Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 176 страниц)

   Недалеко от поселка Ненокса на высоком берегу установили створные знаки, определяющие боевой курс лодки при стрельбе. На воде поставили стартовый буй в половине кабельтова по траверзу от курса. Ракета должна стартовать в тот момент, когда Б-67 будет находиться на линии, соединяющей шахту лодки, буй и боевое поле, куда должна была упасть ракета.

   Утро было совершенно спокойным, стоял полный штиль, а Сергей Павлович Королёв хотел проверить, как будет стартовать ракета при волнении моря. Подождали до обеда, наконец, поднялся ветер.

   Предстартовая подготовка началась за час до подхода к точке пуска. За 30 минут до пуска стартовый стол с ракетой подняли в верхнее положение, выдвинув ракету из шахты на уровень верхнего среза рубки.

   Было заранее высчитано время от подачи питания на ракету до старта – оно составляло 19 секунд. За это время лодка проходила 40 метров. За 40 метров до буя командир лодки предупредил Королёва.

   Команду на запуск отдал лично главный конструктор. Командир продублировал команду, а кнопку "Борт.Питание" нажал в центральном посту лодки заместитель Королёва Владилен Петрович Финогеев. Королёв наблюдал за запуском в командирский перископ, а капитан 2 ранга Козлов стоял у зенитного перископа.

   После старта ракеты Козлов уступил место у перископа адмиралу Владимирскому, а сам вместе с Королёвым поднялся на мостик, чтобы осмотреть стартовый стол. Повреждений не было, только ожидаемые следы от факела ракетного двигателя.

   По пути в базу они получили донесение с боевого поля. Ракета упала в 150 км от точки старта "с точностью в пределах тактико-технического задания". На берегу Королев и Исанин составили текст телеграммы Хрущеву.

   В начале сентября 1955 года случилась ещё одна смерть. Она не вызвала такого политического резонанса, как убийство Матиаша Ракоши во время парада, потому что её сочли происшедшей по естественным причинам.

   Сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, герцог Мальборо, был найден мёртвым в саду своего поместья Чартвелл, в Кенте.

   В день смерти сэр Уинстон после ланча вышел в сад. Его ждали к 5-часовому чаю, и забеспокоились, когда он не пришёл вовремя. Дворецкий отправился его искать. Через несколько минут он обнаружил сэра Уинстона сидящим в его белом садовом кресле на берегу пруда, без признаков жизни. Вызванный врач официально зафиксировал, что смерть наступила около трёх часов назад.

   Вскрытие показало, что причиной смерти был инфаркт.

   На самом деле Уинстон Черчилль был отравлен. Исполнитель несколько дней следил за домом, выясняя расписание владельца и выбирая удобный момент. В день покушения он проник на территорию поместья рано утром и весь день прятался в кустах, ожидая, когда появится Черчилль.

   Уинстон Черчилль всю жизнь отличался редкой способностью кратковременно засыпать на 10-15 минут. Это очень помогало ему восстанавливать силы. Он даже периодически покидал заседания кабинета министров, приходил в свой кабинет или другое подходящее место, и на несколько минут отключался.

   Исполнитель подождал, пока сэр Уинстон задремал, затем принял таблетку с противоядием, чтобы самому не пострадать от яда, осторожно вышел из-за кустов и неслышно приблизился к спящему Черчиллю. Ядом было заряжено специально сконструированное двухствольное устройство.[110]

   Исполнитель подошел к Черчиллю сзади, прикрыл лицо платком, одновременно раздавив в платке ещё одну ампулу с противоядием, и выпустил газ в лицо клиента. Черчилль мгновенно проснулся, в испуге вдохнув ядовитый аэрозоль... Яд сделал своё дело и растворился в организме, не оставив следа. Результатом был искусственно вызванный инфаркт.

   Исполнитель покинул поместье тем же путём, как и пришёл. Уходя, он послал в эфир короткий кодированный радиосигнал. Когда он выбрался на дорогу, его подобрала подъехавшая машина.

