой стороны, Египет, хотя бы теоретически, имел вооруженные силы, достаточные для противодействия вторжению.

   Французская армия увязла в боевых действиях против алжирских повстанцев. Париж был вынужден задействовать в Алжире даже 2/5 войск, ранее входивших в структуру НАТО. Резервов для операции против Египта было меньше, чем требовалось даже по самым радужным прогнозам. Французский флот на тот момент был складом металлолома – старых кораблей, переживших войну и тех, что были от «щедрот» подарены Америкой. Само собой, американцы французам ничего более–менее серьёзного не дарили.

   Великобритания проводила ревизию вооруженных сил, в ходе которой приоритет был отдан ядерному оружию и средствам его доставки. Обычные вооружения сокращались. Несколько дивизий были задействованы в оккупационных силах на Рейне, в Германии, ещё войск хватало на содержание гарнизонов на Кипре, в Гонконге и Малайе. В метрополии оставались «гвардейцы в меховых шапках», военные школы и несколько бригад сокращенного состава. Старая техника военных времён хранилась на складах, новой было немного.

   Флот «владычицы морей» тоже реформировали. Большинство прославленных британских линкоров было отправлено на слом или выведено в резерв. Кораблей хватало, но они в основном стояли на консервации. Действующая часть флота имела минимальный корабельный состав.

   Авианосцы также находились в резерве, было принято решение срочно их расконсервировать, но это должно было занять не один месяц.

   Тем не менее, объединенных сил должно было хватить для планируемого десанта с целью захвата зоны канала. Французский премьер Ги Молле сразу предложил расширить состав коалиции. Франция имела тесные партнерские связи с Израилем, поставляя им оружие и боевую технику.

   Ги Молле не сомневался, что Израиль готов нанести удар, ослабляющий Египет, как лидера арабской коалиции. Был найден даже формальный повод, уберегающий израильтян от обвинения в агрессии и вероятных санкций ООН. Ещё в 1951 г. Египет в рамках общеарабских мероприятий, нацеленных против Израиля, запретил проход израильских кораблей через канал. ООН приняла резолюцию, требующую не препятствовать судоходству, но и король Фарук и Насер ее проигнорировали. Ввод израильской армии в зону канала мог быть представлен как акция, реализующая резолюцию ООН.

   В реальности Египет был классическим «бумажным тигром». Армия состояла из неграмотных крестьян, офицеры были замкнутой кастой, не слишком заботившейся о качественном обучении подчинённых. Новую советскую технику осваивали «по–арабски», то есть, кое–как. В итоге с 1955 года ничему научиться не успели.

   Не зря при обсуждении возможности военной операции в британском парламенте некоторые задавали вопрос: «Когда в последний раз египетская армия побеждала?» И сами давали иронический ответ: «Во втором акте оперы «Аида». Вариант дипломатического решения проблемы также рассматривался, но, по общему мнению парламентариев, канал любыми средствами следовало вернуть под международный контроль и при этом унизить Насера.

   Положение начало выправляться лишь с августа 1956–го, когда вместе с очередной партией оружия прибыли советские военные советники. Командовать группой советников был назначен маршал К.К. Рокоссовский. (АИ)

   Когда Константину Константиновичу рассказали об иронических высказываниях в английском парламенте, он как раз обсуждал план действий с Гамаль Абдель Насером.

   – Вот как? – приподнял бровь Рокоссовский. – Ну, что ж, посмотрим, кто будет иронизировать последним.

   – «Аида», говорите? – усмехнулся Насер. – Вот мы свою операцию так и назовём.

   С этого момента учебный процесс в войсках пошёл полным ходом. Вот только времени на подготовку оставалось всего–ничего.

   Помимо военных советников, решено было направить в Египет и Сирию части истребительной и бомбардировочной авиации. Действовать им предстояло в египетской раскраске и с египетскими опознавательными знаками.

   Договорённость о беспрепятственном пролёте авиации с шахом Ирана была достигнута ещё в ходе его июньского визита в Москву. С руководством Ирака также провели дипломатические консультации. Несмотря на то, что и Иран и Ирак входили в антикоммунистический Багдадский пакт, ненависть арабов к Израилю предсказуемо перевесила. Иракское руководство согласилось «не заметить» нарушение своего воздушного пространства.

   Отправка воинских подразделений за пределы СССР должна была обязательно обсуждаться на Президиуме ЦК. В ходе этого обсуждения, проходившего в августе 56–го, каких–либо разногласий не возникло.