   Смерть бывшего премьер-министра, разумеется, не осталась незамеченной. Ведущие британские газеты опубликовали некрологи, было проведено тщательное расследование.

   Поскольку Черчилль на тот момент уже пережил несколько микроинсультов разной степени тяжести, злоупотреблял алкоголем и страдал от ожирения, диагноз "инфаркт" ни у кого особого подозрения не вызвал.

   Генерал-полковник Павел Анатольевич Судоплатов после этого события получил в кругу ближайших коллег прозвище "Заслуженный кардиолог СССР".

35. Семь километров в секунду.

   В начале сентября Мстислав Всеволодович Келдыш доложил Хрущёву, что опытная установка с электромагнитной пушкой смонтирована на полигоне возле Плесецка и уже выполнила 10 испытательных выстрелов. Академик пригласил Первого секретаря на показательные стрельбы. Вместе с Хрущёвым и Келдышем в Плесецк поехали военно-морской министр Кузнецов, министр обороны маршал Жуков, министр оборонной промышленности Дмитрий Фёдорович Устинов, новый командующий флотом адмирал Горшков.

   На полигоне руководителей страны встретил руководитель проекта Владимир Алексеевич Кириллин. Там же был разработчик управляемых боеприпасов для пушки Борис Иванович Шавырин и главный конструктор пушки Илья Иванович Иванов, руководитель ЦКБ-34.

   Электромагнитная рельсовая пушка представляла собой двухствольную башенную установку со стволами калибром 210 мм. Масса снаряда составляла 130 кг. Хотя пушка и называлась рельсовой, снаряд разгонялся под давлением высокотемпературной плазмы внутри ствола, в стенки которого были встроены электропроводящие рельсы. Ствол пушки не имел нарезов, чтобы не тормозить снаряд, поэтому боеприпас был оснащён оперением, раскрывающимся при выходе из ствола.

   Подача снарядов и твердотопливных зарядов для магнитогидродинамического генератора осуществлялась механизированным элеватором из подбашенного отделения, точно так же, как на боевых кораблях, для которых и предназначалась установка.

   Показывая Хрущёву и военным министрам орудийную установку, Владимир Алексеевич Кириллин с гордостью пояснил:

   – Система при помощи подбора твердотопливных зарядов МГД-генератора позволяет разогнать снаряд до различных скоростей, от 4-х до 9 тысяч метров в секунду. Ну... на самом деле, 9 тысяч это чисто теоретически, но до 7 километров в секунду во время испытаний снаряд разгонялся.

   – И какая же получается дальность стрельбы? – поинтересовался адмирал Кузнецов.

   – При скорости 4 километра в секунду – около 400 километров, – ответил Кириллин. – Снаряд большую часть траектории проходит за пределами атмосферы, где на него не действует сопротивление воздуха. Увеличивая скорость до 7 километров в секунду можно получить дальность в несколько тысяч километров.

   – По сути дела, это уже получается суборбитальный полёт, как у боевого блока баллистической ракеты, – добавил академик Келдыш. – Только такой снаряд стоит значительно дешевле ракеты.

   – А пушка сколько стоит? – тут же спросил Хрущёв.

   – Ну... эта экспериментальная установка обошлась примерно в половину стоимости одной межконтинентальной ракеты и её наземного стартового комплекса, – ответил Келдыш. – За счёт использования предыдущих наработок по морским артиллерийским системам. Серийные образцы будут значительно дешевле. Но заменить межконтинентальные ракеты эта установка в полной мере не сможет. Мощность спецзаряда, который можно уместить в такой снаряд, не более нескольких десятков килотонн. Этого достаточно для точечного поражения крупного корабля, класса авианосца, возможно, даже вместе с кораблями охранения, если взрыв произойдёт под водой, или для небольшого города. Но для более крупных площадных целей нужна боевая часть помощнее.

   – А как прикажете наводить эту штуку на цель и корректировать стрельбу? – спросил адмирал Кузнецов.

   – Боеприпасы самонаводящиеся – ответил Борис Иванович Шавырин. – На нисходящем участке траектории снаряд автоматически выбирает наиболее крупную цель. Мы также работаем над более совершенными образцами, которые будут наводиться по перспективной спутниковой системе навигации, которую разрабатывает Тихонравов. – Но у нас есть и неуправляемые снаряды для стрельбы на меньшую дальность. В конце концов, пушка может стрелять и прямой наводкой.

   – Мы вам это продемонстрируем, – добавил Илья Иванович Иванов. – Вон там – мишени. А главная мишень находится в акватории Белого моря.

   Пока Хрущёв и военные министры беседовали с конструкторами, установку подготовили к стрельбе. Первый выстрел был сделан прямой наводкой по ближней мишени, расположенной на расстоянии прямой видимости, приблизительно в 4-х километрах.

   Все присутствующие прошли в бункер, встали вдоль смотровых щелей. Иванов, как главный конструктор пушки, дал команду.

   Послышался короткий рёв плазменного потока, а затем – всё вокруг озарила яркая вспышка, раздался громовой удар, и из ствола пушки вылетел язык ревущего пламени, переходящий в клубящийся столб дыма. Поток газа из МГД-генератора, отработав в токопроизводящем канале, выпускался наружу через ствол пушки следом за снарядом, придавая ему дополнительное ускорение.

   Вдоль поверхности земли от пушки до мишени мелькнул ослепительно-белый сияющий луч. Снаряд летел так быстро, что раскалялся добела от трения о воздух. Глаз человека не успевал среагировать, свечение снаряда и разогретого им воздуха словно размазывалось вдоль его траектории. Человеческий глаз вообще легко обмануть – 24 дёргающихся кадра в секунду он воспринимает как плавное движение. А тут снаряд двигался значительно быстрее.

   Вдали на месте мишени сверкнула яркая вспышка, и всё окуталось облаком пыли. Затем издалека донёсся тяжёлый грохот.

   – Ничего себе... – адмирал Кузнецов ошарашенно покрутил головой.

   Маршал Жуков тоже был впечатлён.

   – Сейчас можно поехать посмотреть, что осталось от мишени, – предложил Кириллин.

   Гости вышли из бункера и погрузились в две подъехавших машины. К мишеням предусмотрительно была проложена асфальтированная дорога.

   От мишени осталось, в общем, немного. Хотя в первый момент гости решили, что пушка промахнулась. Здоровенная плита корабельной брони толщиной около 300 миллиметров, вмурованная нижней частью в бетонную площадку, стояла без видимых повреждений.

   – Это – запасная мишень, она рядом стояла, – пояснил Кириллин. – А целились мы в соседнюю.

   – И где она? – спросил Хрущёв.

   – Э-э-э... Предполагаю, что где-то в том направлении... – указал рукой Кириллин.

   – Улетела, что ли? – ошарашенно спросил Жуков. – Вы что, её не закрепили?

   – Вообще-то даже забетонировали, – ответил Кириллин. – Но мишень обычно вырывает из бетона, – он указал на бесформенную канаву в бетонированной площадке. – Плита вот тут стояла.

   То, что осталось от мишени, валялось в сотне метров от площадки. Посреди смятой, вдавленной в центре броневой плиты зияло рваное отверстие с оплавленными краями, вывороченными в тыльную сторону.

   – Едрёна вошь... – произнёс адмирал Кузнецов и замолчал. Надолго.

   – Какая была скорость снаряда, Владимир Алексеевич? – спросил Хрущёв.

   – Семь тысяч метров в секунду, Никита Сергеич, – ответил Кириллин. – На таком расстоянии снаряд не успевает заметно затормозиться от трения о воздух. Стреляли болванкой, без всякого заряда внутри. При полёте в плотных слоях атмосферы снаряд очень сильно разогревается, вы сами видели, добела. Взрывчатка в таких условиях не работает, да и необходимости в ней на таких скоростях уже нет.

   – Впечатляющая мощь, – сказал Хрущёв, разглядывая остатки плиты. – А снаряд где?