13. Мирный договор с Японией

   Пока стороны готовились к военному решению конфликта, США действовали по дипломатической линии, пытаясь заболтать проблему и убедить Насера вернуть канал. 16 августа 1956 г. открылась Лондонская конференция, 18 из 22 стран, в ней участвовавших, поддержали американские предложения, сформулированные в так называемом «плане Даллеса», предполагавшем создание международного управления каналом в сотрудничестве с Египтом. Египет и Греция участвовать в работе конференции отказались.

   Насер обратился к Джавахарлалу Неру с просьбой выступить посредником в отношениях с США и Великобританией с целью выработки решения о статусе канала, которое не предусматривало бы установление над ним международного контроля.

   Кстати, Неру, побывавший в Египте вскоре после заявления Насера о национализации канала, не поддержал его действия. Он указал, что Египет, несомненно, имеет право распоряжаться доходами от канала, но форма, в которой была проведена национализация, оставила слишком мало шансов решить проблему мирным путём.

   Госдепартамент США, стремясь не допустить военного конфликта на Ближнем Востоке и сохранить дипломатическую инициативу, уже подготовил проект создания ассоциации пользователей Суэцким каналом.

   С 19 по 21 сентября была проведена вторая Лондонская конференция с участием 18 стран, ранее поддержавших «план Даллеса». Не все государства, участвовавшие в конференции, согласились с созданием ассоциации пользователей Суэцким каналом. Это было свидетельством того, что Запад проигрывает Египту борьбу за мировое общественное мнение. Формально ассоциация была создана 14 странами в октябре. Но её создание обусловило неизбежные долгие дебаты по процедурным вопросам.

   Британскому правительству никак не удавалось убедить мир в опасности действий египетского президента, в частности, доказать, что национализация создала угрозу судоходству по Суэцкому каналу и, таким образом, нарушается Константинопольская конвенция 1888 г.

   В ночь на 14 сентября 1956 г. лоцманы из Англии, Франции, Голландии, Норвегии, Италии и других стран, работавшие на канале, по указанию правительств этих стран, прекратили выполнять свои обязанности. Между тем к Суэцкому каналу подходили с двух сторон все новые и новые суда. 14 сентября в Порт-Саиде и Суэце находилось уже 50 кораблей. Колониальные державы решили саботировать работу Суэцкого канала, пытаясь доказать, что Египет не может обеспечивать работу канала самостоятельно. В Лондоне и Париже надеялись, что отзыв лоцманов может надолго приостановить работу канала.

   На следующий день египетские лоцманы провели через канал 13 судов. Начало англо-французской военной операции пришлось отодвинуть на более поздний срок.

   Чтобы помочь Египту решить проблему с лоцманами, Хрущёв позвонил в Киев Алексею Илларионовичу Кириченко, который долгое время проработал секретарем Одесского обкома, и мог дать консультацию по морским вопросам. (Исторический факт)

   Алексей Илларионович подтвердил, что можно хоть завтра отправить черноморских лоцманов в Порт-Саид и Суэц. Министр морского флота СССР тоже согласился, что по квалификации наши лоцманы не уступят англичанам и французам. Конечно, фарватер канала им незнаком, но профессионалы подобного класса всё изучат и освоятся достаточно быстро.

   Египетское руководство обратилось к правительству СССР с просьбой направить лоцманов. Наше правительство быстро откликнулось на эту просьбу и 14 сентября 1956 г. для работы на Суэцком канале в качестве лоцманов выехали 15 советских капитанов дальнего плавания.

   Чтобы у направляемых лоцманов был статус частных лиц, стороны договорились проделать необычный трюк. Египетское посольство дало объявление в газете «Известия» о найме новых лоцманов на Суэцкий канал. Направленные моряки могли говорить, что они устроились на эту работу по собственной инициативе. (Исторический факт)

   В срочном порядке были подготовлены новые кадры лоцманов из числа египтян и опытных моряков, прибывших в Суэц из СССР, Индии, Югославии и других стран. Суда, скопившиеся у входа в Суэцкий канал и выхода из него, были проведены, и пробка ликвидирована. К концу сентября 1956 г. движение судов по каналу осуществлялось совершенно нормально

   1 октября 1956 г. первых четыре советских капитана сдали лоцманские экзамены и получили право самостоятельно проводить суда. 2 октября советские лоцманы впервые самостоятельно повели суда по каналу. Всего Советский Союз направил в Египет около шестидесяти лоцманов.

   Возникшие противоречия в дипломатических позициях США, Англии и Франции создавали дипломатам Советского Союза широкую свободу маневра, чем они умело воспользовались, всячески демонстрируя поддержку поискам дипломатического решения.

   Помимо ситуации с каналом, Никите Сергеевичу приходилось решать и другие неотложные проблемы. Обычную текущую работу с него никто не снимал.

   В начале сентября Хрущёву позвонил Королёв. Главный конструктор доложил о готовности к запуску ракеты Р–5 в варианте космического носителя – со 2й ступенью, разгонным блоком и небольшим простейшим спутником. Желание Первого секретаря сразу же начать формирование на орбите полноценной спутниковой группировки оставалось пока красивой мечтой. Мощности Р–5 для этого было недостаточно, а Р–7 пока что была ещё не готова.

   Вопрос был важный, поэтому собрали заседание Президиума, на которое пригласили Королёва и Серова. (Председатель КГБ в те годы в Президиум ЦК не входил)

   Королёв повторил свой доклад для членов Президиума.

   – Сергей Палыч, для запуска ещё время не пришло, ждите пока, – сказал Хрущёв.

   – Так чего ждать, Никита Сергеич? Не опоздать бы! Американцы ждать не будут, – Королёв настаивал, и его можно было понять.

   Нелегко сдерживать на самом финише людей, полгода работавших на износ, «в едином боевом порыве». Но запуск спутника был необходим Хрущёву не сам по себе. Он был логически увязан с общим планом действий.

   – Ждите, Сергей Палыч, – твёрдо повторил Хрущёв. – Иван Александрович, как дела у фон Брауна?

   – Тормозят его, Никита Сергеич. – ответил Серов. – Браун технически готов запустить свой спутник, но у них там межведомственные дрязги. ВМС пытаются сделать собственный носитель, без помощи немцев, но получается у них через ж..пу. Не летает ракета. (В реальной истории американцам удалось запустить спутник только 31 января 58 года, и лишь после того, как они наступили на свою гордость и дали фон Брауну делать своё дело).

   – Если мы сейчас запустим свой, они, конечно, спохватятся быстрее. Но если будем держать все в секрете, их чиновники ещё год будут сопли жевать. Мои ребята всё отслеживают и мне докладывают.

   – Ну вот, не волнуйтесь, Сергей Палыч, у ответственных товарищей всё под контролем. – сказал Хрущёв. – Но вы, всё–таки, держите носитель со спутником на стартовом столе, готовый к заправке, чтобы, если что, запустить его в течение нескольких часов. А главное, нужно, чтобы спутник все видели и слышали.

   – Увидят и услышат, товарищ Первый секретарь, – заверил его Королёв. – Мстислав Всеволодович передал нам информацию об американском проекте SCORE. Ну, мы немного поднапряглись... В общем, на спутнике теперь не просто радиомаячок–пикалка установлен. Мы туда ещё магнитофон добавили, и управляющую схему. Теперь можно передать на спутник любой звуковой сигнал, хоть речь, хоть музыку. Спутник её запишет, и с заданной задержкой проиграет, например, над Америкой. Можете Эйзенхауэру привет передать, через спутник, – Королёв усмехнулся.

   – Вот это да! – обомлел Хрущёв. – Это что же... Мы теперь можем напрямую обратиться к американскому народу?

   – Да, – подтвердил Королёв, – но недолго. Минут пять, примерно.

   –Что, батареи сядут? – спросил Никита Сергеевич..

   – Нет, корпус спутника солнечными батареями облицован, – ответил Королёв, – Мы, получив от товарища Серова информацию, заранее заказали разработку солнечных батарей. КПД у них, конечно, пока ещё очень маленький, и срок службы выходит пока небольшой, но специалисты работают над улучшением. Просто спутник летит быстро, а Америка все же поменьше Советского Союза. Спутник слишком быстро проскочит над американской территорией, если говорить долго, начало речи услышат в Сиэтле, а конец – во Флориде.

   – А система надёжная? Не подведет? – недоверчиво спросил Хрущёв.

   Он помнил, что в «той истории» подобная система при запуске «Спутника-3» «сдохла» незадолго до старта.

   – Проверяли трижды, – ответил Королёв, – и перед запуском ещё проверим. Хотя, надо понимать, что в технике абсолютной надёжности не бывает. Сделаем два запасных комплекта, и закрепим в корпусе спутника на салазках, чтобы в любой момент можно было всю систему целиком заменить.

   – Договорились, – согласился Никита Сергеевич. – Надо подходить к вопросу разумно. Техника есть техника. Специалисты сделали всё, что могли, претензий никаких.