   – Большая часть испарилась при столкновении с мишенью, – ответил Кириллин. – Бронебойный сердечник пробил плиту и улетел дальше, скорее всего, воткнулся вон в ту насыпь. Её специально сделали, как уловитель.

   – Твою ж мать... – маршал Жуков был впечатлён. – А посмотреть насыпь можно?

   – Пожалуйста, – ответил Кириллин.

   В покрытом дёрном склоне насыпи зияло отверстие, покрытое мутным стеклом. Остеклованный канал уходил вглубь насыпи. Кириллин посветил туда фонариком, но никто ничего не увидел.

   – Потом мы щупами определим, где кончается канал, – пояснил Кириллин. – Раскопаем насыпь и достанем сердечник.

   – Хотелось бы на него взглянуть, – сказал Жуков.

   Члены правительства вернулись к башне. Пока они осматривали мишень, установку проверили, и подготовили второй ствол к следующему выстрелу. Стволы на этот раз были задраны почти вертикально вверх.

   – Товарищи, а по самолётам эта пушка стрелять может? – вдруг спросил Хрущёв.

   – Ну... такую задачу мы, вообще-то, не ставили... – замялся Кириллин.

   – Понимаете, товарищи, нас сейчас американские высотные разведчики донимают, – пояснил Хрущёв. – И дальше будет ещё хуже. Формально мы с американцами договорились, что разведывательные полёты они должны прекратить. Но реально, пока не прекратили. И вряд прекратят в будущем. Пока мы одного-двух на большой высоте не собьём. Истребители нынешние за реактивными разведчиками на больших высотах угнаться не могут, даже если по высоте достают. Мне объясняли, что истребитель на большой высоте плохо управляется, там уже воздух разрежённый, легко промахнуться мимо противника. Вот я и подумал, пока зенитные ракеты у нас ещё не доведены до ума, нельзя ли этих разведчиков сбивать из подобной пушки?

   – Да ну, Никита Сергеич, – сказал Жуков. – Ты же сам видел, какая это мощь. Это уж точно из пушки по воробью получится. Да и установка, сам видишь, не мобильная. Это если на неё самолёт сам выйдет, и то ещё как повезёт...

   – Чисто теоретически, конечно, попадание снаряда в самолёт возможно, – добавил Кириллин. – Но именно если самолёт войдёт в зону поражения сам, и не будет активно маневрировать. Стволы очень тяжёлые, их невозможно перемещать с нужной скоростью, чтобы отслеживать движение самолёта. Не сделать такие следящие приводы. Вот если самолёт пойдёт прямо на установку, баллистический вычислитель может рассчитать траекторию, навести орудие в упреждённую точку и сделать выстрел в нужный момент. Но сами понимаете, как мала вероятность подобной ситуации.

   – Владимир Алексеич, а вы всё же просчитайте такой вариант, – попросил Хрущёв. – Понятно, что на опытную установку мы самолёт вряд ли поймаем, хотя и это возможно. Но вот когда такие пушки начнём ставить на корабли, подобные ситуации могут возникнуть. Желательно нам быть к ним готовыми.

   – Сделаем, Никита Сергеич, – ответил Кириллин.

   Борис Иванович Шавырин с гордостью продемонстрировал самонаводящийся снаряд. Он был заметно длиннее обычного снаряда, его корпус был покрыт абляционной теплозащитой. (теплозащита из неметаллических материалов, медленно разрушающаяся при входе в атмосферу. Обычно состоит из асбеста и фенолформальдегидных смол в качестве связующего)

   Шавырин пояснил, что снаряд оснащён активной радиолокационной головкой самонаведения. Она начинает работать после прохождения верхней точки траектории и работает до входа в плотные слои атмосферы. При наличии в заданном районе падения нескольких целей головка самонаведения выбирает самую крупную. Обычно это авианосец. Затем снаряд "запоминает" элементы движения выбранной цели и падает в упреждённую точку. Время падения не превышает нескольких секунд, за этот период крупный корабль не успеет изменить курс или замедлить / ускорить ход.

   – Снаряд будет оснащаться атомной боевой частью, но сейчас там находится заряд обычной взрывчатки, – пояснил Шавырин.

   Члены правительства снова спустились в бункер. Прозвучали слова команды, и установка выстрелила из второго ствола. Короткий рёв плазменного потока, вспышка, мелькнул устремлённый вверх сияющий белый луч, громовой удар сотряс окрестности, длинный столб дыма и пламени вонзился в небо.

   Кириллин пригласил всех к телевизору, стоящему у стены. Он был включён, на нём было видно судно-мишень. Оно двигалось на радиоуправлении. Управляли кораблём с летящего рядом и ведущего телевизионную трансляцию самолёта. Телевизор был новый, с цветным жидкокристаллическим экраном, вроде того, что показывали Хрущёву в мае, только побольше.

   Трудно сказать, что заинтересовало гостей больше – репортаж о ходе испытаний или сам телевизор.

   – Ого! – сказал Устинов. – Откуда такой телевизор? Американский?

   – Наш, Дмитрий Фёдорович, – ответил Келдыш. – В Воронеже делают, на заводе "Электросигнал". Вообще-то это из первой опытной партии... Сейчас налаживают серийный выпуск.

   – Не может быть... – не поверил Устинов. – Вот это да...

   – Товарищи, не отвлекайтесь, боеголовка вас ждать не будет, – напомнил Кириллин.

   Все напряжённо уставились в экран. Только что судно шло в обычном режиме, переваливаясь на волнах, и вдруг... С затянутого низкими облаками неба в него словно ударила белая молния.

   Яркая вспышка полыхнула в центре корабля, над ним поднялось чёрное облако дыма, и корабль-мишень на глазах собравшихся развалился пополам.

   – Чтобы мишень не утонула, мы её нагрузили брикетами вспененной пластмассы, – пояснил академик Келдыш.

   Его никто не услышал. Присутствующие были потрясены. Половинки корабля-мишени покачивались на волнах, но вся средняя часть была разрушена полностью – у корабля взорвались котлы. Море вокруг усеивали обломки и яркие белые "кирпичи" вспененной пластмассы – часть груза выбросило взрывом в воду.

   – Мощно... – адмирал Кузнецов первым нарушил сгустившееся молчание. – Илья Иванович, а когда можно ожидать поставки таких установок хотя бы на самые крупные корабли флота?

   – Сейчас в в изготовлении находятся шесть таких же установок, позже сделаем ещё четыре, – ответил Иванов. – По две штуки будем устанавливать на линкоры "Севастополь", "Октябрьская Революция", "Новороссийск" и крейсеры "Сталинград" и "Москва", которые сейчас строятся.[111]  Монтаж на линкорах начнём в декабре, он займёт около полугода. Одновременно сейчас проектируются установки калибра 152 мм для крейсеров проекта 68бис и боеприпасы для них. Изготовление установок начинаем в конце зимы, и где-то к осени 1956 года, если испытания будут успешны, начнём устанавливать по одной башне на крейсеры. Крейсеры 82-го проекта получат своё вооружение в ходе постройки, уже после 68-х крейсеров.

   – Да-а, товарищи... Если у нас будет такая система вооружения, это – большой шаг вперёд к достижению паритета с Америкой, – заметил Жуков.

   – Ты, Георгий, на паритет не замахивайся, – заметил Хрущёв. – Не до жиру нам, погонимся за паритетом – вся страна без штанов останется.

   – Считаю, что нужно исходить из соображений разумной достаточности, – сказал Дмитрий Фёдорович Устинов. – В конце концов, территория США и их союзников значительно меньше по площади, чем территория СССР, и плотность населения у них выше. Соответственно, количество средств поражения на единицу площади необходимо меньше.

   – Фёдорыч дело говорит, – поддержал Устинова Хрущёв. – В конце концов, нам достаточно уничтожить Америку всего один раз. Важно, чтобы американский президент со своими советниками и генералами это осознал. Вот для этого мы все и работаем.