   – Если в спутнике будет магнитофон, – начал Микоян, – может быть, пусть спутник передает, скажем, «Интернационал?»

   Хрущёв хотел было возразить, ему почему–то показалось, что не правильно, что спутник, сам по себе объект уникальный, будет использоваться как летающая по орбите шарманка.

   Но Королёв, опередив его, напомнил:

   – Технически мы можем любой сигнал через спутник транслировать.

   – Идея интересная, – сказал Никита Сергеевич. – давайте не будем спешить и хорошенько подумаем. Надо учитывать все факторы – вопрос идеологический. Сейчас напряженная международная обстановка. Возможно, наш призыв к миру, переданный через спутник, будет воспринят лучше, чем идеологически выдержанный, но далеко не самый мирный «Интернационал».

   Вернувшись домой вечером, Никита Сергеевич рассказал сыну о разговоре в Президиуме ЦК.

   – А по–моему, – сказал Сергей, – спутник сам по себе – настоящий символ будущего. Было бы правильно, если бы он передавал песню из будущего, которой никто ещё не слышал.

   – Гм... Интересно, – задумался Никита Сергеевич. – А где ж ее взять–то?

   – В том телефоне, что из 2012 года прислали, были какие–то фильмы, – напомнил Сергей. – Надо проверить, может, там и музыка есть?

   – Есть музыка! – вспомнил Никита Сергеевич. – Серов мне её на магнитофон переписал, а я в сейф положил и забыл. Дел и без того хватает.

   Он достал из сейфа бобину с плёнкой, Сергей включил магнитофон, поставил бобину и запустил воспроизведение. Они слушали одну песню за другой. На третьей или четвёртой песне Хрущёв-старший остановил его:

   – Вот эту и запустим. Текст переведём на английский, и пустим вперемешку, один куплет на английском, другой на русском, чтобы всему миру понятно было.

   Пока англичане занимались расконсервацией своих авианосцев, СССР продолжал поставки вооружений Египту. Обратно советские корабли везли египетский хлопок, фрукты, рис, кожу, финики – всё, что мог предложить Насер в обмен на оружие.

   В дополнение к предыдущим поставкам Насер получил ещё 100 танков, 150 установок залпового огня, торпедоносцы Ил-28Т, истребители МиГ-15 и МиГ-17, зенитные орудия с радиолокационным наведением, много стрелкового оружия и боеприпасов, а также макеты различной техники, для размещения на аэродромах и боевых позициях.

   Изучив весной 1955 года по документам из будущего историю попыток заключения мирного договора с Японией Никита Сергеевич учел собственные ошибки в «той истории» и сделал серьезные выводы. Прежде всего, как только Шепилов стал министром иностранных дел, Хрущёв обсудил с ним линию поведения на предстоящих переговорах в Лондоне.

   Главой советской делегации должен был стать советский посол в Англии Яков Александрович Малик, который тоже присутствовал при разговоре.

   Обсуждая стратегию переговоров, Никита Сергеевич сказал:

   – При обсуждениях надо учитывать вот что. Япония в своем нынешнем состоянии американского сателлита, с разгромленной экономикой и полуфеодальным сознанием населения нам на данный момент не особенно важна. Однако, если есть возможность заключить мирный договор, не превращая проблему в застарелую болячку, грех будет не использовать такую возможность. Хотя бы для того, чтобы не оставлять будущим поколениям потенциальную горячую точку. Сейчас, пока японская экономика ещё не поднялась, говорить с ними будет проще, чем через пять или десять лет, когда они окрепнут, поднимутся и оборзеют. Поэтому ведем переговоры не спеша, не показывая нашей заинтересованности. Никаких территориальных уступок не обещаем, все острова должны быть наши. Не хотят – пусть идут куда подальше.

   – У них там сейчас премьером Хатояма. По данным разведки он хоть и социал-демократ, но сторонник нормализации отношений с СССР. (С социал-демократами в тот период отношения у КПСС были сложные. Их считали «предателями дела пролетариата» и обвиняли в «соглашательстве с капиталистами». Само слово «социал-демократ» было едва ли не ругательным. Подобный классовый подход имел полные основания, но зачастую из-за него упускались удачные дипломатические возможности)

   – Так что реальный шанс у нас есть. – продолжил Хрущёв. – Надо только учитывать, что он болен и долго не протянет. Прощупайте японскую позицию. Если есть шанс договориться без территориальных уступок – договариваемся. Если нет – то и хрен с ними. Ипошки – народ упёртый, говорить с ними тяжело. Наберитесь терпения и стойте на своём.