   В середине сентября Никита Сергеевич Хрущёв отправился в отпуск в Ливадию. Отпуск государственного деятеля – не просто время чтобы поваляться на пляже. Хрущёв в отпуске обычно отводил часть времени для важных встреч и для работы над важными проектами. В отпуске он был свободен от повседневной рутины, которая отнимает массу времени у любого руководителя.

   Будучи в Крыму, Никита Сергеевич посетил Севастополь. После посещения Тихоокеанского флота ему было интересно сравнить, каковы условия на Чёрном море, лично ознакомиться с положением дел на Черноморском флоте. Было и ещё одно, крайне важное и секретное дело. Поэтому Хрущёв заранее договорился с председателем КГБ Серовым о совместной поездке.

   К посещению Первого секретаря ЦК командование флота приурочило специальное мероприятие – доклад на тему "Действие Черноморского флота в случае возникновения войны". Однако доклад, иллюстрированный множеством карт и тактических схем, больше напоминал полноценные командно-штабные учения.

   В докладе рассматривались возможные действия Черноморского флота при штурме проливов Босфор и Дарданеллы. По ходу доклада Хрущёв не перебивал, но слушал внимательно. Докладчик, не знакомый с манерой Первого секретаря, не почувствовал подвоха и продолжал развивать своё "бумажное наступление" уже в направлении Северной Африки.

   Когда докладчик начал описывать успешную высадку десанта в Египте, Хрущев не выдержал. Никита Сергеевич ехидно поинтересовался:

   – А как флот собирается защищаться от самонаводящихся ракет, к примеру таких, как наша «Комета»?

   В зале наступила мёртвая тишина. Докладчик вертел в руках указку, напоминая школьника-лоботряса, застигнутого у доски каверзным вопросом учителя. Наконец он решился и громко отрапортовал:

   – Не могу знать .

   – Вы что, о «Комете» не знаете? – переспросил Хрущёв.

   – Никак нет .

   Сидевший рядом адмирал Кузнецов прошептал ему на ухо:

   – Никита Сергеич, в соответствии с существующим положением о секретности информацию о специальных видах вооружений до строевых частей и кораблей не доводят. Во избежание утечки.

   – Что? – взорвался Хрущёв. – А как же они будут воевать?

   Жуков, Малиновский, адмиралы молча сидели в президиуме. Ответа не было.

   – Он нам голову морочит, до Африки дошел... – продолжал Хрущёв. – А самого его давно утопили. И следа не осталось. Как можно готовиться к войне, если командиры и не подозревают об оружии, с которым им придется столкнуться?

   В зале сгущалось зловещее молчание.

   – Значит так, – Хрущёв встал и подошёл к схемам. – Всё, что вы тут нарисовали – х#йня. В случае войны всё будет иначе.

   – Для начала американцы развернут в Турции свои средние бомбардировщики, а позже – баллистические ракеты средней дальности, вроде нашей Р-5М, только более дальнобойные. – продолжил Никита Сергеевич. – Они смогут за 5-7 минут достать до Москвы. В этих условиях главной задачей кораблей Черноморского флота будет постоянное патрулирование вдоль турецкого побережья. Для защиты от воздушных атак корабли патруля будут сопровождать крейсеры ПВО, оснащённые управляемыми зенитными ракетами. Такие ракеты сейчас разрабатываются.

   – В случае воздушной атаки на корабли патруля, они наносят ответный удар дальнобойными снарядами с атомными боевыми частями по заранее намеченным целям на турецкой территории, – Хрущёв указал на военную базу Инджирлик, Стамбул, проливы Босфор и Дарданеллы. – Для этого крупные корабли будут оснащаться перспективными электромагнитными пушками с начальной скоростью снаряда до семи километров в секунду. Опытная установка уже проходит испытания, в начале сентября мы с министрами обороны и военно-морского флота на этих испытаниях присутствовали. Оружие, доложу вам, страшное. Одним снарядом разломали пополам корабль-мишень на расстоянии в 400 километров.

   – Одновременно остальные корабли флота должны покинуть свои базы как можно скорее, потому что по ним будут нанесены ядерные удары. – продолжил Никита Сергеевич. – Корабли должны рассредоточиться и отразить атаки с воздуха, прежде всего – атаки противокорабельных ракет. Для этого корабли будут оснащаться зенитными средствами нового поколения – зенитными ракетами и малокалиберной зенитной артиллерией с автоматическим наведением.

   – Само собой, часть кораблей всё равно будет потоплена, – пояснил Хрущёв. – Поэтому задачей Черноморского флота является скорейшее уничтожение американского 6-го флота в Средиземном море. Эту задачу будут выполнять линкоры "Севастополь", "Новороссийск", строящийся крейсер "Сталинград", а также, в перспективе – подводные лодки, оснащённые крылатыми ракетами. Основная часть работы ляжет на линкоры и крейсеры, оснащённые электромагнитными пушками. Стрелять им придётся атомными самонаводящимися снарядами прямо из акватории Чёрного моря через Грецию и Турцию в Средиземное, – Никита Сергеевич указкой провёл по карте приблизительные направления.

   – С бомбардировщиками противника корабли бороться не смогут, – продолжал Хрущёв. – Эта задача ложится на истребители авиации флота, истребители ПВО и зенитные ракеты. Задача флота – причинить максимальный ущерб 6-му флоту США, уничтожить стартовые позиции баллистических ракет, пункты базирования, склады вооружения, транспортные узлы и узлы связи. Вот как вам предстоит воевать, товарищи. А высадки десантов в Египте – это фантазия.

   Адмиралы и офицеры слушали Хрущёва с вытаращенными глазами. Только сейчас они начали осознавать всеобъемлющий и апокалиптический характер будущей войны. Большинство из них о новых, перспективных системах вооружения слышали впервые. Они привыкли к обычным, стреляющим на 20-30 километров пушкам, к торпедам, самолётам... И вдруг Первый секретарь ЦК, реалист по должности, говорит им о невероятных ракетах, достающих из Турции до Москвы за 5-7 минут, о противокорабельных и зенитных ракетах, которые сами наводятся на цель, и о совсем уж фантастических пушках, стреляющих на тысячи километров из одного моря в другое... Было от чего впасть в ступор.

   Когда моряки пришли в себя, Хрущёв не дал им опомниться.

   – Давайте, товарищи, сделаем так. – сказал он. – Я поручу Дмитрию Фёдоровичу Устинову подготовить для вас информацию о современных и перспективных средствах поражения, разрабатываемых у нас и у противника, а также – о средствах противодействия. Вы с ними ознакомитесь. Затем в середине октября я к вам снова приеду, и мы обсудим программу строительства флота, которую готовит ваш военно-морской министр адмирал Кузнецов.

   В Ливадии Хрущёв 6 октября принял американского фермера-миллионера Росуэлла Гарста. История появления Гарста в СССР была куда как необычной. В феврале 1955 года издатель американской газеты "Де Мойн Реджистер" Леонард Сотц в своей статье призвал СССР и США к мирному сельскохозяйственному соревнованию и пригласил советских специалистов-аграриев посетить Соединённые Штаты для ознакомления с передовыми агротехнологиями.

   Приглашение было с благодарностью принято, и в июле 1955 года, одновременно с Женевской встречей на высшем уровне, в Айову отправилась советская делегация во главе с министром сельского хозяйства Владимиром Владимировичем Мацкевичем.

   По возвращении Мацкевич представил подробнейший отчёт на 400 страниц, вобравший в себя всё, что удалось узнать об американском сельском хозяйстве. Также Мацкевич передал гостеприимным айовским фермерам приглашение посетить с ответным визитом СССР.

   Большинство фермеров и не собирались ехать. А вот Росуэлл Гарст поехал. Более того, он поставил себе задачей продать в СССР элитные семена кукурузы, производством которой он с увлечением занимался. Помимо семян, он хотел продать и оборудование калибровочного завода, на котором производилась селекция посевного материала.

   В это время на торговлю американских производителей с СССР было наложено правительственное эмбарго, исключительно по политическим соображениям. Гарст долго переписывался с Госдепартаментом, в итоге сам поехал в Вашингтон, добрался до госсекретаря Джона Фостера Даллеса и закатил ему скандал.

   Офонаревший от подобной наглости Даллес махнул рукой и разрешил Гарсту "везти в Москву свою кукурузу". Обнаглевший от успеха Гарст тут же подал заявку на получение "карт-бланш" – экспортной лицензии, позволявшей продавать в СССР любые товары. Чиновники Госдепартамента сопротивляться не стали – а вдруг Гарст опять пойдёт скандалить к Даллесу, а им потом с госсекретарём ещё работать... И выдали Гарсту требуемые разрешения.

   Тем самым создав анекдотический прецедент государственного уровня – в условиях объявленной экономической блокады какой-то фермер получает на уровне Госдепартамента разрешение торговать с вражеской страной, находящейся в той самой блокаде.

   Именно с этого визита в "той истории" началось хрущёвское увлечение кукурузой. Сейчас же Никита Сергеевич принял Гарста с ещё большим радушием. Оба они были увлечены сельским хозяйством, оба поднялись из низов, в общем, в каком-то смысле оказались родственными душами.

   Более того, Гарст предложил Хрущёву послать нескольких механизаторов в Айову, на стажировку к нему на ферму. Никита Сергеевич предложение принял. В Айову поехали два наших механизатора из Кировоградской области Украины – Александр Васильевич Гиталов и его напарник. Они работали у Гарста целый сезон. По возвращении домой кировоградские механизаторы побили все советские рекорды вспашки и косьбы.

   Чтобы не утратить их уникальный опыт, Хрущёв поручил министру сельского хозяйства Мацкевичу организовать курсы повышения квалификации работников сельского хозяйства, на которых Александр Гиталов передавал полученный опыт механизаторам со всей страны.

   Посещение Гарста убедило Хрущёва в правильности выбранного курса на использование минеральных удобрений и высокоэффективных кормовых культур. Да и первые полученные уже результаты впечатляли. В стране быстро увеличивалось производство продуктов питания, росло поголовье скота, улучшалось снабжение населения.

   С посещением Гарста был связан ещё один анекдотичный случай. После разговора с Хрущёвым Гарст отправился в поездку по стране. В одном из совхозов он наблюдал за озимым севом. И увидел, что минеральные удобрения, приготовленные для внесения в почву одновременно с семенами, лежат кучами на краю поля. Сеялка едет по полю, удобрения мирно лежат невостребованными.

   Гарст, как любой хороший хозяин, возмутился, потащил с собой переводчика и начал выговаривать колхозному бригадиру. Бригадир был очень удивлён: приехал какой-то американец, и начал его учить, как надо сеять. Свое удивление бригадир сформулировал недвусмысленно и лаконично, уложившись в три самые знаменитые буквы русского языка.

   Гарст вошёл в раж, и, потрясая кулаками, пригрозил пожаловаться Хрущёву. Тут бригадир решил, что дело может обернуться себе дороже, махнул рукой и послал механизатора за разбрасывателем.

   Когда Хрущёву доложили об этом случае, Никита Сергеевич только головой покачал:

   – Твою то ж мать! Американский миллионер болеет за наше сельское хозяйство сильнее, чем бригадир в колхозе. Дожили...

   По возвращении в США Гарст ехидно сообщил в Госдепартамент: "Хрущёв купил все, что я привез с собой, и заказал ещё". Чиновники Госдепа попытались задним числом запретить сделку. Гарст достал выданную Госдепартаментом бессрочную экспортную лицензию и помахал у них перед носом.

   – Когда они давали мне эту лицензию, – во время следующей встречи сказал Хрущёву Гарст, – они не понимали, что дали мне "золотой ключик от шкафа, полного конфетами", и теперь я могу предлагать своим русским покупателям любые товары, какие они только пожелают